Лейла Б.
Незабытая: отчаянное сердце. Книга 1

– Если мы собрались путешествовать вместе, стоило предупредить нас о…

– Предупредить о чем? О том, что один из членов нашей временной команды окажется поглощен кем-то? – Сфинкс сделал особый акцент на слове «временной» и продолжил, – предупредить о том, что столкнемся со смертью в шахте, которую теоретически излазили вдоль и поперек?

– Предупредить о… впрочем, это и правда неважно, – Гулльвейг безнадежно вздохнула. – Как только мы отсюда выберемся – получим награду и больше не увидимся. Но почему ты нас спас? Ты мог бросить все и бежать.

– Во-первых, куда? – Сфинкс поднял холодный взгляд на Гулльвейг. В глазах его плясали огоньки, но цвет их был прежним. – Во-вторых, я уже отвечал на подобный вопрос. В-третьих, почему ты всех спасаешь?

– Потому что я жрица домена жизни, – с гордостью расправив плечи, ответила Гулльвейг. Но выдержать зрительный контакт со Сфинксом она не смогла, и отвела глаза. – Я служу Богине Шамика́ль, и это мой долг!

Наступила неприятная тишина, которую нарушила я, когда, наконец, поняла, зачем Гулльвейг, обладающей магией, как оказалось, преимущественно исцеляющей, нужны были лук и стрелы:

– Нужно чинить портал и выбираться, иного выхода ведь нет.

– Вряд ли бесы смогли натаскать достаточное количество руды для его активации, – заговорил, наконец, Дорг. – Нужно вернуться в ту комнату и достать больше синего камня. Заодно и забрать с собой, – он посмотрел в сторону тела мертвого брата и голос его дрогнул, – чтобы все это здесь прошло не зря…

– Бесы сами по себе существа агрессивные, – сказала я. – После устранения того, кто влиял на них, они вряд ли будут к нам пассивны, как раньше. Придется снова сражаться.

– Значит, будем сражаться, – ответил Сфинкс, снова посмотрев на языки пламени, танцующие в костре.

– Я бы хотела сперва упокоить Борилла и Сержа, – тихо сказала Гулльвейг. – Нельзя просто бросить их здесь вот так.

Я была удивлена таким предложением, посчитав это пустой тратой времени, ведь мертвым уже было все равно. Однако высказывать свои мысли я не стала, а лишь предложила сжечь трупы, – так всегда поступали эльфы. Но это оказалось не по духу дварфу и людям. Тогда я только развела руками и стала наблюдать.

Дорг вызвался выкопать могилы, – у него как раз с собой была лопата. И пока Гулльвейг по разрешению Дорга шептала что-то над Бориллом, как и над неизвестным трупом в конце другого тоннеля, я направилась к Сержу, которого обыскивал Сфинкс. Когда я подошла, он спешно закончил это дело, но я успела заметить, как он разделил золото Сержа ровно на две части и забрал себе только половину. Что бы это значило?.. Пожав плечами, я забрала остальное себе, ведь мертвому все это уже без надобности. После я подошла и оглядела то, что осталось от пожирателя разума. Запомнив его детально, я достала эльфийский кинжал и забрала с собой его щупальца и часть мозга. Я знала, что такие вещи использовались в алхимии, а за ингредиенты шла самая настоящая охота. Эта находка сулила мне золото.

Выходили мы осторожно и во всеоружии; теперь свет горел не только на моем кольце, но и на перчатке Гулльвейг, – золотой и синий. Сфинкс держал факел одной рукой, рапиру – второй. Но ожидаемого нападения бесов все не случалось. Когда мы, наконец, вышли в помещение, из которого в порядке очереди исследовали разные тоннели, то увидели на земле свежий труп беса.

– Надеюсь, что они просто перебили друг друга, – вслух сказал Дорг.

– Тс-с-с! – шикнул на него Сфинкс. – Я что-то слышу.

Прислушалась и я. Из тоннеля, куда мы какое-то время назад свернули в первую очередь, доносился какой-то шум. Все бы ничего, но туда нам и надо было. Там был портал.

