Лилия Митра
Синдром мертвой невесты
Петр Игоревич считал, что суицидальные наклонности Никита унаследовал от отца. Известно, что семейным сценариям противостоять сложно. Они словно врастают в подсознание и руководят жизнью человека исподволь.
Выяснилось, что отец Никиты (которого тот почти не помнил) покончил жизнь самоубийством. Утопился в озере. Вот так сюрприз. Но это еще не всё. Отец его – широко известный в узких кругах человек, местная знаменитость. Об этом Сергею поведала миленькая и очень словоохотливая медсестричка Тамара.
– Отец Никиты твоего, – сказала Тамара, кокетливо улыбаясь, – местный авторитет. Это они сейчас все бизнесменами прикидываются, чтобы скрыть криминальное прошлое. Был у нас такой криминальный авторитет по кличке Счастливчик. Счастливчик он потому, что заговоренный был. Ни что его не брало. Времена слыхал, наверное, какие были. А он ничего, всех конкурентов пережил, врагов одолел. Разбогател, естественно. А потом вдруг изменила ему удача. Разом потерял всё, что нажито непосильным трудом и утопился.
– А, может, убили его? – спросил Сергей.
Тамара пожала плечами.
– Не знаю. Только люди у нас говорили, что тот, кто с нечистым свяжется, всё равно от него не уйдёт. Рано или поздно долг отдавать придется.
"Ну вот, приехали!" – с тоской подумал он.
Но с Тамарой своими мыслями делиться не стал. Больше она ничего и не знала. Одни сплетни, да домыслы.
*****
– Анна Петровна! Я к вам по делу!
– Серёжа? – опешила Анна Петровна, но пригласила его в квартиру.
– Был я у Никиты сегодня, – продолжил он, по-хозяйски располагаясь на кухне.
Анна Петровна засуетилась, включила чайник, открыла холодильник в поисках угощений.
– Да вы садитесь, Анна Петровна, – заявил Сергей тоном, не терпящим возражений.
Мать Никиты так и присела от удивления на рядом стоящий табурет.
– Что-то с Никитой? – упавшим голосом спросила она.
– Без изменений.
Мать понимающе кивнула и вздохнула с некоторым облегчением.
– Анна Петровна, скажите, отец Никиты действительно покончил с собой?
Лицо её побледнело, вытянулось, глаза сверкнули и тут же погасли.
– Кто тебе сказал? – вяло проговорила она. А потом, подумав, добавила, – хотя, это не важно.
Она встала, вынула из шкафчика кружки и большой пузатый заварник. Сергей понял, что разговор предстоит долгий.
– Я расскажу тебе. Всё, что знаю. Вижу, что не из праздного любопытства спрашиваешь.
Она залила крупные черные листья кипятком и накрыла заварник полотенцем.
– Андреем его звали, отца Никиты. Он бросил нас, когда Никитка маленьким был. Ушёл к другой женщине, жениться на ней хотел. Выгнал меня с сыном из дома и всё имущество отобрал. Стал злым и жестоким, словно вселился в него кто. Я во всякое такое не верила, но люди говорили, будто он с нечистой силой знался. Вот и поплатился. Сам ли утонул или помог кто, мне не известно. Тело так и не нашли. Следователь, который дело вёл, сказал мне, что все счета, принадлежавшие мужу, пусты, имущество его, дом, машины и прочее переписаны на других людей. Спрашивал меня, не знаю ли я чего, может, кто его шантажировал или угрожал. А я-то откуда могла знать? Сказала лишь, что жениться он собирался на какой-то девице. Там, мол, и ищите. Но они так ничего и не нашли. Как будто в воду канули и сам он, и невеста его, – она помолчала, наморщила лоб будто старясь вспомнить что-то и продолжила, – я молодая была, совсем девчонка, когда его встретила. Не задумывалась, откуда у него столько денег. Радовалась, что жениха себе красивого и богатого нашла. Не понимала, что грехи его на сына ложатся.
Она заплакала. Слёзы потекли по лицу и, словно стыдясь, она утирала их краешком фартука. Сергей почувствовал себя неловко, спохватился, вскочил и стал разливать чай по кружкам.
