Маргарита Дюжева
Отбор для неудачницы

– Здравствуйте! – произнес он. Девушки взволнованно запылали, даже у меня пробежала волна мурашек от пяток и до самой макушки. Мы замерли, предвкушая продолжение, но его не последовало.

– И что? – сдержанно поинтересовалась его матушка, спустя минуту, когда тишина уже становилась неприличной.

– И все! – хмуро ответил молодой человек.

Хм, не болтун. Здорово! Терпеть не могу без устали треплющихся мужчин. Обычно там, где много слов, всегда мало дела.

Когда с приветствием было закончено вперед выступил распорядитель, развернул свиток с гербовой печатью и начал читать. Все тут же превратились в слух, потому что нам, наконец-таки решили сообщить правила всего этого праздника жизни.

– Отбор продлится две недели.

Жалко, я думала задержаться здесь минимум на месяц. Погулять по городу, узнать наконец, что это за замок там на холме, людей посмотреть, себя показать.

– Вас ждет пять испытаний.

Здесь я не удивилась. Пять испытаний – вполне ожидаемо. Надо же хорошенько претенденток рассмотреть, увидеть кто во что горазд, кто на что способен. Да и число красивое.

– Задание на каждое испытание вы будете узнавать непосредственно перед испытанием, чтобы не было соблазна сжульничать, – Барсон строгим взглядом обвел претенденток, – так же напоминаем, что любая попытка снять медальон, надетый главной провидицей, будет караться отлучением от отбора.

Тоже правильно. У меня вот магии нет, я не собираюсь ничего снимать, и другие пусть неснимают.

– За ходом испытаний будут наблюдать Смотрящие – наместник, его жена, наперсник жениха. Они будут следить за соблюдением правил. Результаты отбора будет фиксировать зачарованный аххис, – при этих словах над головами появились двадцать прозрачных фигурок, в самой крупной из которых я не без удивления узнала себя. Над головой каждой фигурки мерцали песочные часы, в верхней части которых пылали огненные рубины, – Бесстрастный судья, которого нельзя ни обмануть, ни подкупить, ни заставить. После каждого испытания из отбора будут выбывать те претендентки, которые не справились с заданием. Если справятся все, то выбывает та, у которой меньше всех баллов. У Смотрящих есть право один раз за весь отбор дать иммунитет той претендентке, которая, по их мнению, достойна продолжать испытания, тем самым защитив ее от вылета. Конечно, на отборе будет присутствовать сам жених… Так же будут приглашены все желающие.

О как! Бесплатное развлечение для знати, с нами в главное роли? Я девушка не стеснительная, меня это не напрягало, а вот жених, похоже, от такого расклада в восторг не пришел. Нахмурился, головой раздраженно мотнул, будто сдерживая протест.

– Победительница получит возможность стать женой Нольда Эревела и золото равное ее собственному весу.

Здесь я самодовольно улыбнулась. Уж чего, чего, а веса во мне было явно побольше, чем в остальных соперницах. Половина из них мелкие, как муравьи – там все золотишко запросто в карман поместится. Одна длинная, как каланча, но при этом такая тонкая, худая, что аж просвечивает. Остальные – средние и по росту, и по комплекции – этим придется золото в мешок складывать. А мне так вообще тачанка потребуется. Возможно даже стоит подналечь на пирожные…

***

Предаваясь мечтам о том, как домой золотишко повезу, и как Илона будет зеленеть от злости, я мечтательно смотрела на жениха.

Он стоял, заложив руки за спину, и нетерпеливо пружинил на носках, словно наше присутствие его нервировало, и ему не терпелось уйти отсюда. Скромный что ли? Так с виду и не скажешь.

– Вы все разные, – продолжал Барсон, – но каждая из вас принадлежит древнему роду и заслужила участие в отборе по праву крови. Ваши семейства были выбраны среди всех прочих нашими провидцами, узревшими именно в вас самый большой потенциал.

Мысль о собственной исключительности всегда приятна, особенно когда к этому прилагается такой видный жених и золото. Поэтому девушки счастливо зарумянились, ревниво поглядывая друг на друга. Жених только хмыкнул.

