Юлия Ломухина
Сказки про монстров
Тыкобрык всё ждал, когда же ему наконец покажут его рабочее место. Когда объяснят его профессиональные задачи. Но вместо этого его вели в новые отделы и хвастались достижениями.
***
Он был в отделе колучинга, там стояли примерно такие же аппараты, как тот, на котором его тестировали. Только эти проникали щупальцами в мозг и обрабатывали его КО–лучами, после чего любая информация для обучаемых становилась очевидной. Скорость обучения новичков побила все рекорды. Обучение из длительного процесса превратилось в получасовое подключение к аппарату.
***
В отделе, который назывался паразитарием, ему показали в огромный микроскоп колонии интроедов. Рассказали про их повадки и про то, что свист или шелест интроедов обычно слышат существа с низкой самооценкой. Это тоже наши клиенты. Для таких компания открыла сеть кафе «Мега–сосиссон» и решило их проблемы с едой.
И тыкобрык вспомнил Свистожуйку и Шелестонога. Теперь он понял, почему всегда жалел их и старался о них позаботиться и чем–нибудь порадовать.
***
В лаборатории изучения энергообмена тыкобрык задержался. Сохранение энергии его очень интересовало. Седовласый профессор, заведующий лабораторией, спросил его:
– Ну вот скажите мне, что для вас является источником энергии?
– Разные окружающие радости…
– А кто внутри вас отвечает за радость?
– Веселая Надя. Она меня и смешит, и подбадривает. И она делает так, что вотпрямлень помогает мне быстрее, когда я делаю брык.
– А как думаете, устает ли ваша Надя?
– Ну если только когда ей приходится усмирять Копаника, – Тыкобрык подумал и добавил:
– Вобще–то, постоянно. Ей приходится постоянно его усмирять…
И тут до него дошло.
Чем больше он складывает в свои тайники и кладовые ненужного, тем больше энергии уходит у Весёлой Нади, чтобы успокоить Копаника. Ведь Копаник начинает тревожиться, куда всё это складывать, и нафига столько много, и можно ли вообще использовать всё это за свою жизнь…
– Так это что же? Выходит, я сам у себя отнимаю энергию? – спросил он у профессора.
– Ну вот, вы уже близки к ответам на свои вопросы…
– Но как же вампиры? И доктор Зиг Фрейк сказал…
– Вампиры вампирами, но подумайте вот о чём: если вы открыли форточку, то виноват ли сквозняк, который выдул из квартиры тепло? – и профессор многозначительно приподнял бровь.
***
Когда они шли по коридору с сопровождающим, тыкобрык спросил, когда вернется директор.
Служащий замялся, сомневаясь, стоит ли говорить, но ответил, что директора давно никто не видел. Желание выговориться в нём всё же победило. И он заговорщицки склонился к тыкобрыку:
– Все говорят, что он в командировке. Он каждый день выходит на видеосвязь на главном экране. Но сотрудники давно догадались, что это запись. Директор всегда говорит одно и то же: «Завтра начинаем новую жизнь! Готовьтесь!».
– И давно его нет?
– Давненько. Дольше, чем я здесь работаю. Уже несколько лет.
***
Его привели в отдел, где работали существа, полностью одетые в белое. Но это белое было обманчивым – оно меняло окраску под цвета обстановки. И существа могли слиться с книжной полкой или кирпичной стеной, став невидимыми глазу. Одно из них приблизилось к тыкобрыку с сопровождающим.
– Я Анхель, – сказало белое существо. – Анхель–громитель.
– А что это значит? – поинтересовался тыкобрык. – Чем вы занимаетесь?
– Как вы поступаете с тем, что вам может пригодиться? – ответил вопросом Анхель. – С тем, что вы не готовы использовать по назначению прямо сейчас? Откладываете в долгий ящик? С намерением просмотреть попозже, когда будет время? Сколько вещей, из тех, которые вы отложили, вам пригодились?
Тыкобрык задумался, но даже навскидку ему стало понятно, что использовал он совсем немногое из того, что накопил.
