Максим Алексеевич Багаев
Поход в неизвестность
Начало пути
Первые испытания
Он практически взлетел на ноги, даже не поняв, открыты ли у него глаза. Энергия просто переполняла его. Казалось, в данный момент ему все по силам, хоть залезть на самую большую гору, хоть спуститься на дно самого глубокого океана, хоть в одиночку сразиться с Древним драконом.
– Сядь и постарайся успокоиться, тебе нужно привыкнуть к твоему новому состоянию, – услышал он в своей голове немного раздраженный голос.
– Что со мной происходит, меня просто распирает от энергии, мне нужно чем-то заняться, иначе эта энергия меня разорвет изнутри. – Он тяжело дышал, а сердце с неистовой силой колотилось в груди, вены вздулись, и казалось, что мышцы вот-вот лопнут от напряжения.
– Успокойся, иначе мне придется тебя вырубить, чтобы процесс адаптации твоего тела прошел нормально и с тобой не произошло ничего трагичного.
Сильному голосу ему хотелось подчиниться, но переполнявшая его энергия взывала к действию. Ему пришлось призвать на помощь всю свою силу воли и выдержку, чтобы взять себя в руки. Он сел на пол, скрестив ноги и закрыв глаза, и начал учащенно дышать, одновременно сосредотачивая все свои мысли только на этом действии.
Спустя некоторое время сердце замедлило свой ритм, а дыхание почти пришло в норму, и он уже мог здраво рассуждать и осознавать окружающую действительность. Он огляделся, вспомнил, где находится, а самое главное, как сюда попал. Потом его взгляд остановился на ящерице, которая лежала на камне и, положив голову на лапы, смотрела на него слегка прикрытыми глазами.
– Уже лучше, теперь можешь задавать вопросы, не обещаю ответить на все, но постараюсь удовлетворить твое любопытство, – немного погодя голос чуть тише добавил: – Заодно проверю твою сообразительность.
– У меня к тебе только один вопрос. – Он пристально посмотрел на, казалось бы, дремавшую ящерицу, хотя прекрасно понимал, что именно в этот момент она очень внимательно наблюдает за ним.
– Хммм, только один? Это уже интересно. Хорошо, попробуй удивить меня.
– Это же ты попросила големов, чтобы они загнали меня в эту пещеру?
– Действительно интересно.
В звучавшем в его голове голосе чувствовалось легкое удивление. Настала тишина, и спустя некоторое время, когда он уже начал формулировать следующий вопрос, голос вновь зазвучал.
– Отвечаю на твой вопрос: нет, я не просила големов загнать тебя в пещеру.
– Почему-то я очень сомневаюсь, что они сделали это по своей воле и инициативе, уж очень они не любят людей. И зачем им эти трудности с пробитием дыры, да потом еще и затыканием ее камнем. Гораздо же проще было раздавить меня и громыхать своими камнями дальше.
– Да, ты прав, они не любят людей, даже не так – они их ненавидят, всем своим существом ненавидят, поэтому я их и не просила, я им приказала.
Настала его очередь удивляться. Он сидел на полу, безмолвно открывая рот, но разбегающиеся мысли ни в какую не хотели складываться в предложения, да что там в предложения, они в слова-то не могли собраться. Он просидел какое-то время в режиме рыбы, выброшенной на берег, пока одна мысль все-таки не соизволила родиться и всплыть в его мозгу, дав возможность задать следующий вопрос.
– Ты же не простое существо, верно? Судя по твоей силе, весьма могущественное, так для чего тебе нужен слабый человек, ведь в этом подземелье полно существ гораздо сильнее меня?
– Не торопись, скоро все узнаешь. Кстати, это уже был второй вопрос, – голос умолк, а ящерица, вздохнув, полностью закрыла глаза, показывая тем самым, что больше не желает вести эти скучные беседы.
