bannerbannerbanner
Тёмная сторона Ио

Марина Коунева
Тёмная сторона Ио

Полная версия

Я улыбнулся странному существу и пошёл умываться. Когда я уже был полностью одет я посадил диковинное растение себе на плечо и оно мгновенно схватилось за воротник моей рубашки, спрятавшись в волосах. Я проверил кровать Йохана – мой, надеюсь, что не бывший, товарищ спал, развернувшись спиной к коридору. У меня заболело в груди – я должен был с ним помириться! С удивлением я обнаружил, что плачу – одинокая слезинка набухла под нижним веком и, уже не выдерживая собственного веса, скатилась вниз по щеке, повиснув под челюстью, где её слизнуло моё творение. Интересно, если я так сходу сумел так изменить обычный сорняк, то что могли делать мои предки, обучавшиеся магии не одну сотню(а может и тысячу) лет?! От этой мысли мне стало немного жутковато. Я коснулся груди, размышляя, смогу ли я изменить себя? И… кажется… даже начал пробовать, но резко перестал, ужаснувшись возможных последствий.

Пробуждение Антареса я ждал на том же окне, что и в свою первую ночь в приюте. После завтрака я отправился бесцельно шататься по многочисленным коридорам и набрёл на трёх девочек от пяти до девяти, что-то вырезавших. Я их никогда раньше не видел, во всяком случае, среди играющих детей. Постучавшись, я зашёл внутрь, все три девочки тут же повернулись ко мне.

У одной – самой старшей – сидевшей спиной ко входу не было глаза и, очевидно, быть не должно… а тот, единственный, что всё-таки у неё был – имел две сросшиеся голубые радужки, угольно-чёрные волосы были заплетены в косу, кожа была более смуглая, чем у прочих детей. Средняя сначала показалась мне полностью здоровой, но потом я заметил глаз на шее с золотой радужкой, в то время как её два глаза на лице были зелёными, внешне она походила на старшую. Младшая, кстати, тоже похожая на первых двух девочек, имела костяной заборчик проходящий через всё её лицо, огибая глаз(один зелёный, другой – голубой), нос и рот. Теперь я понял, почему не видел их раньше.

– Привет, можно к вам? – улыбаясь, спросил я.

«Сёстры» переглянулись и неуверенно кивнули, я зашёл притворив дверь, старшая заговорила:

– Ты не похож на остальных детей…

– Верно, – ещё шире улыбнулся я. – Но, полагаю, я должен представиться. Я – Шура.

Средняя вытаращила все три глаза от удивления, смешанного с ужасом, младшая закрыла уши ладонями.

– Я… что-то не так сказал? – ошарашенно спросил я.

Спустя пару напряжённых секунд заговорила старшая:

– Конечно! Нельзя говорить своё имя уродам! Иначе… Иначе умрёшь!

Младшие сёстры согласно закивали. Подобное показалось мне настоящей глупостью. Я опустился рядом на колени, смотря на «уродок» снизу вверх, и заговорил:

– Кто вам это сказал?

Сёстры опять переглянулись, но теперь младшие отрицательно качали головами, мне начало казаться, что в данный момент между ними происходит мысленный диалог. Старшая раздражённо отвернулась от них и, на выдохе, прошептала:

– Йохан!

Паззл сложился… вот почему он был по-началу ко мне враждебен…

– По-моему, это всё глупости…

Сёстры опять начали беззвучно совещаться, после чего старшая произнесла:

– Нет.

– Почему? Кто-то уже умирал при вас? Точнее… от вас?

Совещание. Старшая, потупив глаза, ответила:

– Нет…

– Сколько уже вы здесь живёте?

– Пять лет…

– Как зовут воспитательницу и её помошницу?

– Миссис Танкевикнэ и Роза…

– Они сами вам представились?

– Да… – старшая неуверенно улыбнулась, бегло оглядев остальных, тоже улыбающихся, сестёр.

– Вот видите! Это лишь глупое суеверие!

– Но почему Йохан сделал это?

Теперь уже я опустил глаза, закусив губу:

– Понятия не имею, но думаю, что сам был близок к подобной участи…

– Близок? – удивилась старшая.

– Да… Мы с Йоханом даже дружили…

Я физически ощущал их недоверие.

– Но как?! Ты разве не урод?

– Вообще – тёмный эльф… Может и не самый красивый… – я не смог сдержать усмешки.