– Мы, Анхели–громители следим за тем, чтобы наши подопечные не зарастали ненужным хламом. И вовремя рушим баррикады, пирамиды и небоскребы из неразобранного и невостребованного.
– То есть, как рушите? – оторопел тыкобрык.
– Так и рушим. Поступает приказ из штаба, выезжаем по адресу, сливаемся с фоном в жилище. Высчитываем точку приложения силы так, чтобы задевание этой точки (например коробки под номером 1385) вызвало обрушение всего. Затем следим за объектом. И когда он близко подходит к этой коробке, заставляем его это место задеть. Ну например, чтобы он чихнул и зацепил коробку локтем, можно у него в ноздре пощекотать…
Тыкобрык почувствовал, как накатывают обида и злость.
– Так значит, это вы подослали ко мне своего громителя? – догадался тыкобрык.
Вот кто, оказывается виновен в том, что у него рухнула жизнь!
Вот кто ему её сломал!
А он ещё пришел устраиваться на работу в организацию, которая рушит жизни простым труженикам, простым и добрым тыкобрыкам! И ему в том числе! Какая насмешка судьбы!
Ему захотелось выплеснуть свою обиду, но вместо этого он с осуждением спросил:
– Разрушая чужое упорядоченное и привычное добро, вы же совершаете зло?
– Добро и зло, тень и свет… Две стороны есть у любой медали. – ответил Анхель. – Если не уронить всё это выстроенное добро, то любой может настолько обрасти хламом, что уже и не выберется.
– Но он же, этот любой, может погибнуть под завалами? – тыкобрык с ужасом вспомнил картину обрушения в его собственном жилище…
– Может! – согласился Анхель. – Но только в этом случае у него появляется шанс освободиться!
***
В кабинете диагнализа тыкобрыка познакомили с доктором Эдиком Бёрдом.
– Скажите, доктор, правда ли ко мне присосался могущественный вампир? – спросил тыкобрык, уже порядком уставший от новой информации.
«А почему вы тыкобрык?» —спросил доктор, будто бы не услышав вопроса.
– Потому что мы, тыкобрыки, всё, что попадает к нам в руки – растыкиваем по коробочкам и нишам и раскладываем по полочкам. А когда устаем, то делаем «брык» и отключаемся.
– Ну вот и ответ! Нет никакого внешнего вампира.
– Но доктор Фрейк…
– Да шарлатан ваш доктор Фрейк! Ему же надо как–то привлекать клиентов! Если он скажет своим клиентам хоть немного правды, то они обидятся на него и уйдут. Он вынужден играть в эти игры.
– Вы хотите сказать, что Повелителя Хаоса не существует?
– Вы что, рекламу не смотрите? Это была рекламная компания нашей фирмы. Мы сняли ролик, в котором обещали всем, к кому протянул свои щупальца чудовищный Повелитель Хаоса помочь с ним разобраться и навести в их жизнях порядок. Этот Повелитель был плодом воображения нашей команды рекламщиков. Правда, после этого нашего директора в шутку прозвали Повелителем Хаоса. Но, поверьте, никаких щупалец у него нет и кровь младенцев он не пьет. Вашего внутреннего Ребенка банально запугали.
***
Тыкобрык дополз до мягкого дивана в приемной. Вытянул копытца… И тут появилась секретарша Подменителя. Она видела тыкобрыка в первый раз. Но сразу же начала делиться новостями, которые подслушала на совещании.
– Представляете! Наш директор объявился! Оказывается, он никуда и не уезжал! У него просто кукуха поехала, и он поселился в маленьком сарайчике во дворе своего таунхауса! Там он стал заботиться обо всех убогих, которых нашел по окрестностям. И несколько лет собирал всякий хлам! Наши предпринимали попытки его вернуть, но всё время неудачные. И тогда было решено послать к нему Анхеля–громителя. В итоге он пришел в нашу фирму! Представляете, он ни черта не помнит! Он пришел устраиваться к нам на работу! Наш директор! Сегодня его водили много часов по отделам, чтобы он хоть что–нибудь вспомнил! Но похоже, всё зря…
И тут секретарша замерла с открытым ртом, как будто её осенила догадка…
А тыкобрык вскочил и понесся из приемной вон по длинному коридору.
