Маргарита Дюжева
Только не плачь

Глава 3

Дурацкая жизнь продолжалась.

Я через силу ходила на работу и с тоской возвращалась домой. К счастью, новоиспечённый муж не спешил как можно больше времени проводить с любимой женой. Кирилл редко когда возвращался рано. В основном являлся ближе к полуночи. Иногда усталый и недовольный – тогда раздраженно рычал на меня и уходил в свою спальню, громко хлопая дверью. Иногда спокойный и задумчивый – не замечая меня, закрывался в своем кабинете. Иногда нервно веселый – это было хуже всего, потому что в такие дни он непременно тянул ко мне свои руки.

Впрочем, я бы не сказала, что он рвался исполнять супружеский долг. Наверное, не очень-то интересно кувыркаться с девицей, которая как бревно. Уверена, для этих целей у него были другие женщины. Те самые, что звонили, не стесняясь в любое время дня и ночи. Те, чей запах он приносил на себе.

Я была не против. Наоборот, очень даже за. Ведь чем больше доставалось им, тем меньше приходилось терпеть мне. Я даже робко надеялась, что однажды ему все это надоест, и он выставит меня за дверь. Пусть с позором, с голым задом, пусть спустит по лестнице. Как угодно. Я буду только рада. Потому что сама уйти не могу.

Однако чертов психопат, был стабилен в своих убеждениях, и все так же играл на публику, изображая любящего мужа. Особенно если по близости оказывался кто-то из старших братьев Бархановых. Артур в такие моменты демонстративно делал вид, что меня не существует, а Тимур смотрел так, будто хотел взглядом шкуру содрать.

– Давно у нас семейных ужинов не было! – как-то вечером заявил Кирилл, – надо бы собраться. Помозолить дорогим братцам глаза, а то что-то больно спокойные в последнее время. Расслабились.

– Без меня, – тут же отреагировала я. Даже представить страшно, каково это собраться с ними за одним столов, и весь вечер быть как под прицелом.

– Нет, Вероника, без тебя никак. Ты у нас главное действующее лицо. Яблоко раздора, так сказать. Без тебя скучно будет.

У него явно было извращённое представление о веселье.

Я прекрасно понимала, что если такой вечер состоится, то у меня не будет ни единого шанса его пропустить. Оставалось только, как всегда, спрятать голову в песок, и надеяться, что пронесет, потому что кроме Кирилла таких встреч не желал никто.

Чтоб хоть как-то отвлечься от своей незавидной участи, я решила заняться тем, что любят все женщины – сходить в салон красоты. Подстриглась, распрощавшись с длинными, до пояса косами. Я с таким трепетом всегда к ним относилась. Растила, берегла, ухаживала, а теперь волосы едва доставали до плеч. Странная легкость на голове, чужое отражение в зеркале. Все с ног на голову.

– Что какая хмурая? – спросила Леночка – мастер маникюра, к которому я ходила последние несколько лет.

– Судьба у меня тяжелая, – вздохнула я.

– Это еще почему? – удивилась она. – красивая, молодая, здоровая. Работа есть. Муж есть.

О, да, муж – это мое главное достижение в жизни. Просто джекпот сорвала.

Мне почему-то стало обидно до слез. Почему все уверены, что у меня все отлично, что я невероятно везучая и счастливая? Так обидно, что прорвало. Захотелось высказаться хоть кому-то. Хоть как-то.

– Так все из-за мужа! Он…он свинья, понимаешь? Гад! Скотина! – запал разгорался все сильнее, – он мне всю жизнь сломал! Да не только мне! И продолжает это делать с огромным удовольствием.

Всю подноготную я не стала вываливать. Стыдно. Да и в голове тревожный колокольчик звенел, напоминая, что нельзя болтать лишнего.

– Ничего не понятно. Но очень интересно, – хмыкнула она.

– Он тиран!

– Так уходи.

– Не могу.

– Тогда не жалуйся. Сама его в мужья выбрала.

Хотелось орать, что я его не выбирала. Что это он, мерзавец, поймал меня в свои сети с одной лишь целью – досадить брату.