– Выпейте чаю, Анна Петровна. Всё будет хорошо! – сказал он первое, что пришло в голову.
Заезженная фраза, которую говорят всем плачущим.
– Мы обязательно что-нибудь придумаем! – добавил Сергей после недолгой паузы.
– Что тут придумаешь? – рыдала Анна Петровна. – Это расплата! Расплата за грехи!
*****
В багажнике пахло пылью и потом. Андрей лежал, скрючившись в тесном плену. Руки и ноги были связаны, рот залеплен скотчем. Он пытался понять, куда его везут. Автомобиль резко подпрыгнул на кочке и повернул, судя по звуку, на проселочную дорогу. Пленник стукнулся головой о крышку багажника и замычал. Под колесами шелестел гравий, мелкие камешки отскакивали от шин и звонко постукивали о колесные арки. Резко надавив на тормоз, водитель сбросил скорость и свернул в лес. Какое-то время машина ехала по узкой лесной дороге, раскачиваясь на кочках и ухабах. Андрей болтался в багажнике как тряпичная кукла, натыкаясь на жесткие стенки и морщась от боли.
Теперь он догадывался, куда и зачем его везут. Похоже, на этот раз Фортуна отвернула от него свое капризное личико. Эти невежливые люди перехватили его прямо на дороге в аэропорт. Счастливчик был уже близок к своей мечте, но в последний момент, когда он расслабился и выдохнул, в зеркале заднего вида показался огромный черный джип, похожий на катафалк. Настигнув свою жертву, преследователи преградили путь катафалком, выволокли его из машины и сунули в багажник джипа, предусмотрительно связав руки и заклеив рот.
Андрей шарил взглядом в темноте, пытаясь отыскать хоть что-нибудь, чем можно перерезать верёвку. Но багажник был абсолютно пуст. В такие моменты принято обращаться к тем, кто сильнее нас и Андрей, отчаявшись окончательно, взмолился:
"Услышь меня! Будь ты хоть сам черт! Я выторгую у тебя свою жизнь за любую цену! Душу готов продать, лишь бы выбраться отсюда!"
Наконец, машина остановилась. Андрей слышал как бандиты, переговариваясь между собой, вышли из неё. Дверь багажника открылась и один из них, похожий на гориллу, грубо схватил пленника за шиворот и швырнул на землю как мешок с картошкой. От боли потемнело в глазах, замелькали жёлтые мушки, в голове что-то противно хрустнуло.
"Нос сломали", – догадался он, тихонько застонав.
Ему было жалко свой красивый прямой нос, которым он всегда гордился. В лунном свете блеснуло лезвие, и похититель, которого пленник мысленно окрестил "гориллой", ловко рассёк веревку, сковывающую руки. Напарник "гориллы", длинный сутулый человек в спортивном костюме, сунул лежащему на земле Андрею в руки лопату.
" Копай!" – грозно скомандовал он.
Андрей и не думал спорить. В серьезности намерений этих товарищей он не сомневался. С такими нельзя договориться, невозможно подкупить. Они свое дело знают и разговоров не любят. Но копать в темноте, довольствуясь бледным светом луны, было глупо. Андрей жестом указал на небо и замычал.
– Чего ты там мычишь? – раздраженно пробубнил "горилла" и сорвал скотч с лица пленника. – Не вздумай орать. Хотя здесь тебя никто не услышит.
Шутка показалась головорезам остроумной, и они громко заржали. Андрей хмуро глядел на своих похитителей.
"Тупые, как пробки, – думал он. – Даром, что силы немерено".
Сам Андрей был тонкокостным и поджарым. Зная свои слабые стороны, он старался брать умом и изворотливостью, которые не раз выручали его из трудных ситуаций.
– Копать темно, времени много уйдет, – сказал он, примериваясь лопатой к участку земли.
– Торопишься побыстрее сдохнуть, – процедил длинный, но фары зажег.
Яркий свет ослепил Андрея, он инстинктивно зажмурился. Через несколько секунд глаза привыкли и пленник смог осмотреться. Они находились на лесной поляне. Дорога, по которой добирались сюда, здесь и заканчивалась. Дальше был густой темный лес, в котором можно было легко затеряться. Андрей терпеливо ковырял землю лопатой с отсутствующим выражением на лице, а в голове его тем временем вырисовывался план побега.
