Марина Серова
Месть ей к лицу

– За что?

– Ты мне жизнь спасла. Я знал, что это ты. Мне потом в больнице как-то врач сказала, что если бы не одна девушка, я бы, возможно, не выжил. Татьяна, я сразу подумал, что это ты, – ответил он с улыбкой.

– Да ладно… – только и отмахнулась я.

– Ну что ты стоишь, присаживайся. Кофе будешь?

– Буду, – кивнула я и опустилась в красное кресло.

– Сейчас принесу.

Он удалился на кухню, а я принялась рассматривать журнал, лежавший на столике. Он назывался «Идеи вашего дома» и, естественно, был целиком и полностью посвящен интерьеру. Я листала его с интересом. В принципе дизайн интерьера был для меня «терра инкогнита», а я от природы была человеком любознательным. Чего я только здесь не увидела. Самые немыслимые планировки, самые смелые и неожиданные цветовые решения, потрясающие конструкции.

– Станислав, посмотри, какая удивительная спальня! – Я развернула журнал к подошедшему с подносом Станиславу. – Это ж надо было так придумать!

Он бросил короткий взгляд на фотографию:

– Спасибо.

– Спасибо? За что?

– За комплимент.

До меня дошло, наверное, через минуту. Я снова опустила глаза и наконец заметила в самом уголке страницы маленькую, едва заметную надпись: «Автор дизайн-проекта – С. Гордеев».

– Пожалуйста. Ты не подумай, что я специально. Я правда понятия не имела о том, что это твое творение. Послушай, а ты давно этим занимаешься?

– С четырех лет. Именно в этом возрасте я устроил родителям первый скандал по поводу того, что обои в моей комнате не того цвета. Они были белыми, а я считал, что они должны быть зелеными. И нарисовал свою комнату на альбомном листе – такой, какой я хочу ее видеть. Это был мой первый проект. – Он улыбнулся. – Тебе со сливками?

– Нет, спасибо.

– Куришь? – поинтересовался он и поставил на стол черную пепельницу.

– Редко. Но в последнее время стараюсь не злоупотреблять этой пагубной привычкой. Или ты хочешь мне предложить красные сигареты?

Он улыбнулся:

– Да прекрати ты, красных сигарет еще не придумали. Кстати, было бы неплохо. – Он как будто серьезно осмотрелся вокруг, и мы вместе рассмеялись.

– Ладно, давай больше не будем об интерьере. Вообще никаких профессиональных разговоров. Давай забудем, что я дизайнер, а ты частный детектив.

– С удовольствием, – согласилась я. – Кстати, как твое самочувствие?

– Я же тебе уже сказал, что все в порядке. Да и вообще, мое пребывание в больнице можно было назвать просто пребыванием в раю, ведь я почти три недели отдыхал, валялся на кровати и ничего не делал. Если бы не эти надоедливые визиты товарищей в форме… Но все потом быстро разъяснилось. Виновником аварии оказался водитель «Газели». А я просто потерял бдительность, был взвинчен и рассеян.

– Это после нашего с тобой разговора…

– Татьяна, расслабься. Ты тут совсем ни при чем. – Станислав улыбнулся одними уголками губ и выразительно посмотрел на меня: – А чем ты занималась это время?

– Вела одно несложное расследование…

– Расследование… Ладно, мы же договорились – ни слова о работе. Я попробую подыскать другого человека, если, конечно, это вообще возможно. Мне только интересно… – Он замялся, видимо, не решаясь задать мне вопрос.

– Что?

– Да нет, ничего… Послушай, Татьян, а может быть, ты мне сможешь кого-нибудь порекомендовать, человека, который согласится мне помочь?

– Так ты до сих пор не оставил эту идею? Стас, неужели ты не понимаешь, насколько это опасно!

Он пожал плечами.

– Понимаю. Но если все грамотно организовать, то…

– Грамотно организовать? Да каким образом можно что-то грамотно организовать, если имеешь дело с бандитами, с людьми, которые живут по закону беспредела!

– Не горячись. Я не знаю, каким образом. Именно для этого и обратился. Между прочим, к тебе.

