LitaWolf
Королевский мятеж
Глава 3
Темнота в парке была абсолютной. Во дворце еще горело несколько окон, но свет от них не проникал под сень вековых деревьев. Сияние лун тоже не пробивалось сквозь густые кроны. А фонари, как обычно, погасили сразу после полуночи.
Вокруг не было ни души, и Он смело убрал морок – от кого таиться-то, напрасно тратя силы.
Он посмотрел наверх. В распахнутом окне на пятом этаже виднелся отсвет свечи. Не спят. Что ж, подождем. Он опустился на скамейку.
Рисковая, конечно, затея. Но так он убьет одной стрелой двух зайцев. Вернее, убьет одного, а второй придет на закланье сам. «Главное, держаться строго в рамках, ничем себя не выдать», – повторял Он как заклинание. Потому что если его засекут…
Наконец за окном на пятом этаже стало темно. Сколько им дать, чтоб заснули покрепче? Получаса хватит? «О нет!» – застонал он про себя, ощутив магическую составляющую секса, которая стремительно нарастала…
К счастью, хотя бы после любовных утех пара отключилась почти сразу.
Через десять минут Он магически потянулся к людям в покоях на пятом этаже. Спят. Как убитые. «А скоро «как» отпадет…» – сардонически ухмыльнулся Он.
Накинул на себя морок, надел на голову капюшон и двинулся с аллеи вглубь парка. В общем-то, маскировка была излишней предосторожностью – его никто не увидит. Но мало ли что.
Заросли жасмина Он облюбовал еще днем. А сейчас, пробравшись за кусты, сразу открыл переход. И вышел в соседней со спальней комнате. Осторожно открыл дверь, на цыпочках прокрался к кровати. Спят, голубки. Безмятежно, как будто и не было утреннего кровавого сражения.
Мужчина лежал на спине. Очень удачно – прямо как по заказу. Он поудобней перехватил рукоять кинжала и всадил его в грудь спящему. Тот лишь чуть дернулся. Но в следующее мгновение со второй половины кровати раздался истошный вопль. Вот проклятье!
Выдернув из тела кинжал, Он опрометью бросился обратно в соседнюю комнату, хлопнул дверью за собой. Дежурившие возле покоев стражники уже вломились в гостиную, а через пару секунд и в спальню. Женщина продолжала истошно орать.
Идиот! Ну зачем он начал с НЕГО! Нормальный мужик, увидев, что жену зарезали, накинулся бы на убийцу… и вскоре тоже был бы мертв. А баба подняла вой!
Выйдя из перехода, Он вскочил на коня и пустил его в галоп. Как же он был зол! Это ж надо, так глупо провалить все! Второе покушение ему так легко не удастся. Теперь придется переходить к плану «Б»…
Эльвена рыдала у мужа на груди. Она остановила кровь, хлеставшую из раны, но ни на что другое не было сил. Сейчас придет Мэрриган, обязательно придет…
– Там никого нет, моя королева, – доложил обескураженный стражник, вернувшись в спальню.
– Но он удрал именно в эту дверь! – простонала Эльвена, не поднимая головы. – Больше некуда. Ищите!
Делать нечего, стражники снова двинулись на поиски, хотя всерьез начинали подозревать, что преступник умеет проходить сквозь стены. Все места в покоях, где можно было бы спрятаться, они уже осмотрели. И никаких следов – ни реальных, ни магических.
В спальню вбежал полуголый Мэрриган, на ходу завязывая шнуровку штанов.
– Сколько прошло времени? – спросил он первым делом.
– Минуты три-четыре, не больше. – Эльвена села на кровати, утерла слезы рукой.
– Это хорошо.
Мэрриган развернулся и ринулся обратно.
– Куда ты? – испугалась королева.
– Я вернусь! – крикнул верховный магистр уже из гостиной.
Вновь он появился буквально через пару минут. Правда, Эльвене они показались вечностью. Она было попыталась заняться спасением мужа сама. Но вскоре поняла, что сейчас не смогла бы смагичить даже файербола, ее до сих пор всю трясло.
