bannerbannerbanner
Пилот ракетоносца. Выбор курса

Макс Мах
Пилот ракетоносца. Выбор курса

Полная версия

– Господин лейтенант, – осторожно тронул Эрика за руку гвардеец, – с вами хотел бы приватно переговорить статс-секретарь двора граф Клингер. Пожалуйста, следуйте за мной!

Эрик мысленно выругался, но внешне своего отношения к приглашению ничем не выразил. Он не очень хорошо представлял себе, чем именно занимается статс-секретарь при императорском дворе, но предполагал, что если тот посылает в качестве «делегата связи» гвардейского офицера, то, наверное, имеет на это право. Перечить таким «крутым перцам» себе дороже, даже если статс-секретарю всего лишь стало любопытно, каков он на деле, этот Эрик Минц.

Следуя за поручиком, Эрик прошел наискосок через весь огромный зал и, войдя вслед за гвардейцем в неприметную дверь, спрятавшуюся за дорической колонной, оказался в просторной гостиной, где в кожаных креслах сидели адмиралы Мельник и Моргенштерн и некий неизвестный Эрику штатский, который наверняка и являлся пресловутым статс-секретарем двора. Между тем дверь за его спиной сразу же закрылась, присутствующие повернули головы на звук, и Эрик, сделав два шага вперед, козырнул и представился по всей форме.

– Вольно, лейтенант! – разрешил Мельник, как старший по званию. – Проходите, садитесь, – указал он на свободное кресло. – Знакомьтесь, это граф Клингер, статс-секретарь двора.

– Рад знакомству, ваше сиятельство! – вежливо поклонился Эрик и сел в предложенное ему кресло.

– Господин лейтенант, – кивнул ему граф, – буду краток. Его величество возложил на меня ответственную дипломатическую миссию. Я должен возглавить особое посольство на Фронтир, с тем, чтобы начать переговоры с дипломатическими и военными представителями Трилистника и Холода. В случае успешного продвижения переговоров, мне предложено возглавить посольство на Холод и организовать там наше постоянное дипломатическое и торговое представительства.

Упоминание о Холоде Эрику не понравилось. Похоже, статс-секретарь не собирался дивиться на него, как на «невидаль заморскую», а всего лишь предполагал использовать в своем непростом предприятии. Впрочем, несмотря на головную боль, Эрик сообразил, что пока это все еще не приказ, иначе разговор шел бы совсем в другом ключе, да и не с такой фигурой, как граф Клингер. Приказать ему следовать, куда велено, мог и кто-нибудь из подчиненных статс-секретаря. Наверняка же среди них есть и флотские командиры, раз предполагаются переговоры по военным вопросам.

– Какие-то вопросы? – неожиданно остановился статс-секретарь. Возможно, заметил что-то в глазах Эрика или в его лице.

– Никак нет, ваше сиятельство.

– Ну-ну… – поджал губы граф. – А то мне показалось… Впрочем, неважно! Вы мне нужны в посольстве, господин лейтенант.

– Я служу на флоте, ваше сиятельство, – вежливо ответил Эрик.

Получалось, что он все понял правильно. Не ясно было только одно, с чего бы такой шишке, как этот граф, обращаться к нему напрямую, да еще и сразу после награждения.

– Я вас с флота увольняться не призываю.

– Тем более, – стараясь держать себя в руках, мягко возразил Эрик. – Я боевой офицер, ваше сиятельство. Политесам не обучен, могу ненароком сказать что-то недипломатичное…

– …На одном из шести языков.

– Простите? – нахмурился Эрик.

– Мне сказали, что вы владеете шестью языками, это так?

– Да, это правда, – согласился Эрик, с трудом удерживая себя в сознании. Голова была тяжелая, боль слепила глаза, пульс отдавался в ушах, как удары в гонг. Приступ, как обычно и случается, начался совсем не вовремя.

– Кроме того, разведка полагает…

– Прошу прощения, ваша светлость, – Эрик смотрел на статс-секретаря, но видел сейчас всего лишь расплывчатую тень, – но, по моему мнению, разведка сама толком не знает, о чем говорит. У них там одни гипотезы без подтверждения. В любом случае спецслужбы, которые за столько лет не удосужились узнать, что там и как, за границами обитаемого мира, как минимум не заслуживает доверия.

– А как максимум, – неожиданно вступил в беседу адмирал Мельник, – заслуживает презрения.

По всей видимости, он остался доволен репликой Эрика, это настроение Эрик уловил даже в том состоянии, в котором сейчас находился.

– Что вы имеете в виду? – повернулся к адмиралу статс-секретарь.

– Я имею в виду, что ни дипломаты, ни разведчики со своей задачей не справились и серьезного доверия у меня не вызывают. Полагаю, у государя императора тоже. Иначе зачем посылать туда вас?

– Что ж, тут вы правы, – не стал спорить граф. – Что вы предлагаете?

– Я полагаю, что в посольстве или, лучше сказать, в миссии на Фронтир вам нужен толковый советник от ВКС. Кто-нибудь в ранге вице-адмирала…

– У вас есть конкретная кандидатура, я прав?

Эрик пытался следить за ходом разговора, но по-прежнему не понимал, зачем он здесь. Этот разговор явно не был предназначен для его ушей. Тогда что?

– Да, – подтвердил догадку статс-секретаря адмирал Мельник. – Контр-адмирал Север. Опытный флотоводец, широко образованный офицер, умный, решительный и осторожный. Полагаю, лучшей кандидатуры нам не найти.

– Допустим, – кивнул Клингер. – Контр-адмирал, вице-адмирал… Я понимаю и одобряю ход вашей мысли, господин главнокомандующий. Но я полагаю, что адмиралу потребуется свой аппарат…

«Он сказал главнокомандующий? – удивился Эрик. – Но об этом должны были объявить по флоту… Или нет?»

Ввиду военного времени могли и не сообщить.

– Вы совершенно правы, граф, – между тем улыбнулся Мельник, явно довольный возникшим между ними взаимопониманием. – Полагаю, адмиралу нужен будет небольшой, но эффективный аппарат, в котором найдется место и для лейтенанта Минца. Вот посмотрите список кандидатур и наши особые требования…

С этими словами адмирал передал статс-секретарю листок бумаги, исписанный мелким почерком.

Даже несмотря на свое плачевное состояние, Эрик отметил с особым интересом тот факт, что бумажные документы в империи – во всяком случае, в высших эшелонах власти – давно уже не в ходу. Тем не менее документ был именно бумажным.

– Любопытно, – задумчиво произнес Клингер, закончив чтение. – Не вижу ни одной причины, чтобы ответить отказом.

– Отлично, – кивнул Мельник. – Значит, решено!

– Вы свободны, кавалер, – кивнул он Эрику.

– Лейтенант, – поднялся со своего места Моргенштерн, – следуйте за мной!

– Есть следовать за вами! Честь имею, господа!

Далеко идти, впрочем, не пришлось, и слава богу. Эрик готов был грохнуться в обморок, и уже даже не переживал по этому поводу. Было настолько больно, что стало уже все равно.

– Садитесь, Эрик!

Они прошли по короткому коридору и оказались в другой гостиной, мало чем отличающейся от предыдущей. Тут тоже стояли кресла, в одно из которых Эрик сел, даже не удивившись, что Моргенштерн обратился к нему по имени.

– Коньяк?

– Спасибо, но лучше стакан воды. Если можно.

– Можно, – озабоченно кивнул адмирал, постоял пару секунд, изучая Эрика, и пошел за водой.

– А теперь как на духу, – Эрик не заметил, как вернулся Моргенштерн, а тот стоял перед ним и протягивал хрустальный стакан, наполненный на три четверти. – Насколько все плохо?

– Плохо, – выдавил из себя Эрик, принимая стакан.

– Когда собирались мне об этом доложить? – Адмирал сел в кресло напротив Эрика и достал сигару.

– Полагал, что само пройдет, – признался Эрик, сделав несколько жадных глотков и почувствовав некоторое облегчение. – Я бы не принял управление кораблем в таком состоянии.

– Верю.

– Я… – начал было Эрик, но адмирал его остановил:

– Помолчите, Эрик, и послушайте, – он достал сигару, обнюхал, удовлетворенно цокнул языком, обрезал крошечной гильотинкой и, наконец, раскурил.

– О том, что все плохо, знаем только мы с адмиралом Мельником, – сказал, выдохнув дым первой затяжки. – Лаборатория отчитывается напрямую ему и мне, поскольку мы и инициировали проверку. Мне, знаете ли, еще наши госпитальные на крейсере нашептали, вот я задействовал свои связи.

