Людмила Шторк-Шива
Тайна судьбы
Книга написана по реальным событиям, но я попыталась как могла изменить образы, события и людей. Так что, если вам показалось, что вы кого-то узнали, будьте уверены – вам просто показалось
Пролог
Крепкий белокурый малыш, который только недавно освоил непростое искусство самостоятельного передвижения в вертикальном положении, вышел из двери дома. Он спокойно потопал по бетонной плитке двора.
Иногда, встречая выступы, малыш приземлялся попой на плитку, но сразу вставал и продолжал движение. В его шагах не заметно было ни страха, ни неуверенности. Мальчик ясно понимал, чего он хочет и не боялся ничего, что могло встретиться на его пути. И пусть ноги не всегда повинуются, он готов был падать и вставать столько раз, сколько потребуется, чтобы достичь своей цели.
Малыш устремил взгляд своих удивительных, не по-детски вдумчивых и серьезных карих глаз вперед. Его мама, улыбаясь, стояла у порога. Ей было интересно, оглянется ли ее сын? Растеряется ли, когда отойдет далеко от дома? Но нет, сынишка целеустремленно двигался в выбранном направлении. Он пересек двор, смешно перебирая плотными ножками, миновал дорогу, на которой сейчас не было машин, затем просторную лужайку, пару соседних домов, так и ни разу не оглянувшись, чтобы проверить, следует ли за ним мать? Его целью была детская площадка на соседней лужайке.
Дойдя до площадки, мальчик, влез на горку и скатился с нее. Только теперь малыш оглянулся. Ему было важно, чтобы мама оценила его достижение. Заметив, что мама довольно далеко, малыш победно улыбнулся, деловито взобрался на горку снова и поднял голову, словно говоря матери:
«Мам, смотри же! Я сам дошел и сам скатился! Оцени!» – но в этом возрасте у малыша были только жесты для сообщений. Он был еще слишком мал.
Теплый ветерок развивал светлые кудри, играл прядями, забрасывая их на глаза. Малыш провел ладошкой по лбу, убирая прядку с больших, выразительных глаз. Он улыбнулся матери, хотя сейчас она была далеко. В сердце малыша не было ни капли сомнения в том, что мама всегда с ним, пусть даже сейчас их разделяет не меньше ста метров. Покой и уверенность сквозили в каждом движении мальчугана.
В этот момент в конце улицы появилась машина отца. Соседки были удивлены, что малыш, не умеющий говорить, сразу узнал машину отца. Он моментально скатился с горки и пошел по лужайке навстречу отцу. Там, в той машине, что двигалась к их дому, ехал его герой, его любящий и любимый отец и мальчик спешил к нему навстречу.
Этому малышу повезло родиться в любящей семье, и мир встретил его надежными объятиями любви.
И пусть так будет всегда!
Глава 1
Не в ту среду попал кристалл
Но растворяться в ней не стал
Кристаллу не пристало
Терять черты кристалла
Автор неизвестен
Константин стоял на лесах внутри строящегося дома, сжимая в руках молоток, и внимательно смотрел на входную дверь. Он чувствовал, нет, скорее определенно знал, что через минуту она откроется и его ждет испытание. Но какое? Мужчина не мог понять. Сегодня с утра он, сам не ожидая от себя подобного решения, сказал жене:
– Любаш, я побуду сегодня в посте.
– У тебя работа тяжелая, ты сможешь целый день отработать? – удивилась Люба.
– Думаю, что смогу. Господь поможет, – ответил Костя.
– Хорошо, – спокойно ответила верная супруга.
Она привыкла к тому, что муж прислушивается к внутреннему голосу, веря, что именно так Бог ведет его по жизни. Точно также Костя захотел поехать в глухой северный поселок, чтобы вдвоём с женой стать там первыми миссионерами на всю округу. И Люба согласилась разделить служение мужа.
