Леннарт Стиг Хаястани Комната на Самойловском

Глава 1. Дракон пронзающий всадника

Небольшая комнатушка на Самойловском проспекте. Общая кухня, общий туалет и душ, общая прихожая. Зато окна выходят на местную достопримечательность – статуя двуглавого дракона, пронзающего копьём всадника. Так мне презентовал комнату риелтор, пытаясь отбить жалкие гроши, за, как он сам говорил, свой тяжёлый труд. Хотя ничего тяжелого в нём я не видел, как и выход окна к этой странной статуе не считал плюсом, ведь вокруг неё, каждый вечер, собирались толпы людей – то семейные пары, то пьянчуги, то семейные пьянчуги. Они мешали мне учить материал, готовиться к сессии.

По соседству тоже жила не лучшая компания. Парниша – наркоман, со своей девушкой, каждый вечер уходили под дозу, а каждую субботу к нам наведывался местный участковый. Нет, не для ареста этой парочки, в их комнате он решал некоторые свои дела, пока парниша куда-то мотался, а затем выходил довольный, забирал у моего соседа деньги и передавал странный мешочек. Виктор Геннадьевич и мне предлагал, но я отказался.

– Студент, значит. – Говорил он, после каждого моего отказа, – ты ж пойми, молодой, студенчество оно не только в книжках твоих. Ежель добиться чего хошь, то жизнь надо повидать, а не в комнатушке зубрить и по парам бегать.

– И в чем жизнь заключается эта ваша? – один раз спросил я.

– Как в чём? – удивился он. Затем поставив небольшой чайный пакетик на стол, толкнул его в мою сторону – ты попробуй разок, бесплатно. Понравится, ещё принесу.

– А с чего такая благотворительность? – уточнил я и ложкой отодвинул пакетик.

– Как с чего? Считай, что новая социальная программа – помощь студенчеству.

Мы простояли так с минуту, молча смотря друг на друга. Затем Виктор Геннадьевич недовольно забрал пакетик и перед уходом сказал – сам ещё попросишь, ток акция то не вечная.

До следующей субботы я его не видел, а затем история повторялась. Но на стипендию и те небольшие гроши, что отправляли мне родители, я мог позволить себе только эту комнатушку, с ужасной, утыканной шприцами ванной, соседями наркоманами и участковым волком, в собачьей шкуре, пожирающим стадо овец.

Возвращаясь домой, однажды, я увидел объявление – «требуется подмастерье, оклад внушительный». Почему бы не рискнуть, ищут же не мастера, а подмастерье, значит, и навыки мои, коих нет, не пригодятся.

Комнату я закрыл, хоть и понимал, что вернувшись найду всё перевёрнутым, поэтому забрал мало-мальски ценное с собой.

Глава 2. Цех

Цех находился на окраине города и представлял бывший поселковый дом, с двумя пристройками и тремя виноградниками, раскинувшими свои лозы так высоко, между двумя зданиями, что получился неплохой навес, не пропускающий солнечные лучи. Под ним то и работали.

– По объявлению? – выкрикнул лысоватый, с длинными усами, чутка пожелтевшими зубами, вечно держащий в них сигаретку, толстоватый мужичок, лет сорока.

– Да, подмастерье, верно?

– Что умеешь? – мужик встал, протянул мне руку и представился, – Пал Ваныч, – сказал он.

– Олег, – ответил я, – Павел Иванович, верно?

– Ох, так меня со школы не называли, – вдруг улыбнулся он.

– Много чести, – крикнул худощавый, смуглый паренёк, лет двадцати пяти, с чистым лицом. Он был одет в комбинезон и без остановки протирал какой-то черный камень. – Называй его просто Иваныч, этого достаточно.

– Так, что умеешь? – уже без улыбки повторил Иваныч.

– В целом то я студент…

– А, ничего не умеешь, – улыбнулся смуглый паренёк.

– Цыц там, ты тоже не умел. Значит так, студент, особо то и уметь ничего не нужно, полируем, режем камни, сверлим дыры, перетаскиваем, устанавливаем и так далее, работа не лёгкая, но денежки платят неплохие. Подходит?

– Да, конечно, а в связи с чем расширение штата?

