Марина Сергеевна Айрапетова
Между небом и землей
–Ну а вот сейчас закончишь эту свою учебу, и куда? Чем заниматься хочешь?-
Филя пожал плечами.
–Слушай, парень, а давай к нам в Анадырь! Наши места считаются самыми ветреными в стране. Дело тебе там найдём, ветер именно у нас и живет. А мать твоя ещё не старая, может быть ещё и свою жизнь устроит. Да и ты ее всегда навестить сможешь.
Потом он помолчал, обмозговывая что-то. И вдруг спросил:
–А с математикой и физикой у тебя как?
–Что значит как?-удивился Филя. -Это моя специальность.
Дед резко приободрился.
–Так давай к нам в школу. У нас с учителями беда. Мало их. А детишки все плодятся. В том году учитель, что вёл эти предметы, помер. Весь год наша директриса мыкается, чем пустоту заткнуть не знает.
–Так я ж не учитель. И институт мой не педагогический.
–Да это ерунда, она тебя с радостью возьмёт, а с документами сама уладит. И у тебя получится, ты ведь романтик, я это сразу в тебе приметил. А детям именно романтики нужны. С ними летать надо!– сказав все это аж на одном дыхании, новый знакомый опять сел, устало вздохнул и, посмотрев на часы, заторопился. Но прежде чем уйти, он достал из кармана какой-то старый биле на самолет и ручку. Потом ещё раз внимательно посмотрел в глаза Филе и написал адрес и номер школы. Он аккуратно сложил этот билет и, протянув Филе, добавив
– Спросишь меня, Деда, ну то есть Семена Ивановича. Меня все знают, я и живу при школе. Так что хоть днём, хоть ночью приходи.
Дед встал, протянул Филе свою огромную и сухую руку старика. Филя пожал ее с удовольствием и почему-то с благодарностью. За что он его благодарил , ему самому было пока не очень понятно. Только ли за рассказ и предложение, только ли за интересно проведённое время, только ли за откровенность? Что-то принёс тёплое ему этот человек из своего холодного и ветреного края. И не забрал обратно, а как подарил.
Последние экзамены полностью поглотили время Филиппа. Но вот и все теперь позади, гуляй Вася, по имени Филипп! Забыть разговор с Дедом Филя не мог, ветер тоже постоянно приносил какую-нибудь его фразу, покряхтывание. Филя несколько дней не вылезал из интернета, изучая этот далекий край. Понял, что путь туда лежит через Хабаровск. В общей сложности перелёт займёт всего-то каких-нибудь девять часов. И все, он в краю, где живет ветер! Да и со школой можно подумать, говорят, у учителей больше свободного времени, да и каникулы существуют. Потом он ещё где-то читал, что дети искреннее взрослых, им легче понять странности других. Они ведь почти все и сами очень странные существа.
Итак, решение сформировалось, предстоял разговор с мамой. Несколько дней Филя оттягивал этот момент, репетировал. Но зоркая мама сама почувствовала, что надо поговорить. Ко всему прочему ее тоже волновало то, чем сын теперь собирается заниматься. Ему, ведь, как способному ученику, предлагали остаться работать на кафедре. Может стоит попробовать? А романтика подождёт…?
В этот мамин выходной Филя остался дома, он созрел для разговора, слова подобрал, доводы скомпоновал. Мама, по всей видимости, тоже была готова. Но к такому ли разговору?…
Слушая сына, мама смотрела на него по-детски широко раскрытыми глазами, автоматически рвала на мелкие кусочки салфетку и постоянно меняла своё положение на стуле. Но слушала она молча, даже не пытаясь перебивать. Филя закончил свою тщательно подготовленную речь, которая всё-таки оказалась сбивчивой и несколько сумбурной. Теперь мамины глаза смотрели куда-то вовнутрь, она искала совета и помощи именно там. Так, немного сгорбившись и молча, она просидела довольно долго. Филя от волнения аж вспотел, ему стало невыносимо жарко. Он встал и открыл во всю ширь окно. Добрый Друг давно уже там поджидал, он влетел в квартиру и разом изменил обстановку. Мама вдруг очнулась, выпрямилась и улыбнулась Филе. Ты едешь в гости к ветру, я должна была это сразу понять. Филипп успокоился, он видел, что мама его понимает. Ему стало легко на душе.