Поняв, что его любопытство не будет удовлетворено, по крайней мере пока, он решил, что не стоит терять времени даром и надо подготовиться к дороге. Он прекрасно понимал, что просить эту странную ящерицу выпустить его на волю совершенно бесполезно, поэтому нужно быть готовым к пребыванию в этих пещерах.
Собрал разложенные ранее вещи обратно в сумку, достал меч, сделал несколько взмахов и был немного удивлен кажущейся его легкостью и тем, с какой скоростью меч рассекал воздух даже без напряжения мышц. Радуясь и одновременно не веря в такое положение дел, он принялся повторять тренировочные движения, как когда-то тренировался, будучи учеником при имперской академии. Он так увлекся тренировкой, что не заметил, как пролетело время. И только голос, прозвучавший в его голове настолько неожиданно, что он чуть не подпрыгнул на месте, вывел его из этого состояния эйфории.
– Вижу, ты почти освоился с новыми возможностями твоего тела?
– Это просто потрясающе, мои движения стали в несколько раз быстрее, чем раньше. А глаза улавливают даже самые маленькие колебания теней от огня. Прошу, скажи, этот эффект будет постоянно или это какое-то временное явление?
Последние слова он говорил, все понижая тон, и закончил почти шепотом. Он настолько боялся того, что эффект окажется временным и ему снова придется стать тем обычным слабым человеком, которым он и был.
– Ну конечно же, этот эффект не постоянный, то что ты сейчас чувствуешь, совсем скоро пройдет и наст… – ей пришлось оборвать свою фразу.
– Я так и думал, не могло же быть все настолько хорошо, – его голос стал еле слышен, а глаза покрылись пеленой обиды и разочарования.
– Если будешь меня перебивать, я перестану тебе что-либо рассказывать или объяснять. Ты ведешь себя как типичный человек. Вы, люди, привыкли к тому, что если что-то попало к вам в руки и это вам очень понравилось, то вы сразу же считаете, что это ваше. Вы ищете любые способы оставить это у себя, несмотря даже на то, что другое существо без этого может страдать или вообще умереть. Но вас же интересует только ваше личное состояние.
– Так ты умираешь без этой силы? – он недоверчиво посмотрел на нее. – Но по твоему виду совсем непохоже, что тебе плохо.
В ответ она лишь вздохнула и слегка покачала головой.
– Ты же не знаешь этого, правда? Может быть, через несколько дней или часов я погибну без этой силы…
– Тогда забери ее, мне не нужны такие жертвы, тем более даром. Я всегда платил по своим долгам и не собираюсь нарушать своих принципов и в данной ситуации. А о времени эффекта я спросил только с одной целью: мне важно знать, хватит ли мне времени выбраться из пещеры. Ведь при такой силе и выносливости мои шансы явно выше, чем без нее.
Его голос окреп и был полон решимости, но ящерица снова вздохнула и покачала головой.
– Вот именно об этом я и говорю. Люди всегда думают только о себе, как бы лучше что-то сделать для себя. Мне уже кажется, что я ошиблась в тебе, – сказав последние слова, она развернулась и одним прыжком скрылась в темноте тоннеля, куда уже не попадал свет от импровизированного головы-светильника.
Он достаточно долго молча смотрел в ту сторону, где только что скрылась ящерица, но она так и не появилась. Несколько раз он позвал ее вслух, а также с помощью мысленных сообщений, но ответом ему была только тишина. Как бы он ни напрягал свой слух, даже после усиления его физических показателей ему не удалось расслышать в этой пещере ничего, кроме своего дыхания и биения сердца.
Сев на землю, он мысленно перебирал в голове их диалог, но так и не смог понять, в чем была причина ее обиды. Посидев некоторое время на одном месте и поняв, что она, скорее всего, не вернется, он решил продолжить свой путь. Сейчас проблемы с выбором направления движения у него не было, он четко знал, что идти нужно именно туда, куда ускользнула его спутница. Почему именно туда, он так и не смог себе объяснить, просто знал, что нужно двигаться в том направлении. Встав, он перекинул сумку через плечо, достал меч, осмотрел его больше по привычке, нежели по необходимости, после чего вложил обратно в ножны. Он поднял светильник, еще раз напоследок оглядев место своего привала, и двинулся дальше по тоннелю.