– Чего-чего расширение? – Иваныч приложил ладонь к уху, будто бы думал, что не расслышал слово, которого он и не знал.

– Почему набираем работяг, – выкрикнул смуглый парень, – ты чего Иваныч, не знаешь слово штат? – он снова улыбнулся.

– Всё то я знаю. Поправлять меня будешь, когда полировать научишься, а я это, тебя проверял.

Павел Иванович сел на один из камней, поставил руки на свой большой живот, будто бы на стол и, тяжело вздохнув, произнёс.

– Мы это, не успеваем работать, смотри какие тонкие камни, надо чтобы кто-то держал, пока сверлю дыры, а иначе двигается и не выходит ничего, а Толя пока, татарин наш, другими делами занят и не может отвлекаться.

– Какой татарин? – вдруг выкрикнул Толя, – я чистый русский.

– Да-да, конечно, – Павел Иванович улыбнулся, и шёпотом мне сказал, – особенно лицом.

– Я всё слышал, – в очередной раз крикнул Толя, хотя, мне показалось, что ничего он и не услышал.

– Когда готов приступать?

– Оплата каждую смену?

– Нет, в конце недели или месяца, либо как закончим работу, сам выбирай.

– Сдельная?

Иваныч кивнул.

– Тогда в конце недели, – сказал я и протянул руку.

Павел Иванович пожал её и указал переодеваться и приступать к работе.

Весь день, вплоть до вечера, я держал небольшие гранитные камни, толщиной в пять сантиметров, а Павел Иванович сверлил. Время от времени мы останавливали работу и садились отдыхать, не потому, что Иваныч нас жалел, а потому что перфоратор нагревался и ему надо было остыть.

– Завтра, – обычно говорил он во время отдыха, – будем полировать, там воду будешь держать и учиться.

– Воду держать? – удивился я.

Иваныч указал на бутылку с дыркой в крышке, и сказал – да, поливать камень, пока работаю.

– Хорошо. – Соглашался я.

Так и проработали весь день, на обед были варённые яйца в лаваше, с зеленью и брынзой, их нам привёз друг Иваныча – Рубик – Армянин. Вечером, я закинул на плечи тяжёлую сумку со своими пожитками и вернулся в злосчастную комнатушку, на вид всё было в порядке, но явно здесь рылись. Все вещи не на своих местах, а замок сломан.

На утро снова на работу и вечером домой. Действительно весь день я держал бутылку с водой, затем регулировал угол надреза, помогал с отрезками.

В конце недели мы поехали на установку, небольшой камень, метр на метр, надо было перенести, через оградки, к месту установки. Весил он с пол тонны, если не больше. На эту работу Иваныч пригласил ещё десять человек. Но ни с помощью носилок, ни с помощью ремней, и даже таща камень, сдвинуть дальше, чем на два метра, его не удалось.

– Ещё десятерых, что ли привезти, – вдруг произнёс Иваныч.

– Не поможет, – поправил его я, вытирая пот с лица.

– Чего ж это так?

– По закону Парето, двадцать процентов дают восемьдесят процентов пользы. Чем больше будете гнать народу, тем меньше пользы будет.

– Кто этот Порета вообще такой? Зачем такой закон принял? – негодовал Иваныч.

– Вы не так поняли, он не принял такой закон, а обнаружил закономерность. Смотрите сколько человек, явно кто-то да филонит?

– Филонит явно кто-то. – Повторил Иваныч.

Пока мы разговаривали, девятеро, видя, как тяжело работать и не захотев за такие деньги гнуть спины, ушли. Остались мы втроём и молодой парниша, ещё не понимающий в жизни ничего.

– Командуй студент, вот и ушли восемьдесят процентов твоих Поретав.

– В идеале бы журавля построить… Но если здесь и сейчас тащить, то можем поставить эти доски и приложив немного сил и времени, протащить камень до бетона.

Иваныч кивнул. Мы поставили длинные доски на землю, и потащили камень по ним. Когда одни доски освобождались, мы перетаскивали их на другую сторону и тащили дальше, закатывали камень на оградки, таща его по ним, как рельсы используя доски.

В самом узком и неудобном участке, по доски нельзя было ничего подложить, поэтому тащили на свой страх и риск. В середине, мы вдруг услышали треск и внезапно обнаружили в себе столько сил, что смогли ускориться в прохождении этого тяжелого и опасного участка.

