Марина Серова
Правда о спящей красавице

Глава 1

Монотонный хрипловатый голос, который я слышала по телефону, принадлежал мужчине лет тридцати пяти, самой посредственной наружности – мимо такого пройдешь и не обратишь на него внимания. Он позвонил мне сегодня утром, и, обмолвившись, что разузнал мой телефон у приятеля, потенциальный клиент оставил имя этого приятеля в тайне. Так же, как и свое собственное. Мою просьбу – хотя бы кратко изложить, какие у него возникли проблемы, – он отклонил, правда, весьма тактично. В завершение короткого разговора мой телефонный собеседник назвал только номер своего авто и обозначил место предстоящей встречи. Так что я ехала к парку Победы, даже приблизительно не представляя, чем мне придется заниматься в ближайшее время.

Итак, мой будущий работодатель стоял около черной «Мазды» и производил какие-то манипуляции со своим мобильником. Я припарковалась рядом, вышла из своего «Ситроена» и приблизилась к нему.

– Вы – Татьяна? – обратился ко мне мужчина, на секундочку оторвав глаза от телефона.

– Да, – кивнула я. – А вы?..

Вместо ответа потенциальный клиент сунул мне свою визитку и, отвернувшись, приложил мобильник к уху. Хорошими манерами, как оказалось, он все же не был обременен. Пока этот невзрачный, но заносчивый тип разговаривал по телефону, я прочитала, на кого же мне предстоит поработать. Дмитрий Викторович Архипов был директором салона по продаже яхт и катеров «Эвелина».

– Дмитрий! – представился он, неожиданно закончив разговор и повернувшись ко мне: – Я предлагаю пройтись по парку и обсудить все на свежем воздухе.

– Я не против.

– Ну что ж, тогда пойдемте, – Архипов заблокировал брелоком дверцы своего авто.

Я поступила таким же образом, и мы отправились бок о бок ко входу в парк Победы.

– Итак, какие у вас проблемы? – поинтересовалась я.

– Лично у меня нет никаких проблем, – самоуверенно заявил директор салона «Эвелина». – Они возникли у другого человека, чье имя я вам назвать не могу.

– Дмитрий, я должна вас предупредить, что у меня есть определенные принципы работы. С каждым из своих клиентов я заключаю договор на оказание детективных услуг. Так что я должна знать имя того, на кого работаю.

– Вы будете работать на меня. – Архипов даже мысли не допускал, что я могу отказаться от дела, которое он собирался мне поручить. – Татьяна, давайте я вам все объясню, а уже потом мы обсудим условия контракта.

– Давайте, – согласилась я.

– Итак, две недели тому назад я узнал, что мою тетку положили в больницу, и поехал ее навестить. В одной палате с ней лежала девушка… Уж простите меня за сентиментальность, но я увидел ее и понял: это та, с которой я хотел бы связать свою жизнь. К сожалению, я не знаю, как ее зовут. Она не помнит своего имени, впрочем, как и всего остального, – Архипов взял небольшую паузу. – Так вот, Татьяна, я хочу, чтобы вы выяснили: кто эта девушка, где и с кем она жила прежде, кем работала – если она работала, конечно. Меня также – не в меньшей степени – интересует, что с ней произошло и кто, собственно говоря, в этом виноват.

– Если я правильно поняла, у девушки амнезия? – уточнила я, чтобы дать толчок своему мыслительному аппарату.

– Совершенно верно, – подтвердил Дмитрий. – Врачи сказали, что рано или поздно она должна все вспомнить самостоятельно. Но я не хочу долго ждать. Вы меня понимаете?

– Не совсем.

– Да что же тут непонятного? – раздраженно повысил голос Архипов. – Вы, Татьяна, выясняете, при каких обстоятельствах она получила травму, приведшую к амнезии, после чего я моделирую подобную ситуацию. Это должно спровоцировать возвращение памяти. Компетентные люди сказали, что в девяносто девяти случаях из ста именно так и происходит.

– Дмитрий, ваша задумка мне, конечно, понятна, но…

– А в чем же тогда дело? – перебил меня собеседник. – В оплате ваших услуг?

