Любовь Сушко
Подвиг князя Мстислава. Князья и воины

ГЛАВА 25 ПОСЛЕДНЯЯ СХВАТКА

На какое-то время Владимир остался в полном одиночестве и неизвестности. Что стало с его младшим братом, добрался ли до половцев Роман, а если добрался, сможет ли он уговорить их – ничего не знал он, что происходит там, за городской стеной.

Но рядом, под боком был тот, с кем он боялся столкнуться.

Наверняка он не простит, сделает все, чтобы уничтожить. Им всегда удавливалось самоутверждение с расправой над соперником.

Если Святослав еще не убит, то это настоящее чудо. Но что будет с ними дальше, если бы можно было о том сказать. Одно ясно, в тот момент никто за их жизни не дал бы и ломанного гроша.

А как должен был радоваться Всеволод, как ему приятно все делать чужими руками, от него не требуется даже вмешаться.

Такая ярость овладела усталой душой Владимира, что он готов был сокрушить все, что попадалось ему на глаза.

Но несчастный и яростный Владимир не знал еще самого главного, когда вскочив на коня, понесся от Галича и от Переславля – он не знал, что не успел Роман добраться до половцев, что был он схвачен хитрыми боярами Галицкими недалеко от города и направлен к Святославу в темницу в Переславль. Потому убрался Владимир из города как раз вовремя- в тот миг, когда Даниил вместе с с Владиславом уже приблизились к нему, чтобы схватить третьего Игоревича и присоединить его к братьям.

Он мчался с горсткой своих воинов и знал, что никогда больше не вернется сюда. От всех его громких побед ничего больше не осталось, нет силы, которая могла бы ему вернуть утраченное.

Надо было написать в Переславль и вернуть братьев или погибнуть вместе с ними, как случилось с Игорем.

Он же ворвался в город, когда там почти никого не осталось, только перепуганные стражники сообщили ему о том, что пленников увезли из города.

Узнал Владимир, что Роман, сын Даниила был вместе с бунтовщиком-воеводой, и велел он обращаться к нему, как к князю Галицкому.

– Проклятье на голову венгерского короля, – кричал он, понимая, что могут схватить тут же, – как он смел предать меня, ради мальчишки, как он смеет так поступать со мной, ведь мы так долго были вместе.

Но надо было думать, что делать дальше, возвращаться в Галич-полное безумие. Но ему хотелось отомстить предателям, сделать хоть что-то.

Князь знал замок под Переславлем. Это был древний замок, стоявший еще с языческих времен.

Завоеватели обходили его стороной, считая, что там селятся злые духи. Но для него это было самым подходящим и надежным местом, никаких духов князь не боялся, его страшили люди.

Он отправил несколько человек в Галич, и оставался ждать.

Замен был огромен и пуст, как же давно там не было ни одной живой души, но это не пугало, даже утешало изгнанника.

Оставалось только ждать вестей, все хорошо обдумать, а только потом действовать.

№№№№№№№

Князь Даниил вошел в Галич вместе с Владиславом.

Его считали победителем и встретили дружными воплями и одобрением. Они видели, что в плену оказались Роман и Святослав, но не хотели этого замечать. Но они были разорваны и раздавлены яростной толпой. Вопли и проклятия тонули в этом гуле. С какой яростью все причиняли боль друг другу, но князья боли уже не могли чувствовать – они были мертвы.

Даниил видел расправу своими глазами. Он мог заметить, как они радуются, как лютуют. Гибель отца да и князя Игоря показалась ему теперь просто какой-то детской забавой по сравнению с тем, что творилось тут теперь. Он понимал, что казни устраивали и над виновными и над невинными. Но это надо было останавливать в самом начале, ведь сначала убивают виновных, а потом и ни в чем невинных. Все говорили о новгородцах и их строптивости, они просто не знали, что тут творится теперь.

№№№№№№№№

Всеволод ликовал, давно уже не было таких радостных известий. Он мог убедить детей своих, что был прав, когда просил их быть терпеливыми.

