Максим Гаусс
Преисподняя «Гамма-3»

Глава 1. На поверхности

Более двух десятков пуль двенадцатого калибра буквально изрешетили и профессора Штрасса и его таинственного спутника, оставив позади них, на тёмной бетонной стене несколько выбоин.

Оба окровавленных тела, словно мешки с дерьмом, рухнули на песок.

Я, не веря своим глазам, облегчённо выдохнул. Хотя, наверное, преждевременно поторопился.

Из-за горящих обломков дрезины, шатаясь и сильно хромая, показался изуродованный майор Доронин. Его лицо было изранено так, что узнать офицера было весьма проблематично. Его шатало из стороны в сторону, словно пьяного порывами ветра.

– Вы! – произнёс он, с хрипом выдыхая воздух.

Мы, прижавшись к стене туннеля, молчали. А что тут скажешь?

– Вас всего четверо… – прохрипел он, сплёвывая кровь. – Где девчонка?

– Я здесь! – вдруг раздался её голос откуда-то слева.

Катя стояла между обломков, держа в руках второй пистолет, остававшийся у Дмитрия. Первый он выронил ещё перед самым крушением.

– Нет… – хрипло простонал Доронин, выставив перед собой уцелевшую ладонь, измазанную кровью. – Не стреляй, не надо!

– Почему это?

– Теперь у меня нет к вам претензий. Теперь я знаю… Вы никакие не диверсанты. Зимин врал. Я всё слышал.

Но девушка опускать пистолет не торопилась.

– «Астра» перестала быть секретным объектом! Вы… Вы можете идти. Я не буду препятствовать.

– Майор, – начал, было, Андрей и осёкся. – Но это же…

– Уходите отсюда! И никогда больше не возвращайтесь, – повысил он голос. – Ничего хорошего здесь уже не будет.

– Вы нас отпускаете?

– Да… – он развернулся и, сильно хромая, двинулся обратно в сторону гермоворот. Затем остановился, обернулся и с горечью в голосе произнёс: – Простите нас всех!

Через несколько минут майор неторопливо скрылся во тьме туннеля. Доберётся ли он до командного бункера?

Никто не проронил ни слова.

– А кто это такой? – наконец-то спросил Павел, пнув ботинком лежащее на песке тело профессора.

– Один из тех, кто в 1986 году устроил ту ужасную бойню. Это Штрасс.

– О, как… – присвистнул тот. – Тот самый?

– Да.

– Скотина!

– Люди, надо отсюда выбираться! Всем нужна медицинская помощь, – произнёс ослабевший Дмитрий, сидя на бочке.

– Павел, как думаешь, как они сюда попали? – спросил я.

– Скорее всего, по воздуховоду. Сейчас посмотрю, – он быстро двинулся в ту сторону, откуда ранее появился Штрасс.

Через пару минут раздался его голос.

– Ну да, точно. По воздуховоду. Тут лестница! Кажется, я вижу свет…

– Лампы, что ли?

– Нет! Небо!

– Что-о?

– Только очень далеко. Около полусотни метров, наверное.

– Идём! Пора выбираться отсюда, – решительно сказал я. – Мы слишком задержались здесь.

…Через двадцать минут все мы наконец-то поднялись на поверхность. Был полдень. Павел прикрывался руками – даже такой свет его слепил.

Из-за серых туч выглядывало солнце. Чистый, холодный воздух наполнил лёгкие.

Вокруг шахты воздуховода стояли давным-давно заброшенные коровники. А вдалеке, над крышами строений, я увидел какие-то здания. Разумеется, это была Москва.

У входа в один из коровников мы обнаружили чёрный, заляпанный грязью внедорожник BMW X6 – машина профессора Штрасса. По соседству с ней был организован дежурный пост – стояла большая палатка, рядом лежали несколько ящиков и мешков. На одном из деревянных ящиков стояла массивная армейская рация. Сверху был установлен большой деревянный навес.

Горел костёр. В палатке, на складном столике ещё красовалась недоеденная банка тушёнки, кружка с чаем и внушительный бутерброд. Наверное, кто-то постоянно находился здесь, ожидая сигнала открытия гермоворот. Вряд ли профессору что-то из этого ещё понадобится.

Вдруг ожила рация.

– Штрасс, чёрт побери, куда вы пропали? – сердито произнёс неизвестный, сильно искажённый помехами голос. – Мы отправляем к вам группу быстрого реагирования, ждите!

