Максим Алексеевич Багаев
Поход в неизвестность
Часть 2. В неизвестность
Вернувшись к трупу здоровяка, он переводил взгляд с огня на теле, на тот, который горел у него на мече. Мысли путались, и он задумчиво бормотал себе под нос:
– У меня закончились идеи, что можно придумать, чтобы забрать с собой хоть сколько-то этой крови.
Он ходил вокруг трупа и без умолку бормотал себе под нос, пока в поле зрения не попала его дорожная сумка. Подняв ее с пола, он стал ее рассматривать. Она была достаточно большой, но сейчас оказалась заполнена чуть больше, чем на четверть. Снова вытряхнув все содержимое на пол пещеры, он ножом срезал верхнюю часть. Сумка стала меньше, но по-прежнему вмещала все его небогатое имущество. Быстренько покидав вещи обратно, он взял кусок ткани и принялся пропитывать ее кровью здоровяка, стараясь собрать на ткани как можно больше этого ценного материала. Дремавшая до этого на камне ящерица с интересом подняла голову и стала наблюдать за его действиями.
Собрав всю кровь, которая была на поверхности ран, он с помощью ножа тщательно промокнул все ранки, чтобы не пропустить ни единой капли. В результате проделанной работы у него получилась хорошо пропитанная ткань, света от горения которой должно хватить на длительное путешествие по мрачным пещерам этого подземелья.
Он аккуратно намотал свое сокровище на лезвие одного из ножей и сунул его за подкладку своей кожаной жилетки. Сделав еще один глоток воды, он был готов отправиться в путь, оставалось только определиться с направлением, а именно выбрать, по какому из трех проходов начать свое путешествие в неизвестность.
Он обошел пещеру еще раз, внимательно обследовав все проходы, ведущие из пещеры. Для этого он заходил в каждый из них и, пройдя несколько шагов по тоннелю, тщательно прислушивался и принюхивался. Во всех проходах стояла гробовая тишина и чувствовался затхлый запах, но в одном воздух оказался немного свежее. Значит, где-то в этом проходе был выход, ну, или, по крайней мере, отверстие наружу, через которое в пещеру поступал свежий воздух.
Определившись с направлением, он еще раз посмотрел на ящерицу, которая по-прежнему продолжала мирно сидеть на камне и наблюдать за ним.
– Еще раз спасибо тебе за спасение и за то, что помогла мне со светом. Если бы не ты, я бы, наверное, уже был обедом того здоровяка. – Он махнул в сторону трупа, на котором по-прежнему горел огонь.
Ящерица словно поняла, о чем он говорит, и также посмотрела на труп.
– Мне пора идти, но если нам доведется еще раз встретиться, я постараюсь отплатить тебе за твою доброту, – он немного наклонил голову. – Клянусь тебе.
Повернувшись к ней спиной, он направился к выходу, который выбрал ранее. У самого входа он еще раз оглянулся на камень, но тот уже был пуст: ящерица, скорее всего, уже отправилась по своим делам, и судьба этого слабого человека ее совсем не интересовала. Усмехнувшись своим мыслям, он сделал свой первый шаг по тоннелю.
Глядя в темноту пещеры, тускло освещаемой огнем его пылающего меча, он подумал: «Ну, надеюсь, я не встречу там еще одного такого же здоровяка, вряд ли мне еще раз повезет получить от кого-то помощь». С этими мыслями он все дальше уходил по проходу от пещеры, в которой таким странным образом оказался.
Проход, усеянный камнями разной величины, причудливо петлял, а со сводов свисали огромные камни, похожие на сосульки. Иногда приходилось протискиваться в совсем узкие щели, чтобы продолжать путь, но в целом, несмотря на все препятствия, он шел достаточно быстро. Здесь не было возможности ориентироваться во времени, и он не знал, как долго продолжалось его путешествие и тем более какое расстояние ему удалось преодолеть. Его ноги уже гудели от усталости, а спина от постоянного пригибания ныла не переставая.
– Надо бы немного отдохнуть, а то совсем уже ног не чувствую, – проговорил он, осматриваясь в поисках удобного места для отдыха.
