Маргарита Дюжева
Хулиганка для маньяка

Глава 3

Сейчас

Андрейка

Какого хрена? Это испытание такое? Очередной прикол? Друзья-придурки решили продолжить вчерашний беспредел, нашли мегеру с крапивой и притащили ее ко мне?

Подорвался со своего места и бросился к выходу… чтобы убедиться, что в коридоре никого нет, только уборщица лениво размахивала тряпкой, раскидывая грязь по углам.

Черт…

В край растерянный вернулся назад, столкнувшись возле дверей с Верочкой. Она смотрела на меня настороженно и даже как-то подозрительно, потом уточнила:

– Андрей Валентинович, с вами все в порядке?

Да ни фига подобного! Сердце билось где-то в печёнках, и задница, памятуя о вчерашней порке, боязливо поджималась, пытаясь стать маленькой и незаметной. А так все просто зашибись! Просто супер.

– Да. Просто я забыл…это было важно… потом вспомнил, – нес какой-то бред и чувствовал, как на лбу проступала испарина, – в общем, уже не важно.

Нет, ну надо же! Что за насмешка судьбы такая?

– Я насчет работы…от Матвея, – напомнило это исчадие ада, в ангельском обличии.

– Здравствуйте, проходите. Присаживайтесь.

Просто инфернальный идиот.

Судорожно дергая узел на галстуке, я вернулся на свое место. Сел, зачем-то переложил ручки с одного места на другое и потом обратно. В общем нервничал изо всех сил. Больше всего меня волновал вопрос, узнает ли она в респектабельном Андрее Крапивине того самого голожопого бетмена, которого вчера гоняла по парку?

Я никогда в жизни не краснел, а тут почувствовал, как морда начала наливаться малиновым румянцем. Стыдобища!

– Вот, – протянула мне несколько листов.

– Что это? – я не спешил их брать. Недоверчиво смотрел на бумажки и ждал какого-то подвоха.

Вера немного растеряно хлопнула длинными ресницами:

– Я же говорила. Рекомендательные письма…

Она еще что-то говорит, да? Я ни черта не слышал. Все думал о незавидной судьбе своих перепуганных бубенцов и опалённых тылах.

– Да понял я! – ворчливо обрубил и притянул к себе листы.

Читаю, ни хрена не понимаю, но упрямо продолжаю строить из себя умного.

– Вы…это…листочки переверните. Удобнее будет, – участливо подсказала Верочка и пальчиком покрутила.

О черт. И правда вверх ногами держу. Да что сегодня со мной такое?! Туплю на каждом шагу.

Из-за Верки этой противной все! Чувствую, что смотрит, зараза. Изучает. Интересно ей.

Мне вот ни хрена не интересно, я бы с радостью ее прогнал, но не могу. Из-за обещания, данного брату, деваться некуда. Придется брать ее…в смысле на работу.

И видеть каждый день?! Я аж икнул от испуга.

– Водички? – тут предложила она и достала из сумочки маленькую голубую бутылочку, – держите. Она еще не распечатанная.

– Спасибо не надо! – Да что я в самом деле, как девица не целованная. Я мужик? Мужик! Вперёд и с песней, – давайте не будем терять время и займёмся тем, за чем вы пришли. Собеседованием.

Вера одобрительно кивнула:

– С удовольствием! Сейчас я вам все о себе расскажу!

И начала…Где родилась, где училась, где работала, какие навыки и личные качества. Не могу не признать, к презентации она подошла грамотно. Все по делу, строго, без лирики. Даже как-то не вязалось с образом тихой и скромной Верочки, какой она была по словам Матвея. Язык подвешен хорошо, не тупит, не мнется, держится уверенно. За пять минут успевает рассказать все нужное и представляющее ценность для потенциального работодателя. Удивительно.

