Литтмегалина
Зефир
В дверь позвонили. Именно позвонили, как нормальные люди делают, а не начали колошматить кулаком по звонку. Это не Деметриус, к тому же у Деметриуса есть ключ. Илия заглянул в глазок:
– Мама?
Деметриус пришел в третьем часу ночи, застав Илию курящим в кухне. Правитель был без серег и колец, в темно-синих костюмных брюках и белой рубашке с длинными рукавами, расстегнутой до пупка. Под мышкой он держал скомканный пиджак, в руке болтался бумажный пакет.
– Где ты был? – спросил Илия, флегматично выдыхая дым.
– Все-таки выволокли на совещание. А потом навесили и то, от чего мне успешно удавалось уклоняться ранее. Я притащил тебе кой-какой еды с приема.
– Знать решила побаловать чернь объедками, – механически сострил Илия.
– Я так и не понял, что это вообще такое, но на вкус ничего. Что врач сказал?
– Что жить буду.
– Тогда почему рожа траурная? – Деметриус достал из пакета емкости с едой и начал перекладывать их содержимое в тарелку.
– Мама приезжала, поучать и наставлять. Посоветовала мне обратиться за медицинской помощью. Не знаю, что нашло на нее. Обычно она так себя не ведет.
– Да, – сочувственно кивнул Деметриус, небрежно запихивая тарелку в микроволновку. – Представляю. Мне повезло, что меня нет матери.
– А что с ней случилось?
– Умерла от эйфории сразу после моего рождения.
Илия недоуменно посмотрел на Деметриуса сквозь сизый дым.
– Эмболии?
– Одно из двух. Меня воспитали гувернеры. Гонял их как хотел. Видишь, отсутствие матери совсем на мне не сказалось.
– Несомненно, Деметриус.
– Ты поэтому до сих пор не спишь? Из-за матери?
– Нет, она давно уехала. Я не смог заснуть.
Деметриус достал из микроволновки тарелку и поставил ее перед Илией.
– Вернулся бы ты к Лизе. Она бы тебя приласкала, и уснул бы как миленький.
Илия бросил на стол вилку.
– Ты как себе представляешь возобновление наших отношений? Я ей доброго слова не в состоянии сказать.
– Да чем же она тебя так выбесила?
– Она… она… – Илия воткнулся взглядом в тарелку, без аппетита ковыряя мясо. – Нет, я не могу сказать, что она была плохой женой. Скорее даже хорошей. То есть точно хорошей. Но всякие мелочи складировались, копились, пока не завалили меня с головой. Ну, например, когда говоришь ей, что тебе срочно нужно в ванную, а она: «Да, дорогой» – и торчит там еще минут двадцать, крася глаза. Или когда у нее ПМС, и ходишь весь день как по минному полю.
– Это все, что ты можешь ей предъявить? Она красит глаза? У нее какой-то там ПТС?
– Уверен, было много всего еще. Просто не могу вспомнить сходу.
– Так тебя обидела, что ты аж забыл.
Илия воинственно поднял вилку.
– Я долго терпел. Слишком долго. Пока не решил, что с меня хватит.
– Ты прям через пытки прошел, парень. Двадцать минут у двери в ванную.
– Думаю, мне в принципе не подходит формат брака. Следовало жить одному.
– Давно живешь. Расцвел.
– Я прекрасно живу один! – рявкнул Илия.
– И не «прекрасно», и не «живешь». Ты ешь, ешь, не ори. Мне сейчас стукнуло, что Лиза для тебя рука.
– Чего? Ты опять перепутал какое-то слово с другим, Деметриус?
– Да не, я этих вспомнил, убивцев наших. Которые руки себе режут. «Ай-ай-ай, какая плохая рука, что ты сделала, вот тебе ножом!» Да только они обломились свалить ответственность. Номер не прошел. Пришлось-таки себя насмерть почикать. Вот и Лиза для тебя как рука. Типа, все из-за нее.
– Если бы не Лиза, – прошипел Илия, поднимаясь с места, – у меня не было бы детей. Я бы не держался за опостылевшую работу. У меня было бы больше времени думать о себе и о том, какой я хочу видеть свою жизнь. Я бы не оказался сейчас в этом кошмаре! – его голос поднялся до крика.