Лично я встретила сообщение о своем потенциале с изрядной долей сомнения. Нет во мне ничего, обычная. Что там провидцы во мне могли рассмотреть – понятия не имею. Разве что подсмотрели, как я с вилами наперевес, в стоптанных сапогах по конюшне ползаю, и так прониклись, что решили позвать к себе. Хотя, если на чистоту, никто меня особо и не звал. Барсон был уверен, что моя сестра поедет, а я взяла и все карты спутала, сама влезла.

– Несмотря на то, что некоторым из вас доступна магия, мы предоставляем каждой равные шансы на победу. Как вам известно, мистер Эревел – огненный маг. Верхний, закончил Академию Ралесса, и два года отслужил у южного барьера.

Это достойно уважения. Я слышала про барьер, про ужасы, что творилось там, когда твари из Запределья пытались прорваться в наш мир. Редко, но даже в газетах Боунса проскакивали заметки, о том, какова жизнь на защитном рубеже. Горожан мало интересовало то, что происходило так далеко от наших краев, и какие-то странные прорывы казались сказками, которыми лишь детей пугать можно. А Нольд там был. Лично. Все видел, своими собственными глазами. Что-то мне подсказывало, что его наперсник бок о бок с ним прошел службу. Что не удивительно. Маги Верхнего уровня должны защищать страну от врагов, в частности от тех, кто прорывается к нам извне.

Я так и представляло его на рубеже, в боевом облачении, выжигающего тварей, высовывающих отвратительные щупальца из оплавленной дыры в земле. Жарко как в аду, огненные всполохи отражаются в его глазах. Мне почему посудилось, что они должны быть желтые, как у кошки. Волосы, яркие, как огонь трепещут на ветру….

Хм. А почему он, собственного говоря, блондин? Что-то не очень вяжется с огнем.

Этот вопрос меня сильно озадачил. Настолько, что я даже решила поинтересоваться у стоящей рядом девушки

– А почему он не рыжий? – прошептала в полголоса.

Вроде тихо, но именно в этот момент распорядитель замолчал, чтобы набрать воздуха для продолжения. Поэтому мой заданный шепотом вопрос разошёлся по всему залу и его услышали все.

Да что за напасть.

Стоящие рядом девушки попятились от меня в разные стороны, так что я оказалась в центре пустого круга, и спрятаться не за кого.

– У вас возникли какие-то вопросы? – поинтересовался распорядитель с участливой улыбкой.

– Нет, – промямлила смущенно.

– А мне показалось, что возникли. Спрашивайте, не стесняйтесь, – подбодрил он меня, а все остальные уставились, ожидая продолжения. – с удовольствием все поясним.

Вот же попала! Это напомнило мне момент, когда в школе сидишь, болтаешь с подружкой на задней парте, а строгий учитель спрашивает: расскажите нам всем, мы тоже посмеемся.

Ладно. Вслух, так вслух. Тем более, мне действительно интересно.

– Я спрашивала, почему он не рыжий, – смущенно кивнула на жениха, чувствуя, как он смотрит на меня.

– Рыжий? – распорядитель снова улыбнулся.

– Да.

– Почему лорд Эревел должен быть рыжим? – он улыбнулся еще шире.

– Я думала, все огненные маги – рыжие. Ну… огонь. Огненная стихия, всполохи. Пшшшш, – я руками живописно развела, пытаясь изобразить пламя, – рыжие локоны, мне кажется, ему бы больше подошли.

Голос оборвался на середине фразы.

Жених смотрел на меня, не отрываясь. В упор. Мне показалось, что у него за плечами воздух заискрился, крохотные язычки пламени свивались спиралями, и потянуло жаром.

В зале повисла тишина.

Претендентки, переглядываясь между собой, отступили еще дальше. Распорядитель все так же смотрел на меня и улыбался, теперь уже от уха до уха. Наперсник, поджав губы, с чрезвычайным интересом изучал потолок. Отец жениха отвернулся к своему креслу, с высокой резной спиной, и что-то там ковырял.

– Как вас зовут, милая? – ласково спросила жена наместника.

