Ирина Ломакина
Писательский биатлон
Дед – биатлонист
Ольга Гузова @mardashkova
– Правой, левой, правой, левой, – шептала я и перебирала ногами, стараясь держать равновесие, чтобы не завалиться и не угодить в снег по плечи.
– Оль, ну пошевеливайся! Лыжи-то сами едут! Бабкин суп и пироги застынут, пока мы двóру воротимся… и биатлонистов наших хотел посмотреть. Вчера ж Олимпийские игры начались…
Я вздохнула, представив, как на всю хату вкусно пахнет жареным луком и топлёным молоком.
– А кто такие биатлонисты? – спросила я, сглотнув слюну, словно это их бабушка нажарила к ужину.
– А это как я, – выдал дед, засмеявшись, – пострелял зайцев и бегом к бабке! Только у тех дорожки накатанные и внучки на трибунах сидят, и биатлонистам медали выдают, а мне бабуля пятьдесят грамм наливает.
Я улыбнулась, представив, как деда с зайцами на карабине через плечо награждают золотой медалью.
А слово надо запомнить! Расскажу в школе, что у меня дед – биатлонист!
Почти биатлонист
Ольга Шуравина
Мальчишки из шестого «Б» увлеклись плевалками. Это когда раскручиваешь шариковую ручку, убираешь стержень и получается отличная трубочка. А потом оторвёшь уголок от последнего листа в тетрадке, нажуёшь пулек – и стреляй сколько хочешь! Даже соревнования устроили – кто метче и дальше плюнет. В финал вышли двое: Котов и Серёгин. Они сидели вместе за последней партой и до сих пор спорили: кто самый меткий.
– Я тебя сделал! – говорил Котов.
– Плевун нашёлся! Да ты только ложкой в рот и попадаешь, – отвечал Серёгин.
– А давай проверим?
– А давай!
– А прямо сейчас!
– На уроке?
– Забоялся, что ли?
– Ничего не забоялся… А во что плевать будем?
– Не во что, а в кого – в географичку!
– Сдурел?
– Говорю же – слабо!
– Ничего не слабо… – Серёгин надулся. – Ну давай!
⠀Они раскрутили ручки, привычно нажевали себе пулек и навели ручки на училку Марину Петровну.
– По фоманде «фри»! – сказал Котов с полным ртом.
– Угу, – кивнул Серёгин, целясь.
– Ваз. Два. Фри!
Тьфу! В тишине два плевка прозвучали как выстрелы. Котов промазал, а Серёгин попал. Бумажная пулька влепилась прямо в лоб Марине Петровне.
Географичка не сразу поняла, что за муха её укусила. А когда отлепила ото лба пульку, налилась краской, но сразу вычислила стрелка.
– Серёгин, к доске!
Серёгин вышел. Вид у него был и торжествующий, и слегка виноватый.
– Извините, Марина Петровна! Нечаянно получилось…
– Очень интересно, куда ты целился! – процедила Марина Петровна.
– Мы с Котовым соревновались, – сдал друга Серёгин. – Хотели в карту попасть, он – в Москву, а я – в Питер…
– И что же ты, бедненький, не попал в Петербург? А ну-ка, покажи его на карте, – ехидно потребовала географичка.
Указка плевуна ткнулась в Москву и поползла на восток.
– Ого, – удивилась Марина Петровна. – Ну, так ты точно в Петербург не попадёшь! И как ты, интересно, в него метил?
Указка Серёгина поползла в другую сторону:
– Вот он!
Прозвенел звонок.
– Пойдём-ка, Серёгин, мы с тобой к директору. Расскажешь о своих художествах, посоветуемся, не пора ли твоих родителей в школу пригласить.
– А чего сразу к директору… – заныл Серёгин. – Я же говорю: нечаянно, простите меня, пожалуйста, хотел в Петербург попасть…
– Вот и разберёмся, куда ты хотел попасть!
