Марго Генер
Сердце Черной Пустоши. Книга 1
Глава 14
Лицо виконта моментально изменилось. Он цапнул меня за руку и потащил к ступенькам, которые ведут на нижнюю палубу.
– Что вы делаете! – воскликнула я. – Немедленно отпустите! Я сама пойду!
Де Жерон резко оглянулся. Прежняя игривость и веселье во взгляде исчезли, на смену им вновь пришли холод и жесткость.
– Можете? – спросил он. – Так идите!
Виконт отбросил мою руку, словно это детская лопатка, которую от в пылу гнева швыряет в песок. От такой резкости мне стало еще обидней, но показывать свое состояние не захотела, чтобы не тешить его самолюбие.
Отвернувшись, я сложила руки на груди и уставилась на синее полотно моря, которое сегодня удивительно спокойное. Мелкая рябь серебрится в свете солнца, по небу плывут белые кусочки ваты, пушистые, словно только из матраса.
– Миледи! – донеслось из-за спины. – Вы что делаете?
– Принимаю самостоятельное решение, – отозвалась я, не оборачиваясь.
На плечо легла горячая рука и мена резко развернуло. Перед глазами тут же возникло грозное лицо виконта, который склонился надо мной и сверлит суровым взглядом.
– Самостоятельные решения будете принимать при покупке платьев и выборе причесок! – сказал он. – А здесь слушайте меня.
– Да вы женоненавистник! – выпалила я и снова начала разворачиваться спиной.
Но меня вновь дернули, а через секунду обнаружила, что вишу, перекинутая через широкое плечо виконта. Внизу проплывают корабельные доски, а в живот неприятно давит.
– Немедленно поставьте меня! – закричала я неистово, когда он побежал по палубе, подкидывая меня, как мешок с картошкой. – Я леди! Леди!
– Конечно леди, – донесся голос де Жерона. – Именно поэтому я пытаюсь спрятать вас в безопасном месте.
Я задрыгала ногами, надеясь высвободиться и остановить позор, которому виконт постоянно меня подвергает, но в бок ударило что-то увесистое.
Меня выбило с плеча де Жерона, как шарик для игры в лапту, и швырнуло на палубу. Тело отозвалось болью, бок заломило так, словно меня пнул великан. Я всхлипнула, но, когда подняла голову, застыла в немом ужасе.
Прямо в середине палубы возникло гигантское существо, напоминающее креветку и одновременно осьминога. Вытянутое тело заковано в броню багряного цвета, которая переливается в солнечных лучах. По бокам множество лап, гибких и длинных, извивающихся, как огромные змеи, а там, где должен быть рот, шевелятся шипастые щупальца. Короткие, но ярко-желтые, что значит, ядовитые.
Прямо напротив него виконт с мечом в руках скачет из стороны в сторону, не давая твари дотянуться до него.
– Виконт! – вырвалось у меня.
Он бросил на меня короткий взгляд, в этот момент креветка-переросток кинулась вперед, снеся де Жерона с ног. Я закричала, зажав ладонями рот.
Когда решила, что морское чудовище целиком проглотило поверенного Черного принца, виконт выпрыгнул из-за его широкого бока, и я с облегчением выдохнула.
Пока тварь, неповоротливая и тяжелая на суше, разворачивала корпус, де Жерон обежал ее со спины и что-то просигналил остальным. Те мигом оказались по бокам чудовища, а когда оно все же развернулось, по команде де Жерона кинулись в атаку.
Креветка-переросток мерзко визжала и хлестала щупальцами, как кнутами, норовя дотянуться хотя бы до одного. На секунду стало ее жаль, но, когда тугой жгут обвил Конька, который размахивал дубинкой, сердце сдавила ледяная лапа.
– О, нет! – закричала я и начала подниматься.
Но де Жерон, оглянувшись на меня приказал:
– Сидите там! Не вылезайте!
Конька трепало, как игрушку, которую цапнула собака и мотает в стороны. Юнга кричал и долбил дубинкой по жгуту, который, видимо, сдавливал сильнее с каждой секундой. Но едва его потянуло к желтым щупальцам, шевелящимся на месте рта, де Жерон вскинул меч и с воинственным криком ринулся на чудовище.
Когда между юнгой и смертоносными нитями осталось всего пара шагов, на щупальце обрушился мощный удар. Креветка завизжала, как лесной кабан, а жгут вместе с Коньком с грохотом обрушился на палубу.