Между тем Эрик выпил всю воду и почувствовал, что ему становится легче, но до полного ажура было еще далеко.

– Профессор Кемпер утверждает, что ваш недуг не смертелен, но это он вам и сам сегодня сказал. А вот чего он вам по моей просьбе не сказал, имея в виду награждение и прочие подробности… – адмирал повел рукой с зажатой в пальцах сигарой, словно бы показывал, какие именно подробности он имеет в виду. – Пилотировать вам сейчас нельзя, Эрик. Это печально, но это факт. Кемпер, правда, считает, что за полгода-год вы должны восстановиться. И мы оба, я и адмирал Мельник, очень на это надеемся. К слову сказать, заранее прошу прощения за то, что лезу в ваши личные дела, Эрик, но думаю, вам стоит знать. Борис в ваши отношения с Верой вмешиваться не станет и сообщать ей о том, насколько все плохо, не будет. Но лично я рекомендовал бы вам перед любимой женщиной не таиться. Она, как мне кажется, и сама обо всем догадывается, но, разумеется, это никоим образом не мое дело.

– Спасибо, – поблагодарил Эрик. – Можно я возьму еще воды?

– Разумеется, – кивнул адмирал. – Но не сразу.

Он встал, прошел куда-то в глубину гостиной и вернулся к Эрику с небольшим кожаным футляром.

– Вот, посмотрите, – Моргенштерн открыл футляр и показал Эрику его содержимое.

Там одна за другой в бархатных гнездах лежали небольшие пластиковые ампулы. Три, обозначенные цифрой 1, три, обозначенные цифрой 2 и еще три, обозначенные цифрой 3.

– В первой сильное обезболивающее, – объяснил адмирал, – сработанное специально под ваш, Эрик, организм. Особенно хорошо помогает от головных болей и болей в позвоночнике, которые, как мне доложили, должны вас посещать довольно часто. «Двойка» поможет не потерять сознание, справиться с тошнотой и головокружением. Третья, – указал адмирал пальцем на ампулы, обозначенные цифрой 3, – это стимулятор. На случай, если вам, лейтенант, нужно будет срочно прийти в норму. Часа на четыре обещают вам вполне нормальное самочувствие. Так что держите и старайтесь всегда иметь этот набор при себе. И не экономьте. К утру в вашу комнату на «Омуте Планка» доставят запас этих «снадобий», а это вам «на сейчас», чтобы головой не мучиться. Вы все поняли?

 

– Так точно! – Эрик не знал, что сказать и как себя вести. Но было очевидно, что он переоценил себя и недооценил других. – Разрешите…

– Идите, Эрик, – кивнул адмирал. – Я подожду. Нам еще надо кое-что обсудить.

Эрик сходил к бару, налил себе полный стакан воды и хотел было выпить сразу же на месте, но вспомнил о футляре, который продолжал держать в руке.

«Что ж, – решил он, наскоро обдумав сложившуюся ситуацию, – когда-нибудь все равно придется попробовать… Так отчего бы не сейчас?»

Он достал первую ампулу, свинтил крошечную головку и энергично вытряхнул несколько капель горьковатого снадобья себе на язык.

«Терпимо».

Запил лекарство водой и достал вторую ампулу.

«Ну, помолясь…»

На этот раз жидкость имела отчетливый запах травы и вкус березового сока. Не сок, разумеется, но очень похоже.

«И вдогон…»

Возможно – и даже скорее всего, – Эрик не нуждался сейчас в третьем зелье. Но, с другой стороны, когда и попробовать, если не сейчас, когда прием еще только начался, а встреча с бывшим командиром обещает быть приятной во всех отношениях?

Третье лекарство, как ни странно, оказалось без вкуса и запаха, и никаких немедленных эффектов сразу за приемом не последовало. Вот голова явно стала болеть меньше, и тошнить тоже перестало. Но, может быть, он сам себя в этом уговорил? Кто-то рассказывал – Эрик и помнить забыл, так давно это случилось, – что человек себя во всем может уговорить. Даже ходить босиком по раскаленным углям…

– Ну, вы там как, лейтенант? – окликнул его Моргенштерн, и Эрик, быстро допив оставшуюся воду, вернулся к адмиралу.

– Спасибо, – сказал он, садясь в кресло, – действительно помогло.

– Ну, и отлично, – пыхнул сигарой Моргенштерн. – Хочу вам, Эрик, кое-что объяснить в надежде на ваше благоразумие и осмотрительность.

– Слушаю вас, ваше превосходительство, – вежливо ответил Эрик.

Ему действительно стало легче. Боль уходила, головокружение прекратилось…

– Без чинов!

– Так точно.

– Ну, тогда слушайте, – снова пыхнул сигарным дымом адмирал. – Вы мне симпатичны, Эрик, и не мне одному. Адмиралу Мельнику вы тоже нравитесь. Он, вообще, уважает умных героев. А вы, Эрик, умный человек и к тому же осторожный. Только не в бою. В бою вы и в самом деле герой. Весьма необычное сочетание качеств, и думаю, я разобрался, кто вы такой и что с вами происходит. Тяжело выбираться из той клоаки, откуда вы начали свой путь. Даже с вашими способностями, внешностью и умом. И то, чего вы добились, вызывает искреннее уважение. Талантливы, порядочны… и много что еще. Но не заблуждайтесь, ни я, ни Мельник не смогли бы сделать для вас многое из того, что делаем, без откровенной поддержки с самого верха. Вы понравились императору, и это открывает перед вами многие двери, в некоторые из которых, однако, входить не следует. Но и не воспользоваться открывшимися возможностями – грех. Вы все поняли, лейтенант?

– Так точно! – Получалось, что некоторые из его интуитивных догадок были более чем обоснованны.

– Хорошо. Тогда перейдем к статс-секретарю. Граф Клингер человек умный, но себе на уме. Потому император его и выбрал. Не дипломат, но зато аристократ с немалым для гражданского человека чином. К тому же образован и обладает широким кругозором. Однако министерство иностранных дел и разведка обойти себя совсем уж по-наглому не позволят, и такую редкую возможность, как миссия на Холод, не пропустят. Облепят графа со всех сторон, и возразить вроде бы нечего. Миссия носит явно выраженный дипломатический и разведывательный характер. Вот тут и появляется адмирал Север, которому вы, Эрик, к слову сказать, тоже нравитесь. Север будет служить противовесом и дипломатам, и разведчикам. И опять-таки возразить нечего. Без представителей флота посольство будет ущербным, а с ними – серьезным игроком. К тому же адмиралу потребуется аппарат, а в нем найдется место и для разведки ВКС и нашей же контрразведки.

– Теперь о вас, Эрик, – адмирал встал и неторопливо пошел к бару. – Полегчало уже?

– Да, – подтвердил Эрик, которому действительно стало намного лучше. – Благодарю вас, господин адмирал!

Без чинов хорошо выходит только тогда, когда между собой общаются люди, принадлежащие к одному кругу. Штаб-офицеры, например. Но дистанция между лейтенантом и адмиралом слишком велика, чтобы попытаться ее преодолеть одним героическим усилием воли.

– Выпить хотите?

– Нет, спасибо, – отказался Эрик.

– Итак, о вас, – вернулся к прежней теме старый адмирал. – Пилотировать что-нибудь сложнее атмосферного катера вам, Эрик, пока нельзя. И это не обсуждается. Пилот-стажер, которым вы, кстати, оформлены приказом от сегодняшнего дня, прямо скажем, всего лишь эвфемизм. Ни пилотировать, ни носить шлем адаптивного интерфейса вам пока нельзя.

– Зачем же тогда называть меня пилотом?

– Есть смысл, – хмыкнул адмирал. – Пилот-стажер не обязан проходить медкомиссию, и воспринимается всеми как настоящий пилот на переподготовке. Меньше внимания широкой публики, больше понимания у неосведомленных чинов ВКС. Разве не очевидно? Эрика Минца готовят к управлению тяжелыми кораблями.

– А на самом деле? – уточнил взявший себя в руки Эрик.

– На самом деле тихая заводь на месяц-другой и трамплин для повышения.

– Повышения? – удивился Эрик.

– Мы, и в данном случае я имею в виду именно нас, меня и Мельника. Так вот мы хотели бы, чтобы вы, Эрик, приняли участие в этом посольстве. Соображений на этот счет несколько. Во-первых, если возникнет такая необходимость, перекантуетесь год, а то и больше без аттестации. И в себя придете, и личное дело не испортите. Во-вторых, нам не помешает там, в посольстве, свой человек. Умный, эрудированный, внимательный и не работающий на контрразведку ВКС. Хотя полномочия с них мы для вас снимем. Это же их идея – подставить вас холоданцам и посмотреть, что из этого выйдет. Это в-третьих. Я в это дело, если по совести, не верю, но чем черт не шутит, когда бог спит! И наконец четвертое. Среди нас не так уж много людей, кого фронтироны и холоданцы знают по имени. Нет у нас пока в их глазах никакой репутации. Но вы, Эрик, другое дело. У вас репутация уже есть, и ваше присутствие покажет всем – и холоданцам, и Трилистнику, и Фронтиру, – что мы к нашей миссии на Холод относимся более чем серьезно.

