Линда Граттон
Новое долголетие. На чем будет строиться благополучие людей в меняющемся мире

С чего начинается долгая жизнь?

Опасения Радхики и Хироки по поводу влияния новых технологий на их работу и карьеру отражают лишь одну часть комплекса проблем, с которыми сталкиваются наши персонажи. Еще большую роль в формировании их будущей жизни может сыграть другой результат работы человеческого гения – значительно возросшее долголетие людей.

Хотя наша изобретательность во многом сконцентрирована именно на технологиях, другим важнейшим следствием ее в новом тысячелетии оказалась сильно возросшая продолжительность жизни в большинстве стран мира. Это привело к значительному пересмотру существовавших до сих пор представлений о «нормальном» сроке жизни человека и о том, на какие этапы обычно делится наша жизнь. Во многих государствах инновации в медицине, на работе и в быту позволяют людям в возрасте 65 лет и старше вести абсолютно нормальный образ жизни, не соответствующий традиционным представлениям о пожилом человеке. В результате этого возникли серьезные разногласия во взглядах на сам процесс индивидуального старения, на понятие «быть старым» и, наконец, – как относиться к повсеместному демографическому старению общества.

Самым известным официальным долгожителем была француженка Жанна Кальман, которая умерла в 1997 году в возрасте 122 лет и 164 дней. В 1965 году, когда ей было «всего» 90 лет, она подписала контракт с адвокатом Андре-Франсуа Раффреем, согласно которому он должен был платить ей ежемесячную сумму в 2500 франков в обмен на то, чтобы после смерти Жанны получить права на ее квартиру. Однако Раффрей умер первым – в 1995 году в возрасте 77 лет, в то время как Кальман все еще была жива и здорова в свои 120. В итоге он заплатил своей подопечной сумму, превосходившую стоимость ее квартиры более чем вдвое. По словам самой Жанны, «в жизни иногда случаются не очень удачные сделки».

Жанна Кальман, конечно, представляется сейчас совершенно экстраординарным случаем долгожительства. На момент написания этой книги самым старым из живущих был Кане Танака из Японии, которому исполнилось 116 лет и 301 день. Несмотря на то, что такие «сверхдолгожители» до сих пор выглядят исключением, за последние 150 лет постоянно увеличивалась так называемая «оптимальная ожидаемая продолжительность жизни», которая определяется каждой конкретной страной в любой момент времени и представляет собой самую высокую среднюю ожидаемую продолжительность жизни для человека, родившегося в этот момент. В настоящее время лидерами по этому показателю являются японские женщины, чья прогнозируемая средняя продолжительность жизни оценивается в 87 лет^[19].

На протяжении более 100 лет оптимальная ожидаемая продолжительность жизни испытывала постоянный прирост, темп которого составлял от 2 до 3 лет за каждое десятилетие^[20]. Это означает, что в среднем каждое следующее поколение живет на 6–9 лет дольше, чем предыдущее. Как следствие, у 20-летнего американца сегодня больше шансов иметь живую бабушку, чем в 1900 году у его ровесника иметь живую мать.

Если эта тенденция сохранится, то дети, родившиеся сегодня в развитых странах, смогут прожить более 100 лет с вероятностью более 50 %. Даже если темпы прироста уменьшатся вдвое, то все равно, у детей, рожденных сегодня, вероятность дожить до 100 лет будет превышать 30 %. В результате число людей в возрасте свыше 100 лет является сейчас самой быстрорастущей демографической группой в мире.

Мадока – еще одна героиня книги (и жена Хироки) перешла за 20-летний порог и, будучи японкой, является представителем группы людей с максимально высокой ожидаемой продолжительностью жизни. В то время как в Великобритании и США этот показатель в последние годы снижается^[21], в Японии он неуклонно растет. В период с 2010 по 2016 год ожидаемая продолжительность жизни японских женщин в возрасте 65 лет увеличивалась со скоростью восемь недель за год, то есть, примерно на 1,5 года за десятилетие.