Деметриус выставил перед собой ладони.
– О чем ты вообще? У тебя нормальная жизнь, то есть была нормальная. Ты сам себя во все это загнал, – он обвел рукой крошечную кухню, заставленную чашками, полными окурков. – Вот нет теперь у тебя Лизы. Что, захорошело? Не спишь, дымишь, молоко нюхаешь.
– Я не просил тебя…
– Если хочешь знать мое мнение…
– Я не хочу знать твое мнение!
Деметриус и ухом не повел.
– А ведь все равно придется меня выслушать. Ты нервы ей треплешь, пока знаешь, что она простит, что твоя кошачья дверка открыта – в любой момент можно вернуться в дом.
– Что ты несешь? Я с ней практически в процессе развода!
– Да не собираешься ты с ней разводиться. Мне-то не втирай. Чего уж там, мы все так делаем. Кто нас больше любит, тот от нас больше всех и получает. Приятно же знать, что тебя любым стерпят.
– Ты заразился от Эфила психологическим анализом, Деметриус. Проверься, вдруг еще чего от него подцепил.
– Это тебе надо проверить голову. Пока совсем не съехал.
– Да что же это такое! Три человека отправили меня к мозгоправу сегодня!
– Так ты хоть одного из нас послушай.
– Я пойду спать. Отличный ужин. Нотация особенно удалась.
– Пожалуйста, – ответил Деметриус и, вспомнив, снял накладки с зубов.
23 АВГ, ПТ
«Пятница», – подумал Илия, открыв глаза. На улице пели птицы. Илия не понимал людей, считающих птичье пение очаровательным. Однажды, прислушавшись, он различил агрессивные, истерические ноты в нем и уже не мог перестать замечать их. Спустя пять минут он не выдержал и поднялся, стремясь поскорее отвлечься от омерзительных звуков.
Деметриус сладко спал, подложив руку под голову и демонстрируя внушительную утреннюю эрекцию. Илия вздохнул, тоскливо отводя взгляд, и заметил черный блестящий, как антрацит, мобильный Деметриуса на кресле…
Разумеется, Илия не совершал ничего предосудительного, двигаясь так тихо лишь из деликатной заботы о чутком сне правителя. Впрочем, даже если и совершал – после того, как Деметриус без спроса въехал в его квартиру, он имел право на ответное пренебрежение неприкосновенностью частной собственности.
– На всякий случай, – уверил он себя. – Я не собираюсь звонить.
Скопировав номер советника в собственный телефон, Илия аккуратно вернул мобильник Деметриуса на место.
Одежда совсем закончилась. Дав себе клятву устроить вечером стирку, он надел старую бежевую футболку, которую использовал для сна, и плотные джинсы, которые ранее носил только в холодное время года.
К курению за рулем Илия относился отрицательно, считая его аварийно опасным, но сегодня сделал исключение. На каждом светофоре он бросал долгий нетерпеливый взгляд на свой мобильный, лежащий на пассажирском сиденье. Время практически стояло. Илия не сомневался, что они там в лаборатории тоже еле шевелятся. Ему хотелось позвонить им и прикрикнуть: «Быстро! Быстро! Быстро!»
Погруженный в мысли, он молча прошел в кабинет. Через пять минут Гайя без напоминания принесла ему кофе и пустую чашку. В этот раз она не снабдила его тортиком, но бросила печальный, беззащитный взгляд из-под длинных накрашенных ресниц. При этом она наклонила голову, и ей на лицо скользнула глянцевитая прядь. И сам этот взгляд, и падающие на щеку волосы так сочетались друг с другом, как ее зеленоватые тени для век с ее блузкой цвета морской волны. Красиво, словно кадр постановочной фотосессии. Илия задумчиво проводил взглядом покачивающийся зад, обтянутый оранжевым атласом. Весь этот цирк начинал ему надоедать.
Он включил компьютер и начал читать файлы Дакатайи, уже не веря, что в этом есть хоть какой-то смысл. Вероятно, следует собрать вещи заранее – чтобы в понедельник не терпеть муторное, униженное пребывание на работе, в то время как слухи о его увольнении уже начнут разлетаться по кабинетам. Подумав, Илия все же решил ничего не делать из опасения, что кто-то увидит, как он пакуется. Лучше подготовиться к уходу в воскресенье вечером, без лишних свидетелей. В понедельник, получив уведомление, что в нем здесь больше не нуждаются, он моментально испарится. Пусть чешут языки после его отбытия – так оно будет значительно менее травматично.
Его мобильный зазвонил. К сожалению, это был всего лишь Деметриус.
– Ты идешь ко мне! – прорычал Деметриус ему в ухо и сбросил вызов.
Глумливо ухмыляясь, Илия перезвонил и уточнил:
– Я куда иду к тебе?
Через четверть часа, сжимая в руке мобильный, Илия вошел в кафе «Розарий» и плюхнулся на обтянутый яркой искусственной кожей диван цвета фуксии.
– Половина двенадцатого. Что это подняло тебя в такую рань?
– Лиза уволилась, – буркнул Деметриус, небрежно ссыпая протеиновый порошок в бутылку с ядовито-оранжевым лимонадом. Порошок разлетался по всему столу.
– То есть как – уволилась? – опешил Илия.
Деметриус отвлекся от протеина и недовольно посмотрел на него.
– Она сказала, что четырежды подавала тебе заявление об увольнении, но ты не отнесся к этому серьезно.
– Я отнесся к этому серьезно, но она незаменимая сотрудница, и…
– Ее последнее заявление ты утопил в кофейной чашке.
– Я говорю про серьезное отношение, не действия, – поспешно уточнил Илия.
– Так что сегодня утром она приехала в твою квартиру, догадываясь, что найдет там меня, и подала заявление мне как вышестоящему.
– И ты ответил, что не можешь его принять? – понадеялся Илия.
– Нет, я его принял, – накрыв горлышко ладонью, Деметриус взболтал бутылку с такой силой, что странно, как ее содержимое не пробило стекло. – А что я, по-твоему, должен был сделать?
– Деметриус, ты не имел права увольнять мою секретаршу! – вспылил Илия.
– Нет, я имел право и действовал на этот раз абсолютно в рамках закона, чего не могу сказать о том, как ты себя с ней вел.
– Расскажи мне про закон, беспредельщик, – огрызнулся Илия.
– Знаешь, что… – начал Деметриус и поставил бутылку на стол. – Я обычно не вмешиваюсь, потому что мне плевать, но…
В следующий момент он встал, схватил Илию под мышки и без видимых усилий рванул его вверх. Илия почувствовал, как его подошвы отрываются от пола, и крепче вцепился в мобильник.
– Она мне все рассказала… как ты ее изводил… грызитесь после работы, ваше личное дело… но не смей пользоваться своим положением… а то я воспользуюсь своим!
– Понял, понял, – выговорил Илия в перерыве между встряхиваниями. – Да поставь ты меня на место!!!
Деметриус разжал пальцы, и Илия кулем рухнул на диван, сконфуженно озираясь. Девушка за кассой наблюдала происходящее с большим интересом, но, к счастью, больше в зале никого не было.
– Ты псих, – Илия потер плечо и бросил на Деметриуса злобный взгляд.
– Да пойми, я же переживаю за Лизу, – пояснил Деметриус внезапно присмиревшим тоном и отпил полбутылки лимонада одним небрежным глотком. – К тому же мы теряем ее только из-за твоих глупостей. А ведь она превосходный сотрудник.
– Из-за ее глупости, – поправил Илия. – Если она отказывается от работы, лишь бы сбежать от меня, так зря. Меня скоро не будет в СЛ.
– Я сказал ей об этом. Но она ответила, что это все ерунда и Эфил никогда тебя не вышвырнет. Что он будет тянуть тебя до последнего.
– Похоже, она наделяет его гуманизмом, ему несвойственным. Ладно, постараюсь донести до нее неразумность данного поступка утром в понедельник.
– Она ужасно сипела. Сказала, что все еще больна и на следующей неделе не выйдет.
Илия кивнул, пытаясь не выказать досаду.
– Погоди, она заходила в нашу квартиру? – дошло до него. – Видела все это? И что сказала?
Илия отчетливо представил свою ванную, где грязное белье извергалось из переполненной корзины, походя на разноцветную рвоту, а затем и кухню, где они складывали мусор прямо в шкафчик под раковиной с тех пор, как Деметриус аннигилировал мусорное ведро.
– Сказала, молоко-то хоть выбросьте.
– Я думал, ты его выбросил.
– А я думал, ты.
Мобильный телефон Илии зазвонил. С колотящимся сердцем Илия выслушал сообщение.
– Да, хорошо. Ждите дальнейших указаний, – отключившись, он посмотрел на Деметриуса и пояснил приглушенным голосом: – Они нашли «Спирит 3013» на грядках придомовых участков жертв третьего эпизода и матери Малиссы, снабжавшей дочь овощами.
– Кто-то удобрял свои грядки «Спиритом 3013»? – поразился Деметриус.
Суетливой рысью Илия добрался до лаборатории – услышать подробности и взять распечатанный отчет. Сокращений и цифр в отчете было слишком много, чтобы их мог постигнуть человек, живущий на кофе и сигаретах.
– Можешь объяснить мне все это человеческими словами? – попросил Илия Урсуша и, поскольку широкое лицо заведующего лабораторией начало расплываться в улыбке, отрезал: – И никаких шуток.
– Ладно, без шуток, – разочарованно вздохнул Урсуш. – Изучив сочетание элементов, обнаруженных в почве на огуречных грядках, мы пришли к выводу, что это – с высокой вероятностью – «Спирит 3013», добавленный в почву в разбавленном водой виде, что привело к его распаду на отдельные элементы.
– С высокой вероятностью?
– Скажем так, многие вещества, которые содержит «Спирит 3013», могут присутствовать в почве по естественным причинам. Но, поскольку нам удалось обнаружить значительное количество составляющих «Спирита 3013», мы склонны полагать, что это мог быть он.
– Значительное количество, но не все?
– Нет, не все. Тебе лучше обсудить это с Мергилиусом.
– Я так и сделаю.
Мергилиус занимал просторный кабинет на втором этаже. В кабинете даже присутствовала зона отдыха, с просторным диваном и аквариумом, в котором плавали пестрые рыбы. Проработавший всего-то около года, Мергилиус не успел застать те времена, когда на головы доблестных работничков СЛ целыми днями сыпалась отваливающаяся с потолков штукатурка, а со стен свисали лоскуты отклеивающихся обоев. Щедрые финансовые вложения Деметриуса, всегда готового раскошелиться на всякую ерунду и даже, после стратегически верно выстроенных уговоров, на что-нибудь действительно важное, изменили внешний вид здания и моральный настрой сотрудников к лучшему. Однако, как человек многие годы гадавший, какая из подвальной плесени уже расцвела в его легких, Илия был убежден, что некоторым людям все достается слишком легко.
Мергилиус встретил его той социально-дружелюбной улыбкой, которая теоретически могла скрывать что угодно – от финансовых махинаций до убийств на сексуальной почве. На нем были отглаженные легкие брюки, белоснежная рубашка с короткими рукавами и элегантный темно-зеленый галстук. Седеющие длинные волосы и залысины на лбу придавали Мергилиусу интеллектуальный вид. Слишком безупречный тип, чтобы Илия испытывал к нему симпатию.
– Садитесь, – по-хозяйски предложил Мергилиус, указывая на диван, и Илия сразу ощутил себя подчиненным в кабинете начальника, не наоборот, как было на самом деле.
– Я хочу, чтобы вы посмотрели вот это, – объяснил Илия, вручая Мергилиусу отчет с полным перечнем элементов, обнаруженных в почве. Те, что встречались и в составе «Спирита 3013», Урсуш подчеркнул красным. – Могут ли данные результаты указывать, что в почву каким-то образом попал «Спирит 3013»?
Мергилиус пробежался глазами по списку.
– Это похоже на «Спирит 3013». Но не тот, который применяют в «Серебряной Лисице».
– Как вы это определили?
