Лира Алая
Таблеточку, Ваше Темнейшество?
Глава 1
Когда на вас в темном переулке идет человек с мечом, то самое главное – не теряться.
– Тинктурэ валерианэ, тинктурэ леонури, калии йодиди, натрии бромиди, ациди аскорбиницы, кальции глюконатис, магнезии сульфатис, аква пурификатэ*, – вдохновленно вещала я, надвигаясь на мужика с мечом.
Терять мне было нечего: за мной огромная стена, которая не даст мне сбежать, а чуть левее – мужчина вполне себе приличного вида с вполне приличной раной на боку, не способный двигаться.
Мужик с мечом остановился, явно не решаясь напасть. Да, ведьмочек местный народ боялся до дрожи в коленях. Чтобы закрепить достигнутый результат, я патетически провыла:
– Мисце, да, сигна!**
После этих слов по меркам здешнего народа должно было рвануть. Ну, близко: мужик рванул из переулка, смачно выругавшись на тему ведьм и их родичей, а я облегченно выдохнула. Я, конечно, смелая, предприимчивая и иже с ним, но если выбирать, находиться в переулке одной или рядом с незнакомым агрессивно настроенным мужиком с мечом, то первое определенно предпочтительнее.
Я быстренько повернулась к раненому, чтобы определить – есть ли смысл тащить его к себе и искать лекаря, или уже нет. Я современный человек с современными ценностями, поэтому, в отличие от большинства местных, спокойно спать не смогу, если брошу кого-то раненого в переулке, зная, что человек может умереть.
– Ведьма? – прохрипел мужчина, глядя на меня мутными глазами.
Я присела на корточки перед расположившимся прямо на асфальте незнакомцем. И как мне к нему подступиться, чтобы не растревожить рану на боку? Я бесцеремонно, но не резко, убрала руку мужчины от раны. Из-за многослойной одежды было трудновато разобрать, что там. Но не так страшно, как мне показалось изначально: крови мало, видимо, черканули по ребрам. Это радовало. Потому что, что делать с раной теоретически, я знала, а практически… когда я в другом мире, без хорошего материала для перевязки, без нормальных лекарств, да и провизор – вообще-то не хирург, то теория мне тут мало чем помогла бы.
– А похожа? – фыркнула я, а после сжалилась над раненым: – Провизор я. Ну, фармацевт. Или аптекарь. Травки, настоечки, пилюли всякие продаю в аптеке за углом. А самым наглым пациентам – свечки.
– Чтобы спалить? – хохотнул мужчина, но тут же схватился за бок и зашипел.
– Нет, чтобы вставить, – ответила я, помогая мужчине встать и закидывая его немаленькую руку на свое маленькое плечико.
Так, коробки с раствором таскали, фурацилин разводили, а тут всего лишь какой-то мужчина весом под восемьдесят килограмм. Что я, не справлюсь? И не важно, что ростом я до ста семидесяти так и не дотянула, тут главное внутренняя сила, воля и…
– Куда вставить? – настороженно поинтересовался мужчина, который не навалился на меня изо все сил, а лишь использовал как поддержку.
Я вздохнула, шлепнула свободной рукой его по попе и ответила:
– Туда.
– Куда туда?! – уже более нервно спросил мужчина.
– В попу, – со сладкой улыбкой ответила я. – Поэтому лучше всего вам быть пациентом хорошим и совсем не наглым. А теперь пойдемте-ка. Эй, эй, не вырубайся! Я же тебя не дотащу, вот же зараза!
Мужчина все больше опирался на меня, собираясь грохнуться в обморок. Неожиданно в переулке возникла высокая фигура. Неужели этот с мечом вернулся?! Мужчина еле слышно шепнул мне:
– Спасибо, но беги ты отсюда, рыженькая, боюсь, за мной кого посерьезнее отправили.
– Я не рыжая, – автоматически возмутилась я, прикидывая, какие шансы у нас выбраться отсюда.
У страха глаза велики! Это Мик пришел меня искать. Я едва не выпустила мужчину из рук, когда поняла, что тут свои.