В кабинете директора царило весёлое оживление – шли соревнования по биатлону. То есть не сами соревнования, а телетрансляция. И директор Светлана Юрьевна, учитель физкультуры и медсестра – трое самых заядлых школьных болельщиков – прильнули к экрану. Они с некоторой неприязнью посмотрели на Серёгина и Марину Петровну.
– Что стряслось? – недовольно спросила директор, убавляя громкость.
– Рассказывай, Серёгин! – подтолкнула географичка.
– Мы с Котовым, – завёл тот, – поспорили… кто попадёт… из трубочки…
– В меня! – вмешалась Марина Петровна.
– Да не в вас, говорю же! В Петербург и Москву.
Светлана Юрьевна неохотно оторвалась от биатлона:
– Из трубочки – в Москву?!
– Это они из трубочек жёваной бумагой плюются, – пояснила географичка.
– Попал? – рассеянно спросила директор.
– Ещё как попал! Мне в лоб!
Не успела директриса выразить своё отношение к этому вопиющему факту, как по телевизору заорал комментатор:
– Наш Эдуард Латыпов на финишной прямой! Давай! Давай, Эдик! Каким будет Латыпов? Третьим! Третьим будет Латыпов! Бронза! Бронза у нашей команды!
Всё! Финиш!
– Мы хотим всем рекордам наши гордые дать имена! – пропел физрук, выходя из кабинета вместе с медсестрой.
Директриса, усталая, как будто сама бежала эстафету, выключила телевизор и повернулась к шестикласснику:
– Ну, Вильгельм Телль ты наш, что мы с тобой делать будем?
– Только родителей не вызывайте!
– Да тут впору полицию вызывать. У Марины Петровны-то синяк разливается, а это лёгкие телесные…
– Не надо полицию! – Серёгин с тревогой посмотрел на лоб географички. – Нет никакого синяка!
В дверь постучали. На пороге стоял парень в спортивном костюме.
– Здравствуйте! Я тренер из спортивной школы. Набираем ребятишек заниматься биатлоном. Хочу рассказать вашим ученикам о нашей школе…
– Отлично! Вот вам первый кандидат в команду – Серёгин, почти готовый биатлонист!
– В лоб учителю без промаха попадает! – влезла вредная географичка.
– Пойдёшь ко мне на биатлон?
– Не знаю… – замялся Серёгин.
– А чего? Полгода позанимаемся – в Питер на сборы вас повезу!
– Записывайся, Серёгин, – снова влезла Марина Петровна, – из плевалки своей в Петербург не попал – так хоть на лыжах доберёшься!
Новенький
Лиза Глум @lizaglum
– К доске пойдёт…
Светка сгорбилась и вжалась в стул, словно это могло сделать её если не невидимкой, то очень-очень маленькой и незаметной. Географичка, как всегда, нарочно затягивала паузу, отчего тишина в классе становилась тревожно-зловещей.
– Демидова!
Снова сработала школьная примета «не выучил – обязательно вызовут». И опять не в Светкину пользу. Услышав свою фамилию, она очень медленно отодвинула стул и поднялась с места, а потом с такой же скоростью прошествовала к доске, опустив глаза в пол.
– Демидова, ты б ещё в лёжку ползла сюда! За что только физрук тебе пятёрки ставит…
– Так она же у нас лыжница! – выкрикнул кто-то из класса. Светка узнала голос Егорова.
– Лыжи есть – ума не надо, так, что ли? Давай-ка расскажи нам, что нового ты узнала из десятого параграфа про нашу голубую планету.
Светка наконец осмелилась поднять голову и встретилась с колючим, насмешливым взглядом Марины Павловны. Географичка будто видела всю её насквозь и точно знала – Демидова сегодня к уроку не готова.
Светка почувствовала, как зажгло щёки. Ну всё, теперь точно спалится! Наверняка, лицо стало такого же цвета, как дурацкий галстук географички. Чёртов красный! Как же Светка ненавидела этот цвет!
Чтобы отвлечься, она перевела взгляд на класс и столкнулась с тремя десятками равнодушных глаз. Конечно, их-то пронесло! А она… сейчас потянет время и наверняка кого-то из них, а то и не одного, спасёт от «лебедя».
