Леонид Андреев
Ф. И. Шаляпин

 
Жил-был король когда-то.
При нем блоха жила.
Блоха… Блоха…
 

В толпе слушателей некоторое движение и недоумевающие улыбки. Король и при нем блоха – странно и немного смешно. Блоха! А он – он тоже начинает улыбаться такой вкрадчивой и добродушной улыбкой – эка веселый, эка милый человек! Так, в погребке, когда-то с веселым недоумением и приятными надеждами должны были глядеть немецкие филистеры на настоящего Мефистофеля.

 
…Милей родного брата
Она ему была.
 

Что за чепуха! Блоха, которая милей родного брата, – что за странность! Быть может, это просто шутка? Наверно шутка: он тоже смеется таким веселым и откровенным смехом:

 
Блоха… ха-ха-ха-ха-ха… Блоха.
Ха-ха-ха-ха-ха… Блоха!
 

Нет сомнения: речь идет о какой-то блохе. Экий шутник! Физиономии расплываются в приятные улыбки: кое-кто оглядывается на соседа и гыкает: гы-гы. Кое-кто начинает тревожно ерзать – что-то неладное он чувствует в этой шутке.

 
Зовет король портного.
– Послушай, ты, чурбан,
Для друга дорогого
Сшей бархатный кафтан!
 

Потеха! У слушателей уже готова улыбка, но улыбнуться они еще не смеют: он что-то неприятно-серьезен. Но вот и его уста змеятся улыбкой; ему тоже смешно: