Любовь Александровна Винк
А за окном лес
Дедушка в нашей квартире будто уменьшился в размере, будто стал еще старее, еще мягче. Мой маленький дедушка. А я с тех пор все вертелась около него, возьму бывает свои книги и иду к нему в комнату, он сидит у окна, а я ложилась на ковер рядом и делала с ним рядом так свои домашние задания. Есть что-то очень уютное, заниматься своими делами рядом с кем-то, кто ничего от тебя не ждет, не требует, а просто любит смотреть на тебя, когда ты чем-то занят, просто любит. С мамой так не получалось, мама тут же заглядывала и правила мои ошибки, я злилась, она раздражалась. Нет, с мамой было совсем не то, что с дедушкой. Я несла, бывает дедушке свои тетрадки – прочитай, говорю, посмотри. Он сдвинет очки на нос и внимательно так читает.
– Ну что, дедушка, есть ошибки?
– Ошибки-то, да кто их поймет, что ошибка, а что нет.
Еще мы гуляли с ним. И всегда было не понять, толи он хмурится, толи щурится просто от яркого солнца. А иногда останавливался около куста, к примеру, и давай с него прибитый ветром мусор снимать. Распутывает с ветки пакет полиэтиленовый, а сам приговаривает: «сейчас, моя хорошая, сейчас полегче станет». А бывало, встанет посреди улицы и показывает мне на трубы нашего завода, которые у нас с любой точки города почти видны и говорит: «вон смотри какой черный дым идет, это души наши дымят, только, как не ругают, а все красиво дым клубится!» Я смотрела на дым и видела его будто в первый раз, первый раз без папиных слов «травят нас тут», очень красивый дым и правда. И пятна от бензина на лужах красиво растекались, и пакеты на ветру кружили.
– Красивая смерть – говорил он.
– А разве смерть это красиво, дедушка?
– Все красиво, моя маленькая птичка, а ты всех красивее – смеялся он, приговаривая.
– Дедушка, а тебе у нас хорошо живется?
–Очень хорошо, внучка, с тобой мне везде хорошо.
– А по своему дому не скучаешь?
– Скучаю… скучаю, да.
– А по чему скучаешь больше всего?
– По чему больше – дедушка на мгновение задумался – по птицам скучаю. Знаешь, бывало, сяду я утром у окна, открою створки, а у окна дерево у нас росло, помнишь, яблонька моя, ветки прямо в дом шли ростом. Вот открою окно, а бабушка принесет завтрак, чай и булочки. И мы завтракаем вот так рядом, а птицы уже знали, что у нас булочки. Мы им отщипывали мякиш и они прямо с руки клевали. А как заканчивалось все, бабушка их отправляла: «кыш-кыш-кыш, голубчики, летите, беды и несчастья наши, кыш!» И те улетали с криками, садились на ветки за окном и так мы и сидели с ними весь день. Я на них смотрел, они на меня, а бабушка рядом спицами стучала, да то и дело, отгоняла какую наглую птицу, что в неурочный час решила в дом наведаться.