– Ксана Уортон из Боунса, – я присела в неуклюжем реверансе, пытаясь вспомнить, как это правильно делается.

– Ксана из Боунса? – она глянула на распорядителя и тот едва заметно кивнул. Матильда широко, вроде даже искренне улыбнулась, – вы не представляете, дорогая, как мы рады видеть вас на отборе. Надеюсь, у вас все получится.

– Спасибо, – поблагодарила немного сконфуженно.

Нольд в это время выразительно фыркнул и отвернулся. Огненные смерчи за его спиной еще кружились, рассыпая по сторонам яркие искры. Разозлился что ли? А что я такого сказала? Кстати, мне так никто и не ответил по поводу того, что он не рыжий. Ладно, потом с этим разберемся.

– Ваше первое испытание состоится завтра. В десять утра, – распорядитель снова взял бразды правления в свои руки, – мы ждем вас в Красном зале, южного крыла.

Значит, опять придется блуждать в поисках нужного места.

– Желаем каждой из вас везения и победы в отборе. Хорошенько отдохните сегодня, выспитесь.

Я вполуха слушала, что говорил Барсон, но мысли были заняты Нольдом.

Все же прошло неплохо, да? Я ему понравилась? Наверняка понравилась! У него так глаза полыхали, когда на меня смотрел! Это точно любовь! С первого взгляда! Я вот уже почти влюбилась, еще немного и упаду к его ногам перезрелой грушей! Главное, чтобы не уронил.

Глава 7

– Сегодня напьюсь, – произнес категорично и махнул официантке, прося повторить заказ. Через две минуты передо мной стояла полная кружка медовухи и широкое блюдо, на котором веером были разложены ломтики вяленого мяса.

– От радости? – продолжал глумиться ледяной. Он сегодня весь день потешался над моей бедой. Скотина. Поджечь бы его для профилактики, да без толку. Щитом вьюжным закроется и все. Знаю, пробовал.

Джер начал веселиться еще на подходе к главному залу, где я должен был предстать перед потенциальными невестами. Ужасное ощущение, стоишь будто на витрине, а на тебя все смотрят, взглядами жадно лапают. В какой-то момент даже понял, каково приходится бедным девушкам, когда к ним то один, то второй подкатывает. Проникся. Опечалился. Потом разозлился.

В общем, все силы уходили на то, чтобы не подпалить всех красавиц, претендующих на мое внимание и вести себя достойно, как и подобает сыну наместника. Было сложно. Так сложно, что в какой-то момент, я подумал, что все, не сдержусь. Ледяной маг в этот момент пытался не смеяться. И сдается мне, что родители с распорядителем тоже недалеко ушли. Им всем было весело. Сговорились! Решили проучить!

М-да, зря я с Элькой расстался, по крайней мере избежал бы вот этого всего.

– Точно напьюсь, – проворчал и залпом в несколько больших шумных глотков осушил кружку.

– Не усердствуй. Завтра первое испытание. Ты должен быть в боевой готовности. Бодр, свеж и полон энтузиазма.

– Собрался нянчиться со мной? – глянул на него сурово.

– Моя задача, как наперсника, притащить тебя на отбор в целости и сохранности.

– Зануда.

– Ты сам выбрал меня на эту роль. Так что не причитай.

– Я и не причитаю. Просто теперь от тебя никакого прока нет. Правилами этими дурацкими связан.

Джер лишь руками развел.

– Значит, вам придется отдуваться, – повернулся к парням.

Энтони и Майлз, друзья детства и редкостные придурки. Вроде уже взрослые, а дури все не убывает, что в одном, что в другом.

– Без проблем, – Майлз стащил с блюда кусок мяса и принялся его активно жевать, – что от нас надо?

– Пока не знаю. Будет видно по ситуации. Три испытания готовил распорядитель. Уверен, там будет все скучно, нудно и по правилам. Туда лучше не соваться. А вот два других я сам лично выбирал. Вот там, если что, и подстрахуете. Надо этих невест из строя вывести.

– И как это сделать?

– Как хотите. Можете их похитить, связать, запереть в чулане. Что угодно, лишь бы у них не получилось пересечь финишную черту.

