Любовь Тимурова
Испанский летчик Чигивара и другие нескучные истории от психолога о людях, превратностях судьбы и вере в лучшее
Олег вошел в поезд. Удивился наличию душа в вагоне, осмотрел купе. Как давно он не ездил в поездах! Белоснежное белье, телевизор, Wi-Fi.
– Бред собачий!
Голова раскалывалась от бессонной ночи. Он взял полотенце и пошел под спасительный душ.
Вот и тогда, пять лет назад на корпоративе, он, как Ипполит, в костюме стоял под душем в своем номере. Пить он не любил и не умел, но тут был особый случай, не только Новый год. Нину Николаевну, которую сменила Антонина, провожали на пенсию с почетом, подарками, дифирамбами. Это была грамотная идея Дятла, чтобы остальные сотрудники поняли, какой Человечище их шеф.
Идея сработала. Сотрудники пили на брудершафт, целовались, братались. Олег явно перебрал. Танцевал цыганочку с Ниной Николаевной… Помнил, как Антонина вытаскивала его из душевой кабины и снимала мокрую одежду. «Кыш, Дятел!» – пьяно отбивался Олег. Потом… он не помнил. Заснул.
Ему снилось, что он занимается любовью с какой-то сказочной женщиной и ему хорошо.
Утром он увидел на тумбочке бутылку «Боржоми». Дятел в дурацком вчерашнем платье с белым вязаным воротничком доглаживала ему рубашку. Голова трещала.
– Антонина, – оглядывая номер, вяло, чуть помявшись, спросил Олег, – тут никого больше не было?
– Нет, – коротко ответила Дятел и протянула ему еще теплую от утюга чистую рубашку.
– Январь, февраль… работала до… сентябрь… Ну и что? Простое совпадение!
Телефон в купе разрывался. Звонила секретарь Ирина.
– Олег Владимирович, начальники отделов уже полчаса ждут вас на планерке. Что им сказать?
– Скажи, что я заболел, эмигрировал, умер! Что-нибудь скажи, мать твою! – заорал Олег и швырнул телефон на нижнюю полку.
…Поезд медленно подходил к светлому красивому зданию вокзала с неожиданно большими и алыми, как кровь, буквами: «ЕКАТЕРИНБУРГ».
Олег легко спрыгнул с подножки, следом из седьмого вагона вышла красивая женщина. Он миновал привокзальную площадь, поискал глазами стоянку такси и посмотрел на часы: «Нужно Аленке позвонить. У нее как раз заканчивается ночное дежурство в больнице. И что-то соврать. Что?»
Обычно после ее ночного дежурства Олег ждал жену дома, они вместе завтракали, болтали, и через полчаса он уезжал в свой офис. Олег достал телефон.
– Аленка, ты не волнуйся. Тут… понимаешь… такое дело… Я вынужден уехать ненадолго. Приеду, все…
– Оглянись, – прервал его тихий голос жены.
Он машинально обернулся. В нескольких шагах от него стояла Алена. Олег не привык ничего скрывать от жены. Растерялся. Почувствовал себя как вор, застигнутый на месте преступления. Неловко подбежал:
– Что ты здесь делаешь?
– То же, что и ты.
Они сели в такси. Первый раз не вместе. Она на переднее сиденье, он – на заднее, и одновременно произнесли адрес:
– Газетная улица, 345.
Доехали неожиданно быстро. Квартира находилась на втором этаже. Олег замешкался, отстал. Алена нажала кнопку звонка. По ту сторону послышались медленные шаги, щелкнул замок. Дверь открыла худенькая пожилая женщина с ежиком коротких седых волос.
– Татьяна Павловна? – уточнила Алена.
– Да, – взглянула она на молодую женщину, побледнела, пошатнулась, схватилась за дверь: «Господи, неужели из опеки? Как ей объяснить, что не надо забирать Олежку, что у нас есть хоть мизерный, но шанс…»
– Вам плохо? Я – Олег. Это моя жена, она врач.
Они помогли Татьяне Павловне прилечь на кровать. Алена спросила, где лекарства и назначения врача.
– Там, на тумбочке, – еле слышно произнесла хозяйка, не отрывая глаз от Олега.
На тумбочке лежали разовые шприцы, ампулы обезболивающего. Алена развязала тесемки старой папки «Карта онкопациента». Ксерокопии результатов исследований, лежащие в хронологическом порядке, пестрели латинскими названиями и аббревиатурой. Алена мысленно переводила: «2013 г. Опухоль бронхов и легких. Требуется дополнительное обследование. Диагностирована онкология. Назначена химиотерапия. 2014 г. Стойкая ремиссия. 2018 г. Агрессивная фаза. Операция. 2019 г. Метастазирование Grade 4. Обезболивающие инъекции».
