Макс Фрай
Вселенная Ехо. Том 2
– Эффектный способ хранения оружия. Никогда такого не видел, – уважительно отозвался Магистр Нанка. – Хорошо, я освобожу твою руку. Но постарайся не пускать ее в дело, ладно? Мы – не враги, скорее уж союзники, можешь мне поверить.
– Теперь верю, – я с удовольствием пошевелил пальцами левой руки, наконец-то поступившей в мое распоряжение. – Видите, сэр Нанка, я веду себя прилично, как и обещал. Теперь можете повторить свое приглашение, я с удовольствием его приму.
– Добро пожаловать на мою территорию, Вершитель, – церемонно поклонился он.
…Карабкаться по лестницам, хвала Магистрам, не пришлось. Мало того что нам только что довелось прокатиться на миниатюрной версии метро, здесь еще и лифт имелся.
– Это ваше изобретение или осталось от прежних владельцев? – полюбопытствовал я.
– Осталось. Но нам пришлось поломать голову, а потом хорошо потрудиться, чтобы заставить эту штуку работать.
Он приложил ладонь к низкому потолку кабины, и она послушно поплыла наверх.
В этом тесном темном сооружении я чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Но тут в мой локоть вцепилась невидимая лапа перепуганного Нумминориха – а я-то совершенно о нем забыл! Наверное, парень совсем потерял голову. В отличие от меня, он еще никогда в жизни не имел дела с лифтами. Его испуганное прикосновение подействовало на меня самым благотворным образом. Я тихонько, чтобы не заметил Нанка, пожал руку Нумминориха – дескать, все путем! – и сразу же почувствовал себя старым, мудрым, опытным, ответственным за все происходящее. Сам не заметил, как успокоился.
Лифт тем временем доставил нас наверх и остановился. Было бы из-за чего в обморок падать.
Мы вышли из кабины, и я изумленно огляделся по сторонам. Мы стояли в восхитительном саду, чуть ли не по колено в сочной, сырой красноватой траве. В отдалении белели тонкие стволы каких-то незнакомых деревьев. Почему-то было светло, хотя, по моим расчетам, до утра оставалось еще несколько часов.
– Мы не на улице, а в холле второго этажа, – улыбнулся Нанка Ёк. – Сейчас принято отгораживаться от растений каменными стенами – так, словно у людей нет с ними ничего общего. В наше время люди были умнее. Мы от всего сердца предлагали некоторым растениям поселиться вместе с нами. Недостаточно просто посадить растение в своем доме – в этом случае оно будет чувствовать себя пленником. Его нужно именно пригласить.
– И растения принимают приглашение?
– Иногда. Смотря кто попросит. Имей в виду, сэр Макс, этот сад – наше главное алиби.
– Почему именно алиби?
– Если в ходе нашей беседы ты вдруг решишь, будто я и мои люди – законченные злодеи и нам нет места под твоим прекрасным небом, вернись сюда и еще немного подумай. Не так уж мы ужасны, если эти великолепные неподвижные существа с радостью согласились жить рядом с нами.
– Именно с радостью?
– Спроси у них, – пожал плечами сэр Нанка. – Думаю, ты сможешь поговорить с деревьями, если очень захочешь. Может быть, даже с травой, не знаю.
Я недоверчиво покачал головой, но решил воздержаться от комментариев.
– Если ты не против, я хотел бы показать тебе, как мы живем, а уже потом давать объяснения, – вежливо сказал он. – Ты не откажешься от небольшой прогулки?
– Не откажусь. Здесь у вас так хорошо, что я бы и от большой прогулки не отказался.
– Наши владения не так уж велики, – вздохнул Нанка Ёк. – Вернее, сами-то владения велики, даже слишком, но пока нам удалось переделать по своему вкусу лишь сравнительно небольшую часть этой огромной резиденции. Остальные помещения мы просто заперли до тех времен, когда нашей силы хватит на то, чтобы обжить и их. Так что там нет ничего. И никого – кроме разве что летучих мышей и лягушек.
– Лягушек и летучих мышей? – рассеянно переспросил я. – Что ж, им тоже надо где-то жить.
