Лена Лорен
Беременна от бабника

Пролог

– Кирилл, я беременна, – произносит она после мучительно долгой паузы.

Ноль эмоций. Ни один мускул на моем лице не дрогнул.

По правде говоря, я ожидал услышать всякое, но чтобы применить на мне всем известный приём с лже-беременностью… Такой подлянки я не мог ожидать от Яны.

– Не кажется ли тебе, что ты обратилась не по адресу?

– Нет, мне так не кажется, – она обречённо разводит руками в стороны, в глазах её вселенская скорбь, что вряд ли можно было бы сыграть. – Я правда беременна.

Не пойму, что-то горит? Точно! Моя задница!

Диван подо мной начинает плавиться оттого, как внутри меня разжигается необъяснимое пламя.

– Класс, поздравляю! – присвистываю в удивлении. Удивляться есть чему. – Если это всё, выход знаешь, где. Хотя по такому случаю я тебя даже провожу. Так и быть.

– Спасибо, конечно, но это еще не всё! – толкает меня обратно, не давая возможности подняться. Я демонстративно закатываю глаза. – Разве ты не хочешь узнать, кто отец ребенка?

– Представь себе, нет! Не имею ни малейшего желания! Меня это вообще не должно никак касаться! – упрямо отвечаю, складывая руки на груди.

– Напрасно, Кирилл. Потому что, если ты до сих пор еще не понял, тебя это напрямую касается!

Дыхание вдруг перехватывает. Старательно перевариваю смысл слов. И как только до меня доходит, я отшвыриваю пульт в сторону, и вскакиваю с дивана.

– Да к чёрту все! – принимаюсь метаться по углам комнаты, пока не вспоминаю, что ключи от машины запрятаны в кармане. – Не желаю и дальше слышать твой бред! Как-нибудь без меня разберёшься!

Этого не может быть! Не может!

Жил себе спокойно. Горя не знал. Нет же, надо было сунуться в пекло. И что мне теперь делать? Гореть заживо?

Да ничего не делать. Сидеть на жопе ровно и ждать, когда всё само рассосётся. Яна не маленькая. Если действительно беременна, она сама разберётся.

Глава 1. Кирилл

Месяцем ранее

Не помню, когда был настолько близок к провалу.

Месяц близится к концу, а у меня так и не вышло склеить эту почти замужнюю соску.

Изначально предполагалось, что мне хватит недели на то, чтобы "завалить" её, но не тут-то было.

Облом в чистом виде.

Списываю свою неудачу на то, что мне попалась не совсем обычная "игрушка". Но никак не на то, что с годами я начал сдавать позиции.

В себе я уверен. Как и в своей силе.

Она работает бесперебойно, как швейцарские часы. Ещё ни одна девушка за многие годы не смогла устоять.

Именно поэтому я начинаю загоняться.

Нет, совсем не из-за того, что, оказавшись в проигрыше, проспорю другу кучу бабла. А по причине того, что месяц прожит зря.

Целый месяц коту под хвост!

Да за этот месяц я мог бы с лёгкостью окучить минимум троих, если бы не ввязался в спор с Серёгой.

Кто знал, что этот безумец утаит от меня самое важное.

Выбирая для меня предмет спора, он умолчал о том, что Карина наша немножечко беременна. Никаких видимых признаков хоть и нет, поскольку срок ещё совсем небольшой, но сам факт выбил меня из привычной колеи.

Запал, естественно, пропал. Интерес тоже исчез с пугающей быстротой. И, как следствие, я не приложил должных усилий, чтобы расположить её к себе окончательно.

Для меня спор, как допинг. Как самый сильный наркотик.

Это игра, которая стала моим смыслом жизни. Игра, которая никогда мне не надоест.

Я разоблачаю девушек, состоящих в длительных отношениях.

Всё начинается с невинного флирта. Я увлекаюсь игрой настолько, что сам начинаю верить в то, что испытываю к девушке какие-то чувства. Но ровно до тех пор, пока не ставлю галочку напротив имени очередной изменщицы.

Дальше она становится мне неинтересна и я прощаюсь с неверной раз и навсегда.

Я игрок по жизни. Днём играю в хоккей, а ночью – чьими-то чувствами.

Если от первой игры я получаю колоссальный выброс адреналина, то вторая снимает напряжение, приводит к расслаблению.

А что может быть лучше сохранения внутреннего баланса?

