Максим Сергеевич Алексеев
Дар
А в тот момент в Солнечной системе происходило еще много чего интересного. Флот ООН наносил удары по объектам инфраструктуры "Lunar Inc.". Луняшки вяло отбивались и гораздо более эмоционально подсчитывали убытки.
Когда челнок с десантом ЕАС высаживался на многострадальной посадочной палубе Санвелла и карал мертвецов силой света, традиционно их спецназ использовал лазерное оружие, Имамат Юпитера доказал, что радиацией можно уничтожать не только корабли. Потоки элементарных частиц, разогнанных до релятивистских скоростей с Калипсо, Ганимеда и Европы обрушились на восточное полушарие.
Концепция "Золотого миллиарда" не устарела и в наше время. Европейский союз и евразийцы прикрылись планетарными щитами, системой, развертывание которой вызывало дикое недовольство налогоплательщиков по поводу бесцельно потраченных денег. А вот Африка, Индия, южный Китай, до которого не доставал генератор расположенный во Владивостоке, и, по иронии судьбы, Арабская Лига за два часа превратились в радиоактивную пустыню.
Обыватели любовались северным сиянием, видимым в Москве и Брюсселе посреди дня, отправляли фоточки в социальные сети, ужасаясь произошедшей трагедии. Биржевые сервера перегревались и выходили из строя. Спутники, потеряв управление, сгорали в атмосфере. Уцелевшие погодные станции готовились переориентировать воздушные потоки и не допустить распространения радиоактивного заражения.
Пока Европа, русские и американцы составляли резолюцию Совбеза ООН, озверевшая от потери двух третей страны генеральный секретарь компартии Китая выслала в направлении Юпитера весть национальный запас антиматерии. И галлилеевы спутники на пару недель обрели жидкие океаны и атмосферу.
Все это я узнал чуть позднее. А пока в дверь моей каюты постучали.
– Зайдите, открыто!
– Добрый день, Артур Кларк!
В каюту вплыл человек высокого роста, в просторном сером комбинезоне. Он тихо притворил за собой дверь и, несколько наклонив голову, принялся рассматривать меня. Физиономия его очень живо напомнила виденные когда-то фотографии каменных истуканов острова Пасхи – узкая, длинная, с узким высоким лбом и мощными надбровьями, с глубоко запавшими глазами и длинным острым вогнутым носом. Черные волосы падали ему на глаза. На роговице было заметно легкое свечение напыленных наноэкранов.
– Добро пожаловать,– сказал я.
– Меня зовут Леонид Горбовский. Я глава комиссии по контролю Евразийского союза.
Ого, какая птица, подумал я. Практически второй человек после президента!
– Приятно познакомиться, господин Горбовский.
– Если позволите, я бы хотел сразу задать несколько вопросов. Это сэкономит нам много времени.
– Как будто я могу вам помешать,– улыбнулся я.
– Вопрос первый. На корабле имелся какой-нибудь особый груз?
Отпираться не имело смысла, десантники наверняка сейчас потрошили инженерный отсек, а киберподразделения анализировали базы данных, отредактировать которые у меня не было ни единой возможности.
– Да, господин Горбовский.
– Можете звать меня Леонид. Судя по встрече, которую нам оказали, ммм… останки экипажа и пассажиров, вы вскрыли транспортный контейнер?
– Да, это так.
– Зря вы это сделали, мистер Артур. Еще один вопрос, где Камень?
– А, вот на этот вопрос я ответить не могу, к сожалению. Он, скажем так, несколько своеволен. Перемещается по кораблю как захочет.
– И последний вопрос, ваша кровь попадала на Камень?
Я призадумался.
– Точно не знаю, но, когда я только с ним "познакомился", он устроил мне сотрясение и рассек бровь. Так что скорее да, чем нет.
Только договорив фразу, я увидел, что Горбовский возвращает пистолет, неизвестно как оказавшийся в его руке, в кобуру. Похоже, я только, что был на волосок от смерти.
– Артур, не буду скрывать, своим любопытством вы чрезвычайно усложнили жизнь мне, себе, правительству, и скорее всего всему человечеству. Что же, раз быстрого решения у нас не получится, то я прошу вас следовать за мной.