– Всем надо где-то жить, – подтвердил мой спутник.
Потом он зашагал в глубину сада, а я отправился следом. Нумминорих держался где-то рядом. Теперь-то я все время ощущал его присутствие, мое чуткое второе сердце то вздрагивало от его тревоги, то сладко замирало от его веселого любопытства. Собственных же эмоций у меня пока почему-то не обнаруживалось. Тонкая ветка неизвестного дерева мягко пощекотала мой затылок, когда я проходил мимо, из травы вылетела большая краснокрылая стрекоза – все это казалось восхитительным сном, который и снился-то не мне, а моему спутнику, а я был просто одним из персонажей этого очаровательного видения.
Наконец трава под моими ногами незаметно превратилась в такой же красноватый ворс ковра. Теперь мы шли по широкому коридору.
– Если не возражаешь, давай зайдем в Большую Гостиную, – предложил Нанка Ёк. – Моим людям будет приятно с тобой поздороваться. Они волновались по поводу твоего визита. Если ты согласишься выпить кружку камры в нашем обществе, это всех успокоит. В наше время враги никогда не собирались вместе за кружкой камры. Думаю, сейчас в Большой Гостиной сидят все наши. Или почти все.
– А ведь ночь на дворе, – удивился я.
– Мы, знаешь ли, ночные птицы – как и ты сам.
– Был.
– Почему – был?
– Когда-то я был «ночной птицей», а теперь мне все равно, когда бодрствовать. Ночью, днем или вообще все время – как получится.
– Понимаю, – он кивнул и с силой ударил ладонью по стене.
Часть стены тут же исчезла – не отъехала куда-то в сторону, а именно исчезла, – и мы шагнули в гущу темноты, открывшуюся в проеме. Впрочем, оказалось, что тонкий слой тьмы был чем-то вроде занавески. Миг спустя я невольно сощурился от мягкого янтарно-желтого света, заливавшего огромную комнату.
– Это сэр Макс. Думаю, вы его хорошо помните, – объявил Магистр Нанка. Потом повернулся ко мне и просто сказал: – А это мы, Вершитель.
– Вижу, – кивнул я, невольно поежившись под неподвижными взглядами нескольких дюжин пар глаз, таких же непроницаемо равнодушных, как глаза самого Нанки.
Чуткое сердце, когда-то бесцеремонно изъятое Джуффином у моей загадочной Тени, сжалось от восхищения, изрядно приправленного почти необъяснимым ужасом. В тот бесконечно долгий миг я наконец понял, что эти ребята – не люди. Они могут быть кем угодно, только не человеческими существами – мало ли как они выглядят. Их ледяные глаза были не мертвыми, как мне казалось прежде. Из них на меня взирала неизвестность.
Самое удивительное, что мне очень понравились эти странные чужаки. Более того, когда шок прошел, я почувствовал себя вполне своим в их не слишком уютной компании.
– Ты действительно все понимаешь, – одобрительно заметил Магистр Нанка. – Мы не похожи на людей, среди которых протекает твоя нынешняя жизнь. И тем более – на тех, среди кого ты родился и вырос. Но мы немного похожи на тебя самого. Иногда ты испуганно отшатываешься от зеркала, потому что из его глубины на тебя смотрит незнакомец, которым ты все еще боишься быть – разве не так?
– Может быть, и так, – честно сказал я. – Но вы, помнится, что-то говорили насчет кружки камры, сэр? Я бы не отказался.
– Разумеется.
Он поднял руки к потолку и что-то пробормотал. В комнате на мгновение стало холодно, словно кто-то открыл форточку навстречу ледяному зимнему ветру. Огромный темный силуэт бесшумно выскользнул откуда-то из-за спин собравшихся. Нечто, заменяющее ему руки, опустило на пол огромный поднос, уставленный кувшинами и кружками. Потом темная тень исчезла, а поднос остался.
– Кто это был? – спросил я.