Да ничего…

Я намерен "играть" до тех пор, пока своими глазами не увижу "чудо".

Правда, на деле я пока лишь наступаю на одни и те же грабли. Всякий раз убеждаюсь, что чистых и взаимных чувств не существует.

Я со скепсисом отношусь к любым видам отношений, к любым проявлениям чувств.

Это не для меня.

Слишком много было в жизни закономерностей, что какое-либо отклонение для меня лишь случайность и не более того.

Чудес не бывает. Любви больше не существует…

Мысли мои прерывает нудящая трель телефонного звонка.

Неохотно поднимаюсь с кровати, на которой провалялся, плюя в потолок, целый день. Беру смартфон с журнального столика и ничуть не удивляюсь при виде имени звонившего.

– Ну и чего звоним раньше времени? У меня ведь есть ещё две недели в запасе!

– Всего лишь две недели! – Серёга нагло поправляет меня, ехидно посмеиваясь. – Часики-то тикают. Так-так, тик-так!

– Заткнись! Ты просто не представляешь, как можно преуспеть за две недели. Так что не смей списывать меня со счетов! Я добьюсь её, – вру я.

Уж я-то знаю, что палец о палец не ударю. Просто не хочу признаваться, что остыл к данному спору.

Повисает недолгая пауза.

– Мы оба знаем, что ты не успеешь.

– Ты прав, – на полном серьёзе признаю свой проигрыш. Мужественно, нисколько не сожалея. – Карина приболела и перенесла встречу на следующий месяц. У меня нет шансов поиметь её раньше! Я всё уже испробовал, – снова наглая ложь.

Она очень даже здорова. Ещё днём напрашивалась на встречу, а я деликатно отшил её.

Беременные – не моё.

– Сочувствую, мужик, – лжёт и не краснеет. – И что же ты будешь делать оставшееся время? Зная тебя, ты и дня не сможешь прожить без допинга.

– Да вообще-то есть чем занять себя. Завтра тренировка, а сегодня Янка приезжает в гости.

– Хм, а что за повод? Она же собиралась со своим парнем на Бали. На прошлой неделе звонила и весь мозг съела мне. Спрашивала советов, чтобы не спугнуть "прынца" своим непутёвым характером. Что могло измениться за пару дней, раз она променяла его на тебя?

– Да черт бы знал. Говорит, ей нужно срочно пройти какое-то обследование. Ну, и напросилась пожить у меня какое-то время. А насчёт Бали я вообще впервые слышу, и о парне, кстати, тоже.

– Странно! Может, очкует? Боится, что ты, как всегда, начнёшь её разубеждать. Говорить, что ей ещё слишком рано вступать в серьёзные отношения. Вспомни, как ты запугал её в прошлый раз. Она ж бедная рассталась со своим одноклассником без видимых на то причин. А я, между прочим, помню как она пускала по нему слюни. Не забывай, мы с ней тоже хорошо ладим! Она многим делится со мной.

Это чистейшая правда. Мы все выросли в одном районе Новокузнецка, но если Серёга для Яны кто-то вроде "хорошего полицейского", то мне отводится роль "плохого". Яна знает, что за советами по поводу отношений ко мне идти бессмысленно. Я всегда скажу, что ей ещё рано думать об отношениях. Поэтому я ничуть не удивлён, что в первую очередь Яна обратилась к моему другу, хоть и знаю, толкового что-то он вряд ли сможет посоветовать. Она всё равно не прислушается к нему, а вот ко мне… Меня она слушается. Во всяком случае так было раньше.

Мы слишком долго не виделись с ней.

– Я хочу уберечь её от всяких там мудаков! – ни с того ни с сего повышаю голос, начинаю оправдываться. – Она же мне как младшая сестра.

– Да знаю-знаю, как ты относишься к ней! – снова наступает пауза, от которой по телу пробегает неприятный холодок. Эта пауза может означать только одно – сейчас что-то будет. И это "что-то" мне не понравится. – Слушай, Ярый! Кажется, я кое-что придумал!

– Молчи! – сжимаю телефон до хруста костяшек. Предчувствую неконтролируемый поток ярости, обращённый к другу. – Что бы ты ни задумал, не смей произносить это вслух!

Серёга громко цыкает в трубку.

– Кирюх, ты всё ещё в игре! Или мне напомнить тебе, что я вправе менять правила по ходу?