Воодушевленные виконтом матросы с победными криками ринулись на тварь и стали рубить жгуты, расплескивая зеленоватую слизь. Тварь визжала и ревела, даже на пороге смерти норовя дотянуться и ухватить кого-нибудь за голову. Но матросы, обученные капитаном Сэмом и суровыми морскими буднями, успевали уворачиваться.
Наконец, тварь осела на палубу и затихла. Виконт подбежал ко мне, весь в зеленоватой слизи, взмыленный, как загнанная лошадь. Он протянул руку и проговорил хриплым после сражения голосом:
– Давайте, Элизабет. Надо спрятать вас.
– Что? – переспросила я. – Но… Вы же победили чудовище.
– Только одного, – отозвался он. – Похоже, корабль вошел в косяк этих тварей.
Я нервно сглотнула и уцепилась за его ладонь. Виконт дернул на себя, но успел отшагнуть прежде, чем я влипла шерстяным платьем в его перепачканную рубашку.
– Скорей! – скомандовал он.
Пришлось повиноваться. Он потащил меня через палубу к моей каюте. Пока шли, успела заметить, как бурлит море и лишь через несколько секунд поняла, это такие же креветки. Только там их нескончаемое множество.
– Что это за твари? – пробормотала я оторопело.
– Моряки называют их магнакариды, – быстро произнес он. – Жуткие создания. Безмозглые, но очень прожорливые.
– Магна… что? – переспросила я, и снова уставилась на море.
Креветки подплыли ближе к кораблю. Некоторые стреляют струями воды, пропуская их между желтых щупалец на месте рта, и когда вода попадает на палубу, древесина начинает шипеть и пениться, как намыленная тарелка.
– Мы спасемся? – спросила я сдавленно. – Я не хочу, чтобы…
– Все целиком зависит от нас, – оборвал виконт и толкнул меня к двери каюты. – Ради вашей же безопасности, прошу, не выходите.
Очередная струя отравленной воды обрушилась на палубу, капли отлетели и попали на плечо капитану Сэму.
– Три тысячи чертей! – заорал он. – Якорь вам в зад! Полный курс! Поднять паруса! Ход по ветру! Полный ход, мать вашу!
Я отшагнула в каюту, как в тот раз, когда напали пираты. Матросы засуетились. Некоторые продолжили сражаться с креветками, которые осмеливаются подплывать слишком близко к бортам и пытаются вскарабкаться на палубу. Едва багровые жгуты появляются из-за них, матросы обрушивают топоры и мечи, раздается кабаний визг, и щупальца падают на палубу, извиваясь и крутясь, как ужи на сковородке.
– Я могу как-то помочь? – робко спросила я.
Виконт оглянулся на меня и пару секунд смотрел так, словно впервые видит. Потом взгляд стал осмысленным, он произнес быстро:
– Что? О чем вы говорите?
– Ну, я ведь маг, – осторожно сказала я. – А мы пока на корабле. Так что формально магией пользоваться можно.
Виконт нахмурился, словно его оскорбили, но он не имеет права отвечать.
– Нет, леди Элизабет, – проговорил он. – Привыкайте жить без магии. Чем быстрее, тем лучше. Оставайтесь здесь.
Он быстро развернулся и буквально спрыгнул на палубу, где матросы воюют с другой креветкой, которая сумела перебраться через борт и теперь лезет к капитанскому мостику.
Бессилие и страх сковали. Я смотрела на моряков, которые бесстрашно сражаются с тварями, о существовании которых несколько минут назад не подозревала, и думала о своей судьбе.
Мир, который я оставила в Авароне показался уютным гнездышком, тихой заводью, где никто не смел тревожить нас с Нинель. И даже строгая Бенара теперь выглядит, как ворчащая, но любящая гусыня. А здесь за каждым углом прячется чудовище, готовое откусить голову и утащить в пучину тьмы.
По телу прошел крупный озноб. Потом вспомнила про призрачную невесту, и затрясло еще сильнее.
В каюте, где она разгуливает, когда вздумается, находиться оказалось страшнее, чем на палубе с креветками-переростками. И я, повинуясь инстинкту, шагнула наружу.
Капитан Сэм ругался так неприлично, что у меня покраснели уши, виконт носился по палубе вместе с матросами от борта к борту и обрушивал удары на щупальца, которые появляются из воды, но магнакариды лезли с таким напором, словно мы и впрямь зашли на их территорию, где твари имеют право делать, что хотят.
