Марина Суржевская
Ветер Севера. Аларания
Тень шевельнулась рядом со мной, пошла рябью, и снова показалось, что меня разглядывают. Я настороженно всмотрелась в пустоту под капюшоном. Жаль, у меня не было времени, чтобы расспросить о Безликих Шайдера. Но обычную вежливость еще никто не отменял, все же не зря наставницы столько лет вбивали в меня правила хорошего тона.
– Меня зовут Ветряна, – представилась я.
– Разве это твое имя?
Мне показалось – или в шелесте прозвучало удивление?
– В нем нет сути…
Я промолчала. Да, я помню, как назвала меня синеглазая Хранительница схитов. Я помню это имя, которое уже звучит во мне эхом воспоминаний, чудится во снах… Таяра. Ветер Севера.
Но Безликому этого знать не нужно.
– Меня зовут Ветряна, – мягко повторила я.
Тень кивнула и указала на седло. Шайдер и Данила уже устроились рядом с такими же темными фигурами. Скользнув рукой по жесткой шкуре грифона, словно здороваясь, я села в седло позади Тени. Юбку пришлось подтянуть, все же женская одежда не слишком приспособлена для путешествия. В штанах и рубахе было бы значительно удобнее.
И в то же мгновение грифон оттолкнулся от земли всеми четырьмя лапами и взмыл в ночное небо, распахнув огромные крылья.
* * *
Полет захватил меня.
Первый страх пропал через несколько мгновений, осталось лишь невыразимое чувство упоения и почти счастья! Я все еще слушала грифона, и его ощущение полета сплелось с моей восторженной радостью. У меня перехватывало дыхание от каждого порыва ветра, от света звезд, которые стали так близко, от силы крыльев, ловящих потоки воздуха. Арххаррион был прав, летать не страшно. Это прекрасно!
Кажется, я даже рассмеялась. Просто на краткий миг все исчезло, осталась только я, ночное небо и сильный крылатый зверь подо мной!
Даже о Тени, сидящей впереди, я почти забыла. Тем более он не воспринимался мною как живое существо, я не чувствовала его мыслей или эмоций, не ощущала тепла его тела. Просто тень, контуры которой обрисованы черным плащом.
Забеспокоилась я лишь тогда, когда, оглянувшись, не увидела рядом остальных грифонов. И завертела головой. Может, мы их обогнали?
Между тем крылатый зверь сделал плавный поворот и мягко приземлился на небольшую площадку в скалах, в глубине которой горел свет. Я мысленно поблагодарила грифона за полет, слезла и поправила юбку. И осмотрелась. Внизу под светом луны раскинулась Долина Забвения, в центре блестело серебром озеро. Мы же стояли на небольшом выступе в скале.
– Пойдем, – прошелестел голос.
Я с тревогой оглянулась.
– Где мои друзья?
Но Тень уже скользила вперед – туда, откуда лился теплый желтый свет. Грифон улетел, окинув меня напоследок тягучим взглядом звериных глаз.
Поколебавшись, я направилась за фигурой в плаще.
Мы вошли в небольшое помещение. Обстановка вполне человеческая: массивный стол и стул с высокой спинкой, книжные шкафы, в глубине – кровать. Без особой роскоши, но все добротное и основательное.
И никого из моих спутников здесь не было. Здесь вообще не было никого, кроме меня и Тени.
– Зачем вы меня сюда привели? – Я постаралась, чтобы голос звучал не слишком испуганно, но, кажется, получилось плохо. – Где мои друзья?
– Ш-ш-ш-ш, – прошелестел голос, бестелесная фигура в плаще зависла надо мной. Я со страхом смотрела в пустоту, обрисованную тканью. – Ш-ш-ш-ш… Не бойся. Ты вкусная… Но я не люблю страх…
– Вкусная? – Я попятилась. Святые старцы! – Вы что же… хотите меня съесть?
Тень затряслась, издавая странные звуки. Если бы я не была так напугана, подумала бы, что он смеется.
– Вкус-с-с-сная… – прошелестел голос. – Столько эмоций… чувств… Сильных. Разных. Редкое лакомс-с-ство…
– Вы… питаетесь чужими эмоциями? – догадалась я.
Тень скользнула еще ближе, теперь черный капюшон нависал надо мной.
