Margaret Ruan
Предсказание Самайна
Не терял до одного утра, когда нарушил табу: по глупости подстрелил не ту птицу. Если б он только знал, что нарушение табу оборачивается смертью, то был бы куда более осторожен… Дьявольские псы появились издали; они гнались, а юноша не мог убежать. Псы рычали, скалили зубы, но не нападали; осадил их также появившийся словно из ниоткуда всадник. Он сказал, что видит в Олане потенциал и не хочет забирать такого человека, а потому даёт шанс: отправиться в ночь праздника в лес, найти божество и получить прощение за нарушение табу. Никогда ещё Олан не был так напуган, и весь страх, что он запирал в себе, вырвался наружу. Всадник на это лишь по-доброму улыбнулся, поклонился своей рогатой как у оленя головой и ускакал вдаль вместе с псами. Юноша ждал сумрака, и уж точно никак не ожидал, что станет спасителем. Никак не ожидал, но был очень рад, ведь судьба наконец-то их столкнула, и шанс этот нельзя было упустить. Он готовился завоевать Этну, чётко решил: сделает всё ради того, чтобы заслужить её любовь. Решено.
×××
Этна с трудом двигалась по лесу. Проклятые корни и ямы вечно мешали идти вперёд, и уже дважды «увязавшийся» уберегал её от падения в очередную яму. Девушка облокотилась на твёрдый ствол дуба: одежда уже почти высохла, но всё одно неприятно липла к телу. Девушка дёрнула за верёвки и распустила волосы, что тёмными космами упали на плечи. Усталость давила. Юноша остановился рядом, но молчал, понимая, что сейчас не время для каких-то слов. Путница же посмотрела на полную луну, что почти встала над головой, и сердце её вмиг наполнилось отчаяньем… Ничего не смогла. Чёрный ворон бесшумно сел на соседнее дерево, уставившись на «отдыхающих», и Этна посмотрела в его глаза, осознавая, что ничего не может сделать. Ей не изменить судьбу, не сломить предсказание… И ведь так было всегда! Она много раз подводила отца: родись мальчиком, то стала бы охотником, а не только пахала в поле, да и подношений тогда было бы достаточно. Не родись она ─ и мама была бы жива… Но что толку теперь думать об этом? Она зашла так глубоко в лес только благодаря Олану: не будь рядом парня ─ её давно бы уже ели черви… Может, предсказание уже начало действовать? Ведь было же сказано: «…ждёт смерть». А раз так, и изменить ничего нельзя, то чего тогда ждать? Чего ждёт именно она? На что надеется?
Свет серебряной луны упал на девушку; Олан бросил нерешительный взгляд, не зная, как заговорить, но вдруг увидел, что тело Этны окутала лёгкая чёрная дымка. Мрачные полупрозрачные лапы держали за запястья; глаза девушки стали похожи на две луны, а шею обвила узкая тень. Парень сразу выхватил ножик, но рубить дымку не было абсолютно никакого толку: сколько бы он не обрезал тени, те раз за разом продолжали окутывать тело спутницы. Отринув оружие, он схватил девушку за плечи.
─ Этна! ─ тряс её юноша, но девушка лишь опустила взгляд помутневших глаз, ─ Этна, очнись!
Не сразу он заметил, что тени не трогали лишь золотой пояс на её талии ─ украшение, положенное всем девушкам. Недолго думая, парень стянул все свои золотые браслеты, надев их на руки Этны. Она встрепенулась словно от удара, взгляд её стал осмысленнее, чёрная дымка отступила. Ворона на дереве противно каркнул, и, спикировав вниз, на глазах превратился в окутанную чёрным туманом женщину в чёрных одеяниях и с копьем в руке. Волосы её, местами в коих вились белые пряди, были чёрнее самой ночи, а в глазах чувствовалась неукротимая злоба.
─ Как досадно… Ты мог бы спастись, тебе дали шанс, а ты упускаешь и его, спасая кого-то столь незначительного.
─ Кто ты? ─ в испуге закрывая собой девушку, спросил Олан.
─ Та, кто может изменить ваши судьбы. Две обречённые жизни вошли в этот лес, два человека в ночи гнались за жизнью, а я и есть ваша жизнь. Я Морриган, ─ богиня войны и судьбы растянула чёрные губы в улыбке.
─ Если ты богиня, то, значит, можешь помочь нам, ─ уверенно сказал парень.
─ Не спорю, могу, ─ женщина начала обходить парочку вокруг, и, обогнув дерево, заговорила вновь ─ но не хочу. Одному из вас суждено умереть сегодня ночью.
Богиня взглянула на луну, замершую над их головами. Свет её подобно солнечному заливал весь лес, очерчивал каждый угол, каждое дерево, не позволяя спрятаться никому, и Морриган словно питалась им.
─ Я не согласен с этим, ─ твердо произнёс собеседник, не обращая внимания на затихшую спутницу.
─ Ну, это не согласен ты… ─ произнесла женщина, протягивая руку к небу. Кинжал в просящей руке появился словно из лунного света. ─ Предлагаю вам сразиться, и тот, кто победит, уйдёт живым, ─ протягивая оружие, улыбнулась она.
Этна молча пошла навстречу богине и взяла серебряный кинжал в руки.
─ Я не буду с тобой сражаться, ─ твердо произнёс Олан, смотря на поникшую девушку. Он готов был пожертвовать собой, но лишь бы она жила счастливо. Он понимал, что ей хочется жить, и готов был положить за это желание жизнь свою. ─ Ни в этой жизни, ─ произнёс он, пока дуэлянтка медленно подходила, ─ ни в следующей я не стану твоим врагом.
Этна посмотрела в его глаза с лёгкой улыбкой.
─ Я тоже, ─ прошептала она, стоя почти вплотную, и резко проткнула свой живот.
─ Нет! ─ вскрикнул юноша, ловя угасающее тело. Она посмотрела на парня и тихо прошептала лишь одно, прежде чем испустить дух: «прошу, позаботься об отце…»
Олан плакал. Плакал впервые за долгое время. Плакал самыми горькими слезами, ведь весь смысл его жизни увядал на руках в эти секунды.
─ Спаси её, прошу! ─ взмолился он богине, однако та оказалась глуха к просьбе бойца.
─ Это её решение, ─ произнесла Морриган, дотрагиваясь до мёртвой девушки; чёрная дымка поглотила бездыханное тело, оставив юношу в одиночестве. ─ У тебя же впереди много свершений и времени, долгий путь и славные победы. Живи, воспевая свои достижения, но помни об их цене, ─ бросила богиня, растворившись среди теней.
Олан остался один.
Он брёл среди тёмных деревьев совершено один. Шёл домой, не понимая, зачем он туда идёт. Первые лучи солнца уже осветили кромку неба, постепенно прогоняя тьму; догорали костры недавнего праздника в деревне, и у костров его ждал старик. Друид Огма хитро смотрел на потерянного юношу.