После развала Советского Союза проповедь Евангелия стала возможна, и миссионеры из различных церквей поехали в города и деревни, где еще не было верующих. И вот они здесь, в далеком северном поселке, где раньше не было ни одного верующего человека. И теперь нередко, глядя на то, как поступают миссионеры в повседневных житейских ситуациях, люди спрашивали:
– А верующие все так делают?
– Нет, верующие не все на одно лицо, – смеясь обычно отвечала Люба, – это же просто люди, которые любят Бога и стараются поступать по Его Заповедям.
Сейчас их маленькая церковь насчитывала уже около двадцати человек. Тех, кто постоянно приходил на собрания и летом планировалось крещение. Но и враг душ человеческих не дремал. Он не собирался отдавать души людей, которые много лет были под его властью.
Костя находился на втором этаже недостроенного дома, который он помогал строить. Помещение пустое, в нем гулко отзывался каждый шаг. Комната наполнена запахом свежеструганных досок. Окна и двери уже вставили, чтобы защититься от мороза и ветра. Здесь, на Севере, дома строят из дерева. Древесину не нужно привозить, за околицей тайга, в которой работают заготовители. Мужчина не знал, почему он так уверен, что именно сейчас будет то испытание, которое заставило его, быть сегодня в посте? Но он даже не сомневается в этом. В этот момент открывается дверь.
– Привет! – здоровается вошедшая женщина.
– Здравствуйте! – вежливо ответил Константин, пытаясь понять, зачем эта женщина поднялась на второй этаж, где он работает один.
– Хорошо работаешь, – нежданная посетительница вошла и неторопливо вышагивая, пошла вдоль стен, изображая, что проводит пальцем по стенам. Но к стене не прикоснулась, чтобы не «поймать» занозу, так как стены еще не закончены. Затем она легко сократила расстояние между ними. – Может пора передохнуть?
Посетительница попыталась прижаться к Константину, но он быстро выставил вперед локоть, и она упёрлась в него. Затем он попытался увеличить расстояние, разгибая руку и отодвигая ее в сторону, одновременно продвигаясь к выходу. Когда мужчина оказался уже у самой двери, посетительница попыталась воспрепятствовать ему.
– Нет, подожди! – женщина схватила его за рукав, – неужели ты так и будешь хранить верность своей женушке?
Костя не ответил, он резко дернулся, пытаясь вырвать рукав из рук женщины. Но у той оказывается «мертвая» хватка. В этот момент их глаза вдруг встретились. Он увидел жуткий взгляд, полный злобы и бесовской ярости. Взгляд был даже не человеческий. Нечто бОльшее стояло за этими глазами.
– Ах ты! – женщина выругавшись отшатнулась, словно обжегшись. – Как всегда в своём светлом куполе! Твои молитвы, вот где у меня стоят! – женщина поднесла руку к горлу, – святоша проклятый! Но от меня так просто не отделаешься!
Константин в мгновение ока вспомнил о местном обычае. В поселке почти не было телефонов, только полевые рации, да и те не могли обеспечить устойчивую связь.
Особенно, когда мужчины уходили на стойбища северных оленей, и по несколько месяцев находились вне дома. Если жена волновалась о муже, то по четвергам она могла прийти к шаману, и «выйти на связь».
Шаман, камланием вызывал духов и просительницы, спрашивали о своих мужьях и получали ответ, все ли с ними в порядке? В дымном от воскуряемых трав, полумраке чума, установленного прямо в большой комнате дома, где посетительниц принимал шаман, под мерные удары в бубен и глухое завывание, женщины ожидали, когда шаман сообщит им новости о тех, кто сейчас далеко в тайге.
Для местных жителей это настолько привычная практика, что никто этому не удивлялся, спокойно ожидая «четверга связи».
Но Костя и Люба стали объяснять людям, что оккультная зависимость никогда добром не заканчивается, что вызывание духов опасно для души человека. Молодых миссионеров уважали и многие прислушивались к их словам. В результате, миссионеры навлекли на себя злобу и вражду шамана и его подручных, так как они стали утрачивать как влияние, так и доход. Ведь никто из «ходоков» не ходил к ним без подношения.
