Максим Леонидович Волков
Ангельский кайф
Ефим: "Жизнь, как и само бытие не имеет ни цели, ни смысла. Но именно это делает нас равными со всеми тремя мирами и другими существами, мы все – продукт случайного стечения обстоятельств"
Я: "Представь, если окажется, что всё это иллюзия, и мы страдаем зря, и мы не более как персонажи какой-нибудь книги"
Ефим: "Это ничего не меняет, даже если мы не более чем творения смертного писателя, это не делает его лучше нас, и не принижает нас как существ. Жизнь этого автора тогда тоже бессмысленна, и все его труды будут насмарку, когда вселенная перестанет существовать, и всё погибнет, став прахом бытия…"
На этой тяжёлой ноте мы обнаружили новый разлом, через который и вышли. Перед уходом мы оторвали голову догорающей зависти и закинули ещё бомб, которых вполне было достаточно, чтобы сжечь это место дотла со всеми его жителями.
После перемещения в верхний мир, мы оказались посередине дороги, простирающейся на многие километры. На горизонте виднелся неоновый город.
Я: "Пусть этот бой и показался простым, но я так больше не могу, я устал проливать кровь, виновных и невиновных. Кто я такой, чтобы творить великий суд?"
Ефим: "Ты новое правосудие, как и все, кто остался в этом мире"
Над головой, далеко в небе, с шумом турбин пролетели боевые самолёты.
Я: "Это человеческие устройства?"
Ефим: "Похоже на то, но зачем им новое оружие, если они уже победили и ангелов и демонов?"
Я: "Похоже они теперь воюют сами с собой"
Вслед за воздушными истребителями, пролетели огромные, словно летающие тюрьмы, летучие суда. На самолётах были символы террористических организаций.
Я: "Не может быть… Они поймали четверых смертных грехов…"
Из огромных летучих тюрем выпрыгнули разъярённые титаны: Лень, Гнев, Чревоугодие и Жадность. Все они выглядели под стать своим именам: Лень – это было огромное многорукое существо, каждая его рука была в десятки метров, что и позволяло заражать смертных своим грехом, у него не было ни рта, ни глаз, вообще никакого лица, лишь облепленный руками кусок плоти. Гнев выглядел как настоящий дьявол, огромный чёрный ангел, с кроваво-красными зрачками, наполненными кровью, а его когти представляли собой десятки холодных орудий. Чревоугодие выглядело как огромный кусок плоти, как бочонок с пузом, всё его тело было покрыто ротовыми отверстиями с острейшими клыками, вся его кожа была болотно-зелёного цвета. И последний, Жадность – самый огромный бескрылый титан, его клыки и зубы были золотого цвета, кожа тёмно-синяя, словно огромный синяк. У него было четыре пары рук, и девять ярко-жёлтых глаз, словно девять свечек, которые отказывались тухнуть от сильнейшего ветра.
Я: "Подожди, не просто же так люди отправили нас сюда… Только не говори, что в городе…"
Ефим: "В городе похоть, эти идиоты решили стравить пять смертных грехов"
Похоть в свою очередь выглядела неоновым чудовищем с пушистой кислотной шерстью, на его мохнатой голове находились три лица: демоническое, животное и человеческое.
Я: "Это же уничтожит их мир…"
Ефим: "А нам то что, уничтожим все три мира: землю, рай и ад, нам стоит поторопиться"
Глава 7 Смерть миров
Мы оказались в неоновом городе, который был уже практически уничтожен. Все пять смертных грехов сцепились в смертельной хватке, баланс греха нарушен.