Верховный магистр откинул одеяло с тела короля, бегло осмотрел рану и, сев на кровать рядом, положил руку ему на грудь. Эльвена вздохнула с облегчением. Теперь все будет хорошо. Мэрриган непременно вернет Сурована к жизни, и рана благодаря магии заживет довольно быстро.
– Кто это был? Дэрэлл?
Эльвена помотала головой:
– Я его толком не разглядела. В комнате было темно, а на нем плащ с глубоким капюшоном. Лишь на краткий миг лунный свет скользнул по нижней части его лица. Вроде бы на Дэрэлла не похож…
– Хитрая бестия! – зло заметил Мэрриган. – Предпочел воспользоваться кинжалом. Магию не применял вовсе, чтобы не наследить.
– Да?.. – на Эльвену снизошло озарение, вновь перепугавшее до смерти. – Значит, только поэтому, когда я закричала, он не убил меня, а просто сбежал?..
– Никто не должен узнать о покушении.
– Почему? – изумилась Эльвена.
– Сама не понимаешь? Ладно, по крайней мере, пусть так будет, пока Сурован не придет в себя. Но я просто уверен, что он одобрит мои действия.
– Нет, я тебя решительно не понимаю! – тон Эльвены граничил с возмущением. – Покушение же может повториться…
– Меры безопасности будут усилены, – перебил ее магистр. – Накрыть замок защитным куполом я уже распорядился. Потом запечатаем и все потайные ходы.
– Потайные ходы? – Эльвена захлопала глазами. – В наших покоях тоже есть потайная дверь?
Мэрриган посмотрел на нее с некоторым удивлением. Даже странно, что Сурован до сих пор не разболтал о ходах любимой супруге.
– Есть. Но ни один из ходов не ведет за пределы замка, ворота перекрыты, территорию обыскивают. Не понимаю, как он прошел! – вскричал магистр, в раздражении хлопнув себя по колену. К сожалению, сейчас он не мог оторваться от лечения короля, чтобы пойти посмотреть, что там с потайной дверью. – Проход был надежно закрыт, и Сурован сам ставил защиты. Почему же не сработала даже сигнальная?!
Ответов у Эльвены не было, и она вернулась к предыдущему вопросу:
– Как же ты собираешься сохранить покушение в тайне, если чуть ли не весь замок поднят по тревоге?
– Ищут не убийцу, а вора, который якобы пытался украсть некую ценную вещь, какую именно – придумаем потом. Главное, что в ходе поисков ни один чужак, и Дэрэлл тоже, не останется незамеченным – его непременно схватят. А тем, кто знает о покушении, я под страхом смерти велел молчать. Но когда получу разрешение от Сурована, все-таки подчищу им память.
– Что если это был вовсе не Дэрэлл? Вдруг он подкупил кого-то из придворных…
– Значит, завтра проведем тотальный магический допрос.
Эльвена задумалась ненадолго:
– Это не самая популярная мера… Особенно когда причина – лишь попытка кражи.
Мэрриган в ответ промолчал, будто вовсе не услышал ее слов.
– Объясни все же, почему ты хочешь скрыть покушение! – потребовала королева.
Магистр устремил на нее тяжелый взгляд – такой, от которого любому стало бы не по себе.
– Нельзя, чтобы люди думали, будто с королем можно покончить так легко. Просто зарезать во сне, словно какого-нибудь немага…
***
1989 год
США, Аризона, резервация Форт Апач
Черное Копыто взял кружку с травяным чаем и сел за стол. Подержал кружку в морщинистых руках, вдыхая аромат. Затем пригубил обжигающий напиток. Тепло разлилось по телу старика, наполняя его толикой силы.
За его спиной отворилась дверь.
– Заходи, внук, – произнес Черное Копыто на апаче.
На самом деле Стив доводился ему правнуком, но старик называл внуками всех потомков своих сыновей.
– Здравствуй, дед, – поздоровался юноша. Он вовсе не удивился, что старый шаман узнал его не глядя. За пятнадцать лет своей жизни не помнил ни одного случая, чтобы прадед ошибся.
Черное Копыто поднялся с табурета, крепко обнял Стива.
– Садись, Стальной Волк. Я приготовлю тебе чай. – Английских имен старик не признавал, в том числе и своего собственного.