Сейчас Костя понял, что не сама эта женщина придумала устроить ему проверку. Злой дух, который безнаказанно властвовал в этом поселке много лет, пытается отомстить и заклеймить миссионера позором, чтобы больше никто не слушал его проповеди.
Поэтому в этот самый момент Константин начал молиться. И не просто мысленно. Он призвал имя Бога вслух, громко.
– Господи! – Воззвал молодой миссионер, – только Ты властен над всей землей! Я прошу Твоей защиты и свободы для этой души! Спаси ее от власти тьмы! Во имя Сына Твоего, Иисуса Христа!
В этот момент что-то произошло. Хватка женщины ослабела, затем она сползла на пол и стала корчиться в конвульсиях, произнося странные нечленораздельные звуки. Миссионер продолжил громко молиться, призывая имя Иисуса и провозглашая Его власть на всей земле, в этом поселке и в этом доме.
Вдруг все окна в комнате одним махом распахнулись, будто в помещении произошел взрыв. Женщина на полу затихла, и Константин понял, что должен уйти прямо сейчас, хотя морозный воздух ворвался в комнату, ведь за окнами минус пятьдесят градусов. Константин знал, что женщина в сознании и справится сама. Но оставаться здесь он не должен.
Быстро спускаясь по лестнице на первый этаж, молодой мужчина принял решение никогда не ходить к соседям без жены, даже на пять минут. Ведь если он зайдет лишь на пять минут по делу, злые языки могут наговорить всего. Ведь их семья постоянно «под прицелом».
Мужчина больше не поднимался на второй этаж, пока посетительница не покинула стройплощадку. Войдя домой, Костя обращается к жене:
– Любаш, давай помолимся. – Он коротко рассказал о том, что произошло на работе, и добавил. – Я понимаю, что тебе с Лизонькой не просто выбраться в гости даже ненадолго. Но вижу, что не должен ходить без тебя никуда.
– Хорошо. Я буду ходить с тобой, – соглашается молодая женщина. – Но ведь это было на работе. Я не смогу всегда быть рядом.
– На работе я буду работать только с напарником, – с долей сожаления произнест Костя. Он всегда ценил время, когда мог оставаться в одиночестве и, продолжая трудиться, размышлять о прочитанном в Библии или мысленно молиться в тишине. Теперь он лишался этой возможности. – Похоже, нас решили «выжить из поселка». А сейчас давай молиться об этой женщине.
Супруги склонились на колени, прося освобождения от злого духа для соседки, и милости от Господа. В этот миг Константин еще не знал, что злой дух покинул женщину в тот момент, когда все окна недостроенного дома распахнулись. Об этом он узнает позже.
В момент молитвы мужчина ощутил, что кто-то трясет его за плечо.
– Проснись, Костя, что случилось? – услышал он, медленно возвращаясь к реальности.
– А? Что такое? – сонно пробормотал он.
– Ты так громко молился во сне, что меня разбудил, – услышал он ответ Любы.
Открыв в темноте глаза, Константин вспомнил, что та ситуация, что приснилась ему сегодня, случилась много лет назад. Да, тогда та женщина вскоре пришла в собрание и сказала с упреком:
– Я теперь не могу связаться с мужем.
– Значит, Ваша душа свободна, – понял Костя.
– Да, мне стало намного легче и мысли о самоубийстве больше не досаждают, – согласилась она. – Но как же мне теперь узнавать, все ли в порядке у моего мужа?
– Вы можете спросить у Бога, – спокойно ответил Костя.
– И? Если я спрошу, то как узнаю ответ?
– А как вы раньше узнавали? – спросил в свою очередь Костя.
– Ну, когда шаман вызывал духов, я рассказывала, как у меня дела здесь, а потом спрашивала, как у него? Ну а потом, если на душе было спокойно, значит, понимала, что у него все в порядке. А остальное мне шаман рассказывал. Он всегда кучу подробностей знал.