Я задумалась. Настойчивый человек. Похоже, он не успокоится, пока не добьется своего. Около месяца назад у меня и мысли не возникло насчет того, чтобы согласиться на это предложение: сидевший тогда напротив меня человек казался безумцем, но это были его проблемы. Однако теперь все изменилось – Станислав уже не был для меня просто посторонним человеком, и его судьба стала мне небезразлична.

– О чем молчишь? – поинтересовался он.

– Попробую обдумать, каким образом можно выйти на этого человека, – ответила я.

– Попробую обдумать – это что значит?

– Это значит, что через пару дней я выдам тебе идею из разряда гениальных. Ведь в своей профессиональной области я тоже не дилетант. Но предупреждаю – я беру на себя только теоретическую часть, а для ее осуществления тебе придется найти человека менее трезвомыслящего. Хотя камикадзе в наше время отыскать сложно. Однако у меня есть одно условие.

– Говори, я согласен на любые условия.

– Ты, кажется, хотел растерзать убийцу своей Светланы самостоятельно. Так вот, обещай, что ты не станешь этого делать. Мы оставим его на растерзание закону. Договорились?

– Да какая тебе разница? – Станислав, судя по всему, не собирался отступать.

– Тебя потом просто убьют, ты это понимаешь?

– А ты не хочешь, чтобы меня убили?

– Я не хочу, чтобы тебя убили по моей вине, вот и все. Иначе я не соглашусь.

– Послушай, ты совсем наивная. Каким образом ты сможешь сдать его полиции? Нужны ведь доказательства, улики, да и вообще…

– Послушай, Стас. Ты знаешь, каким образом можно… – Я снова развернула журнал и, перефразировав первый попавшийся на глаза абзац, поинтересовалась: – …Каким образом можно определить количество подвижных рам, глухих створок, необходимость установки верхней расширительной части?

– Знаю, – усмехнулся Станислав. – Только ты все перепутала. Это створки бывают подвижными, а рамы – глухими. Но неважно, я прекрасно понял, что ты хотела сказать. Доказательства, улики – это все по твоей части, следовательно, об этом можно не беспокоиться. Но… я все же хотел разобраться с ним сам.

– Почему?

Станислав молчал, и я поняла, что он просто не считает уместным рассказывать мне о том, насколько дорога для него была та девушка, которой нет в живых.

Безусловно, взаимная симпатия между нами имелась – это я поняла еще тогда, почти три недели назад. Но, в конце концов, ни на что больше не претендовала. А он, может, подумал иначе?

– У тебя есть фотография Светланы? – спросила я, не став дожидаться ответа на предыдущий вопрос и ясно дав понять, что причина его молчания мне известна и она меня абсолютно не смущает.

– Она не любила фотографироваться. Кажется, в альбоме было несколько ее снимков. Есть более свежие в ноутбуке, но тоже немного.

– Покажи.

Он решил показать не ноутбук, а альбом, который достал из тумбочки и протянул мне.

Фотографии в нем лежали в полном беспорядке, и их было очень мало. Ни одного портрета – какие-то вечеринки, масса полупьяных и абсолютно пьяных незнакомых лиц, при этом самого Стаса на фотографиях можно было увидеть редко.

Наконец я нашла снимок, на котором Станислав был запечатлен в обнимку с девушкой. Среднего роста, чуть полноватая, с русыми, коротко подстриженными волосами и пухлыми детскими губами.

– Это она?

– Она. Ей было двадцать шесть, когда ее убили.

– Симпатичная, – сказала я совершенно честно.

Станислав молчал. Полистав альбом, я нашла еще несколько фотографий Светланы, всего три или четыре. Причем ни на одной из них она не была в одиночестве. То с подружками и каким-то парнем, то снова со Стасом и еще тремя молодыми людьми. Отложив альбом, я снова вернулась к теме нашего разговора:

– И все-таки, Стас, я продолжаю настаивать на том, чтобы ты… Кстати, а что ты собираешься с ним сделать? Убить собственными руками?

После недолгой паузы он поднял на меня свои серые глаза и ответил, как мне показалось, с вызовом:

– Может быть, и убить.

