Марина Столбунская
Убийство в провинции. Эпизод 2. Уединённые места
– Когда ты приедешь?
– Двадцатого пятого сентября.
– С тобой можно связаться, если что?
– Нет.
– Ладно.
– Уже поздно. Ты иди спать, а мне надо ещё кое-что доделать и собраться.
– Да, – она кивнула головой, соскальзывая со стула. – Тогда я пойду, что ли?
– Спокойной ночи, Лидия.
– Слушай… – она замялась. – Всё это немного странно, но я, наверное, как минимум три раза забыла сказать тебе: «Спасибо».
– Пустяки, ты не обязана.
– Я уеду до твоего приезда и… Спасибо, Иван.
– Как знаешь…
Женщина вскинула на плечо рюкзак и поднялась по лестнице наверх, он проводил её взглядом, допил своё пиво и направился в душ. До отъезда оставалось ещё несколько часов.
Струи горячей воды били по голове, от них поднимался пар и заполнял душевую, словно туман. Иван и сам не мог поверить, что впустил женщину в свой дом. Что-то в её глазах зацепило его, он признал в ней одинокую волчицу, родственную душу. Лидия вырвалась из клетки, но не знала, как жить на воле, видимо, попав в неё слишком рано.
Всю ночь мужчина просидел за компьютером, а после, закончив все свои дела и сборы, уехал в рассвет.
Вокзал оживился. Разношерстная публика суетилась внутри и снаружи в ожидании поезда дальнего следования. Здесь он всегда набивался до отказа. Иван предпочитал ездить в одиночестве, поэтому выкупал всё спальное купе. А там он любил хорошенько отоспаться под стук колёс перед ответственным мероприятием. Целью его была столица, и ехать до неё он будет больше суток.
По прибытии поезда в пункт назначения Иван вышел из вагона и направился привычной дорогой в очередное своё пристанище. Спустился в метро, сделал пару пересадок, ещё немного проехал на автобусе и оказался на неприметной улочке на северо-западе Москвы. Мужчина вошёл в один из подъездов растянувшейся на целый квартал сталинки, бегом поднялся на пятый этаж и отворил дверь квартиры, окна которой выходили на железнодорожные пути.
Это было тайное логово Ивана, предназначенное для смены облика. Здесь он превращался из хамоватого брутала в совершенно иную, довольно странную личность. Немного отдохнув, мужчина с энтузиазмом принялся за дело. С чистой, купленной по дороге сим-карты, он позвонил и записал на стрижку и окраску волос в барбершоп Эдуарда, к косметологу – Сергея, а на маникюр и педикюр – Романа. Работа закипела. Причём, в каждом из салонов он появлялся впервые.
Туда он пойдёт завтра, а сегодня ему предстояло избавиться от бороды и отметить это бутылочкой его любимого кальвадоса. Иван сидел на подоконнике у раскрытого окна с сигаретой в одной руке и стаканом в другой, наблюдал за шустрыми электричками и думал о Лидии.
«Никак, брат, ты запал на неё?» – разговаривал он сам с собой.
«Она божественно красива. Как тут не запасть?»
«Значит, врал себе. Дело не в том, что она, как и ты, одинокая волчица, а в её сексуальной плоти. Ты такой же, как все. И нет в тебе ничего особенного».
«Неправда. Я что, мало повидал красивых женщин? Она особенная».
Иван отхлебнул из стакана и представил, что женщина там, в его избушке, сейчас делает.
Прошло два дня, и из квартиры с большим чемоданом в чехле для перелётов вышел молодой человек в толстовке с капюшоном на голове и тёмных очках. Он сел в такси и поехал в международный аэропорт. Там он заглянул в туалет и появился оттуда респектабельным мужчиной в повседневной, но дизайнерской одежде, катя за собой брендовый чемодан. На стоянке его ожидал трансфер из пятизвёздочного отеля с табличкой «г-н Шустер». Водитель подхватил багаж и учтиво открыл ему дверцу чёрного мерседеса с баром в салоне.