– А, чёрт! Нужно валить отсюда и поскорее! – крикнула Катя, помогая раненому Андрею влезть в машину.

Уже находясь внутри салона, снимая изношенную обувь, я с удивлением обнаружил у себя на лодыжке едва приметный шнурок с небольшой пластиковой капсулой, в которой оказалась тщательно свёрнутая крохотная записка. В ней значилось:

«Максим, простите меня!

Сыворотка, введённая вам – это незаконченный модифицированный прототип! Он не безопасен. Решение в комплексе «Гамма-3».

И. Германов…»

Неожиданно голова закружилась, в глазах потемнело, затошнило. Из носа почему-то закапала кровь.

Я схватился руками за голову и глухо застонал…

* * *

Несколько раз внедорожник зарывался в грязь, но Кате каким-то образом всё же удавалось вытаскивать машину из самых труднопроходимых мест, выжимая из мощного дизельного движка последние лошадиные силы.

Солнце, стоящее в зените, уже успело растопить слегка подмёрзшую грязь. Перепаханные сельскохозяйственной техникой дороги оставляли желать лучшего. Коровники остались далеко позади – даже из виду пропали. Где-то там, в одной из лесных посадок находились почти незаметные руины ракетного комплекса минувшей советской эпохи. А глубоко под ними – туннели секретного военного объекта. И люди. Живые люди.

Дмитрий и Андрей, практически обессиленные, несмотря на суровую встряску, спали на заднем сиденье. У обоих наскоро были перевязаны раны ещё там, у коровников. Все мы изрядно вымотались, как физически, так и морально. Оно и понятно, почти неделю без нормального сна, приёмов пищи, да и просто без элементарного отдыха. Постоянный стресс, дикая беготня, перестрелки, туннели и бункеры, жуткие мутанты… Что ни говори, а «Астра -1», со всеми её обитателями здоровье нам подпортила, причём основательно. Ещё неизвестно, сколько рентген мы прихватили с собой, посетив запасной реакторный блок, который так любезно саботировал главный инженер Шульгин. Я – вообще отдельный разговор. Да и самочувствие – полный аут. Сухожилие, к счастью, уцелело, но ушиб был основательным. Многочисленные мелкие раны, синяки и царапины были повсюду. А что за коктейль мне вколол профессор Германов в лазарете – вообще отдельная загадка. Да ещё и эта странная записка…

Сейчас голова не болела, но ощущения всё равно были паршивые. Настроение, кстати, тоже. У всех.

Катя, практически не пострадавшая при последнем крушении дрезины, и схватке с полковником, сама вызвалась за руль – ну а кому ещё вести внедорожник? Паше?

Сказать, что Павел Караваев был в шоке, значит, ничего не сказать. Он за все свои двадцать четыре года ни разу не видел солнца. Так же, как и голубого неба. Не видел снега, птиц, деревьев. Не дышал чистым, свежим воздухом. Поверхность он представлял себе совершенно иначе. А такой вид наземного транспорта, как внедорожник германского производства – вызвал у него неописуемый восторг. Ведь кроме дрезин и поездов он никогда ничего подобного не видел. Даже на картинках.

Сидя на переднем сиденье, он то и дело тыкал пальцами по сторонам, постоянно отвлекая девушку вопросами типа: А что это? А там что такое?

Я, полулёжа на заднем сиденье, рядом со спящими друзьями, рассеянно смотрел в окно и думал. Думал обо всём. Невольно проскакивали в памяти фамилии, имена, звания. Зимин, Штрасс, Шевченко. Ныне покойная жена подполковника, бессмысленно погибший дезертир, так и не назвавший своего настоящего имени. Старик Черепанов, разорванный гигантским червём – неудачным (это как посмотреть) результатом программы «Землекоп». Майор Доронин – в самый последний момент осознавший, что та накопившаяся лапша на ушах, которую умело вешал все эти долгие годы полковник Зимин – полная чушь.

«Астра 1» – военный, научно-исследовательский комплекс или, если изволите, центр, с 1952 года успешно выполняющий поставленные сверху задачи. А тридцать четыре года спустя…

Что имел в виду отчаявшийся полковник Зимин, когда во время нашего последнего разговора кричал о том, что я ничего не знаю и не понимаю? Что такое приказывало командование? Что заставило его и остальных участников заговора решиться на такой дерзкий шаг? На предательство своей страны! Тогда ещё совсем другой страны.

