Луи Стоуэлл
Скандинавские мифы для детей
Один и тайны мироздания
Один, отец всех богов, страстно хотел узнать секреты всех царств. Он знал, что всемирное дерево Иггдрасиль стоит на трёх могучих корнях. Первый корень питался водой из источника Урд, расположенного в самом Асгарде, и его охраняли Норны – женщины, ведающие судьбами всех живущих на земле. Один решил спуститься по второму корню, уходящему вглубь гор царства великанов Ётунхейма.
Корень Иггдрасиля привёл его к источнику, который охранял неуклюжий, уродливый бог по имени Мимир.
– Позволь мне напиться из твоего источника, – обратился к нему Один.
– Нет, – ответил Мимир. – Я ни с кем не стану делиться водой. В ней таятся секреты вселенной.
– Я – Всеотец! – воскликнул Один. – Я требую, чтобы ты дал мне напиться!
– А что ты можешь дать мне взамен?
– Мои глаза видели много удивительных вещей. Я отдам тебе один глаз.
Мимир согласился, и тогда Один вынул один свой глаз и положил его в чашку. После этого Один напился из источника и узнал много тайн, но ему сразу же захотелось узнать ещё больше.
Тогда он пошёл вдоль третьего, самого длинного из корней Иггдрасиля. Один опускался всё ниже и ниже, ничего и никого не видя вокруг себя, и вдруг мимо него пробежала белка. – Белочка, – окликнул её Один, – скажи мне, что там, внизу?
– Нифельхейм, царство льда, куда после смерти попадают грешники, – ответила белка и рассмеялась в лицо Одину. – Неужели ты этого не знал? А ведь тебя называют первым из асов, самым мудрым из всех богов!
Один схватил белку за хвост.
– Как ты смеешь насмехаться надо мной, дерзкое создание? Кем ты себя считаешь?
– Я – Рататоск. Будь осторожен, не угрожай мне, одноглазый Один! У меня повсюду есть друзья – от Великого Орла, что гнездится на верхушке Иггдрасиля, до дракона Нидхёгга, живущего внизу.
Один неохотно отпустил белку, и она убежала. А Один уходил всё глубже и глубже под землю и вдруг ощутил порыв холодного ветра. Один прижался к ледяному корню.
– Уходи отсюда! – раздался голос из недр земли.
Один всмотрелся своим единственным глазом в ту сторону, откуда дул ветер, но никого не увидел.
– Покажись мне! – крикнул он в темноту.
– Поворачивай назад! – снова прокричал голос. – Ты должен вернуться в мир живых.
– Я – Один! – крикнул бог. – Я могу идти туда, куда захочу. А ты покажись мне!
Но ветер всё громче гудел в ушах Одина.
– Это царство мёртвых, и тебе здесь не рады, – сказал голос сквозь завывания ветра. И целый хор голосов поддержал его:
– Уходи, уходи, уходи-и-и-и!
Упрямый Один не хотел трогаться с места, но ветер не унимался. Наконец бог прекратил сопротивляться и отправился в долгий путь наверх, обратно в Асгард. Впрочем, это не означало, что он сдался. Если Нифельхейм был царством мёртвых, это означало лишь то, что Одину предстояло умереть ради того, чтобы узнать его тайны…
Вернувшись к холмам Асгарда, Один встал рядом с огромным стволом Иггдрасиля. Он схватил копьё и пронзил им свою грудь с такой силой, что конец копья вошёл в дерево.
Восемь дней и ночей Один висел, пронзённый копьём, а дух его блуждал глубоко под землёй, в царстве мёртвых. Там ему открылись секреты чтения и письма рун, и он узнал их волшебную силу. На девятый день Один вернулся к жизни.
Впрочем, он по-прежнему стремился к новым знаниям. Один устроил себе трон на верхних ветвях Иггдрасиля, откуда он мог наблюдать за тем, что происходило во всех царствах. Теперь весь мир был как на ладони, до самого края, но ему хотелось ещё и всё слышать. Для этой цели Один взял себе двух воронов, которые летали по миру, а потом возвращались, усаживались ему на плечи и шёпотом пересказывали всё, что услышали. Теперь Один действительно стал Всеотцом, повелителем всех богов и людей.