Каждый присутствующий понимал, что без боя с источником звука отсюда было не выбраться, поэтому, чтобы не начинать схватку в узком месте, решено было выйти на более просторную площадь.

– Приближается, – сказал Сфинкс. – Разойдитесь.

– Судя по звуку, это что-то большое, – заметила я.

Хоть это и так было понятно всем, всех нас ждало удивление от того, что мы увидели спустя всего минуту. Из узкого тоннеля, соскребая боками каменистые стены, к нам выпрыгнул восьмифутовый, – и это только в холке! – светящийся зверь с синими глазами. Из него росли камни того же цвета.

– Гончая скал! – воскликнул Дорг и тем самым переключил внимание зверя на себя.

Слухи оказались правдой. Ну, не зря же они откуда-то брались.

Я тут же попыталась заговорить с этим зверем, вокруг которого вертелись обрывки магических нитей самого разного цвета, но ничего кроме боли и голода я от нее не почувствовала. Никогда не любила такие моменты…

Между тем, гончая зарычала. Ее крик был таким пронзительным, что я, Дорг и Гулльвейг схватились за уши, – последние даже побросали свое оружие. Но это не подействовало на Сфинкса. Освещая себе путь факелом, он сиганул в сторону, держа наготове рапиру, и попытался взобраться на гончую сбоку, пока та была занята нами.

«Он целится в глаза», – подумала я, стараясь проследить за стремительными движениями этого странного человека.

Такое намерение показалось мне логичным, но атака Сфинкса не сработала, – лезвие рапиры ударилось о синий камень, который и был глазами этого зверя – и только привлекла внимание гончей. Она стала поворачиваться к Сфинксу, но делала это медленно в виду своих габаритов и тесного пространства. Он замешкался, и тогда я громко и коротко озвучила пришедшую мне в голову идею:

– Огонь и лед!

И тут же запустила в гончую заклинанием, визуализировавшимся для меня через черные нити магии, как полупрозрачная рука скелета, желающая выколоть гончей глаза. Образ руки сошел с моей, словно вырываясь из-под самой кожи, и устремился прямо к цели. В без того холодном помещении, стало еще холоднее. Гончая зашипела, сковываясь разъедающим ее каменную шкуру инеем, будто бы еще до смерти ее тело стала разъедать земля и черви. Она пригнулась, нацелившись на меня, но тут же заскулила и мотнула головой. Ее каменные глаза застилала какая-то темная жидкость, которая от касания факела все-таки забравшегося на гончую Сфинкса загорелась.

– Отличный план! – похвалил он меня.

Следующая атака огнем к удивлению последовала от Гулльвейг. Когда я посмотрела на нее, она была сосредоточена: лук подобрала и спрятала на место, поняв, что физические удары эту махину не брали, и целилась по ногам. Ее огонь плелся все теми же синими нитями. Интересно, будь вместо гончей человек, Гулльвейг бы стала его бить?..

Гончая заскулила. Она попыталась сбить пламя и стала вертеться, обивая синие камни о пределы размера помещения, в котором находилась. Мы оказались вжаты в стены. Оставалось только надеяться, что ничего не придавит нас. Периодически мы с Гулльвейг добавляли огня, не позволяя гончей сбить его, и вскоре несчастный зверь упал, а глаза его потухли.

– Все целы? – спросил Сфинкс, стряхивая с плеч каменистую крошку, и первым направился к убитой гончей.

Слава лесу, ответ всех был положительным.

Сфинкс внимательно оглядел поверженного зверя, проведя рукой поверх остаточного действия моего некротического заклинания на ее каменной шкуре. Я напряглась, ожидая, что он скажет что-то по этому поводу, но этого не случилось…

– Так вот, как, оказывается, на самом деле образуются эти синие камни в горах! Она растут на этих тварях, когда они спят, их тревожат, убивают, а когда они умирают, то становятся горами с этой ценной рудой, которую можно добывать уже без опаски!