– Сестрен, что случилось? Ох, мать моя темная, ах ты е! – воскликнул парень с вихрастыми темными волосами. – Я только заметил, что ты слишком долго ищешь свою потерянную фиговину, пошел глянуть. А ты тут нашла… какую-то уж о-о-очень большую фиговину.
Ну, хоть кто-то обратил внимание, что для простой прогулки я слишком долго отсутствую, и вышел меня поискать. И особо меня радовало, что это был именно Мик – высоченный парень, которому я едва доставала до плеча. По-мальчишечьи худой, зато сообразительный и сильный. Ну и что, что всего пятнадцать?
– Мик, поможешь, а? – взмолилась я, понимая, что если мужчина упадет, то упаду и я.
– Тебе-то помогу, а вот ему точно нужна помощь? Может, бросим его и… Ладно-ладно, я понял, мир, добро и дружба во всем мире, ты всех жалеешь, всех любишь, добро причиняешь, благо наносишь, – Мик закатил глаза, продолжая бубнить себе под нос, а потом присел передо мной. – Сади его мне на спину, а то надорвешься.
Отказываться я не стала. Конечно, Мику всего пятнадцать лет, но он уже на голову выше меня, да и силы хватает, несмотря на худобу. Что бы ни говорили так называемые светлые и Светлейшие, но смешение кровей положительно влияет на физическое развитие, поэтому я не боялась, что для подростка будет слишком тяжело.
– Где у него там рана?
– Сбоку, но поближе к спине, а что?
– У меня рубашка последняя, изгваздаю – буду ходить голым, – ответил Мик, придерживая раненого за ноги и медленно поднимаясь.
– Я куплю тебе новую, – тут же сказала, поддерживая мужчину, чтобы тот не завалился обратно. – Давай-ка чуть вперед наклонись, а то еще рухнет.
Мик послушно наклонился, а потом буркнул:
– Самая богатая, да?
– Не богатая, но денег на рубашку хватит, – отрезала я. – Ладненько, давай отнесем его в аптеку, а потом глянем, что у него там с раной и нужен ли лекарь.
– Тебе и ему на лекаря, и мне на рубашку хватит?
– Хватит, если урежу сладости, – ответила я, прикидывая свои запасы.
К сожалению, тут не принято помогать незнакомцам, поэтому на бесплатное спасение рассчитывать не стоило. А я так просто бросить этого человека не могла. И понесло меня ночью в тот переулок искать потерянную сережку! Украшение не вернула, зато мужика нашла. Вот бы моя мама порадовалась, если бы увидела, а то она вечно ругалась, что за работой мне некогда отношения завести.
– Можно я его сразу в канаве утоплю? – буркнул Мик, но послушно понес мужчину в аптеку.
Мик был весь мокрый, когда, наконец, принес мужчину в аптеку и положил на подобие кушетки на первом этаже в моей рабочей комнате.
– Мы ведь не потащим его на второй этаж, сестренка Лери? – спросил Мик, который порядочно запыхался.
– Нет, не потащим. Принеси-ка мне ножницы, разрежем рубашку и посмотрим, что у него там с раной. Не нравится мне, как он выглядит. И захвати чистую воду и любой отвар на второй полке, где я держу все против лихорадки.
Мик моментально послушался. Подумать только – и это бывший мелкий бандит, который пытался меня ограбить по приезду? Подход, индивидуальный подход делает свое дело! Как только Мик принес ножницы, я разрезала рубашку. И облегченно выдохнула – рана была поверхностной и достаточно легкой. Температура подняться может, но чтобы терять сознание? Может, магия какая? Тогда тут и я, и лекари бессильны.
– Мик, иди наверх спать к остальным. А то проснутся, не увидят тебя и испугаются, – сказала я, подтаскивая стул к кушетке с пострадавшим.
Мик упрямо мотнул головой:
– Не пойду.
– Это еще почему? – неподдельно удивилась я.
– Лери, этот мужик непонятный. У него одежда богатая, ножны дорогие, а еще метка мага на запястье. А если он придет в себя и с тобой что-то сделает? Не пойду, – насупился Мик.
Я вопросительно приподняла бровь:
– Да? То есть, ты предполагаешь, что я не смогу справиться с больным и раненым мужчиной? Забыл, что я делаю с нехорошими пациентами?