Война богов
Не все боги принадлежали к роду асов. В высокогорном царстве Ванахейм, расположенном к востоку от Асгарда, поселились неизвестно откуда взявшиеся загадочные боги ваны. Долгое время все мирно соседствовали друг с другом, но однажды в Асгард пришла некая лукавая богиня из рода ванов.
– Меня зовут Гулльвейг, – сказала она асам и принялась развлекать их разными волшебными фокусами. Под её руками прямо в воздухе загорался огонь, языки пламени рисовали прекрасные картины, а потом эти картины превращались в золото. Потом она рассказала каждому из богов, что случится с ним завтра. На следующий день боги с изумлением признали, что все её предсказания сбылись.
Один пришёл в восторг.
– Я знаю секреты рун, – гордо сказал он, – и неплохо разбираюсь в колдовстве. Но при всех моих знаниях я не могу понять, как ты делаешь эти фокусы. Я хочу узнать твой секрет.
Гулльвейг рассмеялась:
– Нет здесь никакого секрета. Любой ребёнок из рода ванов может повторить эти фокусы. Так уж мы устроены!
– Научи же меня, – настаивал Один.
– Но ведь ты из асов, ты бог-воин, – отвечала Гулльвейг. – Тебе вроде бы нравится быть жестоким. А мы, ваны – боги земли, – заботимся о растениях и помогаем им расти. Мы совсем разные, и я не могу научить тебя, сколько бы ни старалась.
Один пришёл в ярость. Он не мог смириться с тем, что знает не всё на свете.
– Схватите эту ведьму и немедленно сожгите её! – крикнул он.
Асы привязали Гулльвейг к деревянному столбу и разожгли костер у её ног. Пламя пожирало тело Гулльвейг, а она при этом смеялась! Вскоре от неё осталась лишь горсточка пепла на земле.
Через несколько мгновений налетел порыв ветра. Пепел поднялся в воздух, закружился, и частички его сложились в тело женщины. Перед потрясёнными асами снова появилась Гулльвейг – огонь ничуть не повредил ни её кожу, ни волосы, ни одежду.
– Сожгите её заново! – зарычал Один.
И Гулльвейг снова сгорела, но лишь для того, чтобы опять воскреснуть, как только погас огонь. И всё это время она не прекращала хохотать.
Асы закололи Гулльвейг копьями, потом сожгли её в третий раз, но она ожила и на этот раз.
В конце концов Один решил прибегнуть к собственному колдовству. Поняв, что ему не удаётся убить чародейку из рода ванов, он сделал так, что она больше не могла появляться в Асгарде и навеки осталась жить в унылой болотистой местности на окраине Мидгарда.
Узнав об этом, царь ванов Ньёрд, бог ветра и волн, пришёл в бешенство. Он собрал войско из воинов-ванов, и они, горя жаждой мести, бросились на штурм неприступной стены Асгарда.
Хотя стену построили достаточно высокой, чтобы сдержать натиск огромных великанов, она не могла выстоять против колдовства ванов. Могучие заклинания обрушили камни, и путь в Асгард был открыт. Ваны были готовы сразиться с войском асов.
Однако навстречу им вышел только один бог, сам Один.
– Ты что, хочешь сражаться с нами в одиночку, самонадеянный Один? – спросил Ньёрд. – Или ты пришёл, чтобы заявить, что вы готовы сдаться?
– Зачем же сдаваться? – возразил Один. – Войско моего сына уже захватило Ванахейм.
– Ты лжёшь!
– Я лгу? Поколдуй, и сам увидишь…
Ньёрд произнёс заклинание, поднял глаза к облакам и увидел Тюра, самого отважного из асов, который шёл по землям Ванахейма во главе большого войска.
Рядом с Тюром шли два его военачальника: младший брат Одина Хёнир и сын Одина Бальдр. Среди воинов была и богиня Фригга, обладавшая даром заживлять любые раны.