Света от его меча стало заметно меньше, это означало, что действие чудесной крови здоровяка подходило к концу, и чтобы продолжать путь, ему необходимо привести свой импровизированный факел в надлежащий вид. Темнота пугала, и ему очень не хотелось опять оказаться в полной ее власти. Хотя он не считал себя трусом, но находиться в полной темноте в этой пещере, да еще и без надежного прикрытия, совсем не хотелось. Он невольно вздохнул, вспоминая встречу с ящерицей, и уселся на камень.
– Наверное, все-таки к лучшему, что я до сих пор никого не встретил. Вряд ли я смогу выстоять против местных обитателей, даже если они раз в десять слабее того здоровяка.
Он тихонько разговаривал сам собой и, достав спрятанный в подкладке кинжал, размотал немного ткани, пропитанной кровью. Отрезав кусок, он проткнул его мечом и разместил на острие. Ткань моментально вспыхнула, и огонь слегка обжег его пальцы. В пещере сразу стало светлее, и в этот же момент он боковым зрением заметил какое-то движение. Оно было быстрым, едва заметным, словно колебание тени от яркой вспышки, но он не мог ошибиться, да и его чутье говорило о том, что там действительно что-то промелькнуло. Моментально вскочив на ноги и приняв боевую стойку, он начал внимательно осматривать пространство вокруг себя. Особенно тщательно он исследовал камни в том месте, где перед этим уловил движение. Но кроме прыгающих теней, отбрасываемых камнями, там ничего не было.
– Ну не могло же мне показаться, в конце-то концов. – Напряжение в теле возрастало, мышцы начали уставать. – Или все-таки показалось, – он все еще не сводил глаз с того места.
Костяшки пальцев побелели от напряжения, он с огромной силой сжимал рукоятку меча, медленно поворачиваясь на месте, и изо всех сил напрягал слух, пытаясь уловить хотя бы какой-то звук. Но вокруг было тихо, очень тихо. Он слышал только небольшое шуршание, которое издавали его собственные сапоги при повороте на камне. Страх заставлял его сердце бешено колотиться, и он никак не мог его преодолеть. Струйка холодного пота покатилась по его спине, и в этот момент прямо перед ним пронеслась серая молния. «Молния» остановилась у ближайшего к нему камня и, достигнув его, превратилась в знакомую ящерицу.
Она смотрела на него немигающим взглядом рептилии, и он явно читал в нем, что ящерица смеялась, по крайней мере, выражение ее мордочки показалось ему издевательски довольным. Усевшись на камне, она просто смотрела на него, немного наклонив голову набок.
Напряжение спало, и воздух наконец-то вышел из его легких, мышцы расслабились, и он буквально рухнул на каменный пол.
– Ты, ты меня очень сильно напугала, – его голос звучал, как шелест жухлой листвы, он еле-еле шевелил пересохшими губами. Напряжение постепенно отпускало, и он снова почувствовал усталость во всем теле.
– Прошу тебя, нет, даже умоляю, не делай больше так, у меня и без того нервы на пределе.
Ящерица наклонила голову в другую сторону, и выражение ее мордочки несколько изменилось. Он посчитал, что она будто бы говорит ему: «Хорошо, больше не буду, но скажи же, было весело?»
– Да, я надеюсь, ты вволю развлеклась и посмеялась над глупым человеком. И вообще, у меня складывается впечатление, что ты считаешь меня забавным питомцем, за которым интересно наблюдать. Хотя кого я обманываю, это, скорее всего, так и есть.
Он махнул рукой и, положив меч на камень рядом, обхватил голову руками. Его стали накрывать мысли о том, что, может быть, он никогда не выберется из этого подземелья. Он вспомнил всех, кто был хоть как-то причастен к тому, что он оказался в этой очень неприятной и чересчур опасной ситуации. Мысли, цепляясь одна за другую, начали подсовывать ему образы людей и событий из недавнего прошлого, начиная с Императора и его мании исследования новых территорий. Этого безмозглого Капитана, который стремился выслужиться перед Императором и подвергал штурмовой отряд постоянным бредовым походам, и его очередную идею исследовать это всеми забытое ущелье.