– С ними покончено, – торжественно объявил он.

Он радовался, что никому не придет в голову упрекнуть его в том, что он причастен к этой расправе.

– Но Владимир, – спросил его внезапно Юрий, – он ведь еще жив.

– Он тоже мертвее мертвых, и узнав обо всем, вряд ли станет где-то появляться. С ним покончено, мы о нем не услышим более.

Все повернулись внезапно к Константину. Каким убитым и несчастным он казался. Ему не могло понравиться то, что творилось, но и сделать он ничего не мог, чтобы было иначе. Только юная великая княгиня прониклась к нему пониманием. Она видела, как остальные радуются тому, что люди были убиты, да что там, просто растерзаны толпой, и сознавала, что тоже могла там оказаться. Она знала, что даже говорить с князем не станет о том, что там случилось накануне, потому что он не потерпит такого самовольства.

Только оставшись с Ольгой, женой Юрия, она спросила ее о том, что там творилось.

– Отчего они так торжествуют, ведь погибли их родичи.

– Это старая история, – отвечала та, – она наконец закончилась. Говорят, отец их любил всех жен и девиц. Но я видела Святослава, он так ничтожен и мелок, да и сам Владимир – надутый балован. Тогда ему повезло, но бес сыграл с ним злую шутку. Когда все топтали его в грязь, он продолжал считать себя избранником судьбы, это потом ему дорого стоило.

Она замолчала, а потом все-таки решилась спросить:

– Но почему Константин?

– Не называй его имени, нас могут услышать, у стен есть уши, ты много внимания ему уделяешь, если великий князь узнает, он уничтожит тебя. Он стар и страшно ревнив, ревность его будет смертельна для тебя, а может, и я пострадаю.

Они обе замолчали, одна от страха, а другая радовалась, что точно угадала чувства молодой княгини.

Значит, не показалось, ей и на самом деле нравится Константин.

Теперь в Галиче оставались Даниил и Всеволод. Они решили напомнить о дружбе с отцом и послать туда человека, чтобы он посмотрел за юным князем.

ЧАСТЬ 2 МСТИСЛАВ УДАЛОЙ

ГЛАВА 1 ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

Гонец с трудом разыскал дорогу в замок. Он бывал там с Владимиром только однажды, а леса все были похожи один на другой. А может лучше вовсе не найти туда дороги- спрашивал он, хотел повернуть коня назад, когда взору его открылась эта стена.

Он посмотрел вокруг, к нему шагнул Владимир, странно постаревший, словно они не виделись вечность.

– Что ты принес мне? – сразу спросил он.

Юноша оторопел от неожиданности, словно он столкнулся не с живым князем, а с привидением.

Опустившись на пень перед замком, он стал говорить обо всем, что случилось, старался как-то смягчить свой рассказ, но ничего не выходило.

Владимир побледнел. Он ясно представил себе все происходящее. Ему стало дурно, казалось, он рухнет на землю. Он прикоснулся спиной к дереву, около которого стоял.

Князь был раздавлен, почти уничтожен. Ему показалось, что дерево рухнуло и раздавило его. Он больше ничего не видел и не слышал.

Он видел человека с перекошенным от ярости лицом, который брел по болоту, перепрыгивая с одной кочки на другую. Он повернулся к нему, отшатнулся и пошел прочь.

Но оступился и полетел в воду с диким криком. Незнакомец исчез, больше никто и нигде его не встречал и не видел, весь мир перестал существовать, от него ничего больше не осталось.

Гонец увидел, что князь исчез, поспешил из проклятого леса, боялся, что его могут обвинить в убийстве, если Владимира начнут искать.

Никто больше в Игоревым замке не появлялся, узнав, что там исчез Игорев сын, как-то о том стало известно.

И на этот раз великий князь оказался прав – Владимир не только нигде не появлялся, но, сколько не пытались, его нигде не могли отыскать. Тогда он понял, что настало время для главного дела в его жизни. Он должен поговорить с сыновьями.