Вдруг дверь кабинета открылась. Зашла завуч.
– Тук-тук, здравствуйте! – звонко пропела Ирина Симеоновна и, увидев, как класс с грохотом начал отодвигать стулья и подниматься с мест, поспешила добавить: – Сидите, сидите. Марин Пална, отвлечём вас? Я новенького привела, из другой школы перевёлся к нам в восьмой «А». Дмитрий, прошу!
– Проходи, Дима, присаживайся на любое свободное место, – с улыбкой поприветствовала географичка. Как же хорошо Светка знала этот тон! И эту улыбочку… нет, оскал! – Дети, что нужно сказать?
– Добро пожаловать, Дима, – отозвался класс нестройным хором голосов.
Из целых пяти свободных мест новенький выбрал именно стул рядом со Светкой. Да ещё шлёпнул на парту рюкзак… идиотского красного цвета. Ну очень мальчишеский выбор! Нет, с парнем, который носит такую вещь, она точно общий язык не найдёт. Ну, если только спросит, почему Дима к ним перевёлся, любопытно ж.
Прозвенел звонок, и Светка даже испытала нечто вроде благодарности к новенькому. Он, как настоящий рыцарь, спас принцессу из лапищ злой ведьмы. Хотя… он же не специально помог не получить пару? Значит, рыцарь он так себе.
На перемене одноклассники, разбившись на несколько кучек, обсуждали новенького. Всего раз пройдя по коридору, Светка уже невольно «узнала» про соседа по парте, что он нетрадиционной ориентации, а может, и вовсе энергетический вампир:
– Такие всегда носят что-то красное. Это защищает их от потери энергии и помогает сосать её из окружающих. Павлиниха же недаром такой галстук вечно таскает. У, вампирша!
О кровопийцах, как оказалось, всё знал Колька Васильев, что неудивительно, ведь он был знатный поклонник ужастиков и даже снимал какие-то тематические ролики для TikTok.
Сам же герой сплетен сидел на подоконнике поодаль от всех, уставившись в смартфон. Светка решила во что бы то ни стало «выселить» его. Она и так не на самом хорошем счету у одноклассников – про таких говорят: ни рыба, ни мясо – а тут ещё наверняка добавится глумёж по поводу нового соседа по парте. Но тут действовать надо хитро и сделать так, чтобы Дима сам захотел свалить на другое место. А значит, для начала придётся с новеньким подружиться, точнее сделать вид.
После уроков она неспешно прогуливалась по школьному двору, погрузившись в свои мысли. Домой идти не хотелось. Хоть родители ещё были на работе, но даже без них обстановка в квартире казалась какой-то… гнетущей. А всё из-за скандалов, которые в последнее время между мамой и папой вспыхивали все чаще. Причины? Наверное, были, но её как ребёнка никто посвящать во взрослые дела не собирался.
«Светка-а-а!» – звал такой далёкий и такой родной голос. Дед. Он плакал. Она хотела бежать к нему, на ходу сбрасывая колючие варежки, чтобы тёплыми ладошками поскорее смахнуть с его грубых, обветренных щёк непрошеные слезинки. Хотела, но не могла даже пошевелиться. И эта невозможность выворачивала наизнанку, рвала детскую душу в клочья. Как много крови! Всё красное! Дед? Дед! Нет, это же… её кровь. Кровь на снегу. И боль, которая обжигала всё тело.
Иногда дед снился Светке, раз в полгода – точно. Зимой чаще. И кровь на снегу – как самое жуткое воспоминание о детстве. С тех пор она возненавидела красный цвет.
Дед тренировал биатлонистов. И конечно, мечтал – они вместе со Светкой мечтали! – что внучка когда-нибудь будет стоять на Олимпийском пьедестале, держать в руках «золото», улыбаться репортёрам и плакать… от счастья. Приобщать Светку к миру лыжного спорта он начал с девяти лет. Трассы, скорость – дух захватывало, а ветер шептал голосом деда: «Ты лучшая!»