Но если Мадока живет в одной из самых развитых стран мира, то на какое будущее может рассчитывать Радхика, живущая в Индии? Теоретически, у нее пока нет столь высоких шансов дожить до 100 лет, но некоторые из развивающихся стран, в частности – Индия, переживают сейчас резкое увеличение продолжительности жизни, догоняя самые богатые страны. Поэтому Радхика может надеяться, что проживет намного дольше, чем ее родители. В Индии и в Китае за последние 50 лет ожидаемая продолжительность жизни увеличилась, соответственно, на 26 лет и 24 года. Эти темпы роста гораздо выше, чем в богатых странах, и эквивалентны примерно пяти годам за каждое десятилетие. Жизненная стратегия, которую в свое время выбрали родители Радхики, вряд ли подойдет для дочери, с учетом того, как долго она сможет прожить. Мадока и Радхика должны будут сделать то, что никогда не приходилось делать ни их родителям, ни тем более бабушкам и дедушкам, а именно – попытаться планировать и финансировать жизнь с расчетом на то, что они будут физически способны достичь 100-летнего рубежа.

Как дольше оставаться в форме, быть здоровым, активным и востребованным?

Естественно, что Радхика и Мадока с радостью воспринимают увеличение продолжительности жизни, но другой стороны, им хочется не просто иметь дополнительные годы, а прожить их полноценно. Наш последний персонаж, британец Клайв, в свои 70 лет гораздо бодрее и здоровее, чем были его родители в том же возрасте, и надеется прожить еще много лет. Вместе с тем он видит, что если некоторые из друзей, которые старше него, совершенно здоровы, то другим приходится бороться с серьезными заболеваниями. Он думает о том, как провести свое время, оставаясь активным и дееспособным.

В большинстве стран увеличение продолжительности жизни сопровождается и увеличением продолжительности здорового и активного периода. В целом, доля времени жизни, которую человек проводит в здоровом состоянии, на протяжении многих десятилетий остается постоянной (или даже увеличивается в целом ряде государств), в то время как полная продолжительность жизни растет^[22]. Например, в Великобритании с 2000 по 2014 год ожидаемая продолжительность жизни увеличилась на 3,5 года, причем 2,8 года из них (по субъективным оценкам опрошенных) соответствовали полностью нормальному самочувствию. Согласно одному исследованию, проведенному в Великобритании, к 2035 году более 80 % людей в возрасте 65–74 лет будут жить без хронических заболеваний (сегодня их доля составляет 69 %)^[23]. То же самое касается и более половины (58 %) людей в возрасте 75–84 лет (в настоящее время эта доля равна 50 %). Улучшение качества жизни в старости означает, что дополнительные годы жизни не станут для нас лишь затянувшейся агонией или временем, проведенным в беспомощности. Скорее, их надо рассматривать как продление среднего возраста, или, в крайнем случае, – ранней старости.

Одна из проблем старения заключается в том, что пожилые люди, как правило, больше страдают от неинфекционных заболеваний, таких как болезнь Альцгеймера, рак, респираторные синдромы и диабет. Часто они имеют несколько болезней одновременно – это рассматривается медиками в качестве комплекса сопутствующих заболеваний. Однако эти факты не должны вводить нас в заблуждение. Конечно, если мы сравним одновременно людей в 50-летнем и 80-летнем возрасте, то вероятнее всего более пожилой человек будет страдать от неинфекционных и сопутствующих заболеваний; но если мы рассмотрим эту ситуацию в динамике за последние пару десятилетий, то обнаружим, что 80-летние люди сегодня страдают от подобных заболеваний значительно реже, чем люди такого же возраста 20 лет назад.

Следует ли Мадоке и Радхике строить планы на более долгую жизнь, чем Клайву и их собственным родителям? Исследуя закон Мура и другие технологические закономерности, современные ученые пришли к выводу, что сохранение прежних темпов прироста технической мощности компьютеров в ближайшие годы маловероятно. То же самое отмечают специалисты, изучающие феномен растущего долголетия. Некоторые эксперты полагают, что ожидаемая продолжительность жизни достигла биологического предела и может даже снизиться, поскольку на ней сказываются такие негативные явления как диабет, ожирение и растущая резистентность патогенов к антибиотикам. Другие отмечают, что, хотя естественный отбор помогает устранять из популяции гены, повышающие уровень смертности, это не оказывает влияния на выживание в старости, поскольку целый ряд негативных изменений происходит после того, как люди выходят из репродуктивного возраста. Иначе говоря, если увеличение оптимальной ожидаемой продолжительности жизни будет расти такими же темпами, как и прежде, то оно рано или поздно натолкнется на чисто генетические препятствия.