Пусть они смирятся с тем решением, которое он примет. У него еще останется время для того, чтобы внимательно за всем посмотреть, помочь им править, если понадобится.

Он и допустить не мог, что после его ухода, с его наследниками случится то же самое, что и с сыновьями Игоря.

Князь вошел в гридню, когда Святослав, Юрий и Константин сидели все вместе. Они не скрывали волнения, они понимали, о чем может думать, чего желать их отец.

– Пора мне о покое думать, – говорил Всеволод, – помирать я пока не собираюсь, наоборот пожить хочу, но править устал, вон когда еще Рюрик ушел да в Чернигове своем кости греет, а у нас столица, пора кому-то из вас на свои плечи взвалить весь груз власти.

Говорил он мягко, почти ласково, но от этого напряжение было еще больше.

Все смолкло в те минуты.

– Повелеваю я, что Константину Ростов достанется на веки вечные, Юрию – Владимир и Суздаль.

Он говорил о других сыновьях и других городах, словно бы это было теперь самым главным, и они внимательно слушали, но было понятно, что только в двух первых уделах есть суть.

Константин замер и все никак не мог опомниться. И в глазах его такая ярость отразилась, кажется, пожар готов был вспыхнуть. Ни звука он не произнес. Но конца дней не забыл Юрий этот взгляд. Он должен был радоваться, но сидел тихо, не произносил ни единого звука.

Всеволод закончил делить уделы, взглянул на старшего сына.

Тот повернулся к своим боярам, они любили его и были ему преданы, но в глазах у многих была мольба, они просили пощадить, и понимали, что не смогут пойти против великого князя, что гибельно это для всех.

Потом они поспешно присягнули Юрию.

Константин стоял молча, он смотрел на происходящее глазами постороннего, словно его это больше не касалось.

Он все еще не мог поверить, что отец мог с ним так поступить. В этом было что-то дикое и страшно унизительное.

Такого разочарования больше никогда не испытывал старший сын князя Всеволода.

Но отец ведь с самого начала нарушал все законы, действовал так, как ему захочется, только все – таки не верилось, что он решится на такое. Как же тяжко быть старшим сыном.

Юрий все еще не мог убедиться в том, что он великий князь, но и радости своей скрыть никак не мог. Если брат недоволен, то он все равно ничего не сделает.

Помнится, на том пиру он слишком поспешно поднял кубок. Но Константин куда-то быстро и незаметно ушел, он не хотел пировать с ними и делать вид, что ничего не происходит.

Наверное, никакая угроза, никакая опасность не удержали бы его в гридне, казалось, весь мир смеется за его спиной и шепчется о том, что ему никогда не быть великим князем.

– Как он мог, как он посмел – повторял Константин, когда летел неведомо куда.

Он давно потерял дорогу и не мог понять, когда очнулся, где же он оказался.

Наверное, теперь к своему Ростову он был ближе, чем к Владимиру, который ускользнул у него из рук.

– Это даже лучше, – подумал он, – можно пока там отсидеться, а потом уже о чем-то думать, да главное глупостей не натворить, от которых потом никогда не отмыться.

Ростов древнее и краше проклятого города, но Владимир останется столицей, и там следовало быть старшему сыну великого князя.

В глубине души он понимал, что не успокоится до той самой минуты, пока не въедет в этот город, не подчинит себе этот стол.

Но это случится позднее, а пока надо просто оставаться и жить спокойно. Он не понимал, что нужно для этого сделать? Конечно, дождаться смерти отца. А когда Юрий займет место, которое ему судьбой назначено, то это будет не его Ростов даже, а только Ярославль или Рязань, которую к тому сроку уде отстроят.

Вот с этими помыслами он и въехал в Ростов на рассвете.

Тишина города успокоила и утешила его самого. Он понимал, как ему нужен был этот покой и этот старинный град с соборами и домами.

Он ехал по ночному граду, редко где там появлялись люди, чтобы взглянуть на того, кому в такой час не спится.

Заметив плащ юного князя, они дивились тому, что он вдруг появился тут так внезапно.

