Лила Каттен
Орхан. Забыть тебя
Глава 5
Не отвечаю ему и начинаю быстренько сворачивать посиделки.
– Извини, слышишь? – не реагирую.
У меня, во-первых, нет желания говорить, а во-вторых, я не знаю его.
Он пропадает вдруг, но я не радуюсь данному факту, мне все равно, я уже, итак, задержалась.
Как оказалось, он просто обходил камни, чтобы мне помочь.
– Давай руку.
Недолго рассматриваю его. Обычно одет, футболка и джинсы, сланцы. Симпатичный кстати, и волосы красивые. Черные, блестящие на солнце, не короткие прям, нет «ежика», а такие что челка немного на лоб спадает.
Машу ему отрицательно и продолжаю уверенно по выступам идти к намеченной цели, вот только он стоит у меня на пути.
– Ты немая?
– Нет, я не немая. Я не знаю вас, и не имею желания разговаривать. Извините.
– Все в порядке. Это просто мое любимое место. Бываю тут, когда прилетаю домой с учебы.
Опускаю ноги в воду, наслаждаюсь ее прохладой.
– Мне здесь тоже нравится… спокойно, – отвечаю, засмотревшись на горизонт.
– Я Орхан, – продолжает неугомонный, чем вызывает у меня улыбку, еще и имя красивое.
Оказываюсь напротив него, но ноги просто затягивает и не могу сместиться в бок, чтобы уйти.
– Можешь не говорить мне свое, понимаю, что воспитание и так далее. Я за время учебы привык, что в России иначе немного, поэтому сложно сразу переключиться под здешние правила.
Мне вдруг стало интересно кем он станет в итоге, когда закончится учеба, какая жизнь в России, знает ли он тот язык.
– Дело не в воспитании, точнее не только. Я просто не в настроении, – все же сказала ему как есть.
– Ты говоришь и это уже здорово. А что с настроением?
– Да так, – отмахнулась, начав ногой водить по воде.
– Красивые украшения.
Дотрагиваюсь к сарме на голове.
– Сестра вышла замуж, пару часов назад.
– Поздравляю.
Стало неловко, и я нехотя начала прощаться.
– Мне уже пора идти. Пока.
– Может я могу тебя проводить?
– Мы не в России, – несмело улыбнулась ему.
Хорошо, что камни тут просто огромные, а берег идет с изломом, и эту часть не видно с пляжа.
– Значит, до свидания, а не «пока».
Снова мои губы тронула улыбка, но парень ее не увидел, так как я уже шла от него вперед.
Вернулась, домой ощущая внутри себя трепет, который ласкал как бархат.
– Лия? – мама нашла меня в комнате, когда я снимала с себя праздничные украшения.
– Да, мама.
– Как прогулялась?
– Хорошо, – сразу вспомнила того парня, Орхана.
– Завтра надень то синее платье, которое мы с тобой недавно купили.
– Как скажешь.
Она вихрем убежала из моей комнаты, оставив вновь наедине со своими мыслями, которые проносились в голове, как картинки.
Мне не хотелось думать о том, что отец окажется непреклонен, но почему-то не покидало чувство тревоги, что все будет именно так. Хотя, это так несправедливо ко мне.
Утром сборы прошли быстро. Мама и сияла от счастья, и от тревоги и переживаний хмурилась.
Новый дом моей сестры и ее мужа оказался невероятно большим, а это значит, что мужчина планирует иметь много детей.
Камалия вышла с розоватыми щеками, неся в руках сахарное печенье в белой глазури. Белый, означает доброту и чистоту хозяйки этого дома, что она счастлива гостям, а кунжут, которым посыпано оно, что девушка стала женой не больше суток назад.
И для всех понятно, что Всевышний соединил их, а муж доволен своей супругой.
Я же, смотря на нее понимала и без печенья, насколько счастлива сестренка, а я вместе с ней.
Ками давно знала, что выйдет замуж за Мунира и заочно была в него влюблена, даже толком не видев. Договоренность этого брака длилась долгие годы. Отношения между нашими отцами всегда были хорошими. Не знаю, хочу ли я вот так вслепую выходить замуж. Даже за того же Таира. Я видела его мельком пару раз. Надеюсь, что папа меня все же услышит насчет учебы.