Потом настала моя очередь строить из себя умного. В двух словах я рассказал о компании, о том, чего жду от своего помощника, о требованиях и обязанностях. Говорил вроде уверенно, строго, но чем дальше, тем сильнее в животе, чуть пониже пупка, ворочался колючий комок, а все из-за того, что эта гадкая Веранда хмурилась и всматривалась в меня, чуть прищурив свои синие глаза:

– Слушайте, а мы раньше с вами не встречались? – выдала она, и у меня снова кипяток по спине.

– Нет! – получилось излишне поспешно и громко. Тут же спокойнее добавил, – уверен, что нет я бы вас запомнил.

О, да. На всю жизнь!

– Странно. Вы мне кажетесь смутно знакомым. Будто видела вас где-то. Совсем недавно.

Пфф, буквально вчера! Суток еще не прошло.

– Все говорят, что мы с братом очень сильно похожи. Просто одно лицо. Наверное, вы тоже стали жертвой нашей похожести.

– Да? – она задумчиво потерла пальчиком бровь, продолжая рассматривать меня, – ну, может быть. Хотя обычно у меня память на лица отменная.

Я только снисходительно хмыкнул, из последних сил изображая из себя большего невозмутимого босса.

– А вы, значит, его невеста?

– Невеста, – покорно кивнула, надевая маску скромницы. Опять.

– Как вы познакомились?

– Не поверите, случайно. В Париже. Возле Эйфелевой башни.

Брат действительно мотался пару месяцев назад во Францию. По делам. И даже словом не обмолвился что встретил там ту самую.

– Весна, вечер, сказочные огни. И мы идем друг навстречу другу. Так волшебно, правда? – она вздохнула и растеклась в блаженной улыбке.

Фигня! Банальная, предсказуемая фигня! Волшебно мы вчера «познакомились». Вот уж волшебство, так волшебство. Просто экспеллиармус полный.

– Угу, – согласился я, рассеянно теребя в руках карандаш. Я не знал о чем еще с ней говорить, поэтому, когда взгляд зацепился за знакомую фамилию в рекомендательном письме, обрадовался, словно пацан, – вы работали у Серебрякова?

– Да.

– Расскажите об этом.

Она, как примерная ученица, села ровно, руки на коленках сложила и начала старательно рассказывать.

Я, если честно, не слушал, просто таращился на нее. На аккуратный кончик носа, на длинные пушистые ресницы, на губы, красиво подчеркнутые яркой помадой.

Вчера в парке она показалась мне серенькой, неказистой. Может, пьяный был, а может, вольный ветер, гуляющий под плащом, выдул весь здравый смысл. Не знаю. Но сегодня, рассмотрев ее поближе, получше и подольше, я был вынужден признать, что у брата губа не дура. Девочка-то очень даже ничего. Я бы и сам к ней в другой ситуации запросто подкатил… Но только не после того, как она мне вчера устроила садо-мазо с использованием подручных средств.

Да и невеста брата – это табу. Не женщина уже, а просто манекен для юбки.

И вообще, что за мысли лезут мне в голову?!

* * *

Спустя десять минут собеседование закончилось. Я больше не мог придумать достойных вопросов, а выдерживать преданный взгляд Верочки было просто невмоготу. Поводов отказать ей в вакансии у меня не было, да еще и обещание Матвею…в общем:

– Добро пожаловать в «Крапивины и Ко».

– Спасибо, Андрей Валентинович! И за то, что уделили мне время, и за то, что приняли. Я надеюсь, мы с вами сработаемся.

Ага! Непременно! Вот прям горю желанием сработаться с этой бестией.

Она поднялась, легким движение пригладила чуть смявшийся подол и протянула мне руку, и я как дурак уставился на нее. Настороженным взглядом скользил по худеньким пальчикам со светлым, нежным маникюром, опасаясь прикасаться, потому что помнил, как эти нежные лапки решительно сжимали крапиву.

Вера явно не понимала, что со мной происходит. Смотрела в упор, удивленно приподняв аккуратные круглые брови, ждала. Я снова нервно дернул галстук и все-таки пожал ее прохладные пальцы. Мимолетно. Раз и все.

– До свидания, Андрей Валентинович.