Вновь переглянувшись они повскакивали со своих мест и уселись вокруг меня:

– Я Сара, а это Лолита и Глория – мои сёстры! – бойко представила старшая себя и остальных.

– Приятно познакомиться, – сказал я, и мы пожали друг другу руки. – Кстати, у меня есть одно дело, касающееся Розы… не могли бы вы одолжить мне лист бумаги, клей и ножницы?

Они переглянулись и Сара, хитро щуря свой единственный глаз, сказала:

– А что ты нам дашь взамен?

А они, на редкость, практичные…

– Сейчас покажу… – я широко улыбнулся, вытащив из-под волос чуднОе растение.

Сёстры ахнули и без лишних вопросов вручили мне всё, что я просил. Сара незамедлительно поинтересовалась, как за ним ухаживать.

Когда они уже знали всё что нужно, а я знал, что его зовут Элли, и, спрятав выторгованные предметы за пазуху, встал с пола, сёстры схватили меня за талию, заключив в крепкие(до удушья) объятья.

– Ты самый красивый эльф на свете, Шура! – восторженно произнесла Сара на прощание. – Ты ведь ещё вернёшься?

– Конечно, – ни капли не лукавя, ответил я. – Только мне надо к брату. Он ещё совсем кроха, но я вас – думаю – скоро с ним познакомлю.

На том мы и расстались.

Как оказалось, младший братик, давно проснулся и уже во всю истезал других детей своим криком, кто-то даже посылал за миссис Танкевикнэ или Розой, но мне удалось явиться раньше них. Воспитательница подоспела очень кстати, тем более что она принесла Антаресу поесть.

Когда он вновь уснул(а это был уже поздний вечер)я направился в ЗЧ, где достаточно быстро смог восстановить фотографию Розы, которая «волшебным» образом очутилась на её книжной полке.

Это было раннее утро следующего дня. Антаресу немного не спалось, и рассвет я встречал не на своём любимом окне, а подле манежа маленького брата. За дверью раздались чьи-то шаги, но я не обратил на них внимания, до тех пор, пока они не затихли у самой нашей двери и я не услышал, как меня позвала Роза.

Нахмурившись, я уложил Антареса в кроватку и вышел к ней. Девушка выглядела крайне раздражённой. Не успел я спросить, что случилось, как она схватила меня за плечо и, почти волоком, потащила по коридору к своей комнате. Угрожающе щёлкнул засов, я стоял под испепеляющем взглядом девушки, у которой и в мыслях не было ослабить хватку.

– Где ты его взял? – холодным голосом произнесла она.

– Что взял? – тупо спросил я, а её пальцы сильнее впились мне в руку, правое запястье начало медленно выворачиваться.

Мельком подумалось о тех зелёных пятнах, слишком уж хват был сильным. Я еле слышно закряхтел, чувствуя, как подгибаются колени.

– Фото! Где ты его взял?! – Роза повысила голос, а когда я не ответил, ещё сильнее вывернула мне руку, стиснув пальцы. Не в силах больше это терпеть, я громко застонал и рухнул перед ней на колени, чувствуя, как из глаз своевольно полились слёзы.

Опустив голову, я смотрел, как растекался ковёр и туфли Розы, которая неожиданно выпустила меня. Не совладав с внезапной свободой, я рухнул на пол.

– Зачем ты его защищаешь?

– Кого? – стоя на четвереньках, я поднял на неё лицо, уже ожидая продолжения мучений.

Плотно стиснутые губы дрогнули, глаза заблестели. Прикрыв лицо руками, девушка села на ближайший табурет и зарыдала. Плечо уже почти не болело, тем более, что я понимал, почему она так со мной поступила. Бесшумно подойдя к ней, я, колебаясь, дотронулся до её плеча и сказал:

– Не плачьте, мисс Роза, всё… хорошо… – она подняла на меня глаза – красные и ещё более злобные.

– Уйди прочь!

И я вышел, лишь немного задержавшись в двери, за что она швырнула в меня небольшой книжкой – это придало мне скорости.

Оставшуюся неделю мы не разговаривали, даже взглядов друг друга избегали, но могу с уверенностью сказать, что эти дни Роза походила на меланхоличное приведение, каким-то образом покинувшее Запретную Часть. Йохан всё так же со мной не общался, да и Тай больше не лез ко мне, так что весь мой круг общения состоял из Антареса и трёх сестёр, с даром к телепатии. От старшей я узнал, что они дочери одной цыганской пары и, что они – не первый такой случай.

