Максим Леонидович Волков
Ангельский кайф
Добравшись до райских врат. Я заметил множество изменений. Золотые колонны, которые величественно простирались на миллионы километров в небо, были будто "обгрызенные", весь золотой слой практически полностью был собран с мраморной основы – человеческое чревоугодие встречает уже у порога. Стоило мне переступить порог, как огромная механическая ладонь схватила меня, но несмотря на ангельскую кровь, кипящую в моих венах, все попытки разорвать металлическую преграду не увенчались успехом. Величественная конечность всё больше и больше сдавливала моё тело, с каждой секундой острая боль становилась невыносимее, с каждой секундой я всё больше ощущал как лопаются мои капилляры и трещат кости, но на удивление меня не убили пришедшие человеческие солдаты, просто стрельнули по мне транквилизатором, находящимся в дроби человеческого ружья.
Я снова оказался в глубинах своих кошмаров. Моё тело цепью было приковано к золотому трону Всеотца. Прямо напротив моего взора стояло зеркало, в котором в точно такой же позе сидел создатель.
Всеотец: "Ты бросил свой род дохнуть на войне, просто желая занять трон?"
Я: "Мне плевать на абсолютную власть, я выше этого, я превзошёл таких тварей как вы"
Всеотец: "Лжец! Ты же буквально душой, прикован к жажде господства"
После этих слов я попытался вырваться из золотых оков трона, но всё было без толку.
Всеотец: "Ты настолько низко пал, что даже не способен признать вены?! Жаль, что твои братья не разорвали тебя, когда ты был слаб"
Мне вспомнилось начало моего пути, я открыл глаза после несчастного случая. Сразу после смерти моего человеческого тела, передо мной стоял Всеотец, желая успокоить меня, он проговорил:
Всеотец: "Какая страшная смерть, дитя моё, из-за пьяного грешника юная душа лишилась тела. Ты был совсем ребёнком, но не стоит плакать, я дарую тебе новую жизнь."
Протянув руку, я взялся за его ладонь, он отвёл меня к моим новым братьям…
Воспоминания развеялись, не отставив на мне ни одного даже самого малейшего следа.
Я: "Не пытайся давить на жалость, ты не более чем иллюзия моего подсознания"
После этих слов оковы податливо разорвались, словно чёрной фурией, я набросился на зеркало и принялся его кромсать тяжёлыми ударами кулака, с каждым ударом появлялось всё больше и больше трещин, ещё мгновение, и я уже провалился в проделанную мной яму в зеркале.
Открыв глаза, я обнаружил себя пленником ангельской темницы, раньше здесь содержались провинившиеся ангелы. Напротив меня к стене был прикован восставший демон, так называли тех демонов, которые предали дьявола, они тянулись к Богу, но путь в рай им был закрыт. Демон был таким же бесполым существом, как и я, у него точно, также как и у меня отсутствовала рука, её место заняла огромная рваная рана. А глаза были зашиты грубыми нитками, это сделали его же товарищи – черти за предательство Дьявола. В отличие от ангелов демоны имели глаза, но истину они также не видели, они также были слепы…
?: "Ты наверное последний из уцелевших ангелов"
Я: "Неправда, в человеческом мире есть ещё ангелы"
?: "Ты про тот бар? Его стёрли с лица Земли и всех его посетителей тоже, кстати, по твоей вине."
Я: "Ты лжец и самозванец, как я могу тебе доверять? Когда я отправлялся в рай, они были ещё живы."
?: "Пока ты был в отключке, их всех перерезали, но хочешь не верь мне, какая разница. Да и, кстати, я никакой не самозванец, меня зовут Ефим. Я также как и ты решил воспротивиться системе, но сейчас осознаю, насколько это было глупо, система раздавит любого…
Я: "И пытаешься вернуться к Богу? Ты же изгнанник?"
Ефим: "Больше нет, Всеотец мёртв, а сотрудничество с людьми сам видишь до чего довело."
Я: "Но зачем людям я?"
Ефим: "Ты последний из ангелов, наверняка они просто сделают из тебя цепного пса, будешь мальчиком на побегушках, выполняющим опасные поручения, впрочем, как и я. Дозволю себе предположить, нам придётся работать вместе."
По коридору раздались тяжёлые шаги, будто огромные железные ступни увязали в густом болоте, по звуку было слышно, с каким усилием совершался каждый шаг. Это оказался Густав. Он был жив, как ни в чём не бывало, но его тело приняло новую демоническую форму.
Его военная форма стала его новой кожей кроваво-красного оттенка, золотые медали на груди превратились в серебряные пентаграммы, его глаза горели неестественно ярким пламенем.
Густав: " Не ожидал, что мы снова встретимся?"
Я: "Но как? Я же убил Азазель, он же даровал тебе жизнь"
Густав: "Пхах, ни в коем случае, я жив, потому что являюсь подопытным образцом слияния человеческой и демонической плоти. Мне не страшна смерть, просто после каждой так называемой смерти я просыпаюсь в аду посреди красного моря, но за счёт освоенности ада человеком, вернуться в верхний мир уже не составляет труда. Кстати, имею честь поблагодарить тебя, ты открыл нам портал в ад."