Все иди, Верочка, иди, пока дядю Андрея инфаркт не разбил.

У меня получилось выдохнуть только, когда дверь за ней закрылась. Уткнулся лбом в стол, потом еще раз, пытаясь осознать, как такое возможно.

Какова вообще вероятность, что после очередной попойки попрешься в парк на спор изображать среднестатистического трясуна, нарвешься там на хулиганку с крапивой, а потом она окажется умницей, красавицей и вообще невестой брата? Минимальная! Нулевая! Но я видать по жизни победитель, раз вытащил такой счастливый билет.

Сижу еще пять секунд, а потом, не знаю почему, выскакиваю в коридор, следом за ней. Мне надо проконтролировать, чтобы она вышла из моего офиса!!!! Хотя бы до завтра!

Она неторопливо вышагивает по коридору, попутно тыкая что-то на телефоне, а я опять чувствую себя форменный маньяком, потому что крадусь следом, прячась то за дверями, то за выступами, то за информационными стойками.

Веранда тем временем набрала чей-то номер и поднесла телефон к уху:

– Мэт, привет, – промурлыкала грудным голосом.

О, братцу дорогому звонит! Я тоже позвоню, позже и выскажу все, что думаю по поводу его невесты

– Да…Все нормально…Я отстрелялась. Познакомилась, пообщалась, произвела на него самое благостное впечатление.

Это она про меня? Наивная! Благостное впечатление она произвела. Как бы не так. Я готов вооружиться вилами и выкинуть ее из окна, даже несмотря на то, что красная юбка очень даже ничего.

– Как он мне? – немного растерянно протянула моя новая сотрудница, – ну-у-у. Не знаю. По-моему, твой брат немного не в себе. Странный какой-то.

Будешь тут странным, когда висишь на волоске от самого позорного провала в своей жизни!

Брат у меня тоже тот еще тролль. Я не смог расслышать, что он говорит своей дорогой невестушке, но в ответ на его слова она рассмеялась. Звонко так, игриво. Ведьма!

– Ладно, Мет, давай до вечера. Все обсудим еще раз, – она сбросила звонок, остановилась на верхней ступени лестницы и принялась копаться в сумочке, при этом опасно разворачиваясь в мою сторону.

Прятаться некуда. Я в одну дверь дернулся, в другую. Все, как назло, заперто. Поэтому прыгнул за большую диффенбахию, которую мы всем офисом дружно величали Изольдой, и притаился. Даже дышать перестал. Секунд на сорок. Потом не выдержал и выглянул из своего убежища…и тут же напоролся, на прямой, как шпала взгляд.

В этот раз Вера смотрела на меня как-то уж совсем подозрительно:

– Андрей Валентинович? А вы…

– Цветок…поливаю, – схватил детскую желтую леечку, стоявшую тут же.

– А-аа-а, – протянула она и улыбнулась ласково, как дурачку, – хорошего вам дня.

– И вам.

Она ушла, а я со стоном привалился к стене и еще для верности затылком пару раз приложился. Да что ж все так по дурацки-то?

Ладно, как-нибудь продержимся. Мне всего-то надо чтобы она не догадалась, что голожопый маньяк и я – это одно и тоже лицо. Пара пустяков. Справлюсь. Я ж Крапивин, я ж крутой!

Лейка с таким утверждением оказалась не согласна и тихо хлюпнула внезапно отвалившимся дном. Вся вода вылилась мне на брюки, на самое интересное место.

– Да, ну что за твою мать! – в сердцах прошипел я и, отшвырнув несчастную лейку, поперся к себе, – что за день-то такой, а?

В кабинете тоже не удалось уединиться, потому что затрезвонил телефон. Звонил брат:

– Ты там вчера перегулял что ли? Я Верочке разрекламировал тебя как серьезного, умного, строго руководителя, а она сказала, что ты типа того… с придурью, – ржал он в трубку.

Я обиделся:

– Почему это сразу с придурью, – просопел, салфеткой пытаясь вытереть сырое пятно на брюках. – Просто не выспался немного.