– Подобных нам называю «Триклюра». То есть, когда в семье рождается подряд трое детей «уродов». Говорить может только старший ребёнок, а между собой мы общаемся… – Сара замялась. – Те-ле-па-ти-ей… – отчеканила она это сложное – для себя – слово.

– А у этой Триклюры есть какие-нибудь другие особенности? – спросил я, на что Сара и две немые сестры не нашли ответа и больше я их с этим не допрашивал.

В целом, наши разговоры больше не касались никаким образом Триклюр. Зато сёстры часто интересовались жизнью приюта, других детей. Я, не задумываясь им всё рассказывал: про ссору с Йоханом, про то, как на меня вдруг обозлилась мисс Роза…

– Ну, ты попытался стать одним из них. – задумчиво проговорила Сара, почесав веко единственного глаза. – Как думаешь, что пошло не так?

– Да много что… Всё с самого начала пошло как-то не так… – я молча смотрел, как Антарес, дремлет на коленях средней Лолиты, пока Глория пыталась усадить ему на макушку чудное растение, Элли. – Я может быть и не «урод», а всё же другой…

Глава 3

Утро сегодня было самым обычным, ничуть не отличающимся от прочих. Мы завтракали, когда в дверь позвонили. Миссис Танкевикнэ пошла открывать, но прежде чем сунуть ключ в скважину(а она всегда держала дверь замкнутой), она посмотрела в глазок, после чего позвала одного из ребят – бледного и тощего блондина восьми лет – Силена. Роза, раскладывавшая завтрак по тарелкам, настороженно замерла. Вскоре вернулся легконогий Силен с коротким посланием:

– Пришли Серые.

Всё. Это конец. Они нашли нас. Я их привёл сюда.

Фоном мелькали тревожные мысли, я схватил Антареса, а Роза, успокаивавшая расшумевшуюся ораву, приказала лесть в сервировочную тележку, ногой выпихнув с нижнего яруса все полотенца. Перед тем как заскочить в укрытие, я взял со стола серебряную вилку. Когда вошли Они, мы с братом уже были скрыты под плотной тёмно-зелёной скатертью. Серые стояли в коридоре и беседовали с миссис Танкевикнэ. Благодаря гробовой тишине в столовой, я без труда мог бы услышать разговор, но не стал – слишком страшно. Тем более мне не нужны были никакие подтверждения собственной вины в их появлении, и никаких сомнений в том, что они пришли именно за нами с братом – тоже не было.

 

Роза потихоньку начинала меня увозить прочь из столовой, но я не знал куда. Безусловно, мне хотелось, чтоб нас отвезли к ЗЧ, но подать голос я не решался, стараясь вести себя как можно тише и хладнокровнее, дабы не причинять ещё большего беспокойства Антаресу, который, кажется, понял, что к чему и поэтому пытался залезть мне под куртку. Я перестал дышать, когда послышались чьи-то шаги. Они не могли принадлежать ребёнку – слишком грузные и размеренные, а значит…

– Куда вы это везёте? – спросил Серый голосом, который ни с чем нельзя было перепутать.

– Б-больным, – заикаясь от страха, ответила Роза.

Тишина. Тишина, длившаяся пару секунд. Выстрел прогремел над самой моей макушкой. Дальше мир, будто бы замедлился, гулкое эхо пронизывало меня насковозь. Мёртвое тело Розы, с дымящейся точкой в груди, не успело упасть, а Серый не успел опустить ствол или как-то отреагировать на то, как появился я. Моё недооружие вошло ему в гортань, хотя едва ли она там была как таковая – Серый оказался очень мягким, состоящим внутри только из той самой вязкой тёмно-синей жижи, которая обильно вылилась наружу. Ужасаться самому себе было некогда. Хотя, в порыве ярости, я полностью распорол ему шею. Схватив Антареса, оставленного в тележке, и подобрав пистолет, справедливо рассудив, что он мне ещё пригодится, я понёсся прочь, на ходу соображая, где мы находимся. А находились мы как раз не далеко от Запретной Части, поэтому, когда Серые поняли, что эльфа они упустили, я был уже за пределами поместья, плутая по бесконечным узким улочкам города, пока не наткнулся на цыганский табор.

