Марина Дмитриева
Не смей меня касаться
Молниеносно схватил Ля-ля-ля за хрупкую шейку, в голубых глазах плеснулось удивление.
– Придушу, – свирепо прошептал я прямо в пухлые губы и ощутимее, чуть перекрывая дыхание, сжал шею.
– Ха, – прохрипела Ля-ля-ля. – Тебя посадят.
Ухмыльнулся.
– Так я не своими руками, милая. Найдутся помощники, главное, им хорошо заплатить. У меня есть чем платить.
В наглой голубизне глаз появилось что-то, напоминающее страх. Так гораздо лучше, стервёнкаЮлечка. Делать из себя жертвенного барана я не позволю. Отпустил хрупкую девичью шейку.
– Ты что, совсем не любишь свою старшую сестру?
– Отчего же, обожаю всем сердцем и душой, а Таня всем сердцем и душой любит Гену, уж я-то знаю, она по-сестрински делилась. Тебя же выбрала в качестве клина, чтобы избавиться от этой застарелой любви, да и то лишь потому, что у тебя бабок немерено и связи есть. А теперь ее Геночка приехал, они помирятся, он увезет ее в Англию, не зря же Калюжный там строит любовное гнездышко. Разве ты не видишь, милый, они друг другу подходят, две замороженных рыбы. Думаю, Танька полное бревно в постели.
Вот тут Ля-ля-ля ошибалась, причем очень сильно. Обалденная, страстная Андалузская красавица, лучше всех исполняющая постельное фламенко, вот какая моя Танечка. В качестве клина?! Может, конечно, сначала так и было, но уж точно не сейчас. Она меня любит, или почти любит. Во всяком случае, Тане со мной хорошо, причем не только в постели. Розочка мне признавалась, с таким одухотворенным лицом не могут лгать. Говорят, старая любовь не ржавеет. Еще как ржавеет, уж я постараюсь, смогу обратить в рыжую труху даже воспоминания об этом очкастом английском денди.
– А я тебя люблю, сильно! – блондинка попыталась снова прильнуть к моему телу. – Как только увидела тебя, все во мне перевернулось… Вот он, мой принц, настоящий, как в книжках пишут. И потом, когда ты позвал меня к себе, я просто на крыльях летала. Помнишь, той ночью нам было так хорошо вдвоем.
Нет, я помнил только то, что никак не мог кончить, злился и даже особо не старался сделать для нее «хорошо».
– А ты так грубо со мной.
– Ха… – вырвался немного истеричный смешок из моего горла. – Я в принцы не подхожу, выбрось эту дурь из своей симпатичной головушки, и насчет «придушу» не шутил. Говорил тебе неоднократно, я еще тот козел.
– Вот-вот, и зачем правильной Тане козел, скажите, пожалуйста?
Голубенькие глаза издевательски-стервозно прищурились. Девочка тоже с чувством юмора. Но мне сегодня было совершенно не до смеха.
– Допустим, затем, чтобы его перевоспитать.
– Хочешь, я могу тоже заняться твоим воспитанием. Прямо сегодня ночью, тебе понравится, милый.
Тоже мне, воспитательница нашлась. Еще раз поразился ее наглости.
– Не выйдет, потому что ты сама еще та… коза. И только попробуй Тане хоть слово скажи, я тебя из-под земли достану.
Оттолкнул блондинку и хмурый направился назад к столу. Только Андалузской красавицы не было в гостиной, как впрочем, и светловолосого крокодила Гены. Черт, черт… Черт! Куда они могли подеваться?! Похоже, у них тоже аудиенция. Фигли, не позволю! Развернулся и, ни слова не сказав сидевшим за столом, пошел искать Таню. Так, на кухне были мы с Юлькой, в ванной с туалетом не горел свет, а разговаривать без света как-то не очень-то удобно. Значит… Тихонько приоткрыл дверь в одну из комнат. Епть… Угадал. Таня с почти красавчиком Геной Калюжным была там.
– Танюш, я приехал за тобой, дал тебе время подумать, соскучиться. Не понимаю, что тебя смущает в переезде?
– Ген, мы по тридцатому кругу говорим об одном и том же.
Подслушивать нехорошо. Но уж очень интересно, о чем болтают эти двое.