– Не хватает пигментов. В «Спирит 3013», который использует наша организация, добавлены пигменты различных видов, часть которых просматривается только в определенном свете, например, ультрафиолетовом, и покрывает лишь поверхность брикета. Это служит целям безопасности – если от брикета отделили часть и затем заменили ее похожим веществом, подмена будет обнаружена при просвечивании.
– Когда брикеты принимаются в хранилище, они так проверяются на целостность? Просвечиванием?
– Не только. Они также взвешиваются на соответствие стандарту и осматриваются на предмет нарушения внешнего рисунка – там такие бороздки на поверхности, вы, возможно, обращали внимание. Каждый поверхностный узор уникален и занесен в специальную базу, поэтому брикет можно с легкостью проверить на подлинность или же идентифицировать в случае утраты маркировки.
– Были ли случаи нарушения целостности или пропажи брикетов?
– Будь они, вас уведомили бы первым, Илиус.
Илия выдохнул и запустил пальцы в волосы.
– Что-то еще? – любезно осведомился Мергилиус.
– Насколько опасен «Спирит 3013»?
– Каждое вещество в составе «Спирита 3013» способно накапливать спирит, однако вместе они вступают в синергетическое взаимодействие и приобретают способность стягивать спирит из окружающего пространства и запирать его в себе. Так что сам по себе брикет «Спирита 3013» не представляет опасности. Его можно спокойно брать в руки.
– А если съесть кусочек?
– Под влиянием желудочных соков «Спирит 3013» распадется на отдельные компоненты и связь между ними ослабнет. Чистый спирит высвободится и попадет в кровь. Это прямой удар, и он гораздо более сильный, чем внешнее влияние спирита при нахождении в зараженном месте.
– А если «Спирит 3013» расщепить, смешать с водой и добавить в почву?
– Вода убыстрит процесс распада, а затем будет втянута корнями растений. А вместе с ней и высвободившийся спирит, тем более что он и сам по себе стремится к органической материи.
– Она была беременна, – пробормотал Илия.
– Простите? – моргнул Мергилиус.
– Одна из жертв, – Илия взлохматил волосы. – Она мучилась от токсикоза и ела много овощей. Вот поэтому она подверглась влиянию раньше других.
– Да, – кивнул Мергилиус. – Такое, разумеется, возможно.
– Спасибо, Мергилиус. Вы были очень полезны.
Илия поднялся в свой кабинет и вызвал Айлу. Тот явился через пять минут – в желтой рубашке с разноцветными попугаями и со своей обычной невозмутимой физиономией. Выражение лица Айлы не поменялось и после того, как Илия пересказал ему все новооткрывшиеся обстоятельства.
– Проверьте, кто снабжал овощами остальных жертв и где эти овощи были выращены. Пусть лаборатория возьмет пробы почвы, уделяя особое внимание грядкам с огурцами. И… я не знаю, как вы объясните это владельцам, но все огурцы вместе со стеблями и корнями должны быть изъяты. Придумайте что-нибудь.
– Хорошо.
– Уверен, «Спирит 3013» будет обнаружен, – вздохнул Илия. – Теперь, по крайней мере, мы понимаем, каким образом спирит попадал в пищу жертв, постепенно сводя их с ума. Хотя пока неясно, откуда взялся сам «Спирит 3013». К СЛ он не имеет отношения.
– Считается, что запасы производителей синих таблеток были полностью ликвидированы. Если же какое-то количество нелегального «Спирита 3013» сохранилось, спустя столько лет будет сложно выяснить, из чьих рук он был получен и куда был направлен потом.
– То есть мы едва ли сможем определить распространителя.
– Да.
– Поспрашивайте еще раз насчет подозрительных лиц, – Илии вспомнилась фраза, брошенная Деметриусом, и он спонтанно добавил: – Узнайте, что они сами добавляли в почву. Может, какие-то удобрения. И, Айла, снабди всех в команде номером моего мобильного на случай поступления важной информации.
– Хорошо.
– Мы сдвинулись с мертвой точки. Я нас поздравляю.
– Да, это прорыв, – вежливо согласился Айла.
