Леси Филеберт
С Драконом (не) Рай в шалаше
Глава 26. Когда часы обратно бьют
Восемь месяцев спустя на заснеженной улице перед мрачным зданием с покосившейся табличкой "Аптека" неуверенно топтался дракон. Его переполняло желание принять свой истинный драконий облик и растопить к хренам эти ужасные снега с невыносимым холодом, но сейчас перед ним стояла гораздо более сложная задача, решить которую возможно было только в человеческом обличье.
Ким почесал в затылке и тяжело вздохнул. В аптеке он ещё ни разу не был, как-то не приходилось туда бегать самому. В этом мире было ещё много вещей, с которыми он продолжал знакомиться каждый день. Например, с покупкой витаминов, названия которых он так и не смог выговорить. А ведь вроде помнил, пока шел сюда, но мысли его в последнее время витали где-то не тут. Ну ладно, наверняка это не имеет значения.
Ким сощурился, зайдя в неожиданное ярко освещенное помещение.
– Девушка, дайте мне таблетку, – устало попросил он.
– Вам какую?
– Белую.
Девушка любезно улыбнулась и заговорила медленно, тщательно проговаривая каждое слово, как будто разговаривая с умственно отсталым ребенком.
– Послушайте, это аптека. У нас много белых таблеток. Очень много.
– Одну дайте, – сказал Ким, начиная терять терпение. – Что вам, жалко, что ли? Какую лучше взять?
– Я не врач, и поэтому не имею права давать больным вредные советы.
– Но вам ведь должно быть виднее!
Девушка вздохнула поглубже и улыбнулась еще шире.
– Вам для чего?
– Витамины нужны.
– Какие именно? У нас сотни витаминов.
– Да любые дайте! – вспылил Ким. – У меня жена беременная ждет!
– Ааа, ну так бы сразу и сказали!..
Перед ним поставили небольшую коробочку, и Ким поспешил расплатиться и покинуть аптеку, с трудом подавив желание спалить ее немедленно. А теперь скорее домой, где тепло, уютно и пахнет тыквенным пирогом.
Однако стоило шагнуть за порог квартиры, как раздалось звонкое:
– Ким, я, кажется, рожаю!
– Куда рожаешь? – всполошился тот. – Как – рожаешь? Уже?
– Да! Ну чего ты стоишь? Немедленно заводи машину, едем в роддом!
– А ты уверена? – на всякий случай уточнил Ким. – На этой неделе ты уже дважды собиралась рожать. И на прошлой. И на позапрошлой. И на…
– Да, черт возьми, я уверена! – воскликнула Милана. – Что я, по-твоему, истеричная барышня какая-то!?
Ким предпочел на это ничего не ответить, лопаясь от внутреннего хохота.
– Одевайся, я сейчас!
Он засуетился, спуская необходимые вещи в машину. Руки мелко дрожали от волнения. За последние полгода Ким научился водить машину, но все равно еще чувствовал себя неуютно на дорогах, а тут еще такой стресс… Ну ничего, справится как-нибудь, все когда-нибудь приходится делать в первый раз.
Но когда он вернулся на кухню, то с удивлением обнаружил совершенно спокойную Милану все в той же домашней одежде, пьющую чай и мечтательно смотрящую в окно.
– Ты чего? Почему еще не одета?
– А, – махнула рукой Милана. – Отбой. Мне показалось.
– Показалось? – прошипел Ким, нервно дернув глазом. – Показалось, говоришь…
Вдох-выдох. Спокойно. Это всего лишь беременная женщина. Обычная взбалмошная беременная женщина.
Честно слово, если бы положение позволяло, наказал бы ее прямо тут, на кухне. Жестко и грубо. Во всех позах.
– Напомни мне, почему я связался с такой истеричной особой, как ты?
– Потому что я твоя любимая истеричка, – пожала плечами Милана, улыбаясь в кружку чая. – Сам виноват, нечего было на меня с неба падать и хвостом по голове бить. Вот, видимо, что-то нужное отбил всё-таки, и сейчас расплачиваешься за свои ошибки.
Крыть было нечем.
– Чернику хочу, – внезапно сказала она.
– У нас еще осталось черничное варенье, и…
Но Милана решительно помотала головой.