– Один из наших приятелей, – усмехнулся Нанка. – Несколько теней увязались за нами, когда мы покидали Тропу Мертвецов. Мы и сами не знаем, что они такое. Ясно только, что они почему-то не могут вернуться туда, откуда ушли. Они очень привязаны к нам. Вернее будет сказать, что они питаются теплом наших тел, так что без нас им не выжить. Нас это вполне устраивает. Эти загадочные тени – хорошие слуги. Могущественные, нетребовательные и покорные.
– А это не опасно? – осторожно уточнил я. – Я имею в виду, что они забирают тепло ваших тел?
– Ничего страшного, не так уж много им надо.
– Во всяком случае, у вас удивительно вкусная камра, – улыбнулся я, доставая из кармана сигарету. – Если ее готовят эти призрачные типы, я бы не отказался завести парочку таких полезных ребят у себя дома.
– Я бы с удовольствием подарил тебе одну такую тень, но боюсь, что никто из них не сможет с нами расстаться.
– Это не просьба, – смутился я. – Просто комплимент вашему угощению.
– Все равно нам было бы приятно сделать тебе полезный подарок, – вежливо возразил Нанка Ёк.
Остальные тоже потянулись за кружками. Они по-прежнему молчали и изучающе сверлили меня своими странными неподвижными глазами. Забавно, но меня совершенно не смущали их пристальные взгляды. Наверное, стесняться можно только людей, а людей здесь не было.
– Так кто вы, сэр Нанка? – наконец спросил я. – Кем вы стали? Вообще-то вы вполне можете сказать, что это не мое собачье дело, и будете правы, но… С другой стороны, не я начинал разговор на эту тему. А теперь мне интересно.
– А чего ты, собственно говоря, хочешь? – усмехнулся он. – Чтобы мы сказали тебе, как мы называемся? Могу тебя огорчить, мы никак не называемся. Специального термина не существует и не предвидится, поскольку у нас нет желания сочинять себе название. Разве что ты сам что-нибудь придумаешь.
– При чем тут название, – отмахнулся я. – Я просто хочу понять, что с вами произошло. Вы же сами сказали, что мы похожи. Да и говорить было не обязательно, я это сам почувствовал.
– Хочешь, чтобы я поставил тебе диагноз? Ничего не выйдет, Вершитель. Мы с тобой действительно похожи, но только в одном: мы перестали быть людьми, поскольку выяснили, что человек вовсе не обязан умирать, оставаясь тем же самым существом, которым однажды родился. Впрочем, что касается тебя, ты никогда не был настоящим человеком.
– Как это? – ошеломленно спросил я.
– А так, – он равнодушно пожал плечами. – Знаешь, сэр Макс, разглашать чужие тайны – не моя стезя. Да и ни к чему тебе эти тайны. Когда-нибудь ты узнаешь о себе все без посторонней помощи, и это удивительное открытие оставит тебя совершенно равнодушным, уж поверь мне на слово.
– Ладно, – вздохнул я. – Умеете вы, однако, интриговать ни в чем не повинных людей..
– Людей? Ну уж нет. Разве что ни в чем не повинных Вершителей. Не вешай нос, сэр Макс. Считай, что тебе повезло. Я – старый человек и прожил долгую жизнь… – на этом месте Нанка ухмыльнулся, видимо, вспомнил, каким юным кажется его лицо. – И знаешь, что я тебе скажу? Чем дольше живешь среди людей и чем лучше их узнаешь, тем больше хочется превратиться во что-нибудь иное. Нам это в конце концов удалось, а тебе даже стараться не надо. Так что все преимущества на твоей стороне.
– Считайте, что вы меня убедили, – покорно согласился я.
Честно говоря, мне не очень нравилось, что Нумминорих получил счастливую возможность присутствовать при этом бредовом диалоге. Мне бы хотелось и дальше считать его своим хорошим приятелем, но я не был уверен, что у парня хватит великодушия смириться с рабочей гипотезой о моей «нечеловеческой сущности». Все-таки ксенофобия – могучая штука. И вообще я здорово за него беспокоился. Хотя бы потому, что у меня не было никаких гарантий, что древняя магия Укумбийских островов действительно способна отвести глаза этим странным ребятам. Может быть, они отлично знают о присутствии Нумминориха? Знают, но помалкивают – до поры до времени.