"Надо их как-то отвлечь, – думал он. – Потом я скроюсь в темноте, они меня не догонят".
Он тайком рассматривал своих похитителей, продолжая рыть яму.
"Горилла" явно не марафонец, – размышлял Андрей, – а длинный, судя по тому, сколько он курит, тоже бегун не ахти".
В студенческие годы Андрей занимался легкой атлетикой, и бег по пересеченной местности был ему знаком не понаслышке. Он не сомневался, что сможет удрать от бандитов, если окажется в лесу, но как их отвлечь пока не приходило в голову.
Вдруг в лесной чаще послышался хруст и приглушенный смех. Бандиты от неожиданности замерли. Длинный поспешно погасил фары и затаился, пригрозив Андрею ножом. Пленник же, воспользовавшись ситуацией, бросил лопату и проворно нырнул в черную пасть леса. Бандиты замешкались, не ожидая такой прыти.
Андрей отчаянно продирался сквозь чащу, отчетливо различая звуки погони за спиной. Слышал, как страшно трещат ветки, как чертыхаются преследователи, натыкаясь на них, но бежал всё быстрее и быстрее, словно дикий зверь, удирающий от охотников.
Вдалеке он увидел огоньки и интуитивно направился к ним. Лес начинал редеть и скоро беглец оказался у озера. Заросли камыша заслоняли озерную гладь, а за ними открывался удивительный вид. Над темной водой парили эти маленькие огоньки, которые он приметил. Зрелище заворожило его и заставило на минуту застыть, забыв обо всё на свете.
На берегу он разглядел очертания одинокой фигуры, склонившейся над водой. Это была девушка. Полы ее длинного сарафана утопали в воде, в руке она держала свечу. Девушка сняла с головы венок, сплетенный из луговых трав, бережно положила его на воду. Губы её торопливо шептали не то молитву, не то заговор, она была полностью погружена в это занятие и ничего не замечала вокруг.
Андрей старался двигаться бесшумно как ягуар, подбирающийся к жертве. Но сухая ветка, оказавшаяся под его ногой, громко хрустнула. Девушка подняла голову и, увидев его, выронила свечу. Свеча упала воду и зашипела. Красивое лицо девушки исказилось гримасой страха. Она хотела закричать, но Андрей настиг её, зажал рот, сдавив вырывающийся крик.
"Тише, тише, – умоляюще зашептал он, – они услышат!"
Зашелестел камыш, и Андрею показалась, что преследователи настигли его. Он испуганно озирался, пятясь вглубь озера, увлекая бедняжку за собой. Девушка отчаянно билась, пытаясь освободиться, но его цепкие руки лишь сильнее сжимали её. Всплески воды и шелест камыша оглушали Андрея. В панике он вертел головой, всматриваясь в тусклые тени, бродившие по берегу.
"Тише, тише!" – повторял он как безумный.
Скоро она перестала биться и замерла. Андрей понял, что погони больше нет и вспомнил про бедную девушку. Он вынес её из воды и бережно положил на берег. Она была холодна и молчалива.
" Эй, ты жива?" – позвал он.
Андрей похлопал её по бледным щекам, потряс за плечи. Он ещё до конца не осознал весь ужас содеянного, а потому надеялся вернуть её к жизни. Но холодны были руки её, неподвижен взгляд, платье потемнело от ила и прилипло к мокрому телу, волосы, словно мертвые змеи, обвили белую шею. В открытых замерших глазах отражалась луна. Устрашился Андрей её мертвого взгляда. Виделись ему ненависть и немой укор в её безжизненных очах. Отчаявшись, упал он на колени и застонал. Никогда уже не встанет она, не поглядит лукаво, не засмеётся.
