Марика Крамор
Девочка Беркута
Глава 30
По центру комнаты находятся два ряда столов. Стулья ровно задвинуты. По полу вдоль стены лежат смотанные провода. Или это кабель? Я не разбираюсь… Один из столов завален сетевыми фильтрами. На окнах опущены жалюзи. Три компьютера одиноко стоят в дальнем углу.
Создаётся впечатление заброшенного офиса, когда всех сотрудников неожиданно перевели в другое помещение.
Одно только не бьется с данным предположением. Вокруг чисто. Нет пыли, нет грязи. Проветрено.
Я перевожу вопросительный взгляд на мужчину.
– Необычно со мной, да? – звучит простой вопрос.
– Хоть бы в ресторан сводил, что ли, – говорю полнейшую чушь, но я пытаюсь хотя бы так показать свое отношение к месячному мужскому молчанию. – Для разнообразия.
– Успеется.
Его глаза освещаются ярким огнем. Внутри – пламя, всеобъемлющее, жаркое. И я боюсь обжечься. Не понимаю уже, что происходит. Чего Беркут хочет? Что делает? Почему вернулся именно сейчас?
Прав он. Необычно с ним. И даже слишком.
Дальше все происходит в одно мгновение.
Рома шагает ко мне, разворачивает лицом и аккуратно толкает в стену. Очень быстро, порывисто расстегивает мою легкую куртку.
Раздвигает полы в сторону. Опускается на колени и утыкается носом мне в живот. Мужские пальцы забираются под свитер, чуть задирая его вверх.
Беркут хищно скользит тёплыми ладонями по моим рёбрам, переходит на талию, спускаясь ниже. Я не смогла уловить момент, когда он успел расстегнуть пуговицу на моих джинсах. И теперь смело касается губами оголенной кожи.
Мгновенно напрягаюсь. Потому что не так я себе представляла наш следующий раз. Совсем не так.
Но мужчина больше ничего не делает. Он останавливается и просто замирает. Дышит мне в живот, обжигая размеренными потоками горячего воздуха.
– Яна…
Не понимаю, что происходит, но четко улавливаю изменения его тона и настроения.
– Я специально не приходил. Намеренно не приезжал. И, тем более, не звонил. Хотел, чтобы все осталось там. В том доме, – он на секунду замолкает. А потом произносит всего два слова, и все. Моя оборона разбивается вдребезги. – Сорвался. Слабак.
Его глаза закрыты. Я зарываюсь пальцами в жесткие волосы, а он твёрдо продолжает:
– Тебе нормальный мужик нужен. Но никак не я. Тебе плохо со мной будет, Ян. И очень непросто.
И продолжает после долгой паузы.
– Один раз. Всего один раз. Прогони меня. И все. Я и близко к тебе не подойду больше.
Я округляю глаза в ответ на странную просьбу.
– Хочешь переложить всю ответственность на меня? Да не дождёшься, Ром. Желаешь отказаться от меня – пожалуйста. Но это будет только твоё решение.
После небольшой паузы он продолжает:
– Никогда. Ни с кем. Меня не обсуждай, – вновь целует мой живот, медленно ведёт губами вверх, а я запрокидываю голову и смотрю в потолок. Как меня угораздило связаться именно с этим мужчиной, от одного взгляда которого кровь бурлит в венах и хочется пройти вместе с ним через все преграды. Веря, что лучше него нет никого на свете. Вот только…
– Это так странно. Я вообще ни с кем не могу поделиться?
– Нет.
– Ром. Что происходит? Скажи мне. Чем ты занимаешься?
– Тем, что не принято обсуждать.
Он медленно запрокидывает голову назад и перетягивает мой взгляд. Поднимается и наваливается на меня весом собственного тела.
Его запах проникает в легкие, а в памяти всплывают сцены нашего уединения в том самом загородном доме. И вкус его кожи на моих губах.
Я, немного осмелев, пробираюсь ладошками под плащ. Обнимаю мужчину за талию. Пытаюсь свести руки за его спиной и замираю. Потому что пальцы вдруг ложатся на что-то прохладное и гладкое.
Я тихо вскрикиваю и отнимаю руки.
Испуганно смотрю в серьезные глаза.
– Рома… – зачем я спрашиваю, я ведь не хочу слышать ничего. – Что у тебя за спиной?