– Пока речь не об этом. Насколько я поняла, вы хотите ускорить процесс восстановления памяти. А вы уверены, что стоит искусственно приближать этот момент? Вдруг результат будет не в вашу пользу? – Я просто обязана была с самого начала обсудить все нюансы предстоящего расследования, чтобы мои усилия не пропали даром.

– Что значит – не в мою пользу? – Архипов даже остановился, ошарашенный моим предположением.

– Понравившаяся вам девушка может быть замужем или иметь нелады с законом, а это наверняка идет вразрез с вашими планами.

– Теоретически я не исключаю подобных вариантов. Но вот практически… Зачем ей нужен такой муж, который не только не смог ее защитить, но даже и не удосужился найти свою жену в больнице?.. Дети? Их наличие меня не пугает. Я умею находить общий язык с детишками. Вы сказали про возможные нелады с законом? Не думаю, что эта девушка их имеет. Вы бы только видели ее, – Дмитрий улыбнулся. – Она – сущий ангел!

– И тем не менее…

– Не переживайте, Татьяна, я оплачу ваши услуги, независимо от того, что вы выясните.

– Ну что ж, меня это устраивает, – произнесла я, услышав наконец то, что хотела.

Тем временем мы свернули с центральной аллеи парка к той, что ведет к смотровой площадке, откуда открывалась панорама всего города.

– Прекрасный вид, вы не находите? – Архипов вдруг отвлекся от основной темы нашего разговора.

– Да, – согласилась я, но углубляться в лирику не стала. – Дмитрий, а в какой больнице лежит девушка с амнезией?

– Ее уже выписали, и, поскольку моей милой податься было совершенно некуда, я снял для нее квартиру на проспекте Строителей, купил все необходимые на первое время вещи и дал ей банковскую карту, чтобы она сама могла приобрести то, что я не предусмотрел, – не без гордости заметил клиент, явно намереваясь произвести на меня впечатление.

Но я решила не заострять внимания на его благотворительном поступке, уточнив:

– Дмитрий, вы знаете, как она попала в больницу?

– По словам медсестры, карета «Скорой помощи» подобрала ее на автобусной остановке в пяти километрах от города. Номер «03» набрали дачники, обнаружившие на скамейке девушку без сознания. Сама же она не помнит, как там оказалась. Я спрашивал мою прекрасную незнакомку об этом. Все, что было до госпитализации, напрочь стерлось из ее памяти. Так что неизвестных «исходящих» очень много. Надеюсь, вас это не испугает? – уточнил Архипов.

– Конечно же, нет.

– Хорошо. Теперь поговорим о методах предстоящей вам работы. Если вы собираетесь прибегнуть к помощи полиции, то предупреждаю вас, Татьяна, сразу – никаких официальных запросов, – клиент полушутя-полусерьезно пригрозил мне, помахав перед моим носом указательным пальцем правой руки. – Да, и размещать фотографию моей прекрасной незнакомки в Интернете и прочих СМИ в надежде на то, что ее кто-то узнает и откликнется, тоже не стоит. Я не хочу ненароком навредить ей.

– Могли бы об этом и не предупреждать.

– Теперь главное – я сказал девушке, что найду хорошего психотерапевта, который поможет самым скорейшим образом вернуть ей память. И я его нашел. – Дмитрий уставился прямо в мои глаза: – Это вы, Татьяна!

– То есть?! – Я растянула губы в обескураженной улыбке. – Я не психотерапевт, а частный детектив.

– Я в курсе, – Архипов загадочно улыбнулся, – но моей милой знать об этом совершенно необязательно.

Я не могла не спросить:

– Дмитрий, почему вы не хотите, чтобы она знала правду?

– Потому что моя прекрасная незнакомка может меня неправильно понять. Вдруг она решит, что я ей не доверяю? Но поскольку вам, Татьяна, в любом случае придется с ней общаться… Я подумал – кем бы можно представить вас моей милой, если не сыщицей, и у меня нашелся только один ответ – психотерапевтом! По-моему, это вполне логично, вы не находите?