– Тебе повезло… – снова этот шелест вместо голоса. – Я не люблю пить боль… Я предпочитаю пить наслаждение… Тебе будет хорошо… Так, пожалуй, будет легче…
Фигура отступила на шаг, затуманилась, и из тени выступил мужчина. Я никогда в жизни не видела никого прекраснее. Длинные светлые волосы стянуты в хвост, как у эльфов, глаза – словно расплавленное серебро, смотрят чуть насмешливо. Четко очерченные губы, к которым так и хочется прикоснуться. Сильная фигура воина. Из одежды на мужчине – лишь штаны и сапоги, мощный торс обнажен, а под золотистой кожей видны рельефные мышцы.
– Так тебе больше нравится, Ветряна? – спросил он.
Какой у него голос! Низкий, чуть хриплый, с протяжными, словно обволакивающими звуками, которые будили во мне что-то неизведанное и сладкое.
Он шагнул ко мне, заглядывая в глаза. Я потрясла головой и отступила.
– Это лишь иллюзия, – прошептала я, не понимая, что со мной творится.
Мужчина улыбнулся.
– А может, тебе понравится так? – спросил он.
Снова легкий туман, и передо мной стоит… лорд Даррелл. С прищуренными ореховыми глазами и мягкой улыбкой.
– Хм… – сказал Безликий. – Чувство вины… Нет. Не люблю…
Фигура Шайдера качнулась, и вот передо мной Арххаррион.
– Или, может, так? – насмешливо спросил Безликий голосом демона.
Я застыла, рассматривая его. Те же темные волосы до плеч, та же фигура, белесый шрам на смуглой щеке. Глаза, в которых живет Бездна…
Безликий нахмурился и чуть отступил.
– Слишком много чувств, – сказал он, – слишком много… Горько… сладко… Больно…
Темные глаза смотрели пристально. Но в них не было огня Хаоса. Иллюзия. Подделка! Я вздохнула свободнее.
Безликий снова затуманился, и вновь передо мной стоял прекрасный блондин, похожий на эльфа. И, кажется, он был рассержен. Но Безликий тут же взял себя в руки, шагнул вперед, ладони легли на мою спину, притягивая к сильному телу.
– Столько разных чувств в такой хрупкой оболочке, – усмехнулся он. – У меня сегодня удачный день! Пожалуй, я оставлю тебя здесь надолго.
Он провел ладонью по моей спине, и все мое тело отозвалось на эту простую ласку. Я даже губу закусила, чтобы не застонать от наслаждения. О небо! Что это со мной?!
– Ш-ш-ш-ш-ш… не бойся, – прошептал Безликий мне на ухо и нежно прикусил мочку. Я задохнулась. – Меня зовут Анташар… Тебе будет хорошо, сладкая девочка… очень… Очень хорошо… И мне тоже…
Нежные губы проложили цепочку поцелуев по моей шее. Каждый отозвался внутри сладкой болью. Его руки скользили по моему телу, ласкали, расстегивали пуговички на платье. Какая неудобная на мне одежда! Все эти пуговички и шнуровки! Желание почувствовать кожей обнаженное мужское тело было невыносимым. Я выгибалась под руками и губами Безликого, которые скользили по моей шее и плечам.
Он на миг оторвался от меня и заглянул в лицо. Серебряные глаза потемнели.
– Как хорошо. Как удивительно хорошо, – прошептал он, – дивный подарок…
И поцеловал меня в губы. Его язык проник в мой рот, дотронулся до неба, свился с моим языком. Он поглаживал, ласкал, трогал… Я обвила руками мощную шею, прижимаясь теснее, желая большего, мечтая слиться с ним! Удовольствие сводило с ума, в голове не осталось ни одной мысли, только дикое желание близости с этим восхитительным мужчиной! И никакой боли… Никакой клетки… только наслаждение…
– Еще… – простонала я.
Внутри взметнулось яростное пламя Хаоса, выжигая магию Безликого.
И вдруг все пропало. В один миг. Желание схлынуло волной, оставив меня дрожащей и разбитой. Я вырвалась из рук Безликого и с ужасом прижала ладони к пылающим щекам. Дрожащими пальцами потянула верх платья, путаясь, стала застегивать пуговки. Желание разреветься душило и сдавливало горло, и я отчаянно кусала губы, борясь со слезами.
Безликий молча наблюдал за мной. Шагнул ближе. Я в панике отпрыгнула.
– Не подходи ко мне! – рявкнула я.
Воспоминание о том, как я только что стонала в его руках и просила не останавливаться, опалило стыдом. Если бы не моя связка с демоном, сейчас я уже была бы в постели Безликого.