– А в чем будет заключаться повышение? – решил Эрик расставить все-таки все точки над «i».

– Мы хотим пропихнуть вас, Эрик, в личные помощники адмирала Севера.

– Не в референты, – усмехнулся адмирал, оценивший, должно быть, реакцию Эрика, – и не в адъютанты. А именно в адъюнкты[11], сиречь в помощники.

– Но это очень высокая должность, – попробовал отказаться Эрик.

– Верно, – согласился адмирал, – в обычной ситуации кап-три. Но ситуация у нас необычная, поэтому будет всего лишь каплей.

– Но я лейтенант.

– Вот мы и попросили статс-секретаря похлопотать, чтобы Севера, Верна и вас повысили в звании, так сказать, вне очереди…

Глава 2
Новое начало

1. Одиннадцатое августа 2533 года, Метрополис, планета Эно

– Привет! – сказал Эрик, подходя к женщинам. – Извините, что задержался. Дела службы.

– Ты как-то даже посвежел… – неуверенно улыбнулась Вера. – Что… что случилось?

– Много всего, – усмехнулся Эрик и покачал головой. – Но не бери в голову, лейтенант. Жизнь продолжается. Что пьем, командир?

– Я водку, а твоя девушка винцом балуется.

– Ну, я тогда тоже водки выпью…

– Чуть-чуть, – успокоил он всполошившуюся было Веру. – Самую малость. За встречу!

Оказалось, что, если принять все три «номера» разом, жизнь становится куда лучше. Эрик это узнал еще двадцать минут назад, и сейчас чувствовал себя пусть и не совсем так, как в лучшие свои времена, но все равно – хвала секретным эскулапам ВКС – более чем сносно. Вера, глядя на него, как-то сразу успокоилась, а Эльга ничего про его злоключения не знала, а только восхищалась тем, какой вырос из ее пилота «крутой сукин сын». Поэтому, проведя в Адмиралтействе еще около двух часов – надо было все-таки поесть, да и выпить не мешало, – решили ехать в город и догуливать там, но и этим планам не суждено было сбыться. С Верой связался личный помощник ее отца и от лица старшего Мельника «настоятельно рекомендовал безотлагательно прибыть» на виллу «Омут Планка». Вера, уже пережившая за прошедший день несколько таких вот нежданчиков, едва не рассвирепела, но все-таки удержалась в рамках приличий.

– Вы можете сказать, что случилось? – в конце концов, напрямую спросила встревоженная девушка.

Разговор велся по громкой связи, и его могли слышать и Эрик, и Эльга.

– Вообще-то сюрприз… – начал сдавать позиции капитан 2-го ранг Вильд.

– Пауль, вы меня своими сюрпризами в гроб вгоните! – взорвалась Вера.

– Только чур, не выдавайте меня отцу!

– Слово офицера!

– Андрей дома!

– Ох! – только и смогла выговорить Вера.

– Андрей – это ее брат, – начал Эрик объяснять Эльге – он служит в Пятом флоте, а они отрезаны…

– Я знаю, – остановила его Эльга. – Вы вот что, ребята, езжайте-ка сразу домой, а мы с тобой, Эрик, еще выпьем, но в другой раз. Я все равно пока остаюсь на тверди. Коды мои у тебя есть, освободишься, свяжись!

На том и расстались. Вызвали два такси. На одном улетела Эльга – Эрик настоял, чтобы она летела первой, – а на втором они с Верой. И еще через два часа – такси ведь не боевой катер, летает медленно – высадились на лужайке перед дворцом Мельников и в буквальном смысле попали с корабля на бал. То есть из такси на импровизированную вечеринку, которая стремительно превращалась в офицерский кутеж. Лужайка была ярко освещена, но по случаю плохой погоды на ней не было ни души. Гуляли в центральной части дворца. Там свет горел еще ярче, чем снаружи, играла музыка, и даже сквозь высокие стеклянные окна-двери было видно, что едва начавшийся праздник быстро набирает обороты.