Я сделала шаг, но поскользнулась на зеленой слизи. Замахав руками, не удержалась и рухнула на пол, больно ударившись бедром. Захотелось плакать, но, когда подняла взгляд на капитана, который на другой стороне корабля вертит штурвал с плечом, разъеденным до мяса, сдержалась.
– Курс бейдевинд! – орал капитан. – Трави их! Виконт, юнга, ко мне!
Де Жерон и Конек метнулись к капитану, перепрыгивая отрубленные щупальца креветок и скользя на зеленой слизи. Когда оказались рядом, Сэм продолжил орать, словно они были на другом конце корабля:
– Мы в их гнезде! Я видал такое разок!
Что спросил виконт не расслышала, но по лицу поняла, что интересуется, как быть.
– Мы шли соседним курсом! – снова начал орать капитан. – А тот корабль угодил прямо к этим магнакаридам, чтоб их морской черт!
Конек спросил так же громко, в тон капитану:
– Что стало с кораблем?
– А ничего! – отозвался капитан Сэм. – Потопили их! И команду сожрали! Наверное!
Лица виконта и юнги побледнели. Но капитан расплылся в злобной улыбке, будто собирается обмазаться порохом и поджечь себя, когда проберется в стан врага.
– Но они связались с капитаном Сэмом! – прокричал он злорадно. – Прикажи всем закрыть лица! И по каютам! По каютам!
Он подозвал виконта с юнгой ближе и говорил уже тихо, мне разобрать не удалось.
Пока они строили планы, я поднялась. Прижимаясь к стене, чтобы струи ядовитой воды пролетали мимо, спустилась на нижнюю палубу и забилась под лестницу. Здесь показалось безопаснее всего потому, что креветки заняты матросами, а призрак Вивьен Ру должен поджидать в моей каюте.
Матросы все бегали, кричали и рубились. Несколько раз проносились виконт и юнга, что-то резко приказывали матросам и те наматывали на головы тряпье, плотно, как на картинках про песчаных людей.
Де Жерон сам обмотался тряпкой, оставив лишь прорезь для глаз и став похожим на разбойника.
Я обхватила колени руками и сжалась в комочек, моля богов, чтобы все поскорее кончилось, чтобы креветки отстали, призрак улетел, а мы приплыли в Черную Пустошь, где буду в полной безопасности.
Виконт продолжал носиться по палубе, словно что-то ищет, и я надеялась, что это особый меч, которым сможет разом победить всех магнакарид. Но меч в его руках все не появлялся.
Потом раздался громогласный приказ капитана:
– Пли!
Через мгновение корабль содрогнулся. Показалось, он на секунду взлетел над водой, а потом с жутким плеском обрушился на воду, подняв волны, которые гигантскими кругами пошли в стороны.
Послышались крики, палуба быстро опустела. Я с тревогой смотрела, как последние матросы проскальзывают в трюмы, забирая с собой тряпки и ветошь, которыми наверняка задраивают проходы.
Креветка, которая успела перекинуть щупальца через борт, неожиданно завизжала. Жгуты выпрямились, и она с плеском соскользнула в воду.
Мне стало не по себе. Ухватившись за юбки, я выползла из-под лестницы и только теперь увидела, что вся палуба покрыта зеленоватым туманом.
Когда вдохнула, горло обожгло так сильно, что заслезились глаза. Кашляя, я задрала юбку к самому носу и закрыла лицо. Плотная ткань немного облегчила дыхание, но первого вдоха оказалось достаточно, чтобы жжение поползло ниже.
Я завертела головой в поисках спасения, но на корабле лишь капитан Сэм у штурвала, замотанный в тряпье сильнее, чем аваронский бездомный.
Глаза заслезились, я попыталась их вытереть, но, когда коснулась пальцами, их стало жечь, словно туда натолкали перца.
Паника накрыла быстро и сильно.
Я заметалась, как перепуганный заяц, не зная, где спрятаться и что делать. Корабль быстро набрал скорость, меня стало подкидывать каждый раз, как судно взлетало на волне, и швыряло бы еще долго, если бы не подхватили сильные руки.
Дрожа от страха и сотрясаясь от кашля, я повернула голову и увидела закутанную в тряпки голову. Из узкой прорези смотрит пара холодно-голубых глаз.
– Я же сказал вам! – донеслось из тряпья.