Не забы-ы-ыл, вон как побледнел! Посмотрел на мужчину, поджал губы, но послушался:
– Как скажешь, сестренка Лери. Если что – кричи. Я только пойду проверю, чтобы следы крови не вели сюда.
– Иди уже… братец, – ехидно добавила я. – Только аккуратно, хорошо?
Хоть мы и называли друг друга так, но кровными родственниками не являлись. В конце концов, все мои родственники остались на Земле. В этот мир «влететь» угораздило меня одну.
Ладно, а мне пока надо присматривать за мужчиной. Я потрогала его лоб: теплее, чем у здорового человека, но еще не горячий. Буду надеяться, что обращаться к старым добрым методам обтирания уксусом или спиртом обращаться не придется.
***
– Ты кто такая? – хриплый мужской голос выдернул меня из дремы.
Я потерла глаза, без зазрения совести зевнула, прикрыв рот ладошкой, а после еще и потянулась. Онемевшее от ночного бдения тело отозвалось довольным хрустом. Потянувшись к полке, я зажгла ночную лампу – темновато, до рассвета еще не меньше часа.
– И тебе доброе утро. Как самочувствие? – поинтересовалась я. – Что-то из вчерашнего помнишь?
Мужчина выглядел хорошо. Даже для здорового человека, а уж для раненого – вообще отлично.
– Рыженькая…
– Лери, а не рыженькая, – перебила я, зло сощурившись. – И волосы у меня медного цвета, а не рыжего.
– Как скажешь, – хрипло рассмеялся мужчина. – Рэйвен, приятно познакомиться.
– Взаимно, – ответила я, заметив, что мужчина меня рассматривает.
Ну я рассматривала его. Отлично выглядит, что сказать, зря Мик вчера его обзывал. По-мужски красивые черты лица, за короткими волосами явно хорошо ухаживали – здоровые и блестящие прямо как в глянцевом журнале. Крепкую фигуру с одними мышцами и без грамма жира я заметила еще вчера. Редкий по породе и красоте экземпляр. Надеюсь, он здоров и уберется из моей аптеки как можно быстрее, потому что именно от таких вот экземпляров обычно больше всего неприятностей. Тем более он упоминал, что за ним кто-то охотится. Мик вчера что-то там сделал со следами, чтобы на аптеку вдруг не вышли, но все равно было боязно. Не привыкла я пока к этому миру.
Рэйвен закончил рассматривать меня и переключился на помещение. Дом сумасшедшей ведьмы – не иначе: бесконечные полки, банки-склянки, травы, весы в количестве пары десятков, пестики со ступками и… таблеточная машина как главная изюминка моей аптеки и главная причина моих бед! Глаза б мои ее не видели!
Мужчина сел на кровати, аккуратно пощупав свою повязку:
– Ты лекарь?
– Аптекарь, – передразнила я мужчину. – Провизор я, вчера тебе говорила.
– Ты много чего вчера говорила, – хмыкнул он. – И даже угрожала.
– Когда это я угрожала?
– Например, когда обещала вставить свечки в… определенное место, – ответил Рэйвен.
– Аа-а, так это не угроза. Знаешь, лечебные свечки очень полезны. Например, их можно использовать в качестве обезболивающего. И, в отличие от таблеток, они не оказывают негативного действия на желудок. Так что если не обращать внимания на довольно смущающий способ, то очень даже хорошая лекарственная форма, – ответила я почти искренне.
– Светлейшая? – поинтересовался Рэйвен.
– Светлая, – честно ответила я, а потом, несмотря на то, что и так поняла все, спросила: – А ты? Светлый?
– Светлейший, – покачал головой мужчина.
В этом мире тех, кто использовал светлую магию, называли Светлейшими. Людей без магии или с очень слабой магией, но проживающих на светлой стороне, называли просто светлыми. То же было применимо к темным и темнейшим. Светлые и темные не воевали, но враждовали. Эдакая холодная война. Они поделили территории, причем, как я поняла, не очень честно, и установили границу между землями светлых и темных. Я как раз на этой границе и жила. К счастью, мужчина оказался Светлейшим, что избавляло меня от многих проблем.