Дорога казалась намного легче, чем прежде, тело не чувствовало усталости, не хотелось ни есть, ни пить, ни даже спать. Ему казалось, что он в таком темпе может двигаться без остановки очень долго. Он играючи отодвигал огромные валуны, которые смели преграждать ему путь. Как кошка, перепрыгивал широкие трещины, которые стали в изобилии попадаться на полу пещеры, и казалось, ничто не может его остановить на пути к цели.
Он не мог определить, сколько прошло времени с того момента, как он покинул свой привал: в пещере, в полной темноте да еще и с огромной выносливостью было просто невозможно определить течение времени. Тоннель немного расширился и, пройдя еще пару десятков шагов, он оказался в небольшой пещере. Она была примерно в два его роста в высоту и в ширину около двадцати шагов, а глубина составляла на глаз шагов сорок. Пол пещеры был почти чистым, на нем не было больших камней. Казалось, кто-то выкинул их отсюда, специально расчищая пространство. Тщательно обойдя пещеру по периметру, он не обнаружил иных проходов, кроме того, через который попал сюда. Никаких других выходов или хотя бы больших трещин в стене не было. Сев на пол и поставив светильник чуть в стороне, он от всего сердца выругался, вспомнив при этом Императора и почему-то его придворного шута.
– И что мне прикажете делать? Идти обратно? – его слова гулко отразились от стен пещеры, и снова наступила тишина.
Закрыв глаза, он стал прокручивать весь свой путь от места привала до этой пещеры, пытаясь вспомнить, был ли где-то по пути какой-нибудь проход в сторону от основного тоннеля, чтобы можно было вернуться и продолжить путь, воспользовавшись этим новым ходом. Но как он ни старался, так и не смог вспомнить ни одного прохода или хотя бы сколько-нибудь большой трещины, которая вела бы в сторону от его основного маршрута. Несколько раз мысленно пройдя свой путь в ту и другую сторону, он сделал вывод, что другого пути не было. Приняв этот факт как нечто неизбежное, он растянулся на полу во весь рост, раскинул руки в стороны и, подложив сумку под голову, уставился в каменный потолок, по которому плясали тени, отбрасываемые огнем, горящим в его импровизированной лампе.
Он лежал и смотрел на потолок. В голове на удивление не было никаких мыслей, и он совершенно не понимал, что можно предпринять в этой ситуации. От долгого ничегонеделания, сам того не замечая, он постепенно начал прислушиваться к тем ощущениям, которые возникали в его теле. Снова возникло чувство, что ему непременно нужно двигаться, оно усиливалось с каждым мгновением. Он осознал, что это то самое чувство, которое ранее указало ему, в каком направлении нужно начать свое движение после привала.
Не в силах больше терпеть, он встал и медленно, шаг за шагом, снова принялся обходить пещеру. Начав с ее центра и постепенно двигаясь по кругу, с каждым разом чуть-чуть увеличивая радиус, он стал постепенно приближаться к стенам. Вскоре он нашел то место, в котором его чувство направления, как он для себя назвал это странное явление, было особенно сильным. Этим местом оказалась точка примерно в пяти шагах от самой дальней стены, если смотреть со стороны входа в пещеру. Довольно долго стоя на этом месте, он никак не мог понять, куда двигаться дальше. Стоило ему сделать шаг в любую сторону, как его чувство направления становилось слабее.
– Мне сквозь землю провалиться, что ли? – Он с силой топнул ногой, глухой звук удара разлетелся по пещере. – Или, наоборот, взлететь предлагаете?