Я попыталась ответить, но горло перехватил кашель, и я стала зажимать рот краем платья, забыв, что полностью оголила ноги перед виконтом.
Он, видимо, тоже не обратил на это внимания и, как лесной олень, помчался со мной на руках в каюту. Но когда обнаружила чужую обстановку, поняла, что тот принес меня в свои покои.
– Что вы делаете? – прохрипела я сквозь кашель и ткань юбки.
– Привожу вас в порядок! – отозвался он и внес меня в маленькую комнатку в середине которой стоит дубовая бочка с водой.
Виконт быстро поставил меня, резким движением убрал платье ото рта, потом схватил за руку и подвел к бочке.
– Что вы… – захрипела я.
Но закончить не получилось потому, что меня резко нагнули, и ледяная вода охватила голову. Я задергалась, упираясь руками и ногами, с ужасом понимая, что виконт решил меня утопить. Но мощные руки держали крепко, а я понемногу ощущала, как заканчивается воздух, и черное дно бочки становится все ближе.
Мир быстро мерк, я силилась не вдыхать, но вода все равно протекала через нос до самой глотки и щипала.
Сердце застучало, как у испуганной мыши. Когда готова была сделать смертельный вдох, после которого должны начаться судороги, а потом все прекратится, за волосы больно ухватили и дернули наверх.
Я сделала судорожный вдох и принялась глотать воздух, как рыба. Сердце колотилось, тело трясло, а в голове пульсировала единственная мысль, от которой холодели внутренности.
– Вы… пытались меня.... убить… – просипела я, упираясь ладонью в край бочки и отплевываясь от воды.
Виконт размотал тряпки с головы. Уставшее, изможденное битвой лицо обнажилось. Он вытер лоб тыльной стороной ладони, затем плеснул в него из бочки и сказал:
– Не убить. Спасти.
– Утопив? – все еще тяжело дыша спросила я.
Виконт покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Но это был единственный способ очистить ваше дыхание от едкого дыма, которым капитан Сэм отпугнул магнакарид. Сейчас мы идем полным курсом подальше от тварей. Они остались в гнезде со своим новым облаком дыма. Но, ради всех святых, объясните, что вы делали на палубе? Я же оставил вас в каюте!
Мне стало обидно и горько. Глядя на виконта, который ведет себя, словно не девушку топил, а просто помыл руки, захлестнуло такое одиночество, что захотелось испариться.
Взгляд де Жерона сделался суровым и строгим. Он ждал ответ на вопрос, а мне нечего было сказать, кроме правды. Глаза защипало, но уже не от дыма, а от слез. Несколько секунд я крепилась, но потом они прорвали запруду и горячие дорожки покатились по щекам, которые успели высохнуть.
– Я… – вырвалось у меня, – мне… страшно.
Потом меня сотрясли рыдания. Я плакала навзрыд и честно прямо перед виконтом, не стыдясь и не пытаясь прикрыть моментально распухшие глаза. Хотелось выплакать все, что накопилось за время путешествия, начиная с момента приезда де Жерона в Аварон, но слезы все не кончались.
Когда я закрылась ладонями, виконт неожиданно шагнул ко мне и обнял с такой заботой, что плакать захотелось еще сильнее. Я уткнулась ему в рубашку, не обращая внимания, что она вся перепачкана зеленью и продолжала рыдать.
А он бережно обнимал меня, как фарфоровую и говорил:
– Все… Все позади....
Глава 15
Я потеряла счет времени, упираясь в рубаху виконта, под которой вздымаются упругие мышцы. Лишь, когда истерика стала утихать, поняла, что стою в объятиях мужчины, который не является мужем или братом.
Он тоже не шевелился, боясь спугнуть мое постепенное успокоение. Дыхание мерное и глубокое, горячие ладони на моей спине прижаты так, что способны прожечь дыры в платье.
Некоторое время я стояла и стыдилась собственных мыслей, которые полезли в голову, несмотря на то, что совсем недавно чуть не стала обедом для гигантских креветок. Потом положила ему ладошки на грудь и отстранилась.
Он тоже сделал шаг назад и повернул перепачканное лицо к окну.
Я опустила руки, положив ладони на юбку, и сказала со вздохом, какой бывает после истерики:
– Виконт, почему вы принесли… Почему я у вас в каюте?
– Она была ближе всего, – ответил он, глядя на проплывающие за окном волны. – До вашей было слишком далеко бежать, а вы были в опасности.