– Хочу свежую чернику. Крупную, вкусную. Такую сладкую, что тает во рту, – она даже облизнулась в предвкушении и посмотрела на Кима преданными глазами. – Ты ведь принесешь мне ее, правда? Килограмма два. Или три. А лучше четыре.
– На кой ляд тебе столько черники? – возмутился Ким. – Где я ее тебе вообще возьму в канун Нового Года?
– Хочу! Душу продам за нее!
– Душа моя, может обойдемся чем-нибудь попроще, а?
– Да, действительно, зачем мне черника, – хмуро говорила Милана, потупив глазки. – Обойдусь и без нее, подумаешь. Зачем мне она, если так сильно хочется, правда? Перехочется, конечно же. Ерунда какая.
Голос ее при этом был такой тихий и по-настоящему грустный, что Киму оставалось только закатить глаза и отправиться на поиски черники.
– Да где я ее тебе найду в декабре? – удивлялась Амара, которой Ким пожаловался на свою тяжкую участь и попросил о помощи. – В Форланде не продают чернику зимой. Осенью – еще куда ни шло, но сейчас… Нет, ну честное слово, проще накормить клубникой.
– Она хочет именно чернику, – буркнул Ким в телефонную трубку. – Уже полчаса воет о ней.
– Можешь попробовать заглянуть к Томасу на южном берегу, – предложила Амара. – Может, у него что-то осталось в закромах.
Однако ни у Томаса, ни в одном крупном магазине, ни на одном рынке черники не было. Ким исколесил по ощущениям весь город, но несчастной ягоды найти не мог. Что, в общем-то было вполне логично. Ну вот и что теперь делать?
В глубокой задумчивости Ким уселся на набережной, глядя на заледеневшую реку Быстротечную и размышляя о том, кто бы ему мог помочь. Однако помощь пришла с совершенно неожиданной стороны.
– Привет, дракоша! Как делишки?
Знакомый голос заставил Кима вздрогнуть всем телом и вскочить на ноги. Красивая белокурая девушка приближалась к нему, не сводя пристального взгляда немигающих глаз.
– Да не бойся ты так, не буду я тебя трогать, – ослепительно улыбнулась Несси. – И не слежу я за тобой. Наша встреча – это чистая случайность.
– Не верю я в случайности, – сказал Ким, подозрительно щурясь.
– Хммм, ну тогда возможно, я могу тебе чем-то помочь? Больно грустный ты тут сидел. Что у тебя стряслось?
– Каприз любимой женщины на девятом месяце счастья у меня "сотрясся".
– Ооо, сочувствую, – очень искренне вздохнула Несси.
– Что, кто-то из беременных подруг мозг выносит? – понимающе хмыкнул Ким.
– Хуже – мама. Тоже беременная. И совсем чокнутая стала.
– Прямо как ты?
– Ой, нет. Я все равно хуже.
Несси гордо тряхнула головой, а Ким только мученически закатил глаза.
– Ладно, если ты не собираешься меня расчленять и отправлять в Драглэнд, может, ты в курсе, где можно раздобыть чернику?
– Ааа, – понятливо протянула Несси, хитро сощурившись. – Что, твоя ненаглядная требует невозможного?
– Вроде того, – вздохнул Ким. – Вот с одной стороны Форланд такой огромный, волшебников тут живет масса, а горстки ягод раздобыть не могут.
– Ты просто не к тем волшебникам обращался.
Ким заинтересованно посмотрел на Несси.
– Намекаешь на то, что ты – та?
– Ага, – весело кивнула Несси и схватила Кима пол локоток. – Идем же.
– Куда?
– В лето!
Ким не успел ни вырваться из цепкой хватки, ни спросить, куда его тащат. Только ругнулся под нос, а в следующий миг уже летел в воронке телепортации.
"Ну все, мне конец, она-таки отправила меня в Драглэнд", – думал Ким бесконечную секунду ожидания завершения телепортации.
Прыжок закончился резко, и Ким пошатнулся, но на ногах устоял. Он напряжённо заозирался по сторонам, но к своему удивлению понял, что они все еще в Форланде. Во всяком случае, они сейчас стояли посреди рыночной площади, которую Ким очень хорошо знал. Только здесь была не зима, а то ли лето, то ли поздняя весна. Несси щёлкнула пальцами, и одежда на них сменилась на летнюю, что было как нельзя вовремя: в зимнем пальто было невыносимо жарко.