– Тогда я отказываюсь, – твердо проговорила я. – Знаешь, сколько лет дают за соучастие в убийстве?

– Знаю. Ладно, вопрос закрыт, – вдруг произнес он решительно. – Я тебе, кажется, говорил, что у меня есть неплохие связи в отделе по борьбе с организованной преступностью. Так что веселенькое пребывание там я ему обеспечу. Но это уже мои проблемы. Ты мне его только найди.

Я вздохнула.

Откровенно говоря, я пока еще не совсем четко представляла, каким образом мне удастся войти в контакт с человеком, ни имени, ни фамилии которого я не знаю. И понятия не имею, как он выглядит. Знаю только, что стреляет сначала в сердце, а потом в голову.

– Найдешь? – нетерпеливо спросил он, оборвав мои мысли.

– Постараюсь, – с сомнением в голосе ответила я. – А теперь скажи поконкретнее, какую именно помощь ты можешь мне обеспечить.

– Абсолютно любую. Я же говорил – техника, оружие, люди…

– То есть группа захвата?

Немного подумав, он сказал:

– Может быть… может быть, даже официально, поскольку ты не разрешаешь мне взять дело в свои руки, я смогу организовать группу захвата. Нужно будет поговорить об этом с Вадимом. Вадим – это мой брат, он служит в спецподразделении.

– Что ж, неплохо. Ладно, Стас, я подумаю и, как только что-то придумаю, непременно тебе позвоню. Кстати… кажется, ты говорил, что он работает на… Баклана?

– На Баклана.

– Что еще за Баклан? Расскажи подробнее.

– Да что я могу подробнее рассказать… Один из крупных городских криминальных авторитетов. Наркотики, вымогательство, притоны и тому подобная ерунда. Адреса я его не знаю, но при желании можно вычислить. А зовут его Николай Павлович Бакланов. Вот и все.

– Да, не густо.

И тут я вспомнила, кто сможет мне помочь с информацией именно о Баклане. Есть у меня знакомый журналист, надо мне будет потом обдумать эту мысль более основательно.

– Кофе еще будешь? – спросил Стас.

– А… Нет, спасибо. Знаешь, я, наверно, уже пойду.

– Что, дела?

– Ну а как же! Конечно, дела. Если уж работать, так начинать надо прямо сейчас. Кажется, мой трудовой энтузиазм проснулся вместе с азартом.

Честно говоря, уходить мне не особенно хотелось. Станислав мне нравился, и, несмотря на то что большая часть нашей с ним беседы носила официальный характер, мне все же было приятно с ним общаться. Но я прекрасно понимала, что сейчас этот человек еще не готов к тому, чтобы сблизиться со мной – ведь совсем недавно убили его девушку. Рана в его душе была еще слишком свежей и, как я успела убедиться, достаточно глубокой. Так что, кроме дружеских отношений и взаимной симпатии, рассчитывать мне пока было не на что.

Он не стал меня задерживать, хотя, если честно, в глубине души я все-таки на это немного надеялась. Настроение мое было слегка подпорчено, однако виду я не подала. Прощаясь, он потянулся губами к моей щеке, но я изобразила, что не поняла смысла его движения, и ускользнула. Нет так нет, а неопределенные отношения мне ни к чему.

* * *

Сидя в уютном салоне своего «Ситроена», я думала о том, что собираюсь ввязаться в крайне опасное дело. Теперь, когда нас со Станиславом разделяло расстояние, мне было не совсем понятно, почему я согласилась. Безусловно, я испытывала симпатию к этому человеку, и у меня возникло желание ему помочь. Он мне нравился, очень сильно нравился.

«Так почему, Танюша, ты ему сразу не согласилась помочь? – поддел меня внутренний голосок. – Испугалась?»

Я ничего ему не ответила, а мысленно показала язык. И правда, почему я потащилась к этому парню домой? Проведать его захотелось, узнать, как себя чувствует? Если честно, то я и не предполагала даже, что он снова начнет говорить об этом деле, хотя такие мысли у меня возникали. Но мне казалось, он немного поостыл и отказался от этой идеи. Оказывается, нет. И в этот раз ему, хитрецу, все-таки удалось меня уговорить.