На следующий день мама готовила много еды с поварами нашего дома, чтобы отвезти ее Камалии. Завтра они уезжают в путешествие по островам, и она решила, что ей стоит думать лишь об этом собирая чемоданы, чтобы ничего не забыть и не разгневать мужа, выставив себя неумехой и забывчивой.
Я помогала ей, но на самом деле мне безумно хотелось уйти из дома, и я даже знаю куда именно и зачем.
Никогда не была бунтаркой, тогда почему сейчас я готова протестовать, точнее желаю именно этого?
Так и не найдя ответы, я, конечно, осталась дома. И в последующие дни тоже.
Мне не запрещено передвигаться по городу одной, просто у каждой вылазки должен быть мотив. Папа не поймет если я просто скажу: «Мне надо погулять», в сотый раз, ведь для подобных заявлений есть огромный сад в нашем поместье.
Свадебное путешествие сестры длилось уже шестой день, а я в это время решила «купить ей подарок», о котором не забыла, просто не смогла определиться что именно будет лучше.
И я его обязательно куплю, но сначала я пойду именно туда… где всегда обретала покой.
Но за покоем ли я отправляюсь к морю на этот раз?
«О, Всевышний, что же со мной творится?»
– Так и знал, что ты придешь сюда снова, – услышала голос, стоило мне оказаться на том же месте.
Улыбнулась отвернувшись, чтобы он не решил, что я флиртую. Мне стыдно даже просто от подобной мысли.
Из раздумий я вырвалась с болью в сердце. Потому что почти три года прошло с того момента, как он появился в моей жизни.
Орхан приезжал домой два раз в год, а все остальное время мы общались по телефону. У нас был план, и мы следовали ему от пункта к пункту. Буквально по кирпичику оттачивали пункты длинного списка жизни, разделенной на двоих.
И вот последний месяц обучения, который должен был стать началом нового этапа в наших судьбах. Оставалось совсем чуть-чуть, а потом авария и вот я уже невеста другого мужчины, без права на выбор. Чем мы прогневали Всевышнего?
Запрокидываю голову к небу, которое голубизной своей завораживает и не могу поверить, что оно видело нас счастливых и сейчас станет свидетелем краха моих мечтаний.
По щеке скатывается слеза.
«Ну вот, я снова плачу…», – усмехаюсь нервно уже скорее от бессилия и мой телефон раздается трелью моей любимой мелодии, которая стоит только на одного человека.
– Алло, – как всегда робко отвечаю Орхану.
– Ты плачешь?
– Скучаю…
– Тише, Лала, все будет хорошо. Я буду рядом.
– Знаю, хабиби… знаю.
Конечно, я верила ему. От того, что я знала какой моя жизнь может быть рядом с ним мне становилось еще больней на душе. Я прожила бы всю ее в любви, которую дарила бы нашим детям. Я бы отдавала всю себя моему мужу и нашей семье, но… вот она реальность, когда ты просто женщина.
Глава 6
Орхан
Последняя неделя учебы и останется сдать пару экзаменов. Наконец-то.
Никогда не думал, что я стану счастливчиком, который сумеет заполучить шанс обучения по обмену.
Упорство и желание мне в этом помогли. Стать юристом было мечтой.
Особенно после случая, когда я юнцом полез в драку за честь женщины и в итоге меня хотели судить за это. Девушка впала в кому, преступник свалил все на меня, потому что имел какой-то там вес в обществе, нежели сын лавочника кондитерских изделий.
С судом торопились, и уже почти вынесенный приговор отменили слова очнувшейся жертвы. Она показала пальцем на того ублюдка, и я остался на свободе, но ведь люди часто любят помнить о плохом. Вот и мой народ с трудом принимал меня обратно.
Я выстоял и больше всего мне было стыдно из-за родителей, которые были подвергнуты осуждению за такого сына. Даже когда все выяснилось и оказалось, что я, по сути, «герой», коим себя не считал, они не признавали этой правды.
Но в меня верили всегда, давая почву укрепиться вере внутри меня самого.
Отец в меня верил, что я поступлю. Мама, пока была жива тоже.
Я уже успел выучить закон этой страны, России, так что, став помощником адвоката одной фирмы помог выиграть пару сложных дел. Практика в самой известной адвокатской конторе – еще одна мечта и я ее прошел, получив место тут же. Меня уже ждут.