– Жульничаешь, – невозмутимо подал голос Джер, посмотрев на меня поверх кружки с пенным напитком.

– Не жульничаю, а пытаюсь сохранить свою свободу!

– Так говоришь, будто это смертный приговор.

– А у меня такое чувство, что ты проникся идеями моей маменьки и жаждешь меня женить на одной из этих.

– Там есть очень даже ничего, – руками изобразил округлости женской фигуры.

– Они были бы ничего если бы я сам их выбирал. А вот так, в принудительном порядке ничего хорошего в них не вижу. Потому что…

– Стой! – внезапно выкрикнул Джер, прерывая меня не половине фразы, – Замри!

От неожиданности я замер, выпучив на него глаза. Ледяной маг нагнулся, пристально всматриваясь в мою макушку.

– Что там? – шепотом, сквозь сжатые зубы.

– Ничего…Рыжие локоны показались, – беспечно ответил он, усаживаясь обратно, и все дружно заржали.

– Ха-ха-ха! Очень смешно!

Парни гоготали во весь голос, так громко, что другие посетители начали на нас оборачиваться.

– Заканчивайте! – рявкнул сердито, но плевать они хотели на мое недовольство.

Мне вот было совсем не смешно. Как вспомню эту каланчу, так трясти начинает. Где там провидцы узрели благородное семейство?! Дочь кузнеца, не иначе! Прямо из кузницы и приехала, или с сенокоса сбежала. Высоченная, здоровенная, громкая, наглая. Ни тебе элегантности, ни девичьей скромности, ни очаровательного кокетства. Я ее как увидел – чуть не споткнулся, глазам своим не поверил.

Ксанка, мать ее, из Боунса.

Бой-баба.

Похоже, я знаю, кто мне будет сниться сегодня в кошмарах.

– По-моему, она интересная.

– Ничего интересного. Вообще. Ноль!

– А вдруг она выиграет? – не сдавался ледяной.

Я только отмахнулся:

– Она вылетит если не на первом, то на втором задании точно. Деревня бестолковая, – в этом я совершенно не сомневался. Вылетит, мигом, как пробка из бутылки.

– Зато веселая.

– Да? Что-то я не заметил.

– Вы бы здорово смотрелись вместе, – Джер улыбался, прекрасно понимая, что бесит меня.

Вокруг моей руки, по столу побежали искры, оставляя за собой темные прожжённые дорожки на деревянной поверхности.

– Значит, сам себе фею присвоил, а мне вот этот вот сокровище пророчишь?

– Вдруг это судьба?

– Да какая судьба? – я в конец рассвирепел. – чудовище!

– По крайней мере ты не можешь отрицать, что она выделается на фоне всех остальных.

– Угу. Еще как. И не в лучшую сторону, – огрызнулся и потребовал от официантки еще медовухи, твердо решив достигнуть своей цели и напиться.

***

В день первого испытания я проснулась рано, едва на востоке забрезжил восход. Сон тут же рассеялся, и я при всем желании не смогла бы сказать, что именно там было. Помню только Нольда, который смотрел на меня влюбленными глазами и говорил «радость моя, как хорошо, что ты приехала!»

Настроение после таких приятных сновидений было приподнятым, поэтому я легко выскочила из-под одяла и начала собираться. Сама заправила кровать, приняла ванну, причесалась, и к тому моменту, как в дверь постучалась Ромерта, была уже почти готова. Она быстрым взглядом скользнула по мне, по заправленной постели и недовольно поджала губы, правда тут же встрепенулась, заметив брошенное на стул влажное полотенце.

– Молодая леди очень самостоятельная, – произнесла она не то с укором, не то с одобрением. – не оставляет старой Ромерте работы.

Я не знала, что ей ответить. То ли извиниться, то ли наоборот сказать, что не стоит благодарности.

Около восьми приехал завтрак.

– Нас так и будут кормить каждую в своем закутке? – ворчливо поинтересовалась я, наблюдая за тем, как камеристка ловко накрывает на стол. Вот что значит опыт – ни единого лишнего движения, быстро и с достоинством, – у нас дома принято собираться всем за одним столом.