Восторга Дорга я не разделяла, да и его догадки не казались мне верными. Я почувствовала отвращение, когда он стал откалывать куски синего камня от тела гончей и распределять по своим карманам и сумке. Если бы я только могла поговорить с ней! Хотя, что бы я узнала? Она была кем-то потревожена и впала в слепую ярость. Согласно тем же слухам, гора могла быть со временем разрушена и перенесена ею, – а, может, и ее стаей, – в другое место. Тогда, возможно, пострадали бы жители города…

Я подошла к гончей и с грустью погладила по острой каменной морде. Мне казалось, что передо мной был обычный зверь из псовых, просто когда-то и кем-то тронутый магией и мучимый от этого болью…

– Прости, – прошептала я.

– Мне жаль, – раздалось сбоку.

Я вздрогнула, хотя должна была уже привыкнуть к этому. Меня утешала Гулльвейг. Я кивнула ей в знак благодарности.

– Это сэкономит время, – сказал Сфинкс откуда-то спереди.

– И проблем с бесами не будет, – вздохнула я.

– Эй, коротышка, может, хочешь на память? – Дорг подошел ко мне и протянул большой синий камень, вокруг которого шуршали магические нити разного цвета. – За идею, как справиться с этой тварью.

Я кивнула и приняла его, но на душе стало лишь противнее. Это я придумала, как убить этого зверя. И он погиб, потому что я не смогла поговорить с ним.

– Этого хватит? – спрашивал где-то там Сфинкс Дорга, наверное имея в виду материал для открытия портала.

– До-о-о, – довольно отвечал тот.

Как все-таки менялись эти дварфы, когда касались дела, в котором являлись безоговорочными и бесконкурентными профессионалами вот уже много сотен лет.

Я вздохнула, повертела камень в руках, – нити с него не выглядели такими агрессивными, как в комнате с их залежами, или возле того трона. Убрав его в сумку, я направилась за остальными, к порталу. Там мы, ожидаемо, нашли трупы бесов. Проверять комнату, от которой нас отвадил Серж, уже не было необходимости, поэтому все мы подошли ближе к портальной арке и стали ее оглядывать.

– Кто-нибудь из вас сталкивался с порталами? – спросил Дорг, подперев бока руками.

– Ни разу, – честно призналась Гулльвейг.

Я удивленно повела бровью. Для меня ни разу не сталкиваться с порталами, и, тем более, не проходить через них, это как ворону ни разу за жизнь не взлететь.

– Я только проходил, как и все, – пожал плечами Сфинкс. – То есть, как многие.

– Я видела, как их делают, – сказала я. – Знаю, как они работают на уровне магии. Для перемещения нужно знать точный адрес Дома… – я запнулась, – то есть, места, куда хочешь попасть. Знать может кто-то один из группы. Обычно порталы связывают с другими порталами, то есть отсюда мы должны попасть в портал, например, на площади Бриджа.

– В любой портал территорий Будгарда, потому что там их поддерживают, но нам нужно в Бридж, за наградой, – сказал Дорг и этим обрадовал меня.

– А если, скажем, просто, ну, куда-нибудь? – полюбопытствовал Сфинкс.

– Если без оформленной арки другого портала, то для этого нужен тот, кто хорошо разбирается в магии, – ответила я. – Обычно, создаются осязаемые порталы, но разрывать пространство в неподготовленном месте всегда очень тяжело.

– А ты в этом разбираешься? – он посмотрел на меня прямо и я, наконец-то, смогла разглядеть его глаза и понять, что он, так скажем, зачем-то прощупывал почву.

– Пока не настолько, – с подозрением прищурилась я. Заметив это, Сфинкс принялся оглядывать портал. – Но переместить между порталами смогу.

– Ну-с, а по части материала для перехода, то вверху обычно устанавливают большо-о-ой кусок камня, который накапливает энергию заклинателя, – знающе заявил Дорг, а потом оглядел меня, погладил бороду и добавил, – или прочих камней, разбросанных недалеко от портала, на случай, если силенок заклинателя вдруг не хватит. – Я уже хотела было возмутиться, но дварф быстро перевел тему. – Хорошо, что мелких камней сюда еще и бесы натаскали. А вот вам большая каменюка, – он поставил у ног обозначенный осколок руды, выуженной из гончей, и задумчиво почесал в затылке. – Только как его взгромоздить наверх? Вот задачка.