Также досталось тому пещерному дракону, который облюбовал небольшую пещерку в исследуемом ими ущелье. Поименно были упомянуты все «трусы товарищи», которые сбежали, лишь бы не попадаться на глаза этому дракону. Не менее остальных корил он и себя, сдуру побежавшего не в том направлении, когда дракон все-таки их увидел и погнался за ними. Хотя надо признать, что эта глупость спасла ему жизнь, так как остальных дракон все же догнал.
Не обошел он своим вниманием и того чудного оборванца, говорившего об очень странных и совершенно непонятных вещах, но больше всего досталось семейству големов, которые, как он полагал, загнали его в эту пещеру на верную гибель.
– Ну и паршивые у вас шуточки, господа големы. Что б вам каждый день заново собирать свои тела, мусор ходячий. Пусть ваши каменные задницы в песок сотрутся, твари бродячие, – он произносил эту фразу, выплевывая каждое слово с огромной злостью и ненавистью, – за что мне все это нак…
Но договорить фразу ему не удалось, так как его взгляд встретился со взглядом ящерицы. Выражение ее мордочки разительно поменялось со смеющегося и милого на гневно-суровое. Даже ее поза изменилась, тело напряглось, будто она была готова рвануться в его сторону и явно не для того, чтобы нежно погладить по головке.
В горле у него сразу пересохло, волосы на затылке встали дыбом и, поддаваясь инстинкту, он попытался отклониться назад. Наверное, именно такие чувства испытывает жертва, загнанная хищником в угол, из которого уже не убежать. Он прекрасно понимал: если сейчас что-нибудь не предпринять, то его труп даже не найдут. И ему очень повезет, если смерть будет мгновенной, а самое главное, он совершенно не сможет этому помешать.
Тщательно подбирая слова, он попытался придать уверенности своему голосу, в чем не слишком преуспел. Но поскольку времени уже не оставалось, он начал говорить.
– Приношу свои извинения, если то, что я сказал, как-то могло обидеть тебя. Я сильно устал, и моя голова плохо соображает. За последнее время со мной произошло слишком много, мягко говоря, необычных вещей, и, если честно, я нахожусь на грани паники и поэтому могу нести разный бред.
Он говорил много, подбирая разные факты, которые, по его мнению, могли помочь ослабить напряжение. При этом он не сводил взгляда с ящерицы, тело которой в конце концов немного расслабилось и выражение мордочки вместо агрессивного приняло какой-то снисходительный вид. Она словно хотела сказать: «Люди слабые и бестолковые, что с вас взять, посмотрим, что будет дальше».
– Я понимаю, что ты, скорее всего, разозлилась из-за моих слов про семейство големов. Но, если честно, я им даже благодарен за то, что не расплющили меня на месте, а дали хоть какой-то шанс на выживание.
Его последние слова окончательно усмирили гнев ящерицы. Она заметно расслабилась и удобно уселась на камне. А человек, окончательно убедившись, что его пока не будут в очередной раз убивать, наконец замолчал и, сделав пару глотков воды, чтобы промочить пересохшее от страха и долгого монолога горло, разлегся на полу и сам не заметил, как уснул.
Его первой мыслью, после того как он проснулся, было: «Я ослеп!?» Потому что, открыв глаза, он ровным счетом ничего не увидел. Он несколько раз повторил это действие, открывая и закрывая глаза, но обстановка вокруг решительно не менялась, кругом была просто непроглядная темнота. Поднеся руку к глазам, он так и не увидел ее. Ему потребовалось несколько долгих минут, чтобы осознать, что он лежит в пещере и его импровизированный факел попросту погас. Но, попытавшись встать, он почувствовал тяжесть у себя на груди и в ответ на его движения с целью подняться, услышал недовольное фырканье прямо себе в лицо.
– Извини, но тебе придется покинуть свою лежанку, я и так потерял слишком много времени, да еще и тряпка сгорела впустую, – сказал он, снова предпринимая попытку встать.
Еще раз недовольно фыркнув, тяжесть, давящая на грудь, исчезла, и тихое сопение раздалось уже где-то в стороне и чуть выше. Похоже, его спутница начала обустраиваться на ближайшем камне с явной целью продолжить свое важное занятие, а именно сладко спать.