Наконец-то, когда время близилось к десяти часам вечера, мы закончили.

Лежа на земле и переводя дух, Иваныч вдруг сказал.

– Молодец, студент. Так, собирайтесь, установим его уже послезавтра, в понедельник.

Вот, машина доехала до цеха, Иваныч занёс в журнал наши имена и выплатил зарплату, мне в двойном размере. – «За смекалку», – сказал он.

Глава 3. Открывайте, полиция

Свет в прихожей как обычно мигал. Так было с незапамятных времён, но никому не было дела до смены лампочки. Хоть я и устал, но вновь накинул тяжёлую сумку и побежал в круглосуточный магазин. Вернувшись, сразу установил новую лампочку, и вместо пожелтевшего мигающего света засиял новый – белый!

– Ничё се, че за обновки, – слегка прикрывая рукой лицо, произнёс сосед. Его губа была разбита, остального лица я не видел, но вся одежда в крови.

Шагнув назад я уже было взялся за ручку, как вдруг он остановил меня.

– Не боись, не убил Наташку, она это, не важно. – Из кармана сосед достал чекушку, – поддержи, а?

Я кивнул. Пока он побежал в магазин за закуской, небольшой бюджет был выделен с зарплаты, я разложил свои вещи и достал тетрадь.

– «Так, вычтем за лампочку, за колбасу и за хлеб, тридцать процентов чтобы пожить, угум», – считал я в уме, – «Ещё неделька работы и смогу переехать в более-менее нормальное место, хотя, наверное, две недельки, не всегда ж мне будут платить вдвойне. Так, а если я выполню больше, увеличу объём выработки на 10%, интересно, мне заплатят за это?»

Полёт мыслей был прерван внезапной фразой – кушать подано. Из дверного проёма выглядывало разбитое лицо соседа, и хоть он и улыбался, но глаза казались какими-то пустыми.

– Ну, за твой карьерный рост, – поднимая горючий напиток, сказал сосед, и не чокаясь влил с себя всё содержимое гранённого стакана.

Я тоже опрокинул рюмку и потянувшись за куском колбасы, вдруг поймал на себе неодобрительный взгляд соседа.

– Что-то не так, Лёх? – спросил я, убирая руку со стола.

– После первой не закусывают, – прошептал он и стал наливать.

– Что у тебя сталось то? – не успев поинтересоваться, я тут же пожалел, что вообще сел выпивать.

– Опрокинем по стакану и расскажу, – продолжал он. – Ну, за твою учёбу, брат.

Леха снова опрокинул стакан, я же рюмку. Как-то быстро я стал его братом, раньше же был просто «студентиком» или «не мороси пацан, чес слово верну ко вторнику». К слову, он никогда не возвращал долги.

Выпив рюмку, я уже мог смело закусывать. Лёха не поскупился, на столе была и селёдка, и курица, колбаса и солёные огурцы. Я подозревал, что мои деньги у него до сих пор в кармане, а остальное сосед украл. Воду или сок он не взял, ведь, как считал мой сосед, зачем запивать, когда итак столько пьём.

– Мы это, расстались с Натахой.

– А чего так? – покусывая куриное крылышко, не хотя пробормотал я.

– Изменяет она мне, оказывается, с участковым нашим, представляешь?

– Неужели, вроде порядочная девушка. – В другой ситуации можно было расхохотаться, но в этой, у меня было максимально серьёзное лицо, в котором, будь Лёха потрезвее, могло бы прочесться – «а ты, будто бы, олух, не знал этого, когда каждую субботу выходил гулять на часик другой, а они оставались одни в комнате?», но Лёха этого не прочёл, хотя я видел, что он сам не очень то и серьёзно мне отвечал.

– Была, да всплыла. – после этой фразы он снова наполнил наши чаши, и выкинув пустую бутылку сказал, – за порядочность, у нас то с тобой она ещё есть. – После этого он опрокинул гранёный стакан и стал жадно наворачивать бутерброды.

Я пропустил рюмку, оставив в стороне, на будущее. Ещё немного, и я покину это Богом забытое место, переберусь, наверное, ближе к университету, оттуда и до работы не так далеко. Но это в будущем. А пока я обгладывал курицу, и в этой тишине вдруг поймал на себе постоянный взгляд.

