Madei
Удачное решение
– Что? А я сейчас покажу! – сказал блондин и схватил меня за плечи, не давая и дёрнуться. Я замерла, не зная, чего ожидать, зажмурилась. – Ты меня боишься? – прошептал он над самым ухом. Его тёплое горячее дыхание скользнуло по шее.
– Нет, – гордо задрала голову ему навстречу.
– Уверена? – и тут моя уверенность решила меня покинуть, коленки предательски подкосились. Мои губы ощутили влагу, чужие губы, язык. Опять!
Он целовал меня иначе, чем на весеннем празднике, иначе, чем на зимнем балу, как будто пробовал на вкус первый раз. Нежно и осторожно, словно, боясь обжечься. Потом набрался наглости и запихнул свой язык мне в рот, это перестало походить на нежность, отдавало похотью. Он уже не сжимал мои плечи, а гулял руками по спине, придерживал затылок. Я невольно обняла его шею руками, запуская пальцы правой руки в светлые волосы.
Чёрт, что я творю? Почему это так приятно? Я была бессильна оторваться от него. Я и не хотела. Эдриан поднял меня и усадил на стол, разводя мои ноги собой. Я обхватила тело парня своими ногами, чувствуя, как внизу живота собирается горячая тягость. Это было полное безумие. Мы целовались так страстно и горячо, будто любили друг друга всю жизнь, но не виделись последние пять лет. Ещё немного и мы бы что-то сделали. Но Эдриан резко оторвался от меня.
– Это что сейчас было? – я уставилась на него. Блондин молчал.
Что-то в этом молчании мне понравилось. Эдриан коротко глянул на меня, странно улыбнувшись, но не проронив ни слова, выглянул за дверь в коридор и спокойно вышел. Я вышла следом, но в другую сторону. Закрывшись в своей комнате, я погрузилась в мысли.
Что это только что было? Как такое вообще могло произойти? За последние два месяца Эдриан начал вести себя иначе. То ли моё разоблачение и исторический квест так на него повлияли, то ли ещё что-то, но изменения определённо есть. Надеюсь, мне это не показалось, ибо если так, то это значит, что это я изменила своё отношение к нему, а не он своё поведение в целом.
А может здесь и то, и другое? Чёрт, почему я его не остановила? Неужели он и правда мне нравится? Не может быть. Он же сам говорил, что никогда бы в здравом уме… а я? Я же вообще ненавижу снобов! Заносчивых мажорчиков с непомерным эго!
Ну, нет! Этого больше не должно повториться!
Я уже шла после обеда в свою комнату, когда за спиной послышались ахи и фырканье вперемешку. Я оглянулась, трое девчонок, болтавших между собой, подозрительно косились на меня. Я не стала обращать внимание, послав им лишь злостный взгляд. Потом я услышала обрывки фраз из разных ртов: «Она… Представляешь?… Да кто она такая?… С Эдрианом…».
Ко мне подскочила какая-то девушка и неожиданно предложила подружиться. Что ей надо от меня? Я здесь уже почти целый семестр и пока никто не спешил подружиться. В чём дело? И тут уж я насторожилась не на шутку. Я осторожно выспросила у неё о происходящем, и она показала мне фотку на сайте академии, где студенты делятся последними новостями и сплетнями. Там Эдриан обнимает меня, сидящую на столе, и целует, а я ему отвечаю. У меня челюсть отвалилась. Мне нужны объяснения!
Где его комната я уже давно знала, ещё когда только началась наша война я всё вычислила, гадая, какие же подлянки можно ему устроить. Я резко развернулась и пошла в свой корпус, но совершенно не в свою комнату. На том же этаже, только в правую сторону от лестницы и до конца коридора находилась комната Салливана. Толпа зевак скрытно следовала за мной. Я постучала в дверь. Громко, тяжело, настойчиво. Дверь открылась, и из неё высунулась самодовольная морда этого придурка, из которой мне в лицо вылетело следующее:
– Милая, наконец-то, я уже заждался, – сказал блондин, хватая меня за талию, затаскивая в комнату и быстро захлопывая дверь.
