Максим Гордеев
Герой моего романа
– Это как?
– Не знаю. Пусть это будет каким-то чудом. А может, в конце выясниться, что она попала в какое-то страшное ДТП или ещё куда, где ей знатно отшибло мозги. Никто ничего о ней не знает, и она сама ничего о себе рассказать не может, как-то так. Ну, и в течение всего фильма она будет как бы по крупицам собирать паззл своей жизни. Пусть там будут и любовь, и перестрелки, и, может быть, немного волшебства, но – только немного! Самое главное, чтобы в конце фильма каждый зритель остался доволен.
Я сидел, не говоря ни слова. Это было похоже на какой-то бред. Этот плюгавый идиот и сам толком не понимал, о чём именно он хочет снять фильм, а уже практически собрал всю съёмочную группу. Но, будучи человеком приличным, я не стал с ним делиться своими мыслями. Однако, немного поколебавшись, я, всё же, решился спросить.
– Яков Витальевич, вы уверены, что эта тема будет интересна людям?
– Да плевать я хотел, будет ли это хоть кому-нибудь интересно! Для меня самое главное, чтобы спецэффектов было побольше и люди в кинотеатр повалили на буфера главной героини полюбоваться.
– Интересный подход. Есть ещё какие-нибудь пожелания?
– Есть, но я не хочу пока спешить. Подпишем контракт и ступайте домой, подумайте хорошенько. Как только появиться интересная история, подходящая под мои параметры – свяжитесь со мной.
– То есть, если я правильно понимаю, основное направление всего сценария я могу выбрать сам?
– Да. Я рассмотрю любые варианты.
– Хорошо. У меня уже есть и сейчас несколько вариантов.
– Не спешите, Никита Фёдорович. Обдумайте всё основательно. Через две недели я жду наброски.
– Ладно. – я снова посмотрел на редактора. – Мне Алексей сказал, что вы помимо написания сценария дадите мне ещё какую-то подработку.
Шеф укоризненно посмотрел на редактора, и тот включился в разговор.
– Об этом позабочусь я. Будешь работать моим внештатным корреспондентом. Деньгами не обижу.
Созон вернул взгляд на меня и покивал головой.
– Хорошо. Тогда – работаем. – я хлопнул ладонями по столу.
– Да. И ещё. – Шеф снова глянул на Литвиненко. – По всем вопросам, которые возникнут во время твоей работы, или тебе что-то понадобиться, можешь обращаться и к нему. Он теперь твой куратор.
Мне не понравилось, что Созон, не оповестив меня об этом, перешёл на «ты». Видимо, он с самого начала захотел сделать из меня «своего человека», однако, я к подобной атмосфере я ещё не был готов.
Следующие полчаса мы потратили на подписание договора. Первым делом я сфотографировал все листы договора и отослал их одному знакомому юристу, с которым накануне договорился о проверке чистоты документа. Несмотря на недовольное пыхтение Созона, контракт я изучил от корки до корки, задавая уточняющей вопросы на не совсем понятные темы – мне нужно было дождаться ответа моего специалиста. Юрист прислал ответ через пятнадцать минут. Контракт был чист. Ничего сверхъестественного и скрытого он там не нашёл, поэтому сразу же после прочтения сообщения с ответом я взял ручку и поставил подпись на второй и последних страницах. Мы обменялись рукопожатиями, и продюсер передал мне мой экземпляр договора. Нельзя сказать, что моя перестраховка вызвала у Созона особое понимание, но вслух он мне ничего против не сказал.
– Нас с вами ждёт очень увлекательная работа, Никита Фёдорович. Не подведите меня, и я тоже не останусь в долгу.
9. Снова дома
Погода на улице ухудшилась. Вместо светло-серых облаков ветер нагнал тяжёлые, почти чёрные, тучи, из которых брызнул крепкий проливной дождь. Ветер усилился, и когда мы вышли из здания телекомпании, мне сразу же захотелось спрятаться от всей этой непогоды куда-нибудь подальше, желательно, у себя дома. Алексей предложил остаться на ночь на его московской квартире, однако я отказался, сославшись на внезапно появившиеся выдуманные неотложные дела. Хоть я и пробыл тут всего пару часов, мне этого вполне хватило, чтобы серьёзно устать. Давила сама атмосфера столицы, непривычная для меня суета, и оставаться здесь мне не хотелось категорически. На метро добравшись до вокзала, я купил билет на поезд и утром следующего дня был дома.