– Тебя что-то беспокоит? – спросил Магистр Нанка.
– Ага, – невесело усмехнулся я, возвращая на поднос пустую кружку. – Можно сказать, меня вообще все беспокоит. Все понемножку. В частности, ваши загадочные намеки. Когда я чего-то не понимаю, я начинаю нервничать, а в данном случае я не понимаю ничего… Ладно, человек я там или нет, но я пришел к вам не просто так, а по делу. Поэтому давайте лучше поговорим о загадочных побегах заключенных из Нунды. Это же ваши фокусы, я все правильно понял?
– Это не фокусы, – мягко сказал Нанка Ёк. – Это необходимость. Мне не хотелось бы так быстро приступать к деловой части нашей беседы. Я собирался сначала показать тебе наши владения, а уж потом приступать к переговорам. Но если ты настаиваешь…
– Мы можем совместить приятное с полезным. Давайте прогуляемся. И поболтаем заодно.
– Как скажешь, – согласился он.
Магистр Нанка встал, аккуратно оправил складки темного лоохи и посмотрел на своих людей. Они ответили ему такими же внимательными взглядами. Я понял, что они прощаются.
Это не было похоже на Безмолвную речь. Это вообще не было ни на что похоже – просто я смутно почувствовал, что между ними что-то происходит. А потом легкая прохладная волна незнакомых ощущений накрыла меня с головой, так что на какое-то мгновение я окончательно перестал быть сэром Максом из Ехо. Возможно, я действительно стал одним из этих существ – легкой пылинкой, стремительно несущейся куда-то по воле ветра, в компании других таких же пылинок.
Я пришел в себя уже в коридоре, совершенно не понимая, когда и как успел выйти из комнаты. Магистр Нанка Ёк стоял рядом и с любопытством меня рассматривал.
– Что это было? – наконец спросил я.
– Ничего особенного. Просто ты как-то умудрился вмешаться в нашу беседу. И как ни странно, тебе это почти удалось.
– Так это была беседа?
– Из всех слов, которые мне известны, слово «беседа» больше, чем любое другое, подходит для обозначения того, что произошло, – сухо сказал он. – Разумеется, это не похоже ни на обычный разговор, ни на Безмолвную речь. Мы можем становиться одним существом – в тех случаях, когда нам нужно много сказать друг другу, а обстоятельства не позволяют тратить время на болтовню. В этом случае нам хватает нескольких секунд, чтобы каждый узнал, что думают и чувствуют все остальные. Удивительно, но тебе удалось как-то встрять в наш диалог. Ты что-нибудь запомнил?
– Почти ничего, – признался я. – Только ветер.
– Какой ветер? – удивился Нанка.
– Не знаю. Просто ветер. Мы были пылинками, и он нас куда-то нес.
– Ты очень забавно интерпретируешь, – неожиданно рассмеялся он, распахивая передо мной маленькую резную дверцу. – Посмотри-ка по сторонам, сэр Макс. Этот коридор – одно из лучших мест в нашей резиденции. Я сам приложил руку к его отделке.
Я огляделся. Хваленый коридор оказался длинной широкой тропинкой между густыми зарослями пахучих вечнозеленых кустов неизвестного мне вида, зябко кутающихся в тонкие клочки тумана. За кустами туман сгущался, так что стен не было видно – можно было подумать, что их нет вовсе. Я поднял глаза к потолку и улыбнулся от неожиданности: над нашими головами переливалась самая настоящая радуга. Воздух здесь был холодный и ароматный. Такой изумительный коктейль, смешанный из запахов свежей травы, сырости, диких цветов и умирающих листьев, можно унюхать разве что в лесу ранним осенним утром – да и то если очень повезет.
– Тебе нравится, – мой проводник не спрашивал, а удовлетворенно констатировал факт, поэтому я решил, что могу не отвечать.
– А здесь мой кабинет.
Он нырнул в самую гущу зарослей, я растерянно последовал за ним.