Спустя четыре часа Иван смотрел на Красную площадь из окна своего шикарного номера с бокалом шампанского в руке. На нём было лишь полотенце, намотанное на бёдра после душа. Дорогие костюмы и рубашки забрала горничная, чтобы привести их в порядок после перелёта, а прилетел он, согласно легенде, на частном самолёте. И ужинать он сегодня будет омарами в ресторане при отеле. Но перед этим ему снимет усталость от дороги умелая массажистка. А вот и она.
– Войдите, – крикнул он на деликатный стук в дверь.
Следующим утром хорошо отдохнувший и источавший ароматы роскоши Иван сел в арендованный мерседес и отправился на деловую встречу. Лидия не смогла бы узнать его таким холёным от кончиков волос до носков ботинок. Интересно, что бы сейчас она сказала о его запахе.
Иван оказался долгожданным гостем в одном из офисов Москва-Сити.
– Григорий Миронович, очень рад наконец-то с вами познакомиться лично! – Подобострастно скалясь, жал ему руку клиент.
Далее следовали длительные переговоры, презентации и подписание взаимовыгодного контракта. А после, конечно, ужин за счёт господина Шустера в элитном заведении. Самые приятные впечатления от встречи, манящие перспективы, дрожь от предвкушения денежных потоков, которые, как из рога изобилия, очень скоро польются на счета довольного клиента.
– В наше нестабильное время так важно, чтобы существовали такие возможности, какие вы даёте нам, господин Шустер. Это очень ценно, – провозглашал инвестор, только что вложивший не поддающуюся пониманию простого обывателя сумму в выгодный заграничный проект, гарантом которого выступало само правительство той щедрой страны.
Да, Иван был вором, но не простым, а неподражаемым. Он крал немыслимо огромные суммы у олигархов и оставался неузнанным, ненайденным и безнаказанным. Этот опьяневший от алкоголя и жадности толстосум не сразу узнает об обмане, лишь через год. Он будет регулярно получать оптимистичные отчёты, пока однажды их связь внезапно не оборвётся.
Иван не любил работать в Москве, обычно, перевоплотившись, он улетал в другой город, но в этот раз добыча была маняще лёгкой, и он не преминул воспользоваться таким шансом.
Деньги переведены, он осуществит с ними несколько хитрых транзакций, и они станут безвозвратно потеряны для инвестора. Иван был уверен в своих расчётах, однако розовых очков не носил. Он знал, что выбрав этот путь, не имеет права обзаводиться семьёй или постоянной подружкой. Жизнь есть жизнь, и в ней нет гарантий, ошибаются даже гении. Если месть его когда-нибудь настигнет, она будет очень жестокой.
Глядя из окна своего номера на горящие в ночи огни Кремля, Иван думал о Лидии, о её сухих голубых глазах. Ему нестерпимо захотелось, чтобы она плакала на его плече, делясь своей болью.
«Нет, дело далеко не во внешности. – Он обернулся на кровать, на которой заснула утомившаяся проститутка, так похожая на ту женщину, по которой он сейчас почему-то скучал. – Будет лучше, если Лидия уйдёт до моего возвращения».
Глава 3
Туман
Утром всегда веришь в жизнь, даже, если вчера уснул с мыслью, что всё кончено. Что чувствуют люди, умершие во сне? Просыпаются ли они хотя бы на миг перед кончиной или уходят, не осознав, что следующий вдох будет последним? Лида часто думала об этом, открывая глаза поутру.
Женщина помнила, как без сил упала одетой поверх покрывала, не веря, что ей не придётся спасаться бегством. Мгновенно провалилась в глубокий сон и не слышала, как Иван заходил в комнату и накрыл её пледом. Наверное, тело лучше знало, что бояться нечего.
Если всё правда, то хозяин дома уехал, а это значит, что она одна. Лида поёжилась. Как-то жутковато жить в одиночестве в глухом лесу. И зачем она согласилась? Ах да, на вокзал возвращаться не хотелось, вспомнила женщина. И что теперь? Надо встать. Помыться и поесть. Зачем? Для кого? Она красива, но не умна, не из тех, кто делает себе карьеру. Оказавшись на воле и попытавшись работать, Лида поняла, что не умеет устраиваться в жизни, что ей для этого нужен мужчина. И вот он подобрал её, униженную, на дороге. Понимает ли он, что вляпался?