Ладно, поболтали и хватит. Надо было готовиться к открытию аптеки. Чертовы светлые вставали с рассветом, а все магазины открывались не позже, чем через час после восхода солнца. Считалось, что если раннее солнце благословит и осветит лицо, то весь день вы будете сиять и порхать. Я при таком режиме могла сиять исключительно синяками под глазами, а мое порхание способствовало отпугиванию грабителей – думаю, они до сих пор гадали, что за шумное и диковинное животное у меня тут проживает. Ну уж извините, что я спросонья громко шаркала и оббивала все углы.
– Как самочувствие? – повторила я свой первый вопрос, ранее полностью проигнорированный мужчиной.
Рэйвен не стал скромничать и говорить что-то приличествующее случаю. Он потрогал рану, подвигал рукой, осторожно поднялся, попробовал опереться на ногу, после чего сделал вывод:
– Хорошо. Немного тянет и побаливает, но с моей повышенной регенерацией проблем не будет. Ты давала мне какие-то травы? Рана поверхностная, но без трав, которые организм магов очень хорошо усваивает, я бы так быстро не поправился.
Маг, одним словом. Светлейший. Вчера мог лежать и стонать, а сегодня уже готов бегать и прыгать. И почему меня никто при перемещении не наградил какой-нибудь магией, а?
– Да, давала, – сказала я. – Раз ты в норме, то будешь есть или пить? Кувшин с водой стоит на тумбе справа от кушетки. Отхожее место – до конца комнаты и налево.
Мужчина покачал головой:
– Пока нет, спасибо. Ты не против, если я осмотрюсь? Это вежливо?
Я безразлично пожала плечами:
– Осматривайся. Захочешь есть – спросишь Мика, он встанет через полчаса. Извини, экскурсию не проведу – мне аптеку открывать.
Все равно красть тут нечего, секретов у меня никаких нет, так что пусть смотрит.
– Экскурсию? Что это значит? Никогда не слышал этого слова в нашем мире… – переспросил мужчина.
– Потому что в вашем мире его и нет, – сказала я.
Скрывать, что я не здешняя, смысла не было. Местные были в курсе, да и попавших в этот мир не притесняли. В основном.
– Стой. Ты… попаданка? Но разве Мик не твой брат? Он точно местный…
– Ага, она самая. Так не родной, – пожала я плечами.
– Ты… почему тебя сослали на границу? – искренне удивился Рэйвен. – У тебя же есть знания о лекарском деле, ты умеешь перевязывать раны, ты много знаешь о травах и умеешь их готовить. Светлейшие должны были заметить, насколько ты полезна. Так что ты делаешь здесь? В совете одни дураки остались?
– Думаю, это все – очень и очень большое недоразумение. Но твои мысли об этих нахальных Светлейших мне определенно импонируют, – я лукаво улыбнулась, вспоминая это сборище, иначе и не назвать.
– Так что? – спросил Рэйвен. – Ты не расскажешь мне, почему Светлейшие, которые любую полезную попаданку оставляют на своей территории, вдруг сослали тебя сюда на границу?
*Рецепт на латыни. Настойка валерианы, настойка пустырника, калия йодид, натрия бромид, аскорбиновая кислота, кальция глюконат, магния сульфат, вода очищенная.
** Переводится как смешай, выдай, обозначь.
Глава 2
История была и впрямь долгая – я не шутила. И начать ее следовало вообще с момента моего попадания.
Когда на экскурсии по заводу, где производят лекарственные средства, вы случайно прислоняетесь к списанной таблеточной машине и на секунду прикрываете глаза, потому что очень хочется спать, то меньше всего ожидаете, что откроете глаза…
…и увидите не завод, а кучу непонятных людей в бело-черных хламидах, которые сидят за столами, расположенными кругом, и смотрят на вас, потому что вы с таблеточной машиной, кстати, находитесь в центре этого круга из столов!
Первая моя мысль была логичной и понятной. Доработалось! Говорила мама, что четырнадцатичасовые смены до добра не доведут, говорила, что не надо пробовать во-о-он те интересные БАДы, потому что состав хороший и фирма надежная…
Но я маму не слушала. Зря. Вот и умерла в таком молодом возрасте, даже до тридцати не дожив!