«И что это ты так быстро сдалась, Танюша?» – снова вылез ехидный голосок.

А вот так вот, взяла и сдалась. Отказаться от дела значило в данном случае прервать отношения, а мне этого не хотелось. К тому же мне светила достойная оплата, хотя в данном случае эта причина стояла на сорок третьем месте, ведь дело было слишком опасным.

Но имелась еще одна причина – основная. Причем совсем дурацкая и, с точки зрения непосвященного человека, даже нелепая – это азарт.

Как-то раз старый знакомый сказал мне, что моя профессия – это моя болезнь, и, немного посмеявшись, я была вынуждена с ним согласиться. Опасное дело тем и привлекало меня, что было опасным. Ведь что-то заставляет некоторых людей, скажем, садиться за руль автомобиля и нестись с бешеной скоростью по трассе «Формулы-1», прекрасно понимая, что одно неверное движение может стоить им жизни. Играть с огнем – опасно, но тот, кто с ним не играет, по-моему, и не живет вовсе.

Лично для меня лишить свою жизнь непредсказуемости и риска всегда было равносильно полному перекрытию кислорода. Тем более в активе у меня имелось немало качеств: без ложной скромности могу сказать, что обладаю и рассудительностью, и быстротой реакции, я не труслива, уверена в себе и к тому же обаятельна, что тоже немаловажно, когда имеешь дело с мужчинами.

В конце концов, я могу в любой момент остановиться, почувствовав, что опасность слишком близка.

Добравшись наконец до дома, я решила, что взяться за это дело мне все-таки стоит. И, осознав это, я почувствовала, что настроение мое буквально подпрыгнуло вверх – кажется, последующие несколько дней обещали быть интересными и жаркими, несмотря на то что за окном было около нуля и весна еще только-только начиналась.

Облачившись в домашний халат, выпив чашечку свежесваренного кофе и съев парочку бутербродов с сыром, я устроилась с ногами в кресле и решила обратиться к гаданию. Не пугайтесь, я не достала карты Таро, хотя было дело, я и ими пользовалась, но от подобного гадания у меня пошатнулось здоровье, поэтому я раз и навсегда отказалась от общения с ними. Есть другой интересный и куда более безвредный способ посоветоваться с таинственной силой – а именно магические кости. Голова от них не болит, бесы не нападают, а советы они способны дать потрясающие. Кроме того, моя романтическая натура вполне была довольна их сходством со скандинавскими рунами.

Высыпав из бархатного мешочка три магические косточки, я мысленно спросила их, стоит ли мне лезть в это дело и смогу ли я с достоинством вылезти из него.

После чего кинула кости на журнальный столик.

Вышли цифры «3 + 21 + 25».

«Вы займетесь благородной работой, не заметной для окружающих».

Ну что ж. Настоящие герои всегда обречены на безвестность. Но ведь существует поговорка «Риск – благородное дело», и именно она мне отчего-то вспомнилась. Значит, риск будет моим спутником. Вот и хорошо, риска я не боялась. Иначе мне нечего было бы делать в моей профессии. Если бы я была обычной девушкой, я бы тихо сидела в качестве адвоката в какой-нибудь конторке, и жизнь моя сводилась бы к разрешению конфликтов между мужьями и женами. Я бы, наверно, умерла там от тоски уже на второй день.

«И что это ты, Танюша, сразу не согласилась на это опасное дело, раз так любишь риск. А теперь сидишь тут и хорохоришься сама перед собой», – снова не остался в долгу мой противный внутренний голосок.

«Заткнись», – только и сказала я ему.

Константин Ломов был журналистом и работал в отделе криминальной хроники газеты «Тарасовский проспект», а криминальные структуры являлись прямо-таки его специализацией. Да и вообще, он был не совсем обычным журналистом. Ломов является настоящим папарацци, причем на редкость удачливым.