– Вере так не показалось.

Коза твоя Вера! Просто козища!

– Ну и как она тебе?

– Миленькая, – это первое приличное слово, которое приходит в голову. – Вроде не дура.

– Вроде? У нее вообще-то две вышки.

Тоже мне достижение.

– Что ж ты ее такую прекрасную столько времени от нас прятал?

– Ждал удобного момента. И раз мы об этом заговорили, то хочу пригласить тебя в эту субботу. К родителям.

– Зачем?

– Буду предков с Верочкой знакомить. А ты как громоотвод будешь, чтобы сильно вопросами не доставали.

– Громоотвод? – я туплю.

– Маменька начнет умиленно шмыгать носом и говорить, какой Матвейка молодец, жениться решил, а вот Андрей-балбес о будущем не думает совершено. Начнет тебе мозг выносить и будет некогда мучать Верочку.

Я только криво усмехнулся. Замучаешь ее. Как же.

– Ну что? Придешь?

Я не задумываясь ответил:

– Конечно. Я такое не пропущу.

– Вот и славно, – ухмыльнулся Матвей, – будет прекрасный семейный ужин.

– Не сомневаюсь.

Почему-то, мне кажется, что будет интересно и даже весело. У мамы действительно идея фикс – женить нас и получить внуков. Давно уже пытается то одного, то второго сосватать. Мет вот сдался. Слабак. Променял вольную жизнь на Верочку.

Я пока по его стопам идти не намерен. Мне и так хорошо. Что хочешь, то и делаешь, ни на кого не оглядываешь. А все эти белые платьишки, семейный очаг и прочие глупости не для меня. Хотя на Верку в белом платье я бы посмотрел…

Глава 4

Верочка

Итак, у меня новая работа. В том месте, в котором мне давно хотелось поработать, но не получалось. Вернее, я и не пыталась: то лень, то занята была, то в силы свои не особо верила. А с Матвейкой и нашей «женитьбой» удачно все сложилось.

Ради такого случая я даже купила новый брючный костюм выдержанного пудрового цвета. Строгий, скромный, по-деловому изящный. И туфли-лодочки на высокой шпильке. И трусы новые. На всякий случай. Ну мало ли. Вдруг судьба какой-нибудь фортель выкинет, а я нарядная и в новых трусах.

Кстати, о фортелях судьбы.

Судя по тому, какие сны мне снились в последние несколько ночей, тот придурок в парке сразил меня наповал. Этим своим та-дам. Я тогда немного в шоке была и смутно помню детали, но кое-что в памяти отложилось.

Высокий хрен. Фигура хорошая. Такая, к которой ручки сами тянутся чтобы пощупать. Не перекаченный, как бизон, а поджарый, гибки, мускулистый. Грудь рельефная, небольшая татуха в стиле стимпанк слева чуть пониже соска. Пресс с порожками, ноги не как у цыплёнка.

Ну и с «та-дам» все нормально. Без прелых зарослей, из которых удрученно выглядывает утомленный жизнью боец, и грустного перезвона отвисших бубенцов.

Морду у этого бэтмена я не смогла рассмотреть – маска помешала, но что-то подсказывает, что и там полный порядок.

И вот что ему такому красивому спокойно не живется, мне может кто-нибудь объяснить? Да с такими данными вышел на улицу, на вечеринку, да куда угодно и все девки твои. А так только отгреб по полной. И это ему еще повезло, что мне в руки утыканная гвоздями палка не попала, а то бы далеко не убежал.

Ночью мне снилось всякое непотребство с участием этого персонажа. То я за ним гналась с воплем «почем колбаса?», то он за мной гнался, пытаясь треснуть этой самой колбасой мне по лбу, то мы оба барахтались в яме, полной отборной крапивы, а над нами почему-то стоял Крапивин-младший и неспешно хлопал в ладоши.

Как в эти сны затесался Андрей, я не поняла, но предпочла бы чтобы его там не было, потому что нам еще вместе работать, и полные нелепицы сновидения этому не способствовали.