Но красивая картинка спортивной карьеры разбилась на сотню острых уродских осколков в один момент. Неудачный спуск, травмы, реанимация, долгое восстановление… Когда Светку наконец выписали, деда уже успели похоронить. Сердце не выдержало – винил во всём себя. Хотя это ведь она – она! – решила изобразить новый элемент, подсмотренный по телику у кого-то из олимпийцев, ведь они с дедом никогда ни одной трансляции не пропускали. Но кто её тогда слушал. Да и что бы это изменило? Ни-че-го.
Конечно, на профессиональном спорте поставлен крест. «Олимпийская сказка, прощай…» – с тех пор эта строка из любимого спортивного гимна обрела для Светки стойкий горький привкус.
Но отказываться от любимых лыж Светка не могла и не хотела. Ну и пусть ей уже никогда не исполнить их с дедом общую мечту – в память о нём она не сойдёт с дистанции. Пусть даже любительской. Хотя у мамы с папой было иное мнение на этот счёт. Их, конечно, можно понять – Светка могла остаться инвалидом или вообще…
Школьный физрук, хоть и знал печальную предысторию, высоко оценил умения, а главное желание девчонки кататься. В то время как остальных учеников не заставить встать на лыжи – да что там, просто принести их в школу! – даже под угрозой двоек.
Каким чудом ему удалось договориться с родителями, Светка не знала. Наверное, физрук очень хороший психолог. Но мама с папой скрепя сердце согласились купить дочери лыжи. И она из года в год выводила их школу на первые места в районных и даже областных соревнованиях. Не биатлон, конечно, всего лишь бег по кругу на стадионе, а не настоящие гонки в лесу, на открытой трассе, с непредсказуемыми поворотами и спусками. Но её душа на трассе расцветала, звенела в морозной тишине, напевала песню победы голосом деда – совсем как в детстве, до крови на снегу… Он ею оттуда гордился, Светка верила. Нет, точно знала! А биатлон оставалось смотреть по телевизору и представлять себя на месте какой-нибудь олимпийской чемпионки.
Из вороха мыслей и воспоминаний её выдернул голос:
– Привет, ты же Света, я не ошибся?
Перед Светкой стоял новенький. Уроки уже минут сорок как закончились, вольнолюбивые школьники разлетелись, а этому ещё что надо? Так и не решив, как лучше ответить – вежливо или колко, она молча кивнула.
– Ты не могла бы мне кое с чем помочь? Ну, ввести в курс дела и всё такое. Я уже третью школу меняю за год, трудно…
– Ого! – Светка искренне удивилась, против воли загорелся интерес узнать больше. – А ты где живёшь?
– На Ивантеевской. А ты?
– Да тоже неблизко, зато нам по пути. Тебе семь остановок на троллейбусе, а мне через две после тебя выходить. Пошли тогда, по дороге и поговорим.
Дождавшись нужного номера, Светка и Дима сели в троллейбус и влезли на задние сиденья. Наконец она решилась задать интересующий вопрос:
– А почему ты школы меняешь часто?
Дима отвернулся и стал внимательно смотреть куда-то в окно, будто в этот момент там происходило нечто куда интереснее, чем беседа с девчонкой, к которой он сам же обратился с просьбой.
– Не хочешь – не говори! – Светка в обиде поджала губы.
Дима повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
– Нет, что ты! Это же не тайна. Просто не знаю, как сказать, а то вдруг не так поймёшь…
– Так скажи, чтоб поняла, как надо! – дерзнула Светка.
– Понимаешь, я… дуэльщик.
– Кто? – захлопала Светка глазами.
– Ну, драчун типа, хулиган… Вообще, я не такой, ты не подумай. Просто если где вижу несправедливость, сразу лезу в самую гущу. В первой школе дедовщину старшаки устроили, мелких заставляли карманными деньгами с ними делиться, типа на общак. Кто не приносил или отдавал слишком мало, на их взгляд, то гадости делали.
– Ого! – воскликнула Светка, возмущённо сжав кулачки.