Кабинет оказался крошечной уютной комнаткой с низким потолком и окном во всю стену. Серые сумерки за толстым старинным стеклом свидетельствовали, что ленивое зимнее солнце уже начинало подумывать о коротком официальном визите на небо. Из окна открывался унылый, но завораживающий пейзаж: почти бесконечное поле высокой белесой травы. Кое-где блестели темные пятна густой болотной воды. В центре одной из лужиц неподвижно ссутулилась большая тонконогая птица, немного похожая на растрепанную цаплю. Вдалеке росла небольшая группа деревьев. Их толстые темные стволы причудливо изгибались, образуя замысловатый узор на фоне сиреневого предрассветного неба. Я с трудом отвел глаза от окна и огляделся, пытаясь понять, где бы мне устроиться. Никакой мебели тут не было – только несколько подушек на ковре. Сэр Нанка тут же уселся на одну из них и похлопал ладонью по другой.
– Мой кабинет тебе тоже пришелся по вкусу, – одобрительно сказал он. – Думаю, ты сам всю жизнь хотел иметь именно такую комнату и такой же вид из окна, только у тебя не хватало пороху понять, чего именно тебе хочется. Ладно, теперь мы можем поговорить о деле, если ты не передумал.
– Ну тогда рассказывайте, куда подевались все эти бедняги, которые якобы убежали из Нунды. И откуда взялось столько покойников в тюремной больнице? – вздохнул я.
Честно говоря, я уже догадывался, каким будет ответ на этот вопрос, но у меня еще оставалась слабая надежда, что я ошибаюсь.
– Ты все правильно понял, – спокойно сказал Нанка Ёк. – Все они действительно стали нашей добычей. И не делай такое скорбное лицо. Всякому живому существу надо чем-то питаться, чтобы оставаться живым.
– Что, вы их просто съели? – с отвращением переспросил я.
– Мы не едим человеческое мясо, если тебя это так интересует. Только пьем кровь, – усмехнулся он. – А если бы и ели… Какая разница? Факт остается фактом: мы вынуждены время от времени отнимать жизнь у других живых существ. Не потому, что мы такие уж кровожадные, а просто потому, что нам нужно как-то выжить. Между прочим, ты сам регулярно ешь отлично приготовленные трупы зверей и птиц и не делаешь из этого трагедии. А нам время от времени необходимо выпить немного крови – без нее мы теряем силу и начинаем болеть. Видишь ли, воздух этого Мира не очень подходит для нашего дыхания. Он слишком изменился за те тысячелетия, пока нас здесь не было. А кровь обитателей этого Мира – единственное доступное нам противоядие. Вышло так, что нам подходит только человеческая кровь. Можешь мне поверить, что это открытие было неприятным сюрпризом для нас самих.
– Вампиры, – заключил я, обращаясь по большей части к себе, любимому. – Самые настоящие вампиры, поздравляю, дорогуша, твое везение – это нечто! Ну конечно, бессмертные существа, вернувшиеся в мир живых из мира мертвых, «ночные птицы» – я и сам бы мог догадаться. Так вот вы какие, северные олени!
– Северные – кто? – переспросил Нанка.
– Не обращайте внимания, это просто такая присказка, – усмехнулся я. – Да, ну и дела… И что мне теперь делать прикажете? Сэр Нанка, между прочим, я вас спрашиваю!
– Меня? – удивился он.
– Ну да, – сердито сказал я.
Ответа, разумеется, не последовало. Великий Магистр Ордена Долгого Пути изумленно смотрел на меня, а я внимательно разглядывал собственные сапоги, пытаясь собраться с мыслями.
– А почему именно заключенные? – наконец спросил я. – Просто потому, что они – ваши соседи?
– Да, это удобно, особенно если принять во внимание подземное сообщение между Нундой и нашей резиденцией, – согласился он. – Но разумеется, это не главная причина. Когда мы окончательно убедились, что вынуждены время от времени отнимать человеческую жизнь, мы довольно долго решали, каким принципом следует руководствоваться при выборе жертвы.
– А почему вы не предоставили все случаю? – спросил я. – По-моему, так было бы правильнее. На одного случайно наехал амобилер, на другого случайно напали разбойники, третий так же случайно попал в лапы вампиров. Грустно, зато… Ну, даже не знаю, честно – так, что ли?