– Ты сама знаешь ответ. Просто сделай вид, что его там нет, – я просто поражаюсь такому спокойствию. И выдержке. – И все.
Сейчас самый неподходящий момент для таких разговоров, но слова сами слетают с губ:
– Ты убивал когда-нибудь?
– Уверена, что готова услышать ответ?
– Так ведь нельзя, Ром.
– Это моя жизнь. Мой выбор. И я не заставляю тебя принимать это. Ты можешь уйти, пока ещё не поздно. И жить так, как для тебя правильно.
– Не нужно загонять меня в рамки, я ведь говорю о другом. Так не может продолжаться вечно.
– Я пока не готов это обсуждать.
– А я не готова слышать от тебя такие условия. Не готова каждый раз обнимать тебя и наталкиваться на пистолет за спиной.
– Тогда прогони меня. Давай. Пошли меня к черту. Прямо сейчас. Потому что это мой щит. И иначе точно не будет. Во всяком случае, не в ближайшее время.
Фраза выбивает остатки духа. И проникает на задворки сознания. Ноет внутри. Отдаваясь тупой, приглушенной болью.
Он хочет, чтобы я сама от него отвернулась, все для этого делает, бьет словами, намеренно отнимая возможность потом сказать ему, что у меня не было выбора. Наверное, инстинкт самосохранения должен кричать и вопить, побуждая послать Беркута к черту и просто уйти, никогда не возвращаясь даже мыслями к этому мужчине.
Но частичка моей души уже неизменно живет с ним. Никогда не думала, что можно привязаться к кому-то за такое короткое время. Я сама раскрылась перед ним. Сама преподнесла в ладошках своё трепещущее сердечко. И как с ним поступить – решать ему одному. Безжалостному бандиту, который ведёт свою жестокую игру, ни перед кем не отчитывается. И никогда ни перед кем не встанет на колени.
Если я захочу уйти, он примет это без сожалений, навсегда вычеркнув меня из своей судьбы. Полной опасности. Безжалостной. Такой, где полностью отсутствует сострадание, а цена человеческой жизни ничтожно мала.
– Значит, ты не готов говорить о будущем?
– Сегодня нет. Я бы, правда, хотел, но только не сейчас.
– И какое место ты готов мне отвести в череде своих дней?
– Яна, ты понимаешь, что именно мы обсуждаем? Я вообще не должен этого предлагать. А ты не должна соглашаться. Но я здесь. Меня к тебе как будто кто-то верёвкой тянет. И внутри становится пусто, стоит только допустить мысль, что дорога к тебе навсегда закроется. Яна, я сам не знаю теперь, что с этим делать.
Его взгляд медленно скользит по моему лицу, задерживаясь на губах. Зрачки расширяются, углубляется дыхание. Я знаю, о чем он думает сейчас. О той ночи. Последней нашей совместной ночи в отдаленном домике со сторожевыми псами. Самой яркой, острой и откровенной из тех, которые мы провели вместе. Он был так нежен тогда… так ненасытен. Его запах вновь окружает меня, и я могу коснуться его сама, нужно только руку протянуть. И мое тело внезапно ощущает дрожь, чувственное напряжение и тепло.
Наверное, сложно любить такого, как Беркут. Ну и что? Мне от этого всепоглощающего чувства все равно уже никуда не деться. Слишком поздно.
Потому что я уже бесповоротно в него влюбилась. Он сумел прорваться глубоко, в самую душу.
Глава 31
Без него дни тянутся бесконечно долго. Но… Я все же смогла стать для Ромы нечто большим, чем просто девочкой на ночь.
Он стал мне звонить. Не так часто, как мне бы хотелось. Но это уже колоссальный шаг вперед.
Сообщения для Беркута вообще пустая трата времени. Я получила от силы три-четыре коротких послания за четыре месяца. Так что смс – не самый лучший вариант связаться с мужчиной. Но звонки… Это абсолютно другое дело.
Мы общаемся почти каждый день. Обсуждаем все на свете… кроме его «работы».
Видимся мы стабильно два-три раза в неделю. Иногда даже чаще. Однажды он даже забрал меня к себе на шесть дней. Дважды он отлучался, но это было оговорено открыто. Он предупредил заранее, что будет отсутствовать пару часов. А не как в прошлый раз. Молча собрался и под покровом ночи покинул дом…
Я не могу найти определение нашим отношениям. Рома до сих пор говорит, что он одиночка. И что он так привык. Я вижу, ему тяжело впускать в свою жизнь и в свой холостяцкий быт кого-то второго. Но он все равно выделил мне полку в шкафу. И в ванной. С одной оговоркой. Я пообещала пользоваться только его гелем для душа. Не знаю даже, как это объяснить. У него крышу сносит, когда он чувствует на мне свой запах.