– Поверь, дорогая, это самый лучший вариант. Есть отдельно ото всех.

– Это почему?

– Можешь не опасаться, что тебя отравят, подсыпят снотворного, слабительного. Или подольют зелье, от которого вся пойдешь чирьями размером с лягушку.

Я удивленно на нее уставилась, пытаясь понять смысл сказанного. Камеристка это заметила и снисходительно пояснила:

– Война за мужика всегда самая беспощадная. Тем более за такого, как наш блондинчик, – о Нольде она говорила ласково, с любовью.

– Да какая война? Будем проходить испытания, все в равных условиях. Результаты фиксирует беспристрастный аххис. Его не обманешь… Что?

Старушка смотрела на меня с сочувственной улыбкой:

– Думаешь, претендентки не подготовили козыри?

– А что надо было? – вот тут я растерялась. Никаких козырей я не готовила, и ехала на отбор в полной уверенности, что меня ожидают честные состязание.

– Уу, – протянула она, покачав головой. – тяжело тебе придется.

– Почему?

– Потому что битва будет не только во время испытаний, но и за их пределами. Половина девушек вылетит с отбора не потому, что не справились с заданиями, а потому что соперницы постарались.

– Вы-то откуда знаете?

– Да уж бывала на отборах. Правда не в Ралессе. В восточной столице давно отборы не проводятся, – она наложила мне полную тарелку ароматной каши с кусочками фруктов. – и вот что я тебе скажу, сейчас начнутся закулисные игры.

Сказанное Ромертой меня расстроило. В закулисных играх я не сильна. Это Илонка бы как рыба в воде себя чувствовала и с милой улыбочкой строила бы козни другим, а я так не умею. Сестра меня часто подставляла, а потом смеялась и называла простофилей.

– К чему еще мне готовиться? – спросила, вяло ковыряясь в каше. Аппетит пропал, как и хорошее настроение.

– Трудно сказать. Присмотрись к остальным. Обычно, самые опасные соперницы те, кто изначально занимают позицию королевы. Уже появилась такая?

Перед глазами сразу всплыл образ капризной Натаэллы.

– Появилась.

– Вот. С ней ухо востро. Она сначала окружит себя прихлебательницами, будет с их помощью других участниц выкидывать, а потом и от помощниц избавиться.

– Поняла.

– Так же держись подальше от самой тихой и услужливой. В глаза будет улыбаться, а за спиной – яд в стакан сыпать.

Эх ты ж. Похоже, я плохо разбираюсь в людях.

– Обычно самые безобидные это такие как…ты. Слепо верят в справедливость, и вылетают первыми.

Я молча жевала, думая о нелицеприятной правде, которая передо мной открылась, а камеристка в это время наливала мне ароматный чай.

– А какие испытания нас ждут?

– Не могу сказать, потому что не знаю. Служанок не посвящают в такие планы. Но, исходя из опыта могу предположить, что вас будут проверять на сообразительность, манеры, и прочие качества, которыми должна обладать хорошая жена. Учти это только предположения, не знаю, насколько они соответствуют правде.

Я мысленно пробежалась по своим качествам. Как по мне, так все на месте. Не глупая, не ленивая, не вредная, наоборот отзывчивая, порой даже слишком. Не люблю унывать и жалеть себя. Правду говорю. Только не знаю, этого ли ждет семья наместника.

М-да, похоже, все будет совсем не просто, и в своих мыслях я поторопилась, складывая золотишко в новенькую тачку и увозя ее в закат.

За жениха и золотишко еще побороться надо, и только теперь я поняла, что это будет борьба без правил.

***

– Пора.

До первого испытания было почти полчаса, но Ромерта настояла на том, чтобы мы вышли пораньше.

– Нельзя задерживаться, – убежденно прокряхтела она, в последний раз осматривая меня с ног до головы, – лучше придти пораньше, чем …

– Чем опаздывать. Я помню, – не то, чтобы я была по жизни непунктуальной, но такое кропотливое отношение к секундам казалось мне нелепым, – не будут же нас встречать в дверях с секундомером в руках.