Думаю, только самые занятые или рассеянные не обратили на нас с Антаресом внимания, но у этих людей мы вызвали огромнейший интерес…

Вскоре нас окружили, и мне не оставалось ничего другого, как выхватить из-за пояса пистолет. Вместе с ехидными усмешками на смуглых лицах, появились и двустволки в руках, один из мужчин, с прямой седой бородой, сказал другому:

– Он – эльф, Изнар, и перед тем, как мы изрешетим его – он заберёт минимум пятерых, хотя может мы его, только раним.

– Ты преувеличиваешь его силу, Хизро, тем более с ним ноша.

Хизро скривился и убрал ружьё:

– Единственное, что я преувеличиваю, так это своё уважение к тебе! Я знал парочку его сородичей, когда был молод! Тем более у него ничего нет ценного!

– Как же! У него есть прекрасные органы, не запачканные эксперементами Л.О.Р.Д.-а! И не один набор, к тому же!

Кавалькада холодных мурашек пробежала по моему позвоночнику, Антарес захныкал и крепче вцепился в мою одежду.

– Что вы, псы дворовые, тут творите?! – услышал я гнусавый женский голос, донёсшийся из ближайшей повозки, после чего я увидел и женщину, которой он принадлежал – высокая с шатром пышных цветастых юбок на бёдрах и достаточно грубым лицом, рассечённым шрамом от переносицы до левой челюсти. – Кого кошмаришь, Изнар?

– Пошла прочь, Меркула!

Та и ухом не повела, бесцеремонно втиснувшись между Изнаром и другим цыганом, намного моложе. Что-то в её лице показалось мне знакомым, но я точно знал, что никогда её раньше не видел, но тут же вспомнилась Сара, с младшими сходство было не таким явным. Её ярко-зелёные глаза распахнулись, и я прочёл в них благоговенное удивление. Револьвер очутился в её руке как по волшебству и был приставлен к виску Изнара:

– Скажи, что ты не хотел убивать эльфа, умоляю! Ведь это значило бы, что я живу с полным идиотом!

– А я не хочу жить с сукой, принёсшей Триклюру! – рыкнул он и тут же получил наотмашь прикладом, от чего рухнул на землю, отплёвываясь кровью, кто-то бежал по крышам.

– Уберите оружие! – властно скомандовала она, и никто не вздумал ей противоречить.

Юный цыганок спрыгнул на землю и подбежал к Меркуле:

– Госпожа Шрам, Серые близко!

– Понятно… Уходим! – продолжала командовать цыганка, а после обратилась конкретно ко мне. – Ты идёшь с нами!

Я, как и все, повиновался, выбора у меня не было, да и эта женщина показалось мне надёжным защитником, да и старого Хизро я бы тоже не сбрасывал со счетов. Следом за Госпожой Шрам, я скрылся в ближайшей повозке, за мной последовал ещё один молодой цыган, а так же поколеченный Изнар, к счастью, переключивший всю свою злобу на наступающих Серых.

Раскачиваясь, как от сильного ветра, повозка тронулась, стуча колёсами по неровной мостовой. До меня вдруг донеслись отголоски чувств лошадей… их нещадно погоняли и я не мог осуждать погонщика, очевидно, у этих людей не меньше причин скрываться, чем у меня.

– Это дитя, – начала Меркула. – Кто тебе?

– Брат, – не задумываясь, выдал я привычную ложь.

– Хорошо, – она указала на ковёр и села рядом. – Как тебя зовут?

– Шура, – Госпожа Шрам улыбнулась. – Вы почему смеётесь?

– Да так… имя интересное, а брата?

– Антарес…

Её улыбка стала ещё шире:

– Младшего – гляжу – любят больше, а как родителей звали?

– Я… не знаю… я ничего не помню и… Антарес – я сам дал ему это имя… по правде говоря, он мне не брат… там… сложно…

– Ладно-ладно, успокойся, Шурик, нет разницы. Ты голоден?