Сегодня я еду по еще одному делу. Правда меня смущает человек, который позвал ознакомиться с делом. Я прекрасно знаю, кто такой Халилов Далер. Еще на втором курсе обучения мы с ним успели познакомиться. Я ехал в машине друга, когда мы попали в небольшую аварию, не по нашей вине и тот в противоположном авто стал качать права, кидаться законами иного права – криминального.
Как оказалось мы перекрыли машинами дорогу тому самому Далеру. Он вышел и спросил в чем дело. Мужик стал размахивать руками называя того по имени, в ответ на что я заткнул его статьями, разложив по полкам что грозит ему за то, что он сейчас пытается провернуть.
Халилов отпустил того с угрозой, что, если увидит его вновь в подобном замешанным убьет.
Я решил, что это просто фигура речи, потом узнал, что речь шла о прямом смысле слов. Зато стало ясно, почему этот козел, поджав хваст уехал тут же.
О существовании разделения столицы России на районы и главарей их я узнал сразу же. Приняв для себя несколько правил по пересечению границ. Нарваться на такого хотелось меньше всего. Там законы не помогут против оружия. В таком моменте умение вести дипломатические переговоры – это провал.
И вот сейчас он позвонил мне сам и позвал в главный городской суд.
Пока ехал вспоминал мою Далию. Вот та, ради которой я пойду на все. Только одна ее улыбка может стоить всего золота мира. Я положу к ее ногам все что она попросит.
Ее отец влиятельный бизнесмен и вся ее семья имеет большую власть в нашей стране, поэтому я хочу его впечатлить, чтобы, женившись на ней, Лала не осталась в стороне, а имела возможность спокойно общаться с матерью, сестрой и братом, а не быть изгоем и презираемой ими.
Три года прошло с тех пор, как я повстречал мою «сероглазую ночь». Люблю ее таковой считать, как героиня сказки, которую ей часто читала няня. И я прочел, чтобы понимать смысл.
На часах полдень. Халилов встретил меня на входе и повел по коридорам вглубь здания.
Мы не произнесли ни слова после приветствия.
Комната, в которую мы вошли была обычным кабинетом.
В ней нас ожидал мужчина, как я понял основной адвокат по делу человека Далера.
Суть была в том, что необходимо было соединить в себе «справедливость», которая шла вразрез с законом.
И если судить как человек исходя из чувства мести и каких-то там принятых правил между четверкой верхов города, все вполне сделано правильно, но буква закона говорит об обратном. Даже если погибший законченный наркоман, скормивший вещества далекие от медицинских более сотни молодежи, погубив их в прямом смысле этого слова.
И все бы ничего, если бы не свидетели расправы над ним.
Выслушал вкратце суть и понял, что сейчас решение может стоить мне огромных проблем, которые принесут последствия во все мои планы. И я не хотел этого. Стоит один раз помочь, уже не отстанут. Карьера будет крутиться вокруг криминала во всей красе. Эта «кухня» мне была не по вкусу, но деньги, которые тут крутятся совсем не те. Часто люди встают перед выбором долга, чести и достоинства против денег.
Мне важны первые три пункта, но нужны деньги. И вот третий важный пункт – на той работе куда меня уже зовут я буду зарабатывать мозгами не сильно меньше.
– Далер, – позвал я его, чтобы сказать о том, что мне приятней находиться на этой стороне закона в любом его проявлении.
– Послушай, – начал он, подойдя близко, – ты сейчас начнешь заливать мне про свою мораль, нормы и даже этикет затронешь, но пойми – мне глубоко насрать на это все. У меня они тоже есть поверь. Сейчас идет речь о моем человеке. Гена мой приоритет. Я прошу тебя один раз забыть о дерьме из книжек по философии и вытащить его. Я человек слова, и я тебе его дам, что как только ты его освободишь любыми путями, меня и моих людей в жизни не увидишь рядом, более того, остальные к тебе лезть тоже не будут. Этот старый мудак точит зуб и, если его не заткнуть он посадит Гену. Я могу его вытащить иными путями, но это уже другой разговор, к которому я приду уже после всех попыток. Орхан, я заплачу тебе дохрена бабла. Ты можешь назвать мне сумму и все, твое имя даже фигурировать не будет в деле, если расскажешь лазейки этому еблану, – тычет пальцем в адвоката. – Короче просто помоги, я в долгу не останусь.