– Телефон могли вырвать и разбить, рюкзак в грязи извалять, да и самого его владельца. Нашли с кем силой мериться! Я позвал их главного за школу поговорить после уроков. Слово за слово… Он первый начал, но кроме как мелкоту пугать ни на что оказался не способен. Наподдал ему хорошенько. Мою мать вызвали, сказали переводить меня по-хорошему или на учёт поставят в детскую комнату полиции.
– Ну? – Светку невероятно увлекла история. Такое она только в кино видела, а тут в жизни, всё по-настоящему! – Ты же рассказал причину драки?
– Сказал конечно. А толку? У того старшака родители школу спонсируют. А моя мать кто?
– Кто? – повторила Светка.
– Всего лишь медсестра в горбольнице.
– А второй раз почему перевели?
– Да тоже было дело. В новом классе над девочкой одной одноклассники издевались, потому что очки носила. Ну разве это правильно?
– Конечно нет!
– Ну и вот, я за неё заступаться стал. Драка завязалась с её обидчиками. Я один и их пятеро.
– А она? – Светка даже сама ещё не до конца осознала, что смотрит на Диму уже не как на новенького с дурацким красным рюкзаком, а как на рыцаря, случайно заброшенного машиной времени в её реальность.
– А она… заложила меня. Когда про драку до директрисы инфа дошла, девочка сказала ей, что это я первый начал.
– Вот дура!
– Ну… Думаю, просто решила, что я там чужой, а те какие-никакие, но свои. А может, авторитет так среди одноклассников наконец завоевать хотела. Получилось у неё это или нет – не знаю. Теперь я у вас. Даже боюсь загадывать, надолго ли.
– Ой, это же твоя остановка! – вскочила с места Светка.
– Давай тогда я тебя провожу до твоей, а потом обратно вернусь? – улыбнулся Дима, и она ответила ему тем же.
– А давай! Ща расскажу, с кем у нас можно драться, а с кем – нет, – заговорщически хихикнула Светка. – Ну слушай, самый заводила у нас Матвей Егоров. И он исключение из правил: учится отлично, на олимпиады отправляют, но шило в одном месте. В общем, поведение сильно хромает, а дерзость зашкаливает. Если настроишь его против себя, считай, восемьдесят процентов класса будут твои недруги. А если подружиться с ним решишь, будешь у него на посылках, как и остальная свита, он типа лидер, конкурентов не терпит. Кстати, они уже заметили, что у тебя… – Светка замялась, – красный рюкзак, как у девчонки. Глумиться точняк будут. Так что держись, дуэльщик!
– Так вот почему ты тоже странно пялишься на мой рюкзак, я заметил, – улыбнулся он. – Просто с детства люблю красный цвет. Он же не девчачий с единорогами.
– Я… не поэтому, – Светка непроизвольно сжалась, как всегда бывало, когда грозились накатить воспоминания о том самом дне. – У меня своя причина… Давай потом расскажу, ок? А теперь – про учителей…
Они вышли из троллейбуса, на котором уже успели проехать и Светкину остановку, так что пришлось переходить на другую сторону дороги и ждать транспорт в обратную сторону. Но снова заговорились и не успели выйти там, где нужно Светке, и в последнюю секунду выскочили на остановке Димы. Такое кругаля вызвало бурю веселья и порцию шуток, понятных только им двоим. В итоге решили вообще прогуляться пешком, благо сквер тянулся как раз между их районами.
В начале ноября в такое время уже начинало темнеть, за что Светка и не любила этот месяц. Пузатые фонари, парами подвешенные на столбах по обе стороны аллеи, давали лишь тусклый желтоватый свет. Вот скоро выпадет первый снег, за ним второй и, наконец, постоянный, на всю зиму, и тогда станет гораздо светлее. И уютнее.
Светка поведала, каков градус строгости и самодурства педагогов в их школе, какие у кого «загоны», с которыми ученикам, как ни крути, приходилось считаться.
– Но есть универсальный рецепт, – Светка перешла почти на шёпот. – Главное – подружиться с физруком. У меня вот получилось, я в соревнованиях на лыжах за школу участвую. И если по другим предметам дела идут совсем тухло, он помогает, договаривается.