За дверью каюты в коридоре висели два десантника в легкой броне.
– Кирилл, Антон, отведите, пожалуйста, молодого человека в спецкаюту на флагмане,– распорядился председатель. – И сворачивайте поиски. Он Связанный, Камень никуда от него теперь не денется, как и он от Камня.
– Так точно! – Хором ответили ребята. – Базы данных уже скопированы.
– Хорошо, тогда взрывайте это корыто.
Десантники проконвоировали меня через сожженную Ингрид шлюзовую камеру в десантный челнок, и через полчаса я впервые в жизни оказался на настоящем боевом корабле. Гравитация была на уровне лунной, но даже этого мне хватило, чтобы упасть с непривычки на колени. Мои провожатые подхватили меня под руки и довели до тесной каюты с серыми стенами. Из всей обстановки была только койка и сортир.
– И что теперь со мной будет? – Спросил я своих конвоиров.
Кирилл с Антоном переглянулись и пожали плечами.
– Это решать не нам, и даже не Леониду Андреевичу. Вы мистер Кларк даже не подозреваете, во что вы влезли из-за своей любознательности… Ложитесь, отдыхайте, поспите. Господин полковник вами сейчас заниматься не будет. Ему с американцами отношения еще выяснить надо.
Дверь закрылась, и я последовал совету.
***
Оставшийся день пути до Ингельхайма прошел под сонное сопение Ингрид, пару раз она меняла меня на козлах. Так что и мне удалось подремать после бессонной ночи. Пару раз нас обгоняли курьеры.
Я много размышлял над беседой с Горбовским, и по всему получалось, что ничего хорошего мне не светит. То, что от меня не избавились сразу, еще ничего не значило, возможно, магия камня и могла меня как-то защитить, но было очевидно, что про его свойства КомКону известно больше чем мне.
Мы с волшебницей договорились, что я буду называть себя не князем, а ее слугой, благо отросшая бородка и усы обеспечивали мне какую-никакую маскировку. Не стоило усложнять жизнь канцлеру, да и слухи могли привлечь к моей персоне нежелательное внимание.
Дорога постепенно поднималась все выше и выше, и, хотя настоящие горы все еще виднелись где-то далеко на горизонте, каменистые крутые холмы, покрытые лесом, мимо которых петляла наша дорога, тоже внушали уважение.
Ингельхайм-форт располагался на вершине одного из таких холмов. У подножья раскинулась небольшая деревенька. Сама крепость выглядела не очень внушительно -стены, сложенные из булыжника в два человеческих роста высотой, с частично осыпавшимися зубцами, слегка покосившиеся ворота, у которых стояли два стражника в кольчугах с копьями.
Солдаты хотели остановить нас, но быстро узнали Ингрид и пропустили нас во двор. В центре форта располагалось большое четырехэтажное строение, сложенное из того же серого невзрачного камня. Никаких украшений, чисто утилитарная прямоугольная коробка под покатой крышей. Волшебница последовала в основное здание, а я повел телегу вслед за мальчишкой к конюшне. Сунув пару медяков местному конюху, чтобы он позаботился о животных и грузе, я тоже последовал за Ингрид.
Я застал ее в холле, беседующей с одноглазым бритым наголо мужчиной в бордовом камзоле. Этот тип чем-то неуловимо напоминал стервятника, то ли крючковатым носом, то ли осанкой, то ли красноватыми глазами навыкате…
– Юрген, так значит Трикс выехал с остатками стражи на север два дня назад?
– Да, фрекен Торвальдсон, сейчас в замке только мои солдаты.
– Жаль, я рассчитывала застать его здесь… – волшебница выглядела расстроенной.
– Я думаю, вы без труда его догоните. У него большой обоз и много пехоты. А сегодня, я бы рекомендовал остановиться у меня в Ингельхайме. Я распоряжусь выделить вам покои и организовать праздничный ужин.
-Да, и пожалуйста, устройте моего слугу, Кверти.
– Конечно, фрекен! – Ответил Юрген, скользнув по мне равнодушным рыбьим взглядом.