Вот только что за сборище? Божий суд? Подавив желание спрятаться за машиной, я стала судорожно обдумывать свои возможные грехи.
В целом, я была хорошей девочкой. Папу, маму не расстраивала, к людям относилась с добротой и всем возможным участием. Местами, конечно, этой доброты мне не хватало, но я старалась. Но, извините, не могу я быть милой, когда мне рассказывают, что геморрой надо не таблетками-свечками лечить, а старым проверенным способом! Разогреть кирпичи в духовке, полить маслицем, шалфейчику измельченного, ромашечки наверх, а после присыпать перчиком. И постоять со своей болячкой над этим чудом. Ну не могла я кивать и поддакивать, не могла!
В остальном я всегда была мила и участлива. И даже никого никуда не посылала, хотя очень хотелось. Ой, вру. Посылала. На завод с лекарствами женщину, которая, попробовав через блистер на зуб таблетку сказала, что они недостаточно свежие, потому что твердые. Но это был исключительный случай! Да и я сполна расплатилась за него – потому что женщина таблетку таки раскусила через блистер, а платить отказалась. Ибо старье. Пришлось мне. Зато с тех пор я в руки давала только инструкции и пустые коробочки. Во избежание, так сказать.
И даже существование бога я никогда не отрицала. Ну, кроме тех случаев, когда у меня над тремя одинаковыми пачками с лекарствами водили крестиком и ждали, когда крестик качнется и подтвердит, что вот эта упаковочка – поддельная.
Пока я пыталась припомнить все свои неблаговидные и благовидные поступки, один из людей в хламиде встал и подошел ко мне. Подавив желание отойти подальше, я уставилась на него в упор. Неожиданно он протянул ко мне руку, которая заискрилась, и положил на голову. Я едва не закричала от боли, но она быстро прошла.
– Понимаешь меня, попаданка? – спросил человек. – Я применил заклинание, которое приведет твой разум в порядок.
Я кивнула.
– Совет по Развитию Мира приветствует тебя! – неожиданно раздался торжественный голос слева. – Тебе дарована великая честь попасть в другой мир и внести в его развитие посильный вклад!
Почему-то мне все это не казалось бредом, хотя должно было. Лишь намного позже я узнала, что вместе со знанием языка ко мне было применено какое-то хитрое заклинание адаптации, помогающее принять новую реальность и поверить в нее. Не могу сказать, что прям почувствовала эту великую честь от возможности что-то изменить в новом мире, но конкретно то, что я куда-то попала, не сильно меня волновало.
К счастью, этот Совет изволил рассказать мне, что произошло. Таблеточная машина, которая оказалась рядом со мной, была своеобразным телепортом, активирующимся раз в столетие всего на несколько минут. И я была так удачлива, что прислонилась к ней именно в этот момент!
И она перенесла меня в Ливиналь – мир, где живут люди и маги, светлые и Светлейшие, темные и Темнейшие. И в этом мире все, кто попадает, должны доказать свою пользу и свои знания, работая на благо мира. Если ты пекарь – то пеки отличную выпечку, делись рецептами из своего мира. Строитель? Расскажи, как у вас строят. Чем полезнее твоя деятельность, тем лучше ты будешь жить. И попаданцев тут любят и уважают, потому что их знания из других миров помогают Ливиналю быстрее прогрессировать.
– А кто вы по профессии? – спросили у меня, даже не уточнив мое имя.
– Провизор, – честно ответила я, после чего заметила недоумение на лицах этих людей в хламидах.
– Провидица? – нахмурился один мужчина. – Будущее видишь? Бывает, перевод профессий барахлит, поэтому уточняем.
– Нет-нет, я провизор, – поправила я.
– Ревизор? Проверяешь?
– Нет, не проверяю. В препаратах разных разбираюсь…
– Препарируешь? Режешь?
Я снова замотала головой:
– Лекарства всякие делаю – травки, настои, свечи. Аптекарь, фармацевт еще называется. Могу аптеку открыть, там всякие штуки продавать для здоровья.