В день, когда мне нужно было впервые выходить на работу, я проснулась в пять утра. И хотя я люблю поспать, меня распирало от кипучей энергии и готовности свернуть горы на своем пути. Поэтому вскочила, поела, собралась, еще раз поела, потренировалась перед зеркалом изображать умную, но очень скромную деву. По-моему, ни хрена не вышло. Или скромница не удавалась, или лицо становилось блаженно-тупеньким. Ладно, буду разбираться по ходу.

Несмотря на все свои утренние копания, я пришла на работу на полчаса раньше положенного рока, вся такая бодрая, активная, готовая к великим свершениям.

Первым делом попыталась вломиться в кабинет к своему начальнику, но там оказалось заперто. Андрей Валентинович еще не появился, и я решила использовать это время с толком.

Уселась за стол, с удовольствием провела по нему руками, покачалась на стуле:

– Блеск, – и включила компьютер, – эх и наработаю я тут сейчас. Эх и развернусь.

Потом начала «вить гнездо». Расставила красивые ручки в подставочке, выложила яркие ежедневники. Пять штук. Приготовила стикеры, чтобы писать на них задания и вешать на видное место. Все. К работе готова.

Времени – без десяти девять.

Испытывая легкое волнение, я покрутилась перед зеркалом, пристально рассматривая себя со всех сторон. Очень хотелось, чтобы новый начальник оценил мой деловой образ, и ради этого я была готова, как угодно, извернуться.

Стрелки на часах уже переползли отметку «девять», а начальника все еще не было на рабочем месте. Опаздывал, гад бессовестный!

Я еще раз прошлась по приемной, суя свой любопытный нос во все щели, выглянула в коридор, поздоровалась с кем-то из новоиспеченных коллег и тут уловила Крапивинский голос со стороны лестницы.

Идет!

Чуть не навернувшись на высоченных каблуках, я бросилась обратно к столу. Села, ежедневник перед собой открыла, спину выпрямила, вся такая готовая и деловая. Потом вспомнила, про выражение лица и попыталась напустить робости, невинности. В итоге перекосило так, что чуть судороги не начались.

– Ну на фиг, – мотнула головой.

Наконец, дверь открылась и в приемную вошел Крапивин. Такой весь модненький: светлые джинсы, кроссовки, пиджак поверх белой футболки. Шаг легкий, пружинистый, в каждом жесте энергия кипит, на губах легкая улыбка. Хорош. Я аж залюбовалась.

И тут он заметил меня. Аж споткнулся бедолага. Глаза большие стали, выразительные, и в них явно читался если не ужас, то по крайней мере паника.

– Вы…тут? – кто-то дал петуха.

– Тут! – бодро отрапортовала я, поднимаясь со своего места, – с девяти ноль-ноль. Готова к труду и обороне.

Андрей тихо крякнул, сраженный моим рвением. Нервно потянул ворот футболки и ломанулся к своему кабинету. Я следом.

– Андрей Валентинович!

– Позже! – ворвался внутрь и дверь перед моим носом закрыл. Да еще и на ключ изнутри заперся.

Дурной какой-то.

– А что мне делать-то? – спросила я, прижавшись ухом к двери.

Из кабинета донесся какой-то грохот, сердитое бухтение.

– Андрей Валентинович! – я не отступаю, – какое у меня будет задание? Может, кофейку вам заварить.

Слышу измученное «па-ма-ги-те». Наверное, показалось.

– Андрей Валентинович!

Дверь распахивается, и я едва успеваю отклониться в сторону, чтобы не получить ей по лбу. В проеме стоит Крапивин, с целой стопкой папок.

– Вот сортируйте! – скидывает их мне на стол и снова скрывается в кабинете.

Я провожаю его растерянным взглядом, потом жму плечами и приступаю к работе.

* * *

Спустя полчаса дверь приоткрылась, и в просвет показалась темноволосая голова Крапивина. Сморщившись и закрыв глаза, он медленно высунулся в приемную. Аккуратно приоткрыл один глаз, посмотрел в мою сторону с такой надеждой, будто ожидал, что я исчезну.

Мне как-то не хотелось исчезать, поэтому продолжала сидеть на своем новом рабочем месте, с интересом наблюдая за действиями начальника.

Чудной он все-таки. Я б даже сказала, экстравагантный, с изюминкой. А вообще он мне нравится. Что-то в нем есть такое, отчего хочется улыбаться, дурачиться, а еще обниматься. Да, именно обниматься. Я почему-то уверена, что он из тех уютных, ласковых мужиков, с которыми можно беситься до икоты, а потом валяться на полу и целоваться.

Что-то в груди аж екнуло от таких мыслей. Я очень живенько себе представляю и икоту, и пол, и поцелуи. И неожиданно для себя, жалею, что Матвей нас не знакомил раньше. Мы бы точно подружились.

Хотя кто мешает сделать это сейчас?

– Все в порядке? – включаю заботливую девочку Веру.

– Голова болит, – бурчит он, с тоской поглядывая на выход из приемной. Будто хочет сбежать, но боится притаившихся в засаде врагов.

– А хотите, я вам массаж сделаю? Промну плечевую зону, и все как рукой снимет.

– Не надо.

– Зря отказываетесь. Знаете, какие у меня сильные пальцы.

Андрей хмуро смотрит на меня, потом на мои руки с аккуратными красными ноготками и громко сглатывает.

– Пожалуй, воздержусь.

– Ну и зря. Вам бы понравилось.

– Сомневаюсь.

Снова уходит в кабинет, а я с чувством глобальной неудовлетворенности пялюсь в пустой экран, а потом снова возвращаюсь к разбору папок. Сортирую бумаги по отдельным сделкам, сверяю даты и наличие необходимых документов. В принципе не сложно, я бы даже сказала, что скучно. Мне очень хочется какой-нибудь настоящей работы, чтобы душа развернулась, чтобы прямо ууух, сразить всех своим рвением. Но начальник пока не торопиться озадачивать меня серьезными поручениями. Наверное проверяет, присматривается, и чтобы не ударить в грязь лицом, я старательно выполняю каждую мелочь.

Смотрите, Андрей Валентинович, оценивайте. Рано или поздно вы поймете, какое сокровище к вам пришло.

Спустя еще минут пятнадцать он выходит из своего кабинета, проскакивает мимо меня, на ходу бросая:

– Скоро вернусь, – и скрывается в коридоре.

Ну вот. Ушел.

Вскоре с документами было покончено, и я снова начала изнывать от скуки, потому что Крапивин еще не вернулся.

Чтобы как-то себя занять, я решила пройтись по этажу и познакомиться с коллегами.

В соседнем кабинете сидели две девочки, занимающиеся продажами – Анечка и Танечка, блондиночки похожие друг на друга, как сестры.

К моему появлению они отнеслись настороженно. Особенно та, которая Анечка. Стоило мне сказать, что я личная помощница Крапивина, как у нее надулись а потом поджались губы, и очень выразительно затрепетали крылья носа. Понятно. Фанатка.

Меня это немного покоробило, но виду я не подала. Только улыбнулась еще шире, всем своим видом демонстрируя лютую дружелюбность. Не оценят – им же хуже. Я девка боевая.

Тут же вспоминаю, что Матвей меня представил нежной скромницей и вообще девочкой-ромашкой. Дурацкий образ. Ладно перед его родителями пару раз я спектакль разыграю, но держать эту маску постоянно – задача не из простых.

Хотя мне нравится. Мне все, блин, здесь нравится. Я прямо чувствую, что попала на свое место. Даже если надутая Анечка с этим не согласна.

В следующем кабинете я обнаруживаю бухгалтера. Женщину лет пятидесяти. Дородную, сисястую, с суровым комельком на голове. Когда захожу, замечаю в приоткрытом верхнем ящике стола блестящие фантики от конфет. Сладкоежка? Это хорошо. Мы подружимся.