Билеты, сборы и подготовка к отъезду заняли целую неделю. Филя даже не успевал посетить своё любимое место в Саду. Разве что по вечерам немного катался на велосипеде. И потом, он не хотел надолго оставлять мать одну теперь, а она по максимуму освободила себя на эти дни от побочных дел. Но в предпоследний день, когда мать вызвали на работу, Филипп отправился в Нескучный проститься с московским ветром. После велосипедного круга он как всегда уселся на своём любимом откосе. Неподалёку сидела девушка тоже с великом, причесанная и одетая по-мальчишески. Она очень обрадовалась такому соседству и быстро передвинулась поближе. Девушка была чрезвычайно разговорчивая. Она охотно по собственной инициативе рассказывала о себе вперемешку с вопросами о нем. Из разговора выяснилось, что она этим летом наконец закончила надоевшую до чертиков школу. И теперь она студентка педагогического. И она вдруг высокопарно и поставленным голосом сообщила, что будет преподавателем словесности. Филя даже хмыкнул, настолько нелепо звучало это из уст этого сорванца с великом. Да, а зовут ее, вдруг добавила она, очень даже подходяще для такой вот профессии, Наталией Александровной! С этим Филя уж не мог не согласиться. Когда эта Наталья узнала, куда ее новый знакомый уезжает, она очень смешно присвистнула и на некоторое время замолчала. А когда Филя ещё и обосновал такой выбор своей страстной любовью к ветру, у Наташи вдруг появился хитрый огонёк в глазах, и она веселым голосом очень серьезно изрекла, что его, Филю, туда ветер заманивает. И добавила, что зовут этот северный ветер Семён Иванович, или просто Дед. И они оба очень долго и весело смеялись над этим ее очень ёмким заключением.
На следующий день Филя, распрощавшись с мамой и друзьями, которые набились к ним в квартиру с самого утра, один, таково было его условие, отправился в аэропорт. Предстояло долгое путешествие к намеченной впервые, надо отметить, цели. Но он чувствовал поддержку друга, ветер его подгонял, дуя в спину.
Между небом и землей
Жил старик в маленькой живописной деревушке, что находится в Арагоне в провинции Теруэль. Со всех сторон эта живописная местность окружена горами. Горы, поросшие растительностью и голо-скалистые, окружают со всех сторон эту местность. А долины тут сплошь покрыты зелёными сочными лугами. Занимаются здесь землей и овцами.
Старика звали Хорхе. Всю свою жизнь он провёл в этих местах, всю жизнь работал на земле, всю жизнь его внимательный крестьянский взгляд был устремлён в землю. Он обрабатывал ее, ухаживал за ней и даже разговаривал с ней. Глаза к небу он поднимал лишь для того, чтобы определить, чем порадуют или огорчат небеса его землю.
Хорхе всегда носил одежду темного цвета. Некогда густые каштановые волосы его теперь были седые с редким вкраплением темных волос. От природы крепкий и высокий мужик, он с годами подсох и сгорбился немного, но жилы в нем были все ещё упругими. Была у него и жена, но вот уже лет десять, как ее не стало. Любил ли он свою жену? Любил, наверное, ведь жена же. Она была дочерью соседей его родителей. Вот соседи и сговорились между собой, что союз этот будет всем удобен. Можно будет объединить участки и создать общими усилиями вполне зажиточное хозяйство. Звали дочь соседей Альба. Это была девушка лицом не примечательная, крепкого телосложения и работящая. Ну что ещё надо для крестьянской счастливой семейной жизни? Да Хорхе и не сопротивлялся. Надо, так надо. Он ее особенно и не разглядывал, да и зачем это? Любил он ее так же, как землю. Он понимал, что надо ее кормить, заботиться о ее сохранности и возделывать. Только так можно было достичь плодородия. И он достигал его: и урожай всегда удавался, и четверых сыновей с его помощью нарожала ему жена.
