Мари Мишель
Одно желание на двоих…
– Какое?
– Посмотри на них…, сидят, как жалкие курицы, а мне стыдно, что я их из дома выгнала.
– Да…, не по-людски как-то вышло, – брякнул Кисточкин, руководствуясь добродетелью.
– Исходя из этого, третье желание такое – загадать сызнова.
– Сызнова?
– Верно! Сызнова! Возьму от квартиры себе лишь половину. Не на улице же им жить…, – оттаяла Злата, после отведанной порции сладкого. На неё всегда так влияли коржи с прослойкой – с лёгкостью отпускала обиды.
– Логично, решать тебе! – не перечил Гришка, который был готов уступить Злате во всём.
– Тип-топ, договорились, пойдём снова к Джинну?
– Пошли.
Они направились к двери на выход.
– Чемодан свой заберёшь?
– Чемодан? Оставляй его, оглянуться не успеешь, как вернёмся! – гарантировала Злата.
Они покинули квартиру и уж собрались подниматься на чердак, как Гриша услышал детский голосок, доносившийся с лестничного пролёта.
– Подожди! – остановил он Злату и прислушался…
Маленькая девочка вела с кем-то диалог, но второй голос отсутствовал. Заинтересованный Гриша сделал несколько шагов в направлении восьмого этажа, где увидел на подоконнике светленькую девчушку.
– Привет! Ты одна тут? – обратился он к ней.
– Привет! – ответила девочка, не дрогнув, – я не одна, а со своей фиалкой.
– Ты с фиалкой разговариваешь?
– Разговариваю, – честно призналась принцесса.
– Меня Гришей зовут, а тебя как?
– А я Уля.
– А меня Златой зовут! – присоединилась к ним Злата.
– Красивое имя!
– Спасибо, у тебя тоже!
– Тебе не страшно тут одной сидеть?
– Нет, меня фиалка оберегает. Я загадала, что когда она зацветёт, то выздоровеет моя мама.
– Уля! Ульяна! – позвал девочку мужской голос из-за двери.
– Это мой папа, – грустно проговорила Ульяна, – мне нужно идти…
– Пока Уля!
– Пока!
– Хорошая девочка! – похвалил её Гришка.
– Хорошая. У них мама заболела, Демид мне рассказывал.
– Жаль, может поправится?
– Может, – понадеялась Злата, – возвращаясь обратно наверх …
16
Вернувшись на полутёмный чердак Гришка достал припрятанную лампу и потёр рукой. Лампа оживилась, закрутились и выпустила Джинна на свободу.
– Рад снова вас приветствовать, мои добро почтеннейшие повелители! Готов исполнить третье ваше желание!
– И тебя дорого видеть! – поприветствовал Гришка.
– Привет Джунн, – поздоровалась Злата, – третье желание у нас такое, сызнова загадать первые два!
– Ум…, м, – то есть третье желание заключается в том, чтобы отменить первые два и восполнить снова три?
– Так и есть! Ровным счётом уловил чётко, – подтвердил Гриша.
– Что ж, умно. Как пожелаете! – Джунн похлопал в ладоши, – пожалуйста, мои глубокоуважаемые повелители! Сделано!
– Здорово! Ловко у тебя получается!
– Конечно, я же Джинн, по имени Джунн!
– Как же так всё-таки вышло, что ты Джунн? – захотелось узнать Гришке подробности.
– Если вы готовы выслушать, я расскажу вам…
– Расскажи, готовы!
– Слушайте! – начал своё повествование Джунн: – в далёкие-далёкие времена, как-то произошло солнечное затмение и мою лампу занесло в кузницу, где её обнаружил кузнец. Отмечу, что он был талантливый мастером своего дела и все ходили к нему за услугами. Какие его были два желания, умолчу, а вот третье его желание, было уступить ему и в благодарность мне, на моей же лампе сотворить гравировку слова – «Джинн». Взявшись за работу, первые две буквы получились знатными, но, когда он приступил к третьей, к нему подошла его благоверная супруга и нечаянно споткнувшись, налетела на мастера. Его рука дрогнула и получилось не «И», а «У». Ругался поначалу на неё кузнец, что посмела в кузницу зайти, когда он работает, а когда окончательно запутался как быть, спросил моего совета. А я его заверил, что мне так даже по душе. И по истечению тысячу лет, я горжусь, что именную лампу имею, – улыбнулся Джунн своей пустой ослепительной улыбкой.
– Потрясающая история! – понравилось Грише.
– Видимо ты во всём видишь лишь светлые стороны! – сделала вывод Злата, которая металась в своей голове от грязных до чистый помыслов.
– Иначе и нельзя. Волшебство заключается в доброте! Вы готовы мои добро почтеннейшие снова загадать свои три желания? – вежливо уточнил Джинн.
Гриша со Златой пересеклись взглядами.
– У нас пока, всё так же, по одному желанию.
– Я готов их исполнить!
– Одна вторая половина квартиры Демида – моя! – выдала златовласая.
– Мне новый Jeep Wrangler Sport!
– Слушаюсь и исполняю! – Джунн похлопал в огромные ладоши, – готово!
– Класс! Спасибо! – порадовалась Злата! Пошли Гриша! – позвала она его за собой.
– Спасибо тебе, Джунн, – поблагодарил Гришка и заточил Джинна обратно в лампу, припрятав под доску.
17
Несколько раз прозвонив квартиру, ребятам никто не открывал… Оббивая порог Гриша успел обозреть лестничную клетку, отмечая на половину зеленые стены и напольную плитку, уложенную светло-коричневым мелким ромбиком.
– Ладно, откроем ключами! – решила Злата, повернув своими ключами два раза влево. – У ля, ля…, – заходи! – пригласила она с прекрасным настроением, проследовать за ней Гришку.
В двушке никого не было. Гриша подошёл к окну и с чистой совестью скинул браткам ключи, надеясь, что его не вычислят. В это время Злата обошла квадратные метры и её прекрасное настроение растаяло как мороженое…
– Какие бесстыжие, задвинули мой чемодан в кладовку! Слов нет, резвые какие…! – взбесилась она, перебивая запах Мимозы; Кардамона; Диптерикса душистого, побрызгав немного из своего флакончика любимых духов.
– А тут что…? – навострилась Злата острым кончиком носа, почуяв аппетитный запах с кухни. – Подготовились гусь с жирафихой, даже стол накрыли для праздничного ужина! – дошло до неё отворив духовку, – вау, цыплёнок жареный!
Гриша тут же заглянул на кухню, где увидел классическую сервировку на две персоны. Из духовки доносился запах запечённой птицы.
– Потрясающе, фирменное яство Демида, – произнесла Злата и переложила цыплёнка на блюдо.
– Присаживайся Гриша, поедим!
– Может подождём их? Неудобно как-то…
– Смысл их ждать, пусть косточки обгладывают! – невинно пожала плечами Злата, молниеносно вгрызаясь зубами в куриную ножку.
Цыплёнок табака вызывал у Гришки прилив слюны и неудержимо манил к себе, приговаривая: «съешь меня…, съешь…, одним тортом сыт не будешь!». Отсюда поглядев на блюдо, он перестав тушеваться, рефлекторно последовал примеру жадно жующей Златы.
Двое голодных «собратьев по несчастью» не обошлись одними ножками, подъев крылья и грудку. «Запить бы ещё сладенькой водицей…», – помечтали они.
За окном смеркалось. Солнце прощалось полоской благородного света, сворачивая на ночь свою деятельность. В квартиру вернулись счастливо-влюблённые… Развесёлая Симона звонко смеялась с Демидом, держащего в руках две бутылки шампанского. Пройдя на кухню их веселье закончилось, нелюбезно покосившись на незваных гостей и обглоданного цыплёнка.
– Ого! Как понимать сей умопомрачительный сюжет!? Каким образом ты попала в квартиру? – обратился Демид к своей бывшей возлюбленной, вытаращив на лоб мигалки.
– Обычно, своими ключами…
– Какими такими своими ключами? – не врубался Демид, – и что за парня ты сюда притащила?
– Ты же сам мне сказал, что найдётся человек, с которым я разделю одно блюдо с цыплёнком.
– С борщом, я говорил! Тарелку с борщом!
– Какая уж разница… Мы поели…, – с сытным видом, она похлопала себя по животу.
– Большая разница! И я, не знаю, как ты сюда попала с этим парнем, но собирайтесь и проваливайте немедленно!
– Чёрта с два! Это и моя квартира тоже!
У Демида отвалилась челюсть.
– Она что же, собралась тут вместе с нами жить? – уточнила Симона у Демида негодующим тоном, – что она тут делает?
