Марина Рублевская
Квартира №3
– Вспомнила! Нет, не придёт, – на лице девушки появилась зажатая полуулыбка. – После смерти бабки эту квартиру освятили.
Она огласила своё заключение и ликующе вздёрнула нос, который подрагивал от нервов.
– Ложись в комнате, а я здесь.
– Ну уж нет! Я боюсь.
Света отказалась спать одна, а я и не настаивал. В конце концов, я не джентльмен, и без стеснения влез под одеяло к тёплой мягкой девушке.
Соседка долго ворочалась и дрожала. Я уж начал засыпать, но она перебила сон рассуждениями:
– Макс, ты был так спокоен рядом с демоном. Ты очень храбрый парень.
– Нет, просто в стрессовых ситуациях у меня отключаются эмоции. Действует только рассудок.
– Это и есть храбрость, – сказала она, устраиваясь на моём плече.
Я промолчал, наслаждаясь моментом.
Света встала раньше и сделала завтрак. Я выполз из-под одеяла и поплёлся на зов аромата жареного хлеба.
– О! Гренки! – воскликнул я, радостно потирая руки.
– Какие гренки? – девушка обернулась от плиты, – Французские тосты!
В клетчатой пижаме с влюблёнными мышами она выглядела светлым пятном из параллельного мира уюта на моей пустой кухне.
– А! Вот я тёмный!
– Хах! Иди умывайся!
К моменту, как я вернулся из ванной, завтрак из отварных яиц, несладких жареных тостов и горячего чая уже стоял на столе. Мы ели молча. Мне было нормально, а Света явно испытывала неудобство. Она уронила вилку и пролила чай.
– Уф! Нет! – в очередной раз убирая последствия своей неловкости, выпалила она. – Ну что мне делать?!
– А? – поднял я голову.
– Как домой возвращаться? А вдруг там погром? Где мне жить? Ещё и на работу надо!
Она закашлялась, запила приступ чаем, а после схватила себя за ворот пижамы.
– С-с-слушай… Не пойми только… Можешь остаться у меня. Сходим, возьмём твои вещи, закроем комнату. Поживёшь здесь, пока не проясниться.
Света косилась достаточно долго, чтоб я начал сомневаться в своём предложении, и гадать, не сквозило ли в словах двусмысленных интонаций.
– Хорошо, – согласилась она, сбросив гору с моих плеч. – Только смогу ли я отблагодарить тебя?
– А это так важно? – я не удержался и игриво подмигнул, чего девушка не оценила.
В третью квартиру мы крались с опаской, оглядывались будто два вора.
– Я один проверю. – Сказал я, открывая дверь и прислушиваясь.
– А вдруг…?
– Тогда зови на помощь.
И вновь квартира днём не таила никаких угроз. Даже тени не собирались в углах, разгоняемые солнечным светом из высоких окон. Случившееся ночью подтверждали бурые полупрозрачные пятна, покрывающие кухонную раковину и тумбы вокруг. В темноте мне показалось, что из крана идёт кровь. Потёр одним пальцем – скорее ржавая вода, застоявшаяся в старых трубах.
Комната Светы тоже никак не изменилась. Разобранная кровать и открытая балконная дверь. Будто хозяйка только поднялась и отправилась по своим делам. На всякий случай я заглянул в каждую щель. И не обнаружил ничего интересного. Можно было звать девушку.
Соседка, не теряя времени, собрала нужные вещи и комом забросила их в огромную спортивную сумку. Она заправила постель, закрыла и зашторила окна. После полила цветы из полной двухлитровой пластиковой бутылки, стоящей рядом на подоконнике. Девушка не планировала возвращаться сюда в ближайшее время.
– Готова? – спросил я.
– Да.
– А где твои квартиранты? Вторые сутки их не видно. Съехали?
– Нет. Я слышала, что они в гости собирались. Наверное, в притоне торчат. Ладно, пора.
Света закрыла комнату на ключ, и мы вернулись в мою берлогу. Пока она раскладывала вещи, мы гадали – кому выгодно насылать на неё демонов.
– Да тётка это! Больше некому.
– Погоди, а как же бабка? Помнишь, она шептала: «Будь ты проклята»?
– И что?
– Это же и есть проклятие.
– Много ты понимаешь в чёрной магии! – усмехнулась Света. – Для этого вещь нужна личная. Или кровь. Ни того ни другого у старой дуры нет.
– И всё же. Не надо вычёркивать её из списка подозреваемых. В конце концов, соседи твои могли вынести ей кое-что. Ты сама говорила о пропадающих вещах.
– Хм-м-м… Вот я блондинка! Точно.
– Выходит уже двое. Может кто-то из ревности? Бывший парень или подружка нынешнего?
– Ой, не то пальто. Бывший мой в деревне остался, а в городе я никого не встретила.
– А…
– Мог бы прямо спросить, есть ли у меня кто-нибудь.