– Айла, что-нибудь способно вызвать у тебя бурную эмоциональную реакцию? – не выдержал Илия.
Айла задумался на минуту.
– Вероятно, моя будущая жена.
– А ты уже встретил такую девушку?
– Еще нет.
После четырех часов от команды Айлы начали поступать сведения. Все жертвы получали овощи от родственников либо покупали у частных лиц. Никакой подозрительной активности на территории участков не зафиксировано. Грядки обогащались стандартными заводскими удобрениями. Илия набросал все упомянутые названия, расчертив лист на две колонки: «огурцы» и «остальное». Поле «остальное» заполняли самые разные названия. Но в левой колонке упорно повторялось одно: «Е-605».
– Уточните, где приобрели «Е-605», – попросил он Айлу по телефону.
К четверти девятого он получил название крупного магазина в центре, уже закрытого на ночь, и, скрипнув зубами, вынужден был дать сотрудникам отбой.
– Айла, опроси, кто готов выйти на работу в выходные дни. Мне нужно минимум пять человек.
– Опрошу. Думаю, они все готовы поработать.
Илия убрал мобильный в карман джинсов и поднялся из-за стола, чувствуя себя взвинченным и измотанным. Голова, соответствуя его общему физическому состоянию, отчаянно болела.
Гайя все еще сидела за компьютером.
– Вы не отправились домой? – удивился Илия.
На него вдруг накатило раздражение. У нее не было причин так задерживаться. Всю неделю она не делала ничего, кроме как наливала ему кофе и демонстрировала бабочку, сочувствие и избыточную заботу.
– Вечер пятницы, – констатировала Гайя. – У меня есть к вам одно предложение… Что, если нам сходить куда-нибудь развеяться? Здесь так душно… Я совершенно исстрадалась.
Она встала и медленно расстегнула две верхние пуговицы блузки. Илия перевел взгляд на бабочку в ее декольте. Один и тот же заезженный прием, в который раз.
– Полагаю, Гайя, после вашей выходки с поцелуем нас уже обсуждают достаточно, чтобы еще выходить куда-то вместе.
– Нам не обязательно ставить коллег в известность, куда и с кем мы идем.
– Я иду домой. Вам бы я тоже посоветовал отправляться к себе и раздеться там хоть догола, если уж вы так измучены жарой, – холодно порекомендовал Илия и вышел.
В спину ему донеслось грустное:
– До встречи.
Голос Гайи был мягок и сладок, как перезрелый персик, и Илии стало стыдно. Даже если ее поведение сложно назвать приемлемым, такой резкой отповеди она не заслужила. В конце концов, она сделала эту неделю несколько более комфортной. Может, это и есть настоящая старость, когда тебя домогается молодая девушка, а ты только мучаешься подозрительностью да размышляешь, не пора ли принять еще парочку обезболивающих таблеток?
– У нас появились зацепки, – едва войдя в квартиру, крикнул он из коридора Деметриусу.
– Я верил, что однажды тебе повезет.
Пахло укропом. Илия заглянул в кухню и увидел Деметриуса, нарезающего зелень на тарелке.
– Ты готовишь ужин?
– Мне все чаще приходит в голову, что, если за тобой не проследить, ты умрешь.
Илия продолжал озираться.
– Ты что, убрался?
– Конечно. Видишь же, здесь стало чище.
– Не то чтобы чище. Просто ощущение, что вещи разбросаны по-другому.
Проверяя свое подозрение, Илия заглянул в холодильник. Так и есть, пачка с молоком на месте.
– Не путайся под ногами, – потребовал Деметриус. – Возьми пиво из холодильника. Встань где-нибудь, где ты будешь меньше мешаться, порежь огурцы в салат и расслабься.
– Если ты хочешь, чтобы я расслабился, не заставляй меня смотреть на огурцы.
В одиннадцать вечера Илия принял пару таблеток от головной боли и лег в кровать, окруженный колышущимся маревом боли. В голове копошились тысячи муравьев. Деметриус, принужденный сидеть в кухне смирно и не шуметь, не выдержал и заглянул в комнату.
– Я здесь от жары сдохну. Пойду прогуляюсь.
– Вали.