– А-а-а, – облегченно протянула женщина. – Догадалась. Ведьма?
– Я не ведьма, – тут же закачала я головой.
– Не стесняйтесь, у нас ведьмы не притесняются, если никого не проклинают до смерти. Не проклинаете же? – тут же строго сказала женщина.
– Не проклинаю, – ответила я моментом, пятой точкой чувствуя, что лучше не вдаваться в подробности.
– Вот и хорошо. Тогда мы вам дадим листочек, вы нам расскажете, что вы умеете, а завтра мы проведем совет и решим, куда вас отправить. То ли на земли светлых, то ли на земли темных, а может и… Завтра решим, – подвел итог мужчина в возрасте.
Растеряться и задуматься, что мне делать дальше, я не успела – ко мне тут же подскочила девушка в обычной одежде и рассказала, что меня ждет комната, где я могу отдохнуть. И туда мне даже еду принесут. Я послушно направилась за ней (а какие еще варианты были?), как сзади раздалось символичное покашливание.
– Куда же вы без вашего имущества?
– Какого имущества? – удивилась я, повернувшись к говорившему.
– Этого, – мне четко указали на таблеточную машину.
– Это не мое, – совершенно честно ответила я.
– Если оно прибыло с вами, то теперь ваше, – безапелляционно сказал мужчина.
– Я его не унесу, – с ужасом сказала я, надеясь, что они не заставят хрупкую девушку тащить эту бандуру.
– Хм-м-м, тогда… Тогда мы сами перенесем ваши вещи во временную комнату. Приятного отдыха, попаданка. Бумаги вам принесут вечером.
Теперь я, наконец, смогла последовать за своей сопровождающей, которая оказалась просто кладезем информации. Пока мы шли по лестницам и коридорам, а я как десятилетнее дите рассматривала обстановку, девушка, так и не представившаяся, рассказывала мне о том, как хорошо работать на светлых, как здорово, если у меня есть навыки, какой почет меня может ждать. Наверное, она ждала от меня восторгов? А я не могла отделаться от ощущения, что в своем прошлом мире она была консультантом Орифлейм, поэтому лишь кивала, стараясь придать лицу максимально дружеское выражение.
Меня привели в какое-то общежитие. Хотя, пожалуй, не какое-то, а очень даже уютное. Сопровождающая назвала эту часть здания женским крылом, где есть все необходимое для временного проживания: купальня, общая комната для всех попаданок, чтобы поболтать, место, чтобы поесть или попить, где повара готовят и легкие закуски, и полноценные блюда.
Я поздоровалась с девушками, сидящими в общей комнате, когда вошла, надеясь, что правила вежливости везде примерно одинаковые. Судя по их спокойным взглядам и ответным приветствиям, я ничуть не ошиблась. Но задержаться мне не дали, сказали, что обязаны проводить в спальню, а потом я уже смогу поговорить с другими попаданками о распределении.
Оказалось, чем полезнее навык – тем ближе к столице светлых. Чем хуже – тем дальше. Не очень полезных ссылали на границу, а самых бесполезных – к темным. Потому что Совет должен был учитывать интересы обеих сторон и не сильно обделять темных. Я едва не поржала с такого учета интересов, но вспомнила, что в другом мире, и лишь едва заметно ехидно улыбнулась.
Меня проводили в мою комнату и оставили одну. Я осмотрелась: красиво, очень красиво, если бы… не таблеточная машина прямо посередине. Неужели… и впрямь переместили, иначе как бы она оказалась тут раньше меня? Это такая магия? Да какая разница? И пусть таблеточная машина заняла большую часть комнаты, но красивая и удобная даже на первый взгляд кровать была в прямом доступе. На ней я и пролежала часик. Как ни странно, но соображала я прекрасно, почти никакого расстройства оттого, что попала в другой мир, не испытывала. Списав все на шок и непонятную магию, я решила, что буду волноваться об этом потом. А пока стоит пойти в общую гостиную, где можно было поболтать с другими девушками. Они расположились вокруг маленького кофейного столика и щебетали как стайка птичек.