– Жаль, конечно, безвозвратно потерянной тряпки, – ощупывая меч с остатками ткани на его острие, проговорил он, – впредь придется более экономно расходовать мою тряпочку.
В голосе не было разочарования и вообще каких-либо эмоций. Появилось ощущение, что он смирился со своим положением и все его действия становились больше рефлекторными, чем осознанными. Теперь он делал что-то лишь по инерции. Тело, в отличие от головы, хотело жить и выполняло эти действия, чтобы продлить свое существование на максимально возможный срок. Нашарив в темноте меч и ощупав его, он несколько удивился, так как кусок ткани, нацепленный им ранее, все так же находился на лезвии меча.
– Как странно, не мог же огонь просто потухнуть, надо бы попробовать его разжечь заново.
Нашарив мешок и достав из него огненный камень, он поднес его в то место, где лежал меч. Сильный удар гномьим железом – и сноп искр на мгновение снова осветил пространство пещеры. Несколько искр явно упали на тряпку, закрепленную на мече, но, вопреки всем его ожиданиям, огонь не загорелся.
– Ну а чего ты еще хотел? Запас твоего везения закончился, когда пещерный дракон погнался за теми идиотами, а не за тобой, – разговоры вслух становились уже пугающе привычными.
Хотя не прошло и двух дней с момента попадания в эту пещеру, но ему уже начинало казаться, что здесь он находится целую вечность, почти в полной тишине, где не только обычной человеческой речи не услышишь, но и вообще звуков-то почти не было. От постоянного чувства тревоги и одиночества он начал говорить о себе во втором лице, даже не замечая этого.
– Доставай тряпку, делай факел и пойдем дальше, чего сидеть-то.
Подчиняясь приказу, отданному самому себе, он отрезал очередной кусок тряпки и все так же водрузил его на меч. К повторной попытке зажечь факел все было готово, последовал удар по огненному камню, и пещера озарилась ярким светом. В освещенной пещере ему стало немного спокойнее, но лишь до тех пор, пока его глаза не привыкли к свету и он не начал осматриваться вокруг.
Сердце, снова гулко бухнув несколько раз, ушло в пятки и по ощущениям нескоро оттуда выберется. Только ватные от страха ноги не дали ему возможности побежать в панике куда угодно, но подальше от этого места. Он медленно сел на пол, жадно хватая воздух ртом и не сводя глаз с предмета, которого точно не было в тот момент, когда он заснул.
Прямо на том камне, в трещину которого был воткнут его меч, служивший последнее время факелом, лежала голова, вернее даже часть головы, какого-то очередного неизвестного существа. Причем следы свежей крови на ней явно говорили о том, что совсем недавно это самое существо было вполне живым и, судя по огромным клыкам, оставшимся на верхней челюсти, совсем не безобидным. Череп не принадлежал здоровяку, которого он видел в первой пещере, и вообще вид существа, бывшего недавно владельцем этого черепа, он не мог определить. Скорее всего, это был какой-то очередной житель этого подземелья, впрочем, как и тот здоровяк, который сейчас спал вечным сном в первой пещере.
Он не отрываясь смотрел на череп и не мог заставить себя взять меч, понимая, что этот оторванный от тела череп не причинит ему никакого вреда. Однако первобытный страх сковывал его накрепко. Меч был на расстоянии вытянутой руки, но так как череп был гораздо ближе, он не мог себя заставить выдернуть оружие из расщелины. Из этого транса его вывел бодрый чих. Он так резко повернул голову в сторону этого спасительного звука, что у него даже хрустнула шея. На камне сидела ящерица и, по своему обычаю склонив голову набок, морщила нос. Похоже, запах, который исходил от горящей тряпки, ей не очень нравился, и она периодически чихала от него.
– Это ты принесла сюда эту голову? – все еще косясь на огромные клыки, промямлил он.
Ему показалось, что она чуть заметно кивнула и ее мордочка приняла довольное выражение. Он очень хотел верить, что это была именно она, так как наличие поблизости еще одного сильного существа, способного оторвать часть головы от остального тела, его и так пошатнувшаяся психика не выдержит.