Тщательно умывшись и переодевшись, я вышел на улицу прикупить кое-чего из продуктов. Прямо на крыльце магазина мы практически нос к носу столкнулись с Олегом. Почти как неделю назад, когда я увидел мастера первый раз. Только сегодня он казался более жизнерадостным, нежели в нашу первую встречу.
– Олег, друг мой, здравствуй! – я хлопнул в ладоши.
Мастер, не признав меня, отстранился. Но, потом, немного приглядевшись, всё же понял, кто с ним говорит.
– А! Главный редактор! Ну, здравствуй.
Мы пожали друг другу руки и отошли немного в сторону, чтобы не мешать движению покупателей.
– Как ты? Отошёл? – начал я.
– Отошёл, куда же мне деваться. – Олег посмотрел вверх. – Жизнь продолжается. Пусть и без моей любимой жены, но дальше жить надо.
– Соболезную тебе, Олег.
– Спасибо. Ладно, ты как сам? Отпился уже?
– Да. С этим полный порядок! – я утвердительно кивнул головой. – Отошёл. Вот, можно сказать, работу себе нашёл. Практически, как ты мне советовал – дело по душе. Ремесло.
– Очень хорошо, я рад за тебя. Я так понимаю, это связано с литературной деятельностью?
– Да. Сценарий к фильму буду писать.
– Ох, ну ты и пижон! – Олег карикатурно похлопал меня по плечу. – Я уверен, что у тебя всё получится!
– Не сомневайся в этом. Ну, а у тебя что, какие планы на будущее? – я развёл ладони в стороны.
– Жить, мой друг. Просто жить. И постараться не сойти с ума от такой жизни!
– Как мне это знакомо, Олег! Слушай, ну, если нужна будет помощь какая, или просто поговорить захочешь – ты обращайся. Я всегда тебя поддержу.
– Благодарю. Да, действительно, одиночество в моей ситуации – это самое худшее, что может случиться. Да, дай-ка мне свой номер телефона.
Мы обменялись номерами, и я протянул руку для прощания.
– Ну что же, крепись Олег. Звони.
– Ты тоже береги себя. Да, кстати. Ты сову мою не потерял, что я тебе в мастерской давал?
– Нет, конечно.
Я солгал. На самом деле, я и понятия не имел, где сейчас находиться эта фигурка. Помню, что во время недавней уборки я убирал её с полки в ванной. Но вот куда – этого я вспомнить не смог.
– Ты береги её, Никита. Пусть она будет твоим талисманом. Храни её, и тогда всё у тебя будет хорошо!
– Конечно, Олег. Спасибо ещё раз.
Мы попрощались и разошлись в разные стороны. Вернувшись домой, я первым делом принялся искать свой новоиспечённый талисман. Фигурка оказалась в шкафу в полке с «полезными безделушками» – ключами непонятного происхождения, брелоками и цепочками, юбилейными и старинными монетами и прочей мелочёвкой, которую многие люди хранят в одном небольшом укромном месте, непонятно для какой цели. Я решил её там и оставить. В разные приметы и поверья я особо не верил, но кто его знает? Авось, действительно сработает!
