Леонид Юрьевич Самошенко
Время перемен в 2096
В этот момент по лбу политика покатились капли пота. Он уснул, забыв дать команду на вхождение в виртуальный мир.
4. Что делать?
«Если у меня есть большой кулак, это значит, что я могу защитить себя. Если у меня есть развитый мозг – это еще парочка баллов в копилку. Но если у меня нет внутренней силы – я обречен. Одним лишь умом могуч не будешь» – из речи боксёра, середина двадцатого века.
«Я хочу передать привет всем друзьяшкам из моего блога! Сегодня мы поговорим о том, как убить жуков так, чтоб из них вытекло больше желтой слизи. Думаю, многие из вас в детстве играли с животными. Ну что ж, сегодня у нас будет массовое убийство-челлендж! Не переживайте, колорадские жуки этого заслужили. Для интереса будем давить жучков в реальности и вире. Посмотрим, учли ли разрабы все наши тайные желания» – из речи блогерши на Netub аккаунте, 2072 год.
Мне снился сон, в котором я утверждаю новую поправку, а потом купаюсь в своём бассейне и ем мороженое. Голубоглазая жена играет с сыном и дочерью в мяч.
– Папа, лови! – крикнул одиннадцатилетний мальчишка.
– Это слишком большой мяч для папы, – ответил я.
– Не придуривайся, – улыбнулась жена, – Уже десять лет живем вместе, и не научился играть в мяч?
– Я министр.
– Папа очень важный! – засмеялась девятилетняя белокурая девочка.
– Я… Не понимаю. Что за черт? Снова пиксельное небо?
– С тобой что-то не так? – обернулась жена.
Окружающий мир метр за метром становился для меня всё менее отчётливым. Перестав слышать шум мячика и голоса людей, я почувствовал, что теряю контроль над своим телом. Проваливаясь в вымышленную бездну, я подумал о смерти.
«Кто-то убил меня в реальном мире? Или…».
Я проснулся в холодном поту.
«Да, кстати, дети…» – сказал он вслух.
Я нажал на сенсорную кнопку в стене у кровати, чтобы позвонить детям и жене. Кнопка не хотела загораться.
«Скорее всего, они находятся в квартире у матери, и так же подключены к виртуальной реальности. Не хотел пугать их, поэтому не сказал, что слышу непонятные голоса».
Я мысленно обратился к искусственному интеллекту, дабы получить его помощь, но почти сразу заметил, что машина не отвечает на запросы. Тогда я стал кричать команды. Толку ноль. По привычке стал тыкать пальцем в свой затылок, живот – результат тот же.
Посмотрел в окно – никого, за исключением робота-уборщика, который собирал пластиковый мусор.
«Похоже, быстро они их повязали. Как я только уснул? Не мог ничего сделать. Надо адаптироваться» – подумал я и стал сгибать и разгибать ноги. Встал и начал делать зарядку: упражнения для головы, плеч, груди, таза, ног. Головная боль то и дело заставляла сморщиться.
«Как же мне быть без работающей техники в квартире?» – сказал я себе и посмотрел на застывшего на месте металлического робота-уборщика. Затем увидел в коридоре робота-физиотерапевта, который на протяжении многих лет массировал моё тело, пока оно сутки лежало без самостоятельного движения. Вибрирующий механизм для мышц так же перестал отвечать на команды. Свет не включался. Только смартфон был полностью заряжен и подсоединен к розетке – устаревшая техника была никому не нужна в обычное время.
Я находился в состоянии шока от происходящих событий. Ни разу в жизни никто не покушался на моё имущество, близких людей. Да, карьера бурная: путь от клерка до министра. Да, нахамил Мякишу, не выдержал этой наглости. Выключили технику – каков будет их следующий шаг?
Я сел на кровать, нажал на кнопу на стене и дал мысленную команду: «Звонок в Службу защиты».
«Чёрт, ведь не работает же ничего-о-о!».
Трёхсантиметровые аспидно-синие границы полутораметрового телевизора с каждой минутой тускнели.
Взяв смартфон размером с ладонь и вытерев его от впечатляющего слоя пыли, я повторил голосовую команду.