Когда в коридоре хлопнула дверь, Илия дотянулся до своего телефона, улегся поудобнее на спину, накрыв ладонью агонизирующий лоб, и набрал номер Эфила, ожидая услышать «Абонент недоступен». К его удивлению, гудки пошли.
– Привет, – просипел Илия.
– Привет, – голос Эфила можно было разливать по чашкам, как горячее желе. На фоне слышался звук воды, бегущей из крана, и плеск.
– У меня есть подвижки.
– Чудненько. Пара хороших ударов – и вуаля, ты работаешь. Как телевизор. Но не жди, что я засяду наслаждаться просмотром.
– То есть твои планы насчет меня не изменились?
– Я не беру свои слова назад. Ты наказан. Никаких мультфильмов и конфет. В следующий раз будешь убирать свою комнату по первому требованию. Хотя нет. Я же тебя выселяю.
– Мне нужно еще немного времени. Делай как хочешь – вручи мне уведомление об увольнении в понедельник, только не отстраняй меня. Дай доработать положенные десять дней, – взмолился Илия. – Я хочу разобраться с этим.
– Мое решение окончательное. С понедельника я тебя отстраняю.
Илии хотелось швырнуть телефон через всю комнату, и, сопротивляясь самому себе, он сжал мобильник крепче.
– Уверен, ты наслаждаешься ситуацией. Каждой паршивой секундой.
– О да. Садизм снимает нервное напряжение. К тому же мне довольно скучно здесь, в клинике, – Эфил шумно выдохнул дым.
– Что я тебе сделал? – не выдержал Илия. – Много лет я был добросовестным сотрудником. Но как только у меня возникла черная полоса, ты спустил на меня всех собак.
– Не «как только». Я дал тебе достаточно времени.
– Да, признаю – я держался отчужденно, закопался в личные проблемы. Но я вполне справлялся со своими обязанностями до того, как Малисса схватилась за ножницы! Это сложное дело. В нем все не так с самого начала. Кто угодно, окажись он в моей ситуации, испытал бы сложности.
– Мне не нужны люди, которые «оказываются в ситуации». Мне нужны те, которые хватают ситуацию за загривок и заставляют ее повиноваться.
– Но…
– Никаких «но», – оборвал Эфил. – Не желаю слушать твои жалкие оправдания. Я терпим к людским недостаткам, но я презираю слабаков.
– Это сильно заметно по твоему выбору постельных партнеров, – с иронией выдал Илия.
– Если уж попал в замес, так трепыхайся до последнего, – отчеканил Эфил, окончательно теряя мягкие укуренные интонации. – Не жди, что я протяну тебе руку.
– Именно этим я и занимаюсь, – прорычал Илия. – Барахтаюсь изо всех сил. У меня еще два дня в запасе, завтра каждый из команды будет на своем месте, и мы продолжим…
– Я отказываю тебе. И если хоть у кого-то из ответственной за серию группы пройдет по счетам оплата сверхурочного дня, я вкатаю тебе превышение полномочий.
– Что? Мы, наконец, продвинулись! Может быть, мы близки к завершению! И ты блокируешь расследование?! – Илия резко поднялся и начал ходить по комнате.
– Нет. Это обычный перерыв на выходные. В понедельник расследование будет продолжено, но без тебя.
– Сверхурочная работа – это обычная практика при ЧП!
– У нас нет ЧП. Разве что твоего персонального масштаба. Вот ты с ним и разбирайся. Не пытайся выехать на команде.
– Что значит «мое персональное»? Есть внешняя, объективно проблемная ситуация, и…
– Нет, Илия, есть объективные проблемы в твоей собственной голове, которые привели к тому, что внешняя ситуация зашла слишком далеко.
– Я… я… – не способный подобрать слова, Илия присел на пол возле кровати и запустил свободную руку в волосы.
– Знаешь, почему я до сих пор не передал дело Джулиусу? – осведомился Эфил.
– Без понятия.