– Я пока разложу небольшие камушки, – вызвалась Гулльвейг и под одобрительный кивок Дорга принялась за дело. – Вот так?

– Да, все верно!

– Они колются, словно маленькие молнии, это нормально?

– Наверное, – неопределенно пожал плечами Дорг. – От каменюки из гончей я ничего такого не ощутил.

– Нужно как-то уничтожить этот портал после перехода, – вздохнула Гулльвейг. – Не стоит делать из этой пещеры место для экскурсий или очередную клетку для рабов…

– Не переживай! – махнул рукой Дорг. – Что бы там не наплел псевдо Серж, ресурсов камня хватит только чтобы вытащить нас отсюда, если коротышка не подкачает. А чтобы снова попасть сюда, нужно поддерживать ресурс с этой стороны.

Взяв себя в руки, я снова посмотрела на Сфинкса; он все еще глядел на портал. Отметая все, что я успела увидеть от него, – какая, в общем-то, сейчас разница? – я стала прикидывать его рост. Футов шесть где-то было, может, чуть больше… Почувствовав на себе мой взгляд, он снова повернулся ко мне.

– Если позволишь, я могла бы забраться на тебя, и тогда мы бы достали до верха арки, – предложила я.

– Хорошая идея, – кивнул Сфинкс, отложил факел и незамедлительно направился ближе к порталу.

Я пошла за ним. Признаться, я раньше не взбиралась по живым существам. По людям. На дерево залезть было легко – там были ветки и неровная кора. На животных тоже – я цеплялась за их шерсть. Но тут… я не знала, как подступиться. Это ведь значило еще и прикоснуться…

Видимо, заметив мою заминку, Сфинкс пояснил:

– Ставь ногу на мое колено, хватайся за плечо, а дальше я тебя подсажу.

Сказано – сделано. Я задрожала всем телом, но вместе с этим, почему-то, ощутила странное тепло на лице, когда оказалась наверху, поняв, что меня аккуратно поддерживают за ноги. А потом мне стало весело. Высоко. Если бы не пещера, какой бы вид открывался! Научиться бы летать!

Установив протянутый Доргом, а затем Сфинксом камень, я сказала:

– Вот это у тебя обзор с такой высоты!

Сфинкс посмеялся во весь голос, но это стоило нам равновесия. Я смогла плавно спружинить на землю около Сфинкса, и уже хотела было помочь ему, но он выставил вперед руку со словами:

– Я сам. Ты как, не ушиблась?

Он улыбался, и этим поддерживал во мне тепло. Я отрицательно мотнула головой, то ли отвечая на вопрос, то ли не понимая, почему я вдруг перестала мерзнуть. Его голос сейчас звучал тише, чем всегда до этого. Что не так с этим человеком?..

– Ну, коротышка, все готово! Жги! – не без радости в голосе сказал Дорг. Ему, как и всем нам, натерпелось как можно скорее убраться из этого места.

– Только не в прямом смысле, – пошутил Сфинкс, выпрямившись.

Гулльвейг позади неловко хихикнула.

Я стала серьезней и оглядела портальную арку в синих камнях, и уйме разноцветных магических нитях с них. Такого их разнообразия я еще никогда не видела.

– Дорг, представляй портал в Бридже. Только четко! Остальные – коснитесь… – я запнулась, – моего плаща. По команде, шагнем за завесу пространства вместе.

Когда я ощутила, как Дорг и Гулльвейг по обе стороны от меня коснулись по́лов моего плаща, а Сфинкс – его во́рота, я начала выбирать из общего потока магии нужные мне нити и руками сплетать их в сеть, которая вырисовывалась из представлений Дорга. На все про все мне потребовалось около минуты: нити связали меня с камнем наверху арки.

– Работает, – заворожено прошептал дварф, заметив, как сильнее засветилась руда у подножия арки и стала активно заполнять установленный нами камень сверху.

– Краси-и-иво, – шепотом восхитилась Гулльвейг.