Стив опустился на другой табурет и оглядел кухню, служившую также столовой, гостиной и всем остальным за исключением спальни. Все те же потемневшие от времени деревянные стены, на них амулеты, обереги и прочие атрибуты апачской культуры, сушившиеся повсюду травы, древняя, но еще относительно крепкая мебель. Поменять ее старик не позволял – не желал ничего нового.
Пока заваривался чай, беседы по традиции не начинали. Лишь сделав глоток, Стив заговорил:
– Я приехал вчера и заходил к тебе утром. Но дома тебя не оказалось.
– Я собирал травы. – Черное Копыто посмотрел на него с печалью в глазах, и Стив уже знал, о чем сейчас пойдет речь. – Осенью ты снова вернешься в школу белоглазых?
– Да. Я говорил тебе, что хочу поступить в Беркли.
– Это не путь апача. Зачем тебе эти… – старик замялся. В родном языке слова «компьютер» не было, а английские термины он принципиально не употреблял.
Стив принялся в который раз терпеливо объяснять, что ему это интересно, что и компьютерщик может быть полезен в резервации. Что нет смысла отгораживаться от реальности, которой уже никак не избежать.
Разговор затянулся за полночь, и, как обычно, ни один не переубедил другого.
– Я пойду. Хороших сновидений, дедушка.
Стив поднялся из-за стола и направился к выходу. Но вдруг дверь захлопнулась перед самым его носом.
– Что это такое? – опешил юный апач.
Шаман хитро улыбнулся, обернувшись:
– Магия.
– Я догадался, что не сквозняк. Но это наверняка не индейская магия.
– Не все, что исходит от белоглазых, плохо, – неожиданно признал старик.
– Ты учился магии у белоглазых?! – теперь Стив был по-настоящему изумлен.
– Не я, еще мои предки. И, думаю, теперь пришло время учиться тебе.
Стив понимал, что Черное Копыто надеется удержать его в резервации. Но сила, которую он почувствовал в тот момент, когда закрылась дверь… Отказаться от познания такой магии было немыслимо, и теперь он судорожно соображал, как совместить собственные планы с обучением у старого шамана.
– Кто же были эти белоглазые? Откуда взялись? Почему вдруг стали учить индейцев? – сыпал вопросами Стив, попутно вернувшись на табурет.
– Однажды они приехали в деревню моего прадеда и остались на несколько зим. Доверие родилось не сразу, но гости вели себя не как другие белоглазые. Они не навязывали людям своих верований, не смотрели свысока, не пытались заставить жить по-другому. Со временем шаманы стали делиться с ними своими знаниями, а они – своими. Называли они себя Самплами.
Глава 4
Дэрэлл собирался сразу лечь спать и даже не стал зажигать свет в спальне. Он отстегнул ножны, положил меч на диван. Усталость, накопившаяся за весь безумный день, валила с ног. Вот только сна, как он понял, добравшись наконец до кровати, не было ни в одном глазу. И он отошел к окну. Далекие звезды холодно мерцали в ночи, притягивали взгляд. Весь небосвод был усыпан осколками света. А ярче других сияли альфы в созвездии Дракона, чей глаз всегда указывал на север. Путеводная звезда для тех, кто заблудился…
Дэрэлл вздохнул. Ему бы в поисках предателя тоже не помешал хоть какой-то указатель… Но звезды точно не помогут. Он отвернулся от окна, машинально оглядел комнату. Взгляд скользнул по низкому резному столику… и спустя пару секунд вернулся к лежавшему на нем альбому.
А это, пожалуй, мысль. Принц взял альбом и ручку с разноцветными чернилами – подарок технарей с Востока, устроился в большом мягком кресле в своей излюбленной позе: откинулся на спинку и поставил правую ногу на сидение. Альбом он положил на колено, зажег светильник над креслом, захлопнул оконные ставни, даже не посмотрев в их сторону, и взялся за рисование. Изобразить он решил портреты своих соратников – так было проще систематизировать сведения о них.
Начать решил с Кила, своего лучшего и, наверное, вообще единственного друга – чтобы поскорей вычеркнуть его из списка подозреваемых. На бумаге появился русоволосый парень атлетического телосложения в кожаном жилете. Выдающиеся скулы, массивный подбородок и мощная шея придавали его облику несколько угрожающе-варварский вид, но это не лишало его привлекательности. На поясе висел тяжелый длинный меч – оружие, закаленное огнем и магией, подарок Дэрэлла.
По характеру Кил являлся противоположностью хладнокровному Дэрэллу. Вспыльчивый, даже взрывной. Но сердце у него доброе. Вне зоны конфликта Кил был справедлив и рассудителен, хотя интуиции и многоступенчатой логики ему явно не хватало. Безгранично (а иногда и безрассудно) храбрый, очень сильный как физически, так и магически, он не боялся никого и для него не было авторитетов, кроме разве что Дэрэлла… да и то не всегда.
Подружились они еще в детстве, хотя в друзья королевскому отпрыску Кил никак не подходил. Он был сыном простого охотника, состоявшего на службе у ассептора владения Кордо, что на крайнем севере.
В те годы Дэрэлл любил в одиночку путешествовать по разным краям Западного континента. Однажды он оттачивал свое мастерство в стрельбе из арбалета в одном из лесов Кордо, охотясь на мелких зверюшек и птиц. Ему посчастливилось подстрелить выбежавшую на поляну зéнку – очень юркого и проворного пушистого зверька, чье мясо, запеченное в соусе орили, считалось почти деликатесом. Но когда Дэрэлл подобрал добычу, оказалось, что, помимо арбалетного болта, из нее торчит стрела, выпущенная кем-то из лука.
Принц озадаченно разглядывал чужую стрелу, и тут на поляну вылетел всадник на белой лошади, лет всаднику было примерно столько же, сколько и Дэрэллу. Увидев зенку в руках чужака, мальчишка жутко возмутился и попытался отобрать у Дэрэлла свою законную добычу. Тот указал на арбалетный болт, также торчавший из тельца зенки, но юный охотник стал доказывать, что именно его стрела первой поразила зверька, Дэрэлл тоже не собирался уступать… Дело закончилось потасовкой. В кулачном бою местный житель оказался сильней, и Дэрэлл, не желая проигрывать, огрел Кила (это был именно он) магическим апперкотом. Очухавшись от удара, мальчишка сообразил, что на беду затеял драку с кем-то из знати, и поспешил вернуть противнику отобранную было зенку. Правда, все равно опасался, что легко не отделается – маги не спускали простолюдинам неподобающего поведения.
Но Дэрэлл вполне удовлетворился единственным ударом и даже сожалел, что перестарался с его силой. Он протянул руку Килу, помог подняться с земли.
Вот так и познакомились. Правда, тогда Дэрэлл не открыл новому другу всей правды о себе.
Мальчишки разговорились, продолжили охоту вместе. Кил не первый год охотился в этом лесу и прекрасно знал повадки местного зверья. До вечера им удалось настрелять еще дичи. Принц отдал всю добычу Килу – ведь для него охота была лишь развлечением, а не средством существования.
Дэрэллу новый друг очень понравился, и он стал часто бывать в Кордо. А в процессе общения стал замечать, что Кил, как это ни странно, тоже обладает магическими способностями. Он попробовал научить Кила некоторым простым приемам – тот оказался очень талантливым учеником. Азы магии он постигал с потрясающей скоростью.
Но однажды Килу все-таки открылась правда о происхождении Дэрэлла. В полях возле замка местного правителя они играли в догонялки – носились друг за другом на лошадях и так увлеклись, что едва не врезались в кавалькаду ассептора. Правитель Кордо был шокирован, узрев перед собой юного принца. В оторопи он задал совершенно непочтительный вопрос:
– А что здесь делает принц Дэрэлл? Разве король Фарготт намеревался посетить нас?..
– Нет, не намеревался, насколько мне известно. Я здесь один и не с визитом к вам, – невозмутимо ответствовал Дэрэлл. – А потому не стану вас задерживать. – Он развернул коня и, как ни в чем не бывало, двинулся прочь.
Кил поехал следом. Но лишь когда застывшая в ступоре кавалькада ассептора осталась далеко позади, выдавил из себя, так и не оправившись от изумления:
– Принц Дэрэлл?! Ты – принц Дэрэлл, сын короля?