– Ну а сейчас вам стоит остановиться на простом первом чувстве. Если на душе после молитвы спокойно – значит все в порядке. А подробности узнаете при встрече. Бог учит нас жить в материальном мире. На вопросы отвечает, но без подробностей. Он учит нас доверять Ему.
Для Кости было удивительным то, как просто эта женщина приняла общение с Богом, как просто освободилась от злого духа, с которым была раньше связана. Позже миссионер узнал, что чаще всего это бывает очень трудно! Он не раз участвовал в борьбе за души людей и пост был действенным средством в арсенале его духовного оружия.
Вернувшись на родину, семья вновь попала в городок, где в церкви было лишь несколько старушек. Раньше эта церковь была большой, но состояла в основном из немцев. Поэтому, когда немцы эмигрировали в Германию, молитвенный дом опустел.
– У вас призвание первопроходцев. Куда бы вы ни попали, начинаете общину «с нуля». – Нередко подшучивали друзья над Костей и Любой.
– Если Бог так решил, значит так и нужно, – спокойно улыбаясь, отвечали супруги.
Сейчас, лежа в темноте, Константин пытался понять, почему пришел этот сон? Предстоит новое искушение? Или он вчера, сам не осознавая того, вернулся мыслями в прошлое? Как тогда, когда, шагая после работы домой, Костя понимал, что Бог допустил искушение по силам.
«…и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести»1.
Он верил также, что если Творец допустит сейчас испытание, то, как и прежде, Он пошлет помощь и предупреждение. Ведь с годами Костя не привык к милости Господа и не стал воспринимать ее как должное. Он также, как и прежде осознавал свою постоянную зависимость от Творца.
– Люди – не источник жизни и любви, а только проводник. Мы не родник, а водопровод. Если наша связь с Богом прерывается, тогда нам нечего дать тем, кто находится рядом с нами, – любил он повторять. – Если я не напитываюсь любовью каждый день, мне нечего дать людям.
И сейчас, глядя на потолок, на котором играли блики отраженного света фонаря с улицы, Костя принял решение завтра побыть в посте. Почему-то именно в молитве и посте он более ясно осознавал свою связь с духовным миром и Творцом всего.
Когда-то там, на Севере, он ощущал свою ответственность за тех людей, кто пришел к Богу через их с Любой свидетельство. А сейчас мужчина вдруг ясно осознал, что пришло время также бороться за своих подросших детей. Он не собирался менять что-либо внешнее в своей жизни, но только молитвы и цели должны были немного сместиться с окружающих их людей, на семью. Хотя Костя и так всегда старался уделять время семье и теперь, пытаясь осознать, что должен делать, мужчина пока не мог понять, что именно должно измениться в его жизни?
Костя нередко вспоминал место из Библии «…чувства навыком приучены к различению добра и зла»2. Он научился слушать свои чувства, но не позволять им командовать. Его чувства, как хорошо выдрессированная лошадь, заранее угадывали, что нужно разуму, повинующемуся Творцу и пытались давать нужную информацию.
На память пришла когда-то услышанная и понравившаяся ему трактовка устройства души человека, предлагаемая иудаизмом:
«нефеш – душа тела, самая «земная часть», ее удел и желания сконцентрированы на материальном, – безопасность, пища, продолжение рода.
Руах – желания, эмоции. Удел этой части человеческой души можно определить словами: «красиво, развлекательно, интересно, весело».
Нешама – небесная душа, разум. Ее может радовать только самые высшие и прекрасные сферы. Она находит покой и радость лишь в общении с Творцом и во всем, что ведет к Богу.
Если прочитать первые буквы этих названий сверху вниз, получается слово «МеЛех», что на иврите означает – Царь. То есть, если наше тело и эмоции повинуются разуму, а разум в свою очередь ищет приближения к Создателю, тогда человек будет править своей жизнью. Не напрасно написано «владеющий собою [лучше] завоевателя города»3.
Но если прочитать снизу верх, тогда получится «КЛюм», что означает «НИЧТО». Если животные потребности и жажда удовольствий заставляет разум человека работать на них, он сам и его жизнь превращается в ничто.