Однако, даже при самых пессимистических предположениях, многие из детей, появившихся на свет сегодня, теоретически могут дожить до 90 лет^[24]. Для того, чтобы это стало реальностью, необходимо иметь высокий доход, хорошее образование и вести здоровый образ жизни. Некоторые специалисты предполагают, что ожидаемая продолжительность жизни выходит на плато, но другие настаивают на том, что наши возможности далеко не исчерпаны. Интересное замечание – футуристы-технологи несколько преувеличивают темпы технического прогресса в будущем, а правительственные отделы демографической статистики зачастую недооценивают уровень будущего роста продолжительности жизни. Эта ситуация иллюстрируется рис. 1.1, который показывает прогнозы роста продолжительности жизни мужчин, публиковавшиеся Управлением национальной статистики Великобритании (ONS) с 1975 года (пунктирные линии) в сравнении с реально достигнутыми показателями (сплошные линии). Сопоставление этих данных ясно дает понять, что будущее увеличение продолжительности жизни в официальных источниках постоянно недооценивается.

Все больше ученых положительно относятся к увеличению продолжительности жизни^[25]. Их оптимизм основывается на появившейся в медицине новой парадигмы, в рамках которой многие неинфекционные болезни рассматриваются как результат самого старения, и это смещает фокус исследований к пониманию того, почему, собственно, люди стареют^[26]. В свою очередь, новые данные вселяют надежду на то, что процесс старения потенциально может быть замедлен, остановлен или даже обращен вспять. В случае успеха данная исследовательская программа может привести к новому увеличению ожидаемой продолжительности жизни в ближайшие годы. Наиболее оптимистичные авторы считают, что можно достичь такой скорости увеличения долгожительства, при которой продолжительность жизни будет за год увеличиваться более чем на год. Если такое действительно произойдет, люди достигнут в своем роде «динамического бессмертия». Конечно, продолжительность жизни в 500 или 1000 лет выглядит сейчас фантастикой, однако результатом сегодняшних геронтологических исследований станет увеличение продолжительности периода полностью здоровой жизни путем замедления частоты возникновения хронических и неинфекционных заболеваний. Это дает нам прекрасную возможность оставаться здоровыми буквально до последних мгновений жизни.

В этой области необходимо выяснить – являются ли процессы, сопровождающие старение, неизбежными или на них можно повлиять. Исторически остеопороз и болезнь Альцгеймера считались нормальной частью старения, но в настоящее время Всемирная организация здравоохранения классифицирует их исключительно как заболевания, то есть, как отклонения от здорового процесса. Произойдет ли то же самое и со старением в целом? Если однажды мы достигнем подобных высот, то это будет одним из самых ярких проявлений человеческого гения в истории. В некоторых исследованиях уже получены весьма обнадеживающие результаты: применение определенных методов позволяет увеличить продолжительность жизни отдельных видов червей в 10 раз^[27], а также повысить уровень долгожительства у мышей и собак. Впрочем, пока не ясно, удастся ли использовать сходные методы для продления нашей с вами жизни.

Несмотря на видимый прогресс, «динамическое бессмертие» остается недостижимой мечтой. Существует ряд проблем при тестировании на людях новых методов омоложения, тем более что результат этих испытаний станет известен только в самом конце жизни, следовательно, такие эксперименты будут затягиваться на долгие годы или десятилетия. Тем не менее, учитывая растущий интерес к исследованиям в этой области, вполне вероятно, что в ближайшее время будут разработаны методы лечения, способствующие дальнейшему прогрессу долголетия и увеличению потенциальной продолжительности жизни. Если оптимальная ожидаемая продолжительность жизни будет расти дальше такими же темпами, как это происходило последние 50 лет, то возникнет необходимость в разработке более совершенных методов сохранения здоровья во второй половине человеческой жизни.

Какое влияние окажет долголетие на наши семьи и общество?