– Он относится ко мне как к живому товару! Только на людях строит из себя заботливого, а за закрытыми дверями показывает свое истинное лицо, а никто этого не видит. Кроме меня! И никто мне не верит, когда я пытаюсь об этом сказать! Считают, что наговаривают на святого человека! Понимаешь? А меня тошнит от одного его вида, от тех мыслей, что бродят в его голове. Я домой не хочу идти, потому что там он!

– Э, дорогая моя, не правильно ты все делаешь, – глубокомысленно изрекла она.

Ее хлебом не корми, дай только порассуждать на тему человеческих взаимоотношений. Сказывалось то, что он три года училась на психолога, правда диплом так и не получила – не нашла общий язык с руководителем практики, психанула и ушла. Но привычка поучать и советовать с видом умудренной опытом женщины никуда не делась. При этом у всезнающей Лены не было мужа, потому что, цитирую «одни слабаки необразованные попадаются». Видать, не по силам им бедным выдержать напор матерого психолога.

– И как же надо? – в сердцах воскликнула я, давясь тем, что не могу рассказать правду. Она бы по-другому запела, если бы узнала, как на самом деле обстоят дела.

– Запомни, – Лена склонилась ближе ко мне и перешла на доверительный шепот, – еще не родился тот мужик, которого при желании нельзя бы было за хрен поймать.

– Не хочу его ловить. Тем более за хрен! – возмутилась я.

– А вот и зря, – она продолжала пилить мне ногти и рассуждать, – не все они от природы смышленые. Некоторых приручать надо. Как пса к поводку, или кота к лотку. Понимаешь?

– Нет.

– Мужик место свое должен знать, чтобы нам девочкам хорошо жилось.

И это говорит та, от которой эти мужики бегут как от огня.

– Я его видеть не могу, а ты говоришь приручай.

– Ничего. Потерпишь. Он тебя бесит, а ты ему улыбайся. У него руки из жопы и гвоздь нормально вбить не может, а ты его хвали. Он орет на тебя, а ты ему кружечку ароматного кофе.

– Если только яду!

– Можешь плюнуть и хорошенько размешать, если уж очень хочется. Главное с заботливой улыбкой. Сама не заметишь, как, он начнет у тебя с рук есть.

– Нет спасибо. Такой с пальцами отгрызет.

– Ты не права, Вероника. Хитрее надо быть. Изворотливее. Женскую мудрость наравне с красотой не даром оружием считают. Ничего не изменится и не наладится, если ты будешь в углу сидеть и титьки мять. Надо действовать, незаметно, планомерно, заменяя его удобство своим.

– Не выйдет.

Почему-то я была уверена, что Кирилл любой обман, любую игру за милю почувствует. Он сам манипулятор, и сразу поймет, когда кто-то попытается манипулировать им самим.

– Тогда уходи.

– Легко сказать, – проворчала я, – он не отпустит.

– Тогда, тебе надо все хорошенько обдумать.

Можно подумать, я не пыталась. Да голову уже всю сломала, в поисках спасительной лазейки.

– Обдумать и действовать!

– Непременно!

В общем я послушала советы Леночки, повозмущалась, потом покивала, а потом благополучно выбросила их из головы, как особо бесполезные.

***

В пятницу вечером Кирилл и его друзья – Эд и Леха, засели в кабинете. Что-то смотрели, ржали, как ненормальные, а я тихой мышью сидела в гостиной, стараясь не привлекать к себе внимания.

Впрочем, обо мне никто и не собирался вспоминать. Им и без меня было хорошо и весело, особенно когда еще две девки пришли. Одна крашеная блондинка, с огромными, как у коровы, глазами, и таким же необъятным выменем. Вторая – юркая, мелкая брюнетка, которая прошлась по квартире, восторженно осматриваясь и засовывая свой любопытный нос во все щели. Когда она увидела меня – с книгой в кресле у окна, ее густо накрашенная физиономия сморщилась, как засохшая слива. В мою сторону полоснуло такой ревностью, что волосы на загривке зашевелились. Пигалица тут же ускакала к остальным и больше носа в гостиную не показывала, а я невесело усмехнулась.

Эх, милая, зря ревнуешь, я бы с радостью отдала тебе этого мерзавца. Забирай, не жалко. Я б тебе за это даже приплатила. Если бы не задолжала уйму миллионов.