– Запросто. Смысл отбора не только в этих пяти испытаниях, он в мелочах.

Спорить я не стала и покорно позволила ей меня сопровождать. Все равно сама заплутаю.

Пока шла мимо комнат других претенденток с интересом заглядывала в те двери, что были приоткрыты. Двери большие, красивые, а комнаты за ними маленькие, не то, что моя. Повезло мне с хоромами, ой повезло.

Немного впереди меня в коридор вывернула Натаэлла. Вся такая гордая, нос к потолку задран, во взгляде превосходство, словно она тут уже полноправная хозяйка. Меня она своим царским вниманием не удостоила, даже бровью не повела, просто прошла мимо. За ней по пятам следовала молоденькая щуплая служанка.

Вообще, я заметила, что у всех служанки были молодыми, скромными, даже какими-то пугливыми, и только у меня суровая старушка, которая коршуном смотрела по сторонам, цепляясь взглядом за каждого, кто появлялся на пути.

Еще с двумя девушками я столкнулась уже в конце коридора. Одна хмурая, как сапожник у нас в Боунсе, при виде меня буркнула что-то похожее на «доброе утро» и поспешила прочь. Другая наоборот расплылась в приветливой улыбке:

– Меня Люси зовут, а тебя? – прощебетала, подлетая ко мне.

– Ксана, – ответила сдержано, хотя была уверена, после вчерашнего икания все прекрасно запомнили мое имя.

– Очень приятно! –  она счастливо рассмеялась, – уверена мы подружимся.

От ее слов и открытой улыбки меня в душе немного потеплело. Я бы не отказалась от подруги в такой непростой момент.

– Ой, прости, я забыла взять веер! – встрепенулась она и бросилась со всех ног обратно в комнату, – увидимся на испытании.

– Конечно, – я тоже улыбнулась, чувствуя, что настроение медленно ползет наверх. Мы с Ромертой пошли дальше, и я, не удержавшись, произнесла, – она милая, правда?

– Да. Как детеныш гадюки.

– Ромерта! Так нельзя! Она подошла, поздоровалась…

– Прикинула сколько на тебя потребуется отравы в случае чего, – невозмутимо ответила мнительная служанка, – не бери у нее из рук ничего! Улыбайся, но близко не подпускай. Это как раз та змея, которая в глаза улыбается и кусает в спину.

Я только рукой махнула. Ромерте везде мерещились интриги и заговоры, а мне, если честно, совершенно не хотелось верить в такой расклад. Ну не могли все эти девочки быть такими мерзавками! Да и как вообще жить, если в каждом видеть врага?

К Красному Залу вела картинная галерея. Со стен на нас смотрели великие деятели прошлого и настоящего, светлый потолок терялся где-то на невообразимой высоте, а под ногами изредка едва уловимо поскрипывал начищенный до зеркального блеска паркет. Я немного оробела от такой красоты и только успевала головой по сторонам крутить, тщетно пытаясь ничего не пропустить. Здесь можно неделю бродить и каждый день что-то новое открывать!

Только когда мы подошли ближе к дверям, рядом с которыми уже поджидало несколько девушек, я смогла прикрыть рот, что был распахнут все это время от изумления и придать себе более-менее достойный вид. Ромерта почтительно поклонилась мне и остальным и тихо ушла.

На нее никто и внимания не обращал. Впрочем, и на меня тоже. Натаэлла со своей свитой обсуждала первое задание, хмурая девушка стояла поодаль от них без энтузиазма рассматривая картину, еще двое притаились в уголке.

Я тоже встала в сторонке, чувствуя себя не в своей тарелке. Мне покоя не давали слова служанки о том, что борьба будет нечестной, поэтому исподтишка поглядывала на остальных, пытаясь понять, кто на что способен.

Ровно в десять двери в зал распахнулись, и нас пригласили во внутрь.

Первое, о чем я подумала, переступив порог, это то, что меня снова занесло в школу.

В самом центре стояли парты, по четыре в ряд. На каждой свиток и красивое перо. Попахивало экзаменами.