Запер на замок. Ой-ой, не нравится мне это. Что подумают студенты в коридоре? Я убью его сейчас! Что он вытворяет?! Пусть только попробует снова приблизиться ко мне со своими губами, а ему их откушу. И тут же я невольно облизнула свои губы.
– Я тебе не милая! Объяснись, – потребовала я.
– Это не я, клянусь. Кто-то другой слил фото.
– Как оно вообще было сделано?! На кой чёрт?! Тебе жить надоело?!
– Угомонись, Адель. Фото слил не я, сделал тоже не я и кто-то другой его сделал тоже не по моей воле. На этом всё. Лучше скажи, как там твой парень? Ещё не звонил? – и тут до меня дошло.
Я полезла в карман за телефоном. Вверху висело несколько уведомлений об отмеченных фото в инстаграме и комментариях. Кто-то разнёс это фото не только по сайту академии, но и по другим соц. сетям., отметил меня на фотке, а всё, что только что произошло в коридоре – уже заполнило истории студентов с любовными тегами и отметкой меня и Эдриана. Какой ужас!
Масла в огонь подливала фотография из одного издания, сделанная в тот момент, когда мы с Эдрианом выходили вдвоём утром из отеля во «вчерашних» нарядах.
– Хватит во всём обвинять меня, Адель. Я не контролирую всё на свете! Ты тоже виновата! Не ответила бы а поцелуй, фото не было бы. Наверное, – неуверенно добавил он. Что значит «наверное»?
Я молнией выбежала из его комнаты и скрылась за дверью своей. Кто-то что-то кричал мне в след, что-то спрашивал, кто-то пытался догнать. Что сейчас творилось с моей жизнью, я была не в силах осознать. Я нервно набирала номер Пола снова и снова. Пока он наконец не ответил.
– Адель, привет. Я всё видел. Я не злюсь.
– Пол, пожалуйста, прости. Это не то, чем кажется. На самом деле этот придурок…
– Адель! – грубо оборвал меня Пол и тут же снова стал ласковым. – Я рад, что у тебя кто-то появился, честно. Я сам хотел с тобой поговорить об этом, но не мог. Не мог сделать тебе больно. А сейчас, когда всё так случилось, я могу не волноваться за то, что ты будешь там одна, потому что я встретил здесь девушку, она… – дальше я не слушала. Я молча рыдала, сидя у стены, телефон выкатился из рук. Оттуда доносились звуки голоса Пола, но слов было не разобрать.
Я просидела так несколько часов, пока за окном не стало совсем темно. Глаза, наполненные слезами, стали опухшими и красными. Я сжала руки в кулаки, встала и пошла. Не знаю, чего я хотела добиться, но сейчас я хотела видеть лицо это гада. Пусть и не он выложил фотку, но он был виноват во всём остальном. Он начал войну, он поцеловал, он заставил испытывать к нему что-то, он не уследил за всем.
Я постучала, тише, чем в первый раз, мне не нужны были зрители. Эдриан открыл дверь и молча смотрел на зарёванную меня. Я было открыла рот, что бы что-то сказать, но не смогла. Мы простояли так несколько минут, глядя друг на друга. Я со злостью, он с сочувствием и жалостью. Я не могла вынести этого взгляда, потому я подарила Эдриану пощёчину, развернулась и ушла. Убежала.
В конюшне никого не было. Руби – наверное, почувствовав меня – подняла голову и открыла глаза. Я запрягла её в уздечку, подпруги и всё остальное, залезла и поехала вокруг академии.
В жилых корпусах кое-где ещё горел свет в окнах. Руби шла медленно, я подняла голову к небу. Звёзды сияли ярче, чем у меня дома. Не смотря на то, что академия находилась в десяти минутах от столицы, она всё же была в лесу, а не в самом городе, и ночью здесь было восхитительно. Погуляв ещё немного по усадьбе, я отвела Руби в стойло. Покормила её, причесала и ушла спать сама.
ГЛАВА 12
Близился праздник пасхи. В этом году она выпадала на первую половину мая. Академию украшали символичные зайцы, яйца, яркие шарики. Неужели тут на каждый праздник воцаряется детский утренник? Хотя, кого я обманываю, я люблю такое.
