Последние – Максим Горький

Пьеса показывает семью Ивана Коломийцева, полицеймейстера, взяточника, жестокого человека, для которого собственного благополучие важнее и ценнее всего остального. У него пять детей и жена Софья, которая всю жизнь страдала рядом с мерзавцем, но не решилась уйти от него к любимому человеку («привычка» победила любовь). Эта семья, построенная отнюдь не на доверии и любви, вырастила и детей, для которых не существует настоящей любви. Они её не видели, как не видели и правды, честности, открытости… Неудивительно, что старший сын Александр вырос копией отца. А младший сын Пётр, осознав, как страшен его отец, начинает пить, потому что не понимает, что ему делать.

Дочерям Коломийцевы дали «говорящие имена»: Вера, Надежда, Любовь. Но настоящих веры, надежды и любви в семье нет. Вера и Надя похожи на отца, расчётливые и эгоистичные. А Люба, видевшая только жестокость от отца, выросла «злой» (как считает сам Иван Коломийцев), не получившей любви и нежности.

Отличается от других членов семьи только Яков, брат Ивана.

Жестокому Отцу противостоит в пьесе Мать, только это не Софья, а Соколова. Её сын арестован, его обвиняют в том, что он стрелял в Коломийцева. Арестованный невиновен, но Коломийцеву и не важна правда, ему важно, чтобы кто-то был обвинён. Правосудия нет.

В финале крах семьи Коломийцевых. Они – «последние».

Прочитала эту пьесу потому, что купила билеты на одноимённый спектакль. Не люблю гадать, кто кем кому приходится, сидя в зрительном зале, лучше, зная сюжет, получать удовольствие от работы режиссёра и актёров. Действие происходит в одном доме, едва ли не в одной комнате, в которой постоянно меняются персонажи: отец, мать, дядя, пятеро выросших уже детей и некоторые другие. Они входят, выходят, слушают и говорят. О-о-очень много говорят. Такое чувство, что всю жизнь молчали, и только сейчас прорвало этот накопившийся нарыв проблем. От этого устаёшь, а самое главное – понимаешь, насколько все эти разговоры бесполезны. Старшее поколение уже сделало всё, на что было способно, а у младшего энергии хватает только на то, чтобы истерить или приспосабливаться, чтобы тупо выжить. В общем, вернее всего впечатление от прочтения передаёт слово «безысходность». Поэтому никакого желания читать остальные пьесы в сборнике у меня не возникло. Реализма и в жизни хватает, а если всё кончается тупиком и выхода не видно, радости это не прибавляет. Хотя, может, у спектакля будет другое настроение, посмотрим.