Он снова шагнул, и я вскинула руку. Ледяной смерч сорвался с ладони, и блондина отбросило к стене. Он перевернулся, словно перетек в воздухе, и встал на ноги. Скользнул ко мне. Мой вихрь закружил вокруг него, сковывая мощное тело льдом. Злость и стыд бурлили во мне столь сильно, что хотелось разорвать Безликого, уничтожить, убить!
– Ветряна! Прекрати!
Какой у него чарующий голос…
– Ты лишь иллюзия! – крикнула я. – Боюсь даже предположить, какой ты на самом деле, Анташар! Прикрываешься этой красивой маской, используешь магию, чтобы вызвать желание… противно! Не подходи ко мне!
Безликий застыл, глядя на меня. Я не поняла, почему он стоит и не двигается. Просто смотрит, и в серебряных глазах дрожит странная обида.
– Где мои друзья? – резко спросила я. – Отвечай, Анташар!
Безликий склонил голову.
– Сейчас они должны быть в Зале Памяти, – сказал он.
– То есть, вы не собирались отвозить нас к вашему повелителю? – ахнула я.
– К Властителю Душ можно попасть, лишь пройдя пещеры. Другого пути нет.
– Вы все здесь безумны, – устало протянула я и опустилась на стул. Потом вскочила и нервно заходила по комнате. – Они будут меня искать.
Безликий покачал головой.
– Твои друзья уверены, что ты с ними. Поверь, я создаю отличные иллюзии.
– Даже не сомневаюсь, – обозлилась я. – Но Арххаррион точно знает, что меня с ними нет. Уже знает.
Я снова села и задумалась. Интересно, почему Безликий дает ответы на мои вопросы? Уверен, что мне отсюда не выбраться? В любом случае, этим стоит воспользоваться.
– Ты можешь принять внешность любого существа? – поинтересовалась я.
– Только того, с чьей аурой соприкасался, – ответил он.
Я посмотрела на его золотистое тело и совершенное лицо. Что поделать, не смотреть на такую красоту было невозможно… Безликий вскинул голову, улыбнулся. Вот Тьма… почувствовал. Конечно, почувствовал. Я отвернулась.
– Зачем вам чужие эмоции? – спросила я.
Он улыбаться перестал. Серебряные глаза потемнели, словно ртуть.
– Это проклятие Погруженных во Тьму, – процедил он сквозь зубы. – Плата Бездне, которую заплатил первый Повелитель Душ за возможность общаться с Миром Теней. Нам доступны только некоторые чувства: мы испытываем голод, мерзнем, хотим спать… или желаем близости. Но живых эмоций почти не чувствуем. Лишь их отголоски. Бледные тени по сравнению с тем, что ощущают люди.
– Какой кошмар! – ужаснулась я. – То есть вы что же, не можете любить? Радоваться? Сопереживать? Испытывать счастье? О Святая Матерь! Как же вы живете? То есть… зачем вы живете?
Я снова села. От переполнявших эмоций стало трудно дышать. Безликий осторожно придвинулся ближе и поморщился, словно от боли.
– Жалость… – удивленно произнес он. – Какое странное чувство… Горькое и сладкое одновременно… Теплое. Я никогда не пробовал… жалость. Не понимаю этот вкус…
Он глубоко задышал. Посмотрел растерянно.
– Ты жалеешь меня, Ветряна. Это странно.
– Почему странно? Ваша жизнь действительно ужасна. Скажи-ка, – вдруг с подозрением спросила я, – а что случается с теми, кого вы пьете?
Он молчал.
– Анташар!
– Эмоции для нас волшебное лакомство, – нехотя проговорил он. – Слишком сильное удовольствие. Слишком притягательное… Иногда… Трудно остановиться. Хочется все больше и больше, сильнее и сильнее…
– То есть вы заставляете человека испытывать чувства, – догадалась я.
Я внимательно рассматривала блондина. Значит, он держал бы меня здесь, снова и снова заставляя испытывать наслаждение, пока… пока что? Пока ему не надоело бы наслаждение, и он не решил бы попробовать другие эмоции? Боль, например. Или страх? Или даже ненависть… Да уж.
Безликий вдруг шагнул ко мне, снова поморщился, а потом опустился на колени, заглядывая в глаза.