Я не разделяла точку зрения Архипова, поэтому поинтересовалась:

– А почему бы вам и на самом деле не обратиться к услугам подобного специалиста?

– В больнице с ней работал профессор из мединститута, которого я пригласил туда специально для этой пациентки. Это не принесло положительного результата. Калязин сказал, что временная утрата воспоминаний просто необходима моей протеже, чтобы преодолеть какую-то психологическую травму. Эти воспоминания вернутся, когда она будет морально готова справиться с ними. Профессор затруднился ответить, сколько времени понадобится для этого. Когда он развел руками, я понял, что тут нужен совсем другой специалист – такой, как вы. Итак, Татьяна, вы принимаете мои условия? – Архипов начал потирать руки, ожидая моего ответа.

Это дело меня чем-то захватило, поэтому я была готова без промедлений приступить к расследованию, но вот играть роль психотерапевта мне совсем не хотелось. Я просто-напросто не знала, что надо делать, дабы незнакомка мне поверила. Да и особого смысла в этом лицедействе я не видела.

– Дмитрий, а может, мы все-таки обойдемся без театральной постановки? – спросила я, глядя на город, раскинувшийся внизу, у подножия Соколиной горы.

– Нет: либо я представлю вас незнакомке как психотерапевта, либо буду искать другого сыщика, который не станет оспаривать мои условия…

– Ищите, – тут же парировала я.

– Татьяна, ну что вы ломаетесь? Я ведь собираюсь заплатить вам хорошие деньги, очень хорошие, – и Архипов назвал цифру. Она меня впечатлила. – Что вы на это скажете?

– Почему бы и нет? – После некоторой паузы я дала ему понять, что согласна заняться расследованием, соблюдая все условия заказчика.

– Я рад, Татьяна, что нам удалось с вами договориться. Контракт у вас с собой? – Дмитрий покосился на сумку, висевшую на моем плече.

– С собой, – ответила я, – лежит в бардачке машины.

– Ну что ж, тогда возвращаемся обратно и скрепляем наш договор подписями. – Дмитрий улыбнулся, довольный тем, что ему удалось меня уговорить взяться за дело на его условиях.

* * *

После подписания контракта мы разъехались в разные стороны: Архипов направился в свой офис, а я – домой. Встреча с моей «пациенткой» должна была состояться уже этим вечером. У меня было всего лишь два часа на то, чтобы повысить свой «профессиональный» уровень. Побродив по Интернету, я кое-что узнала об амнезии и набралась медицинских терминов, которыми можно было жонглировать перед моей «пациенткой», но – не более того. Никаких конкретных методик по восстановлению памяти в Сети не предлагалось, а посему мне предстояло придумать что-то самой. Нелегкая это, надо сказать, задачка для человека, далекого от медицины!

Крепкий кофе всегда помогал мне активизировать работу мысли, поэтому я оторвалась от компьютера и пошла в кухню. Пока мололись зерна «Арабики», я думала о том, повезло или нет незнакомке, что она оказалась в одной палате с теткой Архипова? С одной стороны, Дмитрий принял деятельное участие в ее судьбе – оплатил ее пребывание в больнице, снял для нее квартиру и на первое время обеспечил материально. Но, с другой стороны, он сделал девушку, потерявшую память, обязанной ему, надеясь таким образом насовсем привязать красавицу к себе. Я пока еще не поняла, что им двигало внутренне. Возможно, большое и сильное чувство. Но не исключено, что это – всего лишь блажь человека состоятельного, но с проблемами в личной жизни.

Засыпав кофе в турку, я поставила ее на огонь. Еще не сделав ни одного глотка, я почувствовала, что приблизительно знаю, как надо действовать, чтобы произвести на девушку должное впечатление. Детали я обдумала, попивая крепкий тонизирующий напиток. На одном из сайтов я прочитала, что человек, страдающий амнезией, забывает практически всю информацию, напрямую связанную с собственной биографией, но вот многие знания и навыки остаются при нем. Из памяти обычно не стираются ни таблица умножения, ни правила правописания, ни математические формулы. У некоторых людей сохраняется способность готовить пищу, пользоваться сложной бытовой техникой и даже водить автомобиль. Такой человек не назовет своего домашнего адреса, но может сесть за руль и неосознанно поехать по тому маршруту, который он проделывал изо дня в день – из дома на работу и обратно. Проанализировав эту информацию, я решила, что буду воздействовать на подсознательные ассоциации своей «пациентки». Вернувшись в комнату, я села за компьютер, скачала с Интернета кое-какие списки и тут же их распечатала.