«У меня чрезвычайная ситуация, я проснулся и нахожусь уже более часа в реальности» – сказал политик и услышал приятный женский голос искусственного интеллекта: «Всё будет, мы выехали! Рассказать вам шутку? Встретились лежачий полицейский, реальный полицейский и виртуальный полицейский…».
Я отдал команду чипам в своём мозгу: «Активировать диктофон. Сигнал к началу записи – удар указательным пальцем по ноге».
«Это Служба защиты населения, открывайте дверь» – послышался приятный мужской голос.
Я чувствовал боль в ногах. Слеза скатилась с моего правого глаза от резкой смены самочувствия. Я медленно подошёл к двери, пошатываясь, и открыл её.
В квартиру вошли два робота-андроида, выглядящих как среднестатистические белые мужчины в возрасте тридцати лет. Они были гладко выбриты. Татуировка «АСЗ» – «андроид-служба-защиты», светилась на их щеках. Один из них, улыбаясь, мгновенно просканировал меня с ног до головы синим лучом света, исходящим из зрачка.
– Что у вас случилось?
– У меня сломали… Или взломали технику. Не могу зайти в вир. Не работает ничего, кроме смартфона»
– Хорошо. Покажите, куда идти, пожалуйста.
Они направились к месту преступления. Границы теле-экрана совсем погасли.
– Пройдите, пожалуйста, в центр комнаты.
– Зачем?
– Для безопасности и удобства. Будем проверять технику.
– Что за бред – пробурчал я, но подчинился.
Андроид стал делать вид, что осматривает сломанную систему. Второй подошёл ко мне, задел люстру, и паук упал на мою макушку. Почувствовал неладное, я потрогал свою голову и брезгливо отбросил паука в сторону.
– Ай, что за дела?! – крикнул я и ощутил крепкие объятия металлических рук, покрытых гладкой человеческой кожей. Меня быстро схватили, не объясняя причин, и потащили на улицу, после чего с матерными криками запихнули в машину, как мешок с ненужным материалом.
Я не полностью пробудился ото сна, к тому же сказалось временное ухудшение здоровья.
У входа в Главное здание полиции меня проверяли металлоискателем, обыскивали, просили посчитать от одного до десяти для записи голоса, и даже заставили назвать первые десять букв алфавита. Разум мой стал проясняться после прохождения всех необходимых процедур, и я увидел перед собой металлическую дверь, на которой в центре золотыми буквами было написано: «Ди Бао. Приёмная».
В своём кабинете, за столом, меня встретил коренастый мужчина со шрамом на лбу, в позе которого читалась демонстративная решительность. Чёрные брови его нахмурились, но уже через секунду приняли естественное положение. Он улыбнулся мне. На щеке полицейского красовалась татуировка «ЧО», что переводится как «человек-охранник».
– Присаживайтесь… Меня зовут Ди Бао. Я такой же слуга народа, как и вы. Хочу задать вам несколько вопросов, но вы не подумайте, обычная дружеская беседа. Значит, в состоянии подключения вы находились… примерно… последние 6 месяцев?
– Абсолютно верно.
– Как же это губительно для физического тела, – наливая в кружку чай, сказал он, – А я вот максимум месяц сижу в вире. Когда дела вынудят.
– Дела меня и держат там, – усмехнулся я.
– Вы любите читать, верно? Интеллигентный человек, сразу видно, – сказал Ди Бао и прищурился, будто проверяя свои слова.
– Бывает.
Я давно не общался на подобные темы, поэтому мгновенно испытал приятные эмоции. Как ребёнок, у которого отняли Интернет на месяц, я обрадовался прикосновению к чему-то утерянному.
– О да! Как же я вас понимаю, – подмигнул полицейский, – Как мало встречается мне людей, которые читают хорошие книги. А вы посмотрите… У меня есть книжка. Называется «Футурология. XXII век. Глобальная катастрофа или рецессия». Знаете, познавательно, и так нравоучительно. Хотите я вам её подарю? Настроение сегодня у меня замечательное, честно говоря.
– Это хорошо, что вы читаете такие книги. Большинство читает дешевые книжки про вред системы 100G, вред ГМО, и прочую ересь. А так… Нет, спасибо. В моей электронной библиотеке хватает книг, да вот только нет времени их читать.