– Отвечаю! И, жить собираюсь, и выпить за это! – многозначительно произнесла Злата и ловко выхватила из рук Демида бутылку шампанского. – Открывай Гриша, отметим начало новой жизни!
Гриша умело откупорил бутылку. Злата поставила два гранённых стакана: – если желаете выпить, то возьмите себе стаканы сами.
– Демид, я не буду с ней жить! Что за цирк!? Не дом, а сброд! Сделай уже что-нибудь! – злилась Симона, – хватит с ней церемониться… – Или тебе всё равно!?
Демид невозмутимо поставил перед собой стакан для шампанского: – Симона ты будешь?
Симона недовольно посмотрела на Демида и фыркнув свалила с кухни.
Гриша разлил на троих. И не чокаясь, троица красноречиво выпила до дна. «Каждый за своё».
Демид общипал цыплёнка, «то» – что от него осталось, закусывая… Его расслабило, снимая нервные блоки и он запел: – цыплёнок жареный, цыплёнок пареный, пошёл на речку погулять…
– Паспорт свой покажи! – упираясь на юрисдикцию, потребовала хищная Симона, обращаясь к Злате, – прописку свою!
– Думаешь не покажу!? А вот, покажу, но не вздумай мне его порвать!
– А то что?
– А то, что в таком случае навсегда придётся тебе терпеть меня! И тебя это тоже касается, – пригрозила Злата Демиду, указывая на него пальцем, после чего, раскрыла паспорт и показала им свою прописку.
– Какой же я всё-таки гусь, что тащу всех баб в свою квартиру! – простонал нынешний совладелец квартиры.
– Ну и оставайся, бабник! – резко выронила Симона, упорхнув за вещами.
– Пресловутый, – уколола его Злата.
Симона на прощание презрительно чиркнула на Демида своими экспрессивными глазницами и прихватив чемодан на колёсиках, хлопнула входной дверью.
– Обидел, по чём зря…, – подытожила Злата, развезённая от стакана вина.
Демид сорвался вдогонку за Симоной. Злата и Гриша остались сидеть одни… Улица погрузилась в сумерки. Солнце укатилось за горизонт.
– Что-то я так умаялась за сегодня! Суматошный день выдался. Пойдём спать!? – пригласила Злата Гришку и направилась в комнату с кроватью. – Мы здесь будем, а они там, как хотят…
Злата завалилась на кровать, занимая первоочерёдное место. – А, тебе Гриша, придётся спасть на полу, извини, – промямлила она полусонным голосом, – можешь взять с кресла подушки и плед.
Гришка, мысленно поблагодарил за дружеский совет и устроился на полу, услышав через несколько минут бормотание: – послушайте аромат, эксклюзивная композиция для яркой индивидуальности, непревзойдённый аромат аристократии…
– Тшш, – сделал Гриша, услышав вскоре сладкое сопение Златы.
Через полчаса вернулись Симона с Демидом.
– Я обещаю, нужно всего лишь немного потерпеть, – слышно ему было через дверь, – завтра же обязательно свяжусь с толковым риелтором и решу с ним вопрос с квартирой. Продам, добавлю, купим для нас жильё. Даже лучше, чем это! Заживём с тобой душа в душу! – не терял Демид самообладание перечисляя жирафихе возможные варианты.
– Диван раздвигается? – спросила уставшая Симона.
– Диван? Нет. Не раздвижной.
– Значит ты спишь на полу, – указала жирафиха Демиду его место, – и свет погаси!
Гриша долго не мог заснуть… Хотя его вполне всё устраивало. И на полу прекрасно спится, если кто не пробывал… Но он думал о доме, о том, что ему пора возвращаться в родные края. Где тепло и уютно, где гнездятся птицы и вне сомнений кубанское особенное солнце…»
«Его тут ничего не держит…, поэтому пора возвращаться домой…» – впал Гришка в глубокий сон, ворочаясь до утра.
Заснула Москва, украсившись звёздами. Замолчала Москва в благодатных видениях. Сомкнула глаза коротенько, чтобы за ночь, встряхнув усталость, очиститься и успокоиться от прежней суеты.
18
Утро взошло стремительно, сменив чёрное панно на светлое, принося с собой прохладу и ожидание радости, предвкушение чего-то нового, грядущего… Во входную дверь оглушительно долбились.
– Иду…, иду, кто там? – проговорил спросонок Демид, открывая нараспашку дверь.