* * *

Во второй раз мы встретились с Архиповым на проспекте Строителей, около дома номер двадцать четыре, в котором он снял квартиру для так сильно понравившейся ему девушки. Он немного опоздал к назначенному времени, и я догадалась, по какой причине, едва лишь Дмитрий вышел из своей «Мазды», – у него в руках был огромный букет из красных, розовых и белых роз, оформленный с большой дизайнерской фантазией. Наверняка он провел в цветочном магазине несколько больше времени, нежели рассчитывал.

– Татьяна, как вы думаете, ей это понравится? – поинтересовался у меня Архипов, выставив вперед букет и любуясь им.

– Трудно сказать. Даже если раньше розы были прежде ее любимыми цветами, сейчас они могут показаться ей пошлыми.

– Вы считаете этот букет пошлым? – расстроился Дмитрий и едва не выбросил цветы в урну, стоявшую неподалеку.

– Нет, мне-то букет нравится, а вот возможная реакция той, кому он предназначается, мне неведома. Что толку гадать? Скоро вы сами все увидите. – Мне показалось, что для Архипова было крайне важно, чтобы незнакомка одобрила его выбор. С его стороны это был не просто дежурный знак внимания, а возможность увидеть восторженную реакцию в ответ. – Надеюсь, вы попали в точку.

– Я тоже на это надеюсь, – Архипов решительно шагнул к подъездной двери и стал нажимать на кнопки домофона.

– Кто там? – спросил настороженный женский голос.

– Дорогая, это я, – ответил Дмитрий так, будто меня рядом с ним не было.

– Открываю.

Когда мы зашли в парадную, я уточнила:

– Разве вы не предупредили девушку, что сегодня придете не один, а с «психотерапевтом»?

– Нет. Я боялся, что вы передумаете и она расстроится.

Мы поднялись на второй этаж. Дмитрий протянул свободную руку к звонку, но нажать не успел – дверь открылась. Брюнетка, показавшаяся в дверном проеме, действительно была очень хороша собой. Ее природную красоту не портил даже след от ссадины чуть выше правого виска, который она не замаскировала. Одета красавица была весьма скромно – в темненькое винтажное платьице в мелкий цветочек, закрывающее не только зону ее декольте, но и ноги до середины икры. Мне показалось, что она специально выбрала такой наряд, чтобы выглядеть неброско.

– Это тебе, дорогая, – Дмитрий шагнул вперед и вручил «своей милой» букет с церемониальной значительностью жестов.

Она механически приняла цветы, толком и не взглянув на них, и, обратив взор на меня, уточнила:

– Вы доктор?

– Да. Иванова Татьяна Александровна, – отрекомендовалась я, переступив порог квартиры. – Психотерапевт.

– К сожалению, я не могу назвать себя. Ничего не помню… Скажите, в вашей практике бывали случаи, когда к пациентам быстро возвращалась память?

Да, в моей частной детективной практике было очень много случаев, когда к подозреваемым в каком-то преступлении или к его свидетелям – после моего активного вмешательства – быстро возвращалась «пропавшая» память. Так что я с чистой совестью смогла положительно ответить на вопрос своей визави. Это ее заметно воодушевило.

Когда мы вошли в гостиную, я обратила внимание, что там уже стояло несколько букетов, правда, не таких роскошных, как сегодняшний. Похоже, Архипов каждый раз приходил сюда с цветами, так что девушка успела к этому привыкнуть, а посему очередной флористический презент ее совершенно не впечатлил. Она положила букет на комод, даже не удосужившись поставить его в воду, и присела на диван, не сводя с меня глаз. Было совершенно очевидно, что незнакомка не настроена начинать жизнь с чистого листа, а хочет как можно быстрее обрести себя – прежнюю. Только Архипов, кажется, этого не понимал. У него были свои планы, и он ничуть не сомневался, что эта очаровательная брюнетка к ним подстроится. Это лишь вопрос времени.