С силой оттолкнувшись от пола, он подпрыгнул, но, не ожидая от себя того, что сможет допрыгнуть до потолка, был сильно удивлен ударом головой о каменный свод пещеры.
Упав на пол и рефлекторно схватившись за голову руками, как, впрочем, и ожидалось, он почувствовал липкую кровь на своей руке. Хотя боли почти не было, но ощущение текущей по лицу теплой крови говорило о том, что рана оказалась достаточно серьезной, чтобы просто не обращать на нее внимания. Поэтому уже в следующее мгновение он бросился к своему мешку, чтобы достать лечебный порошок. Склонившись над мешком в поисках лечебного средства, он видел, как кровь уже не капала, а тоненьким ручейком бежала с его подбородка на каменный пол. Пока шли безуспешные поиски нужного мешочка, эта струйка крови истончилась, и уже редкие капли срывались с подбородка, а спустя еще несколько мгновений и они перестали капать. Еще не совсем осознавая, что именно произошло, он схватился руками за голову, ожидая нащупать там большую рану. Но сколько бы он ни трогал свою голову, никаких ран на ней найти не смог, вся голова была заляпана кровью, но не более того.
– Да как такое вообще может быть? – все еще не веря, он тщательно ощупывал голову руками.
– Ну не померещилось же мне, что я разбил голову, – с этими словами он опустил взгляд на пол пещеры и около сумки увидел лужицу своей крови. Прикоснувшись к ней пальцами, он поднес их ближе к свету и рассмотрел: не было никаких сомнений – это кровь, его собственная кровь.
– Значит, не показалось. Но каким образом так быстро смогла затянуться рана? Такая скорость регенерации есть разве только у троллей, и то у высших. Ничего не понимаю. Может, это еще один бонус от ящерицы, такой же, как и сила с выносливостью.
Поглощенный этими мыслями, он некоторое время сидел и вслух рассуждал о случившемся, пока не пришел к заключению о том, что у него на данный момент нет нужной информации и что надо будет обязательно об этом расспросить свою приятельницу, когда они встретятся. А в том, что они скоро встретятся, у него не было никаких сомнений.
Встав на ноги, он решил еще раз осмотреть то место, где его чувство направления оказалось максимально сильным. С этой целью он прихватил с собой светильник, чтобы во всех деталях произвести осмотр той части пещеры. Возможно, там были какие-то трещины, которых он не увидел в полумраке. Подойдя к нужному месту, он начал тщательно изучать пол, ползая на четвереньках, освещая себе местность лампой. Но поиски провалились. Отставив лампу в сторону, он опять улегся на пол, все так же уставившись в потолок. Увидев камни на потолке, он тут же обругал себя самыми гадкими словами, которые смог вспомнить, и даже придумал несколько новых, чтобы жизнь медом не казалась. А причиной его негодования оказалась большая дыра в потолке. Ее было не видно от входа, так как небольшой выступ скрывал ее. Но, находясь у дальней стены и чуть подняв голову, было трудно не заметить.
На его лице вдруг появилась улыбка. Встав на ноги, он поднял лампу к потолку, стал осматривать этот проем. Проход оказался достаточно широк, чтобы в него мог пройти человек. Стенки прохода были покрыты множеством выступов, за которые при должной ловкости можно было легко ухватиться. Все эти наблюдения говорили о том, что по нему вполне можно подняться, цепляясь за эти выступы руками и используя их в качестве опоры для ног. Подпрыгнув и уцепившись за ближайший выступ, он подтянулся и быстро поднялся по этому проему вверх до границы, куда попадал свет его лампы. Он понял, что можно попробовать подняться по этой шахте. Однако оставались две проблемы: первая – это то, что он не мог понять, насколько высоко придется подниматься и хватит ли на это сил; вторая же проблема, которая, кстати говоря, пугала его больше, – как поднять с собой светильник. Перспектива остаться без света занимала его гораздо больше, чем риск свалиться с большой высоты.