– Вперёд! – крикнул Тюр, и воины ворвались в огромный каменный замок Ньёрда, убили стражников и сломали стены. За несколько минут замок был полностью разрушен.
Когда замок рухнул, Ньёрд, находившийся далеко от дома, в Асгарде, вскрикнул от боли. Он повернулся к своему сыну Фрейру.
– Один должен заплатить за это оскорбление! – прошипел он. – Атакуйте Асгард!
– Я готов, отец! – ответил Фрейр. Он поднял меч, издал боевой клич, от которого кровь стыла в жилах, и вместе с войском бросился на штурм.
Один не пошевелился. Злорадно усмехнувшись, он затрубил в рог, и в гущу сражения ворвался его сын Тор на колеснице, в которую были запряжены два свирепых козла, Скрипозуб и Щёлкозуб. Они так топали копытами, что все девять царств сотрясались от раскатов грома.
Проносясь мимо Фрейра, Тор взмахнул мечом, Фрейр отразил удар, и мечи зазвенели. Фрейр знал, что не так хорошо владеет искусством боя, как Тор, но он в этом и не нуждался. У него имелось секретное оружие – волшебный меч.
Фрейр выхватил меч и отступил назад. Волшебный меч ожил и полетел по воздуху, словно направляемый невидимой рукой. Тор соскочил с колесницы и стал отбиваться, однако волшебный меч отражал все его удары.
– Остановитесь! – крикнул Один. – Я объявляю перемирие! Негоже нам смотреть, как наши сыновья убивают друг друга!
– Согласен, – ответил Ньёрд.
Он кивнул Фрейру, тот схватил одной рукой свой волшебный меч, а другую руку протянул Тору в знак примирения, и оба воина пожали руки друг другу.
– Теперь отзови своё войско, – сказал Ньёрд Одину. – Твои воины уже разрушили мой дом.
– Готово, – ответил Один, показывая вдаль. – Смотри, я отправил моих воронов сказать Тюру, чтобы он возвращался в Асгард.
– А мы вернёмся в Ванахейм, – сказал Ньёрд.
– А может быть, – сказал Один, – в знак нашего примирения ты останешься в Асгарде и будешь заседать в совете асов?
– Мне нравится сама мысль о том, что я смогу присматривать за тобой, – задумчиво сказал Ньёрд. – Я согласен, но при одном условии – ты позволишь нам взять одного из асов в Ванахейм.
– С удовольствием, – ответил Один. – Бери моего брата Хёнира.
– Хёнира? – вскричал Ньёрд. – Какой нам толк от этого глупца?
– Мой брат вовсе не глупец! – возмутился Один. – Он лучше кого бы то ни было подскажет вам, что делать! Он будет замечательным главой вашего совета! А в помощь ему я пошлю в Ванахейм ещё и Мимира. Мимир стережёт колодец истины – мало найдётся такого, что ему неведомо.
– Быть по сему, – согласился Ньёрд, и оба царя обменялись рукопожатием.
Ньёрд построил в Асгарде новый замок, и его примеру последовали дети – Фрейр и Фрейя. Асы с радостью приняли их.
Однако обитатели Ванахейма скоро начали проклинать Одина. Хёнир отказался помогать совету в принятии решений и заявил, что не скажет ни слова, пока не получит подсказку от Мимира. А Мимир так разозлился, что его отправили в Ванахейм, что вообще не желал разговаривать.
Ваны отрубили Мимиру голову и отправили её Одину, пригрозив начать новую войну, но Один не поддался этим угрозам. Он завернул голову Мимира в травы, чтобы она не истлела, и начал колдовать над ней, чтобы голова заговорила и раскрыла ему все секреты Мимира.
Увидев голову Мимира возле трона Одина, Ньёрд понял, что Один стал сильнее ванов. Теперь, в случае новой войны, асы обязательно одержали бы победу. Ньёрд поклялся с этого дня жить в мире с Одином и делать всё, чтобы избежать войны.