В конце коридора висело зеркало в тяжелой раме.
Он остановился перед зеркалом как вкопанный.
На него из зеркала смотрел тот самый пустой костюм, который он видел на собеседовании.
Постепенно из пустоты начали проявляться очертания самого тыкобрыка. Пустота заполнялась и становился тыкобрыком в костюме…
– Что всё это значит? – как будто тыкобрык ещё не понимал сути происходящего.
На самом деле, он боялся признаться себе, что он вспомнил свое имя.
– Скажи это! – потребовал тыкобрык в костюме из зазеркалья.
– Я… я… П.. я.. Пппп…
– Скажи вслух! Скажи громко!
И тыкобрык, набрав в грудь воздуха, почти крикнул:
– ПОВЕЛИТЕЛЬ ХАОСА – это я!
Странная женщина и особенный совёнок
Lera Luzina
https://vk.com/public177576776
Заброшенный дом на окраине деревни давно все обходили стороной. Старики поговаривали, что когда–то здесь жила злая ведьма. Куда она пропала, никто не помнил. И вдруг старый дом распахнул свои ставни. Из трубы повалил дым, запахло хлебом. Дом стал оживать на глазах.
– Василич, пойди проверь, кто в том доме поселился! А то непорядок какой–то у нас, – потребовала любопытная бабка Варвара у старосты.
– Ох, Макаровна, и всё то тебе знать надобно, – вздохнул старик, но пошел. – С вами, бабами, спорить, себе дороже!
Постучавшись и кашлянув для приличия, староста открыл дверь. В сенях его встретила незнакомая женщина с ведром и тряпкой в руке.
– Здравствуйте, гость незваный! С чем пожаловали? – засмеялась незнакомка.
– Ну так мы это, полюбопытствовать пришли. Народ интересуется, кто в старом доме поселился. И на каком основании! – строго спросил старик, грозя пальцем.
– Основание такое, что это дом моей прабабушки. И теперь здесь буду жить я. Ульяной меня зовут. А теперь, Иван Васильевич, шли бы вы. У меня ещё работы много!
– Ты откуда знаешь моё имя? – испугался староста и попятился назад.
– А я всё знаю. И непрошеных гостей не люблю. Так народу и передайте. – спокойно ответила Ульяна и закрыла дверь.
Ещё неделю Уля мыла, оттирала и красила свой дом. Расчищала двор от старой травы, подрезала кусты и деревья в саду, сажала цветы у крыльца. Дом заблестел чистотой, в саду распустились диковинные цветы. Теперь по вечерам женщина сидела в кресле на веранде, курила длинную трубку, чем возмущала бабок, и любовалась своим новым жилищем. А днём пропадала в лесу. Возвращалась с охапками душистых трав, какими–то веточками, ягодами.
Местные жители судачили о новой соседке. И юбки странные разноцветные носит, и браслетами серебряными звенит, и бусы деревянные в три ряда. С деревенскими здоровается, но в гости не зовет. И чем занимается вообще непонятно.
А Ульяна жила лесом, солнцем, травой и ночным небом. Разговаривала с деревьями, гладила рукой прозрачную воду в озере, целовала полевые цветы. Однажды, бродя по лесу в поисках чабреца, Уля увидела в траве нахохлившегося совенка с огромными глазами.
– Ты как здесь оказался? Сейчас я тебе помогу, – воскликнула женщина, осторожно взяла малыша на руки и вскрикнула от резкой боли. – Ты что ж так жжёшься, паршивец маленький! И чем?
– А не надо хватать меня! Я не простой, я особенный! Бережнее со мной надо! – завопил совёнок.
– Все мы особенные. Каждое живое существо особенное, – спокойно ответила Ульяна.