– Джулиус словно очень упорная собака. Весь огород перекопает, чтобы найти кость. Но в этом деле интуиция важнее упорства, потому что многое здесь действительно необычно и странно, и кость в итоге может оказаться подвешенной в воздухе. Я всегда выделял тебя за способность полагаться на свои чувства и находить ответ интуитивно. Но сейчас ты слишком сосредоточен на своем возрастном кризисе, чтобы замечать что-то еще. Ты напоминаешь мне кота с обрезанными усами.
– Послушать, так с каким зверьем тебе приходится работать, Эфил, – ехидно посочувствовал Илия.
– И не говори. Иногда чувствую себя как цирковой дрессировщик после долгого рабочего дня, – вздохнул Эфил и продолжил внезапно бодрым, дружелюбным тоном, как будто их предыдущий разговор обнулился: – Ты подумал о зефирках?
Илия вздрогнул и зашарил рукой по кровати в поисках сигаретной пачки.
– Мы когда-нибудь закроем тему зефирок?
– О, эта тема вечна. Итак, каков твой выбор сегодня?
– А мне есть из чего выбирать? Прошлый раз я выбрал «взять одну сразу», и ты обрушился на меня с объяснением, почему я ужасно неправ. Так что теперь мне остается только ждать, чтобы получить две.
Эфил скорбно прицокнул языком.
– Это что еще за цоканье? – подозрительно осведомился Илия.
– Видишь ли, этот вариант, назовем его «Обманутые ожидания», еще хуже.
– И почему я заранее ожидал подставы, Эфил, – Илия прикурил сигарету. – Дай угадаю. Зефир никогда не оказывается таким сладким, как в мечтах.
– Именно, ты уже начинаешь что-то понимать. Видишь ли, чем дольше мы ждем награды, чем больше стараемся ради нее, тем большего мы от нее ожидаем. Мы рисуем в своем воображении, как будем счастливы, когда получим желаемое. «Однажды меня повысят, и жизнь станет чудесной». «Я добьюсь этой девушки и взлечу в облака от радости». Проблема в том, что в реальности не бывает чистого зефира. Внутри всегда запрятан маленький камушек, о который зуб если и не сломаешь, так хоть немного надколешь. И вот тебя повысили, зарплата стала больше в два раза, а нервотрепка – в три. Девушка теперь жена и все еще красотка, но периодически пилит. Вот и накатывают мысли, что в итоге все оно как-то безрадостно. Но ты ведь и без меня это знаешь, да, Илия? Какие из тех вещей, что ты ждал когда-то с чувством эйфории, радуют тебя сейчас? Работа, которая выжала тебя досуха? Жена, с которой ты больше не в состоянии общаться?
– Ты прав. Меня ничто не радует. Я разочаровался во всем. Я не в силах чего-то хотеть и на что-то надеяться, – сказал Илия. Он поразился насколько легко, как облачко сигаретного дыма, смог выдохнуть это признание. Как будто был настолько ранен, что уже не боялся никакой боли. – Но меня беспокоит твой тест. В нем два решения, и оба ведут к неудаче. Если ты не готов к самоограничениям и усердию, ты приходишь к тоске по упущенным возможностям и неудовлетворенности. Если ты готов подавить свои желания и стараться изо всех сил, ты заканчиваешь ощущением, что все твои достижения не компенсируют упущенных удовольствий и потраченной на труды жизни. Если любой выбор заканчивается крахом, значит ли это, что выбора нет вовсе?
– Нет выбора? Может и нет. А может, ты копаешь землю, когда надо поднять голову и посмотреть над собой.
В следующий момент раздались короткие гудки. Илия слушал их какое-то время, а потом снова набрал номер Эфила. «Абонент отключен».
Хлопнула дверь, Деметриус ввалился в комнату и увидел Илию, все еще сидящего на полу возле кровати.
– Ну и лицо у тебя. Ты говорил с Эфилом?
– Именно.
– Он мастер вытрахивать мозги, да? – риторически вопросил Деметриус и скрылся в ванной.
Илия позвонил Айле.
– Айла, завтра все отменяется. Обзвони всех, пусть остаются дома.
– Почему? – поинтересовался Айла после минуты молчания, и Илия с удивлением заметил в его голосе раздражение.
«Потому что советник курит слишком много травы».
– Так получилось. Хороших выходных.