Самое странное, что теперь Рома живет в другом месте. На окраине города. Дом стоит на отшибе. Собак он перевёз туда. Правда вольера там нет, а животные свободно передвигаются по территории.
На вопросы, его ли это имущество, Рома прямо не ответил ни разу. Как всегда играючи лавировал. Я думаю, он снял этот дом для наших встреч. Возможно, жильё принадлежит кому-то из его… «друзей».
Меня Беркут никому не показывает, ревностно охраняя свои личные интересы. Только три человека были удостоены чести бывать в «нашем» доме в мое присутствие. Вернее, им всегда открыта туда дорога. И они приезжают по необходимости, но как гости.
Рома… он такой… разный. Со мной – обходительный. Строгий, но мягкий. Заботливый диктатор.
А с другими он меняется. Даже его речь становится иной. Я не всегда понимаю, значение некоторых фраз, когда он разговаривает с Арсом, которого, как я знаю, зовут Олег. Или Хакером, имя которого – Виктор. Третьего человека, допущенного в ближнее окружение, они называют Карат. Высокий, крепкий лысый мужчина, с всегда спокойным голосом.
Но я стараюсь не попадаться им на глаза. Несколько раз я слышала их разговоры о металле. Не поняла, что именно, это значит. Драгоценные металлы или нет, добыча, перекуп или завод по обработке… Рома никогда не обсуждает со мной такие вещи. Но я даже рада. Мне эта информация ни к чему.
Сегодня любимый забирает меня к себе. Снова.
Наконец! Я каждую встречу с ним жду, как праздник, а домой возвращаюсь с тяжелым сердцем. Я отчаянно скучаю по мужчине, когда он далеко.
Один только раз он сам спросил меня о будущем. Чего хочу и кем я вообще вижу себя через несколько лет.
Тихий вопрос заставил меня насторожиться:
– Если мне нужно будет уехать. Ты поедешь со мной?
Это вышло очень неожиданно и странно. Никакой конкретики не было, а без этого мне сложновато стало сориентироваться и искренне ответить. И, уж тем более, серьёзно плодотворно поговорить.
В тот день перед расставанием Рома сказал, что чуть позже он отойдёт от дел. Не сейчас, но потом. И если я согласна немного подождать его, то у нас с ним, возможно, когда-нибудь будет совместное будущее.
Вот только одна фраза особенно резанула сердце:
– Я бы этого хотел. Вопрос лишь в цене. Я не готов тобой рисковать.
Глава 32
Сижу на кровати, свесив ноги. Ступни едва касаются пола. Душа замирает, неприятное предчувствие скребёт остатки души. Сердце не на месте. Что-то обязательно произойдёт. Случится что-то непоправимое. Скоро. Очень скоро… Я сама не понимаю, откуда такие мысли. Но чувство неуловимой потери, такой сильной и яркой, витает в воздухе.
Рома стоит у окна спиной ко мне. Он напряжен. Чрезмерно. Это странно и абсолютно несвойственно расчетливому Беркуту. Последующее заявление перекрывает кислород. Становится сложно дышать.
– На меня готовится нападение, – Рома оборачивается и продолжает, – мне нужно будет уехать, немного отсидеться. И тебе тоже. Пустим их по ложному следу. Мои люди помогут тебе скрыться…
Я не понимаю, как реагировать. Сегодня я уже не та, что была вчера. Сегодня все изменилось. Сегодня я в ответе не только за себя. И больше я не могу делать вид, что все нормально.
– А мне зачем уезжать?
Он стоит в нескольких шагах от кровати, поджимает губы и молча обнимает меня жестким взглядом. Его грудь тяжело вздымается под футболкой. А я нетерпеливо жду… Жду ответа. И не слышу его.
– Рома. Я задала тебе вопрос.
Его лицо всегда казалось мне прекрасным, хоть и суровым. Красивым. Мужественным. Как и душа, но я знаю слишком много всего, твердящего об обратном.
– Так надо. Я хочу быть уверен в твоей безопасности.