Я еще немного посидела, пытаясь вникнуть в книгу, но, когда по пятому кругу прочитала одно и то же предложение, поняла, что все это бесполезно. Сосредоточиться на тексте не получалось, вместо этого я прислушивалась к тому, о чем они говорили.

Слышно было плохо, поэтому на цыпочках подкралась к кабинету и приникла к двери ухом, молясь только об одном – чтобы никому из них не приспичило выскочить наружу.

– Когда собираешься переходить в плану «Х»? – весело спросил один их парней.

– Пока не знаю, – Кирилл ответил лениво и даже как-то самодовольно, – почти все готово, но еще не все цели достигнуты.

– Что за план «Х»? – тут же встряла пигалица.

– Боюсь, девочки, вам это будет неинтересно.

– Тебе-то откуда знать, что нам интересно! – возмутилась блондинка, – рассказывай, Кир! Не томи.

– Там действительно ничего такого. Маркетинговые исследования, анализ рынка услуг, долгосрочное планирование, разработка посадочной платформы и выбор исполнителей, – монотонно перечислял мой муж.

– Ой, все! – протестующе запищала девица, – я-то думала, что действительно что-то действительно важное, а ты опять про работу!

Мне почему-то показалось, что на самом-то деле речь шла о чем-то другом, не о работе. О чем-то, что он не собирался обсуждать в присутствии размалеванных девиц.

– Вы сами спросили, – хмыкнул он.

– Они думали, что ты поведаешь что-нибудь такое, что прямо ой-ой-ой, – заржал Эд, – прям секретный секрет.

– Малы они для секретов.

– Пойдем-те в клуб?! – одна из гостий нагло вклинилась в их диалог, – а то, вы сейчас опять переключитесь на свои мужские разговоры, а мы подохнем от скуки.

– А пойдем-те.

Я встрепенулась и уже сделала шаг от двери, когда донеслись слова Лехи:

– Слушай, а ты не боишься на компе что-то важное оставлять?

– В смысле?

– Друг, у тебя теперь жена есть. Что если залезет куда не надо?

– Кто? – лениво протянул Кирилл, – Вероника? Я тебя умоляю. У нее не хватит мозгов отличить «вкл» от «выкл». И естественно здесь у меня почти ничего нет. Так. Мелочи. Все остальное в другом месте.

– Где?

– Так я тебе сказал.

Я только успела сбежать в гостиную, заскочить на кресло и схватить в руки книгу, как гости вывалилась из кабинета. Меня потряхивало от волнения, сердце стучало где-то в висках.

– Черт! – зашипела я, когда заметила, что держу книгу вверх ногами. Перехватила ее нормально, выдохнула, замерла, слушая, как они собираются в прихожей.

– Не жди, вернусь поздно, – Кирилл заглянул в гостиную, скользнул по мне равнодушным взглядом и ушел следом за друзьями, которые уже топтались на лестничной площадке.

– Даже не собиралась, – проворчала, едва дверь за ним громко захлопнулась. Книга снова улетела в сторону, а я бросилась в коридор и, затаив дыхание, прилипла к глазку.

Когда шумная компания, во главе с моим двуличным мужем зашла в лифт, я собрала всю свою смелость в кулак и решительно направилась в опустевший кабинет.

В одном Ленка была права. Хватит сидеть, сложив лапки. Надо что-то делать.

Вдруг удастся найти что-то важное. Крупицы информации, которые можно будет подсунуть старшим Бархановым. Хоть что-то, что поможет открыть им глаза на младшего брата. И пусть Артур мне не верит, но можно ведь послать анонимную весточку

Воодушевленная такими мыслями, я включила еще не остывший компьютер. На экране появилось окошечко «пароль» и – о, чудо! – я его ввела. Потому что во время уборки видела, как его набирал Кирилл.

Может, я и не отключу «вкл» от «выкл», но память у меня отличная.

Ладно, посмотрим, чем живет дорогой муж.

Я ужаснулась, когда увидела сколько у него всего. На его компьютере были сотни папок! Тысячи файлов! Да тут сутками напролет можно копаться! С ума сойдешь, пока откопаешь что-то важное!