– Таня, я понимаю, ты не хочешь жить вдали от родных, но при современном уровне развития транспорта до Москвы пара часов лета. Хочешь, можешь каждую неделю летать. Дом я строю исключительно для тебя, помнишь, мы мечтали жить в небольшом собственном домике. Ты не представляешь себе, какое там красивое место. Я воплощаю в реальность нашу мечту, Танечка. Ты же знаешь, я очень тебя люблю. А этот хлыщ, которого ты зачем-то притащила в дом, он тебе совсем не подходит, нашла на кого меня променять, сразу видно, простачок. Кем он работает, интересно?! На заводе слесарем? Ведет себя по-хамски.
Первый раз слышу о себе подобное мнение. Эх, надо было все же при всем параде прийти, а я зачем-то нацепил образ бедного пастушка, точнее, обычного парня. Розочка просила не выпендриваться.
– Гена, я… – Таня осеклась, – понимаешь. Извини.
Открыл дверь. Этот британский умник еще не видел хамского поведения. Наскочил на интеллигентного красавчика-крокодила, начал выталкивать его за грудки по направлению к выходу из комнаты.
– Гена, мне кажется, тебе пора в свою Англию, – приглушенно, но с угрозой в голосе заговорил я, – женишься там на какой-нибудь местной сушеной плоскогрудой рыжей жительнице Уэльса. Андалузские красавицы тебе не по зубам.
– Да как ты смеешь! – слишком театрально вскричал очкастый блондин. – Мы с Таней уже много лет знаем друг друга, мы идеальная пара, поэтому сами разберемся, что нам следует делать. А ты-ты… – если бы сейчас на дворе стоял девятнадцатый век, то, скорее всего, мне в рожу уже летела бы перчатка. А потом дуэль… Уверен, этот очкарик не умет стрелять, и в фехтовании не силен, я, правда, тоже полный ноль, но наверняка совершенно случайно продырявил бы его или пристрелил, как Дантес Пушкина. Даже смешно стало. Какой-то цирк, и остался один лишний клоун. Кто из нас лишний?!
– Послушай, Гена, Таня Лазарева теперь моя женщина. А ты всего лишь прошлое, о котором она и думать забыла, сразу же, как только увидела меня в окошко своего кабинета.
– Ты чего, окна мыл в ее кабинете?
Смешно, да, наверное, должно быть, сплошные юмористы сегодня собрались.
– Угадал, кстати, хороший способ знакомства с красивыми девушками. Советую попробовать на бледных уэльских красотках. Может, и на тебя кто-нибудь поведется.
А Таня вдруг начала кашлять, сильно, да еще задыхаться, крутить головой, открывать рот, словно ей не хватало воздуха. Правда, все это было немножечко наигранно, прямо скажем, даже театрально. Цирк продолжается?!
– Танечка, милая, что с тобой? – жалостливо пролепетал Гена.
– Аллергия, – простонала Андалузская красавица, – скоро симптомы изменятся и может до членовредительства дойти.
Моя злость мгновенно угасла. Таня Лазарева самая удивительная женщина на свете.
– Таня, что ты такое говоришь? – удивлялся Гена.
Значит, он не в курсе страшной болезни, которая иногда внезапно поражает мою девочку. Данный факт прямо-таки умилил. Это я открыл в Тане новый вид аллергии. Первооткрыватель, блин, нашел чему радоваться.
– Кажется, Таня Лазарева намекает, что она сама в состоянии решить, кто из нас ей нужен.
Темные глаза Андалузской красавицы посмотрели с теплотой.
– Именно, Саш, поэтому, позволь, пожалуйста, мне поговорить с Геной.
Это означает, она выбрала его?! А как же теплота в глазах?! Млять, ничего не могу понять…
Но я вышел, как по-другому, ведь мне прямо указали на дверь. Нет, не верю, наши отношения не могут закончиться сегодня, я отказываюсь быть колышком, с помощью которого пытались забыть застарелую любовь. Андалузская красавица моя! Она когда-то шептала мне: «Саш, ты самый лучший!» Что не скажешь в порыве страсти. Да нет же! В порыве страсти невозможно врать и лукавить, на то он и порыв. Прошел в гостиную, сел на свое место. Где эта чертова рыба, которую готовила моя красавица Таня.