Мне выделили каморку на втором этаже под лестницей, недалеко от покоев Ингрид. Я только успел перетащить вещи, как меня позвали на праздничный ужин в честь приезда волшебницы.
В небольшой зал набилось человек восемь ветеранов с лицами украшенными шрамами. Стол, конечно, не ломился от яств, но запечённые гуси, свиные рульки и маринованные грибочки заставили меня истекать слюной. К моему глубочайшему сожалению, моей обязанностью было прислуживать Ингрид за столом, не наслаждаться изысками местной кулинарии. Назвался груздем – полезай в кузов.
Все расселись и комендант форта, Юрген Бремер, собственноручно наполнил чашу своей гостьи вином, а затем произнес витиеватый тост про подлость врагов и неизбежную победу империи. Немного вина плеснули и мне. Ингрид успела выпить только пару глотков, когда ее лицо посинело, и она начала судорожно кашлять и потеряла сознание. Я едва успел дернуться ей на помощь, как меня под ребра больно уколол кинжал одного из бойцов. На тыле его кисти была видна татуировка волка.
– Вы куда спешите, ваша светлость? Думаете, не узнали вас? Как не узнать то!
– Что вы с ней сделали, ублюдки? – прошипел я, боясь, что если вдохну глубже, то клинок пропорет кожу.
Юрген рассмеялся. Его смех был похож на кашель астматичной гиены.
– Ничего страшного, всего на всего настойка радужной полыни в вине. Отбивает магию напрочь на пару дней. Мне она нужна необязательно целой, но живой, как и вы. Знаете, сколько за ее голову обещал заплатить клан Волка? А вы так вообще неожиданный сюрприз!
– Так канцлер же объявил, что мы умерли! – я был в недоумении.
– Так и было, но под пытками перед смертью, он все рассказал.
– Он же сдал город!
– Кнуд, вы такой наивный, им была нужна крепость для плацдарма, а не партизанский отряд в тылу, там уже к вечеру не осталось никого живого из жителей. Господа, отведите его светлость в темницу. А эту сучку свяжите и ко мне в спальню. Я подожду, пока она придет в себя, иначе она не сможет меня достойно позабавить.
Я скрежетал зубами от бессилия, но на краю зрения виднелась иконка, уведомляющая меня, что токсин, запрещающий мне пользоваться магией, должен был действовать еще пару часов. Темница оказалась обычным подвалом без окон, зато с толстой деревянной дверью. Из оружия я взял с собой на обед только маленький кинжал, который у меня отобрали перед уходом. Хорошо, что хотя бы оставили пару свечей. Тюфяк на полу набитый соломой был единственным предметом обстановки.
– Из огня да в полымя,– недовольно сказал я, когда остался в одиночестве и вспомнил обстановку спецкаюты.
За первые полчаса я простучал все стены, проверил все швы между камнями, несколько раз проверил на прочность дверь пинками и потерял единицы жизни, ушибив палец. По всему получалось, что даже с киркой побег занял бы у меня не один день… Оставалось ждать возвращения магии. Хотя, что я ей мог сделать? Выбить дверь порывом ветра? Нереально. Придушить стражника и забрать ключи? Да, когда за мной придут, но что за это время Юрген сделает с Ингрид? Да и если конвоиров будет несколько, они могут успеть меня вырубить. Однако, одна идея у меня таки возникла.
Меня уже трясло от волнения, когда таймер "запрещенного волшебства" отсчитывал последние секунды. И когда проклятая иконка исчезла, я подлетел к двери. Дерево, в сущности, губка. В нем полно воздуха или воды, и если я могу управлять стихиями, то смогу справиться и с этим материалом. Сначала я повысил давление внутри досок около петель до десяти атмосфер, затем резко создал вакуум вокруг. И тут же проклял свой идиотизм. Только чудом фонтан щепок не попал мне в глаза, а только посек лицо. Негромкий хлопок, с которым все произошло, судя по всему, не привлек внимания. Я поднял тюфяк, чтобы использовать его как щит и увидел под ним Олега.
– Что, любопытно, тварь?! Лучше бы ты помог, скотина!