Я не отвлекалась. Для меня это было привычно, но волнительно, – хоть с нитями я когда-то уже всяко возилась, портал же впервые открывала сама. Я была рада тому, что, наконец, применяла свои знания на практике.

– Готово. Можно идти, – сказала я, оценивающе оглядев сизую гладь в арке перед собой.

И мы шагнули в нее все вместе, как одно целое.

При первом переходе лучше было касаться ведущего. В караванах дела обстояли иначе. Там все находились на перемещающейся платформе, которую вел тот, кто имел представление о том, куда нужно было попасть. Поэтому вся конструкция перемещалась без проблем лишь по наводке одного существа.

Когда из главного портала моего Дома, на вершине арки которого находился большой кристалл Александрита, выходили гости, они не держались друг за друга, потому что каждый из них знал мой Дом. Кроме того, в кабинете моего отца среди сотен магических книг находились другие порталы, которые соединялись с точно такими же в прочих Домах территории «Хрустальных гор». Их арки украшались тем драгоценным камнем, в Дом которого они вели. Прочие украшались хрусталем – самым дорогим, но самым мощным камнем, способным «подстроиться» под любой другой. Все они копили магию, наподобие синих камней этого подземелья, но, в отличие от хрусталя, хватало их очень ненадолго, и на них требовалась настройка, как у любого заклинателя на свое оружие, – кольцо, в моем случае.

Хоть в моем Доме то и были приватные линии для перемещения строго по каким-то там делам, – больше никуда из них попасть было нельзя, – они требовали недюжинной концентрации. Я видела и ощущала это, хотя с виду все казалось просто. Но здесь и сейчас, в подземелье под шахтой я поняла, что с помощью синего камня нити магии сплетались в разы легче даже по сравнению с хрусталем, и без ущерба для их прочности.

Это было весьма любопытно и объясняло тот факт, что за синей рудой велась самая настоящая, нечестная охота. Но я не думала, что при переходах бывали всякого рода… ощущения, кроме онемения. Как выяснилось намного позже, более опытные существа при проходах через портал, как в одиночку, так и с группой даже в первый раз могли блокировать это. В тот переход мои собственные ощущения ото всех оказались скрыты моим Покровителем, ведь я зареклась доверять кому-то. Я же отчетливо ощутила чью-то клокочущую злость, ноющую скорбь, светлое и искренне желание спасать и защищать, и… страх. Страх, порождаемый уже знакомыми мне алыми глазами, сопровождающими меня, – а только ли меня? – при том переходе тогда.

Многоликий

Как и некоторое время назад, я снова видела перед собой массу разных по виду существ, топчущих мощеную площадь около собора, все еще пустой эшафот, красивый фонтан и кривые двухъярусные домики впереди. Значит, получилось. Значит, выбрались! Я радостно улыбнулась и оглядела свою группу, – никто из них не улыбался, тогда улыбку спрятала и я.

– Дварфы свое слово держат, так что за мной, за наградой, – сказал Дорг и пошел… куда-то в сторону кривых домов.

Надвинув капюшон поглубже, я поспешила вон с постамента.

«Нужно еще понаблюдать за тем, какие эмоции, в каких ситуациях уместны, а какие нет и почему», – приказала я сама себе.

Вечерело. Под ногами было сыро. В подземелье под шахтой Бриджа мы провели чуть больше двух дней. Не хотелось бы снова попасть под землю.

Было холодно; как же я это не любила. В лесу в августе по-другому. Особенно после дождя. В такие моменты там радужно и приятно.

Я посмотрела на Гулльвейг, стараясь отвлечься от желания оказаться дома, в лесу. Она шла недалеко от меня и была подавлена. Самым первым уверено шел Дорг, – он быстро петлял по извилистым улочкам шириной в две повозки, словно боялся, что что-то от него убежит.

Сфинкс шел позади. От этого становилось неуютно…

Не зная, сколько еще идти, – никто, почему-то, не спрашивал, – я стала осматриваться. Кое-где патрулировала стража – дварфы с красными перьями в шлемах и секирами в руках. И везде были домики. Вот же, в лесу и то деревья разнообразнее! Здесь, в городе, заблудиться – пара пустяков! Или это дело привычки?