Чуть в стороне, на роскошном кресле восседал наместник, по правую руку от него леди Матильда, а по левую – Нольд, который столкнувшись со мной взглядом скуксился и отвернулся. Наверное, засмущался бедный. Рядом с ним сидел Джер и смотрел на нас с гораздо большим любопытством, чем сам жених. Больше никого в зале не было, если не считать нас и бодрого распорядителя, стоящего возле парт. Наверное, письменно испытание не показалось им интересным.

У окна светился, полыхал аххис – все двадцать девушек и у каждой свои песочные часы, полные рубинов.

– Занимайте места, которые вам больше нравятся, – с приветливой улыбкой пригласил распорядитель, и все устремились к партам. Каждая хотела оказаться подальше от распорядителя. Можно подумать, есть откуда списывать!

Я только плечами пожала и села за вторую парту, сразу за хмурой девицей. Место в соседнем ряду пустовало, потому что одна из девушек задерживалась.

Круглые золоченые часы на стене гулко оповестили о том, что время пришло. В тот же самый момент Барсон достал из кармана жилета еще одни маленькие песочные часики, перевернул их и поставил на ближайший стол.

– Дорогие участницы отбора. Первое испытание начинается. Как вы сами понимаете, женой сына наместника не может стать девушка, необразованная и глупая. Поэтому первым делом вас проверят именно на это. Если вы не имеете писать, читать, считать, то здесь вам делать нечего.

Соперницы рассмеялись. Считать умели все, как и писать, поэтому внезапно всем стало весело.

Но у меня смех не получился, застрял в горле, потому что вспомнила слова Ромерты, о том, что будут проверять на сообразительность. Надо будет читать задания внимательнее и искать подвох.

Тем временем песчинки перетекли в нижнюю часть часиков, и Ленд, легко кивнув слуге у входа, убрал их в карман.

Двери с тихом стуком закрылись…а одна из фигурок на аххисе исчезла.

– Но сэр, – подняла руку Люси, привлекая к себе внимание распорядителя, – нас же двадцать.

– Испытания начинаются в десять. Все, кто хотел на него придти – пришли, – прохладно отозвался он, и обвел суровым взглядом всех остальных, как бы говоря, что такая участь ждет любую опоздавшую претендентку.

Я нервно сглотнула, чувствуя, как на спине холодный пот выступил. Пока что старая Розмерта права во всем, что касается отбора. Украткой глянула на Натаэллу, на тех кто рядом с ней, на Люси. Потом перевела взгляд на блондина, который со скучающим видом подпирал щеку рукой и смотрел в окно.

М-да, придется постараться.

– Задание у каждой написано в свитке. Приступайте! – скомандовал распорядитель, и мы дружно схватились за перья.

***

Первый же вопрос ввел меня в ступор.

Рассказать о правлении Уорлика какого-то там. Я о нем знала только то, что он был. Лет двести назад, первый наместник Ралесса, назначенный Императором. Он настрогал два десятка внебрачных детей и одного законного наследника. Но не смотря на распущенность и свободу нравов, его правление было весьма удачным – город расцвел и прочно закрепился на позициях Восточной столицы Туарии. Император остался очень доволен, и с той поры титул наместника стал передаваться по наследству. Все. На этом мои познания иссякли. Итог: две строки в свитке.

История никогда не была моим любимым предметом. Справедливости ради, надо сказать, я была не одинока. Быстро оглянувшись, заметила по крайней мере у половины участниц такие же сконфуженные физиономии, как и у меня. Невесты ехали очаровывать огненного мага и никак не ожидали того, что их посадят за парты и заставят отвечать на скучные вопросы.

– Извините! – снова взметнулась рука Люси.

– Да? – распорядитель снисходительно покосился в ее сторону.

– Что будет, если я отвечу не на все вопросы? – поинтересовалась девушка и тут же покраснела, увидев, как взметнулись кверху брови Барсона. – я просто уточняю, на всякий случай…

В самом конце ее голос обреченно затих.

– Если вы не напишите ничего – естественно покидаете отбор. Остальных будем оценивать по количеству набранных баллов. Та, у кого их окажется меньше всех тоже собирает вещи и уезжает домой. Так что, если сомневаетесь в своих силах, можете сразу сдавать и не тратить время.

