Леонид Шевцов
Группа здоровья
Кстати, кто занимается спортом, тот знает, что в тренировках нужны как нагрузка, а затем период расслабления, чтобы мышцы восстанавливались и набирали силы. Непрерывно загружать их просто вредно. Но нас тренировали, видимо, по другим методикам. И каким-то невероятным образом, через пару лет, наши мышцы, как растеньице в пустыне на влагу, научились хвататься за малейшее время бездействия, чтобы как-то восстановиться, при этом оставаясь в постоянной готовности немедленно вновь принять на себя очередное дикое испытание.
Так что были мы, как «неубиваемые солдаты».
Но, так как человеческая природа такова, что каждый себя – многие просто подсознательно – любят, а значит, оберегают, то и мы, понимая, что нужна какая-то передышка от нагрузок, искали возможности хоть немного, но дать себе послабление. И, к примеру, если тебе не надо в увольнение, то можно было отработать эти спортивные праздники без особого рвения и не стараться, "хоть тресни", уложиться в норматив.
Так или иначе, но на практике это вылилось в деление нас на две группы: группу "энтузизистов"* и "группу здоровья". Эти сообщества к концу обучения делились в пропорции один к четырём, то есть в моём взводе на пять человек энтузиастов, были двадцать группы здоровья.
"энтузизисты" – неправильные энтузиасты. (шутка)
В первую входили самые дисциплинированные курсанты – "комсомольцы и отличники" так сказать, а также "истинные спортсмены", которые уже не могли себя нормально чувствовать без мощной ежедневной нагрузки. А во вторую – все остальные, которые не сказать, что были плохими курсантами, или лодырями, но были не столь фанатичны в доскональном выполнении всех требований. К тому же, фактически уже сами были без пяти минут, как говорится, лейтенанты. И умом понимали: главная наша задача – быть в постоянной хорошей физической форме. А для этого "технически", из-за специфики мышечной работы, просто необходимы разгрузочные дни полного расслабона.
Наш зимний кросс на двадцать километров обычно проводился в крупном массиве очень красивого леса.
Утром по воскресениям, мы получали свои лыжи из хранилища, и, взяв их на плечо, топали с ними к месту старта.
Лыжи – это громко сказано. Мы их называли "гробы", потому что это были специальные армейские лыжи, чем-то похожие на охотничьи снегоступы: такие же широкие, но в отличие от них, ещё и длинные, и толстые. В них можно было наступить на широкую проталину ручья, полынью или даже какую-либо глубокую расщелину в скале, или на вражеский окоп, и не бояться, что лыжи сломаются под твоей тяжестью, включая оружие, бронник* и снаряжение. И, перешагнув препятствие, двигать дальше. Это были увесистые и малоудобные приспособления, на которых пройти двадцать километров, всё равно что пробежать шестьдесят на беговых лыжах.
*бронник – бронежилет.
Но мы – племя молодое и по-хорошему бесшабашное – нашли способ получить от этого массу удовольствия. Курсанты со старта, добросовестно и воодушевлённо, резво махая лыжными палками и задорно пыхтя, очень прытко начинали бег до первого поворота в лесу. (Пока нас могла видеть начальство). Затем, этой нашей группой здоровья, не напрягаясь, уходили в глубину километра на полтора. А там, на уже давно разведанной своей полянке, где было кострище, и лежали удобно заваленные стволы деревьев, – размещались на отдых.
Втыкали лыжи в сугроб, отгораживаясь от ветра плотнымиз них заборчиком, ломали лапник и делали высокий настил на снегу, на котором можно было поваляться. Кто-то торопился развести маленький костерок, готовили чай в давно уже припрятанном чайнике, жарили на веточках хлеб, который заранее сохранили от завтрака.
Развлекались как могли – всё зависело от погоды – болтали, шутили, рассказывали анекдоты, дышали великолепным свежим воздухом. Очень ароматным, насыщенным и вкусным, наполненным кислорода и чудесными запахами зимнего леса. Слушали клёкот птичек, которые нас совсем не шугались, а даже заметно радовались нашей компании. Так проходили – уже и не помню – но, наверное, где-то часа полтора, и мы ещё минут пятнадцать, не торопясь, шли обратно до края леса, чтобы выскочить из него на всех порах и успеть до финиша хотя бы немного взмокнуть и изобразить усталость.
Это она и была – группа здоровья.
Фактически, мы просто учились правильно рассчитывать свои силы и определять приоритеты в различных обстоятельствах. Такая наша хитрость малая, совершенно не распространялась на занятия в течение недели, когда все были ответственны и добросовестны. Да и друг перед другом нам неприятно было выглядеть какими-то филонами и прохиндеями, ведь мы действительно ценили свой жизненный выбор и будущую специальность. И если и допускали себе эту некую вольность с воскресным лыжным марафоном по пояс в снегу, то исключительно потому, что были уже очень опытными бойцами и понимали, что, непрерывно нагружая себя физически, можно сильно надорваться, а потом долго восстанавливаться.