– Не знаю, говорил вам Дима или нет, но со мной работал сам профессор Калязин. Его считают лучшим специалистом в этом городе по лечению амнезии, но мне не помогли даже его сеансы гипноза. – Девушка посчитала нужным сообщить мне, насколько тяжел ее случай.

– Так вас уже подвергали гипнотическому воздействию? – уточнила я таким тоном, будто впервые слышу об этом.

– Да. Доктор сказал, что у меня тот редкий случай, когда даже посредством гипноза не удалось сфокусировать мое внимание на изменениях в сознании. Я так боюсь, что ко мне никогда не вернется память! Я на все ради этого готова, лишь бы узнать, кто я, есть ли у меня родные…

Архипов неестественно закашлял, поэтому мы обе перевели на него взгляд. Он был вынужден пояснить свою позицию:

– Нам предлагали медикаментозное лечение, даже выписали рецепты, но я считаю, что химия – это не самый лучший способ исцеления. Психотерапия лучше.

– Да, я тоже не сторонница антидепрессантов, биостимуляторов и ноотропных препаратов, – вставила я заранее заготовленную фразу. – Для начала мы поработаем с ассоциативным рядом.

– Это как? – живо отозвалась моя «пациентка».

Я достала из сумки два списка – женских и мужских имен, которые скачала из Рунета.

– Я сейчас зачитаю вам имена, а вы попробуйте называть фамилии, которые у вас с ними ассоциируются.

– Но я не помню никаких имен и фамилий, – предупредила меня девушка. – Меня много раз просили назвать имена – свое и своих близких, даже будили среди ночи и спрашивали мое имя, потом – имя моей матери.

– Это кто же так соригинальничал? – поинтересовалась я.

– Да так, медсестра одна в больнице. Ей казалось, будто я придуриваюсь, что ничего не помню, вот она как-то и растормошила меня в пятом часу утра…

– Дорогая, ты мне ничего об этом прежде не рассказывала. Как звали ту медсестру? – мягко поинтересовался Архипов.

– Зачем это тебе? – насторожилась девушка.

– Надо!

– Дима, мне кажется, ты хочешь, чтобы ее наказали за это, – догадалась моя «пациентка».

– Конечно, хочу! Что это еще за самодеятельность такая?! – возмутился ее покровитель. – Просто средневековые пытки какие-то!

– Дима, не преувеличивай! Я очень ценю все, что ты для меня делаешь, но это уже чересчур. Я не хочу, чтобы кого-то из-за меня наказывали. Давайте забудем, – произнеся последнее слово, девушка как-то грустно улыбнулась, – про тот случай. Я хочу, чтобы Татьяна Александровна поскорее попробовала свою методику лечения. Я очень надеюсь, что именно она поможет мне.

– Ну, хорошо, приступайте к «ассоциативному ряду», – произнес Архипов с плохо скрытым сарказмом. Я поняла, что он оценил по достоинству мое стремление сойти за настоящего психотерапевта, не рассчитывая исключительно на мои детективные способности. По большому счету, мою «психотерапию» Дмитрий считал пустой, хоть и неизбежной, тратой времени.

Я еще раз объяснила незнакомке, что нужно делать, и назвала первое имя:

– Августина?

– Не знаю, – качнула головой моя «пациентка».

Я и сама не знала ни одной женщины с таким именем, поэтому подумала, что стоило бы заранее подкорректировать список, оставив в нем только самые распространенные имена. Но, с другой стороны, это была лишь игра в угоду моему работодателю, от которой ни я, ни он сам не ожидали положительного результата.

– Агата, – произнесла я.

– Кристи, – не задумываясь, продолжила девушка, удивив тем самым и меня, и Дмитрия.

– Дорогая, ты любишь детективы? – спросил он, на что девушка неопределенно пожала плечами. – Я тоже их люблю. У меня дома есть полное собрание сочинений Агаты Кристи. Я принесу тебе самые интересные тома.