Спрыгнув обратно в пещеру, он начал думать над решением задачи со светильником. Рассудив, что, находясь внизу, ему никак не узнать, насколько высоко уходит этот вертикальный тоннель. Тогда, отложив решение этой проблемы, он предпочел полностью сосредоточился на светильнике. У него не было с собой ни веревки, ни какого-либо длинного ремня. Да и свою рубаху он уже порвал в самом начале пути, сделав факел. У него была сумка на ремне, в которую при желании можно было запихать эту несчастную голову. Но возникала проблема: куда разместить ее содержимое. Уж очень не хотелось ему что-то выбрасывать. В очередной раз вытряхнув все содержимое сумки на пол, он начал раскладывать лежавшие перед ним вещи по новым местам.
Мешочки имели не такие уж большие, но все-таки достаточной длины завязки, чтобы закрепить их на поясе. Впрочем, как и бурдюк. Поэтому тут же были завязаны за пояс: один мешок слева, другой справа, а бурдюк устроился сзади. Аккуратно вспоров подкладку своей жилетки, он спрятал туда свитки, а огненный камень с гномьим железом отправились за голенище правого сапога. Левому сапогу досталось сушеное мясо. Он прошелся по пещере, несколько раз подпрыгнул, присел. Убедившись, что ему вполне комфортно двигаться, а вещи надежно сидят по своим новым местам и не собираются вываливаться, он принялся мастерить из сумки подвес для светильника.
Прошло немало времени и была не одна попытка, пока конструкция не стала его удовлетворять. Он даже несколько раз пробовал ползать с этим светильником по лазу, оценивая удобство различных вариантов его переноски. В результате наиболее подходящим был признан вариант на спине. Правда, пришлось немного отлить содержимого из черепа, так как огонь слишком высоко поднимался над краем черепа и мог поджечь его одежду. Или того хуже сумку. Закрепив сумку со светильником на спине, он уже по своей новой привычке огляделся по сторонам. Как бы прощаясь с этим местом, подошел к дыре в потолке пещеры, поднял руки вверх и, оттолкнувшись от пола, начал подниматься по лазу.
Путь оказался на удивление несложным, скорее всего, благодаря его новой силе. А с повышенной регенерацией можно было забыть о мелких царапинах, которые появлялись от неудачно выбранных уступов с острыми краями. Он поднимался все выше и выше, при этом не забывая постоянно смотреть, нет ли боковых проходов. Но на всем протяжении пути ему ни один не попался. Вниз он старался не смотреть. Да и это было бесполезно – там только тьма. Он старался не думать о том, что с ним будет, если он сорвется.
Устроившись на выпирающем уступе, он решил организовать себе небольшой привал. Не то чтобы он устал, ему просто надоело карабкаться по этой скале, срывая кожу с пальцев. Закрепив сумку с лампой на соседнем уступе и прижав ее ногой, чтобы не упала, он прикрыл глаза от света и немного расслабил тело.
Именно в этот самый момент послышались странные звуки. Сначала, не поверив своим ушам и решив, что ему просто мерещится, он не стал даже глаза открывать. Но звуки не стихали, и он все-таки начал прислушиваться. Это оказались крики. Они были не очень громкими, скорее всего, доносились издалека. Но это точно были звуки других живых существ, явно не монстров. Он не мог определить по звукам, кто это был и что там происходит, поэтому не стал кричать или как-либо иначе выдавать себя. Тело напряглось, он схватил сумку с лампой, быстро перекинул ее за спину и с особым рвением начал подниматься выше. С каждым новым преодоленным уступом шум слышался все отчетливей, ему даже показалось, что он мог различить голоса, но в один момент все стихло. И как бы он ни старался уловить хотя бы слабый звук, больше ничего не слышал.