– Я не стану! – отвлекаюсь, захожу в мобильный банк и перевожу на счёт Серёги оговоренную сумму за проигрыш. – Я кинул бабки! Можешь отвалить от меня!

– Да срать я хотел на бабки! – почти уверен, что сейчас он закатывает глаза, упиваясь азартом. Он тот ещё извращенец. – Уговор дороже денег! Яна в отношениях, она красивая, она совершеннолетняя, и она девушка, чёрт бы тебя побрал. Все четыре пункта совпали! К тому же вы не виделись целый год! Вам обоим это нужно сейчас! – приходит он в восторг от своих тупых идей. – Готов поспорить, тебе стоит только увидеть её, как пламя страсти закрутит ваши тела в безудержном танце.

Такого бреда я ещё никогда не слышал от Серёги. Ну точно розовый единорог покусал…

Всего лишь на секунду представляю у себя в голове как подкачу к той, что знаю почти всю жизнь, и отплёвываюсь.

Нет. Это выше моих сил и ниже моих принципов.

– Да иди ты лесом! С каких пор ты свахой заделался? Думай, что предлагаешь! В конце концов, наши семьи дружат! Я не могу жертвовать всем этим, ради сомнительного спора!

Железобетонный предлог, но Серёга плевать хотел на предлоги. Ему куда важнее поставить предо мной трудновыполнимую задачу, а потом смотреть на то, как я буду с ней справляться. Всё потому, что я сам такой же. И частенько выдвигаю ему такие требования, какие сам едва ли осилил бы.

– Ничего не знаю. Я выдвинул свои требования. Тебе их исполнять! – подтверждает мои мысли, чем только злит меня. – А уж хочешь ты того или нет, до этого мне нет дела.

– Ты ещё пожалеешь об этом! Я же тебе… – я и дальше продолжил бы блефовать, если бы не сигнал телефона. Смотрю на экран и улыбка самопроизвольно рисуется на лице, что аж скулы сводит. – Тебе повезло, у меня тут вторая линия. Наверное, Янка уже подъехала.

– Завали её! – в словах таится вызов. – И помни, у тебя осталось ровно две недели!

Глава 2. Кирилл

Я ставлю вызов на удержание прежде, чем Серёга скажет ещё что-либо, выходящее за рамки разумного, и принимаю входящий звонок.

– Ну, здорова, скрытница! Ты уже подъехала? – интересуюсь я, ленивым шагом приближаясь к уже звенящему домофону.

– Ну сколько можно? Давай поживее! А то сейчас руки отвалятся! – как всегда она находится на волне "стервозина. фм".

Я давно уже свыкся с подобным резким тоном, потому что как никто дугой знаю, что за всеми этими колючками скрывается добрая и ранимая девчонка. Со своими заморочками, тараканами.

У кого из нас их не было?

Раньше я только и успевал вытравливать их из её головы.

– Открываю! – нажимаю на кнопку.

Пока Яна поднимается в лифте у меня из мыслей не выходят последние слова Серёги.

"Завали её".

Омерзительно. Самому не стрёмно было произносить такое вслух?

Он точно полный кретин, раз предложил мне такое, находясь в трезвом уме.

Знает ведь как трепетно я отношусь к Яне, и какой вес она имеет в моей жизни.

Наши родители дружат уже очень долгое время. Сколько себя помню, мы всегда праздновали Новый год, собравшись семьями.

И я отчётливо помню тот день, когда Яна родилась. Как будто это было вчера.

Тогда я только-только пошёл в первый класс. Ещё ничего толком не смыслил, но уже был без ума от той идеи, что всю свою жизнь буду заботиться об этой маленькой девчушке. Я дал себе обещание, что буду оберегать её так же, как если бы она была моей младшей сестрой.

И я строго следовал этому обещанию.

Как же я обожал проводить с ней время. Сразу же после занятий мчался домой, чтобы кинуть свой портфель и отправиться в соседний дом, лишь бы ещё раз подержать её на руках. И мне было всё равно даже на то, что малявка бывало справляла на меня свои детские неожиданности, пока я нянчился с ней.

Не проходило и дня, чтобы я не заглянул в гости к Ольховским.

Считайте, Яна выросла у меня на глазах.

Ничего не поменялось и после того, как Яна стала подростком.

Да, я всё реже и реже стал навещать её, но это было больше из-за того, что мои безвозмездные услуги "няня" больше не требовались.

Я захаживал только по праздникам или по звонку самой Яны, когда она нуждалась в моей помощи.