– А здесь я буду под ударом?
– Яна. Это очень серьезный вопрос. Лучше подстраховаться.
Я поднимаюсь и подхожу к нему, не замечая, как ледяной пол холодит ступни. Кладу ладони мужчине на грудь. С трудом пытаюсь выровнять дыхание. Сердце учащенно бьется.
– А если я не хочу уезжать? Ты меня заставишь?
Мужчина твердо кладет ладони на мои хрупкие плечи и разворачивает спиной к окну. А сам прижимается крепко-крепко. И утыкается подбородком мне в макушку.
Я чувствую исходящий от стеклопакета холод. Но даже он не сравнится с лютым морозом в душе.
Так горько… Так болит сердце и рвётся на части…
Беркут. Это не просто второе имя. Это настоящая визитная карточка моего мужчины в его жестоком мире. Том самом мире, где Рому так называют все. И где для меня нет и никогда не было места. И он честно признался в этом еще тогда. Но теперь… Теперь все изменилось. И нас уже не двое.
Я тону в родном запахе. Таком любимом, терпком. Самом лучшем. И не осознаю, как быть дальше. Теперь я ужасно боюсь.
– Я понимаю, что сложно. Я понимаю, что тебе тяжело. Но потом все будет по-другому, – Рома тихо шепчет мне на ухо, пытаясь успокоить. – Просто сейчас нам надо ещё немножко продержаться. Я обещаю, все изменится. Я все для этого сделаю, Яна.
– А если не получится? Как тогда жить?
– Это скоро закончится. Опасность останется позади. Просто потерпи ещё немного. Я ведь ни разу тебя не обманывал.
– Ты думаешь все так просто, да?
– Нет. Совсем непросто. Но это легче, чем ты считаешь.
– Сколько у нас есть времени?
– Неделя. Это максимум. Но я не хочу рисковать. Завтра начнем собираться.
– И сколько нам еще жить… вот так? – не получается унять дрожь в голосе. Я не представляю, как он отреагирует, когда узнает… – Рома. Я женщина. И мне нужны гарантии.
Я даже не могу словами описать то, что происходит внутри меня. Болезненное ощущение. Хочется кричать, разбить что-нибудь. Ну как же так?! Почему?! Ну почему?!
Близость любимого как всегда обжигает, но теперь я в этом огне сгораю дотла, без возможности возрождения из пепла.
Я уже чувствую засасывающую пустоту. Хоть он ещё рядом. Душа уже как решето, хоть он ещё близко.
Все. Это конец. Осознание предательски нашёптывает неприятную правду. Это самый настоящий конец. И в будущем больше не будет нас. Осознание этого предательски бьет в солнечное сплетение. Вот, что за чувство горькой потери разъедало душу…
– Ненавижу, когда ты так громко молчишь.
Беркут не отвечает. Значит, дело действительно плохо. Значит… все намного хуже, чем он пытается показать. И я неуверенно добиваю его, огорошивая своим тихим шепотом:
– Рома, мы так больше не сможем… Пойми…
Внезапно удручающая тишина вокруг нас резко сменяется громкими звуками, снаружи дома начинается какая-то суета. Но собаки молчат, даже не лают. Странно…
Рома резко напрягается и прищуривается, глядя мне в глаза. И впервые на его всегда уверенном лице я замечаю затравленное выражение. Опасная мысль слишком поздно приходит мне в голову и бьет наотмашь.
Мы уже в ловушке…
Они решили ударить в момент, когда он более беззащитен, чем кажется…
Дальше все происходит буквально за секунду. Рома словно замахивается и, касаясь плеча, толкает меня, пытаясь отстранить в сторону и как будто вниз. Тут же звучит хладнокровный, отстранённый тон:
– Отойд…
И все… Дальше мир взрывается оглушительными звуками и ярким мерцанием.
Раздается звук бьющегося стекла. Кажется, что все вокруг приходит в движение.
Натренированный хищник отреагировал мгновенно. Я все еще ощущаю крепкую хватку на плече. Кожа ноет от нерассчитанной силы. Меня отбросило в сторону. Картина перед глазами почему-то начинает тускнеть. Везде шум, гам, снаружи громкие хлопки, чьи-то посторонние крики. Или мне все это только кажется… Вроде как полулежу возле крови, на полу, и не могу встать. В голове все смешалось, я не понимаю, что происходит. Ощущаю только, что бок болит, я им ударилась? Сознание уплывает вдаль. Голова тяжелая. Меня вроде бы кто-то дергает за руку… А я глупо смотрю перед собой. Грубый, резкий оклик слышу будто со стороны.