Я быстро закивал, вспомнив, что не ел с со вчерашнего вечера. Фургончик пестрил всевозможными коврами, подушками, просто всяко-разными тканями, в которые было завёрнуто бесчисленное множество вещей. Из-под многочисленных балдахинов еле проглядывался огромный и старый как мир сундук с причудливой резьбой, и – Луна знает – сколько всего ещё скрывает этот яркий беспорядок. Вначале она показалась мне узором на ковре и, лишь приглядевшись, я понял, что вижу девушку, глядящую на меня с любопытством. Юная цыганка, тоже похожая на Госпожу Шрам, вдруг улыбнулась – я улыбнулся в ответ. Цыган за моей спиной поднялся и, нетвёрдой походкой пошёл к ней, когда он сел рядом – я уже отвернулся, ощущая, как горят кончики ушей, а на серых щеках проступает краска.

До меня донеслась их беседа и я не мог заставить себя не слушать:

– Что? Остроухий понравился? – с усмешкой в голосе спросил цыган.

– А что? Ревнуешь? – ответила девушка.

– Ха! Глупая девка! Зачем мне ревновать сестру?

– А кто сказал, что я себя имею ввиду?

Я покраснел пуще прежнего и, дабы моя глупая улыбка выглядела не слишком подозрительно, я начал что-то напевать Антаресу.

– Что ты там расселся, Эрно? – услышал я голос Меркулы, а потом и увидел её саму. – Я тебе что сказала?

– Помню, мам, – виновато произнёс тот самый молодой цыган, который тоже был больше похож на Меркулу, чем на Изнара, один его глаз был голубой, другой – зелёный.

– А ты, Ника, помоги этому раздолбаю! – продолжала Госпожа Шрам.

– Да, мам, – и оба ребёнка Меркулы принялись что-то искать, переругиваясь через каждое мгновение. Цыганка положила рядом со мной кусок хлеба завёрнутый в бумагу и флягу.

– Спасибо, Госпожа Шрам, Вы так добры… – хрипло произнёс я.

– Не за что, дай мне пока что брата, – увидев, что я медлю, продолжила. – Чтобы ты смог поесть. Я не причиню ему вред, не волнуйся.

Я нехотя протянул ей свёрток, Антарес тоже особо не горел желанием покидать меня и даже начал кричать, но вскоре успокоился.

Пока я ел, Ника и Эрно уже нашли то, что было им поручено найти. Оказалось, что искали они старую колыбельку, в которой будет отдыхать Антарес.

– Какой хорошенький, – заметила Ника. Я кивнул, а она вновь нырнула в ковры и ткани и вынырнула уже с каким-то цветастым предметом и начала им трясти. Антаресу это очень понравилось и он тут же начал к ней тянуться. Недолго его подразнив, цыганка всё-таки отдала ему это штуку.

– Ты чего? – спроисла она, заметив моё недоумение. – Погремушку впервые видишь?

Я кивнул без тени смущения.

– То есть… как? Неужели у тебя не было подобной?

– Не знаю… – я пожал плечами. – Не помню, даже родителей…

Предчувствуя серьёзный разговор, Ника села рядом со мной:

– А у других детей ты не видел?

– Честно говоря, совсем немного, а младенцев – нет. В том приюте, где мы скрывались, вообще не было игрушек. Я и не знал, что они нужны и в принципе существуют.

Цыганка пододвинулась плотнее ко мне так, что мы коснулись бёдрами, а меня вновь бросило в краску. Её рука опустилась на моё плечо, что заставило меня непроизвольно напрячься.

– Тебе страшно? – вдруг спроисла она.

– Не знаю, – честно ответил я, всё ещё не отделавшись от мыли, что Серые где-то поблизости.

Мой взгляд начал тонуть в ярких коврах, узоры на, которых расползались в разные стороны, скручивались и раскручивались, смазывая свои контуры. Требуя внимания, Ника потрясла меня за плечо и, когда наши глаза встретились, спросила:

– В каком приюте вы были?

– Я… не знаю адреса, но воспитательницу там зовут миссис Танкевикнэ.

Это имя эхом отразилось от стен нашей повозки и ещё долго кружило в воздухе, утопая в мёртвой и густой тишине, что повисла меж всеми нами, кажется, никто даже не дышал… ко мне подошла Меркула, и душа ушла в пятки:

– Ты их видел? – ледяным, но в миге от рыдания, голосом спросила Госпожа Шрам.

Я сразу понял, о ком она:

– Да…

– Как их звали? – вмешалась Ника.

– Сара, Лолита и Глория…

– Их там не обижают? – Эрно явился будто бы из воздуха.