– Прям так и каждое? Даже бабка Макаровна особенная? – удивился ворчун.
– Даже она! Покажи–ка лучше, чем ты меня обжег!
– Лапки у меня такие. Я защищался. А ещё я сшивать раны могу.
Уля отцепила от пояса нож и полоснула себе по руке. Совенок наступил на свежую рану лапой, и она на глазах стала исчезать.
– Да мы сработаемся! Пойдём ко мне жить, Жгунчик? – обрадованно спросила женщина.
– Я не Жгунчик, хотя бы уж Жгун! Пойдём, ты мне тоже понравилась! – заважничал совенок.
Так и зажили вместе странная женщина и особенный совенок. Днем лечили раненых зверей и птиц, собирали лекарственные травы и ягоды. По вечерам любовались закатом и пили ароматный чай. Жгунчик часто ворчал по делу и просто так. А Уля грозилась переименовать его в Ворчуна. Ладно жили и радовались каждому новому дню.
Приближалось полнолуние и ворчун Жгунчик стал вдруг беспокойным. То улетал куда–то, то сидел весь день на яблоне и отказывался есть.
– Жгун, давай–ка рассказывай, что с тобой, – попросила Ульяна, погладив перышки совенка.
– Уль, а ты как к оборотням относишься? Не боишься их? —осторожно спросил Жгунчик.
– Конечно не боюсь! – успокоила друга Ульяна. – Так ты у нас оборотень? И в кого ты превращаешься?
– В большую птицу, – гордо заявил Жгун. – Могу тебя покатать на своих крыльях!
– Это вряд ли. Тебя тоже ждёт сюрприз! – загадочно усмехнулась женщина.
Наступила ночь. Огромный светящийся диск луны повис на черном небе. Его свет пронизывал всё вокруг. Деревья и дома казались прозрачными. Звенящая тишина давила на перепонки. Ульяна и совенок стояли на лесной поляне и завороженно смотрели на луну. Жгунчик расправил маленькие крылья, и они начали расти. Да и сам он увеличился в несколько раз. Теперь над головой Ули летала огромная белая Птица и кричала от восторга. Через минуту женщина упала на четвереньки. Лицо стало вытягиваться в длинную морду, появился хвост и тело покрылось серебристой шерстью. На поляне завыла на луну белая Волчица.
– Вот это действительно сюрприз! Так мы родня с тобой, Уль! – заклокотала Птица.
– Ещё какая родня, Жгун! Помчались! – прорычала Волчица.
Счастливые, свободные и уставшие Ульяна с совенком встречали рассвет уже дома. Внезапно в дверь постучали и в дом вбежала заплаканная соседка Варя с младенцем на руках.
– Ульяна, спаси моего Ванечку! Дед Порфирий вспомнил, что твоя бабушка людей лечила. Может тебе передался её дар? – запричитала молодая мамочка. – Ванечка бредит, жар у него. До города не довезём.
– Передался. Приходите завтра по утру, – ответила женщина, взяла на руки мальчика и закрыла дверь.
Утром вся деревня толпилась у дома Ульяна. Все ждали, затаив дыхание. Наконец, осунувшаяся и бледная Уля вышла на крыльцо со смеющимся Ванечкой на руках. Передала малыша счастливой Варе и без сил опустилась на землю. Совенок сидел у неё на плече и обнимал Улину голову маленькими крыльями.
Из толпы отделился Иван Васильевич, подошел к женщине и поклонился в пояс.
– Прости, Ульяна Михайловна, что не приняли тебя сразу. Спасибо за Ванечку. Спасибо, что осталась с нами.
– Я рада жить в бабушкином доме. Кому помощь нужна, приходите к нам со Жгуном. Поможем, чем сможем, – устало улыбнулась Уля и прикрыла глаза.
Вот так теперь и живут в далекой деревне странная Ульяна и особенный Жгунчик. С радостью встречают каждый новый день, помогают всем людям, зверям и птицам, собирают лечебные травы и солнечные лучи. И с нетерпением ждут следующего полнолуния.