Если разобраться, то тогда, когда Зимин и его сообщники ещё не дошли до разработки своего коварного плана, они были молодыми офицерами – всем около двадцати – двадцати пяти. А тогда комплексом командовали совсем другие люди. Так к кому же поступали указания сверху? И какие?

Очень многого, что касается самой «Астры», мы, скорее всего, уже никогда не узнаем! Возвратиться туда? Да ни за что!

Машина выехала на асфальтированную дорогу. Тряска прекратилась.

– Макс! Куда нам ехать? – раздался уставший голос Кати.

– Куда хочешь! Подальше отсюда, – отстранённо пробормотал я.

– Я серьёзно! В больницу бы, парням медицинская помощь не помешает.

– Нельзя в больницу. Вопросы будут. Сама подумай – двое пострадавших с огнестрельными ранениями! И, вероятно, с признаками лучевой болезни. Что сделают в больнице первым делом? Сообщат в полицию. Или ещё куда-нибудь…

– Блин, верно. И что будем делать? – девушка на мгновение отвлеклась от дороги. И это чуть не стоило жизни всем нам!

– Катя! Осторожно! – вскрикнул я.

Внедорожник едва не угодил под колёса огромной чёрной фуры, пролетевшей прямо у внедорожника под носом. Ещё немного бы и всё – здравия желаю! Фуру неожиданно занесло на скользкой дороге, а водитель, едва успев справиться с управлением, тем не менее всё-таки отправил тяжёлую машину на встречную полосу, а затем и в кювет.

– Что это было? – растерянно пробормотал Андрей, едва не слетев с сиденья.

– Была бы авария, а так ничего, пронесло. Фура, вроде бы тоже цела, – я, оглянувшись назад, увидел слетевшую на обочину машину.

С минуту никто не проронил ни слова.

– Макс, нам надо где-то отсидеться. – Катя заметно нервничала. – Собраться с мыслями, решить, что делать дальше.

– Давай на базу «Дьяволов», – махнул я рукой, вспомнив про наш пейтбольный клуб.

– Хорошо!

– Что ещё за дьяволы? – поинтересовался Павел, но ему никто не ответил. Ни у меня, ни у Кати не было желания рассказывать парню, впервые за свою жизнь выползшему из туннелей метро, о том, что такое современный пейнтбол.

Добравшись до места, мы первым делом разбудили раненых. Действие специальных обезболивающих, которые Катя вколола раненым ещё перед штурмом гермоворот – заканчивалось. Андрей, получивший сразу два ранения, временами скрипел зубами от боли. Дима вёл себя немного тише, но то и дело морщился.

База Red Devil, с яркой, соответствующей надписью на стене, размещалась в неприметном промышленном районе, где было множество складских помещений и заводских построек. Если не знать этого района, потеряться среди строений – раз плюнуть.

Внутри всё осталось таким же, каким было до нашего весёлого путешествия. До следующего пейнтбольного турнира была ещё уйма времени, а потому вся остальная команда благополучно разъехалась кто куда за пару дней до нашего отъезда. Чего на базе торчать? Даже, несмотря на то, что ранее Андрюха с Мишей организовали здесь целый игровой центр: Пара X-Box, несколько компьютеров, два огромных плазменных телевизора, протянутая линия высокоскоростного интернета – всё это заслуживало внимания. Но им и этого оказалось мало – ещё и сервер поставили.

В холодильниках было много закупленного пару месяцев назад бутылочного пива, воды, замороженного мяса и консервов. А на складе нашлось много сухих продуктов. В принципе, на базе можно было с успехом просидеть месяц, а то и больше. Но кому это было нужно?

И вот теперь, оказавшись здесь, мы не знали, что делать дальше. Куда идти? У кого просить помощи? Сообщить в полицию? Нет, уж. По крайней мере, не сейчас. Неизвестно, какая каша заварится, и кому мы перейдём дорогу таким кардинальным решением. Вполне возможно, что секреты «Астры» всё ещё кем-то контролируются. Сообщить журналистам? Да, возможно. Но мастера пера и ручки мигом реализуют чудовищную историю, приукрашенную массой шокирующих, но неправдоподобных деталей. И тогда в тот район устремятся десятки комнатных терминаторов, с целью получить острые ощущения, а заодно похвастаться. И что тогда?