Однако, булыжник не проявил ни малейшей склонности к кооперации и я, вознеся молитву духу бобра, вернулся к своей экспериментальной методике деревообработки. После пятого раза, я восстановил ману вторым дыханием, подобрал Краеугольный Камень Мироздания и несколько раз от души жахнул им по покалеченной двери, предварительно создав вакуум вокруг точки удара что бы не нарушать тишину, и она нехотя начала заваливаться на меня. Я постарался как можно тише опустить ее на пол и выбрался наружу.
В коридоре прямо на полу спал мертвецки пьяный стражник, охранявший мою темницу. Я приложил его по голове Камнем на всякий случай, забрал меч, кинжал, плащ и поспешил на помощь Ингрид.
Я тихо проскользнул за спинами бойцов, охранявших вход в подвал. В большой обеденной зале на втором этаже несколько десятков воинов с топорами в кольчугах и хорошо знакомых мне волчьих шлемах распевали песни на островном наречии:
Allons enfants de la Patrie,
Le jour de gloire est arrivé !
Contre nous de la Imperie,
L'étendard sanglant est levé *
*начальные строки республиканского гимна.
Я затаился под лестницей пропуская прислугу и под громовое "Aux armes, citoyens! Formez vos bataillons!" прошмыгнул выше. И только тут до меня дошло, что я совершенно не знаю куда идти. К счастью, я почти сразу наткнулся на аппетитную служанку, которая тащила вниз поднос с пустой посудой. Без всякой тайной мысли она рассказала мне дорогу к обители Юргена, приняв за одного из клановцев, а затем недвусмысленно намекнула, где я могу ее найти минуток через десять, чтобы утолить ее одиночество.
В холле четвертого этажа знакомая компания ветеранов распивала вино, закусывая сырами. Порывом ветра я распахнул окно и потушил факелы, а затем вдоль стены проскользнул незамеченным дальше за поворот коридора, пока они кляли непогоду. Я оказался перед запертой дверью в покои коменданта. Пьянка в холле продолжилась. В этот раз я, наученный горьким опытом, встал в стороне и начал методично ломать дверь прикрывая шум вакуумом 'удушения'.
Наконец, дождавшись очередного громогласного "Aux armes, citoyens!", я пинком выбил дверь, вломился в темную комнату и тут же получил чем-то тяжелым по голове.
Очнулся я на полу. Голова болела, потолок плыл перед глазами. Ингрид сидела рябом со мной на коленях. Я с трудом сел. Помещение, в котором я оказался, больше напоминало интерьер роликов сайта BDSM.com.mars, чем спальню коменданта форта. С потолка свисали кандалы, в углу располагалась кровать под балдахином. У стены стояла пара станков непонятного предназначения. Хотя нет, предназначение, на самом деле, было достаточно понятно…
– Прости, пожалуйста, я не думала, что это ты! – Прошептала волшебница.
– Спасибо, что живой,– мрачно буркнул я, с трудом поднимаясь на ноги.
Посреди комнаты лежал в луже крови труп Юргена.
-Чем ты его так?
– Он с дозировкой зелья не угадал, меня всего на полчаса усыпило. Потом я спящей только притворялась, и, когда он меня развязал и лапать полез, я его же кинжалом и прикончила. Жаль, до завтра колдовать у меня не получится…
– Понятно. Надо убегать отсюда. Я постараюсь нас вывести. Сейчас только в себя приду немного.
Через час песни немного утихли. Все островитяне в холле спали кроме одного, справлявшего нужду в открытое окно. Без всяких помех мы спустились и добрались до конюшни. По пути я забрал из каморки свой меч.
С сеновала слышались характерные вздохи и охи. Не обращая на них внимания, мы запрягли лошадей, запаковав в седельные сумки самое необходимое из телеги, выехали в открытые настежь неохраняемые ворота и направились дальше в сторону гор.
– Мы будем искать Трикса? – спросил я, когда мы немного удалились от форта.
– Нет, я даже не представляю, где он и остатки княжеской дружины. Юрген, скорее всего, соврал – им не было никакого резона двигаться на север. Думаю, Трикс, как и мы, тоже постарается уйти в горы.
Пара уроков верховой езды, которые мне устроила Ингрид по пути в форт, оказались как нельзя кстати. Хотя галоп все еще пугал меня до дрожи в коленях, я запросил пощады только через пару часов езды.