В лицо Демида прилетел мощный удар и сразу же хлыстнула кровь из носа, закапывая всё кругом.
– Где урюк? – спросил один из братков.
– А ком вы? – поинтересовался Демид, закрывая свой нос рукою, претерпевая боль.
– Дурака не валяй… Отвечай!
В туалете спустилась вода и на пороге появился ничего неподозревающий Гришка.
– Он! – узнали братки и схватив Кисточкина уволокли с собою.
– Демид, дорогой, что случилось!? – выскочила из комнаты Симона, ужаснувшись от вида крови. – Иди быстрее в ванну, прикладывать холодное полотенце.
– Что случилось? – подтянулась Злата, разбуженная шумом за дверью. – Где Гриша?
– Из-за твоего Гриши пострадал Демид! – упрекнула её Симона, зловещими глазками, – привела сюда уголовника!
– Так, где он?
– Похоже его братки утащили! – прогундосил Демид.
– Дело – дрянь! – вырвалось у Златы, а «Демиду так и надо!» – пожелала про себя. Напялив джинсовые шорты и сверху футболку, она выскочила из дверей, сбегая по лестнице вниз, почти чуть не снеся уборщицу с ног.
– Здравствуйте, тётя Рая!
– Здравствуй! Нормативы сдаёшь что ли?
Злата проскочила мимо, прямиком на улицу. Ни машин, ни прохожих, никого…
– Так что, на соревнования готовишься что ли? – повторила свой вопрос тётя Рая, подтрунивая над молодой девчонкой.
– Не то, чтобы… Парня не видели, такого невысокого?
– Увезли парня, мордовороты какие-то. Видать набедокурил шибко!
– У…, понятно.
– Так ты в полицию обратись!
– Наверное так и поступлю, спасибо.
– Пожалуйста. На одного меньше бегать тут будут…, – пробурчала себе под нос тётя Рая, продолжая домывать.
Злата поднялась на мансарду. Найдя лампу, она потёрла её правой ладонью. Нагретое серебро слегка обожгло ей руки.
– Ай! – выскользнула посудина из рук, из которой появился Джинн.
– Рад приветствовать тебя, о моя добро почтеннейшая повелительница, я к твоим услугам, готов исполнить третье желание!
– Джунн, я тоже очень рада тебя приветствовать. И третье желание – вернуть всё обратно и загадать сызнова.
– Как пожелаешь! – Джунн похлопал в ладоши, – пожалуйста, моя глубокоуважаемая повелительница! Сделано!
Взбудораженная Злата покрутилась на месте… – А где Гриша? Мне нужно было его вернуть!
– Гриша!? О моя добро почтеннейшая повелительница, он этажом ниже.
– Ясно. Ты, Джунн, пожалуйста пока побудь тут, а мы скоро придём.
– Это желание? – уточнил Джунн.
– Нет, это просьба, – пояснила Злата и пошла спускаться с чердака.
Гриша сидел с Ульяной на подоконнике и складывал для неё из бумаги кораблик, пока девочка что-то рисовала в альбоме.
– Скажи, Гриша, ты о чём-нибудь мечтаешь? – спросила его девочка.
– Мечтаю! Хочу вернуться домой, и надеюсь, что когда-нибудь обзаведусь семьёй.
– У тебя нет жены?
– Пока нет.
– А Злата?
Гриша задумался над ответом: – она…, она мне настоящий друг!
– А у меня есть семья, да мама болеет… Папа говорит, что никто не берётся её оперировать. У нас в стране, нет таких специалистов и нужно везти за границу, да где деньги взять?
Гриша промолчал. Он не знал, что ответить Варе, даже душа помрачнела…
– Привет, как у вас дела? – обратилась к ним спускающая по ступенькам Злата.
– Злата, Злата! – обрадовалась девочка встрече, – смотри, кого я нарисовала! Это мама, папа и я!
– Здорово! Так ты растёшь талантливой художницей!? Очень красиво! – поддержала она девочку.
– Готово! Держи! – передал Гриша Варе свой белый кораблик.
– Ура! Пущу его в ванне поплавать! Спасибо большое!
– Не за что, могу ещё самолётик сложить, – предложил Гриша.
– Ульяна, Уля! Где ты опять!? Иди сейчас же домой! – донёсся отцовский голос из приоткрытой квартиры.
– Папа зовёт, я пойду! – смиренно сообщила Уля.
– Непременно иди, не надо, чтобы мама с папой волновались!