Женщина спустила длинные ноги с кровати, поиграла пальцами, потянулась и встала во весь свой роскошный рост. А как иначе? Сама судьба велит ей овладеть сердцем этого мужчины. Серьёзно? Уехал? Оставил незнакомку одну в своём доме? Лида хитро улыбнулась. Да ты попал, дружок.
Она легко сбежала вниз по лестнице, на душе пели соловьи. Остановилась на мгновение, прислушавшись. Тишина. И вправду уехал, сердце кричало, а ему видней, что Ивану можно доверять.
Дом просторный, но не такой огромный, в котором она жила до заключения, зато гораздо теплее и хозяин приятнее. Лида кружилась по холлу, падая, смеясь, на диваны, заворожённо проводила кончиками пальцев по каминной полке. Обычно на неё ставят памятные вещи или фотографии, а тут лишь пара одиноких подсвечников. Заглянула в спальную Ивана. Никаких следов женщины. Она зарылась лицом в его подушку, вдыхая возбуждающий аромат мужчины.
На кухне Лиду ждали заботливо оставленный хозяином ноутбук и десяток пятитысячных купюр. Эта сумма была больше её месячной зарплаты, даже с учётом чаевых. А он не скуп. С незнакомкой-то.
«Да кто он такой?» – удивлялась женщина, окидывая взглядом полки в кладовой, плотно заставленные армейскими консервами и сухим пайком.
В животе заурчало. Кофе и яичница утолили голод.
«Не стоит разочаровывать Ивана, – подумала она. – Надо записаться на какие-нибудь курсы или поступить на заочное отделение».
Кем бы она хотела стать? Лида задумалась. То, к чему она стремилась в юности, у неё уже было. Только вот безвозвратно потеряно. Что же тогда? Женщина решила, что подумает об этом после душа.
Никаких тебе цветочных мотивов, в коллекции Ивана были только дорогие мужские ароматы. Она стояла, закрыв глаза, окутанная водяными парами и покрытая с ног до головы мягкой пеной, с жадностью и вожделением впитывала запахи бергамота и кардамона, ладана и корицы, кипариса и кедра, раскрывающиеся один за другим.
Ароматы унесли женщину далеко от хозяина дома, Лида гладила своё скользкое от пены тело, и её кожа вспоминала прикосновения совсем другого мужчины. Он хотел казаться грубым, но не мог и срывался, становился нежным. Его карие глаза наполнялись влагой, а губы были так горячи, что обжигали. Ладан и корица – его ноты, смешанные с запахом возбуждённого дыхания и пота. Женщина глухо застонала от боли, резко открыла глаза и отпрянула, увидев в клубах пара его очертания. Лида обессиленно замотала головой, закрыв лицо руками, и села под бьющие струи воды, задыхаясь от рыданий.
Это началось только на свободе, после той ночи с Кириллом. Образ насильника преследовал её повсюду. Лидия могла увидеть его черты в каком-нибудь мужчине, сидящем в баре, в каплях воды на окне и даже на дне кофейной чашки. А теперь эти запахи и других здесь не найти, а самое страшное, что и не хочется. Она не только страдала от этого наваждения, но и наслаждалась им, будто ничего прекрасней в её жизни не было и не будет.
Лидия очень нуждалась в мужчине. Если бы кто-нибудь за ней сейчас наблюдал, то заметил бы, что взгляд женщины совершенно поплыл, и она всё дальше и дальше удалялась от реальности. Каждая вещь в доме Ивана была мужской, даже диваны или постельное бельё. Да что там! Кухонные полотенца и те с байками. На прогулку Лида отправилась в его куртке, в той самой, в которой он был вчера.
Заперев дверь, женщина несмело сделала шаг в неизведанное пространство. Уединённые места, как называл их хозяин дома. Правдивость его слов ощущалась сразу. Она остановилась посреди двора и прислушалась, прикрыв глаза. Только шум листвы, треск падающих желудей, стук дятла да редкие переклички птиц.