Мужчина годами учился быть сознательным управителем своей жизни и поэтому его чувства привычно настроились «слушать», что скажет Бог через любые источники информации, в ближайшее время. Приняв решение завтра побыть в посте, Костя заснул.
Информация пришла необычно быстро. Не успел мужчина утром проснуться, позвонила мать, выехавшая в Америку несколько лет назад. Обычно она достаточно спокойно воспринимала решение сына остаться в СНГ. Но сегодня была очень грустна.
– Почему я вижу своих внуков только по скайпу? – со слезами на глазах произнесла женщина.
На другой стороне земного шара был вечер. Похоже, что и настроение у женщины было «вечерним». Она выглядела уставшей и подавленной. Как правило, они разговаривали по скайпу каждый день, но тогда, когда у Кости был вечер, а у его матери – утро и обычно она была намного более бодрой и жизнерадостной, чем сегодня. Сейчас, заметив, едва сдерживаемые слезы матери, Костя обратил внимание, как сильно она «сдала» в последнее время.
– Мамуль, но ты же говорила, о том, как хорошо тебе живется, и как тебе нравится твоя квартира, – напомнил сын
– Знаешь, я же прекрасно понимаю, что на самом деле, никому я здесь не нужна. И если я серьезно заболею, никто не станет заботиться обо мне так как ты и Любаша. Я жила с вами много лет, а теперь пожила отдельно и я могу сравнить.
Для Кости Заповедь: «Почитай отца и мать» имела вполне конкретное наполнение. Он серьезно относился к словам Христа. И когда Иисус объяснял эту Заповедь, то в контексте говорил не только об уважении, но и о конкретной заботе, попечение о пропитании, крове, помощи в болезни. И для Кости было очень важно знать, что у матери все хорошо. Ведь после ее покаяния, отец бросил ее с маленькими детьми. И она не стала выходить замуж, уверенная в том, что отчим никогда не станет родным отцом ее малышам. Она посвятила жизнь детям. И сейчас мужчина понял, о чем были его переживания сегодня ночью.
Поговорив еще немного, попытавшись успокоить и немного развеселить пожилую женщину, Костя подошел к жене. Они долго разговаривали, обсуждая сложившуюся ситуацию. Мама Любы уже не один год жила с ними и оба супруга воспринимали это как благословение. Но теперь еще одна мама нуждалась в своих детях.
Раиса Сергеевна честно терпела своё одиночество столько, сколько могла. Но пришло время детям подумать о родителях.
Глава 2
Переезд – это почти как День Победы.
Радость со слезами на глазах.
(фраза из интернета)
Все дети Сиверцевых были в состоянии радостного возбуждения. Еще бы! Они сидели в самолете и направлялись на постоянное место жительства в Америку, навстречу новым впечатлениям и приключениям.
Всего лишь меньше года назад родители решили подать документы, чтобы получить разрешение на выезд. Обычно люди ждут принятия решения от американского правительства минимум три года, а им дали «добро» через полгода. Кроме того, по какой-то причине на сам выезд из страны им дали не обычный год, как всем, а только полгода. Поэтому пришлось собираться в ускоренном темпе. Если бы не помощь дяди, семья не успела бы оформить все необходимые документы.
– Такое впечатление, что нас Господь, как из арбалета стрелой выпустил. Непонятно, для чего такая спешка, если мы много лет не хотели выезжать? Но Ему виднее, – поражался Константин, отец семейства.
Константин и Любовь действительно много лет «упирались» и не хотели оставлять свою любимую церковь, в которой Костя был пастором, Люба также очень много трудилась, а дети составляли костяк молодежи. Жизнь семьи была наполнена событиям каждый день. Кроме обычной учебы и труда, молодежь нередко собиралась вечерами, репетируя сценки, стихи и песни для воскресных богослужений и нередко эти репетиции были не в церкви, а в доме пастора.