Вот что делать?
Такая практика разве нужна будущему юристу?
Я сейчас не боялся отказать, нет. Дело не в трусости. Мне всегда хватало отваги и безбашенности, потому и темные пятна имеются в моей жизни, но в данный момент я просто боролся с собой одним.
– Я возьму дело домой и ознакомлюсь с ним, – все же произнес свой ответ. – Но это не ответ еще.
– По рукам, – он протянул ладонь, и я ее пожал, а после взяв не очень толстую папку ушел.
Пока ехал в общежитие решил позвонить Далии, потому что она мне вчера так и не смогла набрать.
Не быстрый ответ и тихий всхлип.
Плачущая женщина – это ад.
Я знаю, что заставил ее ждать три года, но мы почти достигли цели, точнее я. Сейчас осталось просто приехать к ее отцу и все. Я дам ей все что будет моим, только немного терпения нам обоим… Но плачет она впервые.
Ярость тут же вскипает в крови. Хочу скорее уже оказаться дома и забрать ее к себе на законных основаниях. Порой меня так раздражает, что закон нашей страны не позволяет подобного. Иначе я бы присвоил мою Лалу себе с первой встречи и никуда бы она не делась от меня.
Успокаиваю ее, почти убаюкивая, слыша на заднем фоне шум прибоя.
– Иди домой, Далия. Не хочу, чтобы ты ходила по городу одна, – требую, потому что я собственник, особенно когда сам не могу увидеть мою женщину.
– Хорошо. Уже иду, Орхан.
– Я буду на связи, не сбрасывай звонок.
Пока она идет к дому мы разговариваем, как обычно об учебе и жизни в России, потому что именно сюда мы переедем после свадьбы. Я рассказываю какой институт нашел для нее, квартиру, где мы будем жить, и я слышу, как она улыбается.
Я благодарен ей за то, что она верит мне… в меня.
Это помогает идти вперед.
У меня был отличный пример.
Дождался, когда Далия окажется дома и только после успокоился, она еще не знает, что приеду на неделю раньше. Отец в курсе, что я скоро приведу в дом невестку и очень ждет окончания моей учебы.
Это будет новый этап нашей жизни. Все изменится уже очень скоро.
Глава 7
Далия
Вхожу в дом, засовывая телефон в карман после разговора с Орханом и снова меня будто окунает в чан с горечью и болью. Слышу мамин голос откуда-то из кухни, видимо раздает поручения, а я иду к себе наверх, но по пути меня за руку перехватывает Латиф.
– Пусти, брат, мне больно, – он сверлит меня ненавистным взглядом и только после того, как мои глаза наполняются слезами, отпускает.
– Где ты была?
– Гуляла, я предупреждала маму.
– Она не знает того, что знаю я, поэтому ты больше не будешь выходить из дома без сопровождения. Поняла меня, Далия?
Опускаю голову и киваю, а после и вслух произношу, что я поняла его приказ.
– Ты лицо нашей семьи, не опозорь в канун свадьбы.
– Не опозорю.
– Ступай в свою комнату.
Разворачиваюсь и почти бегом исчезаю за дверью спальни.
«Ненавижу все это… как же я устала», – хочу кричать вслух, но проглатываю слова и оставляю их внутри себя.
По сути, о чем моя печаль? Я жила так все эти годы.
А все дело в том, что в какой-то момент ты понимаешь, что порой и своей головой можешь думать. Можешь принимать иные решения нежели те, что навязывают тебе остальные. Можешь отдать сердце не тому, с кем заключен договор на брак. И просто хотеть дышать, когда тебе это запрещают.
Поэтому я устала, поэтому и молчу, зная, что это лишь начало и нет тут выхода.
– Далия? – стучится мама в комнату и я, натянув улыбку на лицо открываю запертую дверь. – Как погуляла?
– Замечательно. Ты что-то хотела? – присаживаюсь на пуф перед дамским столиком и распускаю волосы.
– Послезавтра у нас будет ужин, придет вся семья твоего будущего мужа и Амиту привезут с собой.