Денёк выдался солнечный, но осень в этих краях пренебрегала календарём, ей было наплевать на то, что ещё только август, она уже окрасила листья берёзы в жёлтый цвет. Опасаясь заходить в глубь леса, Лида направилась к реке. Куртка Ивана придавала ей смелости, ощущая его запах, женщина чувствовала себя под защитой.
Когда она стала такой пугливой косулей? Лидия села на большой камень у реки и задумалась, переместившись на машине времени в май 2006 года, в свои семнадцать лет. Тогда-то ей и море было по колено.
– Эй, Лидка! А ну метнулась матери за пивом. – В трюмо, у которого девушка укладывала волосы, отразилась лохматая жёлтая рожа Соньки-алкашки. – Дам на мороженое, – добавила, закашлявшись, она.
– Мне не семь лет, мама. Я опаздываю, – огрызнулась дочь.
– Куда ты опаздываешь?! На блядки?! Мать помирает с похмелья! Мать рожала тебя, растила, а ты ей за пивом сходить не можешь! – хрипло заорала женщина и села, покачиваясь, на диване, на котором до этого спала в грязных вонючих лохмотьях.
– Не рожала бы, – спокойно ответила Лида. – Я не просила.
– Вот они, дети, неблагодарное отродье. Мать ночей не спала, за тобой ухаживала.
– Не из-за меня ты ночей не спала, – зло усмехнулась девушка.
– Чё скалишься, будто тебе пиздой зарабатывать не придётся.
Лида ничего не ответила, взяла пакет с платьями и направилась к выходу, только мамаша сдаваться так легко не собиралась и, рванувшись, сдёрнула его со всей дури с её плеча.
– Ты чего?! Порвёшь! Отвали от меня! – Лида попыталась оттолкнуть мать, но та вцепилась намертво. – Ладно, схожу я за твоим сраным пивом.
– Так бы и сразу, – довольно прокряхтела победительница. – Получишь, когда вернёшься.
Изо всех сил стараясь не расплакаться, девушка выбежала из опостылевшей квартиры, на ходу разглядывая сломанный ноготь.
С роду ничего хорошего она от своей матери не видела. Пить та начала три года назад, а до этого работала проституткой, пока не загребли сутенёра. Жили впроголодь на пенсию по потери кормильца, что Лиде была положена до совершеннолетия после гибели отца. Папу она почти не помнила, ей и было-то года три, когда его сбила машина.
Девушка не успевала прибираться в квартире, как мать тут же ухитрялась её засрать. О ремонте и говорить нечего. Когда она приводила собутыльников, Лида убегала из дома, и не только из-за отвращения, а спасаясь от похотливых маминых приятелей. Слонялась по торговым центрам и вокзалам. Поутру возвращалась и молча выгребала срач.
Радовало Лиду в этой жизни лишь одно – отражение в зеркале – её счастливый билет. Потому со всех ног бежала она на конкурс красоты. Сегодня был второй день, и жюри выберет победительницу – её, Лиду Ляпик, без сомнения, самую красивую участницу. Затем девушку ждёт конкурс в Москве, а там, даже если она не победит, то уж точно заключит контракт с модельным агентством, с её-то данными с руками оторвут.
– Ты чего опаздываешь?! – орала расфуфыренная Надин, координатор конкурса, дымя сигаретой. – Быстро переодевайся и на макияж, двадцать минут. Не успеваешь, чёрт тебя дери!
Оправдываться было некогда. Предстоял выход в вечерних платьях, всё должно было быть безупречно.
– Ой, бедняжечка, ноготь сломала, – радостно сочувствовала Лиде её главная конкурентка Саврасова Настя.
Еле управилась до выхода на сцену, сердце колотилось так, будто готово было выпрыгнуть из горла, не оступиться бы. Лида поймала взгляд председателя жюри Загорского и вмиг успокоилась. Он одобрительно ей кивнул, решение уже принято, и девушка знала, что в её пользу, остались лишь формальности. Это придало Лиде такой уверенности, что выход в вечерних туалетах и танец с партнёром она отработала на высший балл. Чтобы бы там ни говорили, а побеждала она честно.