– Я вижу, вы устали. У нас в соседней комнате есть кровать. Мы следуем закону, даём людям отдохнуть. Полежите часик, нам не трудно подождать.
– Нет, спасибо, уважаемый. Я не устал.
– Так, хорошо, вижу, вы человек практичный. Приступим к делу. Как вы оцениваете успешность своей работы?
– Вы сами знаете, кто я по должности. Конечно, бывали ошибки, но я стараюсь делать то, что должен. Пусть меня оценивают другие люди.
– Напомните мне свою должность, пожалуйста, я не силён в политике.
– Шутите? Являюсь министром иностранных дел!
– Являлись, – совершенно спокойно сказал полицейский, – я вам так скажу. Я здесь единственный натуральный человек, не робот, можете проверить. И я знаю, о чём говорю. Вас сняли ваши же люди. Вы совершили оплошность, Виктор.
– Я совершил оплошность… О чём вы говорите?
– Вы думаете, Мякиш забыл вашу выходку? – пошёл в атаку полицейский.
– У меня своё мнение на этот счёт. Я считаю, что поступил так, как того требовала ситуация. И ещё, меня обманули, выставили козлом отпущения.
Ди Бао прищурился и встал. Достал электронную сигарету и начал курить. Так прошла минута. Внешне он стал выглядеть более энергичным.
– Если ты посмотришь новости, то узнаешь, что Виктор Милорадович написал заявление об уходе в отпуск. В твоём случае это обозначает одно – либо ты через месяц выходишь на работу, приняв наши условия, либо не выходишь на неё вовсе, понимаешь? – сказал он грубым голосом.
Прошло три секунды. Кровь ударила в мою голову. Я почувствовал на секунду слабость в конечностях и силой мысли заставил себя не поддаваться панике. После чего сжал кулаки.
– Я хочу подтверждения того факта, что вы здесь что-то решаете и ваши угрозы имеют под собой основу.
– Без проблем. Я делаю свою работу. Посмотри на стену. Справа.
Непримечательный и полупрозрачный чёрный квадрат метр на метр по щелчку пальца полицейского стал демонстрировать данные из документов министра иностранных дел. Все мои счета, адреса, телефоны.
– Ну что, ты думаешь, мы не можем поставить на тебе крест? – в тоне голоса полицейского появилась нотка удовлетворения, – Да ты хоть понял, с кем связался?
– Сначала я отвечу. На счетах у меня только честно заработанные деньги. Адреса я ни от кого не скрываю, телефоны – тоже. Ну и с кем же я связался?
– Да, ты умён, но ты не на вершине пищевой цепи. Ты связался с силовиками, мэн. Ваш политический цирк – не самое главное действие. А вот мы – люди, благодаря которым роботы… общаются с протестующими. Мы давно могли бы продать ваши политические шкуры. Если вы не будете нас кормить, мы сделаем так, что другие люди встанут на ваше место. Я понятно объясняю? – сказал Ди Бао, особенно сильно выделяя интонационно последнюю фразу.
Я и не заметил, как в кабинет зашли два робота-андроида. Они встали неподвижно, на расстоянии полметра, за моей спиной. Секунда молчания. Полицейский продолжил.
– Так вот, дружище. Если у тебя еще остались какие-то сомнения, я могу соединить тебя с твоим старым другом, Главой Центрального комитета.
– Давай, – сказал я. Мир вокруг стал казаться мне более ярким и контурным, поле зрения расширилось.
Взмахом пальца Ди Бао позвонил в виртуальный мир. Мякиш, благодаря голографической технологии, выглядел совершенно натурально. Он сел рядом с полицейским.
– Мы тут посовещались с коллегами… Знаешь, это ведь не единственный твой косяк. Всё ты на себя берёшь, да на себя, искусственный интеллект отказываешься слушать. Нас, коллег своих, не слушаешь. Значит так. Кхе. Тебе уже всё сказал твой новый друг. Думаю, ты не хочешь лишаться своего поста? Здесь, в вире, тебя ждут новые красивые девочки, ждёт твоя семья. Мои друзья уже строят для тебя парк. А за отключение твоей системы поддержания виртуальной жизни в доме – извини. Иначе ты бы не понял, что к чему. Знай, у тебя еще есть шанс всё изменить.