Ответить на этот вопрос было куда труднее, чем на первые два, впрочем, я думаю, ответ они и так знают:

– Их… боятся… – выдавил я. – Поэтому они, обычно, не показываются, а сидят в одной комнате… рисуют, вырезают, что-то шьют, мастерят, читают… – на лицах матери и двух старших детей начала появляться слабая улыбка и слёзы, мои собственные глаза тоже покрылись хрустальной плёнкой. – Я… я подарил им растение… такое, для которого не нужна земля, которое может самостоятельно ходить… они назвали его Элли…

С минуты я смотрел мимо Меркулы и Эрно, чувствуя на себе взгляд Ники, и надтреснутым голосом продолжил:

– Когда пришли Серые за нами с братом… Роза – помощница миссис Танкевикнэ – попыталась увести нас, но… была… убита… – я снова видел это, страшная картина, на страх к которой у меня не было времени, вернулась с абсолютно реалистичной точностью, вплоть до запахов, звуков и ощущений… мне стало плохо. Воспалённое стрессом воображение охотно дорисовало дым, что клубился над выстрелом, лицо девушки, искажённое гримасой ужаса, руки, сотканные из серых шёлковых нитей, пытались до меня дотянуться, но таяли при каждой тщетной попытке, таяла и она сама… так быстро и неумолимо… растворялась в старом коридоре, чтобы достигнуть холодного космоса, где вновь обретёт плоть, достигнув Плутона и, может быть, встретит его – своего жениха… они обнимутся, улыбнутся друг-другу и поклянутся больше никогда не расставаться… а потом будут плакать, много плакать, настолько много, что об этом сочинят легенду – «Откуда на Плутоне реки».

– Откуда на Плутоне реки?

Когда он мёртв миллиарды лет.

Не уж-то в койие-то веки

На нём живые – хоть их нет.

И в чёрно-белом маскараде

Мы закрутили жизнь в спираль,

Чтобы в кровавом винограде

Смочить, голодную до боли,

Безжалостную воин сталь… – внезапно я начал бредить стихами, совершенно не замечая, что голос дрожит и надрывается, пытаясь заглушить всхлипы.

Когда этот ужас кончился и запоздалое горе меня всё-таки отпустила, я увидел совсем иную картину – Меркула и Эрно с распахнутыми от шока глазами, не зная как реагировать, совершенно непроницаемый Изнар, и тихо плачущая Ника, стыдливо прячущая лицо в волосах, на фоне рыдал Антарес.

– Простите, пожалуйста! Я… не знал, что говорю! Оно… оно само! – спешно начал оправдываться я.

Взгляд Меркулы заметно потеплел, как я раньше не заметил сколько у неё морщин? Шрам сейчас был особо заметен и бросался в глаза:

– Ох, Шура… – произнесла она и крепко меня обняла, чего я вовсе не ожидал. Тем не менее, она не плкала, хотя её страдания были видны и ощутимы не меньше, чем видны и ощутимы любые материальные предметы вокруг. Отпустив меня, Госпожа Шрам подозвала Нику и Эрно, которых тоже заключила в объятия, позади от неё сел Изнар, виновато опустив глаза, будто бы заклинание, он нашёптывал ей утешения. Только в нём я и чувствовал что-то помимо горя – стыд, стыд за то, как он попрекнул жену за рождение Триклюры. Антарес продолжал кричать и я, призвав всю свою бесшумность принялся его успокаивать.

Повозка остановилась и все мы вышли на свежий воздух, холодом опаливший мои лёгкие. Я огляделся – мы стояли на опушке тенистого низкорослого леса, а перед нами жёлтая степь, где чёрным силуэтом – не больше колечка виднелся покинутый нами город. Наша повозка была в самом авангарде, ещё четыре других шли позади. Изнар и Эрно собирали валежник для костра, старый Хизро, который, очевидно, и был погонщиком, чистил лошадей, Меркула и Ника возились с провизией. Я же, пока что, маялся от безделия, шутливо лопоча Антаресу, о том чтобы нос он в туман не совал, а то отклеится, и чтоб Европу с неба не хватал – осыпется и собрать не соберёшь. За сим занятием меня застал старик:

 

– Тебя как-бишь, мОлодец?

– Шура.

– Ясно, а мелкого?

– Антарес.