– Нет. Я не стал бы причинять тебе боль, Ветряна. Твои чувства такие светлые и сильные. Теплые. Живые. Никогда таких не встречал. Я пил многих… Боль и страх пить невкусно, мне хочется других эмоций. – Он осторожно взял меня за руку. – Останься со мной. Я буду очень стараться, чтобы тебе было хорошо, я умею. – Безликий потянул мою ладонь, приложил к своей щеке. И нахмурился. – Ты снова испытываешь жалость…
Я вздохнула. Как объяснить ему, что нельзя жить иллюзиями? Даже очень красивыми.
Задумавшись, пропустила момент, когда Анташар начал целовать мне пальцы, медленно выписывая узоры на ладони. Потом нежно втянул мой мизинец в рот. Сладкая истома снова разлилась по телу. Безликий рассмеялся.
Я отдернула руку.
– Прекрати! Что это за магия?
– Маленький подарок Бездны взамен утраченного, – усмехнулся Безликий. – Мы умеем вызывать желание. Останься со мной, Ветряна. Я стану таким, каким ты захочешь. Тебе понравится.
Я задумалась. Нет, не над его предложением. Задумалась, почему меня беспокоит поведение Безликого.
– Ты просишь меня остаться, – протянула я. – То есть приказать мне ты не можешь? Или заставить?
Он нахмурился. Я внимательнее всмотрелась в его глаза, стараясь понять.
– Анташар, почему ты отвечаешь на мои вопросы?
– Потому что ты спрашиваешь, – хмуро произнес он.
– И что? – не поняла я.
Он продолжал хмуриться.
– Так. Анташар, ты что же… не можешь мне не ответить?
Он кивнул.
– Почему? – изумилась я.
Безликий отвернулся. Отвечать ему, очевидно, не хотелось, но потом он все же процедил сквозь зубы:
– Я назвал тебе настоящее имя. Ты была слишком сладкая, Ветряна.
И посмотрел на меня своими серебряными глазами. Я растерянно ответила на его взгляд, пытаясь понять, что он хочет сказать. Назвал свое имя, и что же?
– Подожди… Знание имени дает мне какую-то власть над тобой? – поразилась я.
Безликий недовольно кивнул. А я вскочила, пораженная.
– Я никогда не испытывал столько эмоций сразу, – мрачно глядя на меня снизу вверх, сказал Безликий, – потерялся…
Святые старцы и Мать прародительница! Я закружила по комнате, бросая на застывшего Безликого косые взгляды.
– Значит, ты будешь делать, что я тебе скажу? – недоверчиво поинтересовалась я.
Он помрачнел еще больше, но кивнул. Я подошла ближе. Безликий поднялся с колен. Глубоко задышал. Видимо, теперь он пил мое нервное возбуждение.
– Анташар, ты знаешь, как открыть Грань в Мир Теней? – спросила я то, что больше всего волновало меня.
– Открыть Грань может только Повелитель Душ, – сказал он. – Зачем тебе это?
– Нужно. Очень нужно. Мне необходимо войти в Грань и найти там мою подругу…
– Из Грани не возвращаются, Ветряна! А даже если и так… Зачем тебе душа твоей подруги? Поверь, в ушедших душах нет ничего от живых, это лишь Тени.
– Для начала туда нужно попасть, – отмахнулась я. – Так! Нужно найти моих друзей. Позови грифона. Извини, Анташар, но тебе придется помочь мне. Я не хочу тебя принуждать, но… Это слишком важно. Прости, я должна спасти Ксеню!
Безликий склонился ко мне, и дыхание его стало прерывистым, тяжелым. В глазах дрожало расплавленное серебро и наслаждение.
– Решительность. Смелость. Отчаяние. Надежда. Вина. Радость. Самопожертвование. Боль. Люб-о-о-овь… – прошептал он. – Ветряна. Я сейчас с ума сойду.
– Так не пей мои эмоции! – возмутилась я.
– Не могу. – Анташар улыбнулся, словно кот, дорвавшийся до кувшина сливок. – Ты слишком притягательна для меня. Не могу оторваться…
– Зови грифона, – вздохнула я, – и… смени облик. Пожалуйста.
– Смущение. Чувственность… Мм… Вкусно… Я могу доставить тебе огромное удовольствие, сладкая моя… Только скажи.
– Замолчи, – выдохнула я и пошла к выходу. Наверное, о мои щеки сейчас можно было обжечься!
Сзади смеялся Безликий. На языке вертелись все эти непонятные словечки, что так часто употреблял лорд Даррелл. Но я сдержалась.