Дом Сиверцевых часто видел гостей различных возрастов, но перед праздниками он гудел как потревоженный улей. Однажды ночью перед Рождеством, молодежь ходила по городку петь рождественские песни под окнами верующих, а потом вернулись к Сиверцевым, чтобы дождаться, когда начнет ходить транспорт. Люба, в предутренней тьме попыталась пройти в туалет не включая свет, и вдруг испугалась. Женщина щелкнула выключателем, взглянув при свете лампы на пол, и поняла, что не напрасно побоялась идти по коридору в темноте.
– Мам! – приподнялась с ковра лохматая голова среднего сына, – ты чего?
– Мне показалось, что весь пол в коридоре дышит! – покачала головой женщина, – и, как видно, я не ошиблась. – Она кивнула в сторону другого конца коридора.
– Да, мы с ребятами не нашли свободных мест, – согласился Борис, проследив за взглядом матери, – вот и решили поспать на полу не раздеваясь.
– Между вами без света не пройти, – объяснила Люба причину того, что вынуждена была потревожить сон ребят, расположившихся на ковре коридора в пальто и шубах. – Надеюсь хоть в туалете никто не спит?
– Нет, я попросил, чтобы не занимали вакантное место на крышке унитаза, – сонно хихикнул мальчик. – Гене и Сане уже нужно вставать, а то они на экзамен опоздают, – Борис взглянул на настенные часы.
– А они разве на Рождественском служении не будут? – поинтересовалась Люба.
– Сказали, что попытаются сдать экзамен первыми, чтобы успеть. Они же у нас волхвы, – объяснил мальчик. – Мам, разбуди их, пожалуйста!
– А где они спят? – уточнила Люба.
– В гостиной на ковре. Мы с Петей уступили элитное место гостям, – усмехнулся Боря, – там ковер теплее, – Борис повернулся на другой бок и закрыл глаза.
– А других мест нет? – не могла поверить мать.
– Нет. Мам, мы хорошо искали, – убежденно, ответил сын, засыпая.
Подобные ситуации не были редкостью в этом доме. Отличалось лишь количество людей, посетивших дом за один вечер. Поэтому скучать не приходилось никому.
Молодые люди общались и готовились к собраниям, Костя нередко приглашал домой тех, кто нуждался в душепопечительских беседах. А гостеприимства и большого сердца Любы хватало на то, чтобы всех людей принимать в своем доме, кормить, поить горячим чаем, согревая тела и души всех, кто попадал под эту крышу.
Летом было проще, ведь можно было общаться во дворе под навесом, где стоял стол со скамейками. Туда, под навес всегда выставляли запасную газовую плиту с чайником и дополнительным комплектом чайной посуды. Беседа за чашкой чая была непременным атрибутом этого дома.
На летних каникулах уже много лет от общины проводили детский лагерь отдыха в горах. И тогда ущелье, где располагался бывший пионерский лагерь, арендованный общиной, оглашался неутихающими голосами детей и взрослых, слушал пение христианских песен и веселый смех. На память всегда оставались фотографии, добрые впечатления, слова из Библии и христианских песен, которые дети выучили за время отдыха.
Подобный образ жизни приносил свои плоды и церковь, которая насчитывала около пяти пожилых сестер в тот момент, когда Сиверцевых пригласили в опустевший дом молитвы, через несколько лет их труда, насчитывала больше сорока человек взрослых и почти столько же детей и подростков.
Братья, выехавшие из страны, когда открыли границы СССР, сильно переживали за оставленную церковь. Скоро они увидели, что не ошиблись в том, кого пригласили на место пастора.
И даже теперь, после двадцати лет труда в небольшом городке, когда семья поняла, что они должны уехать, Костя с Любой проявили максимум заботы о своей любимой общине. Они не только оставили себе замену, но даже свой отъезд назначили только после того, как провели Рождественские праздники, ежегодные евангелизационные служения с раздачей подарков к Рождеству, по всему городу, в детских домах, в домах престарелых и в больницах. Они постарались закончить весь труд, который могли сделать на данный момент.