Я промолчал…
Густав: "Ближе к делу, вы двое последние из своего рода, поэтому мы рискнём поручить вам задание, от которого будет зависеть вся ваша жизнь, вы же не способны возрождаться в отличии меня. Ваша задача принести мне головы всех семи смертных, и тогда мы даруем вам свободу"
Я: "Вы не боитесь, что мы просто сбежим"
Густав: "В ваш спиной мозг вшито некое устройство, которое по одному нажатию кнопки, парализует вас. Вас ждёт мучительная смерть, если не пойдёте на сотрудничество"
Густав поднёс ко мне зеркало. Повернувшись, я увидел на своей спине огромное механическое устройство, по периметру которого находились иглы и трубки, с циркулирующей в них моей кровью.
Я: "Моё уважение. Так искусно прижать к стене нужно уметь. Я согласен на сделку"
Ефим аналогично согласился.
Густав: "Вот и славно, завтра утром вы выходите на задание, можете не волноваться, мы предоставим вам местоположение всех целей. Также не забудьте использовать свои импланты"
На полу передо мной лежала новая механическая рука с фиолетовой жидкостью, циркулирующую в протезе, и грубые необтёсанные крылья, которые являлись не более чем изуродованными оторванными от ангела крыльями.
Глава 6 Тернистый путь
Ночь прошла болезненно, оказалось, что имплант намертво приваривается к плоти и будто мало той боли, нужно ещё вручную подключать все капилляры и вены, которые есть только на руке, для этого нам дали скотч и скальпель. Наутро вся моя камера была измазана в крови, а на моём лице отражалась болезненная усталость. Из-за бессонной ночи под моими глазами образовались огромные чёрные синяки. Вряд ли они когда-нибудь сойдут, они останутся до конца, как напоминание о болезненной операции. Мой напарник выглядел не лучше, его операция прошла менее успешно, у него не вышло с первого раза правильно подключить капилляры к новой конечности, ему приходилось раз за разом расковыривать имплант и пытаться переделать. Наутро он был бледнее ночи, а руки тряслись в болезненных конвульсиях. Как бы то ни было, без этих имплантов мы бы не смогли обезглавить демонов. По одному нажатию кнопки вылезало дугообразное плазменное лезвие фиолетового оттенка, оно простиралось от запястья до самого локтя. Это было основное и единственное орудие, которое нам предоставили.
Резко оковы самовольно отпустили натёртые запястья. А по громкоговорителю проговорилось басом:
?:"Время пришло!"
Двери тюремных камер отворились и на выходе из темницы нам выдали специальный мини-компьютер, на котором горели красные точки, символизирующие цели с точными их координатами. Первая из них была Гневом, последним из смертных грехов в находившимся аду. Все остальные были разбросаны по остальным двум мирам, человеческому и даже райскому. Интересно, как давно Гордыня живёт в раю? Может именно она причина всей этой уже разрушенной системы. Кто знает, но сейчас это не имеет никакого значения.
Люди открыли разлом в ад, и мы вошли во тьму. Мы оказались в неосвоенных человечеством уголках преисподней. Выдвинув клинки, от них шёл слабый фиолетовый, практически неоновый свет, но его было вполне достаточно, чтобы осмотреться. Всё кругом состояло из угольно-чёрной чернильной массы, а общий ландшафт походил на огромную пещерную систему со всеми её сталактитами и сталагмитами.
Я: "Что это?"
Ефим: "Не до конца разложившиеся души непокорённых последователей греха. Кстати нас нагло обманули."
Я: "В смысле?"
Ефим: "Мы не в царстве гнева, а в царстве зависти, только его последователи превращаются в чернила, медленно разлагаясь с каждым днём, но всё ещё сохраняя сознание."
Послышались мерзкие скользкие шаги десятков ног. Перед нами предстала мерзкая тварь. Огромный чернильный паук, из его уст текла кровь грешников, по его волосатым паучьим лапкам бесконечными струями сочилась чёрная жидкость. Несмотря на то, что он был разумен, он сразу отправился в бой. Удары огромных лап успешно парировались клинками, с каждым ударом он скорее приносил урон себе. Но только мы ослабили бдительность, как он сильнейшим ударом откинул Ефима в чернильные паучьи сети, по которым бегали детёныши величественного чудовища.
Всего двух ударов хватило, чтобы лишить тварь пары конечностей, но с каждой секундой маленькие детёныши всё больше и больше подбирались к Ефиму. Стоило им попробовать демонической крови, как они замертво падали. Оно и не удивительно, в них не заложен каннибализм. Той секунды, которую я затратил на проверку взглядом состояния Ефима хватило, чтобы паук, разинув пасть, набросился на меня, пытаясь пожрать. Моя механическая рука сама бросилась ему навстречу, встав поперёк глотки паука, что спасло мне жизнь. Вот зачем нам выдали легковоспламеняющиеся бомбы перед заданием. Без сомнений я забросил бомбу в глотку разъярённого членистоногого монстра. В мгновение он вспыхнул огнём, издавая истошный крик, после которого его детёныши послушно разбежались по углам, не в силах помочь отцу. Освободив Ефима, нам ничего не оставалось, как молча наблюдать за агониями Зависти.
Я: "В чём смысл? Зачем мы подвергаем себя и других мучениям?"
Ефим: "Только после десятков убийств, ты всё же задумался об аморальности своих действий? Не ожидал."
Я: "Нет, мне абсолютно плевать на все физические и душевные страдания живых существ, я лишь пытаюсь понять зачем я живу, может легче просто сдаться и пасть от рук людей"