Глава 5
Повинуясь приказу Анташара, на площадку опустился уже знакомый грифон. Рядом со мной снова стояла Тень, обрисованная черным плащом, и я вздохнула. Общаться с пустотой не слишком приятно, да и голос ужасный, но так Безликий не вызывал никаких эмоций. Их магия в таком обличии, похоже, не действует. Может, это истинный вид Безликих?
– Далеко нам лететь?
– Не очень. Пещеры Памяти расположены на юге долины. Садись вперед.
Я провела рукой по шкуре грифона и села. Анташар устроился сзади и натянул поводья. Грифон взлетел.
И снова это чувство счастья от полета, которое я не смогла сдержать. Очнулась, поняв, что снова обнимает меня не Тень, а блондин, похожий на эльфа.
– Анташар, да прекрати ты!
– Не могу. – Он поцеловал меня в шею. – Я столько чувств, как сегодня, за всю свою жизнь не испытывал! Это так прекрасно. Если бы я мог спрятать тебя ото всех и никому не отдавать…
– Я бы умерла, – серьезно сказала я.
– Теперь тебе больно… Я не хотел, – сказал он и убрал руки.
Я оглянулась через плечо. Снова черный капюшон и Тень.
– Ты не сделал мне больно, – удивилась я. – Может, ты почувствовал кого-то другого?
Тень не шевелилась. Я пожала плечами и посмотрела вперед. Грифон снижался.
Под нами протянулся горный хребет. Невысокие скалы, поросшие низкими кряжистыми деревьями и кустарником. Свет луны расчерчивал местность штрихами и тенями, рисовал на местности затейливый узор. Тени двигались, словно живые… А может, они и были живые.
– Анташар, там внизу Безликие? – прошептала я с испугом.
– Не бойс-с-ся, – прошелестел он, – прос-с-сто наблюдатели… Они нас-с-с не тронут.
Грифон мягко приземлился, и я сползла с седла. Передо мной была пещера: темный вход ее чернел на фоне скалы.
– Путь к повелителю идет черезс-с-с пещеры… – сказал Анташар. – Пошли. Твои друзья там.
Я кивнула и торопливо двинулась ко входу. Темный огонь Хаоса пылал во мне все сильнее, обжигая. Его уже не могла сдержать моя защита, пламя ревело во мне, терзало своей темной и яростной силой.
Арххаррион злился.
Безликий тронул меня за руку.
– Что с тобой? – в его голосе-шелесте прозвучало удивление. – В твоих чувствах появилось что-то страшное…
– Это не мои чувства, Анташар. – Я ускорила шаг. – Это чувства Повелителя Хаоса. Пойдем скорее.
– Ты с ним связана? – догадался он.
Я отмахнулась. Сейчас не до объяснений, время уходит. Я и так потеряла бесценные мгновения, пока расспрашивала Безликого. Внутри пещеры было темно, и я замерла, пытаясь что-нибудь различить.
– Пош-ш-шли…
– Куда? Я ничего не вижу!
– Сейчас-с-с…
Я зажмурилась, потому что под потолком вспыхнул огненный шар, который поплыл за нами, стоило двинуться вперед. Пещера оказалась проходом в скале. Мое беспокойство усилилось, и я побежала, чуть спотыкаясь на неровностях каменного пола. По сторонам почти не смотрела, только краем глаза отметила темные рисунки на стенах. Руны. Здесь они были везде: от пола до потолка…
Звук битвы я услышала за пару десятков саженей. Лязганье металла, тяжелые удары клинков… Оставшийся коридор я просто пролетела и, ворвавшись в широкий зал, застыла.
Здесь было светло от множества огненных шаров, а стены оказались полностью покрыты рунами, которые слабо горели голубым блеском и ощутимо отдавали холодом. Мертвый язык. А в центре зала…
Взгляд сразу зацепился за неподвижную фигуру Ксени, лежащую в центре. Искра ее жизни бледно мерцала. Вокруг нее, спинами друг к другу, стояли лорд Даррелл, Данила и Арххаррион. И сражались сами с собой. Два десятка их копий атаковали моих друзей. Вот упал Данила, сраженный мечом Шайдера. И сам Шайдер согнулся, захлебываясь кровью… Там лежал мертвый Арххаррион… Это выглядело, как бред, кошмар, страшный сон… Мои настоящие друзья и их иллюзии смешались, перепутались и я уже не понимала, кто тут истинный…
– Аура… – прошелестел Анташар.