Ладно, начнем с папки «развлекуха». Вдруг компромат на самом видном месте лежит.

Игры, музыка, фильмы, порнуха – куда же без нее. Нашла даже домашний ролик с его участием. Его и той темноволосой пигалицы. Они совокуплялись как дикие кролики, в период весеннего обострения.

Я посмотрела, не прониклась, выключила. Вообще не понимаю, что в этом деле привлекательного. Лично меня от чужих прикосновений только передергивает и рвотные позывы подкатывают. Наверное, просто фригидная.

Постельные подвиги Кирилла меня совершенно не волновали, и вряд ли его братья могли заинтересоваться этим сомнительным кинематографом. Поэтому идем дальше.

В папке «работа» были какие-то отчеты, программы, таблицы. Я ничего не понимала, поэтому просто положилась на интуицию. И она мне настойчиво твердила, что все это не то. Надо искать дальше.

***

Спустя много часов непрестанных поисков у меня защипало глаза. Я устала, измучилась вздрагивать каждый раз, когда казалось, что в замочной скважине поворачивается ключ. Сто раз бегала к глазку, и как чокнутая смотрела на пустую лестничную клетку, будто ожидала что вот-вот демон по имени Кирилл выскочит из ниоткуда и разорвет меня в клочья за то, что сую свой нос куда не следует.

На рассвете я сдалась. Выключила компьютер, но спустя миг включила его снова, с ужасом подумав, а не наследила ли я!

Почистила историю просмотров, временные файлы и вообще все, что только могло придти в голову. Потом поставила мышку так, как она стояла до меня. Подумала и вернула на место стул, и пакетик от чипсов, который до этого лежал прямо на клавиатуре. Вроде все идеально.

…Все-таки есть какие-то высшие силы, которые оберегают таких убогих, как я, потому что стоило мне только покончить с заметанием следов и лечь в постель, как вернулся Кирилл.

Я лежала, натянув одеяло по самые уши и тряслась от страха. Меня знобило от одной мысли, что приди он на пять минут раньше – стал бы свидетелем моей диверсии. С нарастающей паникой я прислушивалась к тому, как он гремит на кухне, наливает себе воды, а потом идет в кабинет. Наверняка я что-то сделала не так! Нарушила какой-то порядок, заметный только ему. А вдруг у него в кабинете полно камер и датчиков слежения? Сейчас он обо всем догадается…

Но время шло, а ничего не происходило.

Кирилл не понял, что я рылась в его компьютере. Моя маленькая выходка осталась незамеченной.

Я превратилась в уши, в глаза, в партизанку, ведущую подрывную деятельность на вражеской территории. При каждом удобном случае планомерно изучала содержимое его компьютера. День за днем. Иногда по пятнадцать минут, а иногда, если Кир куда-то надолго сваливал – часами.

В том, что муж считал меня бестолковой и недалекой мямлей определенно были свои плюсы. Он был уверен, что я ни на что не способна, что не посмею даже слово против него пикнуть, и вообще кастрюлю от тазика не отличу. Поэтому не скрываясь, общался по телефону со своими друзьями и, сам того не понимая, наталкивал на мысли, где и что искать.

Вот и сейчас я драила полы в коридоре, а Кирилл, прохаживаясь по дому с видом Властелина мира, обсуждал с Лехой то каких-то баб, то дела. Бабы меня не интересовали, а вот то, чем они занимались – как раз наоборот.

– Им не вытянуть эту сделку, – самодовольно усмехаясь, сказал он, остановившись возле панорамного окна, – да потому что у них не актуальные сведенья…Я знаю о чем говорю. У меня полная раскладка по всем позициям… И поверь, братья не готовы.

Я замерла с тряпкой в руках, вся превратилась в слух, стараясь не упустить ни единого слова.

– Их расчеты и планирование в корне не верны, – продолжал бахвалиться Кирилл, – Они уверены, что сделка у них в кармане. Что все идет по привычной схеме, поэтому и не чешутся, а я и палец о палец не ударю, чтобы им помочь. Зато с удовольствием посмотрю на их морды, когда они с треском провалятся на торгах. ТехноРатс их сомнет.