Ну, знаете, этим подросткам иногда нужно посоветоваться со взрослыми.

А с кем ей можно было потрепаться о парнях и быть уверенной в том, что об этом не узнают родители?

Конечно, только со мной.

И я горжусь тем, что смог выполнить своё обещание, сохранить наше общение и умудриться перенести всё это на новый уровень.

Мы стали хорошими друзьями.

Если раньше из-за нашей разницы в возрасте я мнил себя её защитником, страшим братом. Иногда баловал её, иногда был строгим с ней, то сейчас всё стало по-другому.

Теперь мы общаемся на равных, не ощущая никакой разницы.

Правда, из-за того, что мне пришлось переехать в Сиб, мы стали существенно меньше общаться, но дружба наша тем не менее никуда не делась.

Дружба здесь – ключевое слово.

Даже когда Яна отпраздновала своё совершеннолетие, у меня и в мыслях не было подкатить к ней.

Ну что за бред? Это же уму непостижимо!

Да даже, если убрать за скобки то, что она выросла на моих глазах… То, что наши семьи дружат, то между нами всё равно не может быть ничего подобного.

Она далеко не в моём вкусе. Равно, как и я не в её.

Насколько знаю, ей нравятся добропорядочные парни, а я же просто тащусь от плохих девчонок, коей она никогда не являлась.

Наверное, за счёт этого я подпустил её к себе настолько близко, насколько не позволял приблизиться ещё ни одной девушке.

Но о чём-то большем и речи идти не могло. Даже несмотря на то, что её родители то ли в шутку, то ли всерьёз уже давно сосватали нас.

Они всегда считали меня хорошей партией для их единственной дочери. Вот только они не догадываются как крупно ошибаются во мне.

Я точно не пара для такой, как Яна. Хотя бы потому, что желаю ей только добра. Хотя бы потому, что наоборот желаю оградить её от таких, как я.

Она знает меня и то каким я являюсь на самом деле. Без притворства. Без масок.

Только Яна знает меня всего целиком. И только ей я могу открыть свою душу. Перед ней могу обнажить свои раны, и я не позволю себе бессмысленными играми разорвать ту незримую нить, что нас связывает.

Уж кто-кто, но Яна та единственная, кто никогда и ни при каких обстоятельствах не должна оказаться в моём списке.

Даю себе слово.

Короткий перестук в дверь. Распахиваю её настежь и цепенею, стоя в проходе. Я не могу поверить своим глазам.

– Ты чего застыл? Впустишь или как?

Приходится тряхнуть головой, чтобы скинуть с себя сети задумчивости.

– Да, проходи, конечно, – пропускаю её в квартиру, ведя борьбу с сухостью в глотке.

Мы не встречались год от силы не больше. Но за этот год она сильно преобразилась…

Глава 3. Кирилл

Яна хорошенько вытянулась за то время, что мы не виделись. Даже появляются сомнения, что это один и тот же человек.

Раньше она была похожа на хипаря. По незнанию и не разберёшь, девчонка перед тобой или пацанёнок, у которого ещё голос не сломался.

Помню, она вечно носила мешковатые толстовки и широкие джинсы, стриглась под каре, брекеты носила. А сейчас от всего этого не осталось и следа.

Яна отрастила длинные волосы, которые, оказывается, ей очень идут. Избавилась от железяк на зубах и краситься где-то научилась. Кое-что ещё выросло, но это меня уже не должно никак касаться. А еще она сменила мешковатый гардероб на более женственный. Я бы даже сказал чересчур женственный. Юбка экстремальной длины и укороченный топ вряд ли вообще можно назвать одеждой.

– Что, здоровяк, даже не обнимешь старую знакомую? – хлопает длинными ресницами, смотря на меня щенячьим взглядом зелёных глаз.

Яна растягивает губы в ухмылке. Вид у неё хоть и порядком уставший после встряски на поезде, но эта девушка в любой ситуации может отыскать позитив.

– Иди ко мне, мелкая, – расставляю руки шире и загребаю её в объятия. Я пребываю в шоке, но вида стараюсь не подавать. – Не такая ты уж и старая.

– А вот ты… ты постарел! – она задирает голову и проходится указательным пальцем по моему лицу, с вдумчивым видом что-то выискивает на нём. – Морщинки кое-где уже проглядываются. Тебе нужно срочно менять образ жизни, иначе кому ты такой будешь нужен? Мне так уж точно нет!