Вот мы прошли мимо особо выделяющегося здания. Оно выглядело, словно старый дуб посреди сосен. От него исходил звук, отличный от звуков других домов, будто внутри находилась целая армия, и все ее солдаты разом говорили. Я поежилась от одной мысли о том, что можно оказаться так близко к совершенно незнакомым существам в замкнутом пространстве, да еще и добровольно!..

Еще через какое-то время блужданий между одинаковыми домами, которые отличались лишь ставнями на окнах, да редкими табличками с подписью «рабочий район, дом такой-то, принадлежит тому-то» на каждом, мы вышли на излом улицы. Здесь она сужалась, – повозка бы точно не прошла, – и завершалась домиком, нижний ярус которого, в отличие от остальных домов, выпирал на улицу массивной деревянной дверью, будто бы приглашая зайти. За изломом дороги ширина улицы возвращалась к той, по которой мы шли до этого. Наверное, этот дом в своеобразном тупике не случайно имел два подхода к себе: пеший и нет. Возможно, в нем жил кто-то важный.

Не успела я додумать, как Дорг сказал:

– Пришли, ждите меня на улице, – и скрылся за дверью этого дома.

Никто ничего снова не сказал. Да сейчас оно и не нужно было, – и так понятно, что предстояло получить разрешение войти. Это как с делением территории в лесу: есть свободная, а есть – занятая.

Пока мы ожидали, я не переставала оглядываться. Здесь улицы были практически полностью пусты. Это из-за времени дня?.. Сырость, примешенная к запаху этого города, окончательно отбила у меня желание оставаться здесь надолго.

Смеркалось. Я поежилась и посмотрела себе под ноги, не найдя больше ничего интересного. Взгляд зацепился за собственное отражение в луже. Волнистые волосы по плечи были грязными и совсем некрасиво обрамляли испачканное, вытянутое, угловатое, нездорово худое лицо. Острые высокие скулы и впалые щеки с отголоском некогда ярких веснушек на коже, ужасный, курносый нос и раскосые, изумрудные глаза. Я топнула ногой по собственному отражению, и с отвращением отвернулась. Зажгло где-то за грудиной, словно открылись старые раны. Обида? На что?.. Злость? Из-за чего?.. Почему я вдруг стала испытывать эмоции, не помня, что вызвало их?..

А между тем на улицу выглянул Дорг и жестом пригласил нас войти. Несмотря на то, что внешне дом выглядел большим, внутри он оказался тесным. По крайней мере, сразу после входа: небольшое пространство, с которого было видно входящих с высокой стойки, да две лестницы: направо и налево. За стойкой сидели двое: полурослик и гном. Они оглядели нас, но ничего не сказали, видимо, Дорг уже обо всем договорился.

– Сюда, – сказал он и пошел по левой лестнице, поясняя на ходу. – Сейчас я вас познакомлю с Газелом. Это местный дварф, который отвечает за рабочую силу, а также прием и сбыт добычи с шахты. У него есть связи с верхушкой города. Он согласился нас принять, потому что я сказал, что у нас есть для него одно предложение. Меня тут знают, так что… вот.

– Нужно ли себя как-то по-особому с ним вести? – уточнила Гулльвейг.

Если бы я была чуть смелее, то задала бы точно такой же вопрос.

– Нет, просто не громите ничего в его кабинете.

Первое, что я заметила, когда мы вошли в небольшой, богато декорированный кабинет – это запах лаванды. Кажется, работенка у этого Газела была нервной.

Квадратное помещение с двумя небольшими окнами напротив двери и слева от нее, тускло освещалось свечами со стен и потолка. Нас встречал темноволосый дварф в чистой льняной рубашке, с ухоженной бородой и аккуратно заплетенными в косы волосами, заправленными за уши. Сразу было видно, что черной работой он не занимался уже давно.