– Где мы?
– Правильный вопрос: когда мы, – усмехнулась Несси. – Я ненадолго отмотала время на полтора года назад, в прошлое лето. Давай, покупай быстро свою чернику, и я отправлю тебя в настоящее. Только без шуток, иначе голову оторву. У тебя пять минут.
– Как это – отмотала? – ошарашенно произнес Ким.
– Я умею управлять временными воронками и прыгать в любую точку прошлого или будущего, – зевнула Несси с такой скукой в голосе, словно речь шла о каких-то очень обыденных вещах. – Работа у меня такая – восстанавливать равновесие разного времени, но тебе подробности знать ни к чему.
– И много вас таких в Форланде обитает? – спросил Ким, все еще пытаясь прийти в себя.
– Нет, только мы с братом, к счастью, и за каждый такой прыжок мы строго отчитываемся перед своим Наставником. Ты за черникой-то пойдешь?
Ким наконец-то вышел из ступора и пошел к овощным прилавкам.
– Очень круто ты все это делать умеешь, – говорил он Несси, все еще пребывая под сильным впечатлением от того, факта, что они сейчас гуляют по прошлому времени. – А почему ты не прыгнула в это лето, а выбрала точку времени подальше?
– Полтора года назад тебя в Форланде еще не было, а значит, здесь тебя еще ни одна живая душа не знает. Нет шансов столкнуться со знакомыми и нарушить какой-то ход времени, а это очень важно. Точнее, даже если столкнёшься, они тебя не узнают. Ну и сам с собой-прошлым не встретишься, а это была бы целая катастрофа.
– Вот оно как, – задумчиво протянул Ким.
Очень волнительно было идти по знойной рыночной площади, где полчаса назад ходил среди заснеженных предновогодних прилавков. Все это было больше похоже на какой-то мираж, странную галлюцинацию, совершенно невозможную.
Ким бродил между прилавками, задумчиво разглядывая прохожих. Добрался до ягодного лотка и счастливо выдохнул, завидев корзинки с сине-черными ягодами. Однако стоило ему потянуться к корзинке, как некто остановил его, схватив за руку.
– Ой, нет, не советую брать вам эту чернику, – раздался звонкий голос рядом. – Лучше загляните вон в ту лавку Томаса, там ягоды всегда самые свежие, а Фенрир не славится высоким качеством.
Ким медленно повернулся к говорящей и тупо уставился на Милану. Ее рыжие волосы были заплетены в косу, огромные глаза не светились уже привычным для Кима счастьем. Неприметный брючный костюм, никакой косметики. Красивая, но такая грустная и печальная, она, конечно же, не узнавала Кима, так как в ее времени они еще не встретились.
Несси за спиной Миланы сделала страшные глаза, которые однозначно можно было расшифровать как "зарежу, если дашь понять ей, что вы знакомы". Поэтому Ким только благодарно улыбнулся.
– Спасибо за совет, я так и сделаю. А вы… Улыбайтесь почаще. Счастье вам к лицу.
Милана удивленно вскинула брови. Покачала головой и пошла дальше, но всё-таки расплылась в смущенной улыбке.
– Как тесен мир и время, однако, – хмыкнула Несси, провожая Милану взглядом. – Кто бы мог подумать, что именно я посодействуй тому, чтобы впервые столкнуть вас нос к носу. Значит, это точно судьба.
Она похлопала Кима по плечу и поторопила его совершить покупку. Уже через пару минут они ступили на заснеженную набережную реки Быстротечной с ягодной контрабандой в руках.
– Даже не знаю, как тебя благодарить, – счастливо выдохнул Ким.
– Постарайся больше не попадаться мне на глаза. Ты напоминаешь мне о моем фиаско, а я очень не люблю чувствовать себя ущербной проигравшей, – сказала Несси и ушла, не прощаясь.
Ким только покачал головой и поторопился вернуться к Милане.
Довольный собой, вошел в дом, чувствуя себя героем из старинных мифов, который совершил невозможное.
– Вот! – гордо заявил он, водружая пятикилограммовую корзину ягод на стол. – Пришлось повернуть время вспять, чтобы раздобыть эти ягоды.
Однако к его удивлению Милана только грустно вздохнула и даже не глянула на корзинку.
– Хороша ложка к обеду, – ворчливо сказала она.
– В смысле!?
– Не хочу больше чернику.
Что!? Он что, зря мотался в прошлое Форланда ради этой гребаной черники!?
– Прекрасно, – процедил Ким сквозь зубы, с трудом удерживаясь от того, чтобы высыпать всю корзину на голову Милане. – И чего же Ваше Высочество изволит хотеть сейчас?
Честное слово, если она скажет про клубнику, он сдаст ее лекарям до самых родов и сам сбежит куда-нибудь подальше.
– Тебя, – театрально вздохнула Милана. – Я тебя хочу.
Настала очередь Кима вздыхать.
В последнее время они поменялись ролями. Ким до одури боялся навредить Милане и старался к ней не приставать, а вот она, напротив, превратилась в вечно голодную львицу, набрасывающуюся на него при первой же возможности.
– С этим, цветочек придется подождать.
– Где это видано, чтобы мужчина отказывал в интиме женщине! – возмущалась Милана, скрестив руки на груди.
– Тебе лекари говорили быть с этим осторожнее, – напоминал Ким. – Не то чтобы я был рад этому, но… Восьмой месяц – самый опасный…
– Но сейчас уже девятый!
– Тем более. Секс может спровоцировать преждевременные роды.
– Они будут уже своевременными!
– Милана, дорогая, – улыбался Ким, держа ее за руку. – Никуда я от тебя не денусь, честное слово. Но вряд ли лекари – такие злобные твари, которые просто хотят поиздеваться над тобой, верно?
– Ты отказываешь любимой женщине, которая носит под сердцем твоих детей, – смешно надувала она губки, но Ким был непреклонен.
– Когда лекари разрешат, тогда я приставлю тебя к любой плоской поверхности и не дам тебе продохнуть минимум сутки. Но сейчас не то время.
– Дождёшься того, что я свяжу тебя и тихонько изнасилую, – ворчала Милана. – Или подолью афродизиака в чай, как бы случайно пронёсся флакончик над кружкой.
– Ты этого не сделаешь, – усмехнулся Ким. – Знаешь же, как мне башню сносит от этих зелий, зачем тебе неадекватный сексуальный маньяк в доме?
Конечно, если бы он видел, как зловеще блеснули глаза Миланы, он бы не был столь уверенным в собственных словах. А зря.
Глава 27. Когда рождается новый смысл
31 декабря подкралось незаметно.
У Кима были грандиозные планы на этот вечер и эту ночь. Конечно, Милана теперь могла родить в любой день, и сегодняшний не был исключением, но это не значило, что нужно было мирно сидеть дома в ожидании развития событий, которые пока не спешили развиваться. Поэтому Ким договорился со всеми друзьями о вечерней сходке. Отметят как следует Новый Год в большой дружной компании, замечательный будет праздник! Столик в ресторане был уже забронирован, меню заказано, заготовленные подарки ждали своего часа.
Ким расслабленно попивал чай с пирожным, рассказывая Милане планы на ближайшую праздничную неделю. В какой-то момент он почувствовал, что ему стало жарковато. Хм, с чего бы? Вроде окна открыты, в доме даже свежо.
Но жар стремительно разливался по всему телу, сердце бешено застучало на ровном месте, дыхание участилось.
Ким уже подумал о том, что надо бы ему обратиться к лекарю, когда поймал лукавый и выжидательный взгляд Миланы.
Он сглотнул и отставил кружку в сторону.
– Ты что-то подлила мне в чай, – не спросил, а утвердительно произнёс он.
– Думаю, да.
– И это вряд ли просто полезная травка, я так понимаю.
– Определенно, нет.
Ким судорожно вздохнул, пытаясь выровнять дыхание. А толку? Афродизиак уверенно набирал обороты. Впрочем, он еще успеет выпить антидот и остановить нарастающее безумие в голове. Надо только знать, какую именно дозу он сейчас выпил.
– Сколько капель ты мне подлила?
– Капель? – удивилась Милана. – Не знаю даже… Я не считала…
Ким нервно дернул глазом, увидев полупустой флакон у нее в руках.
– Ты бахнула мне в чай половину флакона!? – в ужасе прошептал он.
"Нда, кранты тебе, Ким, такую дозу никакой антидот не перебьет".
– А что? – невинно захлопала она глазками. – Это много?
– Ну как тебе сказать, – протянул Ким, потянувшись к ширинке. – Я лучше покажу на деле.
Наверно, это был самый неистовый секс в их жизни. Такой сумасшедший, одновременно нежный и грубый, что у обоих темнело в глазах, а голос срывался на крик. Ким смутно помнил, как прошли следующие пару часов. Афродизиак сорвал все внутренние предохранители, и наружу вырвался голодный дракон, жаждущий безраздельно владеть своим сокровищем.
Они начали прямо там, на кухне, продолжили в коридоре и закончили в спальне, свернув все на своем пути. Ким жадно целовал каждый сантиметр тела, дорвавшись до интимных ласк. Так сладко, так хорошо ему не было уже давно, и он делился своими эмоциями, раз за разом доставляя удовольствие, не в силах остановить накрывшее его с головой безумие.
Четверть часа спустя он на негнущихся ногах добрался до кухни глотнуть воды. Афродизиак медленно заканчивал свое грубое воздействие на разум, теперь эту агонию вполне можно было контролировать, только начала мучить жажда. Ким выпил почти весь кувшин за раз, руки слегка подрагивали, когда он наливал воду в стакан.
"Довела бесовка", – не без гордости думал он, возвращаясь в спальню.
Остановился на пороге, облокотившись о стену и любуясь Миланой. Растрепанная и счастливая, она выглядела так прекрасно, что сердце затопило бесконечной нежностью. Никому ее не отдаст и никуда от нее не уйдет. Ни за что. Никогда.
Обеспокоенный голосок выдернул его из сладких грёз.
– Дорогой… Есть одна маленькая проблемка…
Ким удивленно вскинул брови, глядя на смущенную Милану, прижавшую руку к животу.
– Тебе больно? – всполошился он.
– Нет, ничего особенного, – качнула она головой. – Просто… Я, кажется, рожаю.
– Опять? – ухмыльнулся Ким.
Если честно, ему уже казалось, что Милана никогда не родит и вечно будет пребывать в состоянии вялой осознанности.
– На этот раз по-настоящему, – прошептала Милана, нервно комкая простыни.
Десять минут спустя они мчались по опустевшим улицам в сторону роддома. Ким гнал с бешено колотящимся сердцем, нервно постукивая пальцами по рулю. Абы как припарковался и рывком открыл дверь, протягивая руку Милане.
Но та почему-то отказывалась выходить из машины, в ужасе поглядывая на белоснежное здание за спиной Кима.
– Ты чего? – удивился он. – Мы приехали. Давай поторопимся!
– А может не надо? – робко спросила она. – Может, оно как-нибудь само… А?
– Рассосется, ага, – весело поддакнул Ким. – Само пройдет, точно. Не дури, золотце мое, назад дороги нет.
С колоссальным трудом, но все же удалось уговорить Милану отцепиться от пассажирского кресла. Ким, правда, быстро пожалел, что отвел ее до самой родильной палаты, чтобы лично передать в руки лекарям.
– Аааа! – вскрикнула Милана, хватаясь за живот.
– Аааа! – заорал сам Ким дурным голосом, перепугавшись.
– Ты чего орешь?
– А ты чего орешь!?
– Я рожаю! Мне больно!
– Мне, может быть, тоже!
Милана вопросительно вскинула брови.
– В душе больно, – выкрутился Ким. – Сердце у меня болит, глядя на твои мучения.
– Выпроводите эту нервную барышню, пожалуйста, – попросила Милана лекарей. – Думаю, одной орущей особы тут хватит.
– Тебе нельзя орать! – назидательно сказал Ким, пытаясь сопротивляться лекарям. – Тебе нужно беречь силы для того, чтобы…
– Сгинь, нечистая, – устало прервала Милана. – Уж сама как-нибудь разберусь.
Ким хотел еще что-то возразить, но лекари настойчиво выпихнули его из палаты. Пришлось смириться с таким положением дел и заняться чем-то более продуктивным. Например, наворачиванием кругов по пустому коридору.
– Сходка отменяется, – говорил он Амаре по телефону. – Милана в роддоме, и я понятия не имею, сколько продлится этот праздник жизни. Так что развлекайтесь там без нас.
Однако друзья, вместо того чтобы отменять планы, решили поменять дислокацию. Они заявились все вместе в роддом, к скучающему в холле Киму. С шампанским, хлопушками, разряженные в яркие маскарадные костюмы. Амара со своим мужем Глэном, Диана под руку с Сильвестром. Последний, конечно, больше всего выделился, разодевшийся в причудливый костюм, расшитый красными пайетками, на спине которого извивался, будто живой, нарисованный дракон.
"Ну а что? – пожимал плечами Сильвестр. – Год Дракона же на носу! Надо соответствовать!"
– А тут душевненько, – усмехнулась Амара, когда откуда-то издалека донесся очередной вопль какой-то роженицы.
Ким только развел руками. Мол, чего ты ожидала?
– Вы бы все-таки езжали домой, – сказал он. – А то нехорошо как-то портить вам праздник.
– Да брось, – махнул рукой Глэн. – Мы тебя тут одного не оставим.
– Чтобы я да пропустил такое событие как рождение первенцев своего лучшего друга? Да ни за что на свете! – покачал головой Сильвестр. – Буду сидеть тут с тобой до последнего. А шампанское везде выпить можно.
С этими словами он по-особенному взмахнул рукой, и пробка от шампанского с громким хлопком вылетела из бутылки. Ким с вымученной улыбкой принял бокал с игристым вином. Но вместо того чтобы пить шампанское, он постоянно переставлял бокал с места на место. Иногда брал его в руки и подносил ко рту, но через секунду снова ставил на стол.
– Дружище, выдохни! На тебе лица нет!
Но Ким только криво улыбался и молчал в напряженном ожидании. К счастью, время летело быстро, и скоро друзья засуетились, разливая очередную бутылку шампанского, произнося тосты и вспоминая самые веселые события уходящего года.
– Нет, определенно, самое веселое событие – это у нас Ким! – хихикала Амара, подмигивая ему. – Всю жизнь вверх дном перевернул сразу нескольким людям.
Ким только вымученно улыбался, не в силах что-то говорить и разделять веселье.
Десять секунд до Нового Года…
Ким задумчиво крутил бокал в руках, понимая, что загадывать на этот раз ему нечего: кажется, все желания и так уже исполнились в этом году, а все остальное приложится само.
Пять секунд до Нового Года…
Ким поднес бокал ко рту, когда часы пробили полночь, и в ту же секунду за стеной раздался детский плач. Ким вздрогнул всем телом, когда в комнату ожидания ворвалась медсестра, и с сияющей улыбкой воскликнула:
– Мальчик и девочка!
Комната буквально взорвалась радостными криками, поздравлениями и улюлюканьем.
– С Новым Годом! С Новым счастьем!
– Отличный вышел подарочек под Новый Год, – подмигнул Сильвестр. – Ты у нас теперь папа, значит?
Ким залпом выпил бокал шампанского и приложил ладони к горящим щекам.
– С трудом верится в это, – тихо сказал он. – Наверное мне нужно пожить какое-то время с этой мыслью, чтобы свыкнуться с ней.
Ему не терпелось увидеть детей. Он не отрывал взгляда от двери в ожидании лекарей и некоторое время спустя ему наконец-то разрешили войти в палату. Ким с замирающим сердцем шагнул в комнату с приглушенным светом. Милана сидела на кровати, бледная и уставшая. Один младенец крепко спал в люльке рядом, второй сладко посапывал у Миланы на руках. Она тепло улыбнулась при виде Кима.
– Кажется, я испортила тебе все планы на сегодняшнюю новогоднюю ночь.
Ким подошел к люльке, заглядывая на малышку. С трепетом коснулся ее крохотной ручки. Его распирало изнутри от непередаваемой нежности и очень странного чувства. Маленький комочек счастья заворочался во сне, смешно причмокивая губками. Милана осторожно положила второго малыша рядом и накрыла одеялком, чмокнув его в лоб. Почему-то при виде этого у Кима глаза невольно стали на мокром месте. Подумалось, что если он сейчас же не даст волю чувствам, то его просто разорвёт от нежности.
Сын и дочь… Подумать только. Еще каких-то несколько месяцев назад он и мечтать не смел о таком счастье, а сейчас мечты воплотились в реальность.
Он подошел к Милане, обнял ее и невесомо коснулся губами шеи.
– Спасибо тебе.
– За что именно?
– За сына и дочь. И лучший Новый Год в моей жизни, – сказал Ким, скрепляя свои слова поцелуем.