– Это как? – удивился Дима.
– Да тут чистая психология! – с видом знатока пояснила Светка. – Физрук у нас единственный мужчина среди учителей. Да ещё отставной военный, холостой. Вот наши школьные дамы и выставляются перед ним кто во что горазд. Просит – делают. Географичка, например, терпеть меня не может, впрочем, она никого особо не жалует, кроме Егорова. А между тем в четверти всегда не ниже четвёрки у неё имею.
– А у меня с физподготовкой не очень, – печально заметил Дима. – В прошлых школах только из жалости и за доклады тройки ставили. А на лыжах и вовсе ни разу не стоял. Хотя у нас на балконе валяются какие-то деревянные, советские.
– У-у-у, – протянула Светка. – На балконе – это плохо. Деревяшки же. Наверняка они уже не алё. Ну ничего, в школе есть куча лыж, приносят, кому не нужны. Типа бесплатный прокат. Только ботинки раздобыть надо. А уж я тебя натаскаю. Даром что ли у меня дед тренер по биатлону! Был…
Дима не успел ничего спросить, как откуда-то сбоку, из кустов, на аллею прямо перед ними выскочили три силуэта. Фонари светили позади незнакомцев, поэтому лиц было не разглядеть. Светка и Дима остановились и переглянулись.
– Закурить есть? – пробасил один силуэт.
– Да откуда у этих соплежуев курево? – противно заржал второй. – Разве что телефончики нам дадут позвонить. Дадут же?
Третий в этот момент приблизился почти вплотную к Светке. На неё резко пахнуло алкоголем, каким обычно воняло от соседа по лестничной клетке, когда он ехал с ней в лифте. Присутствовал и ещё один неприятный запах… растительный, сладковатый, незнакомый.
Парень схватил концы Светкиного шарфа и стал накручивать на свою руку, сжимая шерстяные тиски вокруг её шеи, будто лиану. Бежать бы, но ноги отказывались даже пошевелиться, будто набитые ватой. Закричать бы, но сухой язык напрочь прилип к нёбу. Перед глазами закружились чёрные снежинки.
Внезапно хватка ослабла, и Светка смогла нормально вдохнуть. В ушах шумело. Она увидела, как нападавший упал на плитку, не ожидавший внезапного толчка от Димы. Светка схватила новенького за руку и приготовилась бежать, благо её ноги наконец отлепились от земли. Но тут же одноклассника резко дёрнули от неё.
– Борзый такой, да? – зашипел на ухо Димы один из парней, держа за лямки рюкзака. Второй в этот момент ударил его в живот. Инстинктивно согнуться и прикрыть уязвимое место у него не получилось. Один держал крепко, а двое наносили удары. Живот. Грудь. Нос. Снова живот…
Пелена слёз застила Светке глаза. Ей слышался какой-то непрекращающийся вой, до звона в ушах, который дико бесит, пока не пришло осознание, что это кричит она сама. Зовёт на помощь. А вокруг – ни души! Словно те прохожие, что то и дело попадались по пути до роковой встречи, резко растворились. Трусливо попрятались, разбежались, равнодушно отряхнувшись от чужой беды.
Светка лихорадочно оглядывалась в поисках чего-нибудь, годного для самообороны. Не придумав ничего лучше, она сбросила варежки, зачерпнула ноябрьской грязи – холодной, вязкой, скользкой – и полезла в самую кучу малу. Каким-то чудом извернулась и шлёпнула жижу в лицо одному из парней. Тот заматерился, попятился и, отделившись от приятелей, начал тереть глаза.
Не теряя времени, Светка размотала свой шарф и накинула его на шею ещё одного противника и резко дёрнула в сторону. Ему также пришлось на время забыть про Диму и заняться своей проблемой. Третий в этот момент отвлёкся на приятелей и замешкался на какую-то долю секунды, но этого Светке хватило, чтобы оторвать от него Диму и понестись прочь. Позади слышались ругань и топот нападавших, что подгоняло ребят бежать ещё быстрее. Вдруг вдалеке послышалась полицейская сирена. Очень вовремя, когда уже не надо!