А ещё меня уже долгое время мучил вопрос – что с Сергеем? Нашёл ли он выход? Жив ли? Или лежит где-нибудь в вентиляционной шахте ракетного комплекса его уже закоченевшее тело? А если он и сейчас бродит где-то в темноте, лишившись рассудка? Зачем мы позволили ему уйти? Глупейшее решение. Мы не должны были так поступать!

– Максим, это ваш бункер? – отвлёк меня Павел, осматривая довольно большое одноэтажное здание.

– Ну, не то чтобы бункер, – сбивчиво ответил я, но понял, что слишком устал, чтобы объяснять парню, что и как. – Да, это бункер нашей команды.

Катя, немного покопавшись с хитрым замком, открыла тяжёлую входную дверь.

– Ого! Ух ты! – восхитился Павел, едва вспыхнул свет.

– Нравится? – устало поинтересовался Андрей, хромая и кривясь.

– А то! Сколько тут всего…

– Это уж точно. Добра тут хватает.

– А оружие здесь есть?

– Нет, зачем? Оно тут ни к чему.

– А там что? Я вижу стойку с оружием!

О, боги! Парень увидел стенд с нашими пейнтбольными маркерами. Ну и как ему объяснить, что современные люди иногда собираются вместе, чтобы пострелять друг в друга шарами с разноцветной краской? Он, конечно, неглупый малый, но вряд ли наши развлечения будут ему понятны.

– Это ненастоящее оружие, – устало вмешался Дмитрий. – Так, игрушки.

– И зачем оно? Толку-то? – фыркнул Павел, недоумённо пожав плечами.

Никто ему не ответил. Не до того было.

Андрей, хромая, побрёл к холодильнику. Открыв дверь, он хищно оценил там обстановку, извлёк из глубин бутылку «Миллера», хлопнул крышкой и жадно, разом влил в себя добрую половину содержимого бутылки.

– Кайф! – выдохнул он, закатив глаза. – Несколько дней об этом мечтал!

– Какое тебе пиво? Ты же на стимуляторах и обезболивающих! – укоризненно произнесла Катя, попытавшись отобрать бутылку.

– Разберёмся! – Андрей бесцеремонно отодвинул девушку в сторону.

Дмитрий обессиленно плюхнулся на диван, при этом вскрикнув – дало о себе знать простреленное плечо. Выругавшись, он уткнулся лицом в подушку и почти сразу же захрапел.

– Эй, Павел! Держи! – крикнул Андрей, отправив гостю вторую бутылку пива.

– Что это? – недоуменно спросил парень, ловко поймав бутылку.

– Попробуй, – хоть и измученно, но зато искренне улыбнулся Андрей, после чего снова приложился к пиву. – Крышку не забудь открутить.

Павел, покопавшись, свернул крышку, осторожно понюхал содержимое бутылки и сделал глоток.

Все мы, за исключением дремавшего Дмитрия, внимательно наблюдали за ним, готовясь к какой-нибудь необычной реакции.

– О! – только и выдал Паша, а затем повторил процедуру по опорожнению бутылки.

– Ну и как тебе пиво? – осторожно поинтересовалась Катя.

– Пиво? Ничего, вкусно. А почему оно горькое?

Вопрос остался без ответа. Мы надеялись от души посмеяться, но шутка не зашла.

– Эй! Не мешало бы основательно покушать! Желудок уже к позвоночнику прилип от голода, – заметил открывший глаза Дмитрий, при этом по-пластунски сползая с дивана на мягкий ковёр, который, кстати, не помешало бы пропылесосить. – А после поспать. Пару суток.

– Сейчас чего-нибудь сообразим! – широко зевнул я, трогая ушибленный ещё там, в туннелях локоть.

– Эй, Кать! – крикнул Андрей, принимая лежачее положение. – Я что подумал… Ты ж у нас за повара, так? Испеки нам, старуха, колобок!

Девушка отреагировала не сразу, но зато потом, осознав, дико расхохоталась.

– Ага, щас! По коробу поскребу, по сусекам помету! – ответила она, вспомнив оригинальную сказку про внезапно ожившего исконно русского колобка.

Разговор о том, что нам делать дальше, ещё должен был состояться, но пока мы измотанные и голодные – ничего толкового из этого не выйдет.

Добравшись до кухни, я позвал с собой Пашу – пусть осваивается. А то неандерталец, блин… Пора адаптироваться к современным условиям!

– Что тут у вас можно кушать? – поинтересовался он, двинувшись следом за мной.

– Да всё, что найдёшь, – бросил я, не подумав о том, что мой ответ мог восприниматься двусмысленно.