Смеёмся в голос.

– Какая же ты колючка. И как же сильно я скучал по этому.

– Я тоже рада тебя видеть! – выпутавшись из моих рук, она по-хозяйски проходит вглубь гостиной. Плюхается на диван, хлопает по нему. – Ну, давай, рассказывай! Где я могу разложить свои вещи?

Беру с порога её увесистый чемодан. Поражаюсь тому, как она дотащила его без какой-либо помощи.

А я ведь предлагал встретить её на вокзале, а она ни в какую не соглашалась. Гордая совсем не тогда, когда нужно.

– В моей квартире выбора не так уж и много, – прохожу мимо, стараясь не смотреть на неё и на то, во что она одета. Яна подскакивает на ноги и семенит за мной. – Поживёшь пока в моей комнате. Два верхних ящика комода я освободил для тебя. Как знал, что ты притаранишь целый вагон вещей с собой, – ловко подбрасываю чемодан на комод, открываю дверцу шкафа, отодвигаю в сторону свои вещи, вывешенные на вешалках. – Он тоже в твоём распоряжении. А слева ванная комната. Чистые полотенца хранятся в шкафчике под раковиной и ещё в гардеробной.

Яна недоверчиво косится на меня и хранит молчание, совсем несвойственное ей. Мне приходится повести бровью, чтобы она задала вопрос, который, по всей видимости, мучает её.

– Супер! А ты где будешь спать?

Бросаю взгляд за Яну, на свою скомканную постель. Нет, мне не жалко. Просто на ней ещё никто не спал, кроме меня. Я сам установил правило, которое теперь придётся нарушить.

– А я пока поживу в гостиной. Располагайся, не буду тебя отвлекать.

Выхожу из комнаты, чтобы оставить её наедине с собой. Ей нужно отдохнуть и переодеться.

– И это всё?! – оглядываюсь на её возмущённый выкрик. Не успела заявиться сюда, как уже чем-то недовольна. Она всплёскивает руками, будто готова наброситься на меня. – В этой огромной квартире всего две жилых комнаты?

– Да, а что в этом такого? Мне и двух вполне достаточно. Я, знаешь ли, не привык принимать у себя гостей.

– Тогда не хочу тебя стеснять, – она корячится, чтобы стащить чемодан с комода, но для такой малявки это трудновыполнимая задача. Чересчур высоко. Если она и стянет его, тот придавит её своим грузом. – Сегодня я переночую в гостиной, так и быть, а завтра найду какой-нибудь приличный хостел.

Легким движением оттесняю её в сторону, пока она не нанесла себе увечья. Яна валится с ног на кровать, поскольку я не рассчитал силу.

Всегда забываю, что в этой девчонке килограммов сорок от силы. У неё хоть и множество закидонов, но, к сожалению, они не добавляют ей никакого веса.

– Ну уж нет!

– Что, нет?

– Никаких гостиниц и хостелов! Пока ты находишься здесь, я отвечаю за тебя! Ты останешься здесь и точка! Поняла?

Она складывает руки на груди, надувает губы, но тут же расплывается в коварной улыбке. Большие зелёные глаза сверкают и переливаются, как гладь чистейшего озера.

Мысленно отвешиваю себе подзатыльник, когда осознаю, что ещё никогда не приводил подобных сравнений.

Похоже, Серёгин розовый единорог и до меня добрался.

– Хм… Узнаю своего упрямого няньку, – хитрый прищур исподлобья обращён на меня, а потом она складывает ладони в молитвенном жесте. Хнычет. – Кирюш, ну, я правда не хочу ущемлять тебя. Давай я хотя бы в гостиной размещусь. Это ведь твоя кровать.

– Нет! Я провожу в гостиной большую часть времени! К тому же только в спальне есть душ.

Яна закусывает щеку с внутренней стороны, что-то обдумывает, а затем поднимается с постели. Приблизившись ко мне, кладёт руку на мою грудь, которая в эту же секунду напрягается, а сам я становлюсь как сжатая пружина.

– А, раз так, тогда оки. С этим мы, славу богу, разобрались. А вот что ты будешь делать с тем, что я жутко изголодалась по тебе?

Я натуральным образом офигеваю. Разеваю рот не в силах вымолвить ни слова.

Сглатываю, дёрнув кадыком так, что она замечает это.

Яна не сводит с меня глаз. Она становится на цыпочки и тянется своим лицом к моему, словно задумала поиграть со мной в мою же игру.