– Да. Это что-то меняет? – с легким вызовом отозвался тот.
– Нет… но… – у Кила все еще путались мысли, – знаешь, с меня наверняка спустят шкуру, если узнают, что ты водишь дружбу со мной…
– Предоставь это мне. – улыбнулся Дэрэлл. Поразмыслив с минуту, он добавил: – Хочешь жить со мной в столице?
– Не знаю… То есть хочу, но это невозможно.
– Будет возможно.
Когда Дэрэлл сообщил отцу о своем намерении взять в услужение какого-то простолюдина из Кордо, тот запретил ему даже думать об этом. Но после нескольких стычек со своевольным отпрыском решил, что, пожалуй, проще будет уступить. Так Кила приняли ко двору. С тех пор друзья были фактически неразлучны. Со временем Дэрэлл также добился для Кила и должности придворного, а не просто слуги, что в принципе было неслыханно. Но принц умел влиять на отца, когда что-то было ему действительно нужно.
Дэрэлл лично учил Кила и магии, и другим наукам – в итоге обучил почти всему, что знал и умел сам. Правда, действия принца шли вразрез с валлейскими законами, поэтому друзья тщательно скрывали от всех истинную глубину магических познаний Кила.
Но хватит воспоминаний! Дэрэлл еще раз посмотрел на портрет: «Мог ли Сурован предложить Килу будущее, более достойное, чем то, что ждало его рядом со мной? Крайне сомнительно. Тем более что до сих пор Сурован не допускал мысли даже о том, чтобы Кил хотя бы вступил в Королевский орден. А мог ли Кил, всегда верный мне, всегда и во всем поддерживавший меня и только меня, вообще пойти на предательство?» На этот вопрос Дэрэлл ответил без колебаний: «Нет! Кто угодно, только не Кил!»
Поставив жирную точку в своих размышлениях, он перевернул страницу альбома и снова взялся за рисование.
Теперь из-под его ручки выходил портрет принца Сэлдома, их с Сурованом кузена, сына брата короля Фарготта. Высокий лоб, длинные пепельного цвета волосы. Лицо Сэлдома, как и почти всегда в жизни, хранило печать некоторой суровости. Улыбка освещала это лицо лишь изредка, но зато была доброй и искренней. Глубоко посаженные глаза даже с альбомного листа смотрели изучающе-пристально. Многие в королевстве побаивались этого острого, пронизывающего насквозь взгляда.
Одевался Сэлдом всегда очень просто и строго, украшений не признавал.
Желание двоюродного брата участвовать в мятеже явилось тогда для Дэрэлла полной неожиданностью. Случилось это незадолго до восстания. Явившись в Вермиген под покровом ночи, Сэлдом начал с места в карьер:
– Я знаю, что ты заключил союз с Востоком и собираешься с их помощью захватить трон.
– С чего ты взял? – возмущенную оторопь Дэрэлл сыграл безупречно.
– Не нужно, – Сэлдом покачал головой. – Если бы я не был уверен в сведениях, то не приехал бы сюда.
Да, на Востоке у этого покровителя угнетенных полно друзей – очевидно, информация просочилась к нему именно оттуда. Дэрэллу ситуация откровенно не нравилась. Но запираться уже не имело смысла.
– Допустим. Собираешься заложить нас Суровану?! – Дэрэлл недобро блеснул глазами.
– Нет, я приехал не за тем, чтобы предупредить тебя о таких своих намерениях. Я хочу присоединиться к вам и помочь свергнуть Сурована.
Дэрэлл аж вздрогнул от неожиданности.
– ТЫ хочешь помочь мне захватить трон?! – медленно произнес он.
– Да. Я долго пытался убедить Сурована, что устройство нашего государства слишком несправедливо. Что он должен заботиться обо всех своих подданных. Что нужно дать права и свободы жителям Восточного континента тоже – ведь они живут в ужасных условиях. Но король остается глух ко всем моим доводам. А раз так, надеяться технарям остается только на тебя.
– Вот уж никогда бы не подумал, что ты можешь стать сторонником силового метода… – Дэрэлл все еще не верил.