Вера и Эрик взбежали по пологим ступеням под портик внешней колоннады – сейчас ему бежалось легко и просто, как в лучшие времена, – и через открытые двери вошли в Китайский зал. Стены в нем были затянуты яркими картинами, вытканными на шелке. Довольно дорогое удовольствие, поскольку привозили эту роскошь с Дзяннаня[12], то есть практически с противоположного конца галактики, но Мельники были не просто богаты, они относились к той части имперской элиты, которую называли денежной аристократией. Титула у них не было. Зато имелась знаковая фамилия и многочисленная родня едва ли не на всех освоенных планетах империи.

– Верка! – Андрей стоял в окружении офицеров обоего пола и модных красавиц в пестрых и ярких платьях. Но как бы ни был занят общением, сестру узнал, едва она вошла в зал. Узнал, окликнул в полный голос и помчался навстречу. Близнецы, что с них взять!

Добежал буквально в считанные мгновения, не слишком вежливо растолкав по дороге кого-то из гостей, и, подхватив сестру на руки, закружил, целуя в щеки и лоб. Потом остановился, поставил ее на пол, прищурился, оглядел с ног до головы и, тронув пальцем только что полученный орден, вздернул бровь.

– «За службу и храбрость»? – покачал он головой. – Второй степени? Однако! А с виду и не скажешь.

– Твоя сеструха, Андрей, отмороженная на всю голову геройка! Или лучше сказать храбрица? – Эрик подошел и первым делом, чуть оттеснив Веру в сторону, обнял своего лучшего и, в общем-то, единственного друга. Вера теперь все-таки скорее любимая девушка, чем приятель или друг. А вот Андрей…

– Так! – заявил Андрей, освобождаясь из медвежьих объятий Эрика. – Значит, смельчачка и батырка? И что же ты натворила, несчастная? За просто так такими орденами не награждают!

 

– Постой-ка, – быстро взглянул он на Эрика. – У тебя вроде бы «Военный орден» был только второй степени, откуда взялся первой?

– Мы сюда с Верой примчались прямо с приема в Адмиралтействе, – смутился Эрик, почувствовав на себе скрестившиеся взгляды множества незнакомых ему людей. – Там сегодня награждали за сражение в системе Парацельса.

– Вы были в деле у Парацельса? – спросил чей-то на удивление знакомый голос, и, скосив взгляд, Эрик увидел Анну Монк. Дочь Одо, князя Эгерланда[13] стояла чуть в стороне в сопровождении обычных своих сателлитов – лейтенантов Ги д’Аламбера и Роберта Шотта, своих кузена и жениха.

– Да, графиня, мы оба были в системе Парацельса, – вежливо поклонился Эрик.

Весь прошлый год в училище Эрик вел себя с Анной максимально корректно. Он держался на расстоянии, демонстрируя холодную сдержанность. Она отвечала тем же. Ни разу не позволила себе ни насмешки, ни косого взгляда. Сама безмятежность. И это выгодно отличало ее от учившихся на втором курсе лейтенантов Ги д’Аламбера и Роберта Шотта. Д’Аламбер смотрел на Эрика с неприкрытым презрением и задевал при любой возможности. Похоже, его особенно злило отсутствие реакции, а Эрик кузена Анны попросту игнорировал. Жених же графини Монк был всегда подчеркнуто вежлив, но временами Эрик видел на его лице гримасу презрительного раздражения. И как назло, оба два были сейчас здесь, снова, как и всегда, стояли по обе стороны от своей дамы.

«А кстати, почему д’Аламбер никогда не появляется с дамой? – мелькнула у Эрика неожиданная в данном контексте мысль. – Или он?..»

– Похоже, вам придется чирикать не умолкая! – заявил между тем Андрей, перехватив быстрый обмен взглядами между Эриком и Анной и между Эриком и Верой. – Я хочу знать все самые грязные подробности! И непременно прямо сейчас, а то знаю я вас… Найдете способ извернуться! Рассказывайте!

– Может быть, сначала расскажешь ты? – улыбнулся Эрик. – Это твой праздник, разве нет?

– Да, к слову, дамы и господа, – оглядел Андрей сплотившиеся ряды любопытствующих гостей. – Всем, кто не знаком. Младший лейтенант Вера Мельник – моя сестра. А это ейный хахаль и по совместительству мой друг – лейтенант Эрик Минц.