Так, кабинет за кабинетом я прохожу всю фирму «Крапивины и Ко», знакомлюсь с людьми, представляюсь помощницей Андрея Валентиновича, общаюсь.

Коллектив мне нравится. Кроме бухгалтерши все молодые, дружные, с горящими глазами. Особенно весело в отделе, где в помещении пять на пять сидело четверо программистов, занимающихся техническими разработками.

Компьютерщики здесь подобрались очень эффектные. Не тощие бледные дрищи, с пальцами заточенными исключительно под мышку и клавиатуры, а вполне себе симпатичные парни, любящие поболтать.

Они тотчас притащили мне стул, налили кофе и из своих запасов выложили всяких вкусняшек: шоколадку, яблоко, два соленых огурца и бутерброд с колбасой. И очень умилялись, когда я бодренько все это жевала. Ну а что? Не обижать же людей! Они ведь от чистого сердца угостили. И вообще приняли очень радушно, с удовольствием рассказывали о том, как дела у фирмы, какие проекты сейчас в разработке, травили анекдоты. Причем такие задорные, что я смеялась во весь голос.

И вот в один из таких развеселых моментов дверь отворилась, и на пороге появился Андрей.

– Что здесь происходит?

Я так и замерла с открытым ртом и поднесенным к нему бутербродом.

Крапивин подозрительно посмотрел на меня, на румяных парней, и снова на меня. Причем с таким выражением, дескать и что это тут такое происходит, Верочка? Какого это хрена, ты тут кокетничаешь с четырьмя представителями мужского пола?

Похоже у меня появилась карманная совесть, которая собралась бдеть за моральным обликом невесты брата. И ведь в оправдание ничего не скажешь, чтобы не подставить Матвея.

– Вера, идемте! Вы мне нужны. Немедленно! – рявкнул и ушел, а я со вздохом отложила недоеденный бутерброд, попрощалась с мальчиками и поплелась следом.

Он, как коршун поджидал меня возле дверей в приемную. Пропустил вперед и, когда я села на свое место, встал передо мной, сердито упираясь руками в стол.

* * *

– Так что я сейчас увидел?

– Эмм, – мычу.

Не знаю, что сказать, вдобавок залипла на его загорелой коже и том, как офигенно с ней контрастирует горловина белой футболки. Если я его сейчас потрогаю, это будет как-то не очень, да? А если чуть-чуть? Самую малость? Просто проведу пальцем по самой кромке?

– Эмм? – переспрашивает, склоняясь еще ближе.

Я нервно сглатываю, теперь залипнув на пульсирующей венке, спускающейся к ключице. Силой воли заставляю себя оторваться от этого зрелища и смотрю ему в глаза. Сердитые такие глаза, чуть ли не молнии в них скачут.

– Простите, я прослушала, – мотаю головой, чтобы отогнать наваждение. Не хватало еще на своего нового босса запасть. Я сюда вообще-то работать пришла, а не шашни крутить.

Только он, похоже, думает как раз иначе.

– Я спрашиваю, что делала невеста моего брата в компании этих обалдуев?

– Как что? – окончательно прихожу в себя, после кратковременного помутнения, – налаживала контакты с коллективом.

– Серьезно? – он смотрит ну очень подозрительно. Эдакий маньяк-следопыт, уверенный, что схватил преступника с поличным, – по-моему они готовы были есть с ваших рук.

Я чуть не ляпнула «ревнуешь что ли?», но вовремя прикусила язык. Все-таки невеста брата, умница, красавица, скромница. И если я его сейчас начну откровенно подъябывать, это будет выглядеть как-то не очень.

Поэтому скромно опускаю взгляд и жму плечиками:

– Я просто заглянула к ним, чтобы познакомиться, а они были так добры, что предложили чаю. Мне стало неловко отказываться. Хорошие они у вас.

И не зачем на меня так сурово смотреть. Я не виновата, что легко нахожу общий язык с людьми и люблю хорошие компании.