– Чё ты вообще здесь забыл, а? – вдруг произнёс он.

– А ты?

– А я, я – сосед растерялся, стал смотреть по сторонам, на обшарпанную мебель, пыльную люстру, старые оборванные обои, – чёрт его знает, я ж живу здесь ещё, когда эти обои были целёхоньки.

– Ну, я скоро уеду, заработаю чуток и поближе к университету.

– Вот оно что, – ахнул сосед, открывая ещё одну бутылку водки, – как Натаха моя съехала, то и ты следом, – он резко ударил ладонью о стол, – признавайся, было что?

Я редко видел его девушку, но никакой симпатии она не вызывала – бледное лицо, синяки под глазами, вечно взъерошенные волосы, все руки в синяках и старая одежда. Нет, она была красивой девушкой, но просто как человек вызывала отвращение. Но сейчас, смотря на своего соседа, становилось не по себе и страшно. Я пытался подобрать слова, какие были бы по правдоподобнее, ведь он вряд ли поверит, что студенту могла не понравиться его «принцесса».

– Да она бы в жизни не посмотрела на меня, – вдруг выдал я.

Сосед рассмеялся. Он налил сначала мне, невзирая на то, что моя рюмка уже была полная, затем наполнил свой стакан и резко подняв его, сказал.

– Ты в сто крат лучше этой шлюхи, за твоё здоровье, брат! – он встал и опрокинув стакан резко упал на стул.

Я выдохнул. Пока сосед не видел, я вылил рюмку в горшок под столом. Обычно, Наталья, поила цветок сладким соком, но сейчас ему придётся стать собутыльником Лёхи.

– Ладно, пойду лягу.

– Хочешь знать, с чего я решил, что она мне изменяет? – глухо произнёс сосед.

– Не то, чтобы…

– А я тебе расскажу, раз ты спросил. Вернулся я значит, сегодня, пораньше, с прогулки, а там этот, ну как его, ну ментяра наш местный, и она тоже, и они вместе! – Леха ударил кулаком по столу, – и значит говорят мне выйди, мы не закончили.

– Слушай, я не то, чтобы хочу это слушать.

– А, хочешь услышать, ну тогда слушай. И вот стою я в проходе, а он мне кидает дозу и говорит, дверь закрой.

– Ясненько, тогда то вы и подрались?

– Нет, конечно, тогда я ширнулся, в ванной, ну, чтобы в себя прийти, может мне показалось, ширнулся, захожу, а они там оказывается взаправду.

– Ужас, не показалось значит.

– Не показалось… – Лёха опрокинул ещё один стакан.

– Ну тогда то ты его и ударил?

– Кого?

– Ну, участкового?

– Я дурак что ли по-твоему, нет, тогда то он мне вторую дозу кинул. Я вышел, посидел немного в ванной, ну это же неуважение уже ко мне, согласен?

– Конечно, большое неуважение.

– Я кто по-твоему, чтобы в ванне сидеть? Взял да с ноги выбил дверь.

– В комнату?

– Нет, из ванной. Захожу и грю им, вы чё делаете, вы чё! А этот мне значит, отвечает, что дозы больше нет.

– Таак.

– Ну я и сказал ему выметаться. Баба то разревелась, грит я её дозу в себя, ну я ей сначала, потом он мне, я ей, он снова мне, а дальше не помню, помню только просыпаюсь весь в крови, а ни её, ни его нет.

– Я представлял ситуацию немного иначе, признаюсь.

– Ну я ведь как мужик поступил, верно? Ну, что прогнал её и его тоже, ну, за измену ведь!

– Да-да, конечно, ты это, пей, я пойду пока, приду в порядок, что-то алкоголь ударил в голову.

– Слабенький ты, братишка, иди, конечно. Я пока сам посижу тут. Сам. Один. Иди.

Я закрыл дверь на ключ, приставил к ней стул, – «нет, бред», – подумал я и передвинув шкаф – забаррикадировался. Буду честен, даже во сне мне было страшно, что этот безумец поймает горячку и наведается в комнату. Но, ночь была спокойной. Проснулся я только от стука. Когда за дверью послышалось – Открывайте, милиция.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.