– Ну вот, я говорю Машеньке, давай назовем собачку Шарик, – рассказывала о чем-то фея-крестная из Болгарии, – она задумалась, но ничего не ответила… А на следующий день, долго что-то искала в своих игрушках потом, представляете, приносит мне воздушный шарик и эту игрушечную собаку. И говорит: «Баба, вот шарик, а это со-ба-ка».
Все засмеялись.
– Такая умница растет, – восхитилась Эльвира Тимофеевна.
Бедная Машенька, понимаю ее, вот что такое разрыв шаблона. У меня тоже в голове полнейший разрыв. Не знаю даже, что и думать: «любит, не любит, к сердцу прижмет, к черту пошлет». А рыба, хоть и остывшая уже, но в самом деле, вкусная.
Таня вернулась в столовую примерно через десять минут, одна… Без светловолосого Гены крокодила. Внутри начала воздыматься, пузыриться пеной радость. Значит, она выбрала меня. Пошел нафиг, очкарик, пошла нафиг, блондинистая Ля-ля-ля, Андалузская красавица будет моею.
***
– Танюш, я, пожалуй, пойду, –тихонько прошептал Алекс мне на ушко.
День рожденья прошел совсем по-дурацки. Сначала беспардонные слова Юли про подарок, затем папин жандармский взгляд, потом глупые шуточки сестры во время тоста. Нашла, когда прикалываться. Что Сашка подумал обо мне? А в довершение ко всему явился Гена Калюжный со строящимся для меня домиком в Англии. В своем желании не делать людям больно я лишь дала ему повод надеяться. Надо было сразу, еще тогда, год назад, сказать, что любви у меня нет, да и не было никогда, только привычка, а не возводить гору отговорок о патриотизме и своем страхе жить вдалеке от близких. Нет, мямлила, даже на письма его отвечала, пытаясь намекнуть, что между нами больше ничего не может быть серьезного. Но Калюжный совершенно не понял, или не захотел понять моих осторожных знаков о расставании. Дура ты, Таня!
Хорошо, хоть отец продержался, не стал злоупотреблять алкоголем. Когда папа переберет лишнего, то начинает, брюзжа старым неудачником, хаять сегодняшнее образование, медицину, чиновников, полицию, говоря, что все у нас в стране плохо, нет никакого порядка, одни жируют, а другие вынуждены за копейки гробиться. Если честно, я боялась, что папа может сказать Шувалову что-нибудь недружелюбное, обидное, ведь он непосредственный представитель тех, кто, по мнению отца, жирует.
Легонько погладила мужскую напряженную спину. Он вздрогнул, посмотрев на меня, приятно опалив сталью своих глаз.
– Хорошо, Саш. Я провожу тебя.
Вышли с ним в коридор. Шувалов стал обуваться в простые на вид белые кроссовки. Хотя наверняка это Nike или Reebok и стоят они более чем прилично.
– Саш, извини, пожалуйста, за Гену. Я-я не знала, что он появится. Все так некрасиво получилось.
Шувалов выпрямился, сильные руки, уперевшись в стену по обе стороны от моей головы, заключили меня в капкан. Мужское тело придвинулось ближе. Задохнулась, растаяла, растеклась желейной массой по коридорной стене, того и гляди, сползу к его ногам, обутым в белые дорогие кроссовки.
– Ничего, Тань, я понимаю, это твое прошлое, которое вдруг решило напомнить о себе.
– Если честно, сама немного виновата, мне бывает трудно сказать твердое «нет», я пыталась пощадить его чувства.
– Не можешь сказать «нет», – улыбнулся чеширским котом Шувалов, – какое чудесное свойство.
Наглые руки легли мне на попку, подтаскивая как можно ближе к своей ширинке. И сразу яркая вспышка опалила низ живота. Действие этого мужчины на мой организм мгновенно и разрушительно.
– Нет, Саш, сейчас не время, в любой момент кто-нибудь может выйти в коридор.
Но Шувалов не слушал, нахальные пальцы стали мять ягодицы, а грешные губы целовать шею.
– Таня, поедем ко мне… Пожалуйста.
Его голос, как всегда, проник током в организм и я моментально растаяла, расплавилась, закипела.
– Са-а-аша, – раздался мой сексуальный выдох, – прости… Нужно убрать со стола-а-а…
Горячая мужская ладонь через ткань платья накрыла мою левую грудь, пальцы сжались на соске.