– Хорошие, – проворчал Крапивин, не спеша уходить от моего стола.

Я чувствую его легкий, совершенно ненавязчивый одеколон и испытываю странное желание вдохнуть поглубже.

– Да. Я по всем кабинетам прошлась. Сотрудники у вас замечательные, и я очень надеюсь, что мы с ними сработаемся.

Конечно сработаемся. Куда они от меня денутся. Разве что Анечка с Танечкой бастовать будут, но и на них управу найду.

Андрей продолжает стоять надо мной, и у меня снова сбивается сердцебиение. Один раз, колюче сжалось, а потом растеклось горячей патокой.

– А вы меня зачем вызывали? – напоминаю о том, как бесцеремонно он забрал меня от стола, – дело какое-то нашлось?

– Нашлось, – он все-таки отстраняется, потом кивком показывает, чтобы шла за ним.

Я хватаю ежедневник, красивую ручку и бегу следом. Моя неугомонная натура требует действий, и я готова вспахивать целину.

Крапивин плюхается на свое кресло и, взяв в руки карандаш, крутится из стороны в сторону, задумчиво меня рассматривая.

Кажется, он в чем-то меня подозревает.

– Андрей Валентинович, – зову его с натянутой улыбкой, – давайте работать?

Он еще раз проходит по мне оценивающим взглядом и, наконец, переходит к делу. Диктует мне такой список поручений, что не умещается и на двух листах. И все срочно. И все надо сделать сегодня. Вот прям щас.

Я подозреваю, что это либо проверка моих способностей, выносливости и стрессоустойчивости, либо способ засадить меня за работу так, чтобы не было времени гонять чаи с программистами.

Меня это немного раздражает. Вернее, не это, а не способность прояснить ситуацию так, чтобы не подставить Матвейку. Надо плотнее заняться своим образом невесты, чтобы не попадать вот в такие ситуации.

– Все понятно? – спрашивает Крапивин, после того как навешал на меня обязанности целого отдела.

Если думает, что сможет испугать – то глубоко ошибается.

– Конечно. Может, вам кофе заварить?

– Я пью черный без сахара.

– Будет сделано.

А дальше мне приходится напрячься. Под вечер я чувствую себя вымотанной до предела, но успеваю сделать все, что сказал Андрей. И когда отчитываюсь перед тем как уйти домой, чувствую приступ заслуженной гордости, особенно когда замечаю как он одобрительно хмыкает и смотрит на меня если уж не с интересом, то с уважением точно.

Я справилась. Достойно выдержала первый день. И я очень рада.

Единственный минус во всем этом – это новые туфли. Я стерла ноги по самую задницу, и кажется, что на них не осталось ни одного живого места. Но я продолжаю улыбаться. Попрощавшись, легкой походкой выскакиваю из кабинета, и только когда за мной захлопывается дверь, со стоном приваливаюсь к стене.

Дура, я дура. Разве можно на новых шпильках так сразу впрягаться? Бедные мои ноженьки.

Кое-как дохромав до первого этажа, я не выдерживаю и стягиваю туфли с ног. От облегчения аж слезы на глаза наворачиваются.

Хорошо-то как.

А потом оборачиваюсь и вижу Крапивина, который идет следом за мной. Черт.

Вскинув брови, он смотрит на меня, на туфли в моих руках, на мои босые ноги, со стертыми красными, как помидорки пальцами:

– Это что такое?

Я тяжко вздыхаю:

– Производственная травма, – и видя, как он хмурится, поспешно добавляю, – ногу натерла. То есть ноги. Обе. Напрочь. До костей.

Все, меня не остановить

– Просто в хлам.

– Что помешало надеть нормальную обувь, а не вот это вот? – кивает на шпильки.

– Недостаток ума и желание вам понравится, – признаюсь, как есть, и развожу руками, – обещаю, завтра буду в кроссовках.

– Идемте, – снова кивком зовет за собой.

Мы выходим на улицу, и я покорно тащусь за ним к серой, блестящей машине.