– Да, мне самому тоже казалось, что выбор должен быть случайным, – кивнул Нанка Ёк. – Но многие из моих ребят думают иначе. Они решили, что будет справедливо выбирать жертвы среди преступников. Видишь ли, многие из нас довольно тяжело переживали необходимость отнимать чужие жизни. После того как на собственной шкуре узнаешь, что такое быть мертвым, начинаешь очень высоко ценить жизнь любого живого существа. Между прочим, мы не едим мяса – и не потому, что оно нам не нравится, а только потому, что мы вполне можем обойтись без этой пищи. Я говорю это, чтобы ты понял: мы строго дозируем зло, которое вынуждены причинять другим обитателям этого Мира. Не больше, чем требуется, чтобы выжить. А что касается заключенных, мои ребята решили, что если уж нам приходится убивать людей, будет справедливо убивать только тех, кого отправили в каторжную тюрьму за какое-нибудь злодейство.
– Тоже мне, нашли злодеев! – фыркнул я. – Самые сливки мирового зла во главе с «князем тьмы» Джубой Чебобарго. Между прочим, в Нунду, как правило, попадают какие-нибудь бедняги, раз в жизни натворившие глупостей. А настоящие злодеи сидят в Холоми. Или вообще нигде не сидят, а вытворяют Магистры знают что на другом краю Вселенной… Тот же Джуба Чебобарго, чей призрак начал бузить в Ехо, – ну какой из него злодей? В свое время парень наловчился мастерить кукол, которые выносили драгоценные безделушки из домов своих новых хозяев и волокли их в Джубины кладовые. Забавная история о внезапно разбогатевшем ремесленнике – уж во всяком случае, никаких оснований для смертного приговора.
– Джуба Чебобарго? – переспросил Нанка. – Такой маленький светловолосый крепыш? У меня с самого начала было на его счет дурное предчувствие. Я уже совсем было решил не трогать этого парня, а просто заставить его все забыть и отправить обратно, но он внезапно умер от страха. Так бывает, правда, довольно редко. Может быть, именно поэтому он и стал призраком. Когда человек умирает от ужаса, с ним многое может случиться.
– Да уж, – вздохнул я.
Честно говоря, мне было совсем паршиво.
«Макс, что ты теперь собираешься делать?» – Нумминорих не выдержал и послал мне зов.
«Не знаю, – честно ответил я. – Что-нибудь».
– Не торопись принимать решение, ладно? – попросил Магистр Нанка. – Ты видел нас, ты начал понимать, как мы живем. Больше того, тебе почти удалось побывать в нашей шкуре. Разумеется, тебе трудно отказаться от мысли, что убивать людей – нехорошо. В рамках системы ценностей, усвоенных тобой с детства, мы – «очень плохие парни». Но в глубине тебя живет очень старое, очень мудрое и почти незнакомое тебе существо, которое знает, что по большому счету мы не сделали ничего плохого. Просто взяли то, что нам было необходимо. Ты и сам поступил бы точно так же, если бы оказался перед подобным выбором.
– Очень может быть, – согласился я. – Но в то же время я не могу просто взять и оставить все как есть. Мне очень не нравится эта история с заключенными. Если бы вы просто ловили в лесу одиноких прохожих, я бы отнесся к этому гораздо спокойнее. А эти бедняги… Люди, которых лишили свободы, – самые беспомощные существа. Они же не могли просто взять и уехать подальше, если их начинали терзать дурные предчувствия. Они не могли даже попытаться спрятаться или убежать. Ваша охота не была похожа на настоящую охоту – скорее уж на какой-то мясокомбинат.
– Да, по-своему ты прав, – подтвердил он. – Возможно, нас подвели представления о добре и зле. В наше время считалось, что если человек достаточно злобен, чтобы совершить преступление, но недостаточно мудр и силен, чтобы уйти от возмездия, он не заслуживает права оставаться в живых. Тогда в Соединенном Королевстве существовали только два наказания за преступления: преступника заставляли исправить совершенное зло – если его можно было исправить – или убивали.