– Твои действия незаконны. Ты – глава Центрального комитета и… преступник. Вы думали, я не включу диктофон, перед тем, как зайти сюда? Что мешает мне выйти на реальную площадь и включить запись, чтобы люди увидели, кто ими правит? И только попробуйте убить меня сейчас. Я нужен народу, у меня хороший рейтинг. Народ будет рвать вас, как шкуру с овец.
После этих слов я продемонстрировал голограмму, на которой отчётливо виден звуковой ряд.
Полицейский ударил ладонью по столу и засмеялся.
– Ты только что крупно облажался, – сказал Ди Бао, пытаясь сдержать смех, – в реальное пространство запрещено выходить. Проспали момент, батенька. Но смеёмся мы не только по этому поводу. Твои слова ничего не стоят. Недавно мы разработали новую… вещь. Она подтвердит, что любые твои записи – фальшивка. Кроме того, думаешь, люди не знают, кто у власти? Все знают про коррупцию, и твоя запись произведет эффект вспышки, но не бомбы.
– Чушь. Есть полно независимых частных компаний, которые проведут экспертизу, и вас посадят. Неужели народ всё знает и ничего с этим не делает?
– Ты забыл об одной вещи. В мире происходит полная деградация. Никому не нужна эта чёртова реальность, понимаешь? Разруха – это то место, куда ты попадёшь, если решишься вернуться в реальный мир. Разложение мозгов и всего остального. И знаешь что? Многие люди довольны. Они готовы терпеть. Большинство людей сыто и одето, имеет доступ к технологиям. Любая капля благосостояния, капающая на их макушку, им в сладость.
– Это ужасно. Я догадывался. У меня было много дел. Наверное, я не видел реальной картины. Чего мне стоит улететь на самолёте?
– Если бы они летали. Кому нужно рисковать своей жизнью? Хотя бы на одну миллионную процента, чёрт возьми? Все самолёты находятся в виртуальности, в главном изобретении человечества, обхватившем своими когтями все нити человеческого бытия. Как видишь, я тоже не дурак, разговариваю не хуже тебя, только мне не нужно постоянно так разговаривать. Мне сладка жизнь в этой системе, – сказал он и усмехнулся.
– Которое, похоже, привело не только к деградации мира, но и политической системы, и вашей личности, господин Глава Центрального Комитета, – ехидствовал я.
На лице Мякиша дёрнулась бровь. Подобных вещей ему не говорил никто, кроме жены, но с ней он разбирался по-бытовому – шлёпал её и смеялся. Колкое высказывание со стороны коллеги – другое дело. «Критика должна быть обезличенной, дабы избежать морального ущерба» – написано в Кодексе Евразийской Конфедерации. По закону каждое слово имеет последствие, следовательно, неуважительные выпады в адрес членов Правительства, Комитета, а также других представителей власти, осуждаются.
– Так значит ты не хочешь идти нам на встречу? Подумай, чего ты лишишься, если не примешь правильное решение. Мы и без тебя с азиатами договоримся. Кхе. А рейтинги твои, пусть и не самые низкие… но есть и другие политики, и они обладают качествами, которых у тебя нет, благодаря которым их любят не меньше тебя, – ткнул он своим маленьким указательным пальцем в лицо Виктора.
После этих слов удар кулаком прилетел мне в челюсть…
Я очнулся в одиночной камере, на деревянной скамье, и почувствовал боль в ягодицах, ногах и спине. Объёмный квадрат на стене информировал: «Министр иностранных дел был отправлен в отпуск на четыре дня. Его место занял Стэнли Шедон. Желаем Виктору приятного отдыха и здравого ума!».
«Стэнли Шедон? Этот выскочка из отдела финансов? Вот такие продажные им и нужны» – подумал он и почесал пульсирующий болью надбровный синяк размером с жёлудь.
– Эй, уважаемый, мы всё слышим, – крикнул робот-охранник, – тебе тут сидеть ещё долго, потом с тобой хотят поговорить. Если не хочешь неприятностей, лучше не думай ни о чём плохом, понял? Ещё одна мысль – наш интеллект будет бить тебя током.