Мне нравится, когда атмосфера праздника поглощает меня настолько сильно, что забываются все проблемы и трудности, с которыми пришлось столкнуться. Особенно сейчас мне очень хотелось окунуться в радостные переживания.
Кэт обещалась приехать на днях погостить, мама с папой тоже хотели навестить меня, но мне больше всего хотелось уехать отсюда домой. Останавливало только одно – наш городок очень маленький и я бы сто процентов не избежала встречи с Полом и его новой пассией. Я была к этому не готова.
Да и мистер Салливан снова что-то затеял, пригласил на обед в своём доме, мне было интересно проводить с ним время. Неловкость и необъяснимая осторожность с каждой встречей сходили на нет.
С Эдрианом было всё немного сложнее. У меня не было к нему ненависти, как в самом начале, скорее даже наоборот, он начал казаться мне не таким поверхностным и эгоистичным, каким был прежде, но… Но каждый раз при мысли о нём, я терялась в пространстве и мои губы обжигало тысячей иголочек. Каждый поцелуй, что был с Эдрианом, заставлял моё тело неоднозначно реагировать на эти воспоминания. Я старалась избегать парня, пока не разберусь со своими мыслями.
Спасал Джек. Он постоянно что-то рассказывал, пытался рассмешить и развеселить меня, отвлечь. Он много рассказывал о той девушке с мартовского маскарада. Кажется, у них всё закрутилось по полной программе, поэтому мы виделись реже. Но я не возражала, а свободное время тратила на подготовку к предстоящим экзаменам. Они меня пугали.
Когда пришло воскресенье, уже с утра я стояла на вокзале в ожидании Кэт. Мама с папой не смогли приехать, у папы нарисовалось какое-то срочно дело, а мама никогда не ездила никуда без папы. Так они привыкли. Если едут куда-то, то только вместе. О такой любви как у них, я могу только мечтать.
Но приятный момент в их отсутствии тоже имеется. Если бы до них дошла фотография моего поцелуя с Салливаном – они бы примчались сию минуту. Наверное. Мама точно не смогла бы промолчать, по телефону бы всё высказала. А они спокойны, значит, ничего не знают и лучше бы так и оставалось.
Вообще странно, что все вдруг резко забыли об этом инциденте. Фотография не просто осталась где-т на задворках, она будто исчезла. Не только из моего профиля, но и из сайта академии, инстаграма и вообще всевозможных интернет-изданий со сплетнями о сливках общества.
Подруга приехала одна, без парня в этот раз. Оно и не удивительно. Что бы он здесь делал? Без Пола ему было бы скучно с двумя девчонками, а я бы чувствовала себя третей лишней. Поэтому была безумно благодарна подруге, что она даже не пыталась его уговорить поехать с ней. Да и она сама не прочь глазками пострелять.
Стоило нам войти на территорию академии, несколько пар хитрых похотливых глаз сразу обратились к рыжей бестии. Моргая ресничками, словно крылья бабочек, подруга стреляла кокетливым взглядом направо и налево. Она никогда не изменяла и вроде как не собиралась, но как она любила говорить – здоровый флирт должен присутствовать в жизни каждой девушки, для повышения самооценки и улучшения настроения. А вот чьего именно и какого настроения, тут уж пространство для фантазии.
Перед академией мы попили кофе и позавтракали в одном из городских кафе. А уже в моей комнате, она крепко обняла меня, позволяя вылить на неё всё, что так давно меня грызло изнутри.
Мне так не хватало этого плеча, с влаговпитывающей жилеткой. Конечно, Джек был рядом, но он не знал меня так, как знала Кэт. Это совершенно другое. Только она могла наговорить таких невообразимых глупостей и банальностей, от чего становилось смешно и моментально поднималось настроение.
Когда я рассказала ей, что произошло с фотографией, Полом и Эдрианом, она снова завела свою пластинку.
– Я же тебя предупреждала, что всё не просто так, – победно изрекла она. Любительница сплетения судеб и эзотерики.
– Всё не так просто, как кажется.
– Однако, ты не можешь не признать, что я была права с самого начала на счёт тебя и этого блондинчика.
– Эдриана. Его зовут Эдриан.
– Вот тебе лишнее доказательство. Раньше ты и сама звала его так, а ещё…
– Не надо, – быстро прервала я подругу, пока она не начала перечислять все те матерные слова, коими я описывала ей Салливана прежде.