– Да-да, сущий кошмар, – закатила глаза одна из девушек. – Не хочу я к этим темным на алтарь. Если вдруг решат отправить, то встану на колени и буду умолять. Я молодая, красивая, я не хочу так умирать.
Я присела в одно из свободных кресел и стала внимательно слушать. Удивительно, но эти девушки знали о происходящем довольно многое.
– Так никто не заставляет, – ответила брюнетка. – Просто докажи, что полезная, – и проблем не будет.
– Легко тебе говорить. Ты бухгалтер, а я обычный продавец.
– А я слышала, что можно кого-то из Совета уговорить за вас заступиться, – вмешалась третья девушка – обладательница глубокого голоса и вьющихся рыжих волос, а потом выразительно поиграла бровями: – Но, разумеется, не просто так.
– И все-то ты успела, – фыркнула брюнетка. – Не думаю, что мне это нужно. Да и, поверь, если кто-то из Совета захочет чего-то подобного, то он сам намекнет, а не будет ждать. И, кстати, поговаривают, что он предпочитает рыженьких. Так что, Адриана, тебе повезет.
Я искренне понадеялась, что никто ни на что мне намекать не будет, а повезет Адриане, которая, кажется, совсем не против.
***
В общем, понадеялась я зря. Я поняла, что все пойдет не так, когда мужчина из Совета, который принес нам бумажки для заполнения, зашел в мою комнату, даже не постучав. Высокий брюнет лет пятидесяти с улыбкой доброго дядюшки улыбнулся мне и прикрыл за собой дверь.
– Меня зовут Этер. Хотел спросить, как у вас дела. Это обычная формальность для вновь прибывших. Каждый член Совета должен узнать, все ли в порядке.
– Валерия, – представилась я, пытаясь понять, соврали ли мне, или впрямь есть такая обязанность.
Что ж, мужчина не стал тратить время и ходить вокруг да около.
– Могу я называть тебя Лерия? – спросил мужчина, улыбаясь мне как-то уж неоднозначно. – Извини, просто ты такая приятная на вид, сразу заметно, что очень необычная девушка. Такая яркая, такая красивая, а эти огненные волосы… я подобных никогда не видел.
У меня дернулась бровь. Нет, на ком-то другом такой прием, возможно, сработал бы. Но не на мне. Я эту фразу ежедневно слышала, когда ко мне за настойкой боярышника приходили.
– Спасибо, – ответила я кратко.
Как поступить в этой ситуации, я не знала. Выгнать мужчину? А если он зашел просто так и ничего плохого не имел в виду? Тем более возраст у него приличный. Не седой старик, но под полтинник будет. Вдруг он ко всем заходит, чтобы узнать, все ли в порядке? А комплименты говорит, чтобы люди себя лучше почувствовали? Я, разумеется, в этом сомневалась. Да и собственное ненормальное спокойствие в такой острой ситуации стало напрягать. Я могла за себя постоять, но кто его знает, чем это закончится…
Что же, единственный вариант – намекнуть ему, что он гость нежеланный. Я бесцеремонно уселась за стол, игнорируя присутствие мужчины, и принялась заполнять бумаги.
– Так, кхм, как твои успехи? – поинтересовался Этер.
– Хорошо, заполняю, – я постаралась отвечать односложно. – Вам не пора? Я бы хотела заполнить и лечь спать.
– Пора, конечно, пора. Только я хотел сказать тебе, Лерия, что шансы у тебя остаться на земле светлых небольшие.
– Что поделать, – равнодушно ответила я.
– Но я могу немного помочь.
– Не нужно.
– Но хотя бы дать совет? – почти умоляюще сказал Этер.
– Хорошо, давайте, – согласилась я, надеясь, что после этого мужчина покинет-таки мою комнату.
Я развернулась на стуле и впервые посмотрела прямо на Этера.
Наверное, когда перед приличной девушкой незнакомый мужчина снимает штаны и белье, а потом еще и нагло улыбается, то она либо кричит, либо бежит, либо хотя бы начинает плакать. Это нормальная человеческая реакция на такое вопиющее безобразие, с которым сталкиваешься впервые в жизни.