Костя с Любой знали, что для того, чтобы община привыкла жить без их семьи, потребуется какое-то время, поэтому постарались, чтобы их отъезд был после праздников, в которые многие люди уже ожидали посещения своих семей верующими.
Сиверцевы не уехали бы, если бы не обстоятельства.
Год назад пожилая мать Константина, которая вынуждена была иммигрировать в Америку, со слезами заявила сыну по телефону:
– Почему я должна нянчить чужих внуков, а своих видеть только по скайпу? Когда я покаялась, твой отец бросил меня. Получается и ты меня тоже бросил.
– Мам, ну что ты говоришь! Не я же уезжал, а ты.
– Но ты же знаешь, что с моим здоровьем выбор был не велик, жить здесь, или умереть на родине, – вздохнула пожилая женщина.
– Да, я понимаю, – вздохнул Костя и задумался.
Получалось, что он очень много заботится о пожилых людях в своей общине, но мать не получает достаточно внимания сына. Они поговорили с женой и решили заполнить анкету.
– В конце концов, люди ждут ответа на заявление от трех до десяти лет. У нас будет время еще потрудиться в церкви, – сказала Люба. – Да и мальчикам скоро в армию, у Пети через три года призыв, я бы не хотела, чтобы они здесь службу проходили с нашей «дедовщиной».
Сиверцевы заполнили анкету, отправили в миграционную службу и продолжили трудиться в церкви. Но кто бы мог подумать, что вся семья будет сидеть в самолете через год после заполнения бумаг? И все же это случилось. Сейчас, дети, поплакав в аэропорту при прощании с друзьями, обещав не забывать, обязательно писать и звонить всем, возбужденно ожидали взлета. Никто из них еще не летал на самолете, поэтому приключения начинались уже здесь.
Вместе с Сиверцевыми летела мать Любы. Пожилая женщина волновалась, хватит ли здоровья выдержать перелет в двадцать семь часов, но во всем остальном она казалась источником покоя и упования на Провидение. Когда самолет взлетел, эмоции чуть улеглись, Надежда Сергеевна попросила детей подойти к ее месту. Для детей слово бабушки всегда было очень важным. Обычно она говорила спокойно, доброжелательно и не много, и дети были уверены, что бабушка никогда не будет говорить лишнего. Она не часто просила общего внимания и очень заинтриговала всех, даже самую маленькую Веронику, которая еще не закончила первый класс.
– Дети, скажите, вас кто-нибудь заставлял уезжать? – спросила бабушка.
– Нет, – дружно ответили ребята.
– Вам хотелось увидеть новую жизнь в Америке? – продолжала пожилая женщина.
– Ну да, – за всех ответила старшая дочь семейства, Елизавета.
– Пообещайте мне, что как бы ни было трудно привыкать ко всему новому, вы не позволите ностальгии разрушать вашу жизнь, – Надежда Сергеевна строго посмотрела в семь пар глаз, направленных на неё. – Если вы согласились строить новую жизнь, тогда обещайте мне смотреть только вперед!
– Но мы же по друзьям будем скучать – напомнила вторая дочь, Оксана.
– Скучать по друзьям, это нормально. И общаться с ними по любой из доступных форм связи тоже можно. Я говорю только о том, чтобы вы не произносили таких фраз, как «у нас дома было лучше», или «раньше все было проще». Если хотите построить счастливую жизнь, то вы должны смотреть вперед. Если что-то не нравится, меняйте то, что не устраивает, но не возвращайтесь назад и не будьте похожими на израильтян, вышедших из Египта, которые стонали потом: «В Египте было мясо, лук и чеснок…». Если согласились уехать, значит, не смотрите назад. Обещаете? – женщина опять посмотрела в каждые глаза по-отдельности.
– Обещаем, – закивали дети, доверяя мудрой бабушке, чьи советы так часто выручали их из больших и маленьких проблем.