– Рассказ! – напомнил кто-то из окружающих.

– Видишь, Вера, – усмехнулся Андрей. – Народ требует хлеба и зрелищ, так что начинать придется все-таки тебе.

– Как скажешь, – пожала плечами Вера, начиная стремительно краснеть. А краснела она при своей чуть смуглой коже на особый лад, и это было чудо, как красиво. Во всяком случае, с точки зрения Эрика.

– Да тут и рассказывать на самом деле нечего, – через силу улыбнулась она. – Ничего особенно геройского я не совершила. Крейсер вел бой, и я выполняла рутинные функции младшего офицера…

«Ну ладно я, – в очередной раз удивился Эрик, – а она-то что дурью мается?»

– Твоя сестра, Андрей, – сказал он вслух, – собрала добровольцев и повела людей тушить пожар в двигательном отсеке. – Кто понимает, о чем идет речь, в разъяснениях, надеюсь, не нуждается.

Кое-кто из присутствующих понимал.

– Ты была на флагманском крейсере Моргенштерна? – спросила Анна.

– Что конкретно горело? – поинтересовался незнакомый Эрику лейтенант инженерной службы.

– Горели стабилизаторы, – уточнил Эрик, с ужасом представляя, чем все это могло закончиться. – И да, дело происходило на «Аскалоне».

– Могло рвануть, – сказал кто-то шепотом, но в наступившей вдруг тишине слова эти прозвучали достаточно громко.

– Должно было рвануть, – нахмурился Андрей. Он, видно, тоже представил себе пожар в двигательном отсеке линейного крейсера и то, как могут гореть стабилизаторы потока.

– Но не рвануло! – успокоительно улыбнулась Вера. – Мы успели вовремя погасить огонь.

– Госпиталь был битком набит членами Вериной команды, – добавил Эрик. Просто не смог не добавить.

– А вы, лейтенант, стало быть, там все это время были и вели прямой репортаж? – скривил губы в ухмылке Ги д’Аламбер.

Зря он это сказал. И шутка получилась, прямо сказать, дурацкая. То есть не получилась вообще. И контекст разговора шуток не предусматривал. Веру от его слов едва не передернуло.

– Эрик, – сказала она дрогнувшим голосом, – в этом самом госпитале провел три дня… Сорок часов без сознания… Ему сделали полное переливание крови…

Про переливание крови говорить, разумеется, не стоило. На всех этих делах по-прежнему стоял гриф «Совершенно секретно». Но, с другой стороны, Эрик понимал, что в данной ситуации Вера промолчать попросту не могла. Для нее те три дня были не менее трудными, чем для него самого, и он это сейчас понял со всей определенностью, на которую только был способен.

– Э-э… – Д’Аламбер дураком не был, сразу сообразил, что сказал лишнее.

– Молчал бы ты, Ги! – косо взглянула на него Анна.

– Извините, – добавила она, повернувшись лицом к Вере и Эрику. – Мой кузен – штабной говнюк, и как все штабные, часто забывает, что ему стоит молчать, когда говорят боевые офицеры!

Сейчас Эрик заметил на груди Анны знак «Доблести». Не орден, конечно, но и не медаль. Знаки «Доблести», «Верности» и «Самопожертвования» занимали в иерархии имперских наград промежуточное положение между орденами и медалями, вернее, существовали параллельно и тем, и другим. И награждали ими за серьезные дела. Но обычно не за разовые подвиги или проявления героизма, а за безукоризненное исполнение долга на боевом посту. Видно, и Анна чем-то таким себя проявила, а вот френчи ее кузена и жениха оставались девственно чисты. Заслужить боевых наград они явно не успели.

На реплике Анны инцидент был, собственно говоря, исчерпан. Эрика оставили в покое, так и не выяснив «всех грязных подробностей» его действий в системе Парацельса, и разговор плавно – не без помощи самого Андрея, сообразившего, должно быть, что тему развивать не стоит – перешел на действия Пятого флота, отрезанного внезапным началом войны от основных коммуникаций империи.