Он продолжал подниматься, пока не увидел, что его лампа осветила потолок пещеры и над его головой виднелся край уступа, который уходил вправо. Он очень обрадовался и буквально одним рывком оказался в этом боковом проеме.
Руки гудели и немного тряслись от напряжения, он сел на пол и прислонился к скале спиной, решив для начала немного перевести дух. Тем более следовало подумать о том, что делать дальше. Он огляделся вокруг. Сидел он у большой дыры в полу, которая находилась слева, и ее края почти полностью занимали весь пол крохотной пещерки. Можно сказать, то место, где он сидел, было единственным в пещере не занятым этой дырой. По правую руку от него, примерно в двух шагах, находился небольшой лаз, который был чуть выше колена. В него можно было пролезть, если лечь на живот. Когда он посветил туда лампой, стало понятно, что примерно через десять шагов лаз начинал поворачивать и уходил в правую сторону, дальше ничего не было видно.
Наклонившись к лазу, он прислушался. Ничего не было слышно. Немного подумав, он на всякий случай опустил лампу в яму, так, чтобы свет от нее не попадал в лаз и не привлекал лишнего внимания. У него до сих пор не было понимания, что это был за шум. Чувство направления вело его в сторону лаза, и для себя он решил, что скоро туда отправится, лишь немного переведет дух. Так как ему предстояло протиснуться в довольно узкий проход, а растыканные ранее по всей одежде предметы делали ее несколько неудобной, им было принято решение снова использовать сумку для транспортировки вещей, а лампу взять в руки. Вернув вещи в сумку, он был готов продолжать путь. На всякий случай еще раз прислушавшись и не услышав ни звука, он лег на живот и, держа перед собой лампу, начал продвигаться по лазу. Ручку сумки он намотал на ногу так, чтобы она волочилась за ним по тоннелю и не мешала передвигаться ползком.
Добравшись до поворота, он снова прислушался – кругом тишина. Тоннель становился немного выше, и он смог встать на колени. Так, на четвереньках, он продолжил свой путь по извилистой норе, иногда останавливаясь и прислушиваясь. Но ничего не было слышно. Спустя какое-то время он уже начал думать, что крики тогда ему просто почудились. Что все это просто его воображение, уставшее от тишины, решило с ним сыграть такую злую шутку.
Пещера, по которой он полз, постепенно становилась все шире, а потолок поднялся на высоту примерно половины роста взрослого человека. Двигаться стало намного легче. Очередной поворот пещеры – и свет лампы уперся в стену, в нижней части которой было небольшое отверстие, в котором свет ни во что не упирался, и это было достаточно странно. Приблизившись к этому отверстию, он заглянул в него. Свет от лампы осветил ему часть огромного зала, света хватало, чтобы увидеть пол, который был внизу от его лаза, примерно на глубине, сравнимой с ростом четырех взрослых людей. Также виднелась часть стены, которая уходила влево и вправо и терялась в темноте. Но самым удивительным для него было то, что в пещере был еще один источник света, кроме его лампы.
Внизу, почти напротив его лаза горел костер. Огонь явно был магическим – ему приходилось видеть такой в академии на занятиях по магии, а также в походах. Маги часто разводили такие костры, когда под рукой не было подходящего топлива для разведения обычного огня. Такой костер был весьма хорош: расход манны на его поддержание был совсем мал, еще его особенностью было то, что его не мог потушить никто, кроме мага, который его создал. Ну или маг более высокого ранга.
Костер горел неярко. То ли маг, создавший его, был слаб, то ли так и было изначально задумано, но это сейчас было совершенно неважно. Света от этого костра хватало, чтобы увидеть пространство вокруг него. Он считал себя достаточно опытным воином, прошедшим много сражений, но даже его передернуло от вида той картины, которую осветил этот костер.