Газел стоял на небольшом возвышении, за двухтумбовым столом. К нам он был обращен глухой стороной, украшенной мозаикой поверх редкой породы дерева. Углы его декорировались золотом. Слева от него находился доверху набитый книгами шкаф со стеклянными дверцами. На полках перед некоторыми книгами стояли странные, и, – я могла поклясться, – магические предметы. Справа – такой же шкаф, но с различными по форме бутылками, кубками разной вместимости из драгоценных металлов и камней и какими-то статуэтками. Похоже, что Газел увлекался коллекционированием.

Несколько стульев стояли вдоль стены прямо напротив стола. За самый обыкновенный столик – сразу под столом письменным, – нам и предложили присесть жестом.

– Газел. Добро пожаловать в мою скромную обитель, – поздоровался дварф и сошел по двум ступенькам к нам из-за стола. – Прошу, присаживайтесь. Мне сказали, что вы хотите мне что-то предложить? Предупреждаю сразу, меня удивить очень сложно.

Дорг, Гулльвейг и Сфинкс предложение этого дварфа приняли, а вот я осталась стоять в сторонке ото всех. Газел хоть и был вежлив, доверия не вызывал, – улыбка притворная, а черные, как бусины, глаза лишь утвердили возникший в моей голове образ двуличного существа. Лишь спустя время я поняла, что в городах сложно выжить иначе.

Газел оглядел меня так, что я рефлекторно поправила капюшон, и в ожидании перевел взгляд на Дорга. Тот оживился.

– А, это, – он достал из сумки какой-то свиток и развернул его на столе. – Мы исследовали низины за пределами шахты, а я набросал карту. Там оказалось очень много руды! Целые залежи синего камня.

«Так вот, что рисовал Дорг после битвы с Сержем», – подумала я.

– Хм, откуда мне знать, что ты говоришь правду, – Газел едва заметно сморщился. Наш измученный вид не был доказательством правдивости слов Дорга? – Я столько карт в своей жизни повидал… И рисковать народом ради непроверенной информации…

– Но ведь, – Дорг заметно растерялся. – Эта карта неизведанного ранее пласта горы, прямо под шахтой и…

– И что? – пожал плечами Газел, скрестив руки на груди.

– И, правда, что, Дорг? – подал веселый голос Сфинкс, посмотрев на растерянного дварфа. – Газел просто не видел своими глазами тот предмет, целиком собранный из магической руды. Его право нам не верить. А мы ведь, все-таки, целый трон из синего камня нашли! Пойдем, толкнем карту кому-нибудь более дальновидному.

Я про себя усмехнулась, наблюдая, как Сфинкс поднимается со стула и запахивает плащ, медля. Как ловко он связал коллекции в кабинете с желанием обладать, и надавил на это! Интересно, все людские мужчины настолько остры на язык?

– Погодите-ка, целый трон, говорите? – переспросил Газел. – Любопытно.

Он подошел к шкафу с бутылками, достал какую-то вместе с пятью небольшими кубками, выставил их на маленький стол и разлил по ним содержимое, жестом предложив угоститься. Но никто не притронулся к хмельному напитку. Тогда Газел пригубил сам, после чего продолжил, растягивая слова:

– И что же вы хотите за карту?

– А что ты можешь нам предложить? – спросил Сфинкс и сел обратно.

– Золото, – пожал плечами Газел, словно это было для него чем-то обычным. Скосив глаза на меня, он усмехнулся и добавил, – или информацию.

Я на секунду распахнула глаза, вспомнив о ценности знания. Я-то думала, что любая работа всегда заканчивалась денежным вознаграждением, которое уже можно тратить по своему усмотрению. Видимо, я создавала впечатление той, кому деньги интересны мало… Что ж, это экономило время.

Вместе со мной оживилась и Гулльвейг, словно что-то вспомнив.

– Шестьсот золотых! – выпалил Дорг и нахмурился. – Мой брат за эту карту жизнь потерял! Я так просто ее не отдам.

Газел кивнул и посмотрел на Сфинкса.

«Шестьсот?! – про себя изумилась я. – Это же меньше, чем один раз перейти через портал! Неужели дварфы настолько дешево себя ценят?»

Хотя… Дорг не упомянул о том, что в сумке и по его карманам рассована руда с гончей для его с покойным братом цели.