– Ммм…
«Да, хорошая идея, пусть он возьмет тебя на столе, – полушутя просила развратница, – а посуду и без тебя уберут… Справятся. Ты вообще-то именинница».
– Са-а-аш, Люда приехала, она будет у меня ночевать, крестная тоже у нас гостит… Прости… Я хочу побыть с ними, мы-ы редко видимся.
Мужское тело застыло, кажется, чтобы успокоиться, Шувалов считает до десяти. Наконец он нехотя отстранился, а моя кожа заныла, желая продолжать чувствовать мужские прикосновения. Низ живота и вовсе протестующе запульсировал.
Один, два, три, четыре, пять, шесть… Мне тоже нужно немного успокоиться, а то отдамся ему прямо в коридоре своей квартиры, в то время когда в гостиной близкие люди празднуют мое двадцатипятилетние.
– Таня, черт, по-моему, ты только и делаешь, что постоянно твердишь «нет». Как колючка, с самого начала нашего знакомства. Ты решила на мне потренироваться в этом необходимом для каждой женщины умении?
– Нет… – поспешно прикрыла рот. – Ой, опять само по себе вырвалось! – оправдывалась я, а Шувалов уже вовсю смеялся над моим отрицательным ответом. – Прости, Саш… Так получается. Твоя напористость иногда меня задевает и возмущает, поэтому вырываются постоянные «нет».
– Прощу, Таня, обязательно, но потом, когда тебя трахну. Теперь с тебя должок.
***
– Людмил, тебе понравился Шувалов?
Подруга задумалась.
– Я с ним мало говорила, на первый взгляд, хорош, даже, наверное, слишком.
– Как понять, слишком хорош?
– Если честно… Понимаешь, вот иногда смотришь на картинку – море, горы, солнце, роскошный дом. В этой картинке хочется очутиться, но в душе ты понимаешь, что жить там долго не сможешь.
Интересно, а я смогу?
– С другой стороны, если там побываешь, эти воспоминания никогда не забудутся… Поэтому, наверное, да… Нужно все это пережить и прочувствовать, дабы потом не жалеть об упущенных возможностях. Извини, наверно, странная аллегория, но мне кажется, этот человек хорош для романа, а вот годится ли он на длительные отношения, тут у меня большие сомнения.
Шувалов бы, наверное, обиделся, что его сравнили с картинкой.
– Знаешь, Люд, я другого боюсь, что после пережитых в этой яркой картинке ощущений другая жизнь мне будет казаться пресной, безликой и лишенной красок.
– Ты его очень любишь, Тань?
– Никогда такого не чувствовала. С ним я летаю, я от него горю. Но и чисто по-житейски мне хорошо с Шуваловым. У него прекрасное чувство юмора, он может быть по-настоящему заботливым, даже ласковым. Кроме того, Алекс деловой, конкретный человек, что импонирует моей занудливости. Если что-то обещает, то выполняет и, представляешь, даже не опаздывает. Конечно, Алекс резкий, излишне импульсивный, иногда хамовитый, порой напористый, как медведь, самонадеянный, а еще страшный выпендрежник, только знаешь, наверное, это клиника, но временами, причем все чаще и чаще, я нахожу привлекательными вышеперечисленные черты его характера… К тому же на нем умопомрачительно смотрятся костюмы… Просто ммм… На ногах трудно устоять. А ты ведь знаешь, я всегда имела слабость к мужчинам в деловых одеждах.
Засмеялись такому резкому переходу в теме.
– И, если бы не его два завода, деньги, роскошная квартира и мерседес, я бы сказала, что это мой человек.
«А еще ты не призналась, что в постели он просто ас… Точнее, высший класс, – с придыханием зашептала развратница, – это ты раньше, глупенькая, думала, дескать, секс – не самое важное в жизни, а теперь, надеюсь, понимаешь, что хороший трах – непременное условие настоящего женского счастья».
Да, не призналась, побоялась, что Люда меня не поймет, посчитает распутной, слабой на передок, думающей не головой, а промежностью. Кроме того, такие вещи я привыкла обсуждать только со своими девочками, исключительно внутри своей головы.