Моя «пациентка» равнодушно отвернулась от своего благодетеля, совершенно не заинтересовавшись его предложением.

– Ладно, продолжим. – Я опустила глаза вниз, на листок, который лежал у меня на коленях. – Агния.

– Барто, – слетело с языка у Архипова, который стоял у окна, сложив руки на груди, и иронично взирал на происходящее.

– Дмитрий Викторович, вы нам мешаете! – пожурила я его.

– Простите, я больше не буду, – пообещал тот.

Я назвала следующее имя из списка:

– Ада.

– Роговцева, – ответила девушка, лишенная личных воспоминаний, и тут же заметила: – Странно, что я это сказала! Если честно, я понятия не имею, кто такая Ада Роговцева.

– Это актриса, она была очень популярна в советское время, но и сейчас иногда снимается, – пояснила я. – Буквально на той неделе она мелькала в каком-то фильме.

– Удивительно, фамилия этой актрисы слетела у меня с языка, но я даже не представляю, как она выглядит. Давайте продолжим! – оживилась «пациентка».

– Алевтина…

– Ивановна, – тут же отозвалась девушка.

– Кто это? – поинтересовалась я.

– Это завотделением больницы, в которой я лежала, – уточнила «больная».

– Да, – подтвердил Архипов, – Косенкова Алевтина Ивановна. Именно она предлагала лечить амнезию медикаментозно, поэтому я… мы решили, что не стоит залеживаться в больнице.

– Понятно. – Я назвала следующее имя из списка: – Алла.

– Пугачева! – тут же выпалила незнакомка, и я подумала, что моя «методика» все-таки действует.

– Замечательно! – похвалила я свою «пациентку». – Если дело и дальше так пойдет, вы не только знаменитостей вспомните, но и тех, кто вас прежде окружал, – родных, друзей, соседей.

– Никого я пока не вспомнила, – возразила она. – Просто я вчера передачу про Аллу Пугачеву по телевизору смотрела, вот и назвала эту фамилию.

Мы с Дмитрием многозначительно переглянулись, и я продолжила:

– Анастасия…

– Дальше, – у девушки не возникло никаких ассоциаций с этим достаточно распространенным именем.

– Анна…

– Каренина, – робко, после небольшой заминки, произнесла незнакомка и посмотрела на нашу с Дмитрием реакцию.

Архипов похлопал в ладоши, а я уточнила:

– Вы знаете, кто это?

– В том-то и дело, что понятия не имею. Наверное, тоже актриса или певица какая-нибудь? – предположила моя собеседница.

– Нет, это героиня одноименного романа. Его Лев Толстой написал, – просветил девушку Дмитрий и, осознав, что нарушил свое обещание, сказал: – Ладно, вы продолжайте, а я цветы пока поставлю в вазу, а то они завянут.

Похоже, ему уже порядком наскучила моя игра, хотя инициатива устроить этот «сеанс психотерапии» как раз ему и принадлежала. Что же касается меня, то я как раз-таки вошла во вкус. У меня вдруг возникло подозрение, что прекрасная незнакомка морочит всем голову. Если так, у нее наверняка имеются для этого веские причины. Проводив Архипова взглядом, я продолжила:

– Антонина.

– Не знаю, – призналась моя собеседница после некоторых раздумий.

Эту фразу девушка повторила еще несколько раз. Затем она вспомнила несколько всемирно известных личностей, имена которых начинались на букву «В». Когда же я произнесла имя «Галина», незнакомка тут же назвала фамилию «Панова». Мне это словосочетание ни о чем не говорило. Похоже, это был персонаж из ее прошлой жизни. Но вот кем доводилась ей эта женщина, она объяснить не могла, только сидела и повторяла:

– Галина Панова… Галя Панова… Татьяна Александровна, вы знаете, кто это?

– Нет, – я отрицательно мотнула головой.

– Дима, а ты случайно не знаешь, кто такая Галина Панова? – обратилась девушка к Архипову, вернувшемуся в гостиную с вазой в руках.