– Да, я не был сторонником силовых решений. – Сэлдом тяжело вздохнул. – Но теперь пришел к мысли, что, как это ни печально, революция – единственный выход из ситуации.
– Революция?! – Дэрэлл выкатил глаза. – По-моему, ты все-таки немного не в курсе. Я планирую лишь переворот, а не революцию. – Он был настолько поражен словами о революции, что на мгновение забыл и об осторожности, и о том, что ему нужны союзники, тем более такие, как его двоюродный брат. Однако он тут же опомнился: – Конечно, я собираюсь дать жителям Востока максимум свобод и прав… – «…до той степени, в какой это не будет угрожать магическому правлению на Валлее», – закончил он фразу про себя. – Но полностью отдавать власть в руки технарей я никак не планировал.
– Ну пусть не революция, – согласился Сэлдом. – Главное, что ты собираешься кардинально изменить ситуацию для жителей Востока, остальное не так уж важно.
– Значит, договорились – я с радостью приму твою помощь.
«Итак, что мы здесь имеем? – приступил Дэрэлл к рассуждениям. – Братец почти патологически честен, порядочен, и, в принципе, – на предательство не способен. Но… если Сурован пообещал ему существенные послабления для жителей Востока, пожалуй, он мог согласиться на роль лазутчика – ради того, чтобы остановить грядущее кровопролитие и достичь цели мирным путем.
Жаль, Сэлдом в упор не видит, что творится здесь, на Западе. Поначалу мишенью был только я. Но сейчас заговор стремительно разрастается…
Но вернемся к Востоку. Предположим, Сурован действительно что-то обещал и Сэлдом стал на него шпионить. Но тут сразу возникает вопрос, почему о готовящемся нападении он сообщил Суровану лишь в самый последний момент – чем, собственно, и спровоцировал такие большие потери именно со стороны технарей… А ведь он до последнего дня жил во дворце и имел возможность предотвратить трагедию. Нет, не стыкуется у нас тут… При том, как Сэлдом любит восточников, он сделал бы все возможное, чтобы избежать жертв среди них. А значит, предатель не он».
«Ладно, идем дальше», – Дэрэлл снова расположил перед собой чистый альбомный лист.
На нем появилось мужское лицо с острыми скулами, заостренным носом, изломленными бровями и чувственными губами. Его обрамляла густая грива длинных черных волос. Синие глаза смотрели с характерным прищуром.
Зар, высшего уровня магистр Королевского ордена.
Маг тщательно следил за своей внешностью и всегда одевался изысканно, одежды из кожи он не признавал, считая ее грубой и слишком простой. На портрете Дэрэлл изобразил его таким, каким видел сегодня: в расшитой золотом куртке поверх просторной белой рубашки, ворот и манжеты которой были оторочены тончайшим кружевом.
Зар не был вспыльчив, напротив, прекрасно владел собой, однако обид не прощал. Ранее он был близок и к Суровану, и к Дэрэллу, хотя между собой король и принц никогда не были особо дружны.
Заветной мечтой Зара было занять пост верховного магистра Королевского ордена. Но когда после смерти короля Фарготта предыдущий магистр пожелал удалиться на покой, Сурован назначил на эту должность Мэрригана.
С тех самых пор и начались трения Зара с Мэрриганом. Конфликт нарастал как снежный ком. И в итоге все обернулось публичной стычкой, которая закончилась магическим поединком. Разнимать дуэлянтов пришлось самому Суровану. Как результат – на десять суток король заточил Зара в тюрьму, а по истечении срока заключения отослал его на год в фамильный замок – подумать над своим поведением и научиться почтению к главе ордена.
В своем замке Зар пробыл лишь сутки, после чего явился к Дэрэллу. Однако приехал он отнюдь не с целью посетовать на тиранию короля.
– Абигора что-то затевает, – начал Зар, убедившись, что никто не может их подслушать. – Ты ведь тоже это видел? – он испытующе посмотрел Дэрэллу в глаза. – И не из желания снова осаждать Эльвену ты вернулся с Востока, не завершив порученное тебе дело?
Дэрэлл кивнул. Однако говорить что-либо не спешил. Он был бы рад заполучить в союзники одного из самых сильных магов Валлеи. Но сначала неплохо бы понять, чем именно дышит Зар.