Я схватился руками за лицо, максимально напряг жевательные и щёчные мышцы, и стал стучать ногами. Думать – естественное умение образованного человека. Сейчас же я должен напрячь каждый мускул своего тела. Нервный тик и головная боль. Казалось, я атакован со всех фронтов.
«Вот тварь, я бы тебя прикончил» – не сдержался я в своих мыслях на шестой минуте максимального напряжения.
– Эй, ты не понял! Заряд! – заорал охранник.
После этих слов на несколько секунд я почувствовал, как трясётся и горит тело.
– Тебе запрещено думать, понял?
За этими словами последовал заряд тока, который, подобно обжигающему удара Демона, сузил моё поле зрения, в глазах лопнули сосуды. Я стиснул зубы, затем прикусил себе язык, и сдержал новый поток негативных мыслей.
Я решил, что лучший способ не думать – это считать. Стал стучать пальцами. Надоело. Прошло минут тридцать. И вот я уже стучу кулаком по стене. Сорок. Разминаю ноги и руки. Завершил всё детской считалкой. Действие, а не смерть. Интеллект, а не глупость.
Постепенно, секунда за секундой, я успокаивался. Инстинкт смерти сработал как надо – ведь неживая материя не думает и не двигается, она не трепещет. Единственный шанс выжить в эти минуты – это отдаться энергии мортидо. Перестав думать, я растягивал время, которое шло для меня всё медленнее, сдерживать потоки слов в голове было всё сложнее, однако… Потребность в отдыхе взяла верх. Закрыл глаза и успокоился – символ моей победы.
Заряд тока в 6 часов утра разбудил меня, спящего лишь четыре часа.
Андроид поставил на скамейку поднос с фруктами.
Я прищурился, почесал свою лохматую голову, и, не сдержавшись, стал думать. Удивительно, но удара не последовало. Демон хитёр и непоследователен.
Мои размышления прервал визит Ди Бао.
– Ну что, уважаемый? Пойми меня. У меня нет к тебе неприязни, – сказал он, будто оправдываясь, и продолжил, – Но нарушить приказ я не могу. Думаешь, я не хочу обсудить с тобой книги, науку, политику? Хочу! Но не то время.
– И кто тебе дал такой приказ, интересно?
– Разве ты не знаешь? Покушаешь? – сказал Ди Бао и демонстративно посмотрел на фрукты.
– Я принял решение. Я не возьму еду.
– Хорошо. Тогда беги. Может судьба еще сведёт нас.
– Я вынужден буду пойти пешком.
– Иди, Виктор, – сказал он и перешёл на шёпот, – Глаза и уши, понял? Не могу. Может потом.
– Думаешь, у меня будет большое желание?
Меня схватили за плечи и повели на выход. Выйдя на улицу, я был ослеплен ярким утренним солнцем. Меня запихнули в автозак и повезли, но куда?
Здесь, сидя на скамейке в металлической коробке с колесами, я сдерживал трясущуюся правую руку левой ладонью.
Прошёл час, два. Автозак подъехал к небольшой будке металлического цвета. Секунды молчания прервал голос антропоморфного робота, который всё это время сидел рядом со мной, и смотрел вместе со мной в решетчатое окно.
– Добро пожаловать в ад. Дальше – равнина, за ней – лес. Там нет ни вира, ни реальности, нет ничего, поверь мне. Мы даём тебе час, чтобы скрыться за горизонтом. Вот тебе вода и кусок хлеба с двумя яйцами, чтоб ты не сдох сразу же. И ещё. Просили передать. Семьи у тебя больше нет, слышишь?! Пошёл! – сказал он и протянул пластиковый пакет с едой.
– То есть как нет семьи?!
– Живее! – леденящим голосом крикнул робот-андроид.
Пинок повалил меня на землю. Я оглянулся и понял, что робот не врал. За равниной был хвойный лес. Пятьсот метров отделяли меня от надежды на будущее и свободу. Почувствовав боль в конечностях, я, хромая, пошёл в сторону этой надежды.
Минут. Перешёл на бег.
Организм выделил адреналин, побежал еще быстрее.
Цель – лес, где уже можно будет спрятаться, найти еду, скрыться от жгучего солнца.