Вся семья была рада, что бабушка решилась ехать с ними, хотя и без особого энтузиазма. Надежда Сергеевна знала, что некоторые из ее детей тоже хотели бы выехать из страны, а это будет возможно, если только мать получит вид на жительство в Америке. Женщина давно привыкла жить для ближних, а не для себя, и для нее такая жизнь всегда была нормой. Да и к Сиверцевым она привыкла, прожив с ними не один год.
Перелет был не простым, но, наконец, самолет приземлился в южном штате и семью встретил в аэропорту брат Любы, который закончил американский колледж. Он был хорошо знаком с местными обычаями и владел языком, который Сиверцевы еще не начинали учить. Практичный и заботливый Слава подготовил для большой семьи все необходимое на первое время. Он арендовал дом, нашел общину, члены которой помогли, кто чем мог. Поэтому, не затратив денег, которых не было у студента, парень сумел обеспечить Сиверцевых предметами первой необходимости и даже частично обставил новое жилье семьи.
Когда машина, на которой ехала семья, подъезжала к городку, дети и взрослые, не отрываясь, смотрели в окна. Все здесь было непривычным. Гор, к которым они так привыкли, не было видно даже на горизонте. Зато дорога несколько раз проходила по берегу океана. И он поразил воображение всех. Берег был покрыт белым песком, словно снегом.
Вдоль дороги, вместо привычных карагачей, осин и берез, росли высокие пальмы. Кое-где в стороне от трассы, во дворах домов росли высокие деревья, покрытые бело-розовыми цветами.
– А что это за деревья такие красивые? – поинтересовалась Люба у брата.
– Это тюльпанное дерево, – ответил Слава, сидевший за рулем – Я знаю, что у нас дома еще зима, снега почти по колено. А здесь самый разгар весны. Сейчас очень тепло, но скоро начнется жара и без кондиционера невозможно будет выжить.
– Мам, глянь! – затараторила младшая Вероника, – как будто зима, а люди купаются! Как красиво!
– Да, здесь песок белый, – улыбнулся Слава.
– Дядь Слав, а мы купаться будем? – не утихала девочка.
– Конечно, будем. Как только немного обоснуетесь и поспите, поедем на залив. Оно недалеко от вашего дома.
– Ого! А я бы и пешком побежал! – вступил в беседу средний Борис – я океан в жизни еще не видел!
– Не спеши, все постепенно, – успокоил мальчика Слава. – Еще надоест купаться.
– Неа, мне не надоест! – уверенно ответил Борис, – я плавать люблю больше всего на свете!
Младшие дети хором поддержали брата. Они были уверены, что дядя Слава просто не понимает, ведь невозможно накупаться так, чтобы больше не хотелось. Они всегда уходили с речки только тогда, когда папа звал и торопил. Ведь они выезжали на речку на машине ненадолго и папа всегда спешил, потому что вечерами к нему почти каждый день кто-нибудь приходил поговорить или помолиться вместе. За двадцать лет служения в церкви пастором, у отца никогда не было полноценного отпуска. Семья иногда уезжала «в отпуск» на большое озеро, которое было за двести километров от их дома, но все знали, что к воскресению семья обязательно должна была вернуться, ведь собрание проводить будет некому.
Когда-то Косте рассказали историю о человеке, который пришел в воскресение в собрание в чужом городе. Он увидел на дверях табличку: «Служения не будет. Пастор в отпуске». Этот человек написал четверостишье, где показал, как опасно воспринимать служение в церкви как работу, и оно заканчивалась словами: «…Сатана уехал в отпуск и закрыл на время ад».
Константин очень серьезно относился к душам людей и много лет, пока не смог найти себе помощника в служении, он никогда не покидал общину. Что бы ни происходило в жизни семьи, в воскресение они всегда были на месте. Дети выросли в полной уверенности, что любой отпуск может быть не дольше, чем с воскресения вечером до вечера субботы. Поехать к морю у семьи никогда не было денег и поэтому обычно все довольствовались ближайшей речкой. И сейчас близость океана очень радовала всех. Дети мечтали поскорее найти время, чтобы искупаться в нем.