Мокрая, после окунания в бочку, одежда остыла и стала неприятно холодить кожу, а меня начало потряхивать. Но уже не от страха, а от сырости, которая быстро проникла в самую душу.
Простучав дробь зубами, я проговорила:
– Холод-дно.
Виконт вскинулся. В его руке откуда-то взялся халат, он быстро приблизился ко мне и на секунду замер, словно решает, как дальше с ним быть. Потом сунул мне в руки и сказал:
– Вот, пока наденьте это. А я принесу что-нибудь из ваших нарядов.
Он ужом шмыгнул к двери и скрылся, а я осталась возле бочки в меленькой комнатке, которую приспособили для омовения виконта.
Когда де Жерон ушел, я бегло осмотрела каюту, выискивая уголок, где можно переодеться.
Она оказалась значительно меньше моей. Комната для омовения, скорее, кладовка, где раньше хранили рыболовные снасти, а под купальню переделывали в спешке. Поэтому кое-где на стенах остались крючки для сушки рыбы. Пол деревянный, окон нет и в омывальной полумрак.
Вспомнив, как в такой же комнате в моей каюте мелькал призрак Вивьен Ру, я передернулась. По спине пробежал холодок, а я поспешила выйти в спальню.
Она оказалась ненамного больше купальни, но, к счастью, с двумя большими окнами. Обстановка по-мужски суровая – простая кровать на одного человека, при ней тумбочка, на которой по размеру разложены три метательных ножа. У окна стол с графином и двумя стаканами.
В мокрой одежде стало совсем холодно. Я покосилась на купальню, где можно было бы переодеться, но страх перед призрачной невестой заставил отступить еще ближе к окну, откуда льется родной и спасительный свет.
Еще пару оглядела комнату и поняла, что придется разоблачиться прямо здесь.
Быстро расшнуровав завязки корсета на животе, я стянула с плеч мокрые рукава. Когда платье скользнуло вниз и осталось на полу бесформенной кучей, я сунула руки в рукава халата.
Он оказался огромным потому, что сшит на виконта, и мне пришлось закутаться в него, как в одеяло. Некоторое время я стояла и таращилась в купальню, где в темноте видны очертания бочки.
Когда вспоминала, как виконт сунул меня в нее головой, становилось страшно и обидно. Но потом в памяти всплывала его широкая грудь, в которую упиралась рыдая, и обида превращалась во что-то, что пока объяснить не удавалось.
Я вздохнула и подошла к столу. Налив воды в стакан, обернулась к окну и с изумлением обнаружила виконта, который стоит со свертком одежды и смотрит через стекло прямо на меня.
Я застыла, а де Жерон вздрогнул, словно опомнился, и толкнул дверь.
Когда вошел, я медленно поставила стакан, а он протянул сверток, почему-то отводя взгляд.
– Вот, – сказал он. – Надеюсь, я правильно подобрал. В ваших одеждах только морской дьявол разберется.
Я нерешительно приняла одежду, прижав ее к груди, как младенца. Выждав пару секунд сказала:
– Спасибо.
– Пожалуйста, – коротко ответил виконт, все еще глядя куда-то в сторону.
– Виконт? – произнесла я.
– Да, миледи?
– Что вы делали возле каюты? – спросила я слегка гнусавым голосом, который еще не пришел в норму после бочки и рыданий.
Де Жерон нахмурился, но я заметила, как уши стали чуть розоватыми.
– Стоял, – ответил он.
– И долго вы там стояли? – снова поинтересовалась я, боясь услышать ответ.
Виконт неожиданно повернулся. Взгляд впился в меня, словно намеревается прожечь насквозь, и я отшагнула под его напором. Его кулаки сжались, на скулах заиграли желваки, но я собрала смелость в кулак и снова спросила тихо:
– Ответьте мне, как долго вы стояли у окна?
Ноздри виконта раздулись, он набрал воздуха, чтобы ответить, но неожиданно выдохнул и метнулся к выходу, плотно прикрыв за собой дверь. А я осталась в одиночестве, закутанная в его безразмерный халат со свертком одежды в руках.
Осознание, что де Жерон смотрел на меня, пока переодевалась, вызвало бурю эмоций, которые рвались наружу и искали выход. Сердце заколотилось, по телу прокатилась волна жара, а щеки вспыхнули, как в парной у Бенары в бане.