Как только я зашёл в лес и почувствовал его прохладу, ощутил боль в коленке на правой ноге, и упал, ударившись боком. Аромат шишек успокоил меня.
Проснувшись, я вспомнил про еду и воду. Достав яйца из контейнера в пакете, быстро съел их. Выпил воду. Вдруг понял, что в настоящем лесу никогда в своей жизни не был, и мне придется обретать навыки выживания на ходу. Совершив большие усилия, для того, чтобы встать, пошёл дальше. Лес находился на возвышенности. Чем дальше, тем выше.
Я шёл полчаса, натыкаясь на грибы. Собирая их в пакет, думал о том, что надо протянуть хотя бы день-два в этой местности.
Упал на землю в надежде восстановить силы. Уснув, увидел странное видение, будто к нему подходит существо, похожее на человека. Но это было что-то другое, что-то круглое, с присосками по всеми телу, как у осьминога. Несколько глаз, расположенных на голове, груди, тыльной стороне ладони, смотрели без тени удивления и злобы.
– Кто ты и зачем ко мне пришел? – без тени эмоций произнес я, – Ты интересно выглядишь.
– Муэ-муэ, – ответило существо и испарилось.
5. Неожиданная встреча
Полицейские машины, как многоножка, подкрадывались к подозреваемому. Он допустил плохую мысль в виртуальном мире. Думал о взрывах, о посягательстве на частную собственность. Даже совершил хакерскую атаку на сервер виртуального мира. Это ли не основание для задержания?
В дом врывается пятеро железных существ с обликом человека, которые взламывают однокомнатную квартиру люмпена. По щелчку пальца электричество в этом десятиметровом пространстве отключается. Мужчина средних лет открывает глаза и вскрикивает. Пытается аккуратно снять шлем виртуальности и встать на пол, но выходит дёрганные движения руками и ногами.
– Руки за спину, ублюдок! Живее, приятель! Давай, тварь! Дружище, скорее! – кричат железяки.
Они душили его, только лишь потому, что это был приказ. Им кричали соседи, со смертельным ужасом смотрящие на задержание: «Вы его уже задержали. Он говорит, что не может дышать, он зовёт маму».
– Но полицейский не убрал колена с его шеи. Жаль, что роботы не чувствуют удушья. Надо дать им право ощущать человеческую боль. Подонки, – сказала женщина на камеру.
Её ждала судьба мужчины, допустившего плохую мысль.
* * *
Как только проснулся, понял, что вероятнее всего спал не долго. Сев на сухую землю, стал разглядывать белку, и не мог представить себе, что должен будет вскоре убить этих созданий ради выживания. «Дорога сама себя не осилит» – сказал я себе, после чего совершил усилие для того, чтобы встать.
«Даже компаса или карты нет. Кстати, да. Можно ведь дать мысленную команду, и чипы в мозгах могут помочь мне. Карта и компас – появитесь передо мною!». Ответа не последовало.
Я прошёл метров двести по тропе, и каждый шаг был труден, но природа будто придала мне сил – сладкая малина была весьма кстати.
«Где я спать-то буду? Надо вспомнить всё, что я знаю о выжива…».
Я увидел большое чудовище. Злой волк смотрел на человека спокойно. Дуэль взглядов длилась секунд пять, пока сорокакилограммовый зверь не стал рычать. Оскалившись, он подготовился к атаке.
– Подожди. Мне нечего тебе дать.
Волк, кусая мою грязную штанину, смотрел на шею. Два изгоя встретились среди сосен.
– Ах ты, не понимаешь! – заорал Виктор, схватил палку, и стал ею махать, но неудачно – Ты, голодный… – попытался закричать Виктор своим ослабевшем голосом. Замах.
Я поскользнулся и упал, после чего инстинктивно закрыл шею и лицо руками. Это спасло меня от опасного укуса в шею. Волк вцепился в правую дрожащую руку человека.
– А ну, пошёл! Стрелять буду! – крикнул мужской голос. Я не заметил этого крика в пылу драки. Видел только небо и чувствовал, как в него основательно вцепилось чудовище.
Выстрел положил конец этой схватке. Я лежал на земле, тряс руками, которые так и остались согнутыми в локтях.
Вечер. Очнулся уже в палатке, на импровизированной кровати из веток и листьев. Вышел из палатки, покачиваясь, и увидел двух мужчин и женщину, которые сидели у костра и готовили ужин. Все трое одеты в спортивную одежду.
– Залетай! – сказал один из них своим хриплым грубым голосом.
– Мы спасли тебя от верной смерти, так что ты должен нам как минимум рассказать, кто ты и куда держишь путь, – сказал другой мужчина мягким голосом.
– Меня… зовут Виктор. Я был министром иностранных дел.
На этой фразе все трое слушателей на секунду оторопели. Ещё секунда – второй мужчина слегка улыбнулся, после чего поправил свои очки. Женщина, как показалось Виктору, приятно удивилась.
– Вы не подумайте, я нормальный. Меня зовут Виктор Милорадович. Да, это странно. Но я и правда что-то вроде крупной птицы.
– Хорошо, приятель, – сказал мужчина с бархатным голосом, – Расскажи, как…
– Подожди, Саша. Нельзя всем доверять. Сейчас все умеют рассуждать и примерять на себя разную одёжу, – сказал мужчина с грубым голосом и выждал паузу длиной в три секунду, – Надо узнать человека. Виктор, мы рады новым людям в нашей команде. Присаживайтесь на бревно, насладитесь костром и пищей. И рассказывайте, куда путь держите.
Я подчинился и рассказал всё как есть. Признался, что совсем недавно вышел из виртуальной реальности, и для него такое путешествие сродни приземлению на другую планету.
– Да, ребят, спасибо за спасение, я постараюсь вас не подвести. Мне крупно повезло.
– Дело ценится, дело, – сказал мужчина с грубовато-хриплым голосом.
– А я расскажу о себе. Меня зовут Лиза…
Они улыбнулись.
– …Мне 25 лет. Однажды покорила Эверест, но когда Конфедерации стали ссорится и границы временно закрылись, я нашла утешение в прогулках по лесу. Так мы и познакомились с Прохором и Сашей. Училась на климатолога. Люблю читать книги по психологии, поэтому вижу человека насквозь. Ладно, шучу, шучу, не совсем насквозь, но вы, Виктор, кажетесь мне интересным человеком, – улыбнулась она.
– Интересно, Лиза, – сказал смущённо Виктор, – А вы, ребята, что-то вроде туристов?
– Мы – команда, мы любим природу. Считаем, нельзя поддаваться соблазну и уходить с головой в виртуальную реальность, – сказал Александр, – А вы, Виктор, что думаете об этом?
– Я с вами согласен. Видимо, будет много проблем, связанных с этой виртуальной реальностью. При этом нельзя забывать, что за всю истории человеческой цивилизации именно технологии толкали ее вперед. Говорят, этот процесс детерминирован, то есть повлиять на него мы не можем. Неизвестно, так ли это. Проблема в противоречии. Виртуальная реальность развивается, а люди от этого будто деградируют. Во всех смыслах. Физически, духовн. Неужели так было и будет всегда? И может ли государство изменить эту ситуацию? Пока что оно всё делает только хуже.
– Вы знаете, человек как существо был рождён в полном контакте с природой. Ещё Лоренц писал об агрессивности приматов, Дробышевский говорил о том, что люди – обезьяны, пусть и с относительно развитым мозгом. Человек в искусственной среде перестаёт прогрессировать. Многие виды приматов вымерли из-за беззаботной жизни. Мы можем многое, но не сделать наш мозг бессмертным – не тот калибр. Умирать будем в мире реальном, а не виртуальном. Человек силён, но не настолько, чтобы победить смерть, – сказал Александр, смотря на костёр. Протерев свои очки, он посмотрел на красные глаза Виктора.
– Интересные рассуждения о биологии и психологии, но я немного о другом. Приходят новые технологии, и это естественно, это ход движения истории. Плохо, когда изменения насаждаются сверху, и когда в конфедерации устанавливается авторитарный режим, – сказал я, после чего почувствовал головную боль от воспоминания, как однажды он услышал от коллеги: «Человек человеку волк, но не каждый человек – волк».
– В том и дело, что решать нужно снизу, снизу. Кто, если не мы, будет творцом перемен?
– А роботы? – спросила Лиза.
– Роботы прогрессируют, – ответил Александр, – Попроси андроида-полицейского рассказать тебе наизусть «Войну и мир», он сможет это сделать. Потом уже роботы усекли это дело: не нужно выкладывать всю информацию, иначе на тебя будут коситься, и стали отвечать шуткой на… подобные просьбы. Известен случай, когда ещё до периода Великого лежания, люди находились в виртуальном мире не 40–60 % времени, а лишь 15–25 %. Президент Федерации обратился к роботу: «Говорят, ты всё умеешь. Я даю тебе три задачи: нарисовать шедевр; выполнить сверхсложное акробатическое действие; написать гениальную симфонию». Кусок металла ему тогда ответил: «А где здесь вариант послать тебя и занять твоё место?».
– Интересно вещаешь, пусть это и баян, – сказал Прохор своим низким голосом.
– Да, кстати, спасибо вам за перевязанную руку, – сменил я тему.
– Это я постаралась, – сказала Лиза и показала свои белые зубы в искренней улыбке.
– Молодец какая, – сказал Прохор, – ты у нас медик.
– Я ещё и красивая, – сказала она и поправила свои рыжие недлинные волосы.
– Не спорю, – сказал Прохор и засмеялся, – Так, Виктор, вы министр. Это странно, что мы встретились здесь, но чего в жизни не бывает. Меня интересует ещё кое-что. Почему вы так долго были на стороне этого тирана-диктатора?
– Тирана?
– Ну да. Народ знает, как они обращаются с теми, кто не выходит в виртуальность. Обливают холодной водой, якобы для профилактики. Конечно, не всех. Есть и неприкасаемые. Большинство людей живет в страхе, что виртуальность по закону будет единственным местом пребывания.
– Физически это невозможно, – вмешался Александр, – Тело человека на такое не способно.
– Неграмотные люди этого боятся, видимо. Я не знал этого. Я работал себе. Занимался внешней политикой. Китай, Африка, Америка – и все хотят забрать у нас рынки. Мы тоже хотим свою долю, навар, как говорит Мякиш. Я думал, наши люди живут хорошо. Каждый день я видел счастливых людей в виртуальной реальности, а в реальном мире по работе был на парадах, праздниках.
– Ха! – плюнул Прохор в сторону, – А не трус ли ты?
Эта смена тона шокировала меня.
– В смысле?
– Не знал он, говорит. Может быть ты боишься сказать правду? Может знал, а ничего не делал? Я служил, меня не обманешь, вижу людей насквозь.
– Парень, я тебя старше, это раз. Второе, ты меня плохо знаешь. Третье – смысл мне врать? – повысил я голос и увидел что-то хищническое в глазах Прохора, будто парень со двора вселился в тело взрослого мужчины.
– Чтобы стать частью нашей группы.
– Я за свои слова отвечаю, – встал Виктор и принял позу стоицизма, – Правдивость моих слов подтверждена тем, что меня стали прессовать люди Мякиша. Они заподозрили что-то неладное и увидели во мне врага.
– А может ты им стал не нужен, может потерял кондиции?
– Можешь посмотреть мое недавнее выступление, где речь шла о Байкале, и оценить мои кондиции, судья ты чёртов. Я выбрал себе путь – идти против диктатора, и я пойду до конца. Хочешь подраться?
– Ха-х! Нет, не буду этого делать, мужик, смысла нет. Вижу, ты говоришь правду, если так, то хорошо. Надеюсь, ты правильно меня понял. Ну ладно, на самом деле, завтра будет трудный день.
Разговор на повышенных тонах закончился рукопожатием. Оба дали слово – идти до конца в борьбе с авторитаризмом в лице Комитета.
– А я за беседой с вами и забыл спросить самое главное! Куда мы идем? – спросил я.
– Мы пойдём в диссидентский город, что построен рядом с ядерным реактором. Там получим пропитание, оружие. Как вы уже поняли, не совсем-то мы и туристы. В портфелях мы носим всё необходимое. Вы – наш человек, значит, пойдёте с нами?
– Надо идти спать, – сказал Прохор и ударил своими мускулистыми руками по коленям. Они отправились по палаткам, и Виктор поймал себя на мысли о том, что троица произвела на него приятное впечатление.