ТехноРатс. ТехноРатс. Повторяла про себя как заведенная, продолжая с остервенением натирать полы. Вроде где-то встречалось это название. Что-то было.

Как назло, Кирилл никуда не уходил из дома несколько дней подряд. Работал в кабинете, лишая меня любой возможности добраться до своего компьютера. Я изнывала от бессилия, давилась нетерпением, и когда в один прекрасный вечер Кир намылился на гулянку, чуть не завопила от радости. Сдержалась, спряталась за привычной унылой маской, но едва за Киром закрылась дверь, как я помчалась за комп.

Поиском нашла нужные файлы и, не теряя времени на изучение, сбросила их себе на флешку. Я все равно вряд ли разберусь в хитросплетениях аналитики, пусть этим Бархановы занимаются. Мое дело – просто передать им информацию.

– Подъем! – прогремело над самым ухом, – мне самому что ли завтрак делать!

Рядом с кроватью стоял Кирилл и, сложив руки на груди, раздраженно смотрел на меня. В голубых глазах плескалась какая-то усталая досада.

Кажется, он начал терять ко мне интерес. Я не билась в истериках, не бунтовала, не ползала на коленях. Просто молчала, покорно выполняя все, что он говорил. Не давала этому вампиру никакой эмоциональной подпитки, и он заскучал. Это было видно в каждом жесте, в каждом слове, обращенном ко мне. Если сначала он цеплял меня и с удовольствием наблюдал за мучениями, то теперь лишь изредка вяло поддевал, а большую часть времени предпочитал вообще не замечать. Уверена, он сам уже пожалел о том, что затеял этот брак. Ждал борьбы, а я полностью сдалась. Ждал каких-то действий со стороны Артура, а их тоже не было, потому что Барханов-старший просто забыл о моем существовании.

Может, скоро ему все это опротивеет, и он выгонит меня к чертям собачьим? Было бы здорово.

– Сейчас, – я с трудом разлепила глаза и поднялась с постели.

– Долго спишь, – небрежно бросил он и направился к выходу.

– Долго не могла уснуть.

Лежала в холодной постели и фантазировала на тему, что было бы если бы старшие братья узнали о проказах младшенького.

– Мне плевать.

Вот и весь разговор. Ему плевать. Мне кажется, провались я сейчас сквозь землю, Кирилл даже бровью не повел бы. Только порадовался бы, что избавился от обузы.

Мы никогда не ели вместе за одним столом. У меня в его присутствии кусок в горло не лез, да и он не настаивал на семейных завтраках, обедах и ужинах. Поэтому я приготовила ему пару бутербродов и по привычке сбежала в ванную, а когда вышла обратно, Кирилл стоял в прихожей и почему-то держал в руках мою сумочку.

От ужаса у меня дрогнуло в животе:

– Что ты делаешь? – спросила срывающимся голосом.

– Ищу.

– Что?!

– Ключи. Свои где-то вчера посеял, – он продолжал бесцеремонно копаться в моих вещах, – сколько у тебя тут хлама!

Взял и высыпал все на тумбочку. Документы. Пудренница. Расческа. Записная книжка. Куча каких-то бумажек. Флешка. Розовенькая, с ушками панды.

Конечно, она привлекла его внимание.

– Это что такое?

– Флешка, – на вялых непослушных ногах я шагнула к нему и протянула руку, чтобы ее забрать.

Он не отдал, сжал вещицу в кулак.

– Отдай, пожалуйста, – я проклинала себя за слабость, за дрожащий голос, за нервный румянец, растекающийся по щекам.

Кирилл отлично умел читать между строк.

– Что, хранишь здесь грязные секретики? Компромат? – хмыкнул муж, не догадываясь насколько близок он к правде.

По спине потек ледяной пот, сердце забилось на пределе своих возможностей.

– Нет. Просто не люблю, когда мои вещи трогают, – пропищала едва слышно.

– Ух ты какая. Недотрога, – хищная улыбка скривила красивые губы. Он раскрыл кулак, перехватил флешку за тоненькую цепочку и потряс ей перед моим носом, – может, посмотрим вместе?