Итак, Мадока в Японии и Радхика в Индии могут надеяться, что будут жить дольше, чем их родители, и намного дольше, чем их бабушки и дедушки. То же самое относится и к миллионам их сверстников, населяющих эти (и многие другие) страны, и все это влияет на демографическую структуру народов и наций, их общественное устройство и стоящие перед ними задачи.

В индийской деревне, где родилась Радхика, было нормой иметь в семье шестерых детей или даже больше. У самой Радхики четверо братьев и одна сестра. В подобных сельских сообществах дети рассматривались как своеобразный актив – и с точки зрения участия в трудовой деятельности, и потому, что они в дальнейшем будут способны поддерживать стареющих родителей. Однако Радхика, которой скоро исполнится 30 лет, имеет совершенно иное мнение о роли детей в жизни семьи и общества. Как и многие молодые индийские женщины, она лучше образована, чем поколение ее матери, и уделяет большое внимание собственной карьере. Учитывая, сколько стоит сегодня воспитание ребенка, она рассматривает детей скорее как свою экономическую ответственность, чем как живой актив.

Поскольку многие современные женщины в Индии и за ее пределами делают такой же выбор, показатели рождаемости во всем мире падают. На среднее количество детей в семье большое влияние оказывает уровень женского образования. Демографы разработали эмпирическое правило: в среднем женщина без образования имеет более шести детей; если она получила начальное образование, у нее, вероятно, будет четверо детей, а если она закончила среднюю школу, у нее будет не более двух детей. В связи с тем, что в мире все больше женщин получают качественное образование, ООН прогнозирует, что к концу нынешнего столетия в среднестатистической семье на планете будет двое детей. Впрочем, сейчас этот показатель чуть выше и составляет 2,5 ребенка на семью.

Поэтому Радхика и Мадока смотрят на свою жизнь иначе, чем их родители, – они, вероятно, не только будут жить дольше, но и детей у них будет меньше. Женщин больше волнуют вопросы, касающиеся роли и обязанностей супругов в семейных отношениях, а также проблемы самоидентификации в обществе и выстраивание рабочей карьеры.

Описанные здесь демографические тенденции оказывают и будут оказывать большое влияние на население земного шара. Как отмечает демограф Сара Харпер из Оксфордского университета^[28] и некоторые из ее коллег, когда в любой стране идет значительный экономический рост, при этом процессе люди переживают так называемый «демографический переход» – период, когда одновременно снижаются как показатели рождаемости, так и показатели смертности. Поэтому общество переходит от старой эпохи, когда каждый год рождается много детей и умирает много людей, к новой – когда рождается меньше детей на семью и все больше людей доживает до старости.

Следствием этого демографического перехода является то, что численность групп старшего поколения увеличивается по сравнению с численностью более молодых групп, в результате чего повышается и средний возраст общества. Сегодня мы можем наблюдать это по всему миру: в 1950 году средний «мгновенный» возраст жителя Земли составлял 24 года; к 2017 году он вырос до 30 лет, а к 2050 году ожидается, что он достигнет уже 36 лет.

Темпы демографического перехода отражают скорость и широту экономического роста в стране. Более высокие доходы в экономике позволяют людям иметь более высокую заработную плату, лучше питаться, получать более качественное образование и регулярно пользоваться услугами здравоохранения; все это способствует снижению рождаемости и увеличению продолжительности жизни. Родители Мадоки в Японии пережили экономический бум, последовавший за Второй мировой войной, когда в период с 1955 по 1972 год средние темпы экономического роста в стране составляли 9 % в год. Это способствовало быстрому демографическому переходу, поскольку уровень рождаемости быстро снижался, а продолжительность жизни увеличилась. Другие страны, в частности Китай, которые пережили быстрый экономический рост сравнительно недавно, испытывают столь же резкий демографический переход. В 1950 году средний возраст в Китае составлял 24 года (был равен среднему мировому показателю), но после периода резкого роста ВВП начиная с 1980-х годов средний возраст жителей Китая к 2017 году вырос до 37 лет, значительно превысив средний мировой показатель, составлявший на этот момент 30 лет. По некоторым прогнозам, к 2050 году средний возраст китайцев достигнет 48 лет, что будет на треть выше, чем прогнозируемый на этот год средний возраст по миру (36 лет)^[29].