Не успели мы моргнуть, как сокрушительная атака Лени снизошла на нас. Огромные многометровые конечности наносили сокрушительные удары по нам, наши лезвия временно обеспечили нам защиту, но на них уже появлялись первые трещины. Я сделал резкий рывок и, собрав всю свою силу в кинжал, я нанёс резцовый удар по конечностям чудовища, одна его рука послушно отделилась от тела, но титан не пошатнулся. Десятками рук он схватил меня и принялся душить. От огромного давления из моей глотки вырвалась пинта чёрной крови, я больше не ангел, на своём кровавом пути я обрёл демоническое начало, но оно никак не поможет в нынешней ситуации, ещё секунда и мои внутренности лопнут и зальют всё кровью, титан этого и добивался. Мгновение, и вот спасение, Ефим своим клинком рассёк голову демона, огромная башка титана моментально разрушилась пополам, и обе части разлетелись в противоположные стороны. Стоило мне на секунду выдохнуть, как туша чревоугодия рухнула на Ефима, его накрыло трупом титана, на моих глазах заблестели прозрачные слёзы: единственный товарищ, который у меня был, находится на грани смерти. Единственный, кто волей не волей мог составить мне компанию в одинокой борьбе, пал. Мои глаза наполнились кровоточили. Несмотря на сильную потерю крови, я решил совершить последний рывок, всё равно я не жилец. Мой клинок засиял красным пламенем, и я бросился на полумёртвую Жадность. Набросившись, я принялся рвать и терзать гиганта, но стоило мне испить глоток его крови, как моё тело переполнилось энергией. Из моей второй руки вылез титановый раскалённый клинок, крылья увеличились настолько, что превосходили меня по размерам в десятки раз, слепой гнев затуманил мой рассудок, за секунду, сам того не осознавая, я утопил город в его собственной крови, титаны со зверскими криками падали один за другим. Когда я очнулся, я был весь в крови, подняв голову, я улицезрел кровавый дождь – я пропитал всё небо насилием. Дождь моросил тёплой кровью на моё измученное сознание. Вспомнив про Ефима, я бросился его вызволять из обломков туши титана, разрезав мёртвую плоть, я увидел, как раненый Ефим, еще в состоянии держаться на ногах, придерживал разорванное крыло.
Ефим: "Мы с тобой не жильцы, как и этот мир"
Огромный океан крови начал поступать со всех сторон. Схватив за шкирку Ефима, я рванул в небо. С высоты птичьего полёта было прекрасно видно, как весь мир заполняла бордовая жидкость, вскоре весь город и трупы титанов погрузились вглубь красной жидкости, весь мир превратился в красную водную гладь.
Ефим: "Какие же мы глупцы, но в этом зато равны все: демоны, бесы, серафимы, ангелы, люди и грешники, мы сами утопили и уничтожили свои миры, нам остаётся только добить загнивающую реальность"
Я: "Через разлом в раю мы сможем обрести свободу и построить новый мир"
Ефим: "Да, но его охраняем Гордыня, единственный смертный грех в раю… Кхм.. Кхм.. Ты думаешь, мы справимся?"
Я посмотрел в глаза Ефиму, он был сильно измучен и кашлял кровью. От него пахло смертью…
Я: "У нас нет выбора."
В раю всё также было перемазано кровью, и посреди этого бардака гордо стоял огромный титан. На его лице была шакальная улыбка, которая доходила до самых ушей, сам же он был одет в белоснежный плащ и аристократичный фрак, поддетый под него. Его чёрные туфли необыкновенно блестели, отражая его самодовольную улыбку.
Гордыня: "Вы надеетесь выбраться отсюда?"
По его щелчку пространственная спасительная плешь в реальности затянулась.
Я: "Но как? Ты же обычный смертный грех? Обычный порок, не более чем демон"
Гордыня: "А ты думал, как человечество достигло таких высот, вся их раса продала мне свою душу, тело, будущее и прошлое, взамен на величие в настоящем"
Резко его рука удлинилась и лёгким ударом пронзила сердце Ефиму, из его глотки брызнула кровь.
Я: "Нет, подожди, стой, ты дойдёшь со мной до конца?"
Ефим: "Нет… Ты дойдёшь до конца за нас обоих"
Я: "Я знаю, знаю.. Давай заключим сделку."