Сев на диван, я открыл ноутбук и создал новый текстовый документ. Время не ждало, впереди меня ждала колоссальная работа, которая, как мне тогда почему-то показалось, изменит всю мою жизнь. Я ещё до конца не осознал, что ещё вчера подписал контракт, который, по сути, представлял для меня лично очень смелую авантюру. Я и понятия не имел, как пишутся сценарии, но от этого моя работа обещала быть ещё более увлекательной. Однако, как я уже понял, схалтурить у меня не выйдет, ведь я связался далеко не с какими-то мелкими любителями, а с самыми что ни на есть акулами шоу-бизнеса, которые в прямом смысле сотрут меня в порошок, если почувствуют какой-то подвох с моей стороны. Созон, тем не менее, не казался мне таким уж и страшным злодеем, каким он, в-принципе, должен быть по специфике своей деятельности. Хотя я знал о нём не так уж и много, что нельзя сказать обо мне. Несложно было догадаться, что этот мелкозубый упырь Литвиненко доложил всё о моей персоне Шефу в мельчайших подробностях, и в случае каких-то нескладных действий с моей стороны, он будет иметь практически полный контроль надо мной. Однако, и у меня в рукаве имелся свой козырной туз – я знал намерения Литвиненко. Пока, правда, я не предполагал, каким образом редактор хочет заполучить место продюсера, но у меня была ещё уйма времени, чтобы это выяснить. И мне, как журналисту со стажем, не составит особого труда докопаться до правды. И тогда, если в конце моей работы дело запахнет жареным, я непременно воспользуюсь полученной информацией и отобью то, что положено мне. А большего мне и не нужно. Я не собирался никого шантажировать, кому-то продавать информацию, мне были безразличны все эти «околокиношные» интриги. Всё что мне было нужно – это гарантия моей собственной финансовой безопасности. Остальное я решил оставить на совести моих новых дорогих друзей – пусть хоть как волки друг друга сгрызают. Только без меня. Именно поэтому, практически не задумываясь, я подписал вчера контракт. Деньги были очень неплохие, и терять их из-за собственной неосторожности я не собирался. Поживём-увидим, может, если фильм действительно, как сказал Созон, выйдет в прокат, мне достанутся ещё и неплохие проценты. Хотелось бы в это верить.
Я высокомерно поднял голову. Да, действительно, успех всей картины в большинстве своём зависел именно от меня. Ведь если сценарий выйдет никудышным – то ни о каких съёмках не может быть и речи. Поэтому, нужно очень хорошо постараться, и я уже был уверен в себе, знал, что смогу. Я уже практически придумал довольно интересную историю, мне оставалось только немного проработать нюансы, и можно было смело приступать к работе. Я улыбнулся и окунулся в свои мысли – туда, где созревал план моего счастливого будущего.
10. Поломка
Проблемы начались уже в самом начале моей работы над сценарием: сломался мой ноутбук. Конечно, не буду утверждать, что сломался он сам по себе: даже в сервисном центре мне пояснили, что случайное падение компьютера со стола – это, конечно, досадная неприятность, но далеко не гарантийный случай, и за ремонт придётся заплатить, хоть техника ещё и была на гарантии. Тогда я, конечно, пожалел, что не послушал паренька-продавца в магазине, где я брал ноутбук, который пытался «впарить» мне страховку, по которой мне сейчас могли вернуть почти все расходы на ремонт. Ничего сделать с этим я не мог и, мысленно попрощавшись с новой зимней курткой, которую недавно присмотрел в магазине, отдал ноутбук на ремонт. Мне пообещали сделать его за два дня, и я очень надеялся, что это будет так: дела не ждали, и чем больше я буду сидеть без дела, тем труднее мне будет после перерыва снова включаться в уже начатую работу.
Теперь несколько слов о самом сценарии. Я решил, всё же, не изобретать велосипед, а пойти по пути, указанному моим работодателем. Он захотел, чтобы в центре сюжета была девушка: хорошо, пусть будет девушка, звать её будут Мария. Желает, чтобы она очутилась в незнакомом ей городе, и она ничего не помнила: не совсем точь-в-точь, но и эту прихоть я выполню. Хочется перестрелок и экшена – да чёрт с тобой, что-нибудь придумаем! Волшебства только не обещаю: люди давно не верят в магию, и зацикливаться на этой теме я не собираюсь.
У меня в голове уже чётко нарисовалась картина действий сюжета. За два дня, проведённых без ноутбука, я добавил нескольких ключевых и второстепенных персонажей и тщательно продумал основную сюжетную линию. На мой взгляд, получалось очень даже неплохо. Осталось только добавить несколько эпических сцен – и сценарий, можно сказать, готов. Таким темпом, я смогу закончить сценарий всего за три-четыре недели, если очень хорошо возьмусь за работу! Конечно же, тогда я ещё не знал, насколько глубоко я заблуждался!