Обычно впервые в жизни. Но я-то провизор. И такие ситуации для меня совсем не в новинку. Клиент расстегнул штаны, чтобы я посмотрела на горошинку, которая выскочила на его стручке после бурных выходных? Ничего необычного, случается. Не часто, но и не редко. Что делать? Главное – не паниковать и объяснить, что с этим не ко мне, пожалуйста, я не специалист по горошинкам. А если еще и при всей честной очереди такое сделал, то вообще ничего делать не придется. Милые пенсионерки с клюкой все сделают сами – честь и хвала им, моим спасительницам от бесстыжего народа. Кстати, после их «сделают», мужчину куда больше будет беспокоить возможность вообще сохранить свой стручок. И уж точно в следующий раз он подумает, чтобы демонстрировать свои горошинки где не нужно. Но гораздо хуже те, кто почему-то считает, что мы в аптеке стоим и просто мечтаем посмотреть на их стручок, который «Ты такого никогда не видела!» И для них у меня всегда один ответ.
– … пипетки крупнее.
– Что? – растерялся этот хрыч из Совета.
– Говорю, у меня в аптеке пипетки крупнее, – четко сказала я.
– Они большие? – поиграл бровями этот… старейшина.
– Неа, – нагло ответила я. – Вот таку-у-у-усенькие.
Я показала приблизительный размер пипетки пальцами, с удовольствием наблюдая, как мужик от злости заливается краской. Ой-ей. Сглупила немного – тут-то тревожной кнопки нет. Но паники не было, потому что я судорожно обдумывала, что лучше – закричать или сразу ударить? Проблемы потом будут, но личная безопасность – первостепенное дело.
Прежде чем я успела принять решение, мужик пошел к выходу. Остановившись перед дверью, он зло сказал:
– Ты об этом пожалеешь! Если не скажешь мне сейчас «стой», то ты пожалеешь! Отправишься на границу с темными – и там тебя прибьют и в жертву принесут.
– Стойте, – послушно сказала я.
– Передумала?
– Нет, совет хочу дать.
– И какой же?
– Штаны перед выходом застегните, а то… травмоопасно как-то, – посоветовала я с доброй улыбкой.
Мужик посмотрел на меня так, словно убить хотел, но молча спрятал свое «добро» и вышел. А на следующий день узнала, что отправляюсь жить на границу между землями темных и светлых. Только зря полночи тратила время на перечисление своих навыков – листки так никто и не забрал.
***
Все было не так уж плохо на самом деле. Граница – это еще не земли темных, где творили магические безобразия, похищали девственниц, цедили чужую кровь и едва ли не ели младенцев. Я была уверена, что слухи преувеличены и всю полученную информацию нужно делить надвое.
Я вздохнула и прислонилась к своей горемычной таблеточной машинке, надеясь, что она отправит меня обратно. Сюда же прислала? Вдруг случится чудо – и я снова окажусь на заводе, а потом приеду домой и приму ванну, посмеявшись над своей фантазией. Но, увы, в Совете по Развитию Мира мне четко сказали, что портал был в одну сторону.
Машинка, огромная махина такая, почти с меня ростом, от которой толка никакого, стояла прямо передо мной в дилижансе, который вез меня прямо на границу. Я легко стукнула носком таблеточную машинку – и вот зачем она мне? Здесь нет электричества, чтобы ее подключить, навряд ли я найду все нужные субстанции, чтобы ее заправить и сделать таблетки. Но в Совете сказали четко – забирать с собой. Потому что все, что попало вместе с попаданкой, принадлежит ей по праву.
Хотя вру. Толк от нее все же был. Благодаря этой машине, которую боялись все местные, я ехала в дилижансе, рассчитанном на десять человек, одна и могла даже полежать, в то время как другие теснились по пятнадцать человек в одном маленьком пространстве.
Иногда на меня накатывало дикое желание свернуться клубочком и поплакать над своей судьбой, но я решила сделать это чуть-чуть попозже, когда хоть немного обустроюсь. Мыслей, что все это нереально, сон и прочее, не возникало. Как я поняла, это из-за заклинания, которое ко мне применили по прибытии. Думаю, приведение разума в порядок включало и легкий антистрессовый эффект, и полное принятие всего происходящего, даже когда мозг современного человека сопротивлялся.