Я познакомилась с ним несколько месяцев назад, во время расследования одного дела, и тогда, по воле случая, мне довелось оказать ему услугу, и не пустяковую – мой приятель Володька Кирьянов обнаружил Ломова полумертвого, избитого так, что живого места на теле не оставалось. А избили его все те же «авторитеты», которых он выслеживал двое суток для того, чтобы сделать скандальные снимки. Тогда ему это не удалось – вместо пряника он получил кнут, и с некоторой натяжкой, но я все же могла сказать, что этот человек обязан мне жизнью. Ведь это я его тогда спасла от обморожения, а может быть, и от смерти. В салоне собственного автомобиля я привезла его в свою квартиру, отогрела, пригласила к нему знакомого врача Сан Саныча. Так что, я думаю, он мне не откажет. Да и услуга, в общем-то, требовалась от него пустяковая – просто рассказать мне все то, что он знает об одном из своих «подопечных». А он наверняка о нем знает почти все, в этом я была уверена: Ломов на то и Ломов, чтобы знать все о всех местных бандитах. Такая у него работа.

Взяв сотовый, я нашла в своих контактах номер Константина. Нажав на кнопку соединения, стала слушать долгие протяжные гудки. Только бы он не исчез в очередной раз в погоне за скандальными фотографиями. Мне никто не отвечал, с каждым гудком мои надежды таяли. Уже собравшись дать отбой, я вдруг услышала на том конце слегка раздраженный мужской голос – знакомый хриплый низкий бас:

– Слушаю!

– Костя, привет.

– Привет, – произнес он неуверенно, видимо, не узнав меня по голосу. Это было неудивительно, ведь мой тембр, в отличие от тембра на том конце, был среднестатистическим, а к числу близких знакомых отчаянного папарацци я не относилась.

– Это Татьяна Иванова, помнишь меня?

Он некоторое время молчал, вспоминая.

– Это которая частный детектив? Припоминаю… Кажется, однажды вам удалось спасти меня от верной смерти.

– Кажется… Только, пожалуйста, на «вы» не надо.

– Как хочешь. Ты, наверное, по делу?

– По делу! Найдется у тебя минут двадцать свободных?

– Для тебя – хоть тридцать! И даже больше, только желательно не больше часа…

– Ну, я понимаю, журналист – работа непростая и требует много времени.

– Не обижайся, Татьяна, понимаешь, работы полно. Я ведь теперь ведущий отдела, у меня нагрузка на все двести процентов. Так где мы встретимся?

– Не переживай, думаю, за полчаса мы управимся, – успокоила я Ломова. – А где тебе удобно. Но желательно подальше от посторонних ушей. Слушай, кажется, возле здания редакции было какое-то кафе… – Почувствовав урчание в желудке, я поняла, что забыла пообедать. Вот так всегда: стоит мне начать работать, как я начинаю питаться бессистемно. Да и к тому же кулинария являлась далеко не самым моим любимым занятием.

– Да, есть такое, «Баку» называется. А ты что, любишь азербайджанскую кухню?

– Я сейчас готова полюбить любую кухню, лишь бы желудок замолчал. Через двадцать минут тебя устроит?

– Устроит. Только не опаздывай.

Я снова мигом оделась, провела расческой по волосам, подумав про себя, что могла бы и не заезжать домой, а позвонить Ломову из машины и договориться о встрече.

На этот раз я была пунктуальна, даже более чем – с момента нашего телефонного разговора до момента моего появления в «Баку» прошло чуть более пятнадцати минут.

Усевшись за столиком, я принялась внимательно изучать меню. Сулу-хингал, дюшбара, довга с мясом, кюфта-бозбаш, ярпах-долмасы, джуджа-плов… Большая часть названий была мне незнакома. Чего тут только не было, и все хотелось попробовать. Последний раз я была в этом кафе достаточно давно – кажется, около года назад, в компании одного симпатичного южанина, который накормил меня здесь голубцами в виноградных листьях – это называлось ярпах-долмасы. Блюдо было довольно вкусным, только после его принятия я стала подозрительно прислушиваться к ощущениям в своем животе.