– Спасибо! – пропищала Люси и уткнулась в свой свиток. Щеки у нее просто полыхали от стыда.

Сбоку послышалось надменное хмыканье. Надменный взгляд Натаэллы скользнул по Люси, так будто находиться с ней в одной комнате было как минимум неприятно, после чего вернулась к работе. Я вытянула шею, пытаясь увидеть, сколько у нее написано, и пригорюнилась, обнаружив текста в пять раз больше, чем у меня.

Надо поднажать. Я не хочу вылетать с отбора, только потому что в школе не слушала скучные лекции по истории.

К счастью, второй вопрос был посвящен географии. Не то чтобы я была великим географом, но книг прочитала достаточно. Поэтому ответ на вопрос мне был известен. Высунув от усердия язык, я принялась торопливо писать ответ. Перо тихо поскрипывало, в голове все четко и ясно…

И тут в дверь раздался стук. Нервный, отчаянный, громкий. От неожиданности вздрогнула и едва не поставила жирную кляксу. Снаружи кто-то барабанил по двери изо всех сил.

Все девушки встрепенулись и теперь с интересом наблюдали за тем, как Барсон, важным шагом идет к двери и распахивает ее.

На пороге стояла двадцатая претендентка на сердце жениха.

– Простите, я опоздала! Дверь заклинило, и я никак не могла выйти из комнаты, – пропыхтела растрёпанная, запыхавшаяся блондинка и попыталась зайти внутрь, но распорядитель не спешил отступать в сторону. Так и стоял в дверях, преграждая ей путь.

– Боюсь, ваше участие в отборе завершилось, – произнес он без единой эмоции, – аххис уже вывел вас из числа претенденток.

– Что? Как? – у нее вытянулось лицо, а глаза стали огромные преогромные, – Но почему??? Я же опоздала всего на десять минут.

– Всего? Вы считаете, такой ответ допустимым?

Девушка беспомощно затряслась:

– Нет…но… я же не по своей воле задержалась. Я просто не могла выйти… Дверь не открывалась.

– Мне жаль, – без улыбок ответил Ленд Барсон. – Правила отбора строги и одинаковы для всех.

– Но можно ведь что-то сделать? Пожалуйста!

– Разрешить приступить к испытанию претендентке, вовремя на него не явившейся, может только… жених.

При этих словах все взгляды устремились на Нольда, который чуть склонив голову на бок, лениво наблюдал за происходящим.

– Пожалуйста! – она сложила ладони и с мольбой посмотрела на сына наместника, – этого больше не повториться.

– Что скажете? – Барсон тоже обернулся к блондину.

– Я очень ценю пунктуальность, – холодно ответил Нольд, и его красивые губы чуть дрогнули в циничной, наигранно сочувственной улыбке. – мой ответ нет.

Вот поганец! Жалко ему что ли? Пусть бы вошла. Может, она умная и показала бы себя с самой хорошей стороны.

В этот момент я заметила улыбку Натаэллы. Полную холодного торжества и злорадства. Она даже не пыталась спрятать ее, прикрыться лживым сочувствием. Нет, она ликовала, глядя как по щекам блондинки побежали горькие слезы. Ее самодовольство было так очевидно, что я поняла – дверь у бедняги заело не просто так.

Началась та самая нечестная игра, о которой меня предупреждала мудрая Ромерта.

Быстро скользнул взглядом по остальным, я поняла, что сочувствие на отборе вообще популярностью не пользуется. Все сидели тихо, молча, не шевелясь. Никто не возмутился, не бросился поддерживать бедную девушку, которая уже рыдала, сотрясаясь всем телом. Да и бесполезно это было – последнее слово за Нольдом, а он уже сказал свое жестокое «нет».

Все правильно. Чем меньше конкуренток, тем больше шансов на победу. Каждая сама за себя. Главное – победа, на каждом этапе кто-то непременно будет вылетать.

Только почему внутри так гадко и неприятно?

Я снова склонилась над свитком, растеряв все свои умные мысли, а из коридора все еще доносился громкий плач первой жертвы отбора.