Одновременно с ростом среднестатистического мгновенного возраста увеличивается и доля людей старше 65 лет. Рассмотрим ситуацию с Клайвом, который родился в 1948 году. В Великобритании почти 80 % его ровесников уже перешагнули 70-летний рубеж. Никогда еще такое количество людей не жили так долго. Сравните с родителями Клайва: среди британцев их возрастной группы до 70 лет дожило менее половины. Правительство Великобритании прогнозирует, что почти все граждане страны из поколения внуков Клайва доживут до 70-летнего возраста (точнее, 90 %, что немного выше, чем 80 % в поколении Клайва, но следует иметь в виду, что чем ближе к 100 %, тем ниже скорость прироста).

Влияние этого процесса ощущается по всему миру. Как показано на рис. 1.2, впервые в истории человечества на Земле людей старше 65 лет стало больше, чем детей до пяти лет. С момента написания этой книги и до 2050 года в каждой стране мира все большая часть населения будет иметь возраст старше 65 лет. В настоящее время доля этой группы в среднем для человечества составляет ¹⁄₁₂, а к 2050 году она станет в два раза больше. И было бы неверным считать, что все сказанное относится только к богатым странам, – сегодня общее число людей старше 60 в развивающихся странах уже двукратно превышает их суммарное число в развитых странах. К 2030 году их будет в три раза больше, а к 2050 году – в четыре раза. Во введении мы уже отметили, что, по оценкам китайских специалистов, к 2050 году в мире будет насчитываться более 438 миллионов человек старше 65 лет (их будет больше, чем все нынешнее население Соединенных Штатов).

Резкий рост количества людей происходит не только в группе старше 65 лет, но и старше 80 лет. Сейчас на Земле живет 126 миллионов человек старше этого возраста, а к 2050 году их число достигнет 447 миллионов. Самый значительный прирост в этой демографической категории наблюдается в Японии: там специалисты ожидают, что доля населения в возрасте 80+ увеличится к 2050 году с нынешних 8 % примерно до 18 %.

Столь серьезные демографические сдвиги влияют не только на структуру населения, но и на его размер. Будет ли население расти, останется неизменным по численности или сократится – все это зависит от стадии демографического перехода в каждой конкретной стране. Многие африканские страны находятся сейчас на ранней стадии перехода, когда показатели смертности снижаются быстрее, чем рождаемость, и поэтому население увеличивается. Например, Нигерия, население которой в 1950 году составляло 38 миллионов человек, а к 2017 году выросло до 186 миллионов, причем половина населения страны сейчас моложе 15 лет и только 3 % старше 65 лет.

По мере того, как страны переходят на более зрелые стадии демографического перехода, уровень рождаемости тоже снижается до аналогичного уровня, так что уровень смертности и прирост населения начинают замедляться одинаковыми темпами. В более поздней фазе, когда уровень рождаемости падает ниже уровня смертности, в стране станет умирать больше людей, чем рождается, и поэтому общая численность населения начинает сокращаться. В 1950 году этого этапа не достигла ни одна страна, однако в период с настоящего времени до 2050 года в более чем 50 странах, по оценкам экспертов, случится заметное сокращение численности населения.

В Японии и Китае, где падение рождаемости было особенно заметным, численность населения уже резко сократилась и будет еще уменьшаться. Мадока хорошо это знает, поскольку постоянно видит в прессе статьи и заметки, касающиеся сокращения численности населении Японии, – с максимума в 2004 году, составляющего 128 миллионов, до ожидаемых 109 миллионов к 2050 году и даже до 84,5 миллионов к 2100 году. Когда другая наша героиня, Инь, общается с родственниками, живущими в Китае, она постоянно слышит о подобных прогнозах. В настоящее время население страны составляет 1,36 миллиарда человек, однако специалисты по демографии предполагают, что к 2050 году число жителей Китая сократится почти в 1,5 раза – до 1 миллиарда человек.

Как нам подольше оставаться занятыми и экономически продуктивными?

С некоторым беспокойством Мадока размышляет о том, как сокращение численности населения повлияет на экономику ее страны. При прочих равных условиях уменьшение численности населения на 1 % приводит к потере 1 % прироста ВВП. Таким образом, если в Японии население к 2065 году сократится до 88 миллионов, значит, оно станет на 30 % меньше по сравнению с нынешними данными. Следовательно, в течение следующих 50 лет рост ВВП будет снижаться примерно на 0,6 % в год. Эта проблема актуальна во всем мире и побуждает правительства задаваться вопросом: что можно сделать для поддержания темпов экономического роста в условиях старения и сокращения населения?

