Благие намерения – Альберт Лиханов

У меня бабушка – педагог. Мама – педагог. Я хотела быть либо следователем, либо учителем. На тот момент мне честно объяснили, что юридический для меня закрыт (блата не хватит, квоты не для меня, официальных платных еще не было, а взятки родители бы не потянули). А педагогический никто не одобрил. И это очень смешно на самом деле! Мама настаивала на музыкальном образовании. Тогда уже было понятно, что концертирующим музыкантом мне не быть – таланта нет, а светит мне только музыкальная или общеобразовательная школа. В чем разница?! Но моя мамуля твердо уверила в то, что если я буду преподавать в музыкалке, я буду всегда на каблучках, с маникюром и с причесочкой. А если я пойду в школу, то – о ужас!… Самое смешное, что она сама работала долгое время только в детских садах (правда, методистом).

Я эту книгу читала в «Роман-газете». Сказать, что это было потрясением, это ничего не сказать. В тот день нас с братом вывезли «на природу», причем против нашей воли, на сбор березового сока.

Когда все пошли на поиски подходящих деревьев, я нашла брошенный журнальчик и пропала.

Благие намерения – не всегда правильные. Я читала повесть много раз, но до сих пор я не знаю, на чью сторону встать. Мама моя работала долгое время в детском доме и при мне проходили эти дети, которых усыновляли. Честно?! Очень сложные дети. Памятник ставить надо тем людям, которые усыновляют таких детей. И педагогам, которые отдают свою жизнь на благое дело, памятник тоже необходим. Но свою жизнь тоже устраивать надо. К сожалению, при хорошей жизни никто потом «спасибо» не скажет, а при плохой – найдут всегда в чем обвинить!Детишек жалко, особенно когда их так описывают талантливо: Анечка, Аллочка, Сева, Коля Урванцев… Больно… Дай Бог!

И Счастья людям, которые усыновляют и воспитывают!…

«Дорога-то в ад вымощена не намерениями, а намерениями неисполненными.»

Всем известна простая истина о том, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Кто-то с ней согласен на все сто, кто-то допускает вариации на тему, кто-то откровенно против такой точки зрения, но иногда просто подругому нельзя. Нельзя отвернуться от побуждения творить добро, невозможно закрыть глаза на то, что происходит – нужно действовать, иначе никак. Вне зависимости от того, куда это приведёт…Волею судьбы молоденькую Надежду сразу после окончания пединститута отправляют в небольшой город, где она оказывается не преподавателем литературы, как ожидалось, а воспитательницей первоклассников. Ей достаётся младший класс в интернате, двадцать обездоленных детишек, которые жаждут не знаний, а любви и ласки. Вот как в такой ситуации можно не повиноваться сердцу и не попытаться помочь ребятишкам? Вот она и пытается, в силу своих возможностей.

«Вот что страшно: понять, что ты все знаешь, но ничего не можешь.»

Знаете, вот пока не сталкиваешься с этим нос к носу – вроде как и не замечаешь. Да, где-то там далеко есть дети без родителей, есть семьи без детей, есть педагоги, которым довелось исполнять роль и мамы, и папы, и наставника, и жилетки, и ещё множество всяких в силу специфики работы. Но вот из моего окна этого не видно. И, стыдно признаться, такое и не хочется видеть, такое до поры до времени получается не замечать. Пока в руки не попадается книга, настолько пронизанная состраданием и горечью, что слёзы невольно наворачиваются. Будоражит от эмоций.Короткое произведение, но безумно трогательное и щемящее. Оно не только о молодой училке, не о маленьких людях без родительского тепла, а об ответственности. Либо ты к ней готов, либо – нет. Так вот, если есть хотя бы капля сомнения – то лучше сразу уйти в сторону и продолжать закрывать глаза на проблему, ибо здесь ошибка недопустима – она останется шрамом в душе ребёнка. Можно либо принять этого маленького человечка, обогреть и защитить, либо вообще не появляться в его жизни. Причинить боль каждый сможет, а вот сделать счастливым …

«Воспитать человека можно, только отдав ему часть себя»

Прочтение этой книги помогло мне понять две вещи: годы учебы в пединституте не прошли зря (никаких новых мыслей о профессии учителя я для себя не почерпнула) и как хорошо, что я не работаю по специальности (нет во мне такой самоотверженности, как в главной героине, не смогла бы я стать «победоносной», хоть тоже Георгиевна). Мне немного досадно, что знакомство с писателем не вызвало во мне положительных эмоций, ведь все друзья на ЛЛ отзываются о Лиханове крайне тепло, даже восторженно. Меня же книга постоянно раздражала, по большей части из-за тупых стереотипов и радикально неправильных посылов на фоне важных и нужных мыслей.Например, главная героиня, 22-летняя выпускница педвуза Надежда, так описывает свою мать:

Мама вообще очень властный человек. Тогда мне казалось, что она совершенно не любит меня. Собственная прихоть была для нее всегда важней моих намерений. Она подавляла. И не отдельные дни и часы, а всегда.Когда дочь отправили по распределению в далёкий северный город, мать не разговаривала с ней два месяца (!), заставила не общаться с неё всю семью (!!) и даже довела себя до инфаркта (!!!), когда поняла, что Надя не отступится от своего желания работать педагогом. А в единственном письме, которое мать прислала ей в интернат, была одна фраза: «Может, все-таки пощадишь меня?»