– Нет, я никогда прежде не слышал это имя. Дорогая, по-моему, ты делаешь успехи, – похвалил ее Дмитрий, поставил вазу на стол и незаметно подмигнул мне. – Значит, ты вспомнила Панову Галину… Дорогая, может, это… твоя подруга?

– Не знаю, Дима, не знаю, – девушка потерла виски. – Я хоть и присоединила к имени именно эту фамилию, но никакого образа, даже самого смутного, в моем сознании не возникло.

– А хоть какие-то образы из прошлого возникают? – поинтересовалась я.

– Мне все время кажется, что я куда-то опаздываю и испытываю из-за этого чувство вины. Но вот куда и почему, я понять не могу. Мне кажется, если я смогу вспомнить это, то вспомню все, абсолютно все. Татьяна Александровна, давайте продолжим.

– Дарья, – произнесла я, заглянув в свой список.

– Дарья – это ведь Даша, – стала размышлять вслух красавица. – Даша…

– Нет-нет, для успешного лечения амнезии важны первые ассоциации, возникшие без усилия мысли, – подсказала я с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала.

– Ни с усилием, ни без усилия, я все равно ни одной Дарьи вспомнить не могу, – развела руками незнакомка.

– По-моему, надо сделать перерыв, – вновь встрял в наш разговор Дмитрий.

– А давайте чайку попьем? – предложила девушка. – Я блинов напекла. Что вы на меня так смотрите? Ну да, конечно, я понимаю, это выглядит странным, но я знаю, как печь блины. Может, я кондитер?

– Может быть, – произнесла я нейтральным тоном.

Мы перешли в столовую. Девушка поставила на плиту эмалированный чайник.

– Дорогая, ты где его нашла? – Дмитрий посмотрел на свою возлюбленную с удивлением, но при этом не без восхищения. – Вот же электрический. Он гораздо быстрее вскипит.

– Да? А я не обратила на него внимания. Знаете, я, как только вселилась сюда, сразу же все шкафы облазила в поисках чайника, нашла этот на самой верхней полке и очень удивилась, что его так далеко запрятали, так же, как и венчик. Оказывается, надо было воспользоваться электрическим. – Девушка с опаской поглядела на него, и я поняла, что она не умеет им пользоваться или по каким-то причинам боится таких предметов.

– Вместо ручного венчика можно было воспользоваться блендером, – заметил Дмитрий, кивнув на коробку, стоявшую на разделочном столе.

– Блендером? – растерянно переспросила девушка, потерявшая память. – Ладно, я учту это. Там есть инструкция?

– Должна быть, – подтвердил Архипов.

Оставалось только удивляться избирательности и причудливости человеческой памяти – незнакомка помнила, как печь блины, но забыла, как пользоваться не такими уж сложными бытовыми приборами. Она удачно продолжала некоторые ассоциативные ряды, но не знала, что, точнее кто, за ними стоит. Если бы я предварительно не прочитала в Интернете несколько умных статей об амнезии – не усомнилась бы в том, что эта красотка просто симулирует потерю памяти. Но я кое-что узнала об этом заболевании, поэтому не спешила с однозначными выводами.

Блины показались мне излишне суховатыми, но Архипов уплетал их за обе щеки и не забывал нахваливать свою возлюбленную. Я даже спросила себя: так уж заинтересован он в том, чтобы к этой красавице вернулись личные воспоминания? Почему Дмитрий все-таки обратился ко мне, а не к дипломированному психотерапевту? Не потому ли, что настоящий доктор мог вернуть этой девушке память? А я должна лишь узнать, кто она такая и при каких обстоятельствах впала в забытье. Клиент сказал, что он собирается смоделировать подобную ситуацию, дабы спровоцировать у дамы сердца «вспышку прозрения». А если он мне соврал? Может, Дмитрий, напротив, намерен принять все меры предосторожности для того, чтобы эта красотка никогда не попадала в похожие обстоятельства и не встречалась с людьми из своей прошлой жизни? Кто-то сказал, что человек есть то, что он помнит, а его характер – не монолит, а конструктор, части которого можно менять по своему усмотрению. Возможно, Архипов взял это на вооружение, поэтому и надеется, как Пигмалион, вылепить из девушки без имени свою Галатею. Неужели он не понимает, что сто́ит только этой «изящной статуе» обрести свое собственное, на время забытое «Я», как она сразу же помашет ему ручкой? Наверняка у этой красавицы была в прошлой жизни куча воздыхателей, и некоторым она отвечала взаимной симпатией. Теперь же, загнанная в угол своей беспомощностью, она принимает ухаживания Архипова, но близко к себе его, кажется, не подпускает. Всякий раз, когда он пытается поцеловать ее, она увертывается. Или девушка просто меня стесняется? Во всяком случае, выглядит она трогательно-беззащитной, мужики любят таких. Но что, если в эту соблазнительную упаковку завернута не очень-то вкусная «конфетка»?