– А зачем ты ее сюда принесла? Меня попугать или похвастаться? – Он все-таки смог отвести взгляд от огромных клыков и посмотрел прямо ей в глаза.
Она медленно поднялась на лапы, потянувшись, словно кошка, и пренебрежительно фыркнув, одним прыжком преодолела довольно приличное расстояние между камнями и оказалась на том камне, где лежала голова. Сев рядом со своим трофеем, она мордочкой ткнула в ту часть головы, где должна была располагаться ее нижняя часть. Когда она подняла мордочку обратно, та была чем-то испачкана. Быстро облизнувшись, она еще раз фыркнула и так же легко перепрыгнула на свой прежний камень.
Наконец решившись поближе рассмотреть лежавшую на камне голову, а именно то место, на которое ему указала ящерица, он встал и заглянул в нее сверху. Вид того, что он там обнаружил, вызвал у него весьма противоречивые чувства. Внутри голова была вычищена до костей, а образовавшуюся после чистки полость почти до краев заполняла тягучая бурая субстанция, очень похожая на кровь.
– С-с-спасибо, конечно, но я вряд ли смогу это съесть или тем более выпить.
Естественно, первой его мыслью было то, что ящерица решила так же с ним поделиться едой, как он это сделал ранее, угостив ее сушеным мясом. Его голос дрожал, а в голове проскакивали картины, как ему приходится брать эту голову в руки и пить тягучую бурую жидкость. Тут же к горлу подкатывала тошнота, и если бы не очень скудная диета в последнее время, которой ему приходилось следовать ввиду скудности припасов, то, скорее всего, его бы вырвало. Ящерица опустила голову и легонько покачала ею из стороны в сторону. Ему показалось, что она выглядела расстроенной, так как то, что она делала от всего сердца, не понравилось ему.
– Извини, мне, конечно, очень приятно, что ты позаботилась о моем пропитании, но я не смогу это съесть. Надеюсь, ты не воспримешь это как оскорбление, – попытался он оправдаться.
Она снова прыгнула на камень с головой и, сорвав горящий кусок ткани с меча, бросила его в череп с кровью. Пещера озарилась таким ярким светом, что даже пришлось на некоторое время снова прищуривать глаза и привыкать к новым условиям освещенности. Пока он моргал и озирался по сторонам, ящерица уже вновь оказалась на своем камне. Улегшись и положив голову на лапы, она вернулась к своему обычному делу, то есть стала наблюдать за этим странным и ничего не понимающим человеком. При этом она слегка прикрыла глаза: похоже, яркий свет все-таки доставлял ей небольшой дискомфорт.
Привыкнув к свету, он несколько раз перевел взгляд с горящего черепа на ящерицу и обратно, не понимая, что ему нужно делать.
В голове снова появилась каша из мыслей и чувств, и мозг не мог сфокусироваться на чем-то одном, пока его наконец не осенило:
– Ты разумна и пытаешься мне помочь. Ты понимаешь меня, то что я говорю? – не найдя ничего лучшего, он озвучил то, что первым пришло в голову.
Ящерица на его слова только тихонько фыркнула и полностью закрыла глаза, давая понять, что на данный момент он ей совсем не интересен и она лучше потратит свое время на сон, чем на разговор с этим глупым человеком. После этого ее действия он окончательно убедился, что она понимает его.
– Ты хочешь мне помочь? – сделал он еще одну попытку заговорить с ней. Но она продолжала лежать на камне с закрытыми глазами, давая понять всем своим видом, что сейчас она не настроена вести с ним светскую беседу.
Немного подождав и не увидев никакой реакции на свои слова, он решил, что она больше не будет с ним взаимодействовать и ему пора двигаться дальше, так как он и так пробыл тут слишком долго. Собрав свой нехитрый скарб, он почистил меч от копоти и остатков прогоревшей ткани, убрал его в кожаные ножны и перекинул сумку через плечо. Взяв в одну руку череп, который, к его удивлению, оказался достаточно легким, чтобы нести его в одной руке, и сделав один шаг, он остановился в растерянности. Он уперся недоуменным взглядом в тоннель, который уходил от него в разные стороны. Неожиданно для себя он осознал, что не понимает, в какую сторону нужно идти. Он несколько минут стоял в нерешительности, думая, куда же все-таки ему направиться. Наконец, так и не приняв решения самостоятельно, он снова обратился к ящерице.