– Он за мной наблюдал… – прошептала я, впиваясь пальцами в сверток. – Видел меня обнаженной. Снова…
Во рту пересохло. Предстать перед чужим мужчиной нагой показалось хуже нападения гигантских креветок. Но когда с ужасом поймала себя на мыслях, недостойных приличной леди, из груди вырвался стон.
– Он ужасный человек, – проговорила я себе и отбежала в угол, где обзор из окна не возможен. – Он… ужасный.
Косясь то на окно, то на купальню, то на дверь, куда в любую секунду мог войти виконт, я скинула халат и судорожно принялась натягивать одежду, которую принес.
К глубокому удивлению, де Жерон оказался знатоком женского гардероба потому, что в свертке оказалось все, что требуется для полного переодевания леди. К платью весьма скромного покроя. которое Бенара сложила специально для выхода в город, чтобы жители Черной Пустоши, не приведи боги, не сочли меня распутной, прилагалось остальное. Корсет с мягкой подкладкой, две нижние юбки, камиза, чулки и даже пояс к ним.
Когда разглядывала их, представляя, как виконт рылся в моих вещах, подбирал одно к другому и ругался на весь женский род за обилие бантов и рюшей, щеки вновь запылали. Но вместе со стыдом возникло чувство злорадства.
– Так вам и надо, виконт де Жерон, – проговорила я нервно и встряхнула платье.
Чулки и остальные дополнительные элементы гардероба полетели на пол, а я быстро распахнула халат, оглядываясь и вертя головой, как шпион во вражеском лагере.
В ворохе одежды разыскала камизу и быстро натянула на себя. Потом влезла в корсет и стала шнуровать. Но этот корсет, в отличии от тех, что ношу обычно, завязывается сзади, и самой его надеть почти невозможно.
Несколько минут я безуспешно боролась с веревочками. Злость на швею, которая зачем-то изготовила такой корсет, росла, как и гнев на Бенару, положившую его в саквояж. И на виконта. Я ковырялась, заламывая руки и изворачиваясь, как акробатка, но шнуровка не поддавалась.
В конце концов, махнула рукой и отказалась от мысли его надевать.
Вновь оставшись в одной камизе, некоторое время глазела на чулки, потом все же натянула. Они красиво облепили ноги, а пояс не дал им сползти до колен.
– Если бы вы, виконт, сейчас это увидели, точно бы захлебнулись слюной, – пробормотала я злорадно.
И тут же хлопнула себя по губам, запоздало поняв, как распутно и неподобающе это прозвучало. Жгучий стыд прилил к щекам, а жар растекся до самой шеи.
Быстро, стараясь не думать о виконте, я натянула платье и постаралась привести его в такой вид, который говорит, я приличная леди, достойная самого глубокого уважения.
Когда закончила расправлять юбки, в дверь постучали.
– Кто там? – спросила я, оглянувшись.
– Виконт де Жерон, – раздалось из-за двери. – Спрашиваю разрешения войти в собственную каюту.
Я гневно фыркнула, но ответила:
– Дозволяю вам войти, виконт.
Створка скрипнула, и де Жерон вновь оказался в комнате. Он уже успел где-то отмыть лицо и волосы, которые мокрыми сосульками свисают до плеч. Но одежда все еще перепачкана.
– Вы сменили прическу? – спросила я, стараясь держать голос холодным, хотя подмывало бросить в него чем-нибудь тяжелым.
– Что? – переспросил виконт.
– Обычно вы собираете волосы на затылке, – пояснила я.
Он зачем-то провел ладонью по волосам, затем посмотрел на пальцы и произнес:
– Пришлось. Едкая кровь магнакарид начинает щипать, если не смыть вовремя. Так что, если на вас попала хоть капля, рекомендую немедленно смыть. Так и быть, можете воспользоваться моей купальней.
– Спасибо, – отозвалась я, делая вид, что очень занята разглаживанием складок на юбке. – Вы уже достаточно меня искупали.
– Я сделал это для вашего же блага, – произнес он невозмутимо. – И сделаю это снова, если потребуется.
Покосившись на виконта, я сказала хмуро:
– Не сомневаюсь. Но даже не знаю, радоваться этому или нет.
– Лучше радуйтесь, – посоветовал он. – Кроме меня вас никто не станет так яростно защищать.
Я вспыхнула, больше не в силах удерживать гнев и обиду, и сказала, топнув ногой:
– Защищать? От вашей защиты можно отправиться к богам быстрее, чем на войне! Вы меня чуть не утопили! Чуть не утопили!