– Кирилл, отдай! Меня Кузьмина убьет, если я не сдам ей эту проклятую сводку! Она мне и так житья не дает! Цепляется по каждому поводу! Из-за тебя, между прочим! – я несла всякую чушь, лишь бы сбить его с пути, – если ты ее сломаешь, мне придется все заново переделывать! Она и так все говорит, что у начальства бестолковая жена, которая только одним метом работать может!

Кир нахмурился. Уж чего-чего, а тщеславия в нем было хоть отбавляй. Мысль о том, что глупая жена может бросить тень на него такого распрекрасного, явно пришлась ему не по душе.

Он смерил меня недовольным взглядом и небрежно швырнул флешку на тумбочку:

– Я надеюсь, ты не лажаешь там на каждом шагу?

Я ничего не ответила, только начала судорожно собирать свое барахло. Руки тряслись как у пьяницы, зуб на зуб не попадал, и все тело гудело от напряжения.

– И кстати, тем самым местом ты хреново работаешь, – бросил ядовито и ушел на кухню, а я, еще не веря в свою удачу, поцеловала флешку и спрятала ее во внутренний карман, под молнию.

***

Я не знаю, как мне удалось добраться до работы и не спалиться. Казалось, что у меня на лбу горит неоновое табло «я вру», и под ногами кипит смертельная трясина. Один неверный шаг и провалюсь с головой.

Кирилл был молчалив. Впрочем, как и всегда, когда поблизости не было посторонних. Крутил руль, задумчиво переключал передачи, и только изредка смотрел на меня и хмурился. Чувствовал, что со мной что-то не так. У матерого вруна была отменная способность чуять чужое вранье. Наверное, именно поэтому, когда мы пришли на работу, он не уехал на лифте на свой этаж, а вышел вместе со мной.

Ноги меня едва слушались, щеки пылали, а сумка, зажатая подмышкой, превратилась в раскаленный кусок угля. Биение собственного сердца оглушало. Я все дурацкую флешку.

Возле входа в кабинет Кир притормозил, пропуская меня вперед, а сам остался за дверью.

– Вероника! – на меня тут же набросилась Юлия Николаевна, – где ты бродишь! Нам сегодня сводку сдавать, а от тебя еще до сих пор ничего нет!

Я впервые в жизни благодарила небеса за то, что меня ругают. Даже слезы навернулись от какого-то необъяснимого облегчения.

– Все готово. У меня на флешке. Сейчас отдам, – я бросилась к компьютеру и засуетилась.

– На флешке у нее! А должно быть у меня. Еще вчера! – продолжала лютовать Кузьмина, сама того не ведая, спасала от подозрений мужа, подтверждала мое утреннее вранье.

– Простите!

– Не работница, а не пойми что, – фыркнула она, не зная, что Барханов-младший стоит в коридоре и наблюдает за нашим разговором, – понаберут не понятно за какие заслуги, а нормальным людям потом мучайся!

Я плюхнулась на свой стул и боязливо посмотрела на дверь. Кирилл все еще стоял в коридоре, буравя меня тяжелым взглядом. Да-да, милый, у тебя не жена, а сплошное разочарование. Сам выбирал, так что не жалуйся. Он, видать, тоже об этом подумал, сердито ткнул в мою сторону пальцем, будто в чем-то обвиняя, и ушел, а я со стоном склонилась над клавиатурой.

– Спасибо, – вырвалось как-то само.

– За что? – Кузьмина тут же подозрительно подобралась, словно ждала от меня какой-то каверзы.

– За то, что спуску не даете и учите уму-разуму.

Она еще раз фыркнула и потеряла ко мне всяческий интерес. Тем временем, я достала из верхнего ящика стола вторую, рабочую флешку, с нее переправила начальнице все документы и, улучив момент, когда она полностью ушла в работу, остервенело клацая наращенными ногтями по клавишам, достала из сумочки свою «розовую панду», чтобы переслать информацию Артуру.

Рука замерла за миг до того, как флешка оказалась в разъеме, а в голове неприятно царапнула внезапная мысль. Кирилл ведь сисадмин, у него вся наша сеть, как на ладони. Есть доступ к любому компьютеру. И к моему в том числе. Что если он все равно не поверил, и прямо сейчас рыскает в поисках подвоха?