Конечно! Аура! Я всмотрелась и вздохнула свободнее. Все мои друзья были живы.
Я вскинула ладонь, собирая на кончиках пальцев свою Силу.
– Не получится, – сказал Безликий, – руны подавления С-с-силы… Магия разрушения бес-с-сполезна…
– Святые старцы! – взвыла я, беспомощно наблюдая за сражением. – Что делать?
И тут увидела себя. И застыла, изумленно разглядывая свое живое отражение. Белые волосы до пояса. Синие, широко распахнутые глаза. Тонкая фигура в темно-сером платье. Мой двойник повернул голову, рассматривая меня.
– Ветряна? – прошелестел Анташар.
– Я себя как-то по-другому представляла, – растерянно произнесла я, не в силах оторваться от морока. Ущипнула себя руку. Помогло.
– Анташар! Что делать? Надо помочь моим друзьям! Ты можешь?
– Они и сами справляются, – прошелестел Безликий. – Темный – сильный воин… Даже без своей сути.
И правда, расстановка сил изменилась. Теперь уже наступали Арххаррион и лорд Даррелл, а Безликие – те, что остались, – отступали. Тени отползали в сторону от синих клинков демона. Еще несколько мгновений – и двойники пропали, обернувшись фигурами в черных плащах, и торопливо заскользили прочь из зала. На месте раненых и убитых остались только пустые тряпки.
– Данила, ты мне чуть голову не пробил! – недовольно возмутился Шайдер.
– Я думал, это Безликий, – виновато ответил парень, стирая кровь, текущую из разбитого носа.
– Ветряна? – удивился лорд Даррелл, посмотрев на моего двойника. Потом снова на меня.
Данила округлил и без того круглые глаза, они стали как две плошки. Арххаррион, даже не оглянувшись на мое живое отражение, пошел к нам. И мне совсем не понравился вертикальный зрачок в его желтых глазах. И аканары, которые он так и сжимал в ладонях. Может, демон принял меня за двойника и решил убить? О небо…
– Рион, это я. Настоящая, – испуганно сказала я, отступая.
– Даже не сомневаюсь, – прошипел он сквозь зубы. – С тобой потом поговорю.
И без предупреждения ударил Анташара с разворота клинками в грудь. Я вскрикнула. Безликий увернулся каким-то чудом, но все же опоздал. На черном плаще появилась прореха, из пустоты которой потекла темная кровь.
– Рион, не надо! Остановись!
Конечно, Арххаррион меня не услышал. Снова замах. Коротко, даже будто лениво. Черная тень Безликого перетекла на несколько шагов вперед, и из нее выступил орк. Огромное зеленовато-коричневое туловище в кожаных штанах и с многочисленным оружием на поясе, с лысой головой с вывернутыми ноздрями, маленькими злобными глазками, сильно выдвинутой вперед нижней челюстью и торчащими возле толстых губ желтыми клыками.
Между ребер орка чернела рана, из которой текла бурая кровь. Выхватив кинжалы, орк метнул их в демона. Арххаррион отклонился молниеносно, оба клинка со звоном уткнулись в каменную стену и упали на пол. Демон развернулся к орку, в желтых глазах сейчас дрожало лишь одно желание – убить. Даже мне было ясно, что против Темного у Безликого нет шансов.
Глубоко вздохнув, как перед прыжком в омут, я шагнула со спины к Арххарриону и повисла на его руке.
– Рион, пожалуйста! Остановись! Он нам поможет!
Демон меня не слышал. Совершенно. Стряхнул с руки, как досадную помеху. Снова удар. Анташар увернулся, но синий клинок опять прочертил на нем кровавую линию, на этот раз на плече. Мне показалось, что демон играет, словно растягивает удовольствие перед последним ударом.
– Рион!
Бесполезно. Я с отчаянием наблюдала, как отступает огромный орк, с желтых клыков его капала слюна, а бок уже был залит кровью.
Снова набрала побольше воздуха. Замерла. И рванула внутри себя все барьеры, впуская огонь Хаоса. И торопливо, пока ярость Арххарриона не сожгла меня, потянулась к нему. Задохнулась от лавины его чувств, слишком сильных, слишком обжигающих, нечеловеческих… Их почти невозможно было выдержать. Я сжала зубы и закрыла глаза. Надо добраться до него… Добраться, достучаться, заставить услышать! Пока Анташар еще жив.