Ефим: "Как пожелаешь…"
Его рука загорелась чёрным огнём, я подал ему руку и возжелал одного:
Я: "Дай мне сил убить их всех, уничтожить само бытие, я больше не желаю свободы, она ложь, я хочу лишь отомстить за все свои страдания, сделать так, чтобы больше никого не существовало"
Ефим: "Да будет так…"
Его тело и душа спаслись со мной, я обрёл абсолютную форму, сравнялся с самим богом, демон продал душу демону, невозможное стало возможным…
Моё тело обратилось в тело бога, надо мной образовался чёрный нимб, крылья стали неописуемы, их описание уходило далеко за грань человеческого понимания, мои раны излечились, я вслух проговорил
Я: "Рвать и кромсать, пока не иссякнут…"
В небесах прозвучала музыка проклятой арфы, десятки воплей наполнили тишину. Мне хватило мгновения, чтобы сохранить расстояние с противником, но, несмотря, на мою мощь, Гордыня была защищена защитным полем. Я наносил десятки ударов по защитному силовому полю. Десятки, нет сотни ударов клинками звучали на многие мили. Моя плоть начала слезать с костей, но результата не было, времени становилось всё меньше, мои силы покидали меня… Но вот чудо, его защита дала трещину! Глаза Гордыни заполнились гневом.
Гордыня: "Да как ты смеешь?!!"
Сделав замах, он допустил роковую ошибку, его защитное поле ослабело на секунду, но это хватило, чтобы разбить его. Светящиеся осколки разлетелись на сотни километров по всему раю.
Его глаза резко промокли:
Гордыня: "Стой, давай договоримся…"
Не слушая его предсмертный бред, я пронзил его грудную клетку. Он заверещал пуще пережнего.
Гордыня: "Стой, подожди, я могу даровать тебе мировое господство, не надо!!!"
Одним укусом я проглотил его голову, неутолимая жажда крови заставила меня испить из его раны. Когда я вновь пришёл в себя, одним взмахом я уничтожил все три мира, сил хватило только на это…
Я мгновенно ослаб и мёртвым грузом пал с небес. Перед вечным забвеньем я улицезрел, как все три мира расщепляются на молекулы и покрываются трещинами. На моём лице засияла улыбка удовлетворения…
Но я не умер… Я жив, жив, жив, жив, жив, жив, жив, жив, эта мысль прозвучала, как эхо, простирающееся в пустоте. Открыв глаза, я находился в дивном саду, посреди него находилось вечно цветущее дерево, на нём росло всего одно яблоко. Но несмотря на то, что оно было не сорвано, отпечатки человеческих зубов выдавали историю этой сцены. Около дерева лежали два скелета: один мужской, а второй женский. Всё же людей никто не выгонял из рая, их просто погубил сам создатель, а так называемый змей искуситель лишь желал донести истину в умы смертных. Похоже, Всеотец родом отсюда, здесь была своеобразная песочница для богов, останки самых ранних божественных созданий, заснувших вечным сном. В каждом скелете мертвеца находилась небольшая горстка белого порошка. Создатель хотел скрыть истину и решил уберечь людей от ненужных размышлений в сторону справедливости создателя, он просто подсадил их на веру… Веру главенствующую над их жизнью. Веру, дарящую и отнимающую смысл жизни. Интересно, как бы поступил я, будучи богом? Но зачем я задаюсь таким глупым вопросом? Я новый создатель, новое абсолютное божество, я создам новый мир, в котором не будет места насилию. Но если я создам идеальный мир, буду ли я идеальным для него? Я сам пролил столько крови только для того, чтобы выбраться из системы. Хотя нет, это не моя вина, люди и другие существа сами идиоты, они перебили друг друга. Но с другой стороны, я тот палач, что добил само сущее, выдумав для себя глупую отговорку в виде мести за Ефима, мне было плевать на его смерть. Я лишь хотел отвести от себя мысль о том, что мне нравится насилие, отвести ту мысль, что я хотел убить Гордыню просто за его дерзкое поведение. Я хотел отвести от себя мысль, что я завидую своим братьям, я надумал причины их идиотизма и причины их убийства. Да это сделал Азазель, но он просто демон, не более чем соблазнитель. Он просто вытянул самые тёмные мысли и возвёл их в абсолют, а чёрные мысли появились задолго до его появления. Может и тот порошок не так уж плох. Взяв горсть, я отважился принять тяжёлый наркотик и… ничего не изменилось, только все те кости и остатки от прошлых здешних обывателей выделились на общем фоне прекрасного сада. Через время появились небольшие галлюцинации: тут и там объявлялись все те, кого я убил, в моей голове проснулась совесть.