Мать-манипулятор, мать-пассивный агрессор, мать-монстр. Бежать от такой матери к психотерапевту, роняя тапки. А автор что? А автор устами героини её оправдывает (!) Мать, видите ли, любила её по-своему. У матери, видите ли, была сложная жизнь. Да героиня сама обделена родительским вниманием, недолюбленная и недообласканная, отсюда и нездоровая доброта к детдомовским детям, которой её попрекала завуч Елена Евгеньевна. Уж Надя-то как профессиональный преподаватель должна была понимать недостатки собственного воспитания и ущербность материнских методов! Но героиня (а через неё автор) их оправдывает, поэтому она рискует пойти по материнским стопам: положив свою личную жизнь на алтарь педагогики, прикипев душой к своим детдомовцам, Надя будет требовать от них такой же отдачи. Вцепится в них, как блоха в кожух, а когда воспитанники шагнут во взрослую жизнь и начнут забывать о своей стареющей учительнице, она станет изводить их такими же упрёками, какими мать третировала её.Но это не единственный эпизод, в котором авторская позиция меня бесила. Так, Лиханов неприкрыто осуждает супружескую пару со «средним заработком на двоих – пятьсот рублей» и автомобилем «Москвич». Но вовсе не за то, что они отказались от ребенка, которого взяли в семью! А за то, что двое «больших сытых людей» свою жизнь продлевают «для самих же себя»! Раздражает его, видите ли, что обеспеченные люди живут для себя и не хотят заводить детей в своей «отдельной квартире с высокими потолками»!

А сентенция «Куда же такую молодайку к малым детям суют? Им бы матерь нужна, рожалая да бывалая», с которой в какой-то момент даже соглашается главная героиня? Вот честно, хочется бить головой об стол тех, кто считает, что «не родила – не имеешь права воспитывать», «не написала роман – не имеешь права критиковать книги» и т.д. По логике этих людей надо быть алкоголиком, чтобы иметь право высказывать бармену претензии за водку и кусковой лёд в «Мохито»?

А про «бабье сердце», которому «отроду подарена жалость»? То есть, если не жалеешь или жалеешь недостаточно – то всё, ты уже не женщина? А про «женщину тридцати двух лет», которой «не так просто устроить свою жизнь»? Ну да, в тридцать два только завернуться в белую простыню и ползти на кладбище, жизнь кончена.

А охи-вздохи «Ах, откуда теперь берутся сироты» – в советское-то время, когда могли посадить за неправильную гражданскую позицию и лишить родительских прав за «безнравственное поведение», как мать одной из воспитанниц интерната, Ани Невзоровой? По современным меркам эта женщина не производит впечатление конченого человека: пьяная под заборами не валяется, на глазах ребенка оргии не устраивает, под сожителей не подкладывает. Ну, одинокая, ну, выпивает, ну, спит с мужиками ради денег и красивых нарядов, но Лиханов с жаром клеймит её шлюхой и алкоголичкой. Да уж, не видел он, что творится в некоторых современных неблагополучных семьях, которые не спешат лишать родительских прав. На их фоне Анина мама покажется ангелом с крылышками.Наконец, я категорически не понимаю главную героиню, которая занимается самобичеванием, искупает неведомо какой грех и следует какой-то дурацкой клятве вместо того, чтобы похвалить себя за инициативность и неравнодушие. Наоборот, я считаю, ей очень повезло, и в первую очередь – с педагогическим коллективом. На работе Надежду окружали опытные, чуткие, открытые и дружелюбные старшие товарищи, которые стали ей поистине второй семьёй. Они не зарубили её пылкую юношескую инициативу, не побоялись гнева гороно, а позволили воплотить довольно рискованный педагогический эксперимент. И она изменила к лучшему жизнь минимум трех детей! Этот результат уже стоил того, чтобы попытаться! Но Надя изводит себя максимализмом, грызёт за то, что другим ребятам не так повезло. Между тем любой, кто избрал своей целью служение людям, должен понять и принять, что нельзя осчастливить всех. Но нужно к этому стремиться и находить утешение в попытках. Только так можно обрести внутреннюю гармонию, необходимую для того, чтобы продолжать излучать радость и делиться любовью со своими воспитанниками. А чрезмерная критичность и состояние вечной неудовлетворенности собой приводят к тревожности и нервозности, которые дети обязательно почувствуют. Но Надежда Георгиевна не может дать себе послабление, быть проще, как директор интерната Аполлон Аполлинарьевич, а это значит, что благие намерения однажды заведут её в персональный ад.