И вот долгожданный момент настал. Девушки застыли в нетерпении, стараясь улыбаться как можно естественнее и не упасть в обморок, почти все были к нему близки. И Лида тоже. Ничего не ела уже сутки, не выспалась из-за мамы, волновалась безумно. Ещё только мгновение, и всё закончится. А ведущий театрально выдерживал паузу и тянул интригу. Лида вновь поймала взгляд Загорского, но теперь и это её уже не успокаивало. Да, когда же он объявит, наконец?!
– Итак, победителем конкурса становится, – барабанная дробь, – Саврасова Анастасия!
«Это ошибка! Чудовищная ошибка! – Лида встретилась глазами с Загорским, он подбадривающе ей кивнул. – Они перепутали имена?»
Саврасова уже вовсю скакала от радости, примеряя корону.
Она снова бросила взгляд на председателя. Он не возражал, не кричал с места, что вышло недоразумение. У Лиды потемнело в глазах. Шанс вырваться из ада был таким реальным! Портфолио ей не по карману. Жора предлагал девушке заплатить сексом, обещал сделать классные фото для агентств. Допустим, она согласится. Но где взять денег на билет в Москву? И на что там жить, пока найдёшь работу? Поехать она могла лишь за счёт спонсоров. Главным из них и был Загорский, «владелец заводов, газет, пароходов». Лида перестала слышать и видеть, кто-то за руку тащил её со сцены.
– Так, девочки, дружно переодеваемся и готовимся к банкету! Ляпик, чего застыла? – командовала Надин. – Выходи уже из транса, никто не умер.
«А жаль», – подумала Лида, кинув уничтожающий взгляд на Настю.
– Я не поеду на банкет, – тихо сказала она Надин.
Та больно сжала её плечо и прошипела на ухо:
– Поедешь! Если не полная дура. – И громко добавила: – Никаких разговоров, едут все. Девочки, это ваш шанс. Вы должны это понимать.
Шанс на что? Переспать с каким-нибудь папиком? Лучше уж с Жорой, он хотя бы прикольный и молодой.
Стараться не стала, смыла макияж и поехала с вызывающе чистым лицом, даже помаду не нанесла. Надин кидала на Лиду злые взгляды. А что? Она и так красива. Пусть все это видят. Ей ничего не нужно замазывать или увеличивать косметикой, нечего скрывать. Прочь туфли на высоких каблуках, девушка надела свою повседневную обувь. А когда весь этот цирк закончится, она поедет к Жоре, и пусть он делает с ней всё, что захочет, и столько, сколько ему приспичит.
Гремела музыка, лилось шампанское, девочки разошлись по рукам, флиртуя с местными предпринимателями средней руки. Лиду никто не трогал, и её бы это удивило, если бы не было всё пофиг. Конечно, девушка знала, что придётся себя продавать, но эти мужчины были для неё слишком мелкими покупателями.
– Пойдём со мной, – потянула её за руку Надин.
– Куда? – упёрлась Лида.
– Куда надо!
– Проблем хочешь? Могу устроить. Не веришь?
– Заткнись! – Она потащила девушку почти силой, а та решила, что, если к ней кто-нибудь попытается грязно приставать, она устроит тут такой разгром, что мало не покажется.
Надин впихнула её в отдельный кабинет. За накрытым столом сидел в одиночестве Загорский.
– Проходи, Лида, садись. Выпей со мной шампанского. – Он наполнил бокал. – Не той бурды, что подают в зале, настоящего. Попробуй, почувствуй разницу.
Девушка молча, залпом опрокинула бокал, в нос ударили пузырьки, и она прикрыла лицо рукой. Загорский засмеялся.