– Мне куда более понятны другие мужчины, – продолжила говорить подруга, – как твой Гена, например. Хотя он тоже слишком в науку погруженный. Я думаю, для счастливой жизни нужен умный порядочный человек, желательно, ровня по уму и положению в обществе, который сможет стать преданным мужем и хорошим отцом.
Правильные речи девочки-отличницы. Почему-то в чужих устах они в самом деле звучали занудно и скучно.
«А разве принц не способен быть хорошим мужем и отцом? Ведь в сказках они жили долго и счастливо?» – робко произнесла девочка мечтательница.
– Ты думаешь, Алекс не такой?
– Не знаю, Тань… Мне трудно судить. Наверное, и среди богачей есть хорошие люди.
Глава 12
Телефон высветил незнакомый номер.
– Да…
– Здравствуй, милый!
Все, кто мог называть меня «милым», записаны в телефоне под именами.
– Вы ошиблись номером.
Сбросил звонок, но телефон зазвонил снова.
– Милый, это Юля.
Ну конечно, такой ангельский голосок у блядской Ля-ля-ля.
– Не помню, чтобы давал тебе номер своего мобильного.
Блондинка весело засмеялась.
– Ты просто забыл… Еще в самый первый наш вечер мы обменялись телефонами, причем ты сказал, что я могу звонить тебе в любое время дня и ночи.
Врет, как дышит, а дышит часто. Наверняка у Тани нашла в мобильном.
– Чего тебе надо?! – весьма нелюбезно продолжил я.
– Мне кажется, нам надо поговорить.
– А мне кажется, мы уже выяснили отношения – ни слова Тане, или на твоей прелестной шейке скоро будут красоваться сине-багровые следы, – понизил голос до зловещего шепота.
Не позволю малолетней стерве над собой измываться!
– Знаешь, милый, а я написала одно письмецо, правда, в нескольких копиях, которое отдала своим подружкам, где подробно изложила историю нашей любви, а также твои угрозы. Если с моей головы хоть волосок упадет, оно окажется не только в руках Тани, но и полиции тоже.
Усмехнулся. О, черт, а блондинка не так проста, как думалось сначала, пустыми угрозами ее не возьмешь. Блин, милая Юлечка держит меня за яйца и в любой момент может сделать из них болтунью, навсегда разлучив с Таней Лазаревой. Мое счастье в заложниках у какой-то молоденькой дряни! В самом деле, захотелось ее придушить, причем не чужими, а своими собственными руками.
Вдох-выдох… Успокойся, Шувалов.
– Милый, я сейчас стою на проходной вашего шикарного офиса, пришла с тобой поговорить, а охрана меня не пропускает, спрашивает, когда я записана на прием и тому подобную чушь. Ты скажи им, чтобы пустили, поболтаем, а то я могу разозлиться и по-сестрински к Танюшке зайти на работу, с ней по душам поговорить. Благо, ее контора тут буквально в двух шагах находится.
Славная девушка Юля перешла к угрозам. Какого лешего, какого черта, какого хрена! Не понимаю, как, почему сестры могут быть такими разными?!
– Дай трубку охраннику.
Надо попробовать побеседовать с Ля-ля-ля, выяснить, чего она, собственно, хочет. Этим россказням о большой любви с первого взгляда только дурак может поверить.
– Пропустите девушку ко мне.
– Да, Александр Иванович, как скажете.
Сбросил звонок. Ударил кулаком по столу, вот же блондинистая прошмандовка.
В теле возникла нестерпимая потребность услышать в трубке совсем другой голос. Опять схватился за телефон.
– Алло! – вот поистине ангельский голосок.
– Таня?!
– Что такое, Шувалов, ты чего, стометровку пробежал, дышишь, как взбешенный медведь.
В самую точку, я и правда взбешен, даже более чем. А еще, пожалуй, напуган, поскольку боюсь из-за глупости потерять любимую женщину.
– Тань, пожалуйста, скажи, что ты меня любишь.
– Между прочим, я на работе.
Как ей нравится все усложнять, хотя бы разок мне подчинилась, не выпуская своих колючек.
– Не скажешь, я попрошу Мишку тебе уволить, прямо сейчас, – наигранно грозно произнес я.
Розочка взбешенно засопела в трубку. Иногда мне нравится немного злить мою девочку. Захотелось быть сейчас рядом, тушить ее возмущение своими поцелуями.