– А Сурован, похоже, ничего не замечает, – продолжал тот. – Поговори с братом, пока не стало поздно. Я, к сожалению, окончательно разругался с Мэрриганом. Дернул Рор5!..
Дэрэлл снова кивнул. Об их стычке он уже слышал – Зару ни к чему тратить время на пересказ.
– Но на меня, как ты знаешь, Сурован тоже зол, – произнес принц.
Зар прищурился:
– Далась тебе эта Эльвена!..
По губам принца скользнула тень улыбки:
– Вовсе не далась. К твоему сведению, я оставил Эльвену и вспоминать о ней не собирался. Но тут Сурован не на шутку разозлил меня. Я неоднократно просил его принять Кила в Королевский орден. Но он мне упорно отказывал – мол, Кил слишком низкого происхождения. А в последний раз заявил, что Килу не место не только в ордене, но и вообще при дворе.
– Значит, это была месть, – улыбнулся Зар. – Так признайся Суровану, что обхаживал его жену лишь из желания досадить ему самому. Дэрэлл, ситуация слишком серьезная, чтобы дальше играть в игрушки. Абигора собирает вокруг себя мощную клику. И есть у меня подозрения, что затевают они не простой переворот – боюсь, у них в планах переустройство государства.
– Проникновение денег во власть, – мрачно уточнил Дэрэлл. Судя по составу заговорщиков, дела обстояли именно так. Абигора привлекала не самых сильных магов, зато у них наблюдалась явная страсть к стяжательству, и им давно надоело платить непомерные налоги на роскошь. А Абигора наверняка обещала не только снизить налоги, но и отменить запрет на любые сделки с земельными владениями и недвижимостью. Ради спасения собственной шкуры она готова разрушить все, что было выверено тысячелетиями, и поставить под угрозу саму власть магии на Валлее.
– Поговори с братом, – повторил Зар. – Он не ждет от матери удара в спину. И никому, кроме тебя, по ее поводу не позволит даже рта раскрыть…
– Если бы все было так просто, – вздохнул Дэрэлл. – Но я вовсе не уверен, что Сурован слеп…
В ответ на удивленный взгляд Зара Дэрэлл решил рассказать ему, с чего все началось.
На протяжении пяти лет все считали, что король Фарготт покончил с собой. Правда, он не оставил предсмертной записки. И довольно странным казался тот факт, что яд был замедленного действия, а принял его король в сочетании с вином и сонным зельем. Но было проведено тщательное расследование с тотальными магическими допросами. И ничьего злого умысла не выявили.
В итоге пришли к выводу, что на самоубийство короля толкнули семейные проблемы – его жены постоянно ссорились. А вместе яд и большую дозу снотворного он выпил, чтобы сработало наверняка – чтобы инстинкт самосохранения не взял верх и не заставил бороться с действием яда. На этом все и успокоились.
Но однажды Дэрэлл с Килом решили устроить пирушку. Для разнообразия они отправились в Вермиген. Заодно Дэрэлл хотел наконец осмотреть подаренный отцом замок. И он нашел там дневник отца. К сожалению, новая тетрадь была начата лишь за пару дней до последней записи. Предыдущих частей дневника он так и не отыскал. Но того, что прочел, ему вполне хватило, чтобы понять: у отца и в мыслях не было сводить счеты с жизнью.
Напротив, он собирался устранить все проблемы в личной жизнь – то есть развестись с Абигорой, в ближайшее же время. Правда, его терзали сомнения по поводу наследника. С одной стороны, он хотел изменить свое решение и назначить преемником сына любимой супруги. Но с другой, считал, что это будет нечестно по отношению к Суровану. Тем более что о его предыдущем выборе знала вся Валлея.
В дневнике этот вопрос так и остался открытым. Но, вернувшись в Адэлор, Фарготт наверняка объявил Абигоре о разводе и, скорее всего, о новом наследнике тоже. И умер той же ночью.
Рамире он ничего не успел сказать, они были в ссоре уже несколько дней. Дэрэлл хорошо помнил, что отец тогда еще с вечера пил у себя в кабинете – очевидно, решение о смене преемника далось ему нелегко… Тут-то нетрезвому королю и подсунули бутылку с отравленным вином.