– Помоги мне еще раз, прошу. Подскажи, с какой стороны я пришел, чтобы можно было определить, в какую сторону мне нужно двигаться дальше?
Ящерица на его слова отреагировала тихим вздохом, и больше никакой реакции не последовало. Она даже глаз не открыла. Подождав еще несколько минут, он снова заговорил, обращаясь к ней.
– Ну мне нечего тебе предложить взамен на твою помощь. У меня сейчас ничего нет. Если хочешь, могу отдать тебе половину сушеного мяса, которое у меня осталось. – Его потихоньку начал охватывать страх.
Она встала и, потянувшись всем телом, села на камень, глядя на него. После нескольких долгих мгновений она медленно покачала головой. Поняв ее жест как то, что это предложение ее не устраивает, он поставил череп на пол и, сняв мешок с плеча, выложил перед камнем, на котором восседала ящерица, все его содержимое. Он по очереди показывал на разложенные предметы и спрашивал: «Это?», но на все его попытки она только качала головой. Получив на все вопросы отрицательный ответ, он полностью оказался во власти страха и почти срывающимся голосом вновь обратился к ней.
– Но у меня больше ничего нет. Тебе не нужно ничего из того, что у меня есть, убивать и съедать меня ты тоже не собираешься. Тогда что ты от меня хочешь? – он несколько раз тяжело вздохнул и продолжил: – Ты хочешь, чтобы я что-то сделал для тебя, так?
На его вопрос она наконец-то утвердительно кивнула головой.
– Хорошо, я готов сделать все, что в моих силах, только объясни это как-нибудь. Что я должен сделать? – в голосе появилась легкая надежда.
В следующее мгновение она прыгнула с камня прямо на него. От такой неожиданности он потерял равновесие и уселся на пол пещеры. Устроившись на его коленях и уткнувшись мордочкой в его ладонь, лежавшую совсем рядом, она быстрым движением головы разрезала ее так глубоко, что из нее достаточно сильно потекла кровь. От такой неожиданности он даже не почувствовал боли и не успел издать ни единого звука.
Тем временем она укусила себя за лапу, и у нее также пошла кровь. Приложив свою кровоточащую рану к его порезу, она закрыла глаза и, прижавшись головой к своей лапе, лежавшей на его ладони, замерла в этой позе. Через некоторое время, его руку, с зажатой в ней лапой ящерицы, окутало легкое сияние, слабый свет переходил от чисто-белого к голубому оттенку. Он смотрел на то, что происходит с его ладонью, и не мог поверить своим глазам. Ящерица явно использовала какую-то магию, но этого просто не могло быть.
В какой-то момент он почувствовал легкое головокружение, которое все усиливалось, и спустя некоторое время он уже прилагал много усилий, чтобы не потерять сознание. В конце концов головокружение стало настолько сильным, что ему даже пришлось упереться спиной в ближайший камень. Но как бы он ни сопротивлялся, вскоре сознание покинуло его.
Резкая головная боль привела его в чувство. Он понял, что лежит на полу, но, попытавшись встать, попросту не смог. Голова была тяжелее камня, и оторвать ее от пола хотя бы на небольшое расстояние оказалось ему не под силу. Очень хотелось пить, в горле пересохло, а язык еле-еле шевелился у него во рту. Он попытался что-то сказать, но вместо слов из горла вырвались только тихие хрипы. В этот момент он услышал чей-то голос, но из-за шума в голове не понял смысла сказанных слов и, решив, что это ему мерещится, закрыл глаза и попытался сосредоточиться на своих ощущениях.
К его огромному сожалению, ощущения эти оказались не из самых приятных. Кроме безумно болевшей головы, он не чувствовал остального тела, то есть все, что он ощущал в данный момент, – это только его голова с пересохшим горлом. Он попытался поднять руку и поднести ее к глазам, но у него ничего не вышло, он не чувствовал рук, попытка пошевелить ногой дала такой же результат. Снова паника, его накрыло с такой силой, что он опять отключился.