– Прекрасно, хе-хе! Слушай, Шурик, давай я за твоим братом пригляжу, а ты сбегай в лес, во-от туда, где Эрно с Изнаром, набери мне водицы для лошадок? Хорошо? Вот спасибо! А то спина совсем уже никакая!

Поручение Хизро я выполнил с радостью, без труда отыскав ручей, после чего самостоятельно и напоил всех животных цыгана, с которыми тот меня незамедлительно познакомил:

– Смотри, это Фортуна. Знаешь, почему? Я её выкрал у богача, который выиграл её пару минут назад в карты, хе-хе! А это Затмение – её я выкрал у перепившего торговца, прям из упряжи! Да и со всей деньгой, что у этого олуха была! А этот вороной красавец – Свинец… его я не крал… его я спасал…

– Опять твои байки, Хизро! – злорадно произнёс нагруженный сухими ветками Изнар. – А эльф слушает – ушки на макушке! Ха-ха!

– Да чтоб тебя черти от зари до зари драли под осиной! – хрипло выкрикнул ему Хизро.

– Чтобы вылез из-под ней ты трухлявой древесиной! – подхватил Эрно, на что старик заулыбался, а Изнар оскалился и стеганул юношу веткой.

– Подойди сюда, любимый! – услышал я шутливый голос Меркулы. – Я тебя сковородой буду целовать!

Где-то засмеялась Ника, я тоже улыбался:

– Задушите вы меня, бабы, – выдохнул цыган и, сбросив свою ношу в заранее выбранном месте, принялся разводить огонь.

– Шутки-шутками, – продолжил Хизро. – Но я не лгу тебе, Шурик…

– Я Вам верю, Хизро, – поспешно протараторил я. – Продолжайте, пожалуйста.

Старику очень польстило наличие нового слушателя, который сможет как следует оценить истории его такой далёкой и такой близкой молодости.

– Так вот, я ж почему его Свинцом зову, так потому что псих какой-то хотел ему – ещё жеребёнку – залить свинец расплавленный в глотку, а я прознал об этом и… поступил по справедлиавости, напоив этой раскалённой жижей его самого.

После ужина мы ещё долго сидели вокруг костра, а над нашими головами расцветали сумерки, разбавляемые крошечным заревом нашего костра. Здесь собралось не только семейство Госпожи Шрам, но и многие другие – все говорили, шутили, смеялись, ругались и снова смеялись. Ника, Эрно и несколько других молодых цыган танцевали поодаль. Были так и персонажи как я – вынужденные нянчиться с младенцами, но меня, к счастью, выручила Меркула, обосновав тем, что сто лет уже малышей не держала.

Юные танцоры с радостью приняли меня к себе, без лишней болтовни закружив в пёстром хороводе, где я был невзрачным чёрно-серым пятном, что всё-таки являлось раздражающим фактором для них.

– Я считаю, – начала Ника. – что если мы уж взялись скрывать последних эльфов, то подойти к этому надо серьёзно!

– И что ты предлагаешь? – тут же осведомился другой цыган, которого, кажется, звали Максимом.

– Замаскируем его! Будет просто необычным цыганом! – пояснила она и куда-то меня потащила. Остальная молодежь ринулась за нами.

Ростом я не уступал ни Эрно, ни Максиму, ни даже Изнару, но был намного уже их в плечах. Когда ребята всё-таки уговорили меня стянуть старые тряпки, в которых я ходил ещё со времён побега от Серых, то ужаснулись тому, насколько худ я был.

Пока Ника со своей подругой, Роной, пытались какой-то косметикой поменять мой цвет лица, парни рылись в своих вещах, отыскивая то, что хорошо бы село на мою долговязую фигуру. Как бы то ни было, но к полуночи я уже был под стать своим новым товарищам, только более болезненный. Почти сразу нас позвали к костру – петь вместе со всеми. По Хизро и другие музыканты настраивали свои инструменты(у старика была гитара), мы сели в общий круг. Эрно и Ника сели по правую руку от Меркулы, я по левую, первым делом, посмотрев, как себя чувствует Антарес:

– Всё с ним в порядке, Шура, – произнесла Госпожа Шрам то, в чём я уже и сам успел убедиться. – Здорово ты приоделся, кстати.

Я смущённо улыбнулся:

– Спасибо, но это ребята всё…

– Пришлось перешить мои старые штаны и рубашку Максима! – вставил своё слово Эрно.