В большой морозильной камере я нашёл несколько упаковок фирменных пельменей. Пока я подключал компактную газовую плиту и набирал воду в большую кастрюлю, наш гость извлёк замороженную пиццу из соседнего холодильника. Недоумённо покрутив её в руках, а затем, понюхав, он пришёл к выводу, что данный продукт вполне может быть съедобен. Когда я обернулся, тот уже вовсю грыз кусок подмороженного теста, кривясь и жмурясь.

– Ты что делаешь? – остолбенел я, после чего, не удержавшись, расхохотался.

– Макс? – спросила Катя, выглядывая из-за угла. Увидев то, что меня рассмешило, девушка бессильно опустилась на пятую точку, истерически хохоча.

– Эй, вы чего там заливаетесь? – спросил проснувшийся от громкого смеха Дмитрий, вновь залезая на диван.

Удивлённый Павел с куском теста в руке и набитым ртом, выглядел невероятно комично. На его лице застыло откровенное недоумение.

– Это можно есть, так ведь? – в конце концов спросил он, прожевав то, что отгрыз ранее.

– Можно. Но лучше разогреть! – кое-как пробормотала девушка, пытаясь успокоиться. – Зубы от холода не свело, нет?

– Ну, Паша, ну насмешил!

– А я что? Я же спросил у Максима. Он сказал все можно кушать.

Андрюха снова расхохотался.

– Скоро будут готовы пельмени! – изрёк я, высыпая пачку за пачкой в кастрюлю. – Знаешь, что это такое?

– Нет! – честно признался он, отложив пиццу в сторону. Судя по его виду, теперь он вряд ли рискнёт употребить в пищу ещё что-нибудь, без нашего одобрения.

Что ни говори, а безобидная выходка Паши немного подняла настроение, разбавив напряжённую атмосферу неопределённости.

Пельмени оказались просто восхитительными. То ли с голодухи, то ли они действительно были фирменные. Особенно их расхваливал Павел. Из мяса-то, кроме как зажаренных на костре крыс, да вяленой много лет назад свинины, он толком ничего и не пробовал. А тут уже готовый качественный полуфабрикат…

Отдельный восторг вызвал у него майонез в ярком пластиковом пакете с завинчивающейся пробкой.

– О! Это же разработка одного из сотрудников «Астры». В семьдесят первом году придумали. Я про это читал.

– Разработка? Майонез, что ли?

– Да нет. Я про эту упаковку и крышку с резьбой.

– О как! – поднял вверх палец Андрюха. – Эврика! Полезное открытие. Как раз свойственное для военного, научно-исследовательского комплекса!

Это был сарказм, но Павел не сообразил, в чём подвох.

– Это специальные разработки для космонавтов. Чтобы им питаться в космосе удобнее было! Вы что, не в курсе?

– А, ну тогда ладно, – кивнул Андрей, уничтожая последний пельмень.

Спустя час все заснули, попадав на диваны – усталость всё-таки взяла своё. Андрей не выдержав, сделал себе уже обычную инъекцию обезболивающего и, перевязав рану, настоял на том, чтобы и Дима занялся раной. Но тот отказывался. Лишь после длительных уговоров Катя всё-таки настояла на своём.

Я долгое время ворочался на раскладушке, пытаясь заснуть. Вот ведь казус – безумно устал, а спать ни в какую не получается. Эмоции били через край.

Голова снова начала болеть, из-за чего пришлось выпить таблетку обезболивающего. Шум в ушах ещё какое-то время напоминал о себе, но вскоре прекратился.

В голове вертелась длинная вереница мыслей, смешавшись до кучи в одно целое. То и дело в памяти всплывала записка с извинениями от профессора Германова. И когда он успел её на меня прицепить? Что за сыворотку он проектировал? Защита от психотропного воздействия? Ну нет, что-то совсем другое. Не зря полковник Зимин, после нашего первого контакта приказал отдать меня ему для генетических опытов…

Огромный чёрный червь перехватил пополам человеческое тело в грязной военной форме. Лица человека не было видно. Мутант довольно урчал, неторопливо поглощая жертву, заталкивая её себе в бездонную склизкую пасть. Какой же он жуткий! Весь покрытый густой слизью, шкурой, с мелкой блестящей чешуёй… Какая отвратительная тварь.

Вспышка!