Я скользила по эмоциям Арххарриона, ощущая себя щепкой в безумном урагане. Святая Матерь! Сколько эмоций… Смертельных, жестоких, разрушительных! Безумный смерч губительной и невероятной Силы. Как сдержать его?
Снова и снова я растекалась холодной водой по чувствам демона, билась ледяным ветром, обвивалась пушистым снегом…
– Не надо, – шептала я, – оставь его… Не убивай.
Очнулась от тишины и с опаской открыла глаза. Анташар сидел на полу все еще в обличии орка, и возле него уже натекла изрядная лужа крови. А рядом со мной стоял Арххаррион.
– Защищаешь его? – тихо спросил он. – Почему?
– Он нам поможет. Без проводника нам не дойти до Повелителя Душ!
Арххаррион усмехнулся. Покачал головой.
– Рион, пожалуйста! Не убивай его! – Я осторожно прикоснулась к его руке. – Не надо, Безликий не причинит нам вреда. Он… он назвал мне свое настоящее имя, – прошептала я, не сомневаясь, что демон поймет.
Его глаза стали темными в одно мгновение.
– Надо же, – усмехнулся он. – Так хорошо было?
Я вздрогнула, поняв, о чем он. Горло сжало обидой. И тут же демон выкинул меня из своего сознания, жестко – так, что моя голова взорвалась болью. Я глубоко задышала, пытаясь справиться со слезами.
– Ветряна! – подбежал Данила, заглянул мне в глаза.
Лорд Даррелл тоже подошел, прищурился, рассматривая спину Арххарриона.
– С тобой все в порядке? – отрывисто спросил он.
Я кивнула.
– Получается, я был прав… Рядом с нами была иллюзия, – покачал он головой. – Никогда не видел такой подделки. Шедевр. Только реагирует неправильно.
– На что? – без особого интереса спросила я.
Шайдер почему-то смутился и вздохнул.
– Ни на что… Забудь.
Я забыла – были дела поважнее. И торопливо подошла к истекающему кровью орку. Надо же, глаза чужие, а взгляд знакомый, как у блондина.
– Скажи, здесь не работает только магия разрушения? А исцеления?
– Не знаю, – прохрипел Анташар, – никто не пробовал. А что, у вас есть лишний целитель, готовый поделиться жизнью? – усмехнулся он.
Усмешка на безобразном лице орка выглядела пугающе. Я кивнула и присела рядом, положила ладони на его грудь. Ауры Безликих я не видела, и это меня беспокоило. Смогу ли помочь? Зато здесь было много Силы. Она дрожала на рунах холодным блеском, светилась в воздухе рваными нитями. Я собрала ее, сплела со своей внутренней Силой и влила в Безликого. Анташар судорожно вздохнул. Под моими пальцами рана орка стала затягиваться, срастаться краями. Кровь остановилась.
Я удовлетворенно улыбнулась.
– Ветряна, а ты кто? – хрипло спросил орк. В маленьких глазах дрогнуло расплавленное серебро.
– Проводи нас к тому, кто откроет Грань, – прошептала я. – Пожалуйста.
Анташар медленно кивнул и поднялся с пола уже бестелесной фигурой в капюшоне.
– Я помогу, но Залы все равно придется пройти, Ветряна. Другого пути просто нет. Прос-с-сти… И с-с-спасибо…
Я кинулась к Ксене. Искра ее жизни мерцала столь бледно, что была почти неразличима за ярким светом рун.
– Поцелуй Тьмы… – прошелестел за моей спиной Безликий. – Ее душа уже за Гранью…
– Знаю, – огрызнулась я, – поэтому мне и нужно туда войти! Данила, понесешь Ксеню?
Парень кивнул и молча подхватил неподвижное тело подруги. На Арххарриона я старалась не смотреть вовсе. Он закрылся, отгородился стеной, только в глазах дрожал пугающий недобрый огонь.
И лорд Даррелл посматривал хмуро, видимо, размышляя, где я была, и почему демон так злится. Но меня сейчас не трогали ни размышления Шайдера, ни домыслы Арххарриона. Все мои мысли занимала лишь Ксеня. Слишком пугала ее темнота, ее неподвижность – без малейшего вздоха, без тока крови… Я вспомнила Риверстейн, тот день, когда все началось, когда Ксеня заболела Чернильной Гнилью. Теперь нужно все исправить.