Мы решили заночевать в небольшой рощице у дороги. Все равно погоня могла начаться только на рассвете, когда моя любимая волшебница уже восстановит боеспособность.
Наутро дико болели ноги. Голова кружилась то ли от сотрясения, то ли от слишком частого использования магии, но я был бодр и весел по сравнению с Ингрид. Все заклинания, которыми она себя поддерживала после битвы за Арос, спали, а обновить их она не могла из-за продолжающегося действия настойки. Рана на руке снова открылась и начала кровоточить, от слабости бедняжка не могла даже сидеть. Кое-как я наложил повязку, перенес лагерь подальше от дороги и пошел в ближайший хутор, чтобы купить телегу. В седле ни я, ни волшебница держаться бы не могли.
Деревенька располагалась чуть в стороне от дороги и состояла почти из десятка дворов. Разговаривать со мной никто не хотел, все посылали к старосте. Староста Ингвар, невысокий кряжистый старикан с седой козлиной бородкой и блестящей лысиной, почти полчаса выяснял у меня всю мою подноготную и даже проверил подорожные. За бешенную цену в золотой мне таки удалось уговорить старосту расстаться со своим транспортным средством. Он даже довез меня до нашей стоянки и помог перезапрячь лошадей.
-Ох, герр, жинка твоя-то, я смотрю, совсем плоха! К знахарю надо тебе! – покачивая головой, говорил староста глядя на Ингрид, бормотавшую в бреду.
– Надо, но где его взять в этих дебрях?
– А, вот это вы зря так говорите, герр Кверти. Тут недавно один магик поселился, всего несколько месяцев как прошло. Вроде шишка столичная, из Конунгбурга, а избу сам срубил, на охоту ходит как мы, а не молниями расшвыривается. Вам бы к нему заглянуть. Тем более по пути будет. Я вас провожу даже.
Честно говоря, предложение выглядело подозрительно. И внезапная доброта старосты, который полчаса назад категорически отказывался сбавить цену и то, что ехать нам надо было куда-то в темный лес. Да и горец, делающий что-то хорошее для жителя империи? Нонсенс! Но выбора у меня не оставалось. Даже колдуя "второе дыхание" по мере возможности, я не мог полностью компенсировать потерю очков жизни волшебницы.
После пары часов дороги по тракту мы свернули на узкую тропу, ведущую в долину между холмами. Телега то тут, то там задевала за стволы деревьев. От скуки староста начал рассказывать про урожай, а затем слухи о вторжении. Я тоже включился в разговор и начал излагать отредактированную версию о бое за город. После завершения рассказа ехали молча.
– Вот что я тебе скажу, герр Кверти. Нас тут земляные вовремя Войны, когда на град стольный Аэрос шли, трясли – не растрясли, огненные потом жгли – не выжгли. Имперцы давили, да не выдавили. И эти лягушкоеды не утопят! Ты, я вижу по рассказу, сам в драке участвовал?
– Было дело, пострелял малость.
– А мы еще добавим. Все-таки бывшая столица наша, вольного народа воздуха. Обидно за нее. За байку спасибо, вернусь – гонцов разошлю, будем народ собирать, думать как быть.
И тогда я протянул руку вперед, и небольшой вихрь вскружил листву на тропе. Глупый и импульсивный в сущности поступок. Глаза старика расширились от удивления.
-Ты? – спросил он, переводя на меня взгляд.
– Да, – подтвердил я, и мановение руки заставил ветер поиграть к кронах деревьев.
– Наконец-то, люфтфервальтенд.* – Руки старика дрожали, как и голос. – Ох, не обмануло меня чутье. Ну теперь совсем другая игра пойдет, – закончил уже твердо Ингвар.
*владеющий воздухом. Конунгбургский.
– Не торопись пока, почтенный, мне пока учится и учится, хотя от помощи вашей не откажусь. А то если я за припасы по золотому оставлять буду, и от каждого куста в лесу бегать, то надолго меня не хватит.
– Это мы решим! – староста хитро улыбался, уже придумав, как разыграть мою карту среди местных. – Жена твоя, фервальтенд Кверти, тоже волшебница?
