Марина Григорьева
Совершенный мир
Сердце Мелиссы учащенно забилось. Она почувствовала, как к вискам, к голове, хлынула кровь. Она заставила себя сделать несколько глубоких вдохов, а потом быстрым шагом двинулась к кассе.
– Вторая колонка, полный бак, – пробормотала она девушке на кассе. Та взяла протянутую ей карту, и, проведя по терминалу, вернула назад.
– Заблокирована, – пожала плечами кассирша. Ее лицо при этом не выражало никаких эмоций.
Мелисса уставилась на карту мужа, которая вернулась к ней в руки. Она частенько ей расплачивалась, чтобы не копаться в сумке в поисках кошелька, так что и сейчас на автомате протянула ее кассирше, не подумав о последствиях.
Прикусив губу, она принялась рыться в сумке. Зарядка, телефон, почти пустая банка с витаминами… Секунды бежали друг за другом, не сбавляя ход. Наконец, удача ей улыбнулась, и Мелисса извлекла с самого дна свой кошелек с наличными.
Оплатив бензин, она направилась в туалет, так что телевизор снова оказался в поле ее зрения. На этот раз на экране показывали фотографию Марка с призывом звонить на горячую линию всем, кто видел этого мужчину. Со слов ведущего новостей, с ним хотели связаться в связи с происходящим на территории «Заслона».
Мелисса буквально вбежала в туалет, закрыв за собой дверь. Трясущимися руками достала из сумки телефон, чтобы избежать уже приближающейся панической атаки. Что сотворит с ними этот псих Мастерсон? Будут ли они, как крысы, бесцельно биться об углы, если он настроит частоты программы «Be perfect» на центральной антенне «Заслона»? И что там в итоге произошло с собаками и обезьянами?
Перед глазами уже начинали мерцать темные точки. Пройти идентификацию на своем телефоне с первого раза ей не удалось.
– Ну же, давай, работай, сука,… – выругалась она, чуть не уронив телефон в раковину. Ей пришлось сесть на крышку унитаза, чтобы не потерять равновесие.
Наконец, ей удалось последовательно приложить к экрану все пальцы правой руки. Уставившись в экран для идентификации лица, она почувствовала, что вот-вот отключиться, и принялась свободной рукой бить себя по щекам. Еще минута, и ее пальцы уже сдвигали бегунки в KeepCont. Последовало ожидаемое сообщение о необходимости принять Q4. Последний раз она пила витамины около суток назад.
Хоть капсула и не требовала воды, поскольку была покрыта желеобразным составом, Мелисса предпочитала пить таблетки по старинке. Она открыла кран и сделала несколько глотков воды. Холодная жидкость заскользила по ее горлу, вернув ей ощущение реальности. Сколько она уже здесь просидела, в то время как им надо мчаться за пределы действия антенны?
«Это нам еще повезло, что дура на кассе не разглядела имя и фамилию владельца карты», – думала Мелисса, возвращаясь назад, в зал. Марк уже заправил их автомобиль и подъехал к самому входу, беспокойно посигналив, увидев силуэт жены сквозь стеклянный фасад.
– Тима разбудит, – машинально пробубнила Мелисса. Ее состояние почти вернулось в норму. Она выскочила на улицу и села в машину.
«Собаки, обезьяны, собаки, крысы», – крутилось у нее в голове.
– Твою карту заблокировали, – сообщила она мужу.
– Ты что, дала им мою карту? Черт, они же могут отследить меня…– ошарашено сказал Марк. Их автомобиль уже выехал на шоссе и разрезал фарами ночь. – Надо было предупредить тебя… Ты думаешь, если бы я мог использовать свою карту и паспорт, я бы стал рисковать и делать этот путь на автомобиле? Можно было просто сесть в первый попавшийся самолет и улететь куда подальше отсюда.
Мелисса молчала. Она вполуха слушала, что муж говорит про самолет. Ее интересовало другое.
– Я видела твое фото на экране. Журналисты и полиция уже обо всем знают. Мастерсон заперся у себя и творит бог знает что…, – она говорила спокойно, но ее руки словно бы отбивали какую-то мелодию на коленях. – Я хочу знать, что стало с собаками, обезьянами и кого там еще испытывал Нил.
– Ты должна понимать, что официально таких экспериментов не было, – объяснил ей Марк. – Ему давали свободу действий, но только в разумных пределах. Так что все, о чем я буду говорить дальше, я знаю со слов самого Мастерсона и пары инженеров в нашем секторе. И я не уверен, насколько достоверной…
– Что стало с этими чертовыми животными? – повторила свой вопрос Мелисса на порядок громче. Ее лицо продолжало оставаться каменным, в то время как голос был готов сорваться на крик.
– Смертность больше 50 процентов. Никакого интереса к жизни и отсутствие базовых инстинктов: голода, самосохранения, попыток размножения. Вялотекущее, почти болезненное, состояние, с редкими вспышками проявления интереса к людям. Может, животные бессознательно надеялись на нашу помощь.
– Ииии? – протянула Мелисса. – Что после этого сделал Мастерсон?
– С его слов, он понял проблему, так что теперь точно знает, как все исправить.
В машине воцарилась тишина.
– Как далеко мы от антенны? – упавшим тоном спросила Мелисса. По ее расчетам, они отъехали все еще недостаточно.
– Мы переместились не больше, чем на 200 километров, – ответил Марк. Он слегка округлил цифру. На самом деле, он думал, что расстояние не превышало 170 км.
Он не знал, сколько у них времени. И что самое страшное, глубоко-глубоко внутри, он не верил, что будь они даже в 400 км, они оказались бы в безопасности. Он выбрал наименее загруженную дорогу, к тому же, на дворе была ночь, так что трафика практически не было. Но гнать со скоростью в два раза выше разрешенной было бы неразумно, потому что первый же экипаж дорожной полиции остановит их, а поняв, кто в машине, еще и мигом скрутит беглеца.
– Что же нам делать, – беспомощно пробормотала Мелисса. Она обернулась и посмотрела на спящего в детском кресле сына.
«Совсем забыла про термокружку и горячую воду для Тима», – виновато подумала она.
– У меня не было времени строить планы, – признался Марк. Он сжимал руль обоими руками и на этот раз, когда говорил, не смотрел на жену. Его взгляд был устремлен на дорогу, которая уносила их все дальше и дальше от родного дома. – Я решил, что мы просто попытаемся сбежать на колесах так далеко, как нам удастся. Когда совсем выбьемся из сил, остановимся на ночевку, но я предпочел бы не делать этого в ближайшие сутки.
Мелисса вздохнула. У нее самой по-прежнему не было плана действий, который она могла бы предложить им взамен. Ее мать жила в другом городе, от которого их разделяла ни одна тысяча километров. К тому же, они практически не общались после смерти отца. Родители Марка умерли в результате несчастного случая, когда он заканчивал университет. По большому счету, ей даже некому было позвонить, чтобы спросить совета.
Она прибавила радио, по которому пел свою балладу Робби Уильямс. «Куда нас приведет наша версия «Дороги в Мандалай», – задумалась она.