Пока жена делала укол, Олег разглядывал фотографии на стенах. Их было много: выпускные классы, школьные походы… у костра сидят ребята и молодая учительница с гитарой. А вот и гитара стоит в углу. Антонина с ребенком на пляже. Счастливые. Что это на коленке малыша? Родимое пятно в форме черепашки. На левой? Да, точно, на левой, как у него. Мама еще говорила, что не потеряешься, всегда по «черепашке» найдем. А вот и он сам – крупным планом на том треклятом корпоративе. Без вины виноватый. Неужели из-за него сейчас столько проблем? Алена чужая, холодная.
Боль на время отступила. Татьяна Павловна пересела в старенькое кресло.
– Откуда у вас эта карта? – спросила Алена.
– Людочка, моя бывшая ученица, по моей просьбе отксерила и принесла. Мне надо было знать, сколько времени у меня еще есть.
Молодая женщина смотрела в окно. На площадке играли дети. «Какое право я имею осуждать Олега?! – размышляла она. – Это моя вина, что не могу родить. У наших общих друзей сыновья, дочки уже школу оканчивают. И все же… мог бы сказать, честнее было бы… Как виновато он выглядел на вокзале…»
Голос пожилой женщины прервал поток ее грустных мыслей:
– Простите, пожалуйста, меня.
– Вас-то, Татьяна Павловна, за что?
– Я во всем виновата… Не корите Тоню… Очень она переживала, когда узнала, что у меня рак. Я успокаивала ее как могла. Она тогда у вас, Олег Владимирович, работала. Клиники для меня искала – то в Германии, то в Израиле, с онкологами переписывалась, анализы мои высылала. Совсем покой потеряла, похудела… страшно было смотреть. Только я никуда ехать не хотела.
Было заметно, что Татьяна Павловна устала.
– Успокойся, говорила ей, и у нас врачи хорошие. А уж чему быть, того не миновать. Вот только жаль, что внука не увижу да розовую пяточку младенчика не поцелую. Просто так призналась в минуту слабости… Откуда же я знала… Простите меня, пожалуйста… А потом на работе у вас новогодний вечер был… Это я во всем виновата… Потом Олежка появился, и рак отступил. Подарила мне дочка с его рождением несколько лет жизни, пока с ней беда не случилась… Вот теперь и перед Тоней виновата – обещала же я, что вы никогда не узнаете. Получается, что клятву свою нарушила. Не было у меня другого выхода – два раза из опеки приходили: Олежку в детский дом забрать хотят. – Пожилая женщина обессиленно откинулась на подушку.
Стукнула входная дверь:
– Тетя Таня, получай свое сокровище!
– Это Милочка. Олежку из садика привела, – заволновалась бабушка.
– Теть Тань, как себя чувствуешь?! Укол сделать? В магазин сходить? – заглянула в комнату соседка.
– Укол я уже сделала, – ответила Алена, – а в магазин Олег сходит.
– А маленьким не продают, – появилась в дверях лукавая детская мордашка и с любопытством уставилась на гостей.
– А если придут два Олега – большой и маленький, – тогда продадут? Я тоже Олег.
Малыш на секунду задумался, насупил брови:
– Тогда продадут… и даже мороженое.
Взрослые засмеялись. Олег присел на корточки перед маленьким Олежкой, и Алена увидела два одинаковых профиля.
Она так устала от тщетных попыток стать матерью! В голове все время крутились фразы врачей-репродуктологов про альтернативные методы – донорские фолликулы и суррогатное материнство. Интересно, каким будет (если будет) этот «продукт генной инженерии», при создании которого ее участие сведено к нулю? Сможет ли она любить этого ребенка? Может, сейчас Бог дает им последний шанс?
Два Олега вернулись с сумкой продуктов и мороженым. Женщины тихо переговаривались.
– Сделать тест ДНК – не проблема, – говорила старшая. – Только у Олега Владимировича появятся дополнительные новые обязательства. Я хотела вас об этом предупредить.
В лабораторию вошла семья. Мужчина протянул оплаченную квитанцию теста на отцовство. В верхней части бланка стояла надпись на латыни: cito.
– Ох уж эти ревнивцы! Еще один! – вздохнула пожилая лаборантка. – Где у мужика глаза-то? Неужели не видит, что ребенок – копия он? Зачем же так жену обижать? – покачала она головой и приступила к своим обязанностям.
Тест ДНК показал 99,99 процента.
– Посмотри, Олежка, это важный документ. Тут написано, что я твой папа.
– А тетя Алена будет моей мамой?
– Я очень постараюсь, – обняла малыша Алена.