Поэтому, немного подумав и решив не рисковать с экзотическими блюдами, я заказала джуджа-плов – это плов с цыпленком – и чашечку кофе. Правда, кофе, насколько я знаю, был напитком далеко не азербайджанским, однако в меню имелся. Вот и попробуем.

Через минут шесть я увидела приближавшегося и улыбавшегося Ломова. За прошедшие несколько месяцев он абсолютно не изменился и, кажется, даже одет был в ту же черную водолазку и синие полинявшие джинсы. Хотя нет – водолазка наверняка была новой, потому что от прежней стараниями бандитов остались одни клочки. Я своими собственными руками выбросила то, что от нее осталось, в мусорное ведро. Помнится, мне пришлось тогда подбросить Костю до дома, потому что его кожаная куртка была надета прямо на голое тело, так как никакой мужской одежды в моем шкафу не нашлось. Да, вид у него тогда и в самом деле был прямо-таки экзотический…

– Прекрасно выглядишь, – сделала я ему комплимент.

– Да, помнится, когда мы виделись в последний раз, я был не совсем в форме. Ты меня тогда сильно выручила. Спасибо тебе, Татьяна.

– Спасибо в стакан не нальешь, – произнесла я и увидела, как вскинулись брови Константина. – Да нет, Костя, не воспринимай мои слова буквально. Я совсем не считаю тебя мне обязанным. Но мне нужна твоя помощь. Естественно, я тебе за нее заплачу.

– Ну, это уже лишнее. Мне на жизнь вполне хватает. Я, кстати, недавно новую машину купил. «Опель Корса», цвет темный аквамарин. Просто игрушка, а не машина!

– Поздравляю, тебе что, зарплату повысили?

– Да нет, это я сам себе ее повысил. Просто одно дело удалось очень удачно провернуть. Так, продал кому следует пару фотографий. Ты ведь знаешь, в чем заключается мое призвание.

– Знаю! Твое призвание – находиться в нужном месте в нужное время и щелкать своим фотоаппаратом.

– Правильно! – засмеялся он, и в это время подошел официант и поставил на стол ароматнейший горячий плов, который я ждала, как мне показалось, невероятно долго. Я совершенно беззастенчиво и откровенно принялась жевать, а Ломов не стал заказывать ничего существенного, ограничившись лишь чашкой кофе и пирожным.

– Так что у тебя за дело? – поинтересовался он, медленно отпивая первый глоток кофе, который был подан на стол буквально через минуту после того, как последовал заказ.

– Мне нужно знать все, а если не все, то как можно больше про одного товарища по фамилии Бакланов.

– Про Баклана? Ты что, с ума сошла, с ним ведь связываться опасно!

– Костя, тебе ли не знать, насколько сильно разжигает кровь опасность!

– Да, в этом ты права, – задумчиво произнес он, – но все-таки я бы на твоем месте не стал рисковать. Баклан – слишком крупная и серьезная в криминальном мире фигура.

– Начало хорошее. Продолжай.

– Ладно, как хочешь. Зовут его Николай Павлович, ему тридцать девять лет, из них пять провел в местах лишения. Освободился в возрасте двадцати восьми лет и с тех самых пор понемногу стал добиваться авторитета, сколотил вокруг себя группу крепких парней. Официально имеет пару отделов одежды в торговом центре и продуктовый магазин, неофициально реализует через Азербайджан крупные партии наркотиков, содержит парочку подпольных казино и три «массажных» заведения. В браке не состоит, официально признанных детей не имеет.

– Да… – протянула я, – не слабо. А ты уверен?

– В чем? – не понял Костя.

– В том, что это все так и есть на самом деле?

– Более чем уверен. У меня на него толстое досье. А один из эпизодов его криминальной деятельности даже зафиксирован на электронном носителе. Сцена передачи товара и получения денег, сам снимал. Очень крупная партия героина, – гордо произнес Константин и откинулся на спинку сиденья.

– Давно? – заинтересовалась я.

– Да месяца два назад, – ответил он.

– И что же, до сих пор не воспользовался?