– Шувалов, я тебя так люблю, что когда-нибудь при встрече прибью.
Выдохнул блаженно:
– Спасибо, Танюш, запомни, я тебя тоже очень-очень люблю.
***
Буквально через минуту в кабинет вошла юная симпатичная блондинка. В коротеньких джинсовых шортиках, обтягивающей девичье тело голубенькой маечке она смотрелась абсолютно неуместно в моем современном стильном кабинете. А вот Татьяна Лазарева (млять, ну почему они оказались сестрами!) наоборот, вписалась бы идеально в его деловую атмосферу. Может, все-таки переманить ее у Мишки, тем более, Таня действительно хороший специалист. Белов даже хвалился, что после ее принятия на работу прибыль компании «Эверест» существенно увеличилась. Очень часто мы недооцениваем роль грамотной финансовой аналитики.
Но перед моим столом сейчас стояла вовсе не Андалузская красавица, а ее младшенькая, совсем на Таню не похожая, сестренка Юленька. Несколько секунд буравил милое личико блондинки своим тяжелым взглядом, пытаясь понять, что за мысли роятся в ее светловолосой голове. Ля-ля-ля даже не заметила моего напряженного внимания к своей персоне, во все стороны вертела головой, рассматривая интерьер кабинета
– Круто тут у тебя… Особенно этот аквариум в стене, впечатляет.
Неторопливо и, надеюсь, грозно встал из-за стола. Только голубоглазка вместо того, чтобы попятиться, молниеносно кинулась мне на шею. Застыл, ее бесцеремонность изумляла и выбивала из колеи.
– Я так соскучилась, Саш.
Черт, черт, черт! Захотелось чем-нибудь заткнуть этот милый ротик, чтобы она больше не смела называть меня так фривольно. Саша я только для близких людей.
Оторвал руки прекрасной блондинки от своего тела.
– Ты хотела поговорить, говори.
Юля улыбнулась, начала водить наманикюренным пальчиком по моей груди и, пытаясь дотронуться до обнаженной кожи, стала засовывать ноготки в прорезь между пуговицами рубашки.
– Ты мне очень нравишься. Знаешь, с тем, первым моим парнем, я ничего не почувствовала приятного, а ты, с тобой все по-другому. Опытного мужчину сразу видно. Я хочу с тобой заняться сексом, – зашептала горячим шепотом мне на ушко юная блондинка, – прямо сейчас. Это моя тайная эротическая фантазия, секс на письменном столе в деловом кабинете, как этот. Ты пробовал?!
Было дело по молодости, по глупости, разложил как-то секретаршу, а потом она устроила мне столько головной боли, что я решил больше никогда не заводить шашней на работе. И кстати, та тоже была блондинкой. Видимо, такой запрет надо наложить на всех светловолосых женщин. От них лишь неприятности.
Наглые пальчики Ля-ля-ля вдруг взялись за ремень моих брюк, а пухлые губы впились в шею.
Ее бесцеремонность обескураживала, вводила в ступор.
– Са-аша-а-а, – с придыханием проговорила блондиночка, – давай сделаем это сейчас, закроем кабинет, я лягу грудью на стол, спущу шорты, и ты меня трахнешь.
Странное состояние, с одной стороны, мне была противна ее близость, но член дернулся за ширинкой брюк. Младшего бойца возбуждала картинка, нарисованная Ля-ля-ля. Только на месте светловолосой хотелось бы видеть Таню Лазареву. Пожалуй, надо будет под каким-нибудь выдуманным предлогом затащить Андалузскую красавицу к себе в кабинет, нагнуть, задрать ее строгую юбку вверх и…
Вздрогнул, проворные пальчики блондинки стали ощупывать, гладить через ткань деловых брюк мое полувставшее хозяйство.
– О, кажется, тебе нравится такая перспектива, – довольно улыбнулась стервёнкаЮленька.
Ее слова привели в чувство. Оттащил женскую руку от своей ширинки.
– У мужчин это уязвимое место, впрочем, ты наверняка знаешь. Только мой оживший дружок ничего не меняет, я не пятнадцатилетний юнец, могу контролировать свои желания.
Ага, где, черт возьми, был твой контроль в те два раза, когда ты трахал эту блондинистую малолетку?!