– Не жена, – ответил я, – придворный имперский маг Ингрид Торвальдсон.
– Та самая огненная фурия, что отряд Вернера выжгла? Да зачем же мы ее лечить везем? Тут порешим и прикопаем!
– Нет. Я понимаю, что у вас тут к ней свои счеты, но она мне нужна. Она меня магии учит. Да и должок у меня перед ней.
– Тебе виднее, фервальтенд, – сказал Ингвар и продолжил свои размышления о провинциальной политике и дипломатии.
А затем случилось то, чего я и ожидал. В скамью рядом со мной вонзилась стрела, а голос из кустов сказал сакраментальную фразу
– Кошелек или жизнь!
-Тпру! – приказал староста лошадям, и телега замерла.
Я напрягся, прикидывая шансы. Где- то в кустах сидело неизвестное число лучников, у которых я был на виду. Убить может и не убьют, но оставаться в этих дебрях голым с умирающей Ингрид на руках мне тоже не хотелось. Может, если попробовать взять старосту в заложники… И я потянулся за мечом.
– Карл! Шметтерлинг проклятый, геверсшафт тебя побери! Своих не узнаешь, что ли!
– Ну, дядя, извини, не разглядел, бес попутал… – раздалось из шуршавших кустов.
– Не видишь, что ли, плесень ты эльфийская, болезную везу. И так уже обобрал герра, как липку – продолжил староста, а потом мне подмигнул.
Я убрал руку с рукояти меча. Из кустов вылезли трое парней и пара девчонок. У всех были луки и короткие копья.
– Дядь, а подвезешь нас с собой к дедушке Тайскринну?
– За уши отодрать могу, а подвезти нет. Пехом топайте, – ухмыльнулся староста, оглаживая бороду, и тронул лошадей.
Колеса закрутились. И мы поехали дальше. Насупившаяся молодежь топала за нами.
– Дети еще… Вот и балуют, – вздохнул староста.
Не выдержав выражения вселенской скорби на лицах, я жестом показал им, что можно забраться на телегу. Девчонки, о чем-то шептались и хихикали, парни обсуждали новости о вторжении. Ингрид наконец-то перестала стонать и спокойно заснула.
Минут через десять мы выехали на опушку, где располагалась большая изба, сложенная из плохо ошкуренных бревен. Рядом был выкопан колодец. Невдалеке располагался небольшой огород с травами. На веревках просушивались шкурки пушных зверьков. Было видно, что хозяин живет в основном охотой.
Сам хозяин был стар. Седая борода была заплетена в три косы. Длинные волосы уложены в пучок на затылке. Ростом он был под два метра и почти такой же шириной плечами. Простые холщевые штаны были мокрыми и, когда мы подъехали, престарелый богатырь достал из колодца еще одно ведро ледяной воды и вылил на себя.
– Все тренируетесь, дедушка Тайскринн? – спросила одна из девушек.
– Ага, – ухнул хозяин избушки. – Кого на этот раз привезли?
– Да вот, сами полюбуйтесь, – ответил за нее Ингвар, ведя коня под уздцы.
Тайскринн заглянул внутрь телеги и присвистнул от удивления.
-Вот так свела судьба! Ни как внучка Торвальда! Так дети, мне сегодня не до вас будет, Ингвар, мое тебе почтение, но и не до тебя. А, ты, с ней? – маг показал пальцем на меня.
– Да, герр!
Тайскринн пригляделся ко мне и удивленно приподнял бровь.
– Ладно, оставайся, после поговорим, а пока помогай.
Ингвар отвязал от телеги свою клячу и вместе с детьми исчез в лесу. Тайскринн перенес Ингрид на топчан в избе. Обстановка была аскетичной. На стенах висела утварь, в углу красовалась грубо сложенная печь. Пол был земляным. Вся мебель состояла из нескольких сундуков, топчана и стола.
– Рассказывай, давай, твоя светлость, как довел ее до такого состояния, – сказал хозяин склоняясь над Ингрид. Он начал водить руками над ее телом, а затем неожиданно для меня, как в воду провалился по пояс в землю. Названия заклинаний мелькали с такой скоростью над его головой, что я даже не успевал прочитать их до конца. Я привычно, который уже раз рассказывал цензурированную версию событий прошедших дней.