Это запрещено. Это против правил.

Она скользит ладонью по торсу и, к счастью, отстраняется от меня. Я с облегчением вжимаюсь в стену и могу наконец перевести дух.

Что это было?

Она заигрывала со мной или я уже начинаю сходить с ума?

Глава 4. Кирилл

– Так ты скажешь мне, что у нас на ужин? Или ты не проголодался?

С мыслью, что у меня всего-навсего развилась слуховая иллюзия, я облегчённо выдыхаю и следую за ней. Выписывая своими бёдрами знак бесконечности, она принимается шерстить по квартире, что-то вынюхивать.

– С этим проблем нет. Я закажу нам доставку.

– Кухня там? – пальцем указывает на скрытый от глаз закуток, я киваю. – Не возражаешь, если я проведу небольшую инвентаризацию?

– Конечно же, возражаю! – не успеваю ответить, как она скрывается за углом, а из кухни уже слышится лязганье посуды. – Правда, не знаю, что ты хочешь там найти! Свою совесть? Так не утруждай себя понапрасну! Тебе ли не знать, что ты распрощалась с ней, ещё будучи в утробе своей матери!

Войдя в кухню, вижу, как она заглядывает в холодильник. Пыхтит, что-то бубнит себе под нос.

– Твои шуточки – полный отстой, тебе ли не знать!?

– А я нисколько не шучу.

Яна пропускает мои слова мимо ушей. С большим энтузиазмом она принимается сканировать внутренности шкафчиков кухонного гарнитура.

– Ничего не понимаю. Холодильник есть, плита и духовка тоже, а вот продуктов – кот наплакал. Ну, и что мы будем кушать? – зла она и сердита, но вдруг взгляд её заметно смягчается, стоит ей обернуться на меня. – Решено! Доставка отменяется. Мы идём в магазин! Здесь же неподалёку имеется супермаркет?

– Я польщён твоей заботой, – изображаю в воздухе кавычки, – но ты ведь не умеешь готовить! Не горю желанием всю ночь просидеть на толчке от твоих стараний. Мне и одного раза хватило! Спасибо!

– К твоему сведению, людям свойственно ошибаться! И учиться готовить тоже! – шипит она змеёй. – А вот мне непонятно, для чего тебе здесь кухня? В качестве декораций? Где тут хранится весь инвентарь?

– Чего, блин, тебе надо от меня?! – всё больше закипаю я.

– Кастрюли, сковородки, салатницы? – закатывает она глаза, я пожимаю плечами, – А хотя не страшно! Купим и посуду, заодно покажу как всё это выглядит.

– Необязательно!

– Обязательно! Я здесь как минимум на две недели и не собираюсь питаться одной лапшой быстрого приготовления и протеиновыми коктейлями! Или чем ты там ещё питаешься?!

Яна стремительно обходит меня, направляется в холл.

– Да нормально я питаюсь…, – заторможенно проговариваю и ловлю её за руку, когда до меня доходит: – Подожди, ты сказала две недели?

– Да, и это только, если всё пройдёт хорошо, – снова льнёт она ко мне. – Постой, ты не рад, что ли?

– Нет! В смысле… – сжимаю Яне руку. Когда она прикрывает веки, я улавливаю её слабый полустон, и тут же отдергиваю руку. У меня точно крыша поехала, раз мерещится всякое. – Ай, да похрен. Живи сколько хочешь. Я всё равно дома редко бываю.

С этими словами я захожу в гардеробную, чтобы переодеться.

– Кирюш, ты когда в последний раз убирался здесь? – доносятся до меня её очередные издёвки. – Здесь же жуткий беспорядок!

Выхожу из гардеробной. Она старательно выводит пальцем "грязнуля" на полке в прихожей.

– Начало-о-о-ось, – показательно закатываю глаза. – Эт ты ещё не пробовала залезть мне в голову. Вот, где сейчас самый настоящий бардак.

Эти две недели будут адом для меня.

И зачем я только согласился? Не думал же, что она и в моём доме будет вести себя как самый настоящий фюрер в юбке.

Ничего. Я быстро установлю в этом доме правила.

Раньше она слушалась меня. Не думаю, что что-то изменилось, помимо её внешности.

Она не флиртует со мной. Просто фантазия моя взыгралась на фоне нашего с Серёгой спора.

Таким образом мой организм справляется с грядущим проигрышем.