Я с сомнением посмотрела на экран, потом на тихо гудящий системный блок и опустила руку, так и не вставив флешку.

Наверное, от игры в партизанов у меня началась паранойя. Или нет?

Воруя файлы, я не думала о том, как отдам их Артуру. Была только одна цель: найти и скачать. А теперь…теперь я озадачилась, что же делать дальше. Вставлю флешку – наслежу, отправлю с работы файлы Артуру – наслежу. За любым действием потянется след, по которому Кир мигом поймет в чем дело.

Да и как отреагирует Артур если я ему вывалю «компромат» на брата? Опять не поверит! Разозлится! Да это и не компромат даже. Просто информация, которую Кир собрал, проанализировал и не собирался делиться с братьями. Технически-то у гаденыша руки чистые, и он запросто скажет, что хотел сам все отдать, но я опередила, влезла и пытаюсь его оклеветать. И Артур снова поверит ему. Не мне!

Флешка отправилась обратно в сумку, а я достала телефон и позвонила Ленке.

– Привет, дорогая! – тут же откликнулась она. На заднем фоне слышались чьи-то веселые голоса, музыка.

– Ленок, примешь меня в перерыв? – взмолилась я, – я ноготь сломала. Больно!

– Так мы же недавно маникюр делали, – удивилась она.

– Прости. Я очень неуклюжа.

– Ох, горе ты луковое. Подъезжай. У меня как раз там тётка одна противная придет, мне с ней совсем не хочется работать, я ее другому мастеру перекину.

– Спасибо огромное! – я поблагодарила и попрощалась, чувствуя, как Кузьмина на меня смотрит.

– Лучше бы о работе думала, а не о ногтях, – сердито припечатала она.

– Задела. Очень больно, – быстро помахала рукой, чтобы она не успела рассмотреть, что все ногти в порядке.

– Твои проблемы. У тебя перерыв – час. Не успеешь – премии лишу. И никакой муж не поможет.

– Успею, – пискнула я и для достоверности плотно обмотала палец лейкопластырем.

Такси приехало ровно к тому времени, когда начинался перерыв. Как только большая стрелка достигла двенадцати, я вскочила со своего места и бросилась бежать. Вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. Галопом через весь холл. К стоянке, расталкивая неспешно бредущих людей.

Машина меня уже ждала.

– Ленина, сто, – рявкнула, едва заскочив в салон.

– Да? – водитель удивился, – оператору вы назвали другой адрес.

– Домой заскочить надо, кошелек забыла! – выдала заранее заготовленную ложь, – завезите меня, пожалуйста и подождите. Я мигом. Все оплачу! И сверху накину!

Он пожал плечами, глубокомысленно изрек:

– Хозяин – барин, – и плавно тронулся с места.

– И побыстрее, пожалуйста, – поторопила его, – у меня перерыв всего час!

Дальше начался забег на пределе возможностей.

Приехали к моему дому, я тут же бросилась в подъезд, но не на пятый этаж, туда, где сейчас в гордом одиночестве обитала маменька, а на третий. К Ромке. Домосед, тихоня и по совместительству параноик, уверенный, что мы все под колпаком у спецслужб. Поэтому он всегда пользовался vpn и прочими ухищрениями, лишь бы враги не смогли добраться до его тайн, и хвастался тем, что к нему даже если захочешь – не подберешься.

Именно это мне и нужно!

– Ромашка, спасай! – завопила я и ринулась внутрь, как только дверь открылась и худенький паренек в огромных очках показался на пороге, – комп нужен!

Он опешил, поправил очки, но протестовать не стал – за долгие годы соседства уже привык, что я к нему бесцеремонно врываюсь с просьбами. Пропустил меня в свою комнату и махнул на компьютер:

– Пользуйся на здоровье. Я пока чай заварю. Будешь?

– Нет. Спешу, очень, – я уже запихивала флешку в гнездо, попутно открывая почту.

Писать поэмы было некогда. Поэтому я зашла в свой древний, заброшенный ящик, прикрепила файл и оставила короткую приписку «Если не дурак, то все поймешь». Потом подумала и добавила еще строчку «Не показывай это никому». Потом еще на миг задумалась и приписала «Доброжелатель». Следом пробежала глазами по написанному и поморщилось. Нелепое послание, но я не знала, что еще написать, чтобы не выдать себя.

Ничего, Артур умный, справится, я в него верю.

Через мгновение письмо улетело на почту Барханова, на тот адрес, который он использовал исключительно для личных целей, а я все удалила с флешки, по привычке почистила за собой хвосты и, поблагодарив Ромку, выскочила на лестницу.

Мне нужно было заскочить к себе. К счастью, мама была на работе, поэтому мне не пришлось ничего объяснять, снова врать и выкручиваться. Я просто оставила в прихожей записку: «заходила за кошельком» и ринулась обратно. Только на первом этаже притормозила, зажмурилась и со всех сил пальцем по перилам ударила. Из глаз посыпались искры, болью прострелило до самого запястья, но зато маскировка теперь была полной. Ноготь сломался.

Таксист встретил меня выразительным взглядом на часы.

– А теперь в салон, быстрее пожалуйста!

Он крякнул, головой покачал, поражаясь наглости некоторых клиентов, и рванул с места так, что меня отбросило на спинку сиденья.

За окном проносились серые дома, а я сидела на заднем сиденье и чувствовала себя полнейшей идиоткой, которая решила стать Джеймсом Бондом. Все мои действия казались теперь нелепыми, по-детски наивными. Можно подумать, что Кир бросится за мной следить! Делать ему больше нечего.

***

– Ну ты, мать, даешь! – Ленка горестно поцокала языком, – такой френч псу под хвост спустила. Как уж тебя угораздило?

– Случайно, задела, – я беспечно пожала плечами, а саму передернуло от воспоминаний о том, как по перилам двинула.

Она скептично рассматривала мой поломанный ноготок, крутила мою руку то так, то сяк, не забывая при этом вздыхать и причитать.

– Лен, у меня времени нет совершенно. Ты его сейчас отреставрируй маленько, просто чтобы больно не было, а я в выходные на полноценный маникюр приду.

– Что значит, отреставрируй маленько! – ужаснулась она, – я не привыкла гнать халтуру. Ты же знаешь! Ухоженные руки – украшение женщины. Каждый ноготок должен быть произведением искусства.

– Да знаю я, Лен, знаю. Но если опоздаю – меня начальница премии лишит, – пожаловалась я, – тогда денег на маникюр точно не будет.

– Да что у тебя там за Баба Яга работает?! Красота – это святое.

Я только руками развела, дескать полностью согласна, но жизнь – штука суровая.

– Ладно, – проворчала она, – сейчас залатаю по-быстрому. Глаза б мои это не видели.

И она проворно колдовать над моим пальцем. Пилила, клеила, покрывала гелем, сушила, полировала. В общем обычный процесс, только в ускоренном темпе, и безо всяких приятных мелочей. Никаких тебе массажей пальцев, никаких разговоров по душам. Я только нервно поглядывала на часы, с ужасом наблюдая за тем, как утекает время.

…Где-то позади меня звякнул колокольчик, оповещая о том, что в салон пожаловал очередной клиент. Меня это мало волновало, а вот Ленка тут же встрепенулась. Правда потом удивленно охнула.

– Обалдеть. Что этот прекрасный принц забыл в нашем болоте? – изумленно, но с изрядной долей восхищения выдала она, а я словно окаменела, почувствовав, как в меня впился чужой взгляд.

Колени тут же мелко затряслись, а ладошки предательски вспотели. Мне не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто пожаловал в салон. Я и так это знала, чувствовала каждой клеточкой.

– Привет, дорогая, – тепло произнес Кирилл, по-хозяйски целуя меня в щеку.

Как этот гад умудряется настолько виртуозно владеть своим голосом, интонацией, мимикой?! Как?! Я не понимаю! У меня от малейшей лжи слова путаться начинают, а он на ура отыгрывает заботливого мужа, да так, что у всех присутствующих дам начинается обильное слюноотделение.

– П…привет, – выдохнула я, в недоумении глядя на него, – ты как здесь оказался?

– Ты так быстро ушла. Не предупредила, а я хотел тебя на обед позвать, – произнес он с мягким укором.