– Хорошая система, – усмехнулся я. – И что, часто удавалось исправить совершенное зло?
– Чаще, чем ты думаешь.
– Если бы я решил действовать по этому принципу, мне пришлось бы вас убить, верно? – спросил я. – Тут уже ничего не исправишь. Не будем же мы с вами оживлять мертвых. Насколько я знаю, это только ухудшит дело. Был у меня один знакомый оживший мертвец, рыжий разбойник Джифа Саванха. Ему очень не нравилось посмертное существование. Он мне все довольно образно описал, так что мороз по коже.
– Могу его понять, – согласился Нанка Ёк.
Он тактично отвернулся от меня и уставился в окно – ждал, когда я приму решение. Судя по всему, я больше не казался ему посланцем возмездия с огненным мечом в руках. Во всяком случае, теперь Магистр Нанка выглядел совершенно спокойным. А ведь в начале моего визита он все время был как на иголках.
– Ну ладно, – вздохнул я. – А что вы сделали с беднягой знахарем?
– С каким знахарем? – искренне удивился мой собеседник.
Кажется, он действительно не понимал, о чем речь.
– С каким, с каким… С этим, как его – Гленке Муаной. Одним из старших знахарей Нунды.
– Я не только ничего не делал с этим господином, но до сегодняшнего дня даже не подозревал о его существовании. – Магистр Нанка комично поднял брови, его лицо стало совсем детским. – Мы имели дело только с комендантом, сэром Капуком Андагумой. И с теми, кого он нам приводил, разумеется. Мы всегда встречались на нашей территории. А что, собственно говоря, случилось, с этим знахарем?
– У него взорвалась голова, – мрачно объяснил я. – Взорвалась после того, как я запустил в него свой Смертный шар. Еще вчера вечером мне, знаете ли, казалось, что я должен допрашивать свидетелей, собирать какие-то там доказательства, и все такое… Сначала у парня взорвалась рука, а уже потом – голова. Мерзкая смерть!
– А с чего ты вообще взял, будто мы с ним что-то сделали? Не вижу никакой логики. Это же был твой собственный Смертный шар.
– Мои Смертные шары тут ни при чем. Я уже успел получить квалифицированную консультацию по этому вопросу. Мне сказали, что существуют такие заклинания, которые убивают человека не после того, как он разгласит тайну, а заблаговременно.
– Никогда не слышал о таких заклинаниях. Очевидно, их успели изобрести за время нашего отсутствия. Думаю, тебе следует расспросить самого Андагуму, сэр Макс. На своей территории он все делал сам. Уверен, что и знахаря заколдовал именно он. Собственно говоря, его можно понять: в таком деле тяжело обходиться без помощников, а если уж открываешь тайну постороннему человеку, лучше принять меры, чтобы он не проболтался. Я уже имел возможность убедиться, что нынешнему поколению свойственна чрезмерная разговорчивость.
– Есть такое дело, – невольно улыбнулся я. – А как, собственно, вы заставили коменданта Нунды с вами сотрудничать?
– Заставили? Ну что ты, его никто не заставлял. Сэр Андагума сам нанес нам визит, как только мы тут объявились. Приехал в наше подземелье на этом странном фургончике, поднялся наверх, представился и спросил, чем он может быть полезен. Собственно говоря, именно его визит и убедил меня согласиться с предложением моих людей использовать заключенных Нунды. Когда не можешь принять решение, а время работает против тебя, и вдруг приходит незнакомый человек, предлагает принести тебе на блюдечке все, что требуется… Разумеется, я согласился. Комендант был очень доволен. У него, знаешь ли, были большие надежды на дружбу с нами, так что он весьма пунктуально выполнял свои добровольные обязательства.
– Какого рода надежды? – с любопытством спросил я.
– А как ты думаешь, чего может ожидать человек от дружбы с нами? Само собой, бессмертия.
– Что, вы действительно сделали его бессмертным? – изумленно спросил я.
– Разумеется, нет. Бессмертие – не новая прическа, над которой пыхтит цирюльник, пока клиент клюет носом в кресле. Никто не может сделать бессмертным кого-то другого. Но всегда можно указать путь.