Он оставил мертвую девушку на берегу и пустился вплавь. Ступив на противоположный берег, Андрей скрылся в лесу. Мрак ночи рассеивался, уступая место пробуждающемуся утру. Многочисленные огоньки погасли, венки, размокшие и потерявшие свежесть, прибились к берегу. Лес просыпался от сна, а девушки, ворожившие в ночь на Ивана Купалу, улеглись спать, счастливые и усталые от ночных таинств. Тропинка вела из леса к деревне, крыши которой уже отчетливо вырисовывались на фоне светлеющего неба. Заголосили петухи, приветствуя новый день. И только в одном доме мать не дождалась единственной дочери своей.
Андрей не помнил, как выбрался из леса, как запрыгнул на платформу товарняка и долго ехал куда-то. Тогда ему чудом удалось избежать неминуемой смерти. Словно те силы, которые он молил, лёжа в багажнике катафалка, услышали его. Он не знал, что это были за силы, но жертва, принесённая в обмен на чудесное спасение, была принята ими. Вскоре Счастливчик и вовсе забыл о ней, как будто и не было никогда той девушки на белом свете.
*****
Андрей успешно вел бизнес многие годы. Он точно спрут опутал своими щупальцами весь город и не было в том городе человека богаче и влиятельнее его. Теперь у него в услужении были свои водители катафалков. Одним звонком он мог решить любую проблему.
Легкая седина уже коснулась висков, но он был всё так же красив и полон сил, и только маленькая горбинка на аристократическом носу напоминала о непростом прошлом. Он построил большой дом в живописном месте и утром, выходя на террасу, наслаждался пением птиц и журчанием реки. Молодая красавица жена не чаяла в нём души, глядела на мужа с любовью и почтением. Умный и послушный сын радовал отца.
Сначала Андрей дивился тому, как успешно идут дела, но постепенно принял как должное и привык. Встречаются же на свете такие люди, которым везет во всем. Не брали его пули, не горел он в огне. Уж не раз конкуренты покушались на жизнь Андрея, но он каким-то чудом оставался целым и невредимым. Все его враги скоро умерли. Кто из них внезапно заболевал страшной болезнью, от которой не было спасения, кто погибал при странных обстоятельствах. Недобрые слухи ползли по городу, будто бы Андрей знается с нечистой силой, которая прислуживает ему. Злые языки чего только не выдумают.
Сам Андрей был богобоязненным человеком. Прилежно молился, соблюдал посты, посещал службы. Жертвовал немалые деньги на богоугодные дела, построил новый храм, большой и красивый. Много, видать, наделал он грехов, судачили люди, что столько денег отвалил нашим священникам. Да только кому интересно мнение досужих сплетников.
******
Однажды Андрей получил приглашение на персональную вставку от некоего господина. В приглашении значилось, что художник г-н Ганс Штофель планирует в скором времени явиться со своими шедеврами в их края и будет выставляться в старинном особняке-музее, расположенном за городом.
"Что за Штофель такой?" – удивился Андрей.
Он интересовался искусством, как это принято у состоятельных людей. Иногда покупал картины современных художников, полагаясь исключительно на свой вкус. Если картина нравилась ему, то он именовал это искусством. Всё остальное попадало в категорию под названием "мазня".
Андрей поручил секретарше собрать информацию о Штофеле, про которого ранее никогда не слышал. Ему даже неловко стало от этого факта. Каково же было его удивление, когда выяснилось, что Ганс Штофель творец с мировым именем. Картины его выставляют самые известные галереи мира. Критики строчат елейные отзывы, а поклонники умирают от счастья созерцать его творения.
"Странно, – думал Андрей, – каким ветром занесло такого гения в наши края?"
Любопытство его возрастало с каждой минутой. Он решил посетить выставку знаменитого мастера и познакомиться с ним лично. Уже вечером водитель повёз Андрея за город. Здесь находилось родовое имение давно почившего графа, дом которого превратили в музей, но до сегодняшнего вечера Андрей тут не бывал.
У входа его встречал почтительный швейцар, одетый в ливрею. Поклонившись, он открыл дверь и впустил гостя. В холле особняка было прохладно, горели свечи в серебряных канделябрах. Тусклое пламя их колебалось, отбрасывая на стены мрачные тени. Из темноты неожиданно возник слуга, легким кивком головы поприветствовал гостя и проводил в большую залу с ярким освещением.
" Хозяин просил простить за ожидание", – пояснил слуга и удалился.