– С ней все ясно – дурочка молодая. Надорвалась, отлежаться не дали, да еще и на второй день после магии крови колдовать начала. А вот ты, твоя светлость, я смотрю, что-то не договариваешь. Ладно. Разберемся. А сейчас всем спать, – закончил Тайскринн, выныривая из пола. Земля вокруг него почти на метр вокруг потеряла цвет и больше напоминала реголит, чем живую почву.
За окном действительно уже стемнело, но мне перед сном еще пришлось привести коней в порядок. Я уже укладывался на топчане, когда Антон меня разбудил.
– Артур, Леонид Андреевич вас ждет!
***
Леонид Андреевич сидел в каюте отделанной деревом за столом с голопроектором и пил чай. Зависшая над столом голограмма показывала, как неизвестный флот методично ломает оборону Марса и высаживает десант.
– Артур, присаживайтесь голубчик. Вот полюбуйтесь, Мей Фанг только зря потратила ценные энергоресурсы. Наши друзья с Юпитера и не думали у себя дома ждать возмездия. Они, как видите, штурмуют ваши марсианские купола. Пока мы перебрасывали флот к ним в систему и наводили порядок на Луне, они прошли над плоскостью эклиптики и вот…
Горбовский развел, руками показывая на голограмму. Три уцелевших сторожевых корабля евросоюза на форсаже драпали в направлении Земли.
– Впрочем, я не об этом хотел с вами поговорить, – полковник наконец-то перевел взгляд на меня. – Вы присаживайтесь, в ногах правды нет. Чайку себе налейте, тот самый, со слоном, и рассказывайте свои приключения. А то мы тут с Кирюшей и Антоном посмотрели записи наблюдения, и поняли, что без вас с происходящим не разберемся. Ах да, если что – в кресло встроен неплохой детектор лжи, так что вы не напрягайтесь, говорите, как есть. А заодно расскажите, куда вы исчезли из карцера на 26 часов 17 минут и 12 секунд.
Я начал медленно пить чай похожий по вкусу на настой сена, собираясь с мыслями. Мои размышления прервал экстренный вызов. Поле боя сменилось объемной отталкивающей физиономией президента евразийского союза. Голый череп, покрытый пятнами, круглые зеленые глаза, огромные оттопыренные уши – я лицезрел Рудольфа Сикорски собственной персоной.
– Горбовскiй, ах ти ж виблядок недозапіздякнутий, та тебе під верховною радою тридцять три верблюда як гандон використовували!!!!!! Біжи туди, де тебе штучно вивели і я звільню твоїх батьків від занадто піздливої дитини якщо ти зараз не заїбешся!!!! – затем господин Сикорски поправил галстук, отдышался и перешел на безукоризненный русский. – Леонид, на какой, извините, хер вы к чертям разнесли американскую эскадру?! Мне теперь четвертую Мировую войну начинать?!
– Рудольф, уже первая межпланетная идет. Они сами на нас напали, – мило улыбнулся Леонид Андреевич, – вы все видели. Я и в Совбез ООН запись скинул, и на Ютубе выложил. И даже в ЖЖ копирайтеры постов наклепали про американскую агрессию.
Сикорски промокнул лысину носовым платком и спросил.
– Камень у вас?
– У нас Связанный, вот сидит, вам внимает.
– А камень?! – Проревел господин президент и снова перешел на украинский- ну ти, бля піздорила попіздуля, та тебе в вуха трахав!!!!!! Тусуй в жопу і якщо ти не заткнеш чимось їбало, виїбу тебе в жопу і фотки в інеті розміщу!!!!!
– Будет, не переживайте, -сказал, не теряя выдержки, Леонид Андреевич, но тут связь прервалась. – Вы, Артур рассказывайте.
И я рассказал. Почти все. Леонид пил чай, изредка просматривал фрагменты записей, соответствующих описываемым мной событиям.
– Вы смелый человек, мистер Кларк, решиться использовать плазмомет в таких условиях… Я думаю, мы найдем общий язык. Сейчас Камень в Мире? Наши детекторы не могут его обнаружить.