– И вы указали ему путь?
– Да я бы с радостью. Но мы так и не пришли к взаимопониманию. Даже для того, чтобы сделать первые шаги по нашему причудливому пути, нужно вывернуть себя наизнанку. А этот человек ожидал, что мы просто дадим ему волшебное снадобье или научим каким-нибудь тайным заклинаниям. Я честно сказал ему с самого начала, что заклинания, которое делает человека бессмертным, не существует. А если и существует, то это заклинание длиной в целую жизнь. Он слушал, кивал, не слишком старательно делал вид, что верит, – сколько раз я твердил, что мы просто физически не способны говорить неправду, но он только вежливо улыбался. Потом приводил нам следующую жертву, терпеливо ждал, когда я все-таки решусь открыть «настоящую тайну» и строил планы, как заставить меня разговориться. Скорее всего, собирался в один прекрасный день пригрозить нам строгой диетой. Меня это забавляло.
– Вот сволочь! – искренне сказал я. – Бессмертие – отличная штука, очень соблазнительная, сам бы не отказался. Но платить за него трупами людей, которые оказались в твоей власти… Есть в этом что-то отвратительное.
– Мы с тобой получили очень разное воспитание, – вздохнул Магистр Нанка. – Мне-то как раз кажется, что чужие жизни – это очень хорошая плата за бессмертие.
– Это плохая плата, – я сердито помотал головой. – Нельзя расплачиваться тем, что тебе не принадлежит. А жизнь каждого человека принадлежит… Не знаю уж кому, но только не другим людям. И где он сейчас, этот шустрый господин комендант?
– Вернулся в Нунду, я полагаю. Он рассказал мне о вашем приезде, а я не стал говорить ему, что ты – это худшее, что могло с ним случиться. В конце концов, у меня свои проблемы, а у него – свои. Я честно старался выполнить взятые на себя обязательства, но не приносил этому человеку клятву Высокой Верности.
– Значит, мы разминулись, – вздохнул я. – Ладно, с Андагумой будем разбираться отдельно. А вот что мне с вами делать? Не в Холоми же вас тащить.
– Ты можешь просто оставить все как есть, – с надеждой сказал Магистр Нанка.
– Не могу. Делайте все что угодно, только не на моей территории. Извините, Нанка, но я почему-то склонен считать своей территорией весь этот прекрасный Мир. Понимаю, что глупо, но это не мнение, а ощущение, и оно сильнее меня.
Я поднялся с пола и с удовольствием потянулся до хруста в суставах. У меня неожиданно появилась простая, дурацкая идея, достаточно сумасшедшая, чтобы сойти за смешную, – одним словом, совершенно в моем вкусе.
– Позовите сюда ваших ребят, Нанка, – попросил я. – Всех.
– Ты принял решение? – осторожно спросил он.
– Ага. Думаю, оно вам понравится. А даже если и нет… Во всяком случае, оно ужасно нравится мне самому. И я не забыл, что обещал не причинять вам никакого вреда, так что массовых репрессий не намечается.
– Я знаю, что ты не собираешься нас убивать. От тебя не исходит никакой угрозы. Вот когда ты приехал, она была. Поэтому я потратил кучу сил, чтобы парализовать твою опасную руку, хотя это казалось мне не лучшим началом встречи. Но что ты собираешься делать?
– Хочу устроить вам небольшую экскурсию в одно местечко. Надеюсь, оно вам понравится. Новые места и много хорошей еды. Там живут люди, которые даже не верят в существование таких, как вы. Настоящие охотничьи угодья.
– Ты хочешь увести нас в другой Мир? Заманчивое предложение. А ты уверен, что у тебя получится? С того дня, как мы снова стали живыми, мы не раз пытались открыть Двери между Мирами. Но ни одному из нас так и не удалось проскользнуть через Хумгат – ни разу. Кажется, на тропах мертвецов мы утратили нечто очень важное…
– Ничего, – легкомысленно отмахнулся я. – Обычно у меня все получается. Все будет так, как я хочу. Кажется, в последнее время это правило стало законом здешней природы.