– Зачем сдерживаться, милый? Нервничаешь, что в офисе? Но ведь ты начальник, тебе все можно, расслабься и получай удовольствие… Помнишь, той чудесной ночью ты шептал, что мои губы просто созданы для поцелуев и минета.
– Млять!.. Все не так было, я шептал те слова Тане. Думал, мне снится эротический сон с ее участием.
Блондинка засмеялась.
– Уверена, отличница Таня не умеет делать минета.
Зато красавица-блондинка во всем большая искусница… И это в восемнадцать лет. Не верится даже, что я был ее вторым мужчиной. У Тани второй, у Юли второй. Что за вечное второе место у женщин семейства Лазаревых? И блин, не понимаю, как сестры могут быть такими разными? Может Ля-ля-ля приемная? Но я вскользь интересовался у Розочки этим вопросом, она, смеясь, ответила, что нет, они совершенно точно родные.
– Юля, да не в минете дело… Минет не самое важное в жизни мужчины. И вообще, давай переходить к сути. Никак не могу понять, чего ты от меня хочешь?! Особенно учитывая тот факт, что я приятель Тани. Любви хочешь?! Тогда не по адресу обратилась, мое сердце занято… Твоей сестрой, между прочим. Или тебе трах нужен?! Все наши разговоры постоянно крутятся ниже пояса. Видимо, ты молодая, да ранняя. Но зачем так усиленно за меня цепляешься? Уверен, я не самый лучший любовник в мире, и на такую красотку найдется много желающих. Если с поиском проблемы, могу десяток подогнать. Чего ты от меня-то хочешь?!
Мозг прострелила догадка, элементарно, Ватсон.
– Послушай, быть может, тебе деньги нужны?!
И вдруг понял, прочитал по расширившимся зрачкам, с этим последним утверждением я попал в самую точку, от денег она бы не отказалась.
Блондинка мило улыбнулась…
– Мне нужно все вышеперечисленное в одном человеке… И ты ведь именно такой, Саш, настоящий принц.
Опять почувствовал себя средством три в одном.
Издевательски засмеялся.
– О, как ты высоко замахнулась, девочка. Особенной себя воображаешь. А мне интересно, что в тебе есть такого, чего нет у других золушек?!
Блондинка снова очаровательно улыбнулась. Потом надула свои пухлые губки и опять начала водить своими пальчиками по моей груди. Только в штанах уже больше ничего не шевелилось, более того, светловолосая красотка была мне противна.
– Я красивая, у меня идеальное тело, я стану украшением любого мужчины.
Заржал, словно сивый мерин.
– Да знаешь, сколько подобных тебе красавиц… Готовы на все что угодно, и всего лишь за сотню баксов.
Эта моя фраза задела, глаза белобрысой куколки стали метать молнии, а руки припадочно затряслись…
– Зачем ты так со мной, я не шлюха! – визгливо закричала она. – И правда очень сильно тебя люблю.
– А сестру ты любишь?!
– Ты думаешь, Таня чем-то лучше меня?!
– Именно так. В Тане чувствуется стать, ум, интеллигентность, внутренняя сила, принципы. Она не вешается малознакомым мужикам на шею и уж тем более не трахается с первым встречным-поперечным после двух минут разговора. Твоя старшая сестра действительно может стать украшением любого мужчины, прекрасной спутницей жизни, с которой не стыдно появится в любом обществе. Ее ум, обаяние, красота будут неизменно восхищать и притягивать окружающих. Тяня просто готовая идеальная жена, а еще, уверен, из нее получится по-настоящему заботливая любящая мать.
Тогда как в стоящей напротив юной блондинке кроме в целом соблазнительной внешности виделась только истеричная жадная душонка. Впрочем, этого я вслух не произнес, пожалел девичье самолюбие. Но и того, что сказал, хватило, чтобы Юля сбросила маску милой девочки. Лицо блондинки позеленело, глаза хищно сузились, кажется, куколка по-настоящему разозлилась.
– Таня просто скрывает свои эмоции, сколько раз она мне похвалялась, что нашла в твоем лице денежного козла, который купит ей шикарную тачку и заберет наконец-то из родительского дома. Сестренка уже почти год назад права получила, а на тачку не может денег собрать. Бывшие парни какие-то лошки попадались, честное слово, лишь по театрам ее водили да мороженым угощали. Да и ты тоже какую-то фигню подарил вместо ключиков от машины.