Я решительно повернулась к темной фигуре в плаще.
– Куда идти? – спросила я Безликого.
– За мной…
Лорд Даррелл неслышно встал рядом.
– Ты ему доверяешь? – с подозрением спросил он.
Я кивнула и торопливо пошла за Данилой и Анташаром. Оглянулась на своего двойника. Мое отражение медленно таяло, становясь полупрозрачным, пока совсем не исчезло. Я передернула плечами. Все-таки смотреть на себя со стороны не слишком приятное занятие.
– Древние с-с-создали Залы – ловушки на пути к Повелителю Душ, – прошелестел Анташар. – Пройти их все и остаться в живых – невозможно… Никто не прошел… Но я проведу вас-с-с самым коротким путем, черезс-с-с три Зала… Так у вас есть шанс-с-с…
– Скорее, время уходит, – напомнила я.
Безликий заскользил вперед, а я оглянулась на Арххарриона. Он молча шел за нами, лицо спокойное, но от темноты в его глазах хотелось спрятаться.
За Залом Памяти открывался такой же переход, исчерченный рунами. Несколько раз мы встречали ответвления в стороны и, если бы не Анташар, заблудились бы через два десятка шагов. Безликий уверенно скользил впереди, сверху лениво плыл светящийся шар. Иногда коридор сильно сужался – и приходилось идти друг за другом, вытянувшись цепочкой. Я все с большим беспокойством посматривала на Ксеню, порой мне казалось, что искра угасла.
– Быстрее, – прошептала я Безликому.
Данила побледнел, услышав меня, и почти побежал.
– Зал С-с-страха, – выдохнул Анташар.
В огромное помещение мы не вошли, а вбежали. И сразу меня ослепило рассветное солнце, оглушили крики и стоны. Все исчезло.
Я стояла одна. За спиной шумели клены, ласковое утреннее солнце согревало нежным теплом. Впереди – маленький домик, оплетенный вьюнком и дикой розой. Деревянная ограда из светлой березы. Огонь, медленно слизывающий соломенную крышу. Черные крылья демонов… окровавленные клинки… Синеглазые схиты.
Мой кошмар. Мой страшный сон. Мой страх.
– Закрой глаза, – шепчет мне кто-то на ухо, хотя я никого не вижу, – закрой, Ветряна…
Я послушно закрываю.
– Это тоже иллюзия… Каждый видит то, чего больше всего боится… Страх может убить… Или свести с ума… С-с-слышишь меня?
Я кивнула.
Ужас, сжимающий сердце и парализующий волю, чуть отступил. Теплая рука сжала ладонь.
– Я буду пить твой с-с-страх, тебе станет легче…
Я снова послушно кивнула. Даже с закрытыми глазами слышала, как кричат, умирая, люди. Чувствовала, как пахнет кровь. Но постепенно ощущения бледнели, смазывались. И уже через несколько мгновений я смогла открыть глаза.
Мы стояли в пустом зале, борозды рун на стенах бледно светились. Данила сидел на полу и, похоже, отмахивался от птиц, видимых лишь ему.
– Убирайтесь отсюда, гады летучие! – кричал он. – У-у-у… ненавижу воронье!
Но даже сейчас он не отпустил Ксеню, так и прижимал к себе, пытаясь закрыть. Арххаррион стоял неподвижно, темные глаза смотрели в пустоту. И одна Бездна знает, что именно он там видел. Вдруг демон тряхнул головой, сжал рукоятки аканар так, что побелели пальцы, и уже осмысленно посмотрел на нас.
– С-с-силен, – недовольно прошипел Анташар.
– Еще и змеи… – простонал сзади меня Данила. – Ненавижу…
– Данила! – воскликнула я, опускаясь рядом. – Слышишь меня?
– Он не услышит, – рядом присел Арххаррион, всматриваясь в перекошенное лицо парня, – каждый должен победить свой страх сам.
– Но я ведь услышала Безликого!
– Потому что знаешь имя, – холодно ответил демон.
Я схватила Данилу за руку, но он дернулся и в ужасе на меня уставился, не видя.
– Пошел вон! – заорал он. – Нежить!
Краем глаза я заметила Шайдера. Тот что-то бормотал, бессмысленно кружась по залу. Потом остановился и выкрикнул какое-то заклинание. Замер, стер со лба выступивший пот.
– Сол моо чхер! – возмутился он. – Стаа сель чхерь. Барда!