Самое главное сейчас – постараться никому не показывать свои рабочие черновики, хоть даже порой сделать это хотелось до ужаса. Иначе всё может рухнуть прахом – такой уж мой писательский заговор. Раньше, ещё во время моей работы в редакции, я старался строго придерживаться этого правила. Ведь, если кто-то случайно или намеренно прочитывал мою недописанную работу – ей и не суждено было закончиться. Или в итоге получалась такая белиберда, что сам порой поражался над своей бездарностью. В чём был секрет, я никогда не понимал. Даже если я и не видел, как кто-то читает мою статью, когда я её ещё не дописал – я чувствовал это, как только снова садился за работу. Я не мог понять, каким образом это происходило – но это всё же происходило. Как наваждение. Или проклятие, называйте, как хотите. Наверное, многие писатели страдают чем-то подобным.
– Ну расскажи! – не унималась Лиза.
Я откинул одеяло до пояса и скрестил руки на груди.
– Даже не проси!
– Отлично! – девушка обиженно надула губки. – Ты вообще-то обещал, что я буду тебе помогать.
– Обещал. Но, ты и так мне очень помогаешь.
– И чем же? – она понимающе покачала головой. – Сексом?
– Ну да. – я улыбнулся. – Ты знаешь, сколько после этого мыслей в голову приходит? Да и всё сразу же на свои места становиться, если до этого в беспорядке было.
– Так нечестно! Ты обещал мне работу, а в действительности, просто пользуешься мной!
– Не говори так! Радость моя, не злись – у тебя ещё будет возможность мне помочь другими способами. Только попозже. Я ведь даже толком ещё не начал писать.
– Ага, только потом ты опять что-нибудь придумаешь, лишь бы отвязаться от меня!
– Нет. Я тебе обещаю!
Лиза, прищурившись, посмотрела на меня, и, кажется, поверила. Она юркнула под одеяло, положила голову мне на грудь и прижалась ко мне.
– Ну, а хоть немножечко совсем можешь рассказать? Хоть, о чём будет этот сценарий?
Я понимал, что Лиза от меня не отстанет и поэтому, всё же, решил немного приоткрыть завесу тайны. В-принципе, для меня было важно, чтобы никто не читал мою работу. А вот немного рассказать самому, пожалуй, было можно.
– Хорошо. Только пообещай, что не расскажешь об этом ни одной живой душе.
Лиза глубоко вздохнула.
– Да чтобы я провалилась на этом месте!
Я усмехнулся. Рука девушки тем временем медленно, но верно приближалась к моему животу.
– Этот рассказ о девушке, неприметной на первый взгляд. Она сбежала от своей семьи, мужа и детей в другой город и пытается начать новую жизнь, делая всё, чтобы её не разоблачили.
– Разоблачили? И в чём же, интересно?
Лиза неспешно начала поглаживать рукой моё тело.
– Как в чём? В том, что она беглянка. Она бросила семью, детей, перечеркнула всю свою прошлую жизнь, только ради свободы.
– Ну, пока не понятно. А не к любовнику это она, часом, сбежала?
– Нет. Ей просто всё надоело. Захотелось всё начать сначала.
Девушка нарастила темп и интенсивность своих движений. Она была очень настойчива.
– Всё равно не понимаю. Её что-то не устраивало? Муж бил или изменял? Или с детьми что-то не то? Просто так от счастливой семейной жизни девушки обычно не бегут.
– Да. Не бегут. И ты права, тайна у неё всё-таки есть. Только вся изюминка в том, что она её не помнит.
Лиза остановилась и вопросительно посмотрела на меня. Она сжала свою ладонь, и я в тот момент как никто другой понимал, как именно девушки манипулируют мужчинами.
– Это как?
– Она забыла это. Стёрла из памяти так, как будто ничего и не было.
– А чего не было-то?
– А вот этого я тебе уже не расскажу. Для зрителя, кстати говоря, это тоже будет оставаться загадкой на протяжении всего фильма. И это всё, что я тебе пока могу рассказать.
Лиза улыбнулась и заработала рукой более интенсивно.
– Ладно. Спасибо и на этом.
– Э, нет, дорогая! Простым «спасибо» тут не отделаешься!
Я перевернул девушку на спину.
Компьютер был отремонтирован через два дня, как мне и обещали сотрудники сервисного центра. На месте проверив технику, я оплатил ремонт, который, сказать прямо, влетел мне в копеечку и пошёл домой, планируя сразу же сесть за сценарий.
11. Не первая встреча
Работа продвигалась неплохо. За полторы недели я хорошо продвинулся в написании и уже практически ввёл основных действующих персонажей. Совместно с написанием, я выполнял небольшие поручения от Литвиненко. Один раз взял интервью у мелкого предпринимателя за городом, после этого делал фоторепортаж одного не очень большого мероприятия. За всё это получил всего пять тысяч – сущие копейки, но другого варианта заработка у меня всё равно пока не было. Однако, и этот скромный доход не смог перекрыть убытки – в четверг, ровно через неделю после нашей первой встречи, стоившей мне нескольких зубов и сломанного носа, мне позвонил Дамир с просьбой подкинуть ему немного «на пивко». От души пожелав ему скорейшего ухода в царство Аида, я скинул ему десятку, беспокоясь при этом скорее о безопасности своей любовницы, чем о своей собственной. Как бы вычурно это не звучало, но на себя мне было уже плевать, а вот Лизе ломать жизнь я не хотел.
Моя Мария – главное действующее лицо, уже обрела вполне себе естественную форму, и я уже свободно мог её увидеть, стоило мне только закрыть глаза. Да, она была беглянкой от собственной судьбы, немного сумасшедшей, как это могло показаться на первый взгляд, но, тем не менее, невероятно милой и в душе несчастной. Ей можно было сочувствовать – её жизнь не была похожа на сладкий сон, скорее, это был бессмысленный кошмар; её можно было осуждать – ведь какая мать могла оставить своих детей на произвол судьбы. Но, остаться к ней равнодушным, было точно невозможно. В принципе, хорошего в ней было больше, чем плохого. По моей задумке, вся эта история с брошенными детьми, в конце концов окажется не такой уж однозначной, как может показаться на первый взгляд. Да и её побег из дома окажется и вовсе не побегом. Не буду убивать интригу – скажу одно: сценарий должен получиться потрясающим, скучно точно не будет!
По мере того, как моя Мария приобретала более или менее человеческий облик, она всё больше начинала мне самому нравиться. Я даже решил, что, если такая женщина встретиться мне в реальной жизни – я в любом случае найду с ней общий язык и попытаюсь подружиться, насколько это будет возможно.
Что же, в ближайшее время мне предстоит на собственной шкуре убедиться, что с желаниями действительно нужно быть аккуратнее, ведь они на самом деле имеют свойство исполняться.
В понедельник, десятого октября, спустя две недели после начала моей работы, я закончил вступительную часть своего произведения. Нет, я не разбивал его на главы, части или ещё каким-то образом, но, в принципе, то, что уже было мною написано, неофициально можно было назвать именно вступлением, после которого и пойдёт развиваться основная сюжетная линия. Будет ещё очень много правок, изменений, что-то я буду добавлять, что-то, наоборот, убирать, но, самое главное, старт дан, и я понял, что мне под силу уложиться в отведённое мне время. Я не стал сообщать это ни Литвиненко, ни Созону, хоть последний уже периодически стал мне названивать, требуя продемонстрировать ему фрагмент сценария, для того чтобы он убедился, что я выполняю свои обязанности, и чтобы было за что заплатить мне первый аванс. Не дожидаясь следующего звонка, сегодня я сам вышел с ним на связь, и сообщил, что через три дня ознакомительный фрагмент будет отправлен на его электронную почту. Тот категорически отказался, сказав, что не доверяет интернету, и фрагмент я могу передать только через Алексея или ему лично в руки. Сам для себя я с сожалением отметил, что, показав Шефу, да ещё и, скорее всего, Литвиненко, часть своего произведения, я могу разбиться о свой же личный принцип и закончить написание, едва его начав. Однако, я решил, что, если сравнивать мои предыдущие работы в редакции и теперешний сценарий – сейчас такой риск был оправдан. Да и, глядя правде в глаза, можно было сказать точно: ни за одну, даже самую грандиозную работу в издательстве я не смог получить сразу несколько миллионов рублей чистой прибыли, поэтому, моим принципам придётся немного посторониться и не мешать. Эту работу я однозначно закончу, несмотря ни на что.
Ближе к вечеру, закончив работу над форматированием текста и небольшими правками, я решил немного развеяться и сходить куда-нибудь поужинать. Логично было, что это я сделаю не один, а возьму с собой Лизу, однако девушка ответила мне отказом, так как она находилась сейчас в гостях у своей матери за городом. Делать было нечего, но менять своих планов я не намеревался. Одев более-менее свежие, слегка суженные чёрные джинсы брючного покроя и парадный свитер, я накинул ветровку и направился в Исток. По дороге, однако, я пожалел о своём опрометчивом решении в отношении одежды. Погода стояла самая что ни на есть осенняя, ветер буквально продувал меня насквозь, и совсем нелишним было бы сегодня облачиться в более тёплые штаны и осеннюю куртку. Я не стал возвращаться, решив потерпеть до кафе, а обратно уже можно было вызвать такси.
Отряхнув ноги от налипшей на ботинки грязи, я зачем-то посмотрел по сторонам и зашёл внутрь. Как я и ожидал, зал был почти пустой. Из всех столиков было занято только три, всего семь человек, и на большее количество посетителей в понедельник тут рассчитывать не приходилось. Это было мне на руку – раз у меня сорвался романтический вечер, то я мог рассчитывать хотя бы на спокойный одинокий ужин. Я подошёл к барной стойке, за которой мой бессменный бармен Серёга усталым взглядом просматривал пустоту зала.
– Вечер добрый, Серёга.
– Привет, Никита. – парень протянул мне руку для приветствия. – Ты к Владу? Он сегодня не работает.
– Нет, я не к нему. Я скорее к тебе.
Серёга, не меняя своего унылого выражения лица, посмотрел на меня.
– Да расслабься ты! Поужинать я пришёл. – я улыбнулся.
– А. Ну, тогда ко мне.
– Ты чего уже такой невесёлый?
Я расстегнул куртку и опёрся о барную стойку.
– Скучно, Никитос! Ненавижу понедельники, никакого движения нет!
– А тебе движение нужно?
– Конечно! У меня, чем больше посетителей, тем больше навар. Зарплата напрямую от прибыли зависит. А сегодня, можно сказать, бесплатно до полуночи тут торчать придётся!
Я понимающе вздохнул.
– Отдохнёшь хоть. А то каждый день, как белка в колесе крутишься. Ну, если это тебя успокоит, я тебе чаевые хорошие оставлю!
Сергей покачал головой и ехидно улыбнулся.
– Ну, уж, спасибо! Хоть кто-то обо мне заботиться! А ты что, деньгами разжился? Работу, никак, новую нашёл?
– Нет, не нашёл пока. Так, подработками перебиваюсь.
– Ясно.
– Ну что, обслужит меня кто-нибудь? – я поднял ладони вверх.
– Да. Иди, присаживайся. Сейчас я Машку к тебе пришлю.
Я сел за ближайший свободный столик, повесил куртку на соседний стул и стал ждать. Маша, официантка, явилась ко мне через минуту. Она была новенькой, так как я видел её здесь только второй раз. Первая наша встреча с ней произошла две недели назад, когда я приходил сюда после разговора с Литвиненко. Ещё месяц назад она тут точно не работала, так как в это время я ещё был завсегдатаем данного заведения.