Около костра лежало несколько тел. В полумраке было сложно разобрать, но они сильно походили на человеческие, их кожа была бледной, скорее всего, из-за недостатка света. Ростом они был почти как обычные люди, может, чуть ниже. Но это были явно не гномы, так как ни у одного из них не было ни бороды, ни металлических доспехов, без которых гномы не покидают своих безопасных городов. Трупы, разбросанные около костра, имели совсем другие доспехи, если это можно так назвать. То, что ему удалось рассмотреть, больше всего напоминало прочную ткань с закрепленными на них кожаными или костяными вставками. Еще одной их отличительной чертой были полностью лысые головы, а также длинные уши, как у эльфов. Но насколько он помнил по урокам в академии, эльфы не живут в пещерах, им для нормального существования обязательно нужно много живых растений, от которых они получают жизненную энергию. А среди этих камней растениям точно взяться неоткуда. Он не знал точно, к какой расе принадлежали те, чьи трупы были вокруг костра. На уроках в академии, может, и рассказывали про них, но явно тогда, когда он отсутствовал. Поэтому он не стал напрягать свой мозг и заставлять себя вспоминать то, чего он никогда не знал. Тем более в текущей ситуации это не имело никакого значения, так как эти несчастные там были не одни.
Вокруг костра ходили еще трое существ. По крайней мере, он видел только троих. Их вид уже был ему знаком: это были не кто иные, как сородичи здоровяка из самой первой пещеры. Именно от одного такого ящерица спасла его, когда он попал в эти пещеры. И именно шкуру такого же здоровяка он ранее, совершенно безуспешно пытался пробить своим мечом, чтобы добыть его крови для факела. Эти три здоровяка бродили вокруг костра и рвали существ в кожаных доспехах. Повсюду была кровь, некоторые тела были порваны пополам, у кого-то не хватало конечностей или головы. Они явно все были мертвы, потому что те раны, которые он видел, были безусловно смертельны.
– Да-а-а, ребята… Совсем неудачное место вы выбрали для своего привала, – очень тихо, почти шепотом, сказал он, наблюдая за кровавым пиром, разворачивающимся у него на глазах.
Он произнес это еле слышно, но, похоже, даже этих звуков хватило, чтобы его обнаружили. Троица здоровяков тут же перестала двигаться, и как по команде все подняли морды в его сторону. Его явно заметили, поэтому было поздно прятать свет, и он просто сидел в расщелине, будучи уверенным в свой безопасности, так как находился достаточно высоко, а дыра в стене слишком мала для того, чтобы здоровяк смог протиснутся в нее. Так он думал, но все изменилось в один момент.
Один из здоровяков присел на задние лапы, прижался всем телом к полу пещеры и с невероятной скоростью взмыл в воздух, направляясь в его сторону. Только повышенная ловкость и огромное везение позволили ему отползти в глубь пещеры и не получить удар огромной лапой по голове. А удар был действительно неслабым: лапа, попав по камню, высекла сноп искр и исчезла в темноте. Он сидел в глубине прохода, не решаясь подойти ближе к выходу, холодные струйки пота катились по его спине, а руки мелко тряслись от страха. До боли в ушах он прислушивался к звукам из пещеры, но было тихо, очень тихо. Только сейчас, после того как мысли начали приходить в более спокойное состояние, он осознал, что здоровяк во время атаки не издал ни звука. Никаких звуков не было ни в момент прыжка, ни от удара, ни даже во время его падения, и это при столь приличной высоте.