– И кто же убил Фарготта – Абигора или Сурован?! – Зар зло прищурился.
– Абигора. Но Сурован, даже если непричастен к убийству напрямую, наверняка знает о том, что сделала мать.
Зар не стал спрашивать, откуда взялась уверенность принца в виновности именно Абигоры. Все было ясно без слов. Да, по возвращении во дворец Дэрэлл просканировал мачеху. Правда, ничего больше прочесть в ее голове не успел. Появились стражники, и чтобы его не уличили в самовольном чтении мыслей, за которое полагалась смертная казнь, Дэрэллу пришлось спешно ретироваться.
Если бы он не подозревал Сурована в пособничестве убийце, то вместо запрещенного сканирования просто обнародовал бы дневник отца и потребовал нового расследования. Однако в ходе прошлого дознания магическим допросам подверглись чуть ли не все жители Западного континента – за исключением членов королевской семьи…
Понятное дело, что Абигора не стала выдвигать против пасынка обвинений. Но и на его вечное молчание не полагалась, а сразу начала действовать. Поначалу Дэрэлл думал, что заговор плетется лишь против него. Но вскоре осознал, что все гораздо хуже.
И он решил сыграть на опережение – то есть захватить трон, пока Абигора и ее пособники еще не готовы к активным действиям. А там уж и с убийцами разобраться, и с заговорщиками.
Говорить об этом Зару Дэрэлл тогда повременил. Но тот, обдумав все услышанное, предложил ему точно такой же выход.
«Так мог ли Сурован перевербовать Зара? Тут есть лишь один более-менее реальный вариант – если только Сурован вдруг предложил ему должность верховного магистра. Но скорее он мог пообещать Зару луну с неба, поскольку Мэрригана не сместит никогда. Значит, кандидатуру Зара тоже можно смело откидывать».
Правда, что касается самого Сурована… Чем дольше Дэрэлл наблюдал за братом, тем меньше верил в его причастность к смерти отца. Похоже, Сурован пребывал в счастливом неведении относительно всех деяний матери.
Впрочем, к его словам брат тоже не прислушался. Конечно, свою роль здесь сыграли и злосчастная вражда из-за Эльвены, и тот факт, что Дэрэлл вроде бы вовсе никогда не интересовался политикой. Да, какой образ сам себе создал, такой и получил результат. Но раньше ему было удобно именно так…
«Кто у нас дальше?» – Дэрэлл еще раз перевернул альбомный лист.
И изобразил копну непослушных соломенно-рыжих волос. Любой из придворных, сумей он сейчас заглянуть в альбом, сразу бы догадался, что теперь принц рисует Вентора. Тот был невысок ростом и худощав. Грубоватые черты лица нисколько не затеняли его открытую, добрую и отзывчивую натуру.
Еще с давних пор Вентор был значительно ближе к Дэрэллу, чем к Суровану. У него было много друзей, и они всегда могли рассчитывать на его поддержку и помощь.
А вот у женщин Вентор не пользовался ни популярностью, ни уважением. И лишь покровительство принца защищало его от извечных нападок со стороны представительниц прекрасного пола. Дэрэлл, в защиту друга, всегда умел ответить резким и остроумным выпадом любой красавице, после чего у той начисто исчезало желание задевать Вентора.
Почти каждый день Вентор приезжал к Дэрэллу в Вермиген, старался не давать ему скучать. А как только узнал, что принц намерен поднять мятеж – пообещал, что будет с ним до конца
Таков был Вентор. И предатель из него никак не получался. «Во-первых, Вентор всегда был открыт как на ладони. Во-вторых, карьеризм ему неведом, а значит, у Сурована не было шансов приманить его обещанием какой-либо должности. В-третьих, Веда, его возлюбленная – в случае провала мятежа орден Стражи казнил бы ее. Хотя, стоп – именно Веда! Пожалуй, единственное, чем Сурован мог бы купить Вентора, это обещанием полного прощения для нее, а также возможности выхода из ордена. Только на деле брат никогда не пойдет против законов ордена Стражи. А честь для него, между прочим, не пустой звук.