Виконт вздохнул и начал:
– Миледи, я же вам уже объяснял…
– Надо было предупредить! – оборвала я его. – О таком предупреждают! Вы что не понимаете? Вы схватили девушку и сунули ее головой в бочку с водой! А если бы я захлебнулась?
– Я бы сделал вам искусственное дыхание рот в рот, – невозмутимо ответил виконт и посмотрел на меня так честно и открыто, что я запнулась.
– Рот в… – проговорила я, представляя, как он наклонился бы надо мной и снова повел себя не самым бесчестным образом. – Ну уж нет. Приличная леди такого не позволит.
Де Жерон пожал плечами и уперся плечом в стену, сложив руки на груди.
– Может и не позволит, – сказал он. – Но вы были бы без сознания и не смогли бы возмущаться, как сейчас. Я вообще не понимаю вашего негодования. Вам спасли жизнь. За это следует благодарить. А вы ведете себя как вздорная девица.
Я задохнулась от гнева и, пока придумывала, что ответить, виконт прошелся к столу и налил из графина воды. Затем неспешно, словно демонстрирует свою беспрекословную власть на корабле, сделал несколько глотков.
Я все еще стояла и думала, когда он вдруг развернулся и проговорил:
– А вы, если такая целомудренная и благочестивая, не разбрасывали бы нижнее белье по каюте, где живет мужчина.
Я бросила быстрый взгляд на корсет, который одиноко лежит на полу и тихонько простонала. В голове всплыли слова Бенары о том, что настоящая леди никогда не покажет белья чужому мужчине, даже если это белье сушится на веревке.
Подобрав юбку, я стала наклоняться, чтобы подобрать его и поскорее спрятать, но виконт каким-то образом оказался возле него быстрее и поднял.
– Это ведь ваше? – спросил он, поднеся его к лицу. – Или станете отрицать? Скажете, это корсет Дилариона? Или может Вивьен Ру? Или может капитан Сэм тайно разбрасывает корсеты по каютам?
В груди заклокотало, захотелось вцепиться в лицо виконту и совсем не как леди расцарапать. Стоило немалых усилий сдержаться, чтобы не показать себя в еще худшем свете, чем уже есть. Подняв гневный взгляд на де Жерона, я проговорила:
– Виконт, отдайте мне мою вещь.
Его губы растянулись в улыбке, какая может быть у кота, который поймал мышь и теперь думает – съесть или поиграть еще немного. Он выждал пару мгновений, потом протянул его мне.
– Забирайте, – сказал он покровительственно. – Но рекомендую все же надеть какой-нибудь корсет. Потому, что без него ваши прелести слишком заметны.
Мои глаза расширились, рот раскрылся, руки механически дернулись вверх, чтобы прикрыть то, что, по мнению виконта, выглядит вызывающе. Но потом поняла, что сквозь платье и камизу просвечиваться ничего не может.
Я сложила руки под грудью и вопросительно взглянула на виконта, но его лицо приобрело победное выражение. Словно прочитав мои мысли, он сказал:
– Нет-нет, ткань плотная. Но любой мужчина, взглянув на вас, поймет, что вы без корсета, а дальше бурная фантазия может завести куда угодно. Не забывайте, на корабле мужчины подолгу не видят женщин.
Я нервно сглотнула и проговорила тихо, глядя в глаза виконту.
– Виконт де Жерон, вы чудовище.
Он вдруг быстро шагнул ко мне, оказавшись так близко, что меня качнуло. Потом наклонился и посмотрел прямо в глаза. Меня прошибло молнией, по спине прокатился жар, а во рту пересохло, будто неделю сидела на сухом голодании.
– Лиззи, – сказал виконт вкрадчиво, – я единственная ваша защита в целом мире.
Пропустив вольность обращения, я проговорила тихо, глядя на виконта снизу-вверх:
– У меня будет муж. Черный принц. Он защитит меня от всех. И от вас.
Де Жерон наклонился еще ближе, и я почувствовала его дыхание у себя на щеке.
– Черный принц лично поручил мне защищать тебя, Элизабет, – прошептал он. – Чтобы ни случилось и до конца жизни.
Он выпрямился и отшагнул, затем добавил:
– Я приходил сказать, что палуба очищена, а мы покинули зону опасности, и вы можете вернуться к себе.
Потом развернулся, швырнув корсет на кровать, и вышел прочь.