– Адель, не расстраивайся. Тебе всего двадцать лет, мы ещё так молоды. Сомневаюсь, что в нынешнем возрасте мы встретим нашу любовь на всю жизнь. Развлекайся, пока можешь. А на счёт Пола, я тебе давно говорила, что он просто школьная влюблённость, а не любовь все твоей жизни. Мужчина, который полюбит тебя, будет похожим на твоего отца. Я не про внешность или характер, как говорят психологи. Я про то, что ты будешь чувствовать себя с ним так, словно знала всю жизнь, он будет оберегать тебя, холить и лелеять. Я бы не назвала Пола тем, кто тебя лелеял.
– Стоило мне прислушаться к тебе тогда в феврале. Но мне было так плохо здесь, я так хотела обратно, мне не хотелось верить, что дома – может что-то быть не так, может быть плохо. А сейчас… я даже поехать туда не могу, что бы лишний раз с ним не встретиться.
– Боишься разреветься прямо на улице? – как-то слишком сильно удивилась подруга.
– Кэт! – возмутилась я. – Нет, но боюсь, что ещё просто не готова. Я никогда не покажу никому свою слабость, а разреветься на улице, лишь увидев его, это будет ниже моего достоинства.
– Во-от, узнаю свою девочку. Так держать, Адель!
Вечером к нам заглянул Джек. И я наконец смога познакомить двух своих рыжиков. Таких разных, но как две капли воды похожих. Ну почти.
Кэт и Джек почти сразу подружились, особенно когда начали обсуждать меня и мои косяки. Вот уж сплотила на свою голову. Но мне было приятно. Я сначала опасалась не начнётся ли грызня между ними, мол, кто лучше со мной ладит или ещё чего, Кэт была довольно ревнивой подругой, но видимо, это касалось только девчонок. Бенсон ей понравился, о чём она сообщила мне прямо при нём. Он немного округлил глаза, но не растерялся и вернул комплимент девушке.
Утром я должна была собираться на званый обед к Салливанам, а подруга собиралась уехать домой, но Эдвард, узнав, что у меня гости, пригласил и её к себе. Долго уговаривать не пришлось, Кэт всегда за любой движ. И ей не терпелось познакомиться с Эдрианом поближе, а так же с загадочным дядюшкой Скруджем. Так она окрестила Эдварда Салливана, когда я решилась рассказать про странные встречи и периодичные обеды с этим человеком.
Кэт сначала побаивалась, что старикашка положил на меня глаз, но я быстро её переубедила, напомнив, что говорила с ним об этом прямо. А её мнение на счёт старикашки быстро рассеялись, когда она с ним встретилась лицом к лицу.
Как позже она мне призналась, если бы не знала, что он нам в отцы годиться, то даже могла бы запасть на него. На что я немного поморщилась. Хотя, чем чёрт не шутит? Эдвард хоть и не молодой пацан, но довольно красивый зрелый мужчина. Благородная седина, еле коснувшаяся волос отнюдь не старила его, а придавала элегантности и внушала толику уважения.
Мы вышли из дамской комнаты и вернулись к ребятам. Помимо Эдварда и Эдриана, здесь был ещё Роберт. Марк остался, видимо, со своей семьёй, а у Роберта, как оказалось, родители погибли в автокатастрофе несколько лет назад.
Именно поэтому я не могла его долго разгадать. Он был молчалив, сдержан, заботлив. Он казался гораздо старше ментальным возрастом, чем его друзья. И теперь всё встало на свои места. Парню пришлось взяться за отцовский бизнес, когда он был совсем подростком. Ему пришлось взрослеть моментально, ибо того требовали обстоятельства. Ему помогал двоюродный дядя, удивительно, что ещё не отобрал бизнес, как обычно бывает у олигархов. Все они акулы и бросаются даже на своих. В этом Робу, конечно, повезло.
– Леди, мне было очень приятно разделить этот обед, или ужин, с вами. Но мне нужно срочно отлучиться. Дела не ждут даже в праздник, прошу простить.
– Конечно, спасибо за приглашение, – вежливо кивнула Кэт. Если бы не подруга, не знаю, как бы пережила этот день.
Чувство неловкости накрыло меня сразу, как я переступила через порог. Нас встретил Эдриан, застыл в дверном проёме секунд на сорок, а потом слегка отошёл пропуская внутрь. Помог снять лёгкое весеннее пальто, и всё время за столом странно так смотрел на меня. Благо счастливый щебет подруги и непринуждённые голоса Эдварда и Роба отвлекали, помогая мне чувствовать себя комфортнее.
– Ну что? Может, поплаваем немного? – предложил Бёрк, когда мистер Салливан покинул нас.
– У меня нет купальника с собой, да и у Адель, наверное, тоже.
– Кэт, оставь это. Сейчас съездим и купим. Что вы на это? – брюнет посмотрел на меня, потом перевёл взгляд на Эдриана.
– Да, конечно, почему нет, – согласился тот. Роб посмотрел вопросительно на меня, я молча кивнула.
– Отлично, тогда по машинам.
Идея показалось безобидной, пока не оказалось, что сегодня ребята решили развлечься на спортивных авто. Двухместных, разумеется. Кэт быстро сообразила и ухватилась за Роба, как будто всю жизнь только этого и ждала. Мне ничего не оставалось, как сесть в раскрытую Эдрианом дверь и пристегнуться. Отказываться от поездки уже было бессмысленно, всё ведь решили. Ехали мы в тишине, я периодически ловила заинтересованный взгляд парня.
На парковке у торгового центра, только заглушив мотор, Эдриан снова посмотрел в мою сторону. Я съёжилась под его пристальным взглядом. Что ему надо? Выходить из машины не представлялось возможным. Да и не пустил бы он меня сейчас.
Роб и Кэт быстро покинули свой спорткар, постояли несколько секунд возле нашей машины и, долго не дожидаясь, потопали в здание сами.
Эдриан положил ладонь поверх моей руки. Внезапное прикосновение горячей кожи ударило током, пуская иголочки до самого плеча и дальше, сердце гулко забились где-то в шее и висках. Чёрт, что за предательская реакция моего тела на этого парня? Почему я молчу, как дурочка? Почему он молчит?
– Ты что-то хочешь сказать? – спросила я, не в силах больше выносить эту тишину.
– Не знаю ещё.
– Тогда что ты делаешь?
– Пытаюсь понять, – коротко ответил он. Я что должна каждое слово из него вытягивать или что? Говорит загадками, гипнотизирует тут меня…
– Эдриан, идём в магазин, ребята долго ждать не будут.
– Адель… – сказал он так, будто закатил глаза, но не закатывал.
Я сморозила глупость. Что за неловкость? Почему мне так неуютно?
Под прицелом его карих глаз становилось жарко, казалось, что с моего лба летят уже тысячные капельки пота, я нервно провела рукой по вискам, опускаясь к скулам. Сухо. Что со мной? Мой взгляд невольно перебежал на его губы. На пухлые мягкие губы, я непроизвольно облизала свои. Чёрт.
Я снова вспомнила тот поцелуй на балу, в доме Роба, а в аудитории… Его жаркие объятия, руки, гуляющие по моей спине, прикосновения к голой коже шеи, плеч… Вспомнила, как запустила свои пальцы в его волосы, совсем не мягкие, густые, словно окунула руку в сухое море. Неужели я хочу ещё? Я снова хочу поцеловать его?
Эдриан Салливан
Когда я открыл дверь в свой дом, а на пороге стояла Адель, меня замкнуло. Я стоял как пятиклассник, едва не разинув рот. Короткое серое кожаное платье, идеально облегающее фигуру, с широким поясом вокруг талии, треугольное декольте, фиолетовый расстёгнутый плащ поверх, распущенные чёрные волосы, пухлые розовые губы… она отнюдь не была серой, а наоборот.
Я не сразу заметил, что она не одна. Рыжая девушка в зелёном полуклассическом комбинезоне протянула мне руку и представилась Кэт. Я быстро среагировал, но всё ещё не мог оторвать взгляд от Адель. Я не видел её больше недели, знал, что она избегает меня.
Я слышал, как она плакала, когда говорила с Полом. Я тогда пошёл следом за ней, а когда оказался у двери и занёс руку, что бы постучать, услышал лишь всхлипывания и проклёны в свою сторону. Я не стал её тревожить тогда, решил, что нужно дать ей остыть. А вместо этого она пришла и врезала мне. С одной стороны я её понимал, из-за того, что я не сдержался, дал волю эмоциям, какая-то мерзость сделала новость на необдуманном порыве чувств. А с другой – она ведь не сопротивлялась, а отвечала на мой поцелуй, причём с такой страстью…
Я не знал, что думать. Ещё недавно бесила меня, а сейчас мне хочется её оградить от всего. Я определённо потерял себя в ней, осталось понять насколько сильно. Вряд ли мне хочется оберегать её как хорошую подругу, потому что я только и думаю, о её губах, тонкой талии, упругой груди, но в то же время полное ощущение, что она как маленький ребёнок, нуждается в тепле, добре и нежностях.
Тьфу, блин. И когда я стал таким слюнтяем? Превращаюсь в Марка уже. Неужели влюбился? Да нет, ещё нет. Марк вон как носится со своей Мэди, подарочки, цветочки, романтика. Надо бы выяснить, как там у них дела.
После занятий я поехал в город, вызволил друга из любовных оков и наслаждался виски с горьким шоколадом. Никогда не любил сладкое, но запах чёрной плитки переработанных какао-бобов просто сводил меня с ума. Лишнее напоминание об этой девчонке.
Чёрт, почему мне становится грустно, когда я думаю о ней? Такое странное чувство внутри, будто я нашкодивший пацан…
– Это называется чувство вины, – объяснил мне друг, когда я открылся ему.
– Да ну, бред какой-то.
– Не бред, а чудо. У тебя? И чувство вины. Она мне нравится всё больше и больше.
– Да не виноват я ни в чём! – парировал я. За что же мне быть виноватым то?
– Это по факту, с твоей стороны. А для неё всё не так. Она была новенькая и ты без причины начал её травить.
– Не без причины! Да и не травил я её, сам же знаешь, один раз в воду окунул. И то, не Я это был, а Грайс, – возмутился я.
– Не в этом суть. Эта причина полугодовой давности на тот момент. Так что не считается. Да и не в этом дело, была причина или нет. Ты подшутил, она дала сдачи, ставки повышались, потом ещё девчонки подключились…
– Тьфу, курицы, – не сдержался я, вспоминая, как она меня обвиняла за кошачий корм.
– …а потом её вообще чуть не убили, – продолжал Марк. – На её месте любая другая уже бы либо сломалась, либо ещё чего хуже. А потом ни с того ни с сего ты её целуешь, спишь с ней в одном отеле и через несколько дней все узнают об этом. Пресса подливает масла в огонь, сообщая, что у принца Шатвильского новая принцесса, и это при живом то парне. Как ты думаешь, как он отреагировал на новости?
– Не хорошо.
– И что потом стало с принцессой?
– Она плакала. Она пришла, обвинила меня во всех бедах, дала пощёчину и ушла.
– Ого, даже так… Бойкая.
– Бедная. Если бы не связалась со мной, была бы счастлива, а я… я действительно испортил ей жизнь, – внезапно осознал я. Как же хреново понимать, что кто-то несчастлив из-за тебя и ненавидит всей душой. Что бы я ни делал, она никогда не изменит своего отношения ко мне. Никогда…
– Не расстраивайся, Эд. Всё наладиться. Особенно, если ты ей поможешь.
– Но что я могу?
– И это у меня спрашиваешь ты? Серьёзно? Я разочарован в тебе, друг – сообщил шутливо Марк, запихивая вилку с едой в рот. Его там что совсем не кормят что ли? На голодном пайке держат или пресвятым духом любви питается?
– Ты чего как с голодовки? У тебя-то как дела? Как там Мэди?
– Да нормально, даже хорошо, мы с ней… – он начал рассказывать о своих недавних похождениях, о планах и прочем.
Я знал, что отец позвал на пасху к нам Адель, даже не удивился этому. Я не мог понять его внимания к ней. После вечера в отеле, Я понимал, что он не увлёкся ею и не хотел затащить в постель. Скорее относился к ней как к горячо любимой племяннице. Но почему? Каковы его истинные мотивы? Он никогда так не старался для меня, как для Адель. Или я чего-то не замечаю?
Нет, я не обижался ничуть, но меня это настораживало. У нас с отцом далеко не такие тёплые отношения, что бы испытывать какие-либо чувства при проявлении внимания к кому-то чужому. Но для меня оставалось загадкой его поведение и причины столь тёплой заботы.
Я нервничал всё больше и больше с приближением воскресенья. Мне вовсе не хотелось попадаться Адель на глаза после разговора с Марком. Я действительно чувствовал себя ничтожеством, я был перед ней виноват. Я не знал, как подойти к ней.
Я пригласил к нам Роберта. Его дядя как раз был в командировке, и другу не с кем было встретить семейный праздник. Таким образом, я убил двух зайцев сразу – и стался хорошим другом, и сгладил углы при общении с Флеминг.
Когда мы все сели за стол, на несколько минут повисло неловкое молчание. Первым его прервала неожиданная гостья. Кэт показалась очень смелой и позитивной девушкой, ничуть не стеснительной, очень вежливой. Она разряжала обстановку накалённую до предела. Её настроение поддержали и Роб с отцом. Адель тоже включилась в беседу спустя минут пятнадцать-двадцать. Я так и не смог вымолвить ни слова в её адрес. Избегал её взглядов, всё видел в них обвинение и ненависть. Но когда она улыбалась… Я не мог забыть тот поцелуй в аудитории. А она вела себя так, как будто ничего и не было вовсе. Как будто целовалась не со мной.
После обеда отец уехал, Роб предложил искупаться, и мы поехали девчонкам за купальниками. У меня было несколько купальников в ящике в спальне, оставленных прохожими моей бурной жизни, но не стал предлагать их Адель и Кэт. Они не были похожи на тех кукол, гонящихся за красотой и деньгами. Да и не хотелось отчего-то освещать эту часть моей жизни.
К счастью или нет, но сегодня отец решил дать выходной нашему водителю, а сам забрал единственную адекватную машину, остались только спортивные. Кэтрин видимо очень понравился Роб, раз она сразу запрыгнула в его спорткар. Я приоткрыл дверцу для Адель, она с явным неудовольствием села и пристегнулась.
До центра мы ехали в тишине, на парковку приехали первые, но мне было трудно пошевелиться, даже дышать. Адель тоже не выходила из машины. Или может она ждала, что я выйду и открою дверцу? Чёрт, точно, надо было так и сделать, но вместо этого моя рука сама собой легла на её руку.
– Ты что-то хочешь сказать? – подала она голос, когда тишина стала настолько тяжёлой, что её можно было пощупать.
Я не знал, что ей сказать. Я не знал, зачем её коснулся, но забирать руку не хотелось, да и она не скидывала, не брыкалась. Я пытался сформулировать, что хочу сказать или сделать.
Её лицо медленно налилось краской, я чувствовал как пульсирует её кровь в тонких пальцах. Я смотрел на неё и чуть не плакал от сожаления, что я натворил. Мне так хотелось всё исправить, но при этом совершенно не хотелось, что бы исправилось совсем всё. Я не мог представить, что этих пальцев будет касаться какая-то чужая рука.
Она моя, только моя.
Я пытался подобрать слова, чтобы правильно извиниться, пообещать помогать во всём, загладить свою вину. Её рука сильнее сжалась, выдавая недовольство. Кажется, она хотела что-то сказать.
– Эдриан, идём в магазин, ребята долго ждать не будут.
– Адель… – вырвалось у меня нервно.
Она вытаращила на меня гневные глаза. Чёрт, нет. Я слишком резок. Ну, зачем ты начала говорить? Дай же мне собраться, я пытаюсь тут извиниться, выразить чувства. Я никогда этого ещё не делал. Мне надо подумать. Но пока я собирался с мыслями, она резко потянулась ко мне и поцеловала в губы.
На миг я растерялся, но почувствовав уже любимый запах шоколада в волосах и мягкость её губ, быстро и аккуратно схватил её голову, что бы она вдруг не передумала.
Я думал она злится, ненавидит меня, а она меня поцеловала! Она! Меня! Мир перевернулся!
Адель Флеминг
Я не понимала, что творю. Я просто поддалась чувствам, ныряя в мимолётное мгновение. Я не представляла, что буду делать потом и как буду смотреть ему в глаза, но он так долго молчал, меня так напрягала тишина, что мои желания взяли верх над терпением и хладнокровием. Я сама поцеловала Эдриана Салливана! Обалдеть! Я сошла с ума.
Только бы он потом не считал меня одной из своих хвостушек, бегающей везде за хозяином. Этого я не переживу. Это будет такое унижение.
В стекло с моей стороны постучались. Видимо стучащий уже делал это не первый раз. Потому что стук был нервный и беспрерывный. Кэт! Господи, сколько мы тут просидели? У неё в руках было два пакета: с красным и чёрным купальниками, и ещё какие-то пакеты Роб складывал куда-то в свою машину. Разве у таких есть багажник?
Чёрт, какой багажник, Адель. Ты только что целовалась с Эдрианом по собственному желанию. И Кэт видела это, и вопросов теперь не избежать. Только вот самой бы ещё знать на них ответы.
В ванной комнате мы переоделись в купальники, которые на свой вкус выбрала Кэт. Себе она отхватила чёрный для контраста с рыжей копной, а мне взяла красный.
– Там было много разных, но я не знала. Какой тебе понравится. Поэтому взяла самый яркий, – объяснила она. Знает зараза, что люблю быть в центре внимания, но не в этот же раз.
Я достала покупку, надела и офигела. И это она называет купальником?
Красный цельный купальник идеально обрамлял мои ягодицы, едва их закрывая, на талии и под грудью было слегка стянуто двумя ниточками-резинками, вшитыми внутрь ткани купальника. Верх был вроде прикрыт, но… Но купальник был разделён прорезью от пупка до самого верха. Очень сексуально и горячо.
Я вышла в купальнике к подруге и посмотрела на неё весьма красноречивым злобным взглядом.
– На вешалке он смотрелся не так эффектно, – констатировала бестия, хитро улыбаясь.
– Да неужели? Я не могу выйти отсюда в этом.
– Ой да ладно тебе, как будто кто-то там что-то не видел.
– Кэтрин! – я всегда ругалась на неё полным именем, когда она говорила что-то несуразное или обидное. Или иногда для профилактики.
– Ну, я не о том, что ты спала с ним, – хотя судя по всему до этого недалеко осталось, – а о том, что вряд ли ты первая девушка в жизни Салливана младшего.
После слов подруги стало как-то обидно. Конечно, я понимала, что Эдриан давно не мальчик, к тому же он старше меня года на три-четыре, да и я уже давно не невинная овечка. Но почему-то стало грустно, подумалось, что я ничем не лучше тех вобл из академии. Но потом я взглянула на себя в зеркало.
Подобрала волосы в импровизированный свободный пучок, открывая шею и плечи, и ключицы, и спину, и вообще всё. Стратегически важные места, конечно, оставались закрытыми, но почему бы не показать себя во всей красе. Хотя бы ради поднятия самооценки, как говорит подруга.
– …и для хорошего настроения, – подмигнула мне Кэт, увидев, как я кручусь перед зеркалом и стреляю глазками самой себе же.
Мы спустились к бассейну. Пока катались за покупками и наводили марафет, уже стемнело немного. Я глянула на часы, но время ещё позволяло резвиться. В понедельник занятий нет нигде, ни у меня, ни у Кэт, домой спешить незачем.
На заднем дворе Роб уже вовсю готовил. Голода я не чувствовала до тех пор, пока в нос, как шпион, не забрался запах жаренного на гриле мяса. Эдриан лениво валялся на шезлонге в солнечных очках. При отсутствии яркого солнца. Уснул он там, что ли?
Но стоило мне задать немой вопрос, его шея вытянулась, словно у жирафа, он медленно снял очки и его взгляд прошёлся по мне с головы до пят. И обратно. И ещё раз. Настроение подскочило выше крыши. Кэт моментально сделала фото. С шикарной счастливой улыбкой на лице, с моей – неловко натянутой, а ещё с двумя полуголыми парнями на заднем плане.