Погоня вмиг стихла, но Светка с Димой продолжали бежать. Остановились уже только за пределами сквера. Вокруг – люди, магазины, безопасность. Сориентировавшись в пространстве, поплелись к Светкиному дому. Она слышала одышку новенького – в отличие от неё, натренированной, ему никак не удавалось восстановить дыхание так быстро.
– А знаешь, в одном ты прав, – сказала она и посмотрела на него. В карих глазах Димы читалось восхищение её отчаянностью. – С физподготовкой у тебя не очень. Но это поправимо! Вот только… твой рюкзак. Он остался там, чёрт!
– Да и фиг с ним. Учебники ещё не выдали, тетрадки, считай, новые. А сам рюкзак всё равно прошлогодний. Обещаю – новый будет не красный! – ответил Дима, и они засмеялись. – Так почему, ты говоришь, этот цвет не любишь?
– Так, идём ко мне, – постановила Светка, – приводить тебя в порядок.
По пути к дому она рассказала ему про все-все: деда, тренировки неудачное падение, кровь на снегу, лечение…
На лестничной клетке Светка долго ковыряла ключом замочную скважину – руки до сих пор тряслись. То ли от пережитых событий, то ли от холода… Ведь варежки, как и рюкзак Димы, остались на «поле боя». Вспомнились слова деда: «Редко какая победа не обходится без потерь. Но тем она и слаще».
Дима мягко отодвинул Светку и помог открыть дверь.
– А… твои ничего не скажут? – осторожно поинтересовался Дима, когда они вошли в коридор.
– Они пока на работе. Мама только через час прийти должна, папа и того позже. Пошли на кухню, там аптечка.
Светка деловито выставила на стол пузырьки с перекисью и зелёнкой, достала ватные палочки, бинт, пластырь, ножницы. Обоняние Димы тут же уловило родной запах. Пахло мамой. Когда она приходила со смены, их квартира наполнялась запахом больницы.
– Сейчас будет щипать, – предупредила Светка.
Будучи неугомонным мальчишкой, вечно ищущим приключения на пятую точку, Дима был прекрасно знаком с болью. И уже привык, что потом зализывать раны – не самое приятное занятие. Поэтому старался держаться стойко, тем более негоже перед девчонкой ненароком показать слабость.
Закусив нижнюю губу, чтобы сконцентрироваться на новой боли, Дима приготовился терпеть. Но этого даже не пришлось делать, потому что после обработки едкими жидкостями, Светка тут же начинала дуть на раны, совсем как это делала его мама.
Когда пациент был полностью обработан, Светка налила чай и подвинула к гостю вазочку с печеньем. Дима взял одно и окунул в чашку. Услышав хихиканье, посмотрел на хозяйку. Стало неловко.
– Ой, извини. Я дома так привык.
– Да я не над этим смеюсь. Просто тоже так люблю, – и в подтверждение макнула печеньку в свою чашку.
– Теперь я твой должник, – произнёс Дима. – Если б не ты…
– Ну прям уж, – засмущалась Светка и почувствовала, как запылали щёки. Чтобы сменить тему, предложила: – А пошли в приставку порубимся? Могу игру с лыжниками поставить. Или гонки хочешь?
* * *
– К доске пойдёт… – Павлиниха, как всегда, затягивала паузу. Но тишина в классе больше не казалась Светке такой тревожно-зловещей, как раньше.
Новенький оказался такой же прирождённый учитель, как и она – лыжница. Уже месяц он подтягивал её по географии, биологии и даже английскому. Вот с физикой и химией у обоих было так себе, но тут им пришла на помощь мама Димы.
– Демидова? – географичка удивлённо посмотрела из-под очков на Светку с поднятой рукой. – Ну иди, отвечай…
Сегодня после уроков Диму ждала очередная лыжная тренировка. А Светку – тёплые варежки, которые заботливо связала мама нового друга. С белыми снежинками на бирюзовом фоне. Красивые-е-е!