Андрей с любопытством осмотрел помещение. Высокий сводчатый потолок залы украшала изящная роспись. Огромная хрустальная люстра висела в центре, рассеивая затейливые лучики преломляющегося сквозь хрустальные льдинки света. Композиции из античных скульптур заполняли пустоту огромной залы, а картины великого мастера расположились на стенах.
Он обходил выставку не торопясь, останавливался и всматривался в каждый шедевр, пытаясь вникать в содержание. Но как бы ни старался, ничего понять не мог. Суть ускользала от него, словно вода, утекающая в песок. Фигуры нарисованных людей казались какими-то бесформенными, цвета живописец выбирал нарочито яркие.
"Прямо "вырви глаз" какой-то", – раздраженно подумал Андрей.
От напряжения у него разболелась голова. Потеряв всякий интерес к полотнам, он уже хотел было вынести свой вердикт творчеству художника, как вдруг его внимание привлекла одна картина, висевшая особняком и отличавшаяся от других. Незатейливый сюжет полотна изображал темноволосую девушку, стоящую на берегу озера и задумчиво смотрящую вдаль. Андрей не мог оторвать взгляд от картины. Вдруг показалось ему, что над озером клубится туман, а юная нимфа тянет к нему белые руки, улыбается и манит к себе.
– Нравится картина? – шепнул ему в ухо человек, неожиданно выросший рядом.
Андрей кивнул, даже не взглянув в его сторону.
– У меня шесть дочерей, – продолжил человек уже в полный голос с легким акцентом. – Это моя младшая, Эльвира.
– Сколько стоит картина? Она непременно должна быть моей! – воскликнул Андрей.
– Для вас это полотно будет подарком.
Андрей удивленно посмотрел на него. Глаза художника (а это, несомненно, был он) словно смеялись над ним, хотя лицо оставалось серьёзным. Он отметил, что Штофель выглядит очень по-европейски. Высокий почтенный старик в классическом темно-синем костюме. Седые волосы уложены так, что ни один волосок не выбивается из прически. В мочке левого уха поблескивает камешек изумруда. Брови, в противоположность седому волосу, черны как уголь, нависают над впадинами янтарных глаз и придают лицу суровость.
– Ганс Штофель, – он протянул руку, украшенную старинным перстнем. – Я прошу вас скрасить вечер одинокого старика и разделить со мной скромный ужин.
Андрей не успевал удивляться странностям сегодняшнего вечера, но согласился. Художник повел его в гостиную, где на двоих уже был накрыт стол. Штофель позвонил в колокольчик (Андрей усмехнулся про себя, отметив вычурные привычки художника), и тут же явился слуга во фраке, длинный и ровный как натянутая струна. Он нес дымящееся блюдо с таким важным видом, словно вышагивал на параде.
– Осетр, – пояснил живописец, когда слуга поместил блюдо на стол. – Сам изловил. Рыбалка – занятное увлечение. Вы не находите?
Андрей не находил. Он не любил рыбу. Но из вежливости вяло поковырял кусок осетрины вилкой. Ему было откровенно скучно, но мысль о картине заставляла терпеть компанию этого странного человека.
– Так вот, – продолжал мастер, уплетая осетра с невиданной скоростью и волчьим аппетитом, – мой шедевр бесценен, но вам я бы хотел подарить эту картину. С одним лишь условием.
– Каким? – оживился Андрей с любопытством рассматривая собеседника.
– Вы должны выделить для моего творения особое место. И это место – стена над изголовьем кровати в вашей спальне. Там картина будет прекрасно смотреться.
Условие показалось Андрею совершенно нелепым.
«Экий безумный старик! Какая разница, где вешать картину? В спальне так в спальне», – решил он.
– Я согласен.
– Чудно, – сказал художник и в янтарных глазах его запрыгали бешеные искры.
Андрею показалось, что старец засмеялся, но губы его были неподвижны и лицо будто высечено из камня.
*****
Картина принадлежала ему! Андрей велел повесить её над кроватью, как и было условлено. Любуясь шедевром, он оценил идею старого художника и остался очень доволен. Картина действительно смотрелась гармонично, дополняя дизайн спальни, как будто была специально для неё изготовлена.