Но он мчался вперед, не отвечая на их поклоны.

Только около княжеского дворца конь остановился.

В палатах было тихо, хотелось забыть обо всех печалях, так там было пусто и безлюдно.

Но тут же появились невесть откуда взявшиеся слуги.

Константин этому обрадовался, хотя и не думал, что так будет.

№№№№№№№№№

Великая княгиня грустила. После того, когда уехал Константин, (она чувствовала, что он вернется не скоро, если вообще вернется) ей показалось, что мир рухнул, она и помыслить не могла, что ей будет так худо. Она побежала к себе, чтобы муж не заметил ее печали.

А ему как раз захотелось поговорить с ней обо всем случившемся, потому что она только могла рассудить о том, был ли он прав или нет, ей – то ведь нечего было терять и обретать нечего.

Всеволод удивился, когда она вздрогнула и широко открыла глаза, словно не муж, а чудовище перед ней появилось.

Хотя в покоях было темно, горело только три свечи, он был пьян, но все хорошо видел.

– Что с тобой, словно у тебя любовник был и едва успел уйти, – говорил князь задумчиво, хотя и понимал, что не могло быть никакого любовника.

Она молчала. Князь опустился на ложе.

– Но что о них говорить, когда мой старший сын сбежал и не знаю, где теперь остался.

Как трудно далось ему такое просто решение, рассуждал князь, не подозревая, что и она о том же самом думала.

– Что ты молчишь, или язык проглотила. Я на тебе женился, чтобы было с кем поговорить, а от тебя и слова не добиться, видать.

– Но что мне знать о твоих делах и твоих сыновьях, для меня они все одинаковы, если ты думаешь, что Юрий больше подходит, так тому и быть.

– А ты так не мыслишь, – допытывался князь.

– Константин обижен, он старший, он надеялся на Владимир и Суздаль.

– Пусть попробует противиться, – сжал кулаки Всеволод.

Хотя говорил он спокойно, даже тихо, но в каждом слове звучала угроза.

Она почувствовала, что он и убить может спокойно, если поймет, что что-то не так.

И вдруг она разрыдалась от жалости к княжичу и к себе, и ко всему этому миру в котором ничего родного не было, все чужое и холодное.

Она рыдала о том, что должна оставаться со стариком, которого не понимает и боится, не может угадать, что ему от нее нужно.

Разве о таком она мечтала, когда подрастала в любви и ласке родителей.

Она со страхом оглянулась на него, но князь уже крепко спал, раскинувшись на всей кровати. Мария тихо опустилась рядом с ним и сжалась, согнувшись и боясь пошевелиться.

Так она и пролежала неподвижно до утра.

ГЛАВА 2 ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ

А тем временем Юрий только что вернулся к Ольге. Она улыбалась с восторгом, совсем по-другому взирала на мужа.

– Ты великий князь, это случилось даже раньше, чем мы с тобой думали.

– Да, – немного устало произнес он, – только Константин меня всякой радости лишил. А ты не заметила, куда он исчез?

– А что Константин, – спросила она растеряно, – разве он не подчинится воле отца, привыкнет, пока Всеволод жив, а потом уже ничего делать не станет.

– Подчинится, – согласился Юрий, -только пока жив не простит он того, что случилось, а мне не нужно вражды, пока я не окреп и не утвердился во Владимире, должен быть мир, мне вражда не нужно.

– Ничего, отец с ним управится, не думай о тот.

Юрий взглянул на жену. Она что-то затевала, чтобы помочь ему, а может ей ведомо что-то, о чем он не догадывается даже?

Конечно, ему понадобится много сил, чтобы на этом столе удержаться, и она должна быть его верным помощником.

Он ведь еще толком не ведал как и с чего начинать нужно, потому что знал, что если станет великим князем, то не теперь.

Почему – то вспомнился князь Владимир Игоревич, как он высоко взлетел, а теперь уже найти не могут, куда он делся, что с ним стало.