– Татьяна, я что, похож на самоубийцу? Это видео – так, для коллекции, навряд ли я когда-нибудь рискну его использовать. Ни в качестве материала для статьи, ни в качестве… ни в каком ином качестве, – не стал уточнять он.

– А что будет, если попытаться? – не унималась я.

– Что будет? – Костя криво усмехнулся. – Смертельный выстрел в сердце, после контрольный – в голову, а потом уже ничего не будет, совсем ничего.

Кажется, я уже слышала раньше эти слова…

– Ты хочешь сказать, что на Баклана работает человек, который постоянно выступает в роли ликвидатора?

– Да, именно это я и хочу сказать. Только я понятия не имею, что это за человек, если тебе это интересно. Знаю только, что он стреляет из разных пистолетов, и стреляет всегда одинаково. В сердце, потом в голову – за последние два года таких убийств было шесть.

Шесть… Я задумалась, совершенно забыв о том, что мой кофе безнадежно остывает. И наконец решилась:

– Послушай, Костя, продай мне эту запись.

– Продать тебе запись? Зачем? – не понял он сперва, но потом, сразу догадавшись, удивленно поднял брови: – Да ты что, с ума сошла?

– Не знаю. Продай. Сам же говоришь, что она у тебя лежит без дела, а ведь ты сильно рисковал, когда все это записывал. Неужели не обидно, что такой труд останется неоплаченным? – попыталась я пробить Ломова на жадность.

– Да не в этом дело! Я ж тебе говорю, что с ним лучше не связываться, – горячился Костя. – Тебе что, жить надоело?

– Не надоело, и умирать я в ближайшие лет сорок не собираюсь.

– А придется, если решишься на это дело, уж поверь мне.

– Поверить тебе? А тебе уже приходилось? – попыталась я перевести тон на более шутливый, однако Ломову, похоже, сейчас было не до шуток.

– Послушай, ты помнишь, в каком состоянии тогда, несколько месяцев назад, нашел меня твой… друг, кажется, или кем он там тебе приходится.

– Да, хороший друг. Конечно, помню, Костя, такое быстро не забывается.

– Так неужели ты не понимаешь, что если бы он меня тогда не подобрал и не отвез к тебе, меня бы уже, может быть, и в живых не было!

– Продай запись, – не унималась я. – Сколько ты за нее хочешь?

– У тебя столько нет. Вот черт… – Костя в сердцах махнул рукой. – Ладно, бери бесплатно, если тебе жизнь не дорога. К тому же, Татьяна, я считаю, что обязан тебе, так что даже не отнекивайся. Только не думал, что отблагодарю тебя вот так. Отдам в руки почти что оружие, от которого ты сама можешь пострадать.

– Вот именно. Любое оружие нужно использовать с умом.

– Любое оружие кого-нибудь да убьет…

– Костя…

– Ладно. Мне пора бежать. Позвони мне часов… в девять вечера, раньше не надо. Потом приедешь ко мне домой, и я отдам тебе запись.

– Костя, ты прелесть!

– А ты ненормальная! – пробасил он и поднялся. – Все, я удаляюсь. Ты остаешься кофе допивать?

– Да нет, он уже все равно остыл. Я лучше дома сварю себе свежий.

Распрощавшись с Костей, я отправилась домой, по дороге переваривая полученную информацию. Кажется, в голове у меня начал смутно вырисовываться план действий. Несмотря на то что рискованным этот план назвать было бы слишком мягко, это было все же лучше, чем ничего.

Посмотрев на часы, я с тоской констатировала, что до девяти часов вечера остается еще уйма времени, почти пять часов. По дороге я заскочила в магазин, купила продуктов и пару журналов. Один из них назывался «Интерьер & дизайн», и я заспешила домой в предвкушении интересного времяпрепровождения.

Четыре с половиной часа до встречи с Ломовым я провела исключительно плодотворно. Во-первых, я приготовила ужин, что со мной случается довольно редко. Но сегодня меня прям пробило – говядина, запеченная с картофелем под сырным соусом. Для меня это оказалось довольно сложно, но я справилась, и блюдо получилось весьма вкусным. Так что сытный ужин мне был обеспечен.