Флот базировался на систему Трех Сестер, там вокруг двойной звезды – Альфы и Беты Двойников – вращались три обитаемых планеты, колонизация которых началась еще во времена второй волны космической экспансии. Заселяла их поначалу специальная миссия ООН. О чем конкретно думали чиновники миссии, сказать теперь было сложно, – возможно, не думали вообще, так как было нечем, – но результаты их деятельности оказались просто феерическими. Переселив в систему около тридцати миллионов африканцев и кашмирцев, Объединенные Нации посчитали себя свободными от обязательств и попросту бросили несчастных на произвол судьбы. Слабая экономика, неразвитое сельское хозяйство и бесконечные религиозные и племенные распри привели к ужасным последствиям. Планеты – в то время речь шла только о двух из них, о Морриган и Бадб – стояли на грани полного краха цивилизации, но, на их счастье, в 2139-м в ходе Первой колониальной войны систему захватил Атлантический Союз. В следующие сто лет атлантисты освоили еще одну планету и переселили на Маху, Бадб и Морриган[14] порядка пятидесяти миллионов американцев, канадцев и англичан, и дело пошло. Но потом случилась Великая война, и система Двойников лишилась связи с космосом почти на двести пятьдесят лет. В конце концов, жители индустриально развитой Морриган сумели даже восстановить производство космических кораблей и электроники, но гиперпространственный двигатель воспроизвести так и не сумели, оставаясь пленниками звездной системы. Это и решило суть дела. Империя прихватила систему трех планет, объединившихся к тому времени под властью Морриган, около восьмидесяти лет назад и превратила в свой опорный пункт в этой довольно отдаленной от метрополии части вселенной.

Пятый флот исторически базировался в системе Трех Сестёр и был достаточно силен, чтобы дать отпор врагу, тем более что опирался на три густонаселенные и промышленно развитые планеты. Да и нападать на них всеми силами ни Эмирату, ни Халифату было не с руки. Другое дело – перерезать коммуникации и донимать частыми беспокоящими набегами. Этим они, судя по рассказу Андрея, и занимались, а рассказывать истории Андрей умел и любил. Он вообще был талантливым человеком, и способности его проявлялись не только в разговорном жанре. Он и друг был хороший, и офицер, и спортсмен. Но сейчас Эрик не без удовольствия выслушал – от начала и до конца – рассказ об одиссее линейного крейсера «Кроцеа Морс»[15] и каравана транспортов, перевозивших с Трех Сестер в метрополию стратегически важные комплектующие для оружейного производства, редкие металлы и лекарственные препараты.

– Представляете себе картину? – улыбнулся Андрей, завершая рассказ. – Вываливаемся мы на периферии системы, двадцать семь больших транспортов, пятнадцать – среднетоннажных, крейсер, малый носитель и три эсминца. Упали, можно сказать, отцу как снег на голову! Но ведь прорвались и дошли без потерь. Вот, собственно, и все.

Андрей закончил свое повествование, еще раз расцеловал сестру, обнялся с Эриком и пошел в смежную гостиную, поздороваться с отцом и другими старшими родственниками, а в трех великолепных залах – Китайском, Знаменном и Доспешном – предназначенных для больших приемов, с новой силой возобновилось веселье, тем более что чем дольше длилась гулянка, тем больше прибывало гостей. Обнять Андрея и других героев «перехода» хотели многие. Родственники, однокашники, друзья детства и, разумеется, сослуживцы, оказавшиеся по случаю в метрополии в этот день. Кое-кого из этих людей Эрик знал по звездной академии на Иль-де-Франс и по училищу ВКС. Так что ему было с кем пообщаться, пока Вера, присоединившаяся к брату, исполняла в смежной гостиной свой долг перед родней.

11Адъюнкт – должность или звание помощника, или заместителя в различных областях.
12Цзяннань (буквально: «К югу от реки (Янцзы)») – историческая область в Китае, занимающая правый берег нижнего течения реки Янцзы.
13Эгерланд – материк и одноименное княжество на планете Эно. Хебско или Эгерланд – исторический регион на крайнем западе Богемии на современной территории Чехии недалеко от границы с Германией. Получил своё имя по городу Хеб, называемому немцами Эгер (Eger).
14Морриган («Великая госпожа Ворон») – богиня войны в ирландской мифологии. Маха – в ирландской мифологии имя нескольких мифологических персонажей и (или) богинь, персонификация битвы. Бадб – «неистовая» – богиня войны в ирландской мифологии.
15Кроцеа Морс (Crocea Mors, «Желтая смерть») – меч Юлия Цезаря согласно Гальфриду Монмутскому (в британском мифе).
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13 
Рейтинг@Mail.ru