Люттоли (Луи Бриньон)
Шкала Десса
Глава 1. Антарктическая станция Мак-Мердо. Настоящее время. Март
Маленький городок с полярной станцией Мак-Мердо медленно погружался в сон. Огромный термометр установленной и освещённый недалеко от жилых комплексов таким образом, чтобы его могли видеть из любого места, показывал: – 31 градус по Цельсию.
Погода стояла спокойная, безветренная. Только привычный мороз и это вечное шуршание, которое издавал дрейфующий снег, сползающий со склон с медлительностью престарелой черепахи.
В общем и целом, всё как обычно. Конец Антарктического рабочего дня. Автомобили стоят в тёплых ангарах, люди отдыхают в своих комнатах или коротают вечер в одном из двух пабов. Дежурная смена из двух человек на снегоходах проверяет объекты жизнеобеспечения.
Размеренный ход событий изменил сигнал тревоги. Он раздался внезапно, повторился три раза подряд и как следствие всполошил весь городок.
Наспех одевшись люди высыпали на улицу в желании узнать источник опасности. Они задавали друг другу вопросы, и при этом с беспокойством оглядывались по сторонам. Ничего не предвещало. Отличные метеосводки на всю неделю, и тем не менее существовала опасность, раз прозвучал сигнал тревоги.
Пока все и каждый пытались выяснить что происходит, из громкоговорителя раздался ровный мужской голос:
– Наша метеостанция каждую минуту фиксирует аномальное повышение температуры на один градус. За последние четверть часа температура в нашем городке повысилась на 15 градусов. Есть предположение, что аномалию с повышением температуры мог вызвать один из спящих вулканов, о котором мы ничего не знаем. Но в целом, у нас нет объяснения, поэтому просим всех быть предельно бдительными и следить за всем, что происходит вокруг. Держитесь поближе к транспорту на всякий случай. Если это действительно вулкан, то он где-то очень близко. Мы известили центр. В данный момент и сам городок, и всё пространство вокруг сканируют метеоспутники. Пока это всё. Мы дадим объявление, как только у нас появятся новые сведения.
Едва голос замолк, человек двадцать одновременно побежали к главному термометру. Через считанные минуты, туда же прибежали ещё человек сорок. Каждый из этих людей не отрываясь смотрел на красную полоску, которая медленно, но неуклонно ползла вверх. Достигнув отметки с цифрой: «ноль» она на некоторое время замерла, а потом снова поползла вверх.
– Светлячки! – неожиданно раздался чей-то крик.
Взгляды людей устремились в сторону вытянутой руки, а потом проследили её направление: где-то очень далеко, над ледником Росса появились десятки огоньков издали напоминающих по форме Светлячков. Эти огоньки излучали разноцветное сияние, но оставались или выглядели неподвижными.
Многие посчитали эти огоньки за уже привычное Северное Сияние, поэтому и не стали задерживать на них своё внимание. Куда больше людей интересовала красная полоска, которая успела подняться ещё на три отметки вверх.
Плюс три по Цельсию – абсолютный температурный рекорд для марта в Мак-Мердо. Но этот рекорд оставался непобитым ровно одну минуту, когда отметка поднялась на один градус выше.
В толпе среди людей всё ещё преобладала тишина, но некоторые начали расстёгивать куртки и даже снимать шапки. Теплота быстро наступала и это чувствовалось. Даже обычный морозный воздух становился мягче. А в целом создавалось ощущение наступления весны, оттого и помимо воли на губах всё чаще и чаще стали появляться широкие улыбки.
Внезапно из громкоговорителя вырвался тревожный голос:
– Мы зафиксировали мощный толчок в трёхстах километрах. Ещё один, ещё один, ещё…все в укрытие, неизвестно чего ожидать от…
Последние слова потонули в грохоте. Земля дрогнула и зашатались под ногами. Следом произошёл ещё один мощный толчок. Потом ещё один и ещё. Толчки следовали непрерывно, а земля под ногами становилась всё менее устойчивой. Люди попадали на землю.
Всё вокруг приняло форму беспорядочного движения. Но только на несколько коротких мгновений.
Толчки прекратились так же внезапно, как и начались.
– Коллеги! – раздался голос из громкоговорителя, – не знаю какого чёрта произошло, но мы легко отделались. Все врачи на месте, пострадавших…чёрт, чёрт, – люди только начали подниматься, как из громкоговорителя раздался настоящий вопль, – ложитесь, ложитесь…
Ударная волна, невидимая и смертельно опасная в считанные доли секунды превратила городок в груду ненужного мусора. Не осталось ни единой целой постройки, ни единого целого источника освещения.
Люди валялись вперемежку с обломками. У кого хватало сил подняться, подверглись третьему, ещё более смертоносному удару: из темноты с лёгким шуршанием вылетали тысячи и тысячи ледяных осколков и впивались им в тело.
Глава 2. Фремингхем. Дом Стива Райли. Тот же день
Бассейн с подогревом. Отличное место для романтической встречи. Особенно, если он построен в небольшом, уютном дворе, окружённом со всех сторон стенами. Ещё столик, на котором стоит бутылка вина с двумя бокалами, корзинка с фруктами и шоколад. И конечно, большой монитор, на котором мелькают красивые пейзажи в сопровождении расслабляющей музыки.
Именно так всё и происходило в доме Стива Райли в этот воскресный вечер. Но, прежде чем мы с вами станем свидетелями пикантной сцены, несколько слов о хозяине.
Фремингхем. Маленький городок с чистыми улицами и красивыми малоэтажными домами. Ничем особенным он не выделялся. Место для тех, кто достиг небольшого финансового благосостояния и стремится к спокойной жизни.
Стив Райли являлся именно таким человеком. К своим сорока двум годам, он успел поработать в полиции, а затем и в ФБР. Стив являл собой образец бережливости. Это позволило ему покинуть службу, и устроить жизнь так, как он всегда мечтал. Год назад умер отец и оставил ему в наследство дом и небольшую сумму денег. Эта солидная прибавка, несмотря на прискорбный источник, позволила Стиву переехать из Бостона в Фремингхем. Он поселился в доме покойного отца на Арсенал Роуд и купил небольшой бар. Бар приносил около двадцати тысяч долларов в месяц. С учётом имеющихся сбережений, он мог чувствовать себя вполне независимым.
Стив сохранял отличную физическую форму и после отставки. Не курил, пил мало, каждое утро бегал, по вечерам в будние дни занимался в спортивном клубе, который находился рядом с баром.
Из родных у него оставалась только сестра, Эмма. Она была на пять лет младше него и работала медсестрой в одной из Бостонских клиник. Встречались они не очень часто.
Семью, он так и не решился завести. Но в последние годы всё чаще и чаще задумывался о браке. Утвердился он в этой мысли, когда повстречал Сюзан. Отец Сюзан был родом из Бельгии и носил фамилию Рюбе. Сюзан взяла фамилию отца. А её родной брат Джек унаследовал фамилию матери – Стоун.
Стив и Сюзан познакомились два года назад, в аэропорту Бостона. Стив прилетел из Майями, где проводил отпуск, а Сюзан находилась там по долгу службы. Именно в аэропорту Бостона находился центр управления полётами авиакомпании «Дейна», в котором она трудилась.
Они сидели за одним столиком и понемногу разговорились. Потом как-то сразу начали встречаться. Сначала у Сюзан. А когда Стив завершил службу в ФБР и переехал во Фремингхем, обязанности разделились. Одни выходные Стив приезжал к Сюзан, на другие выходные она его навещала. Так они и встречались по выходным. Обоих это устраивало. Да и отношения становились только лучше. Такое положение дел привело к ожидаемым последствиям: Стив начал подумывать о том, чтобы сделать Сюзан предложение, и наконец завести семью. В виду возраста время для решительного шага оставалось всё меньше и меньше. Так он считал.
Этот вечер был похож на многие другие: сначала она занимались сексом в кровати, потом перешли в бассейн. Немного поплавали в своё удовольствие, потом спустили на воду столик с двумя бокалами, а бутылку с вином поместили в маленький деревянный кораблик и пустили плавать на поверхности. Как только бокалы пустели, Стив подгребал двумя руками воду. Кораблик приближался. Он доставал бутылку, разливал вино, а потом снова укладывал её обратно.
Они пили, целовались, смеялись и говорили о всяких нужных и ненужных мелочах. Всё это происходило до того момента, пока в нижней части экрана монитора не появилась надпись: «Метеоритный град» с пометкой срочно.
Стив не поленился, вышел из бассейна и с пульта увеличил громкость.
На фоне светлого дня и всеобщих разрушений шла спасательная операция. Завалы разбирались, а людей укладывали на носилки и грузили в вертолёты, которые сразу же улетали.
За кадром постоянно звучал голос диктора:
– На ледник Росса, в нескольких десятках километрах от самой крупной антарктической станции Мак-Мердо обрушился настоящий метеоритный град. Ударная волна была настолько сильна, что фактически уничтожила все постройки в ста километрах от падения метеоритов. К сожалению, не обошлось без человеческих жертв. Семь человек погибли, ещё около семидесяти получили ранения различной степени тяжести. Правительство США уже объявило об оказание экстренной помощи. Станция будет восстановлена в кратчайшие сроки. А сейчас…мы получаем кадры с ледника Росса. Напоминаем, что это один из самых крупных ледников на планете. Общая площадь до недавнего времени равнялась полумиллиону квадратных километров. Но из-за метеоритного удара она сократилась. Фиксируются глубокие трещины.
Картинка на экране сменилась. Съёмка велась с воздуха. Показался ледник. Всюду, куда доставал взгляд виднелись какие-то светлые пятна. Сначала показалось, что это норы, вырытые в снегу животными. Но при приближении оказалось, что это воронки. Они были так похожи друг на друга, как по размеру, так и по форме, что поневоле закрадывалась мысль об обмане. Словно подтверждая эти сомнения, за кадром раздался женский голос:
– Невероятно, просто невероятно. Эти воронки выглядят так будто их скопировали в каком-то фоторедакторе и разместили на леднике. Между тем это настоящие воронки. И остались они после ударов метеоритов. Думаю, скоро сюда съедутся учёные со всего мира, чтобы выяснить природу этих странных ям, которые выглядят как близнецы.
– И этого необычного природного явления! – подхватил мужской голос.
Картинка на экране снова сменилась. Где-то очень близки в небе появились десятки неподвижных светящихся огоньков. – Есть предположение, что эти огни стали следствием метеоритного удара. Более точно на этот вопрос ответят учёные. Этими вопросами уже занимаются. Мы будем держать вас в курсе событий. Как только появятся новости, мы сообщим.
Стив с Сюзан ещё несколько минут слушали диктора, а потом убрали звук. Стив залез обратно в бассейн и снова разлил вино в бокалы.
– И что ты обо всём этом думаешь? «Как бывший агент ФБР?» – принимая бокал с любопытством спросила у него Сюзан.
– Ничего! Ровным счётом, ничего! – Стив отпил глоток вина и показал головой куда-то вверх. – Это вопрос для умников, которые постоянно рассказывают нам про Космос, но сами ни черта в нём не смыслят.
– Ты не любишь учёных? – снова полюбопытствовала Сюзан.
– Я их терпеть не могу, – раздражённо откликнулся Стив, – ни черта не знают, ничем не могут помочь, но с умным видом будут объяснять причины, из-за которых на станции погибли семь человек. Всегда так происходит. Помощи никакой, а мотив разрушений им всегда известен. При этом не существует ни одного способа проверить эту чёртову логику. В общем, пользуются тем, что мы ни черта не понимаем.
Сюзан рассмеялась. Она просто обожала, когда Стив начинал злиться, но никогда бы об этом не сказала. Ей просто нравилось слушать, как он разносит кого-то в пух и прах. На этот раз даже усилий прикладывать не пришлось. Печальные события на станции Мак-Мердо зацепили Стива за живое. Он долго и беспощадно ругал учёных. Особо досталось этим «пустозвонам-астрофизикам», «которым рот невозможно закрыть, но при этом они в упор не видят угрозу уничтожения целого континента», пусть и не самого тёплого.
Речь Стива произвела на Сюзан неизгладимое впечатление. Он сполна эта почувствовал, когда они перешли в спальню и снова занялись сексом.
Наутро, перед отъездом, Стив пригласил её среди недели к себе домой. Он собирался сделать ей предложение, но ни словом не обмолвился о своих планах. Сюзан согласилась. Они тепло попрощались, после чего она уехала домой в Бостон.
Глава 3. Фремингхем. Школа
Мальчики и девочки от десяти до четырнадцати лет разной внешности, разного цвета кожи и разных возрастов считали своим долгом выкрикнуть что-то оскорбительное в адрес высокого, худого долговязого парня, который стоял у окна и копался в своём планшете. Благо парень никак не реагировал на оскорбления в свой адрес.
Чего только не было ему сказано: от слова «придурок» до слов, которых вообще не следовало употреблять. В особенности, детям. Чаще всего повторялись слова «Тупица» и «Урод».
Как уже говорилось, парень никак не реагировал на оскорбительные слова и это только подзадоривало ребят. Один из мальчиков осмелел настолько, что подошёл и дал парню пинка. Он целился ему в зад, но попал в руку. И тем не менее заслужил восторженные овации своих товарищей в виде криков и хлопанья в ладоши. Парень и на эту выходку не отреагировал, хотя и судя по разнице в возрасте и длинным рукам, мог без труда наказать обидчика. А почему же он всё время молчал? Тому имелась причина в виде болезни. Бен Фарей, именно так звали девятнадцатилетнего парня, с рождения страдал Аутизмом. Он ни с кем не общался и почти всегда молчал. Исключения составляли лишь те случаи, когда он злился. Злость приводила в действие некий механизм с очень неприятными, а порой даже откровенно угрожающими звуками отчасти напоминающие звериный рык. Но такое случалось очень и очень редко.
Бен учился в школе с детьми намного младше себя, оттого всегда и выглядел в глазах своих школьных товарищей чем-то сродни огородного пугала. Его постоянно задевали, оскорбляли, иногда даже могли легонько стукнуть, но дальше дело не заходило. Болезнь позволяла над ним насмехаться, но она и пугала окружающих. Они не знали, что произойдёт, когда Бен начнёт реагировать. Возможная реакция, отсутствие контроля над собой, могли стать крайне опасными для окружающих. Именно эта часть болезни и внушало опасения родителям. Многие открыто требовали отчислить Бена из школы из страха, что он может кого-то там покалечить. Но тревоги были напрасны. Бен практически ко всему оставался безучастным.
И сейчас, он, не обращая ни на кого внимания копался в своём планшете. А за дверью напротив с надписью: «Психолог», происходил важный разговор между тремя женщинами. Одна из них, Лиза Фарей – родная мама Бена. Вторая – школьный психолог. И третья – директор школы.
В разговоре сначала преобладали вопросы. И задавала их школьный психолог маме Бена:
– Сколько сейчас Бену? Девятнадцать?
– Да. Девятнадцать.
– Он всегда был таким, как сейчас?
– Да. Всегда. С самого рождения. У него Аутизм с нарушением речи. Он вообще не может говорить. Только звуки издаёт.
– Мы знаем. Здесь Бен ни с кем вообще не общается. А дома? Как вы с ним устанавливаете контакт?
– Да, никак. Бен всё слышит, всё понимает, но никак не реагирует. Врачи говорят, что это наиболее частые симптомы болезни. Но проблема даже не в этом, потому что он всё понимает и способен найти способ для ответа. Например, взять и что-то написать. Но он не хочет. Просто не хочет отвечать. И это его постоянное состояние. Мне никак не удаётся вывести его из этого состояния.
– Как же вы с ним общаетесь? Как вы, к примеру объясняете ему что надо купить? Я его сама видела в супермаркете. И не только я одна. Бен определённо что-то может делать. Как вы ему объясняете?
– Да, никак я ему не объясняю. В вопросах покупок Бен идеален. Я могу ошибиться с выбором товаров…купить чего не следует. Бен никогда не ошибается. Перед тем, как пойти в магазин, он обходит дом и заглядывает в каждый ящик. После этого берёт мою карту и делает покупки. Он никогда ничего не забывает и никогда не покупает ничего лишнего.
– А как он понимает, что пора идти за покупками?
– Я создала папку с названием «Бен». А внутри этой папки создала ещё другие папки с разными названиями. Такими, как: сон, еда, покупки, помощь, идти и прочие необходимые вещи. Такая же папка у него на планшете. Мне достаточно ткнуть пальцем в нужное место, и он сразу понимает, что ему надо сделать. То есть, Бен общается со мной только через компьютер, телефон или планшет. И только через эту папку. У меня годы ушли на то, чтобы создать этот диалог с сыном. И это единственный способ общения с ним.
В разговор мягко вступила директор школы.
– Но здесь у него вообще нет подвижек. Никаких. У него нет никаких знаний ни в одной из наук. Но хуже всего, что он даже не пытается учиться. Учителя чего только не делают, чтобы привлечь его внимание…но он даже таблицу умножения не может выучить.
На лице Лизы Фарей появилось ярко выраженное удивление.
– Бен умеет считать. Да он лучше меня считает.
– Не знаю, что вы там увидели в своём сыне мисс Фарей, но мы за целый год не увидели в нём и малейшего проблеска знаний. Я, как директор школы не могу его больше здесь держать.
Психолог, удручённо кивнув головой, добавила:
– Боюсь, мы ничем не можем ему помочь. Мисс Фарей, вашему сыну нужны отдельные занятия и учителя, у которых есть опыт работы с детьми больными аутизмом. Ему нужны врачи. Мы всего этого дать не можем. Для Бена будет только лучше если он покинет эту школу. Кроме всего прочего, у него не складываются отношения с другими ребятами. И это чревато неприятностями.
– Я всё поняла! – Лиза Фарей поднялась и добавила. – Где я могу забрать документы сына?
– Мы уже всё подготовили!
Спустя минуту, забрав документы Лиза Фарей вышла из кабинета. Она короткое время и с откровенной горечью наблюдала за тем, как школьники выкрикивают оскорбительные слова в адрес сына, а потом взяла его за руку и повела за собой.
Они отвела его на парковку, открыла переднюю дверь, и подождала пока сын сядет.
– Когда только закончится это мучение! – садясь за руль устало прошептала Лиза Фарей.
Раз за разом, на протяжении дней, месяцев и лет, она билась за сына, но каждый раз терпела поражение. Не будь того наследства, которое неожиданно свалилось на голову от тётушки, они бы сейчас находились на самом дне. Денег пока хватало, но, если платить врачам и учителям, они могли в скором времени закончится. Время от времени её так и подмывало всё бросить и уехать. Сил не хватало, находиться рядом с сыном. Но потом, когда она смотрела на него, как сейчас…и видела эту беспомощность… а этот его наивный, детский взгляд просто выворачивал ей душу. Она смотрела на него и понимала, что никогда не сможет бросить. Никогда.
Она дотронулась до щеки сына своей рукой и с нежностью прошептала:
– Всё будет хорошо. Я знаю, что ты всё понимаешь. Знаю, Бен. Тебя выгнали из школы, но мы руки не опустим. Подыщем для тебя хорошего учителя. Ты обязательно получишь образование. Обещаю тебе. Ты только не расстраивайся. Всё будет хорошо! – повторяя последние слова она выехала с парковки и направила автомобиль к южной окраине города. Там, за железной дорогой и находился их с Беном дом.
Глава 4. Фремингхем. Бар Стива Райли. На следующий день
Этот «Метеоритный Град» раздражал Стива так сильно, что он готов был сломать монитор и выкинуть его на помойку, но поскольку посетители не сводили взгляда с экрана и прислушивались к каждому слову, ему пришлось смириться и молча сесть за барную стойку.
Бармен Харам поставил перед ним полную до краёв кружку с пивом. Харам был приблизительного одного возраста с хозяином заведения. Некогда, ещё во время службы в ФБР, Стив вытащил Храма из крупных неприятностей. Позже они сдружились. А когда Стив переехал в Фремингхем, Харам поехал за ним и предложил свои услуги. С тех самых пор, он работал барменом и заодно присматривал за всем заведением, включая сотрудников. В благодарность, Стив отдавал ему двадцать процентов доходов, полученных от бара. Обоих полностью устраивало такое положение дел. А совместная работа сплотила дружеские отношения ещё больше.
Стив общался только с тремя людьми. Первым по времени общения являлся Харам. Вторым – Сюзан. И третьим, его сестра Эмма. С бывшими коллегами он вообще не поддерживал никаких отношений. Не хотелось расстраивать себя. Тяга к службе в ФБР всё ещё жила в нём. Временами, он сильно жалел о том, что слишком поспешно принял решение об отставке.
В поток мыслей Стива врезался неприятный голос диктора:
– У всех, кто побывал на станции Мак-Мердо выявлены одинаковые симптомы. Это тошнота, головокружение, боли в суставах и слабость. В целом это очевидные признаки отравления. Послушаем, что по этому поводу сказал начальник станции.
Раздался ещё один голос.
– Мы проверили и перепроверили всю территорию. Природный фон в норме. Скорее всего речь идёт о газах, которые вырвались из-под льда во время толчков. Эта версия сейчас основная. Как только установится погода мы возьмём пробы с ледника.
В баре раздались смешки.
– Пробы они возьмут?! – сказал, смеясь кто-то из посетителей. – Ну как же?! Наверняка побегут осколки метеоритов искать. Они дороже золота.
В эту минуту в баре появилась Лиза Фарей. Заметив Стива, она прямиком направилась к нему. Они обнялись как старые друзья. В своё время оба учились вместе в одной школе и в молодости некоторые время поддерживали дружеские отношения. Но потом Стив уехал в Бостон, а она вышла замуж. И они стали видеться всё реже и реже. Потом вообще перестали поддерживать отношения.
Стив взял две кружки пива, и они сели за столик в дальнем конца бара.
Лиза Фарей выглядела подавленной и пила молча. Стив догадался, что её привела в бар некая проблема.
– Могу помочь?
Лиза Фарей отрицательно качнула головой.
– Мне никто не может помочь. Никто. Даже я.
– Всё так плохо? Опять, Бен?! – уловив кивок, Стив задал ещё один вопрос. – Что на сей раз?
– Категорически не хочет учиться. И учитель нашёлся. Бесплатно готова обучать, а он слышать ничего не желает. Начинаю настаивать, прямо в ярость приходит. Хорошо, говорю. Не хочешь учиться, не надо. Кое-как объяснила, что ему надо сделать. В конце оказалось, что он с самого начала прекрасно понял мои слова. Сразу всё понял, и даже вида не подал. От работы он тоже отказался.
– Прямо так и сказал?
– Нет. Он не говорит. Ему и не надо говорить. Я прекрасно понимаю все эти ужасные звуки, которые он издаёт. Обычно он молчалив, но, когда я начинаю напирать, он отвечает этими своими стонами. А если мы и дальше ссоримся, Бен создаёт текстовый файл, из которого становится ясно, что он с самого начала всё понимал. И меня это его поведение просто бесит. Часами бьюсь об него, как об стену, а потом выясняется, что он с первых слов всё понял. Потом снова всё повторяется. Я разговариваю с ним и вижу, что он ничего не понимает, ничего не воспринимает и ничего не думает отвечать. Но при этом я точно знаю, что он уже всё понял и просто не считает нужным мне что-то объяснять.
Стив весело рассмеялся, но приметив угрюмый взгляд с другой стороны столика быстро принёс извинения.
– Весёлая у вас жизнь, Лиза!
– Со стороны может быть это и выглядит весело, но, когда это происходит каждый день…становится просто невыносимо, у меня нервы не выдерживают Стив. Иногда, я вообще не понимаю, как себя с ним вести…
– Нужна помощь?
Лиза Фарей устремила на Стива недоверчивый взгляд.
– Ты это серьёзно?
– Вполне. У меня большой опыт по части всякого рода бесед и много свободного времени. Я бы мог иногда помогать тебе или Бену. Станет полегче. Что скажешь?
– Скажу, что ты делаешь мне огромное одолжение. Спасибо! – Лиза Фарей потянулась через стол и обняла Стива.
Они допили пиво и вместе вышли из бара. На улице они разошлись предварительно договорившись, что Стив в ближайшие дни приедет навестить Бена.