Мгновение и человеческое тело пропало в мерзкой слюнявой глотке. Откуда-то всплыло посеревшее лицо утонувшего ранее дезертира. Снова появился червь, только теперь тварь бестолково рыскала между вагонеток, ища, кого бы сожрать. Затем появилась крыса-переросток. Щёлкая гнилыми обломанными зубами, тварь принюхивалась – неужели у неё хорошо развито обоняние? Впрочем, это же очевидно – как ещё ей охотиться?

Крыса пропала из вида – червь погнал её куда-то в тёмный туннель, где не было никакого освещения. И вдруг моего плеча коснулось что-то холодное. Я отпрянул, едва не упав на землю. Совсем рядом со мной был ещё один червь. Очень крупный. Страшный, до ужаса мерзкий. Он бросился на меня, практически мгновенно обвился вокруг, сдавив меня своим гибким телом, словно живыми тисками. Затем он раскрыл чёрную склизкую пасть. На меня потекла густая мутная слизь. Накатил вал зловещей вони – тухлого мяса и чего-то отвратительно специфического… Длинные холодные жвала коснулись моей щеки и затылка. Затем плеч. Вот, прямо сейчас, уже через секунду, моя голова окажется почти в самой глотке. Я почувствовал, как жвала начали медленно вталкивать меня внутрь, словно сосисочный фарш в кишку. Боже, как это противно и страшно. Я закричал.

– Максим! Тише! – вдруг сказал червь, а затем он, крыса, и даже дезертир разом куда-то пропали.

Теперь я был в каком-то старом медицинском заведении. Чистые белые стены, хорошо освещённое помещение. Вот, в центре, хирургический стол, а сразу за ним аппараты жизнеобеспечения. У стола стоял профессор Германов, целый и невредимый, с большим шприцем в руках. Он миролюбиво улыбался, а сам как-то незаметно, мелкими шажками приближался ко мне, явно желая применить вышеупомянутый шприц.

– Что? Профессор, вы же умерли!

– Ага! – кивнул он, после чего вытащил из кармана халата кусок ржавого металла, и одним махом перерезал себе горло.

Шприц оказался у меня в руках. Внутри была видна какая-то голубоватая жидкость. Снова, прямо перед глазами, откуда-то из небытия появилась та записка от Германова.

У меня опять заболела голова. Мягкий, но требовательный голос в голове приказывал мне опуститься на колени и попробовать на вкус кровь мёртвого Германова. Бред же, ну!

Да что за чушь? Что я, вурдалак?

Вспышка!

Кабинет куда-то пропал. Я увидел ту самую скважину, что пробурили шахтёры из «Астры». Оттуда раздавался какой-то мерный гул. Он становился всё сильнее, нарастал. А затем передо мной появилось незнакомое лицо, которое без лишних действий обратилось прямо ко мне:

– Максим! Сыворотка Германова убьёт вас! Если вы хотите жить, вы должны найти меня! Комплекс «Гамма-3», второй уровень, лаборатория номер четыре. Ищите профессора Трубникова.

Лицо внезапно исчезло.

А я проснулся.

Рядом было взволнованное лицо Катюхи. Чуть поодаль стояли Павел, Дмитрий и Андрей. У всех лица были встревоженные.

– Макс?

– А? Что произошло?

– Ты громко кричал! Во сне! Все в порядке?

– Во сне?

– Да.

– О, чёрт! – я потрогал лоб, покрытый холодным потом. – Кошмар приснился, наверное, – пробормотал я, приходя в себя.

– Кошмар? А что у тебя в руке? – Дмитрий указал на мой крепко сжатый кулак.

Я быстро поднял руку и разжал его – на ладони лежало несколько тёмных чешуек, возможно, того самого гигантского червя, что сожрал Черепанова, а после снился мне во сне.

– Ого. Что это у тебя?

– Это же чешуя от того червя, верно? – неуверенно спросил Павел, взяв одну из них. – Ты что, притащил её с собой из «Астры»?

Ответить я не успел.

Неожиданно снаружи раздался суровый, резкий голос, значительно усиленный громкоговорителем.

– Внимание! Лица, находящиеся на складе! Немедленно покиньте здание. Это полиция! Вы окружены! В случае неподчинения – мы откроем огонь на поражение! Выходите с поднятыми руками!

– Приплыли… – пробормотал Андрюха, тихо опустившись на диван, чуть скривившись от боли.

– Оп-па! – удивлённо округлив глаза, выдохнул Дмитрий. – Ну и что нам делать?