Дыхание сперло от мыслей о племяннице, которой всего месяц от рождения, и она единственное, что осталось от Камалии. Я так соскучилась. Скорей бы ее увидеть.
– Отлично.
– И Таир будет, прилетит завтра. Так что нарядись так, чтобы он полюбил тебя уже до свадьбы.
– Думаешь наряд что-то решит? – смотрю на нее в отражении.
– Ох, дочка, еще как решит. Поверь я знаю две вещи, способные очаровать мужчину. Это то, как ты выглядишь в совокупности конечно, а не отдельное что-то, и танец. На днях у нас как раз занятие у Эды. Ты почти невеста, теперь не прогуляешь, – мама садится на узкую софу и облокачивается на резную спинку.
– Госпожа Неха, – делаю официальный тон, – ваша дочь любит танцевать без условностей. Занятия, где мне указывают как держать руки и двигать бедрами не по мне. Танец теряет свое очарование.
– Но это лишь база, а дальше уже сама, – мама вскидывает руки и начинает плавно водить кистями в воздухе.
– Ты искусная танцовщица, мам.
– Ты тоже умница. Я тобой невероятно горжусь, – улыбается и подходит ко мне, когда я перестаю расчесывать свои волосы и замираю перед зеркалом. – Я вижу, насколько ты грустишь и боюсь думать о причинах той боли, что таится в твоем сердце, дочка.
– Тебе кажется, – шепчу, боясь саму себя. Потому что я на грани и так хочу понимания.
Вот только получив понимание от мамы, я не спасусь от судьбы.
– Знаешь, порой решения, принятые как тебе кажется ошибочно получаются самыми правильными в жизни. Сейчас ты потеряна и все идет очень быстро, но, когда закончится эта спешка ты обернешься и поймешь, что все идеально.
– Надеюсь, что так и будет мам, – поворачиваюсь к ней и обнимаю, утыкаясь в живот лицом.
– Я люблю тебя, Далия. И мне жаль, что так все вышло, но Всевышний знает гораздо больше и потому избирает нам дорогу посильную. Даже если кажется, что она слишком тяжкая.
Мне нечего было ей ответить, потому что я оказалась не готова к такой судьбе и сильно сомневалась в том, что выстою в волне сожалений и уныния.
Весь следующий день мама составляла меню, я выбирала платье. Купленных и ни разу не одетых мной было достаточно, что даже не пришлось ехать в магазин.
Энтузиазма на будущий вечер было мало, только Амита держала меня от шага в пропасть.
Я выбрала платье с глубоким зеленым. Потому что не люблю ни основной его цвет, ни оттенки. Просто не выношу. Возможно, это просто мой бунт против себя самой. Не знаю. Слабая попытка сделать вид, что хотя бы что-то еще зависит от меня.
Не так давно, платок перестал быть важным атрибутом женщины. Его ношение лишь индивидуальный выбор замужней женщины. Поэтому Маарам заплела мне колосок разделив волосы пополам. Из верхней части получилась импровизированная корона косичка, нижняя половина аккуратными волнами лежала на плечах и спине.
К шести дом замер в ожидании гостей, а я все никак не могла решиться выйти из комнаты, потому что этот шаг будет говорить о том, что маятник запущен и его не остановить больше. Оттягиваю правду и прощание с ним…
Тишину огромного особняка прервал детский плач и мое сердце разорвалось на части от боли за Амиту, за сестру и ее семью… за нас с Орханом и за себя…, но я сделала шаг, а за ним второй, принимая судьбу.
Спустилась по лестнице и прошла в гостиную откуда доносились голоса моей семьи и гостей. Медленно вошла в массивные двери и остановила свой взгляд на нем.
Таир сидел в кресле. Впервые я рассматривала мужчину иначе, но сердце не принимало его, глаза не видели его красоты. Изнутри я рыдала стоя на коленях. Я не хочу, но я должна.
Мы сверлили друг друга несколько секунд взглядами, а после меня привлек голос малышки, и я отвернулась.
– Амита, – шепнула и подошла к ней.
Посмотрела на дочку Камалии, которую на руках держала моя мама и со слезами, застывшими в глазах, взяла ее в свои, окружая теплом и заботой.
– Девочка моя, – отвернулась от всех и молча пошла во вторую гостиную, где стояли низкие диваны и толстые ковры застилали всю поверхность пола. Она была предназначена для чтения и отдыха.