Меркула усмехнулась, растрепав сыну волосы:

– Чего это ты так прям расщедрился-то? Ты же, обычно, хуже отца по отношению к новичкам?

– Ну… я ж взрослею… мудрею… – глупо ухмыляясь отвечал он, в конце тыкнув Нику в бок локтем, отчего ту мигом бросило в краску.

Меркула шутливо возвела очи горя.

Инструменты были насроены и Хизро задал мотив, к которому постепенно постепенно стали подключаться и остальные. Одновременно запели Меркула и другая цыганка, примерно её возраста, на припеве весь Круг пел хором. Я же присоединился лишь на втором, когда знал слова. Песня рассказывала о кочевой жизни, что вовсе не удивительно, о том, что они выше богатств и воин, и о том, что, когда старость сожмёт в пожелтевшие когти их сердце, то развеется оное на степном хладном ветре и унесут не в унылую обитель Плутона, а в небеса таинственной Ио, где сольются они с полярным сияньем, чтобы и дальше сиять на свободе.

Я вновь ловил на себе взгляд Меркулы, особо не задумываясь об их значении.

– Ты здорово поёшь, кстати, в приюте наверное вокалом занимался.

– Я там был не настолько долго… в общем, нет, Вы ошиблись, Госпожа Шрам… – вновь краснея, произнёс я.

– Ну ладно, – в её глазах вспыхнул едва уловимый блеск, но тут же скрылся в глубине зрачка.

В ту ночь наш Круг спел ещё две песни, при чём последнюю исполнял я в дуэте с Эрно. И лишь после этого мы разошлись по своим повозкам. Времени на сон мне выделили немного, так что я не успел увидеть очередной кошмар.

Окон здесь не было, поэтому я не понимал, пора ли вставать или нет. Во всяком случае всё семейство Госпожи Шрам ещё спало, как и мой младший брат. Тем не менее мне спать уже не хотелось. Я прокрался к двери и тихо её приоткрыл: степь и лес утопали в густом тумане, где-то вдалеке щебетали птицы. Выскользнув наружу, я направился к ручью попить и умыться. Холодная вода безжалостно стёрла всю мою маскировку, впрочем, я смогу нанести её снова, чем я и занялся, по возвращению в свой новый дом, поэтому, когда все проснулись, я уже был в полной экипировке.

После завтрака меня, а так же Максима и какого-то цыгана постарше послали за водой. Я ни в коем случае не жалуюсь, но я чуть не умер после четырёх вёдер. Руки, казалось, сейчас отвалятся. По счастью, никто не стал надо мной глумиться. Краем глаза я заметил, как Меркула что-то говорит Хизро, возившемуся с лошадьми. Вникать в их разговор у меня тоже, к сожалению, не было сил.

Эрно с Изнаром, взяв с собой ружья, скрылись в лесу. Ко мне подсела Ника:

– Привет!

Я тут же выпрямился:

– Здравствуй.

И наш разговор тут же зашёл в тупик, ограничившись лишь смущёнными переглядываниями. Я не настолько часто общался с девушками, чтобы понимать, что со мной происходило, но было полностью очевидно, что это понятно абсолютно всем, как всегда, в общем.

– Хизро, кстати, будет тебя учить играть на гитаре, – вдруг выдала она.

– Правда? Почему?

– Ты красиво поёшь, тем более… – девушка взяла меня за руку, от чего я опять напрягся. – По крайней мере, так мама говорила, у тебя пальцы музыкальные… тебе это должно легко даться.

– Ясно… Не знаешь, когда он начнёт?

На это она лишь пожала плечами:

– Мама только пошла к нему, рассказать об этом, но ты Хизро понравился, думаю, он быстро согласится… – продолжала Ника, всё ещё не выпуская моей руки.

Я улыбнулся:

– А… он правда был знаком с моими сородичами?

Вновь пожатие плечами:

– Раз говорит – значит – был, хотя отец его слова ни во что не ставит, обзывая старым маразматиком… но я ему верю… – она чуть ли не до боли сжала мне руку. – А ты?

– Конечно, – честно ответил я, с облегчением ощутив, как она ослабила хват, а потом и вовсе выпустила. – Просто… я сам о них ничего не знаю… даже не знаю, когда они попали к Л.О.Р.Д-у…

Ещё немного и Ника устанет удивляться…

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru