bannerbannerbanner
полная версияПолчаса

Людмила Вячеславовна Федорова
Полчаса

Полная версия

Морщинистый старый граф Шустров по-старчески прокашлялся и внимательно прочитал записку, которую ему протянул Евгений…

…Там чернилами подчерком Николя был вполне понятный текст: «Соглашайся быть любовницей или пожалеешь! Не думай, что твои проблемы кончились, это был только первый визит врачей, да и не только до тебя, но и до Евгения доберусь! Если будешь недотрогой, то он погибнет раньше вашей свадьбы!».

Пожилому седому графу стало опять очень стыдно перед племянником, что Николя способен на такие подлости, несчастный граф был готов от стыда за неразумного сына сквозь землю провалиться, и к великому огорчению, Иннокентий Александрович понимал, что Евгений поступит совершенно справедливо и правильно, подав в суд на Николя за угрозы. Да и сам Шустров серьёзно обиделся на Николя за то, что он опозорил отца. С другой стороны старенькому доброму графу так хотелось всё-таки мирно решить вопрос…

– Женя, племянник родной, хороший мой, я понимаю тебя, то эта ситуация тяжела для нас всех, но, прошу, не торопись, подать в суд ты успеешь, я хочу попробовать разрешить конфликт женитьбой Николя на мадмуазель Пчёлкиной, дочери одного генерала. Дай мне, пожалуйста, шанс, я ведь тебя так люблю и знаю, то ты отвечаешь мне тем же, пойми, что хоть Николя и последний негодяй, он мне сын, не переживу я, если он в тюрьму попадёт… – со слезами на морщинистом лице стал жалобно просить старый граф племянника.

Евгений сразу же смягчился, грузно и неуклюже, кряхтя, сел на корточки перед дядей, стал вытирать слёзы с его лица бережными движениями больших рук и тихо ответил:

– Ладно, ладно, дядя, не плач, я ж тебя, как отца родного люблю, я сочувствую тебе. Я тебе всем хорошим обязан: и детством счастливым, и писательским успехом, и такой замечательной невестой, как моя сударушка Людмила. Да ты к тому же жизнь мне спас в тот день, когда я разыграл на дуэли николя с ягодой вместо пуль, ведь придушил бы он меня если бы не ты! Так что я всегда пойду тебе на встречу. Раз просишь дать время, повременить с судом, я, конечно, сделаю это, просто прошу. Ты тоже как-то помогай со своей стороны…

… Евгений после этого ушёл с тяжёлым вздохом, он жалел и любил дядю, но что-то молодому поэту слабо верилось в слова Иннокентия Александровича о женитьбе Николя, так то получалось, что такой сильной любовью и уважением к своему приёмному отцу Евгений вредит сам себе. Молодому человеку стал надоедать этот замкнутый круг…

… В прочем, Иннокентий Александрович Шустров тоже понимал, что ведёт себя некрасиво, и поспешил исполнить свой план по женитьбе Николя на мадмуазель Дарьи Пчёлкиной. Её отец, славный генерал, Лев Константинович Пчёлкин, был уважаемым в армии человеком, завоевал почёт в дворянском обществе, как человек русский по характеру, православный, такой точно Николя, как зятю, если тот что не по его сделает, спуску не даст. Да и дочка у него, девятнадцатилетняя девица на выданье, Дарья была редкой красавицей, уж точно в этом параметре, как девица, превзошла Людмилу Варшавскую.

Людмила была образцом нежности, изящности, юности, её белокурые локоны и ярко-зелёные глаза вызывали симпатию у любого, но как шестнадцатилетняя хрупкая девочка могла сравняться с такой породистой, тучной яркой брюнеткой, как Дарья Пчёлкина?

Почему-то Иннокентию Александровичу казалось, что Дарья красивее, да и тучные фигуры в то время ценились, и Николя обязательно должен увлечься Пчёлкиной и оставить в покое юную княжну Варшавскую. Граф Шустров сам был доволен своим гениальным планом.

… Всего несколько дней переговоров старенького Шустрова и генерала Льва Константиновича, и было решено сватать молодых и, если всё пойдёт по плану, обвенчать в церкви.

… В то октябрьское холодное утро Евгений и Людмила, как уже и привыкли, вместе с маменькой юной княжны, княгиней Зоей Витальевной втроём поехали в церковь на литургию, исповедаться и причаститься, а потом собирались в имении князей Варшавских пить чай и обсуждать творческие успехи Евгения.

… Николя же собирался уехать к друзьям гусарам на весёлую гулянку с вином и куртизанками, но отец после завтрака остановил его словами, произнесёнными суровым голосом:

– Так, сын, ты куда собрался?!!

– Проведать сослуживцев. А что не так? – удивился Николя, растерявшись от непривычной суровости отца.

– Так, Николя, гулянки отменяются! Ты уже взрослый мужчина, двадцать три года, пора остепениться! Я договорился с уважаемым генералом Львом Константиновичем Пчёлкиным, что он отдаст замуж за тебя свою среднюю дочь, Дарью Львовну, и сегодня мы поедем свататься, и ты не посмеешь спорить со мной! – так же сурово изрёк Иннокентий Александрович.

Николя сразу раскраснелся, нервно поправил модную стрижку и бакенбарды и протянул недовольно:

– Отец, ты что удумал?! Не собираюсь я пока жениться, и слушать твои распоряжения не обязан! Так что я никуда не еду!

Старый граф совсем вышел из себя и гневно закричал:

–Да?! Жениться он пока не хочет?!! А, значит, не давать проходу чужой невесте, подло шантажировать честную девушку, писать доносы на неё в жёлтый дом, запугивать, домогаться, предлагать блудный грех такой благочестивой девушке, как сударыня Людмила, посылать записки с угрозами, позорить отца он хочет, а жениться нет?!! Николя, я женю тебя на Дарье Львовне без твоего согласия, потому что ты так непристойно ведёшь себя по отношению к невесте двоюродного брата, творишь такие греховные вещи по отношению к мадмуазель Людмиле! Надеюсь, твой тесть, генерал Пчёлкин так тебе в тык даст, что ты быстро забудешь дорогу к её светлости княжне Варшавской!

Николя покрутился возле зеркала, доводя до совершенства пышные модные бакенбарды, белоснежную улыбку и модный костюм из Лондона и снова упрямо процедил:

– Отец, я, по-моему, ясно сказал, что не еду ни к какой Пчёлкиной, и заставить ты меня не сможешь: я уже давно сам обеспечиваю себя, благо жалование офицера позволяет мне удобно жить!

Старый сморщенный граф Шустров рассерженно глянул на сына, с трудом сдерживая негодование, затем спросил:

– Да, тут ты прав, но вот наследство: несколько дорогих имений с крепостными, денежные большие суммы, предметы искусств, которые стоят баснословные суммы денег. Всё это раньше я хотел разделить поровну между тобой и Евгением, а сейчас смотрю на это безобразие и думаю: а не оставить ли мне всё Евгению? А что? Он меня любит, как отца родного, он заслужил хорошее наследство, да и в их с Людмилой семье лишним ничто не будет, а тебе-то за что давать твою долю наследства? Ты не боишься, что я тебя просто наследства лишу? Тем более есть у меня второй наследник…

У Николя от злости лицо перекосилось, а в голове пронеслась мысль: «Ну, отец, подожди, раз ты встал на сторону Евгения, я тебе такую жизнь устрою, что ты сто раз пожалеешь о своих словах!», но скрыл затаённую обиду и ответил:

– Ладно, убедил, едем свататься к мадмуазель Пчёлкиной…

Глава «Интриги мадмуазель Пчёлкиной и страшная идея Николя»

… После этого старенький седой граф Иннокентий Александрович дал в руки сына коробку с изысканной золотой цепочкой в качестве подарка для сватовства, и Николя с отцом отправились в карете по заснеженным улицам прохладного Санкт-Петербурга к дому генерала Пчёлкина…

… Дарья Львовна Пчёлкина вместе с родителями ждала их в гостиной и выглядела просто великолепно. Загорелая кожа лоснилась, на аппетитных щёчках играл румянец, с лица не сходила миловидная улыбка, тёмно-русые кудри были украшены причудливым ювелирным изделием, похожим то ли на диадему, то ли на обруч с хвостом павлина. В ушках и на шее были богатые жемчужные серьги и ожерелье, а белое платье с розовой лентой под грудью ампирного фасона подчёркивали дородную фигуру генеральской любимой доченьки.

Девушка старательно кокетничала из-за кружевного веера.

Николя с брезгливым выражением лица скрестил руки и посмотрел на красавицу, его жутко раздражало в мадмуазель Пчёлкиной, что она готова сама ему на шею вешаться.

Иннокентий Александрович начал торжественную речь свата…

Собственно, до момента, когда жених должен был вручить подарок, подтвердить слова свата и ждать вердикта невесты и её родителей, Николя без единого слова спокойно стоял, не меняя позу. Лишь ядовитая ухмылка была показателем, что мысли у него нехорошие…

…И в самый ответственный момент Николя произнёс высокомерным тоном:

– К моему великому сожалению, мадмуазель, я не могу выполнить договор наших родителей, за что прошу-с прощения у вас и ваших многоуважаемых маменьки и папеньки, я не могу жениться на вас, потому что я уже давно и серьёзно влюблён в её светлость княжну Людмилу Борисовну. Ещё раз прошу-с прощения за конфуз на сватовстве, он бы не случился, если бы мой отец прислушался бы к моему мнению…

…В шикарной гостиной повисло тяжёлое напряжение, никто не ожидал такого поворота. Несчастный Иннокентий Александрович, осознав, как сейчас сын опозорил его седины, сел и, тяжело кряхтя, схватился за сердце. У генерала и его жены лица приняли сразу озлоблённый разгневанный вид, а поражённая Дарья так расстроилась, что сначала чуть в обморок не упала.

Когда же мать помогла Дарье прийти в себя, та закричала со слезами:

– Маман, это что такое?! Как так?! Отец, когда ты договаривался с его сиятельством Шустровым, разве он-с не предупредил?!! Это… моветон, даже больше, позор!!! Ко мне ж теперь свататься никто не будет! Ах, какой досадный пассаж! Что делать, маман?

– Спокойно, дочь, сейчас отец разберётся! – гаркнул гневно генерал Пчёлкин, а потом ещё более разозлённый обратился к несчастному Иннокентию Александровичу, – Ваше сиятельство, как будете отвечать за непристойное поведение сына?!

Старенькому седому графу стало совсем худо, будто его ледяной водой облили, а потом высмеяли мокрый вид, но Шустров собрался с духом и решил как-то идти до конца со словами:

–Прошу-с искренно прощения, милейший сударь, но разве, когда мы с вами уже договорились, и мадмуазель не против брака, кто-нибудь спрашивает Николя? Это… обвенчать молодых, и всё, не смотря ни на какие глупые юношеские выходки жениха…

 

Николя продолжал молчать, теребить бакенбарды и язвительно ухмыляться, довольный результатом.

А генерал Лев Константинович раскраснелся, как помидор, он не пытался скрыть ярость и закричал на Иннокентия Александровича:

– Да?! Просто взять и обвенчать по родительским договорённостям?!! И чтобы потом после свадьбы этот нахал и подлец хамски обращался с моей дочерью, испортил ей юность, запер дома, будто монашку в келье, все нервы извёл, а сам бегал к какой-то мадмуазель Варшавской?!! Нет уж, не хочу, чтоб моя дочь в браке страдала, найдём достойного жениха! Всё, разорвана помолвка, а до той сударыни я ещё доберусь!

Сморщенный седой Шустров чуть сознание не потерял, как понял, что наделал: он не только опозорился и свой план провалил, он к тому же ещё и ни в чём невиновную Людмилу подставил! Теперь это генеральское семейство будет претензии к Людмиле предъявлять, порочить её имя званием разлучницы, а ведь она – честная девушка и верная невеста Евгению, которой всё равно до выходок Николя.

… Граф расстроился, когда осознал, как нехорошо он поступил с юной княжной, да и с племянником тоже…

…Уже через несколько минут и Николя, и его старого отца выставили на улицу с позором, а Иннокентий Александрович прошипел тихо на сына:

– Дурень! Позорище моё! Всё, всё наследство напишу на Евгения, тебе ни копейки не достанется, обещал, что сделаю, вот и получай!

Николя с оскорблённым видом отвернулся. Тереть наследство было жалко до невозможности, но и уступать отцу молодой офицер не собирался.

…А на заснеженных улицах Санкт-Петербурга царило начало ноября, то есть через три месяца, если Николя ничего не испортит, траур кончится, и Евгений обвенчается с Людмилой, а заносчивый офицер потеряет её навсегда…

… Николя прекрасно понимал эту ситуацию, поэтому стал обдумывать разные идеи, чем можно навредить нежно влюблённым жениху и невесте…

… А тем временем Евгений и Людмила жили в своём чудесном мире, и не знали, какие тучи над ними сгустились. Евгений сал известным и богатым молодым писателем, похудел ради невесты ещё на два килограмма, каждое воскресение они втроём, с маменькой Людмилы, ездили на службу в церковь, исповедовались и причащались.

Так же молодой поэт был частым и самым желанным гостем в доме князей Варшавских. Он посвящал стихи Людмиле, дарил милые подарочки, всегда старался быть чутким и внимательным, у них с Людмилой было множество общих тем для беседы, особенно литература, религия и театр. Иногда у них разворачивались целые увлекательные дискуссии, в которых с удовольствием принимала участие и Зоя Витальевна.

Маленькая смуглая обаятельная кареглазая княгиня хоть и была образцом набожности и добродетели, но не считала зазорным такие светские развлечения, потому что во-первых, ей просто нравилось проводить время в обществе самых любимых и дорогих её сердцу людей: доченьки и будущего зятя, во-вторых, её радовало, что молодые люди не сторонятся общения с ней, «маменькой», а, наоборот, уважают мнение старших, и в-третьих, Зоя Витальевна видела, как доченька расцветает рядом с Евгением, и материнское сердце княгини ликовало…

… Иногда они втроём выезжали в театр или на бал, любили они и катание на санях с тройкой белых скакунов, но больше вся дружная компания любила домашний отдых…

… Очень часто к ним присоединялся дядя Евгения, ведь именно в обществе племянника, его юной невесты и почтенной гостеприимной Зои Витальевны Иннокентий Александрович чувствовал себя нужным и любимым, как в настоящей семье.

Когда настал декабрь, радости Людмилы и Евгения не было предела: до их свадьбы оставалось потерпеть два месяца!

…Но в один холодный зимний день, когда, после катания на санях, Людмила, Зоя Витальевна и Евгений грелись у камина, в дверь с силой стали колотить.

Юная муза Евгения, Людмила, что сидела в кресле в уютном простом домашнем зелёным плате ампирного фасона тут же соскочила и испуганно изрекла:

– Я пойду в комнату, если это опять Николя, скажите, что меня нет!!!

Но Людмилу опередила её подружка – крепостная девица Варшавских, Маша, а потом зашла в гостиную и робко сообщила:

– Барышня-благодетельница Людмила Борисовна, там прибыли с визитом незнакомый пожилой барин в генеральских погонах с некой барышней, просили доложить, что у них к вам серьёзный разговор. Прикажите проводить их?

Вся незабвенная тройка испуганно переглянулись, но Зоя Витальевна тихо изрекла:

– Машенька, проводи, пожалуйста, гостей к нам в каминный зал и подай чай для всех…

Преданная и тихая крестьянка Маша выполнила всё быстро и как положено.

… Но только Дарья и её отец сняли шубы с шапками и прошли в каминный зал, генеральская дочка сразу же без слов совершенно неожиданно для Людмилы схватилась за фарфоровую чашку с горячим чаем и плеснула кипяток в сторону юной прелестницы. Княжну спасло от ожогов только то, что она резко покачнулась назад и упала прямо в руки Евгения, а кипяток лишь испортил дорогой ковёр на полу.

… Дарья Пчёлкина со слезами села за стол и, рыдая в ладони, захлёбываясь слезами, запричитала:

– Тоже мне дворянка нашлась, ещё титул светлейшей княжны носит! Разлучница!!! Блудница!!! Своему жениху изменяет, мужчинами вертит, как хочет, чужих женихов отбивает, и Господь ещё не покарает распутницу! Это ж, даже непонятно чем, так влюбила в себя моего жениха, его сиятельство Николая Иннокентьевича Шустрова, что он отказался от помолвки со мной! Разлучница!!!

Ничего не понимающая и ни в чём неповинная милая хрупкая, особенно на фоне тучной крепкой высокой мадмуазель Пчёлкиной, Людмила с ужасом округлила большие травянистые очи, поправила белокурые букли и встала за матушку.

Маленькая смуглая Зоя Витальевна посмотрела с мольбой в карих глазах на Евгения. Было понятно без слов, о чём она просит своего будущего любимого зятя: защиты от этой незнакомой странной взбалмошной неправедной клеветницы.

Евгений принял важный вид, особо аккуратно посадил на широкую переносицу пенсне, расправил мускулистую крупную фигуру, подошёл к гостю и начал сурово речь:

– Сударь, прошу-с прощения, но поведение вашей спутницы —моветон! И вы-с, раз не сделали ей замечания за оскорбительное в дворянском приличном доме поведение, тоже не комильфо. Я убедительно прошу-с прекратить это оскорбительное безобразие и спокойно объясниться, кто вы такие, и какое имеете право возводить поклеп на мою невесту, её светлость Людмилу Борисовну!

Генерал Пчёлкин раскраснелся от стыда и неловкости, поняв, что дочь переборщила с эмоциями, а, возможно, и, правда оговорила эту незнакомую им девушку, и тихо ответил:

– Эм… прошу-с извинить за моветон, на то у нас есть веская причина, дайте, сударь, мне шанс объясниться, для начала представимся друг другу. Генерал Лев Константинович Пчёлкин. А вы?..

– Его сиятельство граф Евгений Петрович Дубов, жених Людмилы Борисовны, как вы-с успели уже узнать! – раздосадовано прошипел Евгений и расправил могучие плечи так царственно, что генерал на фоне здорового Евгения показался себе тощей старой осинкой. – Я хочу узнать, кто такая эта мадмуазель, и почему она-с смеет так принижать мою невесту, а инциндет с чаем так вообще что-то возмутительное!!! Эта истеричная сударыня, как я понял, ваша-с дочь?

– Эм…, да-с, это моя печальная обиженная вашим кузеном, графом Николем Иннокентьевичем, дочка, мадмуазель Дарья Пчёлкина. Если я-с правильно слышал от людей, вы – двоюродный брат Николя, вас обоих воспитывал ваш дядя, граф Шустров, инициатор этого злосчастного сватовства, где ваш-с кузен прямо заявил, что отказывается от свадьбы из-за любви с вашей невестой княжной Людмилой Варшавской. Вы-с, наверное, слышали об этом конфузе от дяди. Конечно, я, милейший сударь, прошу-с извинения за инциндет с чаем, но почему вы так свято верите в невинность Людмилы Борисовны? Быть может, она действительно изменила вам с Николя… – протянул смущённо генерал Пчёлкин, не зная, что ещё можно сказать в своё оправдание, и насколько то, что он слышал о Евгении и Николя – правда.

Евгений взглянул на слёзки обиды в огромных изумрудных глазёнках Людмилы, и она показалась ему настолько чистой, юной, как ребёнок, беззащитной, для которой Евгений был и жених, и отец, что Евгений не только не усомнился в верности, а ещё больше убедился в её правоте, окончательно разозлился на генерала и закричал:

– Да что вы, сударь, мне голову морочите?! Мы помолвлены ещё с лета, семь месяцев назад, что, я за столько времени характер человека близкого не знаю?! Ей шестнадцать лет ещё, а вы обвиняете ещё в измене, и что она у вашей взрослой дочери жениха отбила! Это смешно!!! И, да я знаю от дяди, что он хотел сосватать Николя и вашу дочь, мадмуазель Пчёлкину, рассказывал мне дядя и о позорной выходке Николя на сватовстве, из-за которой вы зачем-то приехали сюда! Но, ни я, ни тем более Людмила, которой чужой жених не нужен, потому что у неё свой есть, не собираемся отчитываться за проделки моего придурковатого глупого кузена!!! Всё, успокойте-с свою истеричную дочь, и попрошу-с убедительно откланяться, удалиться и больше не появляться здесь!

…Сконфуженный генерал Пчёлкин с трудом успокоил дочь и поспешил увести в карету, в обиженных чувствах даже не попрощавшись с хозяевами дома, не говоря о том, что, вообще-то, должен был принести извинения. Лишь после этого Людмила игриво и манерно подошла к Евгению, положила свои хрупкие ручки на могучие богатырские плечи своего жениха, мило опустила ресницы и тихо изрекла:

– Спасибо, милый, любезный мой Женечка, что не дал меня в обиду. Я бесконечно благодарна Господу Христу, что ты у именно такой! Ах, как всё-таки обманчиво первое впечатление! Ужасно представить, что стало бы со мной, если бы тогда после польки, не объяснились и так и не узнали друг друга, какими глупыми мы были! Кошмар! И это тебя, самого любящего, заботливого и чуткого человека я при первой встрече обозвала чёрствым сухарём! Ведь я ничего не сказала, а ты сам заметил, что мне было больно слышать обвинения в неверности, будто б я блудница какая-то, и поставил наглецов на место! Спасибо…

– Да, – ответил ласково Евгений, погладив маленькую Людмилу по белокурым буклям – я был настоящим глупцом, пока не понял, что мне досталась самая лучшая невеста в мире! И не волнуйся, кто бы что мне не говорил, я так же уверен в твоей верности, как ты в моей! Любви не бывает без уважения и доверия, и только ты вызвала у меня все три чувства. А что было при первом знакомстве – неважно, и свои выходки Николя прекратит уже скоро, через два месяца, когда мы сможем обвенчаться…

… Но на этом неприятности не кончились.

… Конечно, о случившемся инциденте Зоя Витальевна решила сообщить Иннокентию Александровичу, и в этот раз не в такой деликатной форме, а уже возмутиться.

Она вместе с любимой доченькой, спустя два дня, нарядившись, потеплей, в шубы с шапками из соболя, отправились в санях в имение Шустровых.

… В тот день седой старенький сморщенный граф был занят в своём кабинете, когда крепостная девица доложила ему об их приезде.

Евгения и Николя дома не было, так как у Дубова Евгения Петровича была важная встреча с издателем и корректором известнейшего издательства Санкт-Петербурга, которые были согласны издать его новый сборник стихов, если молодой поэт откорректирует его соответственно их советам. Это был значимый шаг в творчестве Евгения, поэтому он не хотел упускать возможность. Николя же просто с несколькими сослуживцами решил выпить в кабаке, а потом посетить дом терпимости.

Шустров тут же приказал накрыть стол к чаю и вышел встречать желанных гостей, которые уже успели снять шапки и шубы.

– Здравствуйте, Иннокентий Александрович, – первой поприветствовала его маленькая смуглая Зоя Витальевна с негодованием в карих глазах – Вот, уж не в первый раз приходится на Николя жаловаться, то он, окаянный, вздохнуть спокойно не даёт, и сегодня-с жаловаться приехали, вы уж, сударь, делайте что-нибудь!!! Между прочим-с, напомню, что вы обещали решить проблему тем, что жените Николя, и даже подобрали ему невесту! И, да-с, эта истеричная мадмуазель Пчёлкина два дня назад приехала со своим отцом и, непонятно почему, вы были на сватовстве, вам-с лучше знать, что вытворил ваш-с сын, но они начали обвинять в несостоявшейся помолвке Людмилу!!! Они называли самыми некультурными словами, лгали, что, якобы, она, о, Боже, спаси и сохрани от такого, любовница Николя и разлучница Николя и его невесты!!! Эта Пчёлкина даже хотела чаем ошпарить Людмилу!!! Уму непостижимо! Хорошо, что Евгений был с нами и смог защитить Людмилу, строго поговорив с отцом невоспитанной мадмуазель! И что теперь делать? Как отвадить Николя от Людмилы? Только не говорите, что попытаетесь ещё раз сосватать Николя, уже с другой мадмуазель, ни дай Бог, ещё одна невоспитанная особа будет потом так же оскорблять мою доченьку!

 

Иннокентий Александрович потупил влажный взор, а морщинистое лицо раскраснелось от стыда за сына. Граф понимал, что это было очень низко по отношению к Варшавским, но и как урезонить Николя – не понимал и всё чаще задавался вопросом: « Как вышло так, что растил я их на равных, а выросли мои Женя и Николя совершенно разные? И что такое случилось из-за этой польки, что изначально сын вёл себя сносно, а Людмила с Евгением терпеть друг друга не могли, а после всего каких-то полчаса всё в корне изменилось? Разве так бывает?».

И, граф сам не понял, почему он принял такое решение, но он решил поговорить на волнующие его темы и задать эти вопросы… Людмиле! Ведь он уже слышал упрёки со всех сторон, но ещё ни одного обидного или одобрительного слова не сказала сама юная прекрасная княжна.

– Скажите-с, прелестная Людмила Борисовна, как представительница молодого поколения, пожалуйста, ваше-с мнение, вы тоже обижены на меня, и считаете, как и ваша маменька, что я виноват, потому что не смог воспитать Николя достойным человеком? Но как же так тогда могло получиться, что росли они в одних и тех же условиях, а взрослыми людьми стали такими разными? И ведь тогда, давно, ровно до того часа, что вы-с исполняли польку, они были совершенно другими: Николя хоть и грешил блудом и алкоголем, но знал меру в вине и уважал меня, а Евгений при всех его достоинствах и добродетелях был настолько стеснительным, неловким, замкнутым, что я боялся, что так он и без семьи, и без работы останется. А теперь, после той польки, Женечка так раскрылся, и как писатель, и как личность, расцвёл, стал таким достойным человеком, что я нарадоваться на него не могу и горжусь племянника, а сын вдруг превратился в распутника, клеветника и шантажиста, за которого мне стыдно? Как какие-то полчаса или час могли всё изменить?

… Людмила серьёзно задумалась, отведя в сторону взор травянистых огромных очей и убрав с лица белокурую прядь. Девушка сомневалась, стоит ли ей что-то говорить так уважаемому Иннокентию Александровичу, но всё-таки решила честно ответить на эти сложные вопросы и тихо изрекла:

– Что я могу на этот ответить, многоуважаемый Иннокентий Александрович? Лишь постараться без лжи вежливо высказать своё мнение. Нет, я не считаю-с вас виноватым ни в коем случае, вы-с для меня – образец дворянина и христианина, я испытываю к вас, сударь, глубокое уважение. Однако я одобряю поведение моей любимой матушки и её суровый тон сейчас в разговоре с вами, потому что она просто беспокоиться за моё здоровье, жизнь, дальнейшем благополучии наших с Евгением отношений, ведь мы уже через два месяца станем мужем и женой. Так устроил Господь Бог женщину, Еву, и, естественно, у неё унаследовали это качество и все женщины, что здоровье и счастье своих детей женщина ставит выше всего. Так же моя матушка заботиться обо мне, потому что Николя представляет для меня реальную опасность. И эксцесс с мадмуазель Пчёлкиной и чаем меня очень напугал. Если бы я не откинулась назад, то я потом долго бы лечилась от ожогов! Господь спас меня в этот момент! Я очень благодарна Евгению, что он повёл себя в этот момент, как настоящий защитник своей невесты. А то, что Евгений и Николя разные, как лето и зима, возможно, не следствие воспитания, они – личности, у каждого свой круг общения и интересов, люди, чьё мнение для них дорого, неповторимый характер, гены в конце концов. Они никак не могут быть похожими, как близняшки, потому что не всё зависит от воспитания. Мне самой очень неприятно, поверьте-с, что я стала причиной раздора двух кузенов, но я, могу поклясться Христом, что я не виновата: я верна Евгению, а Николя с самого начала дала понять, что моё сердце занято и у него нет ни единого шанса. Я не знаю, почему его это не останавливает, но я не давала никакой надежды Николя, я твёрдо отказываю ему. Что же касается той истории, когда я час танцевала польку, причём в первые полчаса я так стоптала ноги в кровь, что смогла продолжить следующие полчаса только без обуви, но не стала никому жаловаться, те вторые полчаса действительно всё изменили. Да, такое бывает, и не только в книгах, но и в жизни: такая мелочь, как полчаса, иногда может изменить всю оставшуюся жизнь. Просто мы все трое показали своё настоящее я, мы не поменялись в мгновение, просто показали те черты характера, которые скрывали до этого момента от окружающих. Дело в том, что я очень эмоционально, ритмично исполнила танец, ведь это сейчас я снова стала здравым человеком, а тогда во мне кипела лава боли и переживаний, которые я и выразила в экспрессивном танце. Евгений и Николя каждый по своему поняли увиденное. Если до этого Евгений по незнанию моей болезни считал меня капризной и избалованной глупышкой, то во время танца он смог оценить и меня, и всю необыкновенную красоту танца, и проявить свою потрясающую заботливость, увидев, как я покалечила ножки. Он первый приехал помириться с подарком, который меня тронул до глубины души, стал интересоваться мной, такой же ли у меня необычный характер, как и танец. Смог понять, принять меня, какая я есть, стал общительным, чутким, потому что понял, что я без него пропаду, что я нуждаюсь в нём. Мы не делали глупой ошибки, пытаясь заставить измениться друг друга, любя, мы сами старались стать чуть лучше. Евгений раскрылся, и как человек, джентльмен, и как писатель, творческая натура, стал смелее, ведь раньше у него была заниженная самооценка, он считал идеалом Николя, и только я смогла доказать ему его значимость. И я стала больше уделять время как и своему развитию, так и внешности, чтобы соответствовать жениху. Николя же, как истинный ловелас и пустышка увидел в этом танце только красоту и страстность, и я уверена, что он не любит меня, а лишь желает, как мужчина, потому что ушло оценил мой танец согласно старой восточной поговорке: «Какая женщина в танце, такая будет и на ложе любви». Что скажите о моих размышлениях?

– Что я могу сказать? Вы-с необыкновенно мудры для ваших юных лет… – промолвил старый седой граф Шустров.

Между прочим, граф не слукавил сейчас Людмиле, Иннокентию Александровичу пришлась по душе мудрость юной княжны, и ему показалось. Что девушка действительно правдиво и разумно объяснила происходящее в этой странной истории любви и польки…

Но жаль, что Людмила Варшавская была лишь юная беззащитная светская барышня, и без достойного защитника никакая мудрость не могла помочь ей противостоять грубой мужско силе Николя…

…Тем временем, в санях по зимнему морозному Санкт-Петербургу, где снежинки играли в салочки, ехал довольный Евгений Дубов, кутаясь в тёплое суконное пальто с собольим мехом. Его ответственные переговоры с издателем и корректором лучшего издательства Санкт-Петербурга удались с большой выгодой для молодого поэта, это давало хорошие перспективы Евгению.

Он был так счастлив, что не замечал холодной погоды, а лишь отметил красоту русской зимы.

Вдруг Евгений напрягся, нахмурил рыжие брови и нервно правил пенсне: ему дорогу перегородил нарядный, в военной шинели с опушкой из меха куницы с разлохмаченной модной светло-русой стрижкой и бакенбардами. Его белоснежная идеальная улыбка была похожа на настоящий ядовитый оскал.

– О, мой дорогой кузен! Какая встреча! А я узнал от отца, где ты сегодня был, какой дорогой будешь ехать домой, и вот-с, стою, жду, чтобы пообщаться без посторонних! Мы же братья…– произнёс протяжно, с тоном издёвки Николя.

О, если бы Николя так себя повёл когда-то давно, ещё до помолвки Евгения и Людмилы, Женя бы ликовал, как во время благодарственной молитвы, но теперь он знал истинное лицо такого двоюродного брата, которого и врагу не пожелаешь…

Рейтинг@Mail.ru