Когда мы закончили чаепитие, незнакомка принялась мыть посуду. Я внимательно наблюдала за ее действиями и предметами, которые она брала в руки. Мокрые чашки и блюдца, которые девушка поставила на сушилку, мне были неинтересны, не то, что щипчики для кускового сахара. Это был едва ли не единственный предмет, на котором незнакомка оставила отпечатки своих пальцев и который без особых проблем можно было вынести из квартиры. Улучив подходящий момент, я сунула щипчики в полиэтиленовый пакет и незаметно бросила этот трофей в свою сумку. Никто не обратил на мои манипуляции никакого внимания.

Вернувшись в гостиную, мы продолжили упражнения по устранению психологического блока, сдерживающего воспоминания архиповской протеже. Она назвала еще несколько женских фамилий, соответствующих определенным именам. Их нельзя было отнести к разряду «селебритис». Возможно, с этими женщинами моя «пациентка» была когда-то знакома лично.

Несмотря на такой явный успех, Дмитрий вскоре начал делать мне знаки, что пора заканчивать этот сеанс «психотерапии». Но я приступила к работе с мужскими именами. Дело в том, что я собиралась сфотографировать незнакомку, но в открытую сделать это не могла. Моя «пациентка» просто-напросто не поняла бы, зачем мне нужна ее фотография. А клиент запретил выкладывать фото его «милой» в Интернете и показывать его сотрудникам правоохранительных органов. Так что мне пришлось тянуть время в ожидании подходящего момента. И вот, когда девушка в очередной раз мотнула головой, не зная, с какой фамилией связать имя «Василий», зазвонил мой мобильник. Я извинилась и начала читать эсэмэску, затем сделала вид, что пишу ответ, но вместо этого включила камеру и щелкнула незнакомку. Ни она, ни Дмитрий, кажется, не заметили этого. Кадр получился в полупрофиль, но достаточно четкий. После этого я назвала еще несколько имен и свернула «сеанс», предложив ей:

– Давайте поступим так: я оставлю вам этот список, а вы попробуете напротив каждого имени написать фамилии или отчества, которые придут вам голову в первые две-три секунды.

– Хорошо, – согласилась девушка и, посмотрев на Дмитрия, добавила: – Я что-то устала. Мне надо отдохнуть.

Это был достаточно откровенный намек на то, что ему тоже лучше уйти.

– Ладно, дорогая, отдыхай, – согласился он с плохо скрытым разочарованием.

– Татьяна Александровна, когда вы придете ко мне в следующий раз? – поинтересовалась моя «пациентка».

Перед тем как назначить конкретное время, я уточнила:

– Завтра, во второй половине дня, вы будете дома?

– Да, конечно. Я буду с нетерпением ждать вас.

– А меня? – не без ноток ревности, проскользнувших в его голосе, поинтересовался Архипов.

– Дима, ты же знаешь, я всегда рада тебя видеть. – На лице брюнетки появилась вынужденная улыбка.

Невооруженным глазом было видно, что она лукавила. Навязчивость Дмитрия красавице явно уже наскучила, но она жила в квартире, которую он снял для нее, и пользовалась его банковской карточкой. А это обязывало хотя бы к тому, чтобы не лишать своего благодетеля надежды на взаимность. Но Архипов, ослепленный ее красотой, ничего этого не замечал. На прощание он чмокнул девушку в щечку и вышел из квартиры.