Когда сознание вновь вернулось, боль в голове несколько утихла. Он попробовал покачать головой, и, к его огромному облегчению, ему это удалось. Несколько раз повернув голову, он наконец огляделся. По-прежнему вокруг была пещера, недалеко на камне стоял череп неизвестного монстра, в котором ярко горело пламя, чуть дальше лежала его сумка и разложенное на полу ее содержимое. Вроде все было на месте, но не покидало чувство, что чего-то не хватает, но вот чего именно, он своей гудящей головой не мог понять.
Сделав над собой усилие, он попытался разогнать вялые мысли и, выстроив их в некую цепочку заключений, наконец-то понял, что не хватает его спутницы. Он попытался пошевелить рукой и не смог, но зато ощутил холодок камня под своими пальцами и обрадовался тому, что все-таки руки и ноги у него на месте, и он может их чувствовать.
– Ты меня слышишь? – снова прозвучал голос, слова были тихими, но он смог их разобрать. К шуму в голове он уже привык, и тот ему почти не мешал. Попытался ответить, что слышит, но из его рта опять вырвался только хрип и слабые стоны.
– Можешь пока не пытаться говорить ртом, вряд ли это сейчас у тебя получится. Постарайся просто сосредоточиться и подумай о том, что хочешь сказать, – голос становился все громче, а слова слышались четче.
Собравшись с мыслями и сосредоточившись на единственном слове, он подумал: «Слышу!!!»
– И не стоит так кричать, у меня даже голова заболела. Не надо вкладывать столько энергии, чтобы передать простое послание, тем более сразу же после ритуала духовной связи, – в голосе послышались нотки раздражения.
– Простите меня, я не хотел причинять неудобства, просто для меня эта ситуация, мягко говоря, очень необычная. – Он старался четко формулировать фразу и при этом не слишком на ней сосредотачиваться, будто просто разговаривал.
– Вот теперь гораздо лучше. Немного практики – и это будет совсем легко. Я, кстати, удивлена, ты достаточно быстро пришел в себя после ритуала и держишься очень достойно, несмотря на свое слабое тело.
Последние слова, прозвучавшие в его голове, были немного обидными, так как в его отряде, да что уж там, во всем штурмовом корпусе он считался одним из лучших. Но потом, вспомнив о том, кого ему пришлось встретить в последнее время, не без сожаления, но был вынужден согласиться. Он, по сравнению с големами, пещерным драконом, тем здоровяком из пещеры, ну и конечно же ящерицей, был слаб и практически ничего не мог противопоставить всем им.
– Как твое имя и кто ты? – он послал очередное сообщение, в надежде получить хоть какие-то ответы.
– На данный момент это не имеет никакого значения. Сейчас тебе нужно восстановить силы. После того как ты восстановишься, мы продолжим наш разговор, а пока береги силы и если сможешь, то лучше всего тебе сейчас поспать.
После этих слов с ним больше не разговаривали. Решив, что совет таинственной незнакомки наиболее рационален в данной ситуации, он просто закрыл глаза, расслабился и почти мгновенно провалился в сон.
В то же время, сидя на камне и смотря вниз на лежавшего там тяжело дышащего человека с искаженным от муки лицом, она думала о том, что им предстояло сделать уже совсем скоро.
– Слаб, да, он очень слаб, но, к сожалению, я не могу больше ждать. Это первый человек за последние пару сотен лет, который добрался до этого ущелья и выжил в нем. Я должна попытаться. – Она вздохнула и улеглась на камень. Ей оставалось только ждать, пока человек, лежащий внизу у ее камня, придет в себя и будет в состоянии двигаться дальше.
Получится ли на этот раз, она не знала, но эта попытка будет первой за последние две сотни лет. И если она провалится, то кто знает, сколько ей придется снова ждать очередного шанса выполнить задуманное ею. А может быть, это ее самая последняя попытка, так как ситуация уже почти вышла из-под контроля, и вот-вот уже совсем скоро последствия могут стать необратимыми.