Я запомнил лишь тот презренный взгляд, которым она одарила меня, когда я прервал их с Сергеем, видимо, откровенный разговор. Но сейчас, когда я рассмотрел её более детально, у меня, почему-то, сложилось впечатление, что я знаю эту девушку уже давно. Мне казалось, что я её раньше либо очень часто где-то видел, либо мы вообще с ней даже общались, или, чего греха таить, делили одну кровать. Когда она подошла к моему столику и мило улыбнулась, у меня сердце упало в пятки. Нет, это была не любовь с первого взгляда, хотя она и была очень симпатичной, я не вспомнил в ней свою дальнюю родственницу или одноклассницу, но я почувствовал нечто очень схожее с чувствами, которые возникают при таких событиях. Ни слова не говоря, я внимательно рассмотрел девушку. Невысокого роста, слегка плотная, но не полная, с хорошо выделяющейся талией и двумя бугорками небольшой, но очень упругой и аккуратной груди. Нелепый тёмно-серый фирменный фартук смотрелся красиво, хотя был немного мал по размеру. Чёрные удобные балетки гармонично сливались с такими же чёрными леггинсами, плавно переходящими на талии в коричневую водолазку с высоким воротником, который был поднят до самого подбородка. Длинные русые волосы пышно струились по плечам и почти доходили до груди, и ей, видимо, частенько приходилось их поправлять ладонью, чтобы они не закрывали лицо. Само лицо было достойно большего, чем просто слово «красивое», но это, если судить исключительно по моему вкусу. Пышные, аккуратные губки, слегка намазанные неяркой красной помадой, немного пухленький носик и ярко-голубые глаза, которые пристально смотрели на меня – в ней всё было потрясающим. Но дело было не в этом. Я всё это раньше уже видел.
– Мужчина, с вами всё в порядке? – Маша слегка наклонила голову в мою сторону. – Мы не в музее, чего вы меня, как экспонат, разглядываете?
– Что, простите? – я, наконец, очнулся.
– Я говорю, вы в порядке? Заказывать будете что-то, или дальше на меня смотреть будете?
Я зачем-то схватил со стола салфетку и начал её складывать в несколько слоёв.
– Буду, конечно. Принесите мне, пожалуй, жаркое с овощами, оливье и бутерброды с сыром.
Маша записала мой заказ и снова наклонила голову. Видимо, это была её какая-то особенная фишка, либо так она выражала своё недовольство – было видно, что своим вниманием я действую ей на нервы.
– Пить что-нибудь будете? – спросила она, однако, без нотки недовольства.
– Да. – я слегка покрутил головой, пытаясь переключить мысли. – Коньяку триста грамм.
– Какого?
– На ваш выбор. – я глянул ей в глаза и улыбнулся.
Девушка недовольно поморщилась и удалилась, оставив меня один на один со своими мыслями. Отбросив подальше на стол салфетку, я напряг извилины, однако, вспомнить, где я мог раньше её видеть, у меня не получалось. Может, что-то связанное с ней у меня происходило в далёкой молодости? Но мои воспоминания рисовали эту девушку именно такого возраста, в каком я её увидел сейчас. Это точно исключено. И в данный момент у меня, предварительно, сформировалось два предположения: либо я рехнулся, либо Маша – плод моего воображения, что тоже не особо меня радовало.
Она вернулась через пять минут, принеся на разносе мой заказ. За это время я уже успел позвонить Литвиненко и принять своё очередное задание на завтрашний день. Поставив еду на стол, Маша пожелала мне приятного аппетита и удалилась. Я выпил две стопки и немного перекусил, после чего, всё же, решил сделать перекур и немного прояснить ситуацию. Накинув куртку, я направился к барной стойке.
– Пойдём покурим, Серёга. – предложил я бармену.
– Ай, чего-то неохота. Курил я недавно. Да и администраторша ворчит на меня, что часто курить хожу, говорит, скоро штрафовать за это начнёт.
– Пойдём, говорю! Скажешь, я тебя утянул, она против меня не пойдёт! У меня к тебе разговор серьёзный есть.
Серёга глубоко вздохнул и посмотрел на наручные часы.
– Ладно, пойдём. Может, хоть времени немного скоротаю.
Мы вышли на крыльцо «Истока» и отошли немного влево. Там стояла урна и это было своеобразным местом для курения посетителей и персонала кафе. Закурив, я не сразу смог собраться с мыслями, чтобы задать вопрос. Молчание нарушил Сергей.
– И что за разговор?