Воеводы и бояре под давлением отца ему подчинились, но как они будут вести себя уже завтра, этого никто пока не мог знать.

Ольга давно спала, а он никак не мог сомкнуть глаз, от горестных мыслей ему стало совсем дурно. Но твердо решил князь, что держаться он будет до конца.

№№№№№№№

А потом начались тяжкие будни. Как же быстро проходят праздники. Всеволод следил за всем внимательно, и если бы что-то обнаружил, готов бы снова вернуться, но пока сдерживался.

Константин почти все время оставался в Ростове, если он и уезжал, только к ближайшим соседям. В столице появлялся только тогда, когда настойчиво звали.

Торопливо уезжал оттуда при первой возможности, помогать Юрию он не собирался, и даже не скрывал этого.

Всеволод уразумел, что так просто, как ему мечталось, ничего не будет, он думал только о том, как примирить братьев, и заставить держаться вместе.

№№№№№№

Однажды вместе с Юрием, женой своей и снохой он отправился на охоту, решив, что все наладится, как только пройдет какое-то время.

Все были радостны, когда появился огромный кабан и стал за ними наблюдать, казалось, он ничего не боялся.

Юрий вырвался вперед, пока отец немного замешкался. Ему хотелось самому разделаться с чудовищем.

Все отвлеклись, никто не взглянул на великого князя, а конь его, испугавшись зверюгу, шарахнулся в сторону.

Юрий прикончил животное, тогда все к нему и бросились, чтобы помочь и посмотреть на мертвого зверя.

Не сразу заметили, что Всеволода не было за их спинами, и конь его куда-то пропал.

Но сам князь лежал на траве, раскинув руки и ноги, и с широко открытыми глазами взирал на бескрайнее небо, словно мог там что-то разглядеть.

Только рука упала с живота, когда молодые, наконец, разглядели его. Он был мертв, никто из близких не мог понять, что с ним случилось.

Это всем показалось таким странным, словно кто-то специально отвлек, затмил их воры, чтобы они не видели этого.

Туша кабана так и осталась на той поляне, они же возвращались назад с телом великого князя, подавленные и несчастные. Больше всех был озадачен Юрий, он радовался тому, что они взяли с собой жен, а не остались вдвоем.

Ему казалось, что рухнула высокая стена, которая все время прикрывала его от всех бед и ненастий. Но он не мог представить, как быть, что делать дальше.

Из Чернигова первым примчался Рюрик, потом потянулись за ним и другие. Но князю казалось, что все они приехали только для того, чтобы убедиться, что он мертв.

Наконец развернулся Святослав. Он вглядывался в лица именитых гостей и думал о том, что же нужно сделать дальше?

Юрию хотелось убедиться в том, что никто против него не станет выступать, что есть у него помощники и союзники. Но не оставлял его в покое Константин. Приехал он только в последний момент, собирались хоронить без него. Ничего никому не сказал, но подчеркивал всем своим видом, что мириться с этим не собирается.

Жаль было смотреть и на молодую вдову, она казалась покинутой всеми и несчастной, и не знала, что делать, как быть.

– Можно мне с тобой поехать, не хочу тут оставаться, – взмолилась она, глядя на Константина.

– Ростов большой, в княжеских палатах места хватит, -спокойно отвечал тот.

И в этом он бросал вызов Юрию, но тот в общей суете ничего такого не заметил.

Воеводы и бояре были вовсе не так приветливы с молодым князем после смерти отца. Они помнили того, кто заставил их дать клятву молодому князю.

Теперь же они стыдились своей слабости. Только княгиня Ольга ничего этого не замечала и казалась спокойной. Юрий всегда недооценивал жену. Она долго беседовала с отцом, беседа ей понравилась. Князь Всеволод не так уж слаб и плох, как им всем казалось. На него можно было положиться в трудные минуты. А вот его брат Дмитрий не скрывал симпатий к Константину и на что-то надеялся, он никогда не поддержит великого князя, если потребуется. Так постепенно все и прояснялось.