– Зови меня по имени Михаилом. Идёт? – Она кинула на него гневный взгляд. – О, я чувствую себя мустангером. Я вижу, Лида, что ты расстроена. Ты думаешь, что заслуженная победа обошла тебя стороной, но ты ошибаешься. Я намеренно не дал тебе этот титул, чтобы уберечь. Признаюсь, я давно наблюдаю за тобой, даже больше, влюблён без памяти. Не смотри на меня так гневно, я не пользуюсь услугами проституток, мои намерения серьёзны. Ты чистый ангел, своенравна и прекрасна, у тебя тяжёлая судьба и, если бы я дал тебе сейчас корону, ты бы продолжила свой тяжкий путь. К сути! Я предлагаю тебе стать моей женой и принять от меня не бутафорскую корону со стекляшками, а вот этот перстень с бриллиантом, он стоит гораздо дороже.
Загорский достал из кармана и открыл коробочку с кольцом, оно ярко блеснуло в свете лампы. Девушка посмотрела на него подозрительно.
– Не торопись с ответом, Лида, выслушай. Чего в итоге хочет Саврасова и такие же, как она, да и ты? Сделать карьеру в модельном бизнесе? Удача подворачивается единицам. Попасть на международные показы? Путь к ним тернист. Выгодно выйти замуж? Да! Более реально. Этого хотят все девушки. Особенно те, что участвуют в конкурсах красоты в Москве. Подумай, Лида, они только в начале пути, а ты можешь достичь конечной цели уже завтра. Понимаю, что ты не любишь меня, но я, по крайней мере, не урод, и мне принадлежит почти весь этот город. Я влюблён, и я у твоих ног умоляю тебя стать моей женой. Если бы это слышала Саврасова, она бы проглотила свою корону. Согласна?
– С чем? С тем, что Настя умерла бы от зависти? – истерически засмеялась Лида.
– Выйти за меня. – Он посмотрел ей серьёзно в глаза. – Я люблю тебя! У тебя будет всё, о чём они могут только мечтать. Ты согласна, Лида?
Девушка медлила, слишком крутыми были повороты. Каждое его слово дышало правдой, в которую она верила. Загорский стар для неё, но, действительно, не так омерзителен, как те, что отплясывали с девочками в зале. В его внешности было и благородство, и отголоски былой красоты. Разве не этого она в итоге хотела добиться? Покровительства влиятельного мужчины?
– Неожиданно. – Лида опустила глаза.
– Девочка моя, ты не пожалеешь, я тебе обещаю, – страстно прошептал он ей на ушко, приблизившись, а после достал кольцо из футляра, надел на её безымянный палец и коснулся губами виска.
Девушка кивнула головой, но не подняла глаз, слеза скатилась по щеке.
– Ты плачешь? Я тебе настолько противен? – Он отшатнулся.
– Нет, ты мне нравишься. Это из-за мамы. – Она вспомнила, с чего начался этот день, который так необычно закончился. Не верилось.
– Со мной ты никогда не будешь плакать, обещаю. – Загорский прижал нежную, юную девушку к своей груди. Он был старше её на целых сорок пять лет и годился в дедушки, но имел наглость купить Лиду себе в жёны.
Женщина на камне поёжилась. Сколько она так просидела в задумчивости? Ноги затекли. Лидия встала, плотнее укуталась в широкую для неё куртку, и направилась к дому. Михаил не умел выбирать парфюм, от него всегда слишком резко пахло мускусом, наверное, кто-то ему сказал, что этот запах возбуждает женщин. Она усмехнулась, уткнув нос в воротник куртки Ивана.
Незаметно прошёл день, темнело рано. Лида проверила, закрыта ли дверь и плотно занавесила окна. Захотелось развести камин, но она побоялась, что не справится. Накатило одиночество. Чтобы жить в уединении, желательно, иметь здоровую голову. С бутылочкой пива женщина устроилась на кожаном диване, щёлкая каналы телевизора. Сосредоточиться на сюжетах фильмов у неё не получалось, мысли витали где-то далеко, модная музыка не трогала, кулинарные передачи вызывали отвращение, а крикливые шоу попросту раздражали. Лида остановила взгляд на стереосистеме. Она поднялась с дивана и провела рукой по полке с дисками, заприметила знакомое из прошлого название и поставила Backstreet Boys.
Первая же композиция больно ударила женщину в самое сердце. Это была та самая песня, которую он включал для неё при каждом удобном случае. На вечеринках она повторялась раз по десять за вечер, на барбекю, в машине. «Incomplete». Голос Ника с лёгкой хрипотцой пел по-английски, что без неё он будет жить только наполовину.