Я сделал глубокую затяжку и выпустил дым через ноздри.
– Хотел спросить тебя насчёт официантки вашей. Марии.
Серёга слегка обеспокоенно посмотрел на меня.
– Спрашивай.
– Она же у вас новенькая, не так ли?
– Новенькая. Три недели, вроде, только работает. А что, понравилась?
Я улыбнулся. Правду знать ему было не обязательно, поэтому придётся немного импровизировать.
– Ну, она симпатичная. Не замужем хоть?
– Вроде нет. Но, знаешь, что я тебе скажу? – Серёга подошёл ближе ко мне и заговорил тише. – Не советую я тебе с ней связываться!
Я удивлённо сдвинул брови.
– И почему же, мне интересно!
Серёга посмотрел по сторонам, как он обычно делает, когда хочет сообщить информацию, которая, по его мнению, является строго конфиденциальной. Хотя, если хорошо разобраться, никакого секрета в его информации, сколько бы он мне её не сообщал, никогда и не было. Однако, сегодняшний день стал исключением.
– Она немного «того»!
– Кого «того»? – я снова удивился.
– Ненормальная немного, имею в виду.
– Почему же ты так решил? – я внимательно посмотрел на него.
– Нелюдимая. Почти ни с кем не общается.
– Кроме тебя?
– Почему?
– Неделю назад я сам был свидетелем, как вы мило беседовали за барной стойкой.
– Ах, да. Я совсем забыл, но, в том-то всё и дело! – Сергей поднял палец вверх. – Это был единственный раз, когда мы с ней о чём-то поговорили. И то, после того, как ты подошёл, мы больше не продолжали разговор. Я не смог из неё больше вытянуть и предложения. Разговор только по рабочим моментам, и всё.
– Ну, и что же. – я сложил руки на груди. – Она после этого сумасшедшая?
– Если бы только это! Не знаю даже, как это назвать. Плачет она в туалете часто. Сам не один раз слышал. Вот, прямо закрывается и плачет. А потом выходит и бегает по залу, как ни в чём не бывало. Вот это уже странно. И никому не рассказывает ничего. Бабы, они такие, если что не так, они обязательно с кем-нибудь поделятся. Вот повариха наша, Анька, они с ней подруги, если это можно так назвать. По крайней мере, Машка частенько рядом с ней крутиться. Но и Аньке она тоже ни слова не говорит, как бы та не пыталась у неё что-то выпытать. Все же всё видят и слышат, однако никто ничего не знает. Поэтому и стараются все держатся с ней на расстоянии. Что я и тебе советую.
– Всё равно не пойму! Может, беда какая у человека, и она не хочет ни с кем ей делиться. А вы к ней лезете!
– Да никто к ней не лезет. В-общем, я тебе сказал, а ты дальше думай сам.
И я задумался. Однако, больше ничего спросить у бармена я не смог, так как в следующий миг из кафе вышла сама Мария. Не говоря ни слова, она встала рядом с нами и закурила. И казалось, она догадалась, что мы разговаривали о ней. Мне, как опытному журналисту, было раз плюнуть перевести тему и подхватить новый разговор эмоционально так, что девушка ничего неладного не заподозрила, что я тут же и сделал. Однако Серёга не сразу въехал в новую тему о повышении цен на алкоголь в этом году и глаза его предательски забегали, отчего наша соседка по курилке, видимо, сразу обо всём догадалась. Но ничего не сказала, а только недовольно отвернула голову. Видимо, она уже начала привыкать к тому, что все вокруг только то и делают, что её обсуждают. И я думаю, причины для этого были. Бармен стал спиной к Маше и несколькими жестами головы спросил: «Мне уйти? Поговоришь с ней?» Однако я покачал головой, справедливо посчитав, что это не самая хорошая идея в данный момент. Ведь, если она даже со своими коллегами по работе не хочет общаться, то какое ей дело вообще до какого-то посетителя, которого она видит второй раз в жизни. «Или уже не второй, а гораздо больший?» – пронеслось у меня в голове. Однако, я решил ещё немного подождать. Я мог ошибаться, поэтому рубить с плеча было бы не совсем правильно.