Наевшись до отвала, я улеглась на диван в зале и взяла в руки журнал. «Спальня во сне и наяву», – гласил заголовок на первой странице. Теперь я была более внимательной и в уголке каждой страницы высматривала фамилию авторов проектов. Однако на этот раз в журнале не оказалось ни одного проекта Гордеева.

Однако я с огромным удовольствием прочитала весь журнал, от первой до последней страницы. Результатом прочтения было решение заняться обустройством своего жилища. Немедленно, сразу после того, как закончу это дело.

«Если останешься в живых», – съязвил внутренний голосок.

«Останусь! Можешь не сомневаться», – парировала я.

Отогнав мрачные мысли, как стайку надоевших мошек, прочь, я еще полчаса повалялась на диване, вяло полистала женский журнал, показавшийся мне на редкость скучным. Затем приняла контрастный душ, выпила очередную чашку ароматного кофе, после чего позвонила Ломову и, убедившись, что он меня ждет, стала собираться к нему домой.

* * *

Константин проживал в Волжском районе, и на этот раз дорога не отняла у меня много времени.

Дверь открыла его жена – невысокая полная брюнетка. Она оказалась весьма приветливой и, видимо, не ревнивой, так как абсолютно спокойно отнеслась к тому, что неизвестная дама спустя минуту после своего появления наглым образом заперлась с ее мужем в его кабинете и не выходила оттуда почти целый час. За это время она нас ни разу не потревожила – я только слышала за стеной звуки работавшей швейной машинки.

Но эти звуки меня не отвлекали. Я была полностью сосредоточена на просмотре видеозаписи – той самой, которую согласно моему плану вскоре должна была предъявить Баклану. Мне нужно было спровоцировать его на определенные действия.

На видео, как и обещал Ломов, была четко запечатлена картина продажи крупной партии героина. При этом видеоматериал сопровождался прекрасно записанным звуком, было четко слышно каждое слово. В глубине души я снова удивилась, насколько смелым человеком нужно быть, чтобы рискнуть сделать такую запись. Попадись Костя в тот момент – его уж точно не было бы в живых.

Центральной фигурой мини-фильма являлся Баклан. Я с интересом рассматривала его. Личностью, на мой взгляд, он оказался абсолютно не симпатичной. На лбу большие залысины, а огромный живот перевешивался через брючный ремень.

Да уж, пренеприятнейший субъект. Это надо же было умудриться к тридцати девяти годам отрастить такое брюхо! Терпеть не могу пузатых мужиков, а уж тем более молодых.

Ладно, мне с ним, в конце концов, не в постель ложиться.

– Ну как тебе? – нарушил воцарившееся после просмотра видео молчание Костя.

– Потрясающе! Тебе надо Нобелевскую премию дать за заслуги в области… э-э…

– Название области еще не придумано, – усмехнулся он.

– Слушай, тебе не страшно было все это снимать? А если бы они тебя увидели?

Ломов улыбнулся:

– Исключено. Это же скрытая камера, меня там вообще не было, когда это все записывалось. Вот установка была делом рискованным, а уж потом…

– Молодец, – снова похвалила я Константина, – в своей профессиональной области ты гений. Костя, сколько ты хочешь за этот материал?

– Да брось ты, я ж говорю, нисколько. Она все равно без дела лежит, пылится. На всякий случай я себе копию оставлю, может быть, пригодится когда-нибудь…

– Ладно, считай, что я твоя должница. А теперь скажи, где можно найти этого Баклана.

– Ну, его домашнего адреса у меня нет, телефона тоже. А найти ты его можешь в ресторане «Центральный», он там каждый вечер бывает. Еще у него есть неофициальное казино «Скарабея», он там в рулетку играет. Но туда тебе просто так не попасть. Еще…

– Хватит, этого мне вполне достаточно. Ты просто не представляешь, как я тебе благодарна, Костя.

– Да ладно…

– Прохладно! Я серьезно.

– Только ты сто раз подумай, прежде чем к нему идти. И лучше бы ты передумала, Татьяна.

– Обещаю подумать двести раз, – заверила я его. – Ну а теперь мне пора.