Правительства, организации и некоторые люди обеспокоены возможными негативными последствиями старения человечества. Есть три основные области, в которых человеческий гений может продемонстрировать свою изобретательность, – это поиск нового финансирования для пенсий и пособий, реструктуризация медицинского обслуживания, гармонизация финансовых и социальных взаимоотношений между разными поколениями людей, которые сейчас пересекаются на широком отрезке времени.

На первый взгляд, финансовые перспективы стареющего общества выглядят довольно пессимистично. Поскольку во всем мире большинство людей выходят на пенсию в возрасте 65 лет или даже раньше, а доля живущих людей старше пенсионного быстро увеличивается, то замедление экономического роста в ближайшем будущем становится реальной проблемой. В Европейском союзе в течение следующих 40 лет ожидается, что численность людей трудоспособного возраста (моложе 65 лет) сократится на 20 %. Это уменьшение доли активно занятого на официальной работе населения будет означать сокращение на 0,5 % (20/40) ежегодного прироста ВВП в пересчете на человека. Учитывая, что за последнее десятилетие данный указатель и без того составлял всего 0,7 %, правительствам европейских стран есть о чем задуматься.

Страх замедления экономического роста в сочетании с неуклонным ростом числа людей старше 65 лет оказывает давление как на государственные, так и на частные пенсионные системы. Именно здесь социальная изобретательность людей может сыграть решающую роль: в первую очередь, за счет пересмотра взглядов на продолжительность трудового стажа людей, на физиологию и социологию старения, и особенно, – на глубоко укоренившихся в сознании отдельных работодателей и корпораций негативных стереотипов в отношении эффективности и мотивированности работы у людей старше 60 лет.

Рассмотрим великолепный пример успеха социальной изобретательности в прошлом – создание системы государственных пенсий. Впервые она была разработана в Германии Бисмарка в 1889 году и впоследствии была перенята многими другими странами, в частности – Великобританией в 1908 году и США в 1935 году. Введение этой практики означало, что люди могли посвятить свои последние годы отдыху, вместо того чтобы работать через силу, или жить в крайней нищете, или зависеть от финансовой поддержки со стороны своих детей, которым она тоже давалась бы нелегко. Последовавшие за этим изменения произвели настоящий переворот в социальной жизни: сегодня в Великобритании доля бедных людей среди пенсионеров меньше, чем среди трудоспособного населения^[30].

Когда пенсионная система была впервые введена в Великобритании, пенсионный возраст установили на уровне 70 лет, в то время как средняя ожидаемая продолжительность жизни для лиц, родившихся в 1838 году (которым в 1908 году было бы 70), составляла 45 лет. В результате лишь небольшая часть людей, имевших право на получение государственной пенсии, фактически доживала до пенсионного возраста, а те, кто все-таки его достигал, как правило, переживали его ненадолго. Поэтому для британского правительства (как и правительств многих других стран) финансировать такие пенсии было тогда относительно просто.

С тех пор положение в этой области претерпело значительные изменения. Возьмем Клайва. Большинство его ровесников достигли государственного пенсионного возраста (который был уменьшен с 70 до 65) и, как ожидается, будут жить намного дольше, чем прошлые поколения. Очевидно, что эта тенденция повлияет на государственную финансовую систему: если в 1970 году пенсионные расходы в Организации экономического сотрудничества и развития (англ. Organisation for Economic Co-operation and Development, OECD) составляли около 4 % ВВП, то к 2017 году они выросли до 8 %, а к 2050 году, как ожидается, они увеличатся почти до 10 %. Неудивительно, что правительства пытаются реагировать на изменение ситуации повышением пенсионного возраста и уменьшением размеров пенсий.