№№№№№№№№№

Прошло несколько недель после похорон, когда они отметили сорок дней, Константин захватил Кострому. Он почувствовал, что руки его развязаны, можно выразить недовольство.

Юрий готов был к любому выпаду и направился к Ростову. Ему вовсе не хотелось, чтобы первая его победа была над родным братом, но он себя считал обиженной стороной. Но нельзя допустить, чтобы его княжение продлилось только сорок дней.

Сражение оказалось коротким, Юрию пришлось убраться, потому что вмешался еще Мстислав. Он пошел вместе с Константином против великого князя.

Юрий не сомневался, что проиграет, послал воевод с миром. Очень короткой оказалась передышка, ему нужно было снова готовиться к войне. Но Владимир уступать он не собирался.

Оставалось только перемирие. Надо же было такое пережить, когда Игоревичи сгинули, от них и следа больше не осталось.

Вот если бы как-то можно было смирить Мстислава, но тот мириться не собирался.

№№№№№№№№

Всеволод с опаской шагнул в мир Сварога. Он чувствовал, что ничего хорошего его там не ждет и ждать не может.

А когда тени с разных сторон к нему двинулись и вовсе князь приуныл, он был одним из равных и очень – очень молод для них для всех.

– Ты все сделал для того, чтобы ни братья. Ни сыновья твои не перестали враждовать, – услышал он незнакомый голос рядом.

Игорь с Ярославной оказались ближе всех к нему. Каким же несчастным и жалким, вероятно он казался, когда они были тут. Он искал свою первую жену, но не находил ее поблизости.

– Нам недолго ждать осталось, скоро татары все решат за нас, – отвечал бес, то ли защитить его пытался, то ли побольнее ударить и упрекнуть.

– Мне жаль твоего Юрия, – говорил Роман. Только теперь он обнаружил того, кого так хорошо знал.

– Какую судьбу ты уготовил и ему и внукам своим.

– Уж не страшнее моих сынов, – отвечал Игорь, пристально на него глядя.

– Но я не виноват в том, что случилось в Галиче, меня и близко там не было, – не сдавался Всеволод, – ты вини лучше в том своего Владимира.

– Это не с Владимира, а с тебя началось, – не сдавался Игорь.

Но Ярославна увела его от Всеволода, что теперь уже модно было исправить?

Сколько потом они обвиняли его во всем, что было и чего не бывало сроду.

От шуток беса мороз бежал по коже, хотелось спрятаться, куда-то укрыться, да некуда было прятаться.

Он был самым младшим, несчастным и виноватым из всех. Никто его оправдывать и защищать не собирался.

Наверное, только Владимир Мономах мог слово молвить, но его нигде не было видно.

Только позднее он вспомнил об угрозе, о том, что пришлось испытать на земле, о том, что должно было случиться с Юрием, не теперь, а через четверть века – они называли 1237 год, кто такие татары и что там должно было происходить?

Бес говорил о снова сожженной Рязани, о сгоревшем Владимире, о страстях, рабстве и смертях., о том, что Москва внезапно станет столицей, но умолчал о том, как это случится.

Вот уж точно назло ему, чтобы память о нем стереть и забыть.

Маленький городок, когда-то основанный его отцом, столица? Он узнал об отце и спросил о нем.

– Он ушел от прочих, я говорил он тебе, но он не хочет встречаться, а заставить его никто не сможет.

Напрасно не верил князь Всеволод, что придется ему рано или поздно лицом к лицу столкнуться со всеми, отвечать за все, что было и что не было сотворено.

– Не хочешь подождать молодую жену, жизнь ты ей попортил, недолго она там оставаться будет, – осведомился бес.

– Где она теперь.

– В Ростове с твоим старшим сыном, ведь его она всегда любила больше других.

После этого бес удалился, князь остался совсем один, но он не грустил, наоборот вздохнул облегченно.

Так вот закончился жизненный путь грозного князя. Ему оставалось вместе со всеми смотреть с небес за тем, что будет происходить дальше в том мире, который он строил и где правил так долго.