Посмотрев на Газела, я поджала губы, понимая, что расслоение общества в этом городе все-таки весомое: каждый выживал, как мог. Интересно, везде было так? В конце концов, я была всего лишь гостем в мире городов.

– Трехсот будет достаточно, – хлопнул себя по коленям Сфинкс и довольно откинулся на спинку стула.

Когда Газел кивнул Сфинксу, робко заговорила Гулльвейг:

– Мне нужна услуга…

– Информация, – выпалила я, когда Газел посмотрел на меня.

– Какая? – заинтересованно повел бровью тот и снова отхлебнул из своего кубка.

– О добыче определенного рода знания, – максимально обтекаемо ответила я.

Газел усмехнулся и довольно кивнул, снова посмотрев на Гулльвейг.

– Какая услуга интересует вас?

– Мне нужно попасть в Бедфордию, а для этого нужен проводник. Я слышала, что этим занимается некий Гул.

– Хм, – Газел задумчиво погладил себя по бороде. – Он как раз должен мне кое-что, так что он проведет вас. Правда сейчас он не в городе, но через несколько дней будет. – Газел вздохнул. – Наверняка заглянет в «Голый Единорог» и снова напьется. Что ж. Я напишу вам расписку, по которой он будет обязан отплатить мне, оказав услугу вам в сопровождении через горы.

– Огромное вам спасибо! – Гулльвейг радостно сомкнула ладони.

Газел опрокинул остатки кубка одним резким движением, звонко чихнул и поднялся за стол. Взяв бумагу и перо, он принялся что-то писать, попутно объясняя:

– Значит, договорились. Сейчас я подготовлю несколько бумаг, это займет не больше пяти минут. Вы отдадите их полурослику внизу и получите свои награды. А вас, юная леди, – Газел глянул на меня исподлобья и ухмыльнулся, – я попрошу задержаться.

– Отлично! – заключил Сфинкс, поднялся с места и одним глотком осушил свой кубок, после чего так же сделали и остальные.

Заметив, что я не притрагиваюсь к угощению, и не выражаю даже намерения это сделать, Сфинкс выпил вместо меня.

Я отстраненно посмотрела на окна, про себя прикидывая, какое из них куда ведет, в случае если уединение с Газелом пойдет как-то… не так.

Между тем Гулльвейг и Сфинкс перекинулись парой фраз о том, кто и куда пойдет теперь, – я в это не вслушивалась, – и вышли вместе с Доргом, взяв по бумаге.

– На границе Сиакурии и Бедфордии есть деревня, – Газел перешел к делу сразу после того, как закрылась дверь кабинета. Я подняла на дварфа глаза. Он сидел за столом и смотрел на меня сверху вниз довольно серьезно. – Ее жители долго жаловались, что группа осевших там культистов змеепоклонников докучает им. То похитят кого для жертвоприношения, то посевы попортят, наслав саранчу. Так вот, однажды, мимо той деревни проезжал какой-то паладин. Жители не упустили такую возможность и попросили его помочь им. И он помог. Вместе со своей свитой, в виду того, что торопился, он зачистил только тех, кого смог найти и застать врасплох. Жители вздохнули с облегчением, но ходят слухи, что часть культистов смогла укрыться в своем логове – под землей. Туда паладин не полез. – Облокотившись на столешницу, Газел чуть склонился в мою сторону и последнее проговорил шепотом, словно опасаясь, что его услышат стены. – У меня есть информация, что там находится особая книга. Думаю, вам понравится ее содержимое.

Я кивнула. Невольно вспомнился Сфинкс; он бы точно так просто не поверил этому дварфу, наверное, спросил бы что-то так, что сразу стало бы ясно, ложная ли это информация, или нет. Но я так разговаривать не умела. Да и Дорг сам сказал, что дварфы свои слова держат. Поэтому я просто кивнула еще раз и направилась к выходу, про себя радуясь, что сражаться или бежать через окно все-таки не пришлось. В конце концов, я отработала эту информацию, все должно быть честно…

Когда я вышла на улицу, было уже совсем темно. Широкие улицы успели осветить фонарщики, а вот на узкой они еще возились.