– Видимо да, я последний раз видел его в телеге, когда распрягал коней.
– Знаете, я считаю, что вы заслужили награду, тем более что сотрудничать нам придется еще долго. Вы уже поняли, что умеет делать Философский Камень?
– Да, Леонид Андреевич, он изменяет реальность вокруг себя,– заученно сказал я.
– Хмм… Весьма правильная, но неточная формулировка. Он изменяет реальность согласно вере людей вокруг него. Вот уже как минимум тысячу лет.
– Это магия? – спросил я, зная ответ. И ошибся.
– Нет, чистой воды физика. Магии не существует – улыбнулся Горбовский, а потом помрачнел. – Вам ли, сыну Чарльза Кларка, автора теории 'гиперпричинных взаимодействий', не знать об этом? Есть только физика, и некоторые не до конца понятые нами законы природы. Влияние Камня хорошо блокируется иттриевой сверхпроводящей керамикой. Ослабевает обратно-пропорционально квадрату расстояния до камня. Как вы уже поняли, у нас даже есть аппаратура, позволяющая по косвенным данным найти источник этого излучения.
– Но почему же тогда до сих пор не было магии, и боги не сошли в наш мир? – удивился я. – Ведь до сих пор есть религии!
– Все очень просто, Артур! Камень реагирует на веру всех людей по равнодействующей. А даже в одного бога люди верят по-разному, что уж говорить про приметы и волшебство…
Что же. Это объясняло и появление зомби, которых я боялся до усрачки, и постепенно увеличивающуюся реальность Мира, находясь в котором я воспринимал происходящее, как объективную реальность. И видимо не было бы уже преувеличением сказать, что Мир стал так же реален, как и моя родная вселенная. И даже то, что у меня не получалось пользоваться магией в реальном мире, укладывалось в эту схему. Я просто не верил в такую возможность. А вот Ингрид, похоже, даже не сомневалась.
– Кристалл с игрой у вас, Артур?
Я покопался в кармане и вытащил его. Горбовский вставил его в разъем и огорченно покачал головой.
– Безнадежно испорчен радиацией. Хотя вы же понимаете, это только дверь. Теперь. – Леонид Андреевич пристально уставился на меня, и я кивнул. Мои выводы были верны, -возвращайтесь в каюту, Кирюша вас проводит. Я надеюсь, вы поняли всю опасность единоличного контроля Камня?
Еще бы я не понял, в руках многих, окажись они на моем месте, он мог бы кардинально извратить вселенную. Так вот я поставил, по сути, очень важный эксперимент. В одиночестве с Камнем я провел полтора месяца. Я один влиял на него, ни одного человека не было на много миллионов километров вокруг, и в результате, насколько я понимаю, возник новый мир. Но, по крайней мере, я не угробил старый! Становилось понятно, почему джихадисты охотились за Камнем – он мог создать Аллаха, достаточно было бы одного искренне верующего фанатика на орбите Нептуна, и наша вселенная приобрела совершенно иные очертания…
В руках физиков из Объединенного института ядерных исследований он подгонял реальность под теории, там, где теории не удавалось подогнать под реальность. Кто бы мог подумать, что технологический скачок последних десятилетий был обеспечен не учеными, а паранормальной каменюкой. Глядя на мое задумчивое лицо, Горбовский понял, что я осознал всю ответственность сказанного.
– Ваша кровь попала на Камень, и теперь вы – Связанный. К сожалению, разорвать вашу связь с Камнем мы не можем. Мы даже не понимаем до конца ее сути и смысла. Я вообще-то сторонник простых методов, но ваше убийство может спровоцировать очень серьезные последствия, как в 2085 г, когда появилось Польско-Украинское море разделившее Европу. Да и исход, при котором Камень останется в иной вселенной, нас не устроит. Как и появление всяких посторонних лиц, владеющих магией, а также изменение фундаментальных законов нашего мира. Вот поэтому, мистер Кларк, когда мы вернемся на Землю, через пару недель, мы подвергнем вас радикальной психокоррекции. Вы как специалист по психоинженерии должны понимать, что процедура эта абсолютно безопасная и безболезненная. Вы свободны, мистер Кларк!