Я села на мягкий диван и стала укачивать племянницу, которую придется звать дочерью. Но я приняла решение, что стану для нее всем, ради сестренки.
Таир
Одно решение, один поступок, один миг – это отделяет нас от победы или поражения. В какой-то момент ты на вершине мира, в другой оступившись ты даже не в полете, ты сразу под землей.
Я всегда был бизнесменом. Это в крови, это моя суть и жизнь. Я почти не живу в своей стране и не оседаю на одном месте надолго. Я всегда где-то. За успех нужно платить. Поэтому я задаюсь вопросом: «Моя цена – это свадьба? Или ребенок брата?»
Или мне не предоставили пока что счет?
Думал ли я о такой перспективе как брак?
Думал. Но лишь как галочка в списке дел. Иначе не будет.
Послушная жена дома с детьми, а я приезжаю чтобы удостовериться, что все в норме. Это был мой план, изменится ли он сейчас?
Вторую дочь семьи Хуссейн я даже не помню. Знаю о существовании, но мне кажется ни разу и не смотрел в ее сторону. Мне это было незачем и некогда.
Отъезд из страны был спланирован, но вот новость о принятом отцом решении оспорить так и не смог. Теперь у него только я и внучка, а она должен расти в семье полноценной. Да и традиции никто не отменял о ближней крови. Амита станет моей дочерью, а семьи сроднятся вторыми узами, что станет нерушимым сплетением.
Кажется, все счастливы, значит все правильно.
Вернуться из поездки пришлось раньше. Но лишь один ужин для обсуждения деталей, потом у меня будет пара недель на дела, затем свадьба и снова отъезд. Сейчас опасный период в бизнесе, у меня просто нет времени на игры в семью, плюс я стараюсь контролировать лично расследование аварии брата и его жены.
Приехали в дом семьи Хуссейн к шести ровно. Отец как всегда немногословен, мама готова плакать.
Три года назад мы забирали отсюда невестку, скоро заберем вторую.
Нас встретили хозяева дома. И расположили в приемной гостиной. Амита была на руках матери, потом перешла и ко второй бабушке, а я ради интереса высматривал будущую жену, которая появилась почти с первым криком племянницы, которая станет нам дочерью.
Увидел и в голове был один единственный вопрос: «Почему зеленый?». Это мой любимый цвет, наверняка мама поспособствовала.
Слишком юна, слишком неоднозначна.
Мы встретились взглядом и что я увидел? Что угодно, кроме радости. В ней играли гнев, ярость, ненависть и даже страх. И по какому поводу?
Маленькая хрупкая бунтарка?
Вот только мне все это совершенно не интересно.
Ее внимание привлек ребенок и она тут же двинулась к ней, а после ушла в другую комнату, оставив нас всех.
Что ж, возможно, я просто придираюсь. Мы с ней оба оказались в условиях от нас мало зависящих.
За ужином разговаривали матери. Согласовывали вопросы по помолвке и свадьбе.
– Таир, – обратилась ко мне мать Далии, – я ждала тебя чтобы узнать твое мнение о втором наряде невесты. Как ты знаешь, я наполовину индианка и мне было бы приятно, одень Далия свадебное сари. Но так как тут красный цвет не приветствуется, пусть это будет голубой или цвет слоновой кости.
За столом воцарилась тишина и все кроме нее посмотрели на меня.
– Пусть. Я не против. И вообще не планирую замуровывать ее и в чем-либо ограничивать.
И это чистая правда. Я приемлю границы, в которых соблюдается честь и достоинство. Мне не нужна репутация мужа, у которого жена гуляет на стороне. Но и совсем отдаваться старым традициям я не стану. У меня полно женщин в каждой стране, где я имею бизнес и пока что я не решил, что делать с этим фактом, потому что Далия и Амита останутся тут в моем доме.
После ужина, женщины ушли в другую гостиную, а мужчины в более просторную.
За кальяном обсудили многие дела. И спокойно уехали. Я видел, как девушка не хотела расставаться с ребенком и это правильно. Какую бы почву не имела ее ненависть ко мне она станет моей женой без каких-либо вариантов иного расклада. Пора бы ей привыкнуть к этому.