Лида истерически засмеялась и прибавила громкость на полную мощность. Кто услышит? Она кружилась под звуки музыки и подпевала во всю глотку, особенно ту часть, где он поёт, что не хочет, чтобы она жила в этом мире без него. Слова она помнила наизусть.
– I don't wanna make you face this world alone, – орала, обливаясь слезами Лида, вновь и вновь проигрывая композицию, а после обессиленно упала на толстый ковёр.
– Зачем ты так, Ярик? Зачем? Отпусти, прошу, – жарко шептала женщина в исступлении.
День закончился бутылкой виски.
Вот тебе и подумай, отдохни в уединённом месте!
Лида проснулась в глубоком похмелье.
– Яблоко от яблоньки! – на чём свет стоит ругала она себя, шаря по кухонным шкафам в поисках лекарств. Нашла, наконец, и выпила таблетку.
Полдня приходила в себя после попойки, затем решительно открыла ноутбук в поисках новой профессии.
– Хватит жить вчерашним днём! Иван дал тебе шанс, так не упусти его, – подбадривала себя Лида.
Женщина улыбнулась, он сделал для неё профиль под именем Лидия, а на рабочий стол заботливо выложил правила дорожного движения, тест по теории и инструкцию, как получить права. А зачем они ей? У неё даже квартиры нет, а уж машину и подавно купить не получится. Надо заняться чем-то более реальным.
Она набрала в поисковике запрос о курсах обучения новой профессии, а через час остановилась на списке: дизайнер интерьеров, ландшафтный дизайнер, фотограф, флорист, швея.
Уставившись в окно, за которым сегодня недружелюбно завывал ветер, Лида задумалась. Как-то она имела дело с дизайнером интерьеров, когда нужно было переделать для неё несколько комнат в их с Михаилом огромном особняке. Та была наглой и хамоватой стервой, не скрывающей своего презрения к возрасту и скромным запросам Лидии.
– Это стиль, милая моя, тренд, надо же понимать, – говорила дизайнер гнусавым голосом.
И ландшафтный дизайнер у них был, якобы чистокровный японец, сооружал сад из камней. Лида бы розами засадила, но это было не модно. Он мычал себе что-то нудное под нос и прилаживал камушек к камушку, кучу денег за это содрал с Михаила.
Незабываемым сюрпризом на свадьбе для Лидии стал Жора в качестве фотографа. Хотя было неудивительно, ведь он был лучшим в городе. Сколько же усилий ей стоили улыбки и поцелуи на камеру! Во взгляде Жоры было море жалости к девушке. Он без устали снимал шикарную невесту в роскошном платье, Михаил это только поощрял.
– Без портфолио обошлась, – не сдержался, съязвил Жора, лишь только представился случай. – Поздравляю!
– Что б ты понимал! Сам, что ли, лучше? – гордо отвечала она.
Жора презрительно хмыкал, будто бы говоря, что с такими, как Лида, по другому и нельзя.
Она позировала у громадных цветочных стен. Обилие роз резало девушке глаза. На этот образчик пошлости Загорского раскрутили жадные до денег флористы. А жених был без вина пьян от счастья и сговорчив.
Михаил сам занимался организацией свадьбы, считая, что Лида слишком молода и скромна для этого. Она и в сортах вин не разбиралась.
– Золотце моё, – успокаивал он её, – это всё наживное. Позволь пока мне.
Что ж до профессии швеи, то шить Лидия умела, в колонии научили.
– Да что, чёрт возьми, происходит?! – Она в бешенстве захлопнула ноутбук, плюхнулась на диван и уставилась в бревенчатый потолок. Прошлое не отпускало. В каждом предмете из настоящего, словно в осколках зеркала, она видела кусочек своей истории.
Под раскаты грома дрёма сомкнула её веки. Во сне Лида чувствовала, будто наяву, его стальную хватку, из которой было не выбраться, и его член внутри себя. Она сопротивлялась и не столько его насилию, сколько неизбежно подступающему экстазу.