– Давай, давай, ЯНА!!!
Голос Ромы. Любимый кричит… Чувствую боль в запястье. Странное чувство, кожа чешется на запястье и как будто кто-то колет его иглами. Вокруг все стало светлым, с темными очертаниями. И почему жёлтыми отблесками… а дальше… все смешивается в одну картину и белый свет затмевает все…
Глава 33
Короткие отблески сознания мерцают в голове.
Странное ощущение. Будто один предмет медленно отделяется от другого. Раз… И все. Секунду назад было только забвение, только тьма и пустота. Тишина и холод. А теперь лютый мороз я ощущаю кожей. В мозгу словно никак не найдёт пристанище рой пчёл. Что-то беспрерывно стучит. А на задворках памяти мелькают звуки выстрелов, посторонние голоса и резкий окрик. Перед глазами непонятный калейдоскоп. Цвет зарева плавно переходит в мерцание огня. Всюду яркие вспышки, как огонь, что догорает в душе. Собственное тело я ощущаю будто со стороны.
Глаза открываю еле-еле. И сначала не понимаю, где я нахожусь. Большое пластиковое окно с закруглёнными углами. А за ним – мелькают расплывающиеся темные картины.
Но я не могу зацепиться за них глазами.
Голова болит. Как будто сзади кто-то давит чем-то жестким.
Опускаю глаза в пол и смотрю на пару массивных кроссовок. Знакомых, кстати говоря.
– Проснулась?
Я резко подскакиваю (если, конечно, так можно выразиться), морщусь от боли и пораженно смотрю на Хакера. И только сейчас доходит осознание… Нет. Не может быть!
Оборачиваюсь.
Электричка! Народу немного. За окном светает. Вот откуда этот цвет зарева. Солнце всходит. Получается, сейчас раннее утро.
– Куда мы едем? Где Рома?!
Слова даются очень тяжело и в горле пересохло.
А Хакер наклоняется ко мне, хватает за руку, заставляя посмотреть на него.
– Тише. Не суетись. Пить хочешь?
В ответ я лишь коротко киваю и вижу полулитровую бутылку минералки в его руках.
Откручиваю крышку и жадно присасываюсь. И только потом задумываюсь. Стоит ли у него что-то брать…
– Нормально себя чувствуешь?
Его голос звучит очень тихо. Со стороны, наверное, можно подумать, что мы влюблённая пара и тихонько обсуждаем планы на вечер.
Я закручиваю крышку и обращаю внимание, что на мне надета чужая вещь. Огромная чёрная куртка. Это явно смешно смотрится. И неуместно. Перевожу растерянный взгляд на мужчину.
Хакер вновь подаётся вперёд и поясняет вполголоса:
– Твоя одежда вся в крови. Сейчас пойдём в туалет. Я подожду у двери. А ты снимешь с себя грязные вещи. Уберёшь в сумку, потом выбросишь. Все поняла?
– Где Рома? – взгляд Хакера становится твёрдым. – Он жив?
– Пулю поймал. Кровь на твоей одежде – его. У тебя самой ещё голова пробита. Но я точно не скажу, под волосами не копался. Капюшон пока не снимай. Потом к врачу сходишь. Скажешь, упала и ударилась. Ясно?
Согласно киваю, не в силах в полной мере осознать услышанное. Сейчас меня интересует только одно:
– Он будет жить?
– Яна. Его подстрелили. Ранение в грудь. С таким не живут.
Я не верю! НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ!!!
– Ты что… бросил его?! И даже в больницу не отвез?!!
– ТИииХОоо, – раздаётся злобный шёпот. Я мгновенно прикусываю язык. – Я здесь по чьему приказу, как считаешь? Или, думаешь, решил на паровозике прокатиться лишний раз?
Свет вокруг для меня померк. Мужчина и дальше шевелит губами и что-то мне говорит, но я не слышу… ничего не слышу… а в голове отдаются холодные слова:
«С таким не живут… не живут… Н Е Ж И В У Т…»
Меня резко начинает тошнить. Неприятный комок подкатывает к горлу, а из глаз уже льются слезы… Запястье перебинтовано.
Моя одежда в его крови. Господи…