– Папа, я цветочек поливала на подоконнике! – объяснила Ульяна отцу, заходя в квартиру.
– Предупреждай меня, а то мало ли чего! – наказал отец, закрывая дверь.
Злата вместе с Гришей остались стоять в тихом подъезде.
– Ей всего шесть лет, – сказал Кисточкин про Ульяну, а такие испытания.
– И не знаешь, чем помочь ей…
– Зато помогла ты мне!
– А как ты тут оказался?
– Не понял до конца! Несся по тротуару, вскипел как чайник, вбежал в подъезд по лестнице, смотрю сидит Уля, поливает фиалку. Узнал, как дела и составил ей компанию. А зачем ты спросила?
– Интересно, как это работает…
– Спасибо, что вызвала обратно, я уж распрощался мысленно с тобой и жизнью…
– Не за что, друг!
– Правда, я тебе, наверное, испортил желание?
– Оставь, – не жалею ни о чём… – Ты так замечательно сидел здесь с Ульяной, детей любишь?
– Люблю детей. Это у меня от мамы. Она педагогом была в школе.
Из Демидовской квартиры вышла счастливая парочка, обнимаясь и целуясь, как ни в чём не бывало. Запах мимозы, кардамона и диптерикса душистого разлетелся по этажам.
От одного только запаха Злата потеряла эмоциональное равновесие, пробуждая в себе злость, муки мщения и ненависть к бывшему возлюбленному. Её лицо загорелось от возбуждения, а серые глаза налились чёрной тушью.
– Ладно, пойдём наверх, я там Джунна оставила одного, – позвала она Гришу сразу же, как лифт с влюблёнными покатился вниз.
– Идём.
Джунна на чердаке не оказалось…
– Наверное, было опрометчиво оставлять его так, – расстроилась Злата.
– Подожди, если лампа пустая, выходит, что он где-то здесь! – сообразил Гришка.
– Крыша! – дошло до них.
Солнце светило, небо поблёскивало. Красота, да и только… Джунн развалился, словно в кресле, принимая солнечные ванны. Рядом с ним пальма с бананами и коктейль с трубочкой.
– А мы тебя ищем, а ты здесь! – обратились к нему ребята.
– О мои добро почтеннейшие повелители, я снова готов исполнить любые ваши три желание, но сначала ответьте мне на вопрос, если не затруднит.
– Не затруднит! – вызвался Гришка
– В каких оказался я координатах, а то мой внутренний компас, в связи с последним необычным огненным затмением солнца, поломался.
– Не затруднит, ты находишься в точке, где 56 градусов северной широты и 38 градусов восточной долготы, а именно в Москве! – ответил Гриша.
– В Москве? Московия? Русь!?
– Она самая!
– Изрядно, изрядно забросило, но признаюсь безумно счастлив такому залёту. Тут так одобрительно! – всплеснул Джунн эмоциями, подрываясь с места, – что-то я слышал про это от поэтических лиц, – Москва как много в этом звуке, для сердца русского слилось, как много в нём отозвалось!
– Александр Сергеевич Пушкин, Евгений Онегин. Глава седьмая, – огласил Кисточкин.
– Точно! На слуху Пушкин, на слуху маэстро! Наслышан про него. Великими умами наполнена ваша Русь!
– Не отнять! Но Джунн, у меня к тебе отсюда появился вопрос.
– Задавай! Люблю вопросы.
– Ты, как восточный представитель духовенства, исполняешь желания людей любой расы и веры исповедания, это не перечит твоим убеждениям?
Джунн душевно засмеялся, а потом сказал: – о мой повелитель, ты мне задал самый лёгкий вопрос, на который и сам мог бы ответить! У доброты нету национальности! Да и мне, как духу Солнца, без разницы, кому помогать. Я – дух Солнца, служу людям!
– А если человек загадал во вред кому-то?
– От кармической программы уйти не удастся. Придётся отработать, – развёл он руками, – и это не я решил, а закон вселенский. Еще есть вопросы?
– Нет.
– Мои глубокоуважаемые повелители, разрешите узнать ваши имена для моей личной биографии.
– Я Гриша, а я – Злата, – представились они наконец.
– О Гриша и Злата, у вас не просто имена красивые, вы ещё и отлично вместе смотритесь!
– Спасибо, конечно, за комплимент, Джунн, но мы не пара, а близкие друзья! – объяснила Злата.