– Я просто перебираю варианты.
– Ну, разумеется. – Света подмигнула.
– А квартиранты: прежние и нынешние, ты не замечала в них ничего необычного?
– М-м-м, как-то нет. Они все были конченые, но гадили физически.
– Надо бы присмотреться к паре алкашей. Очень подозрительно, что они свалили именно в эти дни. У тебя есть ключи от их комнат?
– Нет.
– Плохо. Надо бы достать. Или взломать замок и глянуть, что они прячут.
– Пустые бутылки под сдачу. Ой, ладно, Максим, я уже на работу опаздываю. Вечером обмозгуем.
– Да, точно. Я осмотрюсь у тебя в квартире, если не возражаешь.
– Ради бога!
Света бросила мне ключи и отправилась принимать душ. Я проводил девушку, сам привёл себя в порядок и приступил к расследованию. Первым делом я вернулся в третью квартиру, где подергал запертые двери сдающихся комнат. Хорошо бы осмотреть их прямо сейчас, но ломать замки было чревато проблемами с тёткой соседки. Тогда я заглянул в общую ванную – ужасно грязное место, которое не убирали, должно быть, никогда. Не скажу, что отличаюсь повышенной чистоплотностью, мне, как и многим парням, свойственна некоторая неряшливость, но то, что я там увидел, отбило охоту влезать в жизнь этих людей: засохшая рвота у унитаза, капли крови на раковине и гора тряпья в углу, от которой разило дерьмом.
– Фу!
Я закрыл ванную и вернулся на кухню. Здесь Света пыталась поддерживать чистоту, хотя и с трудом. Ей выделили ужасно неудобные метры: комната в углу, и ещё одну совместили с кухней, превратив в огромную гостиную. Такая планировка не подходит для проживания с соседями, а тем более алкоголиками. Девушку выживали как только можно. А она держалась, словно тонкий полевой вьюнок, которого не просто оторвать, даже растоптав.
На её части квартиры я бывал уже дважды и теперь понятия не имел, на что ещё можно обратить внимание. Потоптавшись немного, вернулся к себе. Пора приступать к наблюдению.
Я сидел на кухне, слушал шум с лестничной клетки и с улицы. И совсем скоро действие стремительно завертелось.
Кто-то шкрябал ключами, отпирая третью квартиру. Я припал к глазку: незнакомая женщина вошла внутрь и показалась через десять минут. Удалось перехватить её.
– Здравствуйте, – вышел я на лестничную площадку.
– Добрый день, – буркнула она в ответ, пытаясь застегнуть сумку.
– Вы тётя Светы?
– Чего? – женщина оставила саквояж открытым. – Ты кто такой?
– Сосед, – я указал в сторону своей жилплощади.
– И что тебе надо?
Она уставилась на меня своими чёрными круглыми глазами, густо намазанными тушью. И без того тонкие губы, теперь сжались в полоску. Должно быть, когда-то эта сморщенная крашеная брюнетка слыла красавицей, но старость, скупость и презрение, превратили её в урода. Одевалась дама явно хорошо, дорого и со вкусом. И сумка в руке была фирменной – не какая-то подделка с рынка. Я пригляделся к содержимому – сверху лежала ткань голубого цвета.
– Эй, что это?! – возмутился я.
– Где?
– У вас в сумке блузка Светы? Верните её.
– Слышишь, мальчик, а ты не охренел? Ты вообще кто такой?
– Тот, кто не даст вам украсть вещь подруги.
– Да, а ты докажи, что это её, – она нагловато протянула фразу, наслаждаясь превосходством.
– Я просто заберу.
– Полицию вызову, – женщина закатила глаза.
– Давайте. Там быстро выяснят, чья это вещь и что ещё вы украли у племянницы.
Я рванул вперёд и вытащил из сумки блузку.
– Ты охренел! – заверещала тётка, – Тебе конец, понял?
Она попыталась вырвать тряпку, но я поднял её над головой и встал у края лестницы, отрезав женщине путь к бегству.
– Вы зачем так со Светой поступаете? Вещи таскаете для колдовства? Малой крови попили?
– Не твоё дело, щенок.
Она ударила меня по лицу, но я не пошатнулся. Только со злобой зыркнул на неё.
– Помогите! – завопила она, пятясь назад. – Грабят!
– Да кто тебя трогает?
Снизу раздался старческий голос:
– Людк? Ты?
– Я! Звони в пол …!
Я подошёл к женщине вплотную, заставив её умолкнуть:
– Пускай. А я расскажу, как вы у племянницы периодически роетесь в вещах и украли золотую цепочку. Вот доказательство!
Я потряс перед её носом блузкой.
– Что ты чешешь? Откуда у неё может быть золото?
– Я подарил. Вчера.
– Хах, – женщина ухмыльнулась и подняла руки, – Ладно, забирай. Подцепила же себе… М-да, шалава сельская, вся в мать.
– Попрошу без оскорблений. И чтоб я вас здесь больше не видел!
– А вот хрен! Это и моя квартира тоже – прихожу когда хочу. Только ты не обольщайся мальчик, я их породу знаю. Сейчас она тебе мозги запудрила, наплела с три короба, чтоб ты ручным пёсиком бегал. Потом окрутит – не заметишь, ещё и на всю жизнь должен останешься. Присмотрись – змею на груди пригрел.
– Людка? – снова прозвучало снизу, – Ты спускаешься?
– Иду, тёть Сим. Сейчас.
Женщина протаранила меня плечом и спустилась к сумасшедшей бабке. Я не стал ей препятствовать. Хотел подслушать, о чем говорят две стервы, но они скрылись за дверью.
Я пошёл к себе. Повесил главную улику на вешалку и оставил на видном месте до прихода Светы. Сам же вернулся на свой наблюдательный пост. В обед произошло то, что я едва не пропустил. Заметил по одной лишь случайности – чёрт дёрнул, идя в туалет, глянуть в глазок.
Сумасшедшая бабка прокралась на второй этаж, и, согнувшись в три погибели, как заправский шпион, копалась у квартиры напротив, скрыв мне обзор выдающимся задом. А после также просочилась к себе на низ. Выждав немного, я вышел посмотреть, что она делала.
Да, под ковриком оказалась пентаграмма, нарисованная краской. Я смазал рисунок ногой, не оставляя колдовству и шанса.
– Ну и дом!
К вечеру вернулись квартиранты Светы. Их явление трудно было не заметить. Они орали о своём, как обычно, и перенесли разговоры к себе. На этом я успокоился и стал ждать возвращения девушки с работы.
– Да ладно? Так ей и сказал? – Света подкладывала мне салат из большого контейнера, и не заметила, как сгребла весь.
– Ага.
– А она чё?
– Верещать начала. Грозить полицией.
– А ты чё?
– Сказал – пусть попробует.
– Очуметь! Ты мой герой!
Девушка бросила посуду и обняла меня за плечи, прижавшись пышным бюстом, едва прикрытым халатом.
– Да ну! – застеснялся я. – Главное – не дал ей кофту унести. Тебе бы список составить: какая вещь и когда.
– Не сомневалась, что жаба колдует. Теперь надо бабку найти, которая снимет порчу.
– Да?
– Конечно! Завтра у девчонок поспрашиваю. А ты ешь, заслужил.
Света принесла с работы гору еды: картошку с куриными котлетами, майонезный салат и пару пирожков с повидлом. Я, привыкший перебиваться сухомяткой, не мог вспомнить на столе такое изобилие. Споро орудовал ложкой, кратко отвечая на её вопросы.
Когда тарелки опустели, я смог влиться в обсуждение.
– Неужели тётка возненавидела тебя настолько, что натравила демона? Чтоб выселить с жилплощади?
– Ага, – с грустью подтвердила Света. – Она тварь. Мать оклеветала, развела с отцом. Меня прямо отребьем называет и за человека не признаёт.
– Знакомо…
– Вот видишь. Ради квартиры можно не только конкурента с ума свести, но ещё и убить. Ладно, пойдём спать. Завтра вставать рано.
– Ложись в комнате, а я здесь, – я похлопал рядом с собой по торчащей из дивана пружине. – Или тебе всё ещё страшно?
– М-м-м… нет.
– Хорошо, только… А, неважно.
Я собирался было пожаловаться на один комплект постельного белья, но не счёл это нужным. В конце концов, стояли жаркие ночи, когда одеяло лишнее.
Света нашла бабку с помощью своей коллеги и записалась на обряд через неделю. Всё это время мы жили вместе.
Однажды грузчик Толян позвал выпить с ним пива после ночной смены. Я отказался, обмолвившись, что дома девушка ждёт. Тогда мужик растянул губы в широкой беззубой улыбке и выдал поучительную тираду. Так, я узнал: все бабы (абсолютно все, без исключений) – дуры меркантильные, мечтают побыстрее на шею мужику сесть; я – дурак, нельзя было съезжаться с ней, хотя, конечно, и можно, но и место она знать должна; жениться в таком возрасте – дурь несусветная. Спорить с ним – занятие бесполезное, потому поблагодарив за науку, я отчалил, прихватив пакет с продуктами.
Света приходила раньше и сервировала ужин. Она не готовила дома, брала из столовой остатки, которые шли под списывание. Для меня каждый день завершался царским пиром. Едва заслышав шаги на лестнице, девушка выплывала в коридор. Слегка растрёпанная, в растянутой майке и коротких шортах, она походила на домашнюю кошечку. Сексуальную домашнюю кошечку. В такие моменты предостережения тётки и науки Толяна становились пустозвонством. Света ждала меня дома, и я спешил к ней. Вся моя жизнь будто обрела особый смысл, скрытый от злых людей.