Дура, за эту фигню можно приобрести очень даже приличное авто.
И вдруг я понял, она ведь Танюшке завидует, даже более того, ненавидит старшую сестру. Прямо страшно стало за свою Розу, такая злоба рядом. Уверен, Таня даже не догадывается, какая же стервёнка ее любимая сестренка.
– Не-а, не сходится, дорогая моя. Тот ее бывший, который приперся на день рожденья, еще год назад хотел увезти ее из родительского дома, да не куда-нибудь, а в прекрасный Уэльс. Думаю, на тачку для любимой женщины у него тоже деньжата нашлись бы. Кроме того, про Таню я наводил справки, на прежнем месте работы к ней подкатывал сам Куташов, он намного богаче меня… А она, представляешь, предпочла уволиться и пойти работать в фирму, где зарплата существенно меньше. Как ты думаешь, почему?
Похоже, о ситуации с Куташовым Ля-ля-ля не знала. Конечно, Андалузская красавица из тех редких женщин, которые умеют держать язык за зубами.
– Да он же страшный, как… И к тому же у него жена и целый выводок детей.
– Ха, поверь, многим современным золушкам плевать на жену и детей. Внешность тем более не помеха, особенно если очень хочется получить хорошее авто. Кроме того, кажется, у Куташова сейчас третья супруга, поэтому Тане достаточно было проявить хватку, и она могла спокойно оказаться его четвертой женой.
– Таня до сих пор любит Гену.
– Тогда зачем она выставила его в свой день рожденья? Из-за большой любви, видимо?! Завралась ты, милая.
Голубенькие глазки забегали, подтверждая мою догадку.
– Тане, безусловно, будет приятно узнать, что любимый… Трахнул по пьяни ее родную сестренку. И ведь это ты мне предложил поехать к себе на квартиру.
Ого, песня изменилась, снова пошли угрозы. Схватил блондинку за руку.
– Послушай меня, красотка…Если ты хоть чуточку любишь свою сестру, то ничего ей не расскажешь. А пикнешь, тогда тебе никто не поможет. Подружки, полиция, что за детский лепет. У моего бывшего тестя лучший друг – начальник полиции, а у того знаешь, сколько много знакомых во всех эшелонах власти? Тьма! Как думаешь, чему поверят служители закона?! Словам солидного бизнесмена Шувалова Александра Ивановича или записочке какой-то молоденькой профурсетки?! Я тебя убью, и мне ничего за это не будет.
Кукольное лицо пошло красными пятнами.
– Ты, да ты… Козлина…
– Кто же спорит, Юленька, только с такими молодыми да ранними сучками, по-другому нельзя.
Впрочем, злилась Ля-ля-ля не долго, уже скоро опять мило-стервозно заулыбалась во весь рот.
– Полиция, может, и не поверит, твоя правда, миленький, а вот Танюшка поверит, поскольку любит свою младшую сестренку, а она у нас, как ты правильно выразился, принципиальная, вряд ли поймет такое блядство. Кроме того, в подтверждение своих слов у меня в телефоне есть фото твоей шикарной квартиры и тебя голенького, сладко спящего на огроменной кровати. Помнишь, как нам было хорошо тем утром.
Млять, я хочу ее придушить, сжать пальцы на этой красивой шейке и давить-давить, пока позвонки не хрустнут. Блондинка нащупала мое больное место, значит, будет туда бить. Сука!!
– И сколько ты хочешь за свое молчание? – произнес я глухо, но, надеюсь, с угрозой в голосе.
Глазки молоденькой блондинки жадно сверкнули…
– Двести тысяч рублей, – объявила Юля.
Для меня это «пху». Но кто сказал, что светловолосая сучка на данной сумме успокоится.
Нажал на кнопку селектора.
– Светочка, сходи в кассу, пусть там выдадут под мое имя двести тысяч рублей. Принеси их, пожалуйста, сюда. Да, скажи, что срочно надо, пусть не тянут резину.
– Милый, спасибо тебе! – бросилась мне на грудь прекрасная голубоглазая блондинка, когда я закончил разговор.
Оттащил липкие противные руки красотки от своего тела.