Выждав некоторое время после атаки, он наконец решился посмотреть, что же происходит в пещере. В душе была слабая надежда, что эта не очень дружелюбная компания, доев свой ужин из тех бедолаг, ушла искать менее прыткую жертву. Вытянувшись во весь рост на полу пещеры, очень медленно, стараясь издавать как можно меньше звуков, он стал продвигаться к краю пещеры. Почти достигнув выхода, он замер и еще раз внимательно прислушался, но было тихо. Наконец, решившись, он ухватился левой рукой за край пещеры и только собрался подтянуться, чтобы заглянуть в большой зал, как почувствовал резкую боль, а потом сильный рывок за левую руку. На уровне инстинктов он уперся правой рукой в выступ пещеры, а левую что было сил рванул на себя. Со всей скоростью, которую мог развить человек в этих стесняющих условиях пещеры, он бросился в ее дальнюю часть, как можно дальше от выхода. В этот же момент весь выход загородила туша здоровяка, который со всей силы рванулся в пещеру, протягивая свои лапы за добычей. Однако лаз был слишком узок для огромного тела и, сделав несколько неудачных попыток достать человека, он отказался от этой затеи. Перед тем как освободить выход, здоровяк уставился на дрожащего в дальнем углу человека своими немигающими желтыми глазами без зрачков и, беззвучно клацнув пастью, пропал в темноте.
Почти не дыша и не моргая, он сидел, прислонившись к дальней стене своего убежища, не сводя глаз с узкого темного входа, где пропал здоровяк. Боль в руке привела его в чувства, и он посмотрел на руки. На кисти левой руки не было безымянного и среднего пальцев почти полностью, а указательный стал короче на две фаланги, кровь маленькими фонтанчиками лилась на пол, с каждым ударом сердца выплескивая новую порцию. Первой же мыслью было: «Лечебный порошок должен остановить кровь». Он потянулся к сумке за нужным мешочком, пальцы он, конечно, не восстановит, но хотя бы кровь перестанет течь. Едва успев вытащить мешочек с порошком, он почувствовал, что его голова тяжелеет, и спустя несколько мгновений сознание опять покинуло его тело. Он мешком свалился на пол, так и не воспользовавшись лечебным порошком.
Она сидела в темноте пещеры и наблюдала за человеком, отчетливо видя все его действия в свете горящего светильника из черепа. Она видела, как тот лез к выходу, у основания которого притаился один из Брагов. Она не видела этого существа, но прекрасно ощущала его присутствие, точно так же, как и пары других, которые сидели у основания скалы и ждали своей очереди. Эти монстры не были умны, но вот их охотничьи инстинкты и умение ждать были выше всяческих похвал. Она уловила тот момент, когда Браг у входа почуял приближение человека и приготовился к атаке, ему нужно было просто ранить свою жертву, а остальное уже сделает яд, находящийся в его слюне. Яд монстра был настолько сильным, что укушенную жертву парализует мгновенно, несмотря на все ее параметры выносливости или силы. Именно яд был тем оружием, которое делало Брагов одними из самых опасных существ в этой части пещеры. Она видела момент атаки и то, как Браг вцепился в руку человека. Ее слух даже уловил звук ломающихся костей пальцев, а значит, яд точно попал в кровь жертвы. Также она видела удивление на морде Брага, когда его жертва не упала перед входом в пещеру парализованная, а попятилась вглубь пещеры. Именно эти несколько мгновений его замешательства дали шанс человеку отползти достаточно далеко, чтобы опомнившийся Браг уже не мог его достать своей когтистой лапой.
Но она была не единственной, кто наблюдал за состоянием человека. Браг также смотрел из темноты за человеком, он тоже видел, что тот упал на пол пещеры и не шевелился. Решив, что яд все-таки подействовал, здоровяк еще раз попытался достать человека, скребя когтями буквально в нескольких сантиметрах от человеческой руки. Но дотянуться он не мог. Рыкнув с досады, что, вообще, несвойственно этим монстрам, он спустился к своим сородичам. Поняв, что этот лакомый кусочек им уже не достанется, даже если яд сделает свое дело, они отправились обратно к костру, где еще оставались их первые жертвы.
После того как троица Брагов покинула пещеру, она вышла из своего укрытия и подошла к лежащему на полу человеку. Его трясло, и изо рта шла желтая пена, а на лбу проступали крупные капли пота. Яд, попавший в тело со слюной Брага, пытался убить его.