Американец Том в 40 лет начинает всерьез задумываться о накоплениях на будущее и о планах, связанных с выходом на пенсию. Он является членом рабочего объединения Teamsters Union (The International Brotherhood of Teamsters, или IBT), чей пенсионный фонд находится сейчас не в лучшем состоянии из-за растущего числа пенсионеров, падения фондового рынка во время финансового кризиса и банкротства ряда автотранспортных компаний. Результатом стало сокращение пенсионных выплат примерно на 29 %. Том начинает понимать, что ему придется работать дольше, чем он предполагал вначале, чтобы финансировать тот образ жизни, который он хотел бы вести, выйдя на пенсию. В предыдущей книге мы подсчитали, что некоторым из ровесников Тома, чтобы финансировать свою пенсию, вероятно, придется работать до 70 лет. Что же касается Мадоки, которой сейчас чуть больше 20, то ее трудовая жизнь может продлиться и дольше, чем до 80 лет.

Если сейчас Тому больше 40 лет, а Инь – за 50, то им соответственно, может предстоять еще 30 и 20 лет работы. Это заставляет их всерьез задуматься о том, каких изменений они бы могли бы добиться в социальной сфере, оказывая давление одновременно на правительства, сферу образования и работодателей, чтобы те пересмотрели свое отношение к сегодняшним убеждениям и принципам. Это очень важно, потому что многие из современных государственных и корпоративных руководителей и политиков одной рукой всячески поддерживают повышение пенсионного возраста, а другой рукой – создают барьеры людям старшего поколения на пути к продолжительной продуктивной карьере.

Когда Клайв задумывается о прошлом и вспоминает свою бабушку, он представляет ее в 70 лет как действительно старую женщину. Но когда он размышляет о том, каким будет сам в 70 лет, ощущения старости у него не возникает. Поскольку сейчас все больше людей выглядят (и являются) вполне здоровыми даже в возрасте между 80 и 90 годами, традиционное определение «старый» по отношению к людям, которым исполнилось 65 лет, оказывается явно натянутым. Клайв борется с устаревшими представлениями о том, на что он будет способен в пенсионном возрасте и что от него тогда смогут ждать. Если правительства и корпорации продолжат относиться к людям старше 65 лет, как к старым, зависимым и непродуктивным людям, то это неизбежно приведет к большому количеству экономических и социальных проблем.

Вот почему так важно, чтобы наша изобретательность в социальной сфере была направлена на переосмысление карьеры в среднем возрасте и изменение корпоративной политики, чтобы поддержать здоровое (хоть и формально стареющее) население и дать всем желающим возможность работать в возрасте от 70 до 80 лет.

Как создать систему здравоохранения, ориентированную на поддержание здоровья старших поколений?

Вместе с ростом озабоченности относительно стабильности пенсионной системы растет и беспокойство по поводу государственных затрат на здравоохранение. Даже беглый взгляд на рис. 1.3 объясняет, почему это так, и показывает, что проявление социальной изобретательности в этой сфере необходимо. Данные по странам ОЭСР показывают, насколько возрастает стоимость медицинских услуг на душу населения по мере старения пациентов. Приведенный график демонстрирует резкий рост затрат с 70-летнего возраста и выше. Действительно, в некоторых странах, таких как Нидерланды, затраты на здравоохранение для лиц старше 80 лет могут достигать ⅔ среднего индивидуального дохода. По мере старения глобального населения будет требоваться все больше ресурсов общества для оказания медицинской помощи престарелым людям, если уровень здоровья пожилых граждан не изменится или не изменятся способы предоставления медицинских услуг.

Поскольку население Земли становится в среднем все старше, основным бременем для людей и медицины становятся не инфекционные, а возрастные болезни. Это оказывает серьезное влияние на стоимость лечения, потому что смерть от инфекционных заболеваний (если с ними не удается справиться), как правило, наступает очень быстро, в то время как неинфекционные хронические заболевания, наоборот, длятся много лет, не доводя до летального исхода, и оказываются очень дорогостоящими для лечения. Например, болезнь Альцгеймера, которая до сих пор остается неизлечимой, не имеет эффективной поддерживающей терапии и влечет за собой очень высокие медицинские расходы. По оценкам Американской ассоциации борьбы с болезнью Альцгеймера, в 2010 году расходы на поддержание одного человека в год составили около $287 000, что намного больше, чем в случае сердечно-сосудистых заболеваний ($175 000